Глава 25
– Насрин, знакомься, это мои друзья, – бросил на ходу Кусон. – Ребята, это Насрин, самая лучшая девушка на свете.
– Очень приятно, – нестройно затянули друзья.
С недовольной гримасой Насрин наблюдала, как в дом втаскиваются темно-синие коробки. Снова интерьер квартирки удивлял обилием ярких, совершенно не сочетающихся между собой красок. Миновав комнату непонятного назначения, Кусон вломился в столовую, совмещенную с кухней, где на обеденном столе лежал Терей, до подбородка его укрывала розовая простыня с красно-зеленым рисунком.
– Слушай, Кусон, – стуча высоченными тонкими каблуками, шла следом Насрин, – если он умер, то я ничего не хочу иметь с этим общего. Увезешь его отсюда так же тихо, как и привез, и не впутывай меня во всю эту историю! Ведь я обязана была сообщить…
Кусон поставил коробки на пол, выпрямился, подошел к Насрин, взял ее за плечи и произнес, глядя в густо накрашенные глаза девушки:
– Я тебе клянусь, Насрин, никто ни о чем не узнает. Ты оказала мне неоценимую услугу, я никогда этого не забуду и, как следует, тебя отблагодарю.
– Чем это, интересно, ты меня отблагодаришь? – процедила она.
– Не шипи, Насрин, – Кусон похлопал ее по попе, – ты же славная девушка, добрая и милая. Вот, лучше познакомься, это Тротил, он гениальный врач и сейчас он в два счета поднимет Терея на ноги.
Тротил поставил коробки и кивнул Насрин, она нехотя кивнула в ответ. Остальные расположились у единственного в гостиной окна на длинной деревянной скамейке, выкрашенной в ядовито-красный цвет, и постарались лишний раз не привлекать к себе внимание недовольной хозяйки. Тротил подошел к столу и отогнул край простыни. На Терее кроме черных трусов больше ничего не было, его плечи, грудь покрывала запекшаяся бурая корка крови со странными синеватыми разводами.
– Это что такое? – указал Тротил на разводы.
– У нас в крабиле всегда лежит баллончик с нуварином – местное средство, обеспечивающее мгновенную свертываемость, только благодаря ему Терей не истек кровью.
– Понятно. Он спит или в обмороке?
– Спит. Когда нуварин расходуется в большом количестве, он начинает действовать как наркоз, человек отключается, и смерть от болевого шока не грозит.
– Хороший препарат, – Тротил попытался собраться с мыслями и настроиться на одну: операции не избежать, каким-то образом ее придется провести. – Нужна теплая вода и мягкая губка, чтобы смыть кровь.
– Сейчас всё будет, – Кусон развернулся к Насрин. – Звезда моя, организуй теплой воды, Фарот, метнись за водой вместе со звездой.
Фарот с Насрин вышли из гостиной. Тротил неподвижно стоял у стола и смотрел на Терея, затем сделал над собой усилие и коснулся пальцами его горла. Пульс был.
– Ты сможешь, – тихо сказал Кусон, подходя к нему и становясь рядом, – ты сможешь, слышишь?
Тротил медленно закрыл и так же медленно открыл глаза.
– Мне нужен ассистент.
– Обязательно?..
– Да, такую операцию невозможно провести без ассистента.
– Мне неоткуда взять еще одного врача, – Кусон ожесточенно почесал макушку, – да и нельзя нам привлекать к этому посторонних, выдадут.
– Теплая вода, – осторожно, чтобы не расплескать, Фарот нес глубокую стеклянную чашу. – И чистая тряпка, губки нет.
Следом шла Несрин с пластиковым стулом, стул она поставила рядом со столом, на него Фарот водрузил чашу с водой.
– Я сам буду тебе ассистировать, Тротил.
– Кусон, ты издеваешься?
– Все-таки я долго жил среди врачей…
– Лета.
– Да? – девушка с готовностью спрыгнула со скамейки и поспешила к Тротилу.
