- А что, - с вызовом говорю я, - Катя тебе не рассказала?
- Какая разница, что она мне говорила. Я хочу услышать это от тебя.
- Он сам захотел жить отдельно. - опустив взгляд в землю отвечаю я. - После того, как узнал, что его мать - каннибал. Ему тогда было семь лет, и он видел, как я расправилась с мародерами, напавшими на наш фургон. Я впилась одному из них зубами в горло, собственно, не потому, что силы были на исходе - я была вполне в состоянии перебить тех пятерых, что напали на меня, и отправиться на охоту. Но… Ты сам-то ел человечину? Ел, глупо спрашивать. Ты был на войне… Так что, должен знать, что мясо человека дает больше энергии, чем мясо любого зверя.
- Да. - соглашается Мадьяр. - Сначала я считал этот эффект чистой психосоматикой, самовнушением. Что мы пожираем жизнь человеческого существа, и подсознательно считаем, что становимся сильнее. Но нет, судя по всему, это действительно так. Наверное, сказывается родство тканей и органов…
- Возможно. В общем, первому же, кого я поймала, я вцепилась в горло, и стала пить кровь, в то время, как он был еще жив… Остальные четверо не посмели даже выстрелить, видя во мне какого-то мистического монстра! Они побросали оружие и бросились наутек, и я не преследовала их, хотя могла бы догнать и развешать их кишки на деревьях! Тот, кого я убила, спас им жизни, понимаешь. Его смерть так напугала их, что они не решились больше нападать.
Коля видел это… Он был маленьким, но уже смышленым, и заявил мне, что это плохо, убивать людей. Представляешь?! Мой собственный сын сказал мне: "Мама, ты плохая!" Я пыталась объяснить ему, что я ТАК убила одного, чтобы не убивать остальных, но он не понял. Все-таки, он был еще ребенком.
- А как ты думаешь, сейчас он способен понять?
- Не знаю. Может быть… А может быть, не поймет никогда.
- Скорее второе. - подытоживает Мадьяр. - Он не сможет понять, так как он - не Ночная кошка! И если уж твой собственный сын не понимает этого, то кто, по твоему, сумеет понять тебя?
Я молчу, не зная, что ответить. Он прав! Прав, черт меня дери. Я изгой. Как можно быть хозяином мира, и изгоем в нем?
Но тут же я вспоминаю белого волка и тоску в его глазах. Нет, можно. По большому счету, хозяин - всегда изгой.
- Мадьяр, - спрашиваю я, - Ты не встречал белых волков?
- Нет, хотя легенду эту слышал. - отвечает он. - Но думаю, что это всего лишь сказка. А почему ты спросила?
- Да так, подумалось… - говорю я, пряча взгляд. Что-то мне подсказывает, что не стоит рассказывать ему о белом волке, равно как и о том, что Марат и Сергей живы и сейчас на заводе.
- Ладно… - Мадьяр снова возвращается к теме разговора, - Теперь ты понимаешь, что двигало мной, когда я собирал эту армию? Я шел сюда, проходя один город за другим, и везде находил одно и то же. Разруху и пустоту. Черное Безмолвие! Иркутска больше нет - громадная воронка от попадания ракеты. И черт ее знает, американской, или китайской. Удар был такого масштаба, что даже вы могли почувствовать подземные толчки.
Я киваю. Первые два года землетрясения были настолько нормальным явлением, что мы перестали обращать на них внимания, хоть и понимали, что каждый толчок означал, что еще одного города не стало…
- Уцелел Тайшет, но в нем никогда и не было противоядерной защиты. - продолжает Мадьяр. - Там образовалось даже некое подобие государства, держащееся, естественно, на силе. Интересно, что Ночных кошек там не было - ни одного, подобного нам с тобой. А власть захватили простые солдаты, сумевшие спасти военную технику. К тому моменту, как мы пришли туда, у меня уже были люди и некоторая техника - еще из Улан-Удэ я вел за собой небольшой отряд в три сотни человек. Многие погибли по дороге от радиации, но большинство все же дошло. Мы захватили власть в городе, быстро покончив с солдатней, которая, как и Изверги, уже отвыкла от серьезных испытаний. Из Тайшета я и везу большинство этих машин. Танки - тоже оттуда… Вон тот транспортный вертолет… Я и сам в это не мог поверить, но мы научились летать в таких условиях!
