В кабине их поджидали недоумевающие друзья. Кусон сидел верхом на кресле, держась обеими руками за спинку, смотреть на старт он не стал, опасаясь, что лицо к иллюминатору приклеится. Он еще ни разу в жизни не стартовал на пределе мощности военного корабля и теперь почти оглох от давления, да и вообще расстроился от массы неприятных ощущений в организме. Потряхивая головой, будто желая вытрясти из ушей несуществующие пробки, Уга следил за показаниями приборов, стараясь не обращать внимания на то, что кожа на всем теле мелко-мелко вибрирует. Как сломанные киберпилоты на полусогнутых ногах, они вползли в кабину и, покачиваясь, направились к диванам с единственным желанием присесть поскорее.
– Что случилось? – крикнула Лета. Она стояла под таким углом наклона, что должна была неминуемо упасть, но не падала из-за тех же гравитационных полей.
Тротил жестом показал, что все расскажет потом, и друзья повалились на диваны.
– Долго еще?! – борясь с удушающей тошнотой, заорал Кусон в оглохшее ухо Уги.
– Не-е-е-ет! – проревел он в ответ.
Как пробка из бутылки, выскочил "Алхимик Апелюс" в открытый космос, и Уга спешно отключил второй уровень вместе со всеми дополнительными и вспомогательными стартовыми системами, корабль сбросил скорость и заскользил неторопливо по темно-темно синей глади.
– О-о-о-о, – с облегчением выдохнул Кусон, – какая жо… Кстати, приветствую, с вами мы еще незнакомы, вы кем будете?
Друту встал с дивана, подошел поближе к пульту управления и церемонно представился.
– Я прилетел на Аэрон с Хельмеры, там мой дом и работа, я занимаюсь сбором информации для Всепланетного Банка Информационных Данных, изучаю планетарную и общекосмическую жизнь.
Кусон недоверчивым взором окинул его потрепанный внешний вид и клочковатую бороду. Друту это заметил и улыбнулся:
– Я почти год прожил в лесу, так что прошу меня извинить.
– Собирали информацию о лесах Аэрона? – попробовал угадать Кусон.
– Не совсем…
– Я сейчас расскажу, – сказал Тротил и в общих чертах поведал о ситуации на планете, а также, как увлекательно прошел их очень короткий визит в этот благословенный уголок. – Так что теперь мы дружно можем поблагодарить Триумата за полученное удовольствие, – подытожил он.
– Хотите, я встану на колени и побьюсь головой об пол? – предложил Триумат.
– Боюсь, это не поправит ситуацию.
– И… куда мы теперь летим? – растерялся от такого поворота событий Уга.
– Пока что на Хельмеру, отвезем домой нашего спасителя.
– Еще легко отделались, – сказал Фарот, – так что дела идут хорошо.
– Да-а-а, – сердито закивал Тротил, – лучше не придумаешь. Носимся по космосу, как поцарапанные, половина экипажа уже в дырках!
– Всего двое из семи, – Терей с улыбкой потрогал ткань форменной крутки, под которой находились тугие повязки, – не так уж и худо.
– Да ну вас! Друту, вы, наверное, голодны?
– Больше всего я хочу как следует вымыться и избавиться вот от этого, – он дернул себя за бороду.
– Идемте, провожу.
И Друту с Тротилом вышли из кабины.
– Да-а-а, дела, – Кусон почесал макушку. – Кто бы мог подумать… какая квазипопа приключилась. Как бы за нами погоню не устроили. Фарот, может опять телепортанемся?
– До Хельмеры близко, – Фарот сел в кресло на место Уги и стал задавать навигационным системам параметры курса, – на средней скорости будем через двое суток, не стоит лишний раз телепорт трогать. Фух, я бы водички попил.
– У меня осталась бутылка вина, будешь?
– Буду.
Когда вернулись Тротил с Друту, то переодетого в корабельное обмундирование сборщика информации никто не узнал. Под бородой скрывалось лицо совсем молодого человека с приятной открытой улыбкой.