– Твои способности… ты можешь сделать так, чтобы осколки и пули вышли из тела сами?
– Не… не знаю.
– Попробуй, – Тротил посторонился.
Девушка подошла к Терею и нерешительно поднесла ладони к его окровавленной груди. Ничего не произошло.
– Я не знаю, как они работают… мои способности.
– А как это было в прошлые разы? Что нужно для того, чтобы они "включились"?
Лета пожала плечами.
– Если не ошибаюсь, – кашлянул Уга, – братишка пугался или сердился, тогда способности и раскрывались.
– Ты можешь сейчас испугаться или рассердиться?.. Да что я говорю, в самом деле, все равно ты не знаешь, как пользоваться своим даром, – Тротил обмакнул лоскут в чашу с водой и принялся смывать кровь. – Без ассистента я не обойдусь, ранения слишком серьезные.
– Говорю же, я буду тебе ассистировать!
– Чтобы раз и навсегда закрыть эту тему, – Тротил поднял взгляд на Кусона, – вытяни руки прямо перед собой ладонями вниз.
Кусон с готовностью вытянул руки. Спустя пару секунд стало заметно подрагивание его пальцев.
– Вопросы еще остались?
– Я перенервничал сегодня, – буркнул Кусон, пряча руки за спину. – Но кто же будет ассистировать?
– Уга.
– Что? – Уга оторвался от созерцания заоконного пейзажа и развернулся.
– Ты будешь мне ассистировать.
– Я? – безмерно удивился Уга.
– Да, иди сюда.
– А почему я?
– Ты превосходно знаешь анатомическое строение, – Тротил прополоскал в чаше окровавленную тряпку, – в отличие от Лета ты не только обладаешь сверхспособностями, но и умеешь ими управлять. Это поможет тебе. И мне тоже.
– Но…
– Вариантов больше нет.
– Понял, – кивнул Уга, снимая куртку. – Говори, что делать.
– Для начала вымыть руки.
– Это необязательно, – Кусон торопливо принялся открывать коробки, – у меня тут все есть: и стерилизаторы для рук, и спецхалаты, и колпаки, я на всякий случай брал все в двойном экземпляре. Вот.
Он извлек аппарат для стерилизации, напоминающий небольшую ванночку для рук, и герметично упакованные комплекты спецодежды: халаты и колпаки. Все было самого последнего выпуска и, безусловно, стоило дорого. К примеру, халат обладал не только обеззараживающими свойствами, но и регулировал температуру: если доктору во время операции становилось холодно от страха, включался легкий подогрев, если же врачу делалось жарко от ужаса – ненавязчивая вентиляция поправляла дело. Прозрачный колпак одевался на голову, его края крепились к вороту халата, он высушивал пот, не позволяя ему застилать глаза врачу, так же регулируя температуру и подавая дополнительный кислород в случае необходимости.
– Откуда ты взял все это? Наверняка потратил кучу чеков.
– Ну, допустим, не кучу, а так, кучку. Пустил в ход кое-какие свои сбережения.
– Те, что копил на раздачу долгов?
– Ага. Ерунда, еще заработаю.
Тротил оделся сам, помог Уге, затем они по очереди сунули руки в стерилизатор и вынули их уже затянутыми в тончайшие перчатки. Кусон тем временем спешно раскладывал на разделочном столе асептически упакованные инструменты и коробки с медикаментами. Уга пару раз глубоко вдохнул и выдохнул, успокаивая сердцебиение, и его глаза стали наливаться изнутри зеленым светом. Увидев это, Насрин приоткрыла рот.
– Теперь выйдите все отсюда, – сказал Тротил.
– Я могу остаться?
– Нет, Кусон, не можешь.
– Ты когда нераскрывшуюся пулю вытащишь, положи ее сюда, – Кусон протянул Тротилу небольшую металлическую коробочку с толстыми стенками и дном. – Потому как может рвануть.
– Понял.
– Идите за мной, – махнула рукой Насрин.