В Тайшете я задержался еще на пол года, собирая и тренируя свою армию, которая возросла до семисот человек. Думал, куда идти… Я знал, что по всей Сибири разбросаны базы противоядерной обороны, нацеленные прежде всего на Китай. Но, во-первых, все они были засекречены, и, естественно, никто не дал мне карту с указанием этих объектов. К тому же, у них мог оказаться ограниченный запас ракет, который уже должен был иссякнуть. Согласись, ведь никто не мог предположить затяжной ядерной войны! Наверняка даже "наверху" считали, что после массированных ядерных ударов всем придет конец, поэтому, когда началась война, и был отдан приказ выпустить все ракеты, имеющиеся в наличии, чтобы нанести противнику максимальный ущерб, при том, что самим осталось жить всего ничего…
В итоге мы двинулись к Красноярску. Я предполагал, что в таком крупном городе должна была быть база противоядерного щита… Не знаю, прав ли я был - уцелевшие местные жители подозревают, что ядерный бункер действительно был, но отчего-то сработал паршивенько. Его разнесли в день первой атаки точным попаданием термоядерной ракеты. Мало кто выжил, но подземные бункеры существовали и там. Кто-то примкнул ко мне, кто-то погиб… Еще раз говорю тебе, Ира, я не ангел, и пойду на все, чтобы остановить войну. И не надо на меня смотреть таким осуждающим взглядом! Мне нужен был провиант, костюмы и техника, а эти люди не хотели отдать мне их добровольно…
Затем мы двинулись в Томск. Этот город тоже всегда числился одним из важных военных объектов… Там завод ядерного оружия был, но, удивительное дело, он был заброшен. В шахтах даже стояли ракеты, но не было никого, кто мог бы заставить их взлететь. Да о чем я, в городе вообще никого не было! Были бункеры с оружием, с защитными костюмами, подземные гаражи с хорошей техникой… Но людей не было! Мы находили истлевшие тела, но они, естественно, не могли нам ни о чем рассказать. В общем, Томска не стало, и что там произошло - я сказать не могу. Знаю только одно - что ядерные ракеты над ним вообще не рвались - большинство построек цело, хоть и занесены снегом, и уровень радиации там гораздо ниже, чем где бы то ни было.
Оставался только Новосибирск - последний город, где, как я знал, был ядерный бункер. И вот, видишь, не ошибся… Здесь я не пошел напролом, как сделал это в Тайшете - мне нужны были, во-первых, вы бегуны, а во-вторых, в последнюю очередь я хотел бы разнести завод. Ближайшая ядерная база, насколько мне известно, находится за Уралом, а туда еще надо добраться… если, вообще, есть куда добираться. Вы не задумывались, почему ракеты, летящие к вам, не перехватывают по пути противоядерные базы в европейской части России? Может быть там давно уже никого нет, и все лежит в руинах?
В Китае было проще - мы вламывались на базы и закидывали все вокруг ядерными бомбами. Но тогда с нами был Донателло, которого специально готовили к работе с китайской ядерной техникой. Сейчас же я не смогу запустить ракеты… Среди моих людей есть ядерщики, но, я подчеркиваю, среди людей. А люди не перенесут путешествия в СГА - радиация убьет их по дороге. Туда в любой момент можем отправиться я, Свист и Судья, и, я уверен, мы доберемся… Но взять втроем целую страну - это перебор даже для "Ночных кошек".
С тобой нас уже четверо. Эзука я, конечно, в расчет не беру, от него проку, как собаке от пятой ноги… Хотя, олени с пятой ногой неплохо управляются, может и собаки бы научились…
Ира, я понимаю, что мой план вилами на воде писан, что все может сорваться, но не сидеть же, сложа руки?! Может быть в Штатах уже тоже не осталось никого - один этот ваш Денвер, с которым вы так усердно воюете. Может быть там тоже побывали "Ночные кошки", и нам останется лишь уничтожить всего один город, и все, войне конец!
- А если нет?