– Добро пожаловать на борт нашего безумного бумеранга, – Кусон похлопал его по плечу. – Выпить? Перекусить? Поспать до самой Хельмеры?
– Выпить и перекусить, если можно, – Друту поднял голову, рассматривая второй уровень управления. – Ничего себе корабль… он военный?
– В некотором роде, да. Присаживайтесь на диванчик, сейчас накроем столик. Еда, конечно, так себе, но в космосе обычно не до разносолов, зато выпивка отменная, с Обелиса. Сейчас вернусь.
И Кусон потопал в пищеблок.
– Я съем все что угодно, – признался Друту, присаживаясь на диван и откидываясь на мягкую кожаную спинку. – Как я счастлив, вы не представляете!
И тут его искрящийся взгляд остановился на Лета. Девушка сидела в кресле пилота и рассматривала нового члена команды.
– Простите… – на открытом лице Друту отразилось замешательство, – а вы с какой планеты?
– Не знаю, – улыбнулась девушка. – Меня зовут Лета.
– Как это – не знаете?
– У нас с нею интересная история приключилась, – Тротил присел рядом с Друту и рассказал историю появления Лета в их жизни, опустив всякие ненужные подробности вроде постылых альдебаранцев.
– Во-о-о-от как? – брови Друту поползли вверх. – Интересно…
– Говорите, вы работаете во Всепланетном Информационном Банке? – подал голос Уга.
– Я понял ход вашей мысли, – закивал Друту. – Я не только там работаю, но и трижды общался с самим Основателем и Хранителем Банка.
– А он что, действительно, существует? – удивился Терей. – Тот самый Первооснователь?
– Да.
– Какого же он должен быть возраста?
– Очень преклонного, хотя по его внешнему виду возраст определить невозможно. Мы отведем к нему Лета, он наверняка скажет, кто она и откуда. Первооснователь не может не знать этого.
Глава 48
Приближаясь к Хельмере, "Алхимик Апелюс" запросил посадку на одном из космодромов Всепланетного Банка, сообщив, что привез их сотрудника, и разрешение было получено незамедлительно. Глядя на высоченные башни домов, одетые в металл и стекло, Фарот подумал о поврежденном "Летателе", забытом в брюхе "Алхимика Апелюса", что не мешало бы его починить и привести в порядок, он соскучился по этому маленькому верному кораблику.
В иллюминаторах раскрывалась обыкновенная высокотехническая цивилизация, каких сотни, Уга лишь мельком глянул на нее без особого интереса. Его гораздо больше интересовал Друту, которого он всю дорогу до Хельмеры пытал о принципах работы Банка и о личности его Первооснователя.
К моменту приземления корабля на поле космодрома их уже поджидала разновидность бакусты – кробар, самый популярный на Хельмере городской воздушный транспорт. Лишь только друзья ступили на покрытие, как к ним, пригибаясь под порывами ветра, бросился высокий человек в строгом черном костюме.
– Здравствуйте! – закричал он, перекрикивая ураганное завывание. – С приездом! Друту, где ты был? Мы тебя уже похоронили!
– Рано! – крикнул Друту в ответ. – Рад тебя видеть, Раби!
– И я тебе рад! Идемте!
Друзья проследовали к поджидавшему их кробару, забрались внутрь и расположились в полукруглых рядах голубых кресел. Теперь даже Лета и Триумат были в корабельной униформе.
– Дрянная погода, – Раби расправил свой костюм, усаживаясь рядом с пилотами, – вторую неделю ураганы зверствуют. Где ты был, Друту? И кто эти люди?
– Я застрял на Аэроне, они меня вывезли оттуда. Раби, я все в подробностях отображу в отчете, который представлю в Совет Планетарной Безопасности. Доставь нас сейчас в главное здание Банка, есть дело, не терпящее отлагательств, нам срочно надо повидаться с Первооснователем.
– Без проблем.
Кробар утробно загудел и, подрагивая, стал приподниматься, борясь с ветродуем.