Из гостиной они попали в небольшую комнату, целиком и полностью красного цвета: пол, стены, потолок затягивала ткань густо кровавого оттенка. В нише притаилась округлая кровать под пологом, у окна с красными шторами примостилась маленькая кривоногая тахта, пара кресел, туалетный столик, столик у кресел – все имело красный цвет. Как только Фарот переступил порог этого уютного дамского уголка, так его сразу же затошнило. А вот Насрин, напротив, подобрела, даже начала кокетливо улыбаться, видимо обстановка действовала на нее благотворно. Под ее руководством осуществили некоторую перестановку, а именно: подтащили тахту к креслам и расположились вокруг стола. Из нижнего ящика туалетного столика Насрин извлекла бутылку и бокалы на длинных крученых ножках, а только потом спросила:
– Выпить не хотите?
– Я бы не отказался, – кивнул Фарот, Преал тоже ответил согласием.
– Конечно, неси, – вздохнул Кусон, – расслабиться не помешает.
Насрин щедро разлила по бокалам светло-зеленую жидкость и присела на подлокотник кресла, в котором сидела Лета.
– А тебе, малыш, уже можно употреблять крепкие напитки? – промурлыкала она. – Надо же, какой ты красавчик, глаза, как солнечное небо. Похоже, будущий убийца женщин еще не бреется?
Она провела тыльной стороной ладони по щеке Лета.
– Сколько тебе лет?
– Полтора миллиона.
Насрин расхохоталась.
– Красотуля с юмором! – она потянулась, чтобы взять со стола бокал.
– Но это правда, – казалось, Лета напряженно прислушивается к чему-то внутри себя.
– Ладно, не хочешь, не говори, – Насрин сделала маленький глоток и поднесла бокал Лета. – Попробуй, это вкусно, тебе не помешает немного расслабиться, ты очень напряженный.
Фарот многозначительно взглянул на Кусона.
– Ему еще рано пить, – Кусон поставил свой бокал на стол, встал, подошел к Насрин и перетянул ее к своему креслу, усаживая себе на колени. – Оставь ребенка, он еще слишком мал и для выпивки и для тебя.
– А здесь есть туалет? – спросил Фарот, оглядываясь.
– Конечно, вон там, – пальцем с длинным ногтем Насрин указала на неприметную дверь в стене рядом с кроватью.
– Я сейчас. Лета, идем, мне надо кое-что тебе сказать.
Девушка послушно выбралась из кресла.
– Да, да, – Насрин не забывала прикладываться к бокалу, – просвети его как следует, малышу уже пора многое знать!
– Отстань от них, Насрин, братцы не очень любят, когда над ними подшучивают.
– Так они бра-а-атья? – удивленно протянула девушка. – Надо же, а так и не скажешь. А ты чего не пьешь?
Преал все принюхивался к содержимому своего бокала, не решаясь сделать глоток.
– А у вас нечем закусить?
– Кто ж амрат закусывает? – еще больше удивилась Насрин.
– Чего?..
– Эта штука называется "амрат", – пояснил Кусон. – Самый ходовой выпивон на Обелисе. Пей, не бойся, просветление наступит сразу.
Преал решительно глотнул и закашлялся, вытаращив глаза. Насрин залилась смехом.
– Как его зовут? – всхлипывая, спросила она Кусона.
– Преал, – Кусон тоже смеялся. – Глотай, глотай сразу же еще, пойдет отлично!
И правда, через пару глотков амрат прекратил раздирать горло, в голове посветлело, в душе возникла радость.
– А чем ты занимаешься? – поинтересовалась Насрин, залпом допивая свой бокал.
– Я поэт, – скромно ответил Преал.
– О, это весьма потрясающе! – глаза Насрин загорелись. – Как это, наверное, замечательно сидеть и целый день это… – она пощелкала пальцами, – самовыражаться, вот! Я обожаю поэзию!
– Правда? – ехидно усмехнулся Преал. – И вы даже знаете, что это такое?