- Если нет - мы сделаем все возможное, чтобы победить. Умрем, если потребуется, но не будем сидеть вот так, ожидая, когда наши ваши перехватчики промахнутся по ракете, и она все же достигнет земли… Ира, ты хоть понимаешь, что последние пять лет вам, всему Новосибирску, несказанно везло?! Вы отбили первую атаку, хоть город и разворотило, словно замок из песка. Вы выжили, создали свою систему, свою власть. У вас есть люди, есть ресурсы, но нет человека, который повел бы вас за собой.
- И теперь он появился?! - в лоб спрашиваю я.
- Да! - восклицает Мадьяр, и глаза его блещут огнем. - Я прошел Китай! Могу, если потребуется, пройти и Штаты!
- А что потом? Я имею в виду, если мы действительно прекратим войну? Представь себе, что мы отправляемся в Америку, просто, безо всякой огневой поддержки отсюда, просто ты и я. Представь, что каким-то чудом мы вдвоем взрываем реактор Денвра, и войне приходит конец. Нет, даже так, мы взрываем весь Денвер к Чертовой бабушке, а он был последним функционирующим городом в США. Мы победили! Лет через десять тучи осядут, и мы вновь увидим солнце… Нужно только подождать эти десять лет! Но ты же не умеешь ждать. Что ты будешь делать после того, как разгромишь последнюю сверхдержаву? Неужели уйдешь на пенсию?
- Я же уже сказал тебе, что я хочу создать свое государство…
- Справедливое, где нет места Извергам и убийцам… - подхватываю я.
- Да! - безумие в его глазах начинает сгущаться. Он теряет контроль над собой. - Именно так. И мы будем единовластными правителями нашей страны. Нашей, созданной нами!
- Ты - мой король, а я - твоя королева?
- А может и так, почему бы и нет? Мы с тобой - Ночные кошки, значит велик шанс, что и наши дети родятся избранными.
Я умолкаю, внезапно осознав враждебность атмосферы. Я одна в стане врага - Эзука, как подметил Мадьяр, можно не брать в расчет. Хотя нет, не одна, здесь, неподалеку, мой Коля… И Лучше бы уж я была одна - по крайней мере, перед тем, как умереть, я прихватила бы с собой достаточно народу, даже без помощи "невесты", детонатор которой буквально жжет мне руку…
Черт возьми, а не сильно ли я заболталась? Позволила Мадьяру в ритме неспешной прогулки увести меня далеко от моего "ЗИЛа"… Сработает ли детонатор на таком расстоянии? А что, если его люди сейчас обезвреживают бомбу?! Я останавливаюсь, твердо решив, что если теперь и сдвинусь с этого места, то только в направлении к грузовику. Мадьяр тоже останавливается и выжидающе смотрит на меня. Понял мои опасения? Скорее всего. От его проницательного взгляда не скроешь ничего.
- Значит, наше государство… - медленно говорю я, - Управляемое самыми сильными воинами. Все, как в древности! В общем-то, ты прав - только под руководством сильных людей человечество может выжить в Безмолвии. И только сильные личности смогут остановить войну… быть может, даже, тебе это удастся. Но что будет потом, когда над нашими головами перестанут рваться термоядерные ракеты, когда снег вновь станет белым, а из-за туч выглянет солнце? Ты не думал о том, что тогда Безмолвие, НАШ с тобой мир, отступит, канет в небытие. Уровень радиации постепенно снизится до нормальной отметки, аморфы вымрут, белки вновь станут милыми пушистыми зверьками… - словно в доказательство этого я провожу рукой по шерстке Вики, которая выглядит вполне счастливой и довольной. - Что тогда, Мадьяр? Что ты будешь делать, когда Ночные кошки перестанут быть нужны, когда они станут обычными людьми, не наделенными невероятным порогом восприятия?
- А этого "потом" не будет. - неожиданно резко восклицает он, - Ты правильно сказала, только под руководством сильной личности человечество может выжить в таких условиях. Но мне плевать на человечество. Меня заботит лишь выживание моего вида. Ночных кошек!