Информационный Банк представлял собою целый город со своей кипучей жизнью. Главное Здание сразу бросалось в глаза – гигантская, застилающая собою небо белоснежная пирамида. Приблизится к ней не так-то просто было даже работникам Банка, не говоря уж о простых людях, но Раби с кем-то связался, сообщил, что нашелся пропавший год назад Друту, и теперь он просит немедленной встречи с Первооснователем. Разрешение было получено, но все же кробару пришлось довольно долго висеть у пирамиды, прежде чем позволили посадку.
– Мы подождем вас, – сказал Раби, морщась от ворвавшегося в салон ветра. – Успехов!
– Спасибо.
Они по очереди выпрыгнули из кробара на гладкие рыжеватые каменные плиты, коими были вымощены подходы к пирамиде.
– Захватывающее зрелище, – пролепетал Преал, запрокидывая голову в надежде рассмотреть вершину здания. – Очень м-м-монументально.
У неприметного узкого входа их никто не ожидал. Друту зачем-то приложил ладонь к белой двери, чуть помедлил и коснулся еще и лбом. И дверь поднялась вверх, пропуская гостей внутрь. Они шагнули в кромешную тьму. Спустя добрую минуту откуда-то сверху полился теплый золотистый свет, и друзья увидели, что стоят они в пространстве, то есть никакого пола под ногами нет. Преал ахнул и схватился за Угу.
– Не бойтесь, – шепнул Друту, – так надо.
Он откашлялся и произнес, обращаясь к световому потоку:
– Просим прощения за беспокойство, Первооснователь Зен-Зерия, эта девушка утратила память и не помнит, кто она и откуда. Ее лицо необычно, способности необыкновенны, но определить, откуда она родом мы не можем. Помоги нам, мудрейший Зен-Зерия.
Свет сделался ярче, его поток стал плотнее, затем он распался на сотни пушистых огней, и из золотистого каскада вышел невысокий молодой человек в желтых одеждах. Хотя при ближайшем рассмотрении его вряд ли можно было бы назвать молодым, похоже, он вообще не имел возраста. Гладкое лицо напоминало скорее лик скульптуры, нежели живого существа, картину довершали нечеловеческие золотистые глаза без зрачков и блестящие черные волосы ниже плеч. Зен-Зерия поднял руку с узкой ладонью, тонкими пальцами и поманил к себе Лета. Девушка шагнула вперед. Не размыкая губ, Зен-Зерия поприветствовал остальных, назвав всех друзей по именам. Неожиданно в воздухе возникло каменное кресло, похожее на древний трон, и Зен-Зерия пригласил Лета присесть. Девушка осторожно опустилась на сидение, положив руки на широкие подлокотники, на ощупь камень был теплым. Зен-Зерия коснулся пальцами ее лба, погладил по щеке, и Лета охватило необыкновенно теплое чувство покоя, в сердце забрезжила смутная, тихая радость узнавания. Губы Зен-Зерии тронула едва заметная улыбка, но она не оживила его необычного лица, она словно существовала отдельно.
– Ты помнишь меня? – казалось, голос Зен-Зерии звучит из непроницаемо-темных глубин пирамиды.
– Пытаюсь вспомнить, – Лета прикрыла глаза, наслаждаясь его невесомыми прикосновениями. – Я знаю тебя, знаю…
– Я разбужу твою память.
Он коснулся ее пушистых рыжих волос, и из-под ладоней Зен-Зерии полилось белоснежное сияние. Образовав над головою девушки подобие светового веера, сияние стало прозрачным, в нем возникла панорама космоса. Это был странный космос, глубоководно-синий с безупречными шарами планет в окружении многокрасочных протуберанцев. В центре дрожали, сливались, распадались и вновь перемешивались алые от освобождающихся энергий потоки. Сначала друзья не поняли, что происходит, потом догадались – рождалась звезда.
– Именно такой ты видишь нашу Вселенную, – произнес голос Зен-Зерии. – А это ты сама, ее дитя.
Возникло ярчайшее золотое свечение, по форме похожее на веретено.