– Конечно, знает, – Кусон подлил своей подруге еще. – Насрин девушка начитанная, образованная, да, звезда моя? Ты прочитай ей какой-нибудь свой стишок, а?
Преал закатил глаза и залпом проглотил амрат.
Глава 26
Фарот присел на бортик сиреневой треугольной ванны, Лета осталась стоять.
– Скажи, откуда ты взяла эту цифру – полтора миллиона?
Лета пожала плечами, сдернула с головы шапочку и потерла лоб. Удивительно, но ее волосы были такими же яркими и пышными, ничуть не потускнели, не спутались.
– Когда Насрин спросила, сколько тебе лет, почему у тебя в голове всплыло именно это? Ты ведь ответила не задумываясь.
– Не могу сказать, как это произошло, – развела руками девушка, – ответ возник сам собой, будто я это всегда знала.
– Хм-м-м… – призадумался Фарот, – выходит, память у тебя есть. Полтора миллиона… а в каких годах и сутках?
– Это важно?
– Ну, если в общегалактических, то полтора миллиона увеличиваются до вовсе астрономической цифры, хотя и сами полтора миллиона звучит достаточно внушительно. Ты уверена, да?
– Абсолютно. Можно я умоюсь?
– Думаю, ты можешь здесь искупаться, что, в принципе, нам бы всем не помешало. Залезай в ванную, а я пойду, постараюсь поскорее напоить хозяйку, чтобы она уснула и прекратила к тебе приставать, красавчик.
Лета улыбнулась, сняла куртку Уги и бросила ее на блестящий черный пол. Фарот вышел, плотно притворив за собою дверь.
А в красной комнате уже распечатали вторую бутылку амрата. Злой и красный Преал то и дело проводил пятерней по своим гладко зачесанным волосам и на грани нервного припадка уверял, что не помнит ни единого своего творения, но Кусон с Насрин настаивали на вечере поэзии.
– И чего вы к нему пристали? – Фарот плюхнулся на тахту. – Давайте я вам свои стихи почитаю, раз уж так приспичило.
– А ты что, тоже поэт? – Насрин качнула башней прически и уставилась на него хмельными глазами.
– Да, писал какую-то муть глубоководную в глубоком детстве.
– Я тоже писала стихи! – Насрин слезла с колен Кусона, перебралась в соседнее кресло и эффектно забросила ноги на стол. – Хотите, прочитаю?
– Какая разница, хотим мы или нет, – поощрительно улыбнулся Фарот, – ты же все равно прочитаешь.
– Вот, – она снова пощелкала пальцами, – первое: Когда ты приходишь, я вся горю.
После продолжительной паузы Фарот сказал:
– Ну?
– Что "ну"?
– А дальше? Или это всё?
– Всё.
– И это стихи? – уточнил Преал.
– Конечно, – удивилась такой непонятливости Насрин, – что же еще.
– Действительно, – пробормотал Преал, – что же еще…
– Хотите еще прочитаю?
– Разумеется!
– Погодите, – Насрин обвела взглядом комнату и всех присутствующих в ней, – кажется, вас было больше…
– Лета в ванной, он решил искупаться, ничего?
– А нельзя к нему присоединиться? – хихикнула Насрин.
– Исключено, красавица, исключено.
– Это что я такое слышу? – почти искренне возмутился Кусон.
– А, ты все равно не ревнивый.
– Ревнивый, еще какой ревнивый!
Вернулась Лета, она выглядела очень довольной. Присев рядом с Фаротом, она зевнула, положила голову ему на плечо и моментально уснула.
Принялись распечатывать уже третью бутылку, когда приоткрылись двери красной комнаты и на пороге возникли Уга с Тротилом. Лица у обоих были даже не бледными, а землисто-серыми. С Кусона мигом слетела вся веселость.
– Что? – сдавленно прошептал он. – Что?..
– Мы сделали всё, что могли… – Тротил одно за другим расстегивал крепления рубашки на шее, словно ему было неимоверно душно.