Где-то с минуту я перевариваю информацию, а затем внутренне содрогаюсь от сделанного вывода. А что, если завод нужен Мадьяру вовсе не за тем, чтобы разгромить Штаты? Может быть все куда проще и прозаичнее - завод нужен ему как постоянный производитель ядерных боеголовок, который он сможет использовать против… Против земли! Регулярные ядерный фейерверки, рассыпающиеся по всей планете, и поддерживающие на ней вечную ночь и высокий уровень радиации. Не дающие Безмолвию отступить, а тучам - рассеяться…
Мир бегунов, править которым будет он…
И я, вместе с ним, если сейчас приму его предложение… Соврать… Сказать, что готова примкнуть к нему… Марат и Серега в случае чего помогут… А пока - остаться здесь, чтобы вытащить Колю… Усыпить подозрения Мадьяра…
Господи, как же стучит мое сердце… Сволочь, ну что ты так колотишься?! Он же услышит, поймет… Он же бегун, как и я, а сколько раз мне случалось распознавать вранье по неуловимому подрагиванию губ, по изменению дыхания, по стуку сердца…
Черт! Уже понял. Он не Бегун, он - "Ночная кошка" с безумным огнем в глазах. Нет, с черной водицей безумия, которая затягивает его все глубже и глубже. Таких, как он и называли Извергами в Улан-Удэ, только Мадьяр куда хуже, потому как куда сильнее и быстрее.
Он бросается на меня, оскалив зубы в усмешке, тянется к моей руке, сжимающей детонатор. Мимо! На одних рефлексах, еще не осознав происходящего, я уклоняюсь. Отпрыгиваю в сторону и замираю в боевой стойке.
- О чем задумалась, Ирусь?! - с идиотской ухмылкой спрашивает он, - О том, что будет с миром? А ты сама-то хочешь, чтобы он был? Мир, населенный людьми… Он умер, исчез, вместо него пришел наш мир!
Мадьяр делает еще один выпад, и я снова отскакиваю в сторону. Испуганная Вика молнией слетает с моего плеча, прижимаясь к ногам Эзука, который и вообще стоит, как столб, словно не принимает никакого участия в происходящем.
- Мир Безмолвия! - Мадьяр улыбается, маня меня указательным пальцем. - Иди ко мне, и я покажу тебе этот мир во всей красе. Что, не хочешь? Ну и ладно! Не так уж сильно ты мне и нужна. Я рассчитывал, что со мной будут четверо бегунов завода, а не одна безмозглая бабенка, так что и хрен с тобой… Жаль только тех усилий, что я затратил на то, чтобы привести тебя сюда!
Выпад - уклон. Выпад - уклон. Мадьяр тянется ко мне, стараясь выхватить детонатор. Играет со мной, двигаясь вдвое медленнее, чем теоретически может. Я уклоняюсь от его бросков без особого труда, но понимаю, что долго так продолжаться не может. Не мне тягаться со "Ночной кошкой", основным занятием которого целых пять лет было убийство…
- Что же ты не нажимаешь на кнопочку?! Сынишку жалко? А может ты просто блефовала? Может эта коробочка у тебя в руках - так, детская игрушка?
Мадьяр делает очередной выпад, и я слишком поздно угадываю в нем обманный маневр. Его левая рука тянется к детонатору, я ухожу вправо, и налетаю точно на другую руку, ударом в челюсть бросающую меня на снег.
Коротко взвизгнув Вика бросается вперед, целясь Мадьяру в шею, но он перехватывает ее еще в воздухе, сгребая в огромный кулачище. Я слышу, как трещат ее маленькие кости, и как воздух с хрипом выходит из сжимаемых легких.
- Отпусти мою белку, урод! - ненависть придает мне сил, и я рывком отрываюсь от земли, но только затем, чтобы через секунду вновь оказаться на снегу с разбитыми губами.
Изо рта Вики хлынула кровь, и Мадьяр брезгливо отбросил прочь мертвое тельце.
- Ирочка, а знаешь, какое мясо самое вкусное? Какое предает больше сил, чем мясо человека? Только мясо бегуна!
Он бросается на меня, словно превратившись в дикого зверя. Я встречаю его ударом ноги в солнечное сплетение, и перебрасываю через себя, одновременно поднимаясь на ноги.
- Не подходи! - срывающимся голосом кричу я, выставив перед собой детонатор, зажатый в дрожащей руке. - Я нажму! Нажму, тебе говорят!..