– Вселенная сотворила вас, свой тайный народ эферейцев, чтобы вы оберегали жизнь планет, наблюдая за их движением, поддерживали миропорядок космоса и покой галактик. Если какая-либо цивилизация подходит к упадку или жители ее подвергаются последней опасности, вы приходите к ним, чтобы принести новые знания, помочь раскрыть иные возможности. Но чем ближе вы подходите к планетам, обретая плоть, тем слабее ваша связь с Вселенной, ваша память гаснет, оставляя лишь необходимые знания для вывода народов из пропасти.
"Веретено" словно закипело изнутри, проступили очертания человеческого тела.
– Твои вены, твое сердце, – продолжал Зен-Зерия, – созидаются из самого редкого в мире драгоценного металла, люди дали ему название "лемурит", только он способен выдержать твою внутреннюю силу. Но в себе ты носишь не простой металл, он живой. Если извлечь твое сердце и поместить в землю, оно начнет расти, со временем порождая целые залежи уникального лемурита. Планета, заполучившая такое сердце, сможет стать самой богатой и могущественной в галактике. Поэтому, знающие о существовании эферейцев, кладут свои жизни и судьбы на поиски вас. Но пленить вас можно лишь тогда, когда вы обретаете плоть и подходите ближе к нуждающейся в вас планете, когда память ослабевает, а силы еще не приняли своего нового назначения.
В световом веере возникла Лета во всей своей необыкновенной красоте, в том самом сине-золотом облачении, в котором ее впервые увидели друзья.
– В новорожденном теле происходит краткий миг абсолютного беспамятства, именно тогда ты и попала в эти руки.
В перспективе возник корабль темурейцев, он выплюнул голубую лучевую сетку, она окутала Лета, и девушка застыла. Друзьям немного жутковато было наблюдать, как развеваются ее волосы в безвоздушном пространстве и смотрят куда-то в пустоту неподвижные синие глаза, не успевшие наполниться новой жизнью и новым горением. Неожиданно возник еще один корабль, между темурейцами и альдебаранцами завязался бой. После короткой ожесточенной схватки темурейский корабль поплыл прочь неуправляемой грудой, альдебаранцы вышли в космос и забрали девушку.
Светоносный веер над головой Лета погас.
– Как же… – едва слышно прошептала она, – как же меня на самом деле зовут?
– Обычно свои имена эферейцы обретают на планетах.
– А куда я шла? Как зовут ту планету?
– Земля. Ты шла на планету Земля. И лучше тебе возобновить свой путь, ведь планета по-прежнему ожидает тебя, надеясь на скорую встречу.
– А могу я придти к ней с именем?
– Конечно, – губы Зен-Зерии снова тронула отсутствующая улыбка, – у тебя прекрасное имя, достойное того, чтобы на Земле ему отозвалось нечто похожее на тебя – светлое, солнечное, дарующее жизнь, лучшее время года.
Глава 49
На Хельмере друзьям пришлось задержаться на целую неделю. Лета осталась в пирамиде с Зен-Зерией, и, как не было любопытно друзьям соприсутствовать при такой беседе, Друту интеллигентно вытолкал их из Главного Здания.
За это время успели починить "Летатель". Как только Терей с Кусоном не упрашивали друзей приобрести новый корабль взамен развалюшки "тра-6", они так и не согласились.
И вот настал день, когда Лета покинула пирамиду. Распрощавшись с Друту и со всеми, с кем они успели передружиться в окрестностях Всепланетного Банка, друзья поднялись на борт "Алхимика Апелюса".
Корабль пересекал орбиту, когда в кабину управления пришла Лета. Синее платье в цвет ее глаз, золотое ожерелье и головной убор будто только и ждали возвращения к своей хозяйке. Лета походила на драгоценность, на главную драгоценность космоса. Кораблем управляли киберпилоты, друзьям не хотелось тратить последние минуты общения с Лета на возню с пультом управления.
– Может, мы все-таки отвезем тебя поближе к Земле? – сказал Тротил.
– Мне бы очень хотелось побыть с вами еще, но, к сожалению, я должна идти. Я быстрее доберусь, чем на корабле, правда, – Лета улыбнулась отсутствующей, почти незнакомой улыбкой. Память изменила девушку, она стала другой, словно уже успела уйти куда-то далеко.
