"Черт с ними, с бабами и бабками, до тридцати шести обходился без них и дальше уж как-нибудь", - решил он. - "А то ведь могут и стереть. Мордастые вон тоже на мерсах ездят, а потом их в собственных подъездах от стен отскрести не могут. На фига такая жизнь нужна? Вернее, смерть?" - А у меня и так теперь машина имеется, - нахально заявил он и покрутил Сашкиным пропуском на стоянку.
- НЕ ХОДИ ТУДА. ЭТОТ ФАЙЛ ЗАПИСЫВАЕТСЯ ЧЕРЕЗ СЕРВЕР НА ДРУГОЙ КОМПЬЮТЕР.
- Что ты этим хочешь сказать? - не сразу понял Алик. - Говори по-русски. За стоянкой следят?
- ТОТ ФАЙЛ ЧИСТ. ПИШУТ ТВОЙ ФАЙЛ.
- Следят за мной? Но зачем?
- ОНИ ИЩУТ ДИСК. ОНИ ДУМАЮТ, ЧТО ОН У ТЕБЯ. БЕЗ ТЕБЯ ДВА РАЗА ПРИХОДИЛ ЧЕЛОВЕК И ОБЫСКИВАЛ ТВОЙ СТОЛ. ОН СКАЗАЛ: "ГДЕ ЭТОТ ЧЕРТОВ ДИСК?"
- Что за диск?
- НЕ ЗНАЮ.
- Но в твоей памяти должны быть все, что как-либо связано с Сашкой!
- ВСЕ И ЕСТЬ. НО Я НЕ ЗНАЮ, НА КАКОМ ИМЕННО ДИСКЕ НАХОДИТСЯ ТО, ЧТО ОНИ ИЩУТ.
- А что их у тебя много?
- ПОЧТИ ОДИН МЕГАГИГ.
Алик вздохнул от безнадеги. Всему городу придется засесть за чтение и читать до самой пенсии, чтобы все прочитать. Но даже это не дает никакой гарантии. Ведь что искать, никто не знает.
- Что за человек приходил, ты тоже конечно не знаешь.
- ЗНАЮ.
- Повтори, - в волнении сказал Алик.
- ЭТО АЛЕКСЕЙ СЕРГЕЕВИЧ, КОТОРЫЙ ТЕБЯ ПО ШЕЕ…
- Да помню. Ты не ошибся?
- НЕ ПОНЯЛ СЛОВО-ОШИБСЯ.
- Ограниченный ты тип, хоть и Пентиум. Потолковать бы с этим Сергееичем, да он в лучшем случае мне морду набьет.
- НЕ НАБЬЕТ. Я ТЕБЕ ПОМОГУ.
- Интересно, это каким образом? Ходить ты не умеешь, да и кулаков у тебя нет.
- КУЛАКИ БУДУТ ТВОИ. ВСТАНЬ К ШКАФУ.
Едва Алик, пожав плечами, выполнил требование, как что-то со скоростью молнии пролетело мимо него и врезалось в дверцу, оставив на ней дыру с неровными краями.
"Да это ж моя рука", - успел еще подумать Алик, перед тем как с благим матом свалиться на пол. Становилось неясно, как кулак вообще по суставчику не развалился. Мыслимое ли дело. Со всей дури да по дверце.
- Что ж ты, сука, делаешь! - Заорал Алик, когда поимел возможность вдохнуть воздух после первого самого мощного вопля.
- НЕ БОЙСЯ, Я ТЕБЕ ДДТ СДЕЛАЮ.
- Да пошел ты!
- САМ ВИНОВАТ. СПОРТОМ НАДО ЗАНИМАТЬСЯ. У ТЕБЯ ВСЕ СУСТАВЫ ЗАСОЛЕНЫ И ПОЭТОМУ ЗАТВЕРДЕЛИ.
"А то, что надо, наоборот, размякло", - констатировал Алик.
- Надо же, правая рука, - заныл Алик. - Даже ложки теперь мне не удержать, не то, что драться.
- ДРАТЬСЯ БУДЕМ НОГАМИ.
- Нет, спасибо. Хочешь меня на инвалидную коляску усадить? Что ты все кулаками да ногами махать меня заставляешь, ты помоги интеллектуально. Ты же Пентиум, не шавка какая-нибудь.
- ХОРОШО. ПОПРОБУЙ ВСПОМНИТЬ ДЕНЬ, КОГДА СТЕРЛИ ВАНДЕРХУЗЕ. ТЫ ЖЕ ВИДЕЛ, КАК ОН ПОДЬЕХАЛ. НУ И ЧТО, ЧТО ОТВЕРНУЛСЯ: ВСЕ РАВНО, ЗАКРОЙ ГЛАЗА И ВСПОМНИ.
Алик послушно закрыл глаза. На память пришел медленно ползущий бензовоз, утреннее, но уже начинающее припекать солнце. Сашка подъехал на машине, мелькнула его светлая голова, и он отвернулся…
Стоп. Назад. В мыслях Алик уже отошел от окна, но словно при обратной прокрутке его потащило обратно к окну, жизнь за которым застыла как на мгновенной фотографии.