- Отдай цацку дяде Паше… - с безумной улыбкой на губах Мадьяр вновь бросается на меня, и я самопроизвольно нажимаю на кнопку.
Не знаю, замедляется ли мир, или настолько ускоряюсь я, но время замирает вокруг меня… Вытянувшись в грациозном прыжке ко мне медленно плывет по воздуху Мадьяр, позади стоит с отвисшей челюстью ничего не понимающий Эзук… Где-то вдалеке слышно эхо людских голосов - люди Мадьяра суетятся у бронетехники… А далеко позади меня, метрах в трехстах, мой фургон разрывает изнутри невероятная сила, рвущаяся на волю.
Я и сама замираю, со священным ужасом взирая на то, как из маленькой скорлупы "невесты" разворачивается гигантский ядерный взрыв… Я не понимаю, что происходит, и как мой порог чувствительности оказался углубленным до такой степени, что я могу различить столь мелкие детали, но это и не важно. Мою голову свербит только одна мысль, одно имя… "Коля.."
Это конец.
Фургон раздается в стороны, а затем разлетается на куски, и из него вырывается неимоверно яркий свет, растекающийся по всем направлениям, разрастающийся огненный шар… Нет ничего быстрее огня, вырвавшегося из тесного плена ядерной бомбы…
Или есть?!
Яркая тень разрывает пылающий шар, и распахнув гигантские крылья несется ко мне. Белый волк… Или то существо из моего сна… Или все происходящее - тоже сон, раз я вижу крылатого волка, обгоняющего разрастающийся шар ядерного взрыва… Может быть тогда все последние пять лет окажутся одним большим кошмарным сном? Галлюцинацией, навеянной тяжелым похмельем после моего очередного дня рождения?
Проще поверить в это, чем в то, что я могу видеть ЭТО…
Белый волк, озаряемый пламенем ядерного взрыва, кажется существом из света, спустившимися с небес… Он похож на того себя, каким я видела его во сне, только тогда его белую шерсть озаряло яркое солнце…
Он несется низко над землей, на лету складывая крылья и вытягивая лапы, а позади него все, до чего дотягивается колеблющаяся плазма взрыва обращается в пар. В такую же плазу… В часть огненного шара.
Все, кроме самого волка, который, кажется, и возник из этого адского огня.
Он опускается на землю рядом со мной, поднимается за задние лапы и, повернувшись ко мне спиной, распахивает свои громадные кожистые, но тоже ярко белые крылья, защищая меня и Эзука от слепящего пламени… мимолетным взмахом крыла, он отшвыривает в сторону Мадьяра, словно бы и не заметив этого…
А в следующее мгновение нас накрывает огонь.
Глава 11
Темнота сменяется светом, свет - темнотой. Яркие всполохи, радуга перед глазами… Я в раю? А там сейчас дискотека и вовсю мерцает цветомузыка? Наверное, это в честью моего прибытия на тот свет.
Что за чушь я несу? О чем я думаю? Надо просто открыть глаза…
Точно, все эти всполохи и радуга существуют лишь в моем воображении, и сейчас радуга не пропадает - висит перед глазами, создавая красивый фон Черному Безмолвию.
Если это не рай, то, наверное, ад. Правильно, куда же мне, убийце и каннибалу, еще отправляться. Глупо было думать, что меня рад будет видеть апостол Петр… Интересно, а почему так кружится голова, и цвета плывут перед глазами так, как будто я основательно шарахнулась головой? Екарный бабай, еще и губы болят… Мадьяр свалил меня прямым в челюсть. Говорят, что если у тебя ничего не болит, то ты труп… А если ты знаешь, что ты труп, что твое тело испарилось в огненном шаре ядерного взрыва, но все равно все болит - тогда как? Немного странно.
Я встряхиваю головой, осматривая ад, или куда я там попала. Опа, вот это находка, позади меня кулем лежит на земле Эзук. Живой, настоящий, не испепеленный огнем. Мы что, в ад попали вместе? Логично, раз вместе умерли, в двух шагах друг от друга.
Тогда где все остальные? Мадьяр, все его люди… Коля!..