– Оду мы с тобой так и не закончили… – вздохнул Преал, глядя в пол.
– Зачем же заканчивать? Мы только начали ее писать, я останусь вечным твоим вдохновением, которое никогда тебя не покинет.
– Ты знаешь, Лета, – усмехнулся Фарот, переминаясь с ноги на ногу, – у всех нас были какие-то свои мечты до встречи с тобой. Тротил хотел увидеть, как рождается звезда, Преал мир мечтал спасти и вписаться в анналы Вселенной, Уга всегда хотел таких друзей, как мы, Терей от вервольфизма мечтал избавиться… Кусон, Триумат, извините, ребята, не в курсе, о чем вы мечтали, но смотри, Лета, у всех всё исполнилось. Я-то думал, что это безумные мечтания, а как оказалось, все они исполнились. Все! Подумать только – ха-ха-ха! – кроме моей.
– А о чем ты мечтал? – усмехнулся Триумат.
– О собственном ресторанчике со скромной корабельной дозаправкой.
– Старик, – сказал Кусон, – ты забыл о чемодане чеков? Там хватит на развлекательный комплекс с сетью собственных космодромов.
– Это чеки Терея, так что прекрати ими распоряжаться, – напомнил Тротил.
– Я должна идти, друзья мои, – печально улыбнулась Лета.
Слово "друзья" она произнесла так, будто заново пробовала его на вкус.
– А нам не дадут о тебе забыть неутомимые альдебаранцы, – попытался пошутить расстроенный Уга.
– Нет, что вы, – совершенно серьезно ответила Лета, – никто вас больше не побеспокоит. Взгляд Зен-Зерии способен проникать сквозь космос и сила его всепроникающая. Он уже нашел моих похитителей.
"Проникать сквозь космос… Так вот откуда он знает наши имена, – подумал Тротил. – Зен-Зерия наблюдал за нами, ждал, что мы приведем к нему Лета…"
Преал хотел спросить, кто же все-таки такой Зен-Зерия, но решил оставить себе эту тайну, чтобы размышлять о ней в редкие минуты покоя, отдыха и согласия с самим собою.
Все вместе они прошли в транспорционный отсек, откуда пилотам открывался выход в космос и словно гигантский прозрачный рукав вырос на боку "Алхимика Апелюса". Фароту пришлось долго изменять параметры отсека, чтобы он позволил выйти в пространство без защитного костюма.
– Готово, – сообщил он. – Только мы все должны покинуть отсек, иначе он не откроется.
Лета обняла, поцеловала всех по очереди, и друзья вышли в трубообразный коридор.
– Ну, иди уже, иди, – отвернулся Преал, пряча слезы, – а то не отпустим тебя никуда, заберем себе, никому не отдадим.
Шлюзовая панель стала закрываться. Лета улыбнулась и помахала рукой. Закончилась самогерметизация и на входной панели замигали писклявые огоньки, сообщающие об открытии выхода в космос. Друзья стояли и смотрели на непроницаемо белую стену с очертаниями полукруглого входа, пока Триумат не сказал:
– Никто не хочет пойти и посмотреть на ее выход?
Очнувшись, друзья бросились в кабину управления.
Когда они приникли к иллюминаторам, Лета как раз дошла до края рукава-трубы, соединявшего космос и корабль. Чуть помедлив, она шагнула в черно-синюю бездну, и потаенный ветер Вселенной заиграл ее волосами и платьем. Обернувшись, Лета махнула рукой "Алхимику Апелюсу" и вспыхнула многоцветным протуберанцем, исчезая из вида.
Друзья еще долго смотрели на безмятежность космической глади, прежде чем Кусон произнес в глубокой задумчивости:
– Не мешало бы как-нибудь на досуге слетать на Землю, посмотреть, как идут дела у младшего братишки Фарота, ну и помочь, если вдруг что-то не заладится.
– Неплохая мысль, – кивнул Триумат. – Лично я с удовольствием.
Тротил покосился в его сторону, но ничего не сказал.
– Ладно, нам тоже пора.