– Ты так не говори! – подскочил Кусон.
– Да жив он, – Тротил прислонился к дверному косяку, глядя тусклыми глазами куда-то в пространство. – Говорю, все что могли, сделали, остальное будет зависеть от того, насколько сильный у Терея организм, выкарабкается он или нет.
– У него сильный организм!
– Я бы так не сказал, Необарбитал ощутимо подорвал его ресурсы.
– Все равно организм вервольфов гораздо сильнее, намного выносливее и живучее обычного!
– Хотелось бы верить. Теперь остается только ждать.
– Можно я присяду? – произнес Уга непослушными губами. – Кажется, я прямо сейчас в обморок отъеду.
– Конечно, чего вы стоите!
Кусон бросился к туалетному столику Насрин и вынул из ящика еще два бокала. Наполнив их доверху амратом, он вручил бокалы упавшему на тахту Уге и севшему в кресло Тротилу.
– За успешную операцию, коллега, – Тротил поднял бокал, глядя на Угу.
– Ага, – слабо отозвался он. – Вот уж не думал, что ковыряться в человеке, а потом его зашивать это так… так… своеобразно.
– Я ужасно хочу спать, – пробормотала Насрин, глаза ее слипались. – Вы же у меня остаетесь, да?
– Пока что выходит – остаемся, – развел руками Кусон.
– Ну и хорошо, – она попыталась самостоятельно выбраться из кресла, – будет кому еду готовить. Вы же умеете готовить?
Ее поспешили заверить, что готовить умеют все без исключения.
– Здорово, – зевнула она, – спите тут, а я пойду в синюю спальню. Кусон, ты меня проводишь?
– Конечно.
Он помог ей вылезти из кресла и увел.
– Так, как будем располагаться? – почесал затылок Фарот. – Лета положим на тахту, а мы все рядком на этом красном ложе страсти?
– Лично я могу поспать и на сдвинутых креслах! – пробухтел пьяный Преал. – Лишь бы от вас подальше!
– Отлично, – кивнул Фарот, – втроем мы на кровати отлично поместимся.
– Еще Кусон, – напомнила Лета.
– Я очень надеюсь, что он останется с Насрин, вчетвером все-таки будет тесновато.
Однако надежды Фарота не оправдались, Кусон вернулся в общество. Все из того же столика он извлек комплект постельного белья и застелил тахту. Затем сдвинул кресла и устроил гнездо для Преала. Приглушив свет, друзья стали готовиться ко сну.
– Как это все-таки неправильно, – бормотал Преал, пытаясь раздеться. – Мы всех обокрали, нас все ненавидят, мы ото всех скрываемся, и теперь вот живем у какой-то проститутки!
– Насрин не проститутка, – Кусон снял с кровати покрывало и, аккуратно сложив его, повесил на спинку кресла, – она танцует, деятель искусств, можно сказать.
– Да, это, конечно, сразу бросается в глаза, – кивнул Фарот, снимая рубашку. – Она твоя девушка?
– Слава богу, нет, просто приятельница, это она устроила меня в "Веселый Властелин". И дело бы закрутилось, не отвались этот шест позора! Как на зло, в самом деле. Кто у стенки любит спать, кто с краю?
– Не принципиально, – зевнул Фарот.
Кусон полез к стене, остальные стали располагаться на оставшейся от Кусона площади. Как только все улеглись, свет погас совсем.
– Я вот что спросить хотел, – прозвучал голос Тротила, ему досталось место с краю, – почему тут во всех домах такие разноцветные стены и мебель?
– Таким образом народ компенсирует себе недостаток солнечного света и ярких красок, – уже засыпая, пробормотал Кусон.
– А Насрин так и пошла спать во всей раскраске? – поинтересовался Фарот. – Ты не предложил ей умыться?
– Это такая особая косметика, она держится на лице пять четвертей или около того.
– А потом отваливается вместе с лицом?
– Хватит болтать! – донеслось из "гнезда" сердитое. – А то стих прочитаю!