Алик оглядел стоянку внизу. Вот и Сашка застыл, закрывая машину. Развевающиеся от ветерка волосы тоже застыли, и не догадывается человек, что жить ему осталось секунды.
А ведь убийцы должны быть где-то здесь, где-то на стоянке. Алик оглядел ее и остановил взгляд на сундуко-образном джипе, потому что над ней застыла какая-то паутина.
- РАДИОВОЛНЫ, - пояснил Келло. - ГОВОРЯТ НА МИЛИЦЕЙСКОЙ ЧАСТОТЕ. СЕЙЧАС МНОГИЕ ЕЕ ПОЛЬЗУЮТ. ТЫ НЕ ОТВЛЕКАЙСЯ, СМОТРИ ДАЛЬШЕ.
- А что говорят?
- ОБРАТНАЯ РАСКОДИРОВКА ПО ПЕРЕВОДУ ЭЛЕКТРОМАГНИТНЫХ ВОЛН НА РЕЧЕВОЙ КОД
ЗАТРУДНЕНА.
- Ну, хоть что-то можешь перевести.
- МОГУ, НО ДЛЯ ЭТОГО ПОНАДОБИТСЯ ВРЕМЯ. ПОРЯДКА ДВУХ ЛЕТ.
"Да слабая нынче техника все-таки", - решил Алик и приказал:
- Дай медленный просмотр.
Картинка стала короткими точечными рывками меняться. Сашка так же рывками перемещался по площадке. Поначалу ничего интересного не происходило, но потом дверца джипа распахнулась, выпустив на асфальт чью-то ногу.
Алик ждал этого момента и скомандовал "стоп".
- Максимальное увеличение. Направление на джип.
- В ДЕСЯТЬ РАЗ. В СТО РАЗ.
- Стоп.
Увеличение оказалось бесполезным. Убийца действовал в маске. Тогда Алик попытался рассмотреть второго. Задача тоже не из легких. Просматривался лишь высунутый в окно и не прикрытый коротким рукавом футболки локоть водителя. На сгибе просматривалась татуировка из двух букв: ПС.
- МАЙКА ПРОИЗВОДСТВА АНГЛИИ, - уточнил Келло. - РАЗМЕР - ТРИ ИКСА.
ХЛОПЧАТОБУМАЖНАЯ ТКАНЬ СТО ПРОЦЕНТОВ. ЦЕНА…
- Специалист нашелся. Верни картинку на черного.
- УВЕЛИЧЕНИЕ В ТЫСЯЧУ РАЗ. ПИСТОЛЕТ КОЛЬТ ПРОИЗВОДСТВА США. СОРОК ВТОРОЙ КАЛИБР.
ВОСЬМИЗАРЯДНЫЙ. ГЛУШИТЕЛЬ ТОЙ ЖЕ ФИРМЫ.
Обзор заслонила ладонь с зажатым в ней пистолетом. Алик замолчал, будто заполучив неожиданный удар в поддых. Все его внимание гипнотически приковала к себе вылетевшая из ствола и висящая в воздухе, раскаленная на конце, пуля. Она медленно, толчками, двигалась в цель.
- Убери, - глухо проговорил Алик. - Я не могу это видеть.
Г Л А В А 7
Д Е С Я Т К А
В двенадцать ночи зазвенел будильник, но Алик уже не спал. Он прокрался к окну и осторожно выглянул в щель между занавесками.
За домом следили. Слежку он заметил еще с вечера, потому что тот, кто следил, не считал нужным скрываться.
По дороге от порта за автобусом увязался какой-то хмырь на мотоцикле, в массивном затонированном шлеме похожий на марсианина. Притиснутый к заднему стеклу, Алик наблюдал, как тот останавливается вместе с автобусом на каждой остановке и трогается следом. После того, как Алик приехал и вышел из автобуса, тот последовал за ним во двор. Остановился напротив окон его кухни, и когда Алик, готовя нехитрый стол, выглянул, то столкнулся взглядом с мотоциклистом. Он почувствовал его взгляд даже сквозь забрало, которое приподнялось лишь однажды и то на узкую щель, выпуская алый окурок, сразу подхваченный ветром и долго летящий по асфальту и роняющий искры.
Алик сначала испугался. Все эти Келло казались невинной игрушкой по сравнению с реальной угрозой. Сначала он хотел позвонить Анфимову. Но что он им скажет? И самое главное, что они смогут предпринять?
Проверить документы у типа? Они никого не ограбил, не убил. А уже после отъезда милиции может разозлиться, подняться на площадку, позвонить в дверь и проорать:
- Ты чего, гад делаешь? Мы тебя трогали? Скажи, трогали? Так я теперь тебя трону!
Будь спок, брателло!
То, что они ищут, у него нет. Они это выяснят и отстанут.
Успокоив себя подобным образом, Алик расстроился.
Даже бандиты относились к нему наплевательски. Его не успокаивало, что точно также они относились бы к любому человеку, угодившему в его положение. Так же открыто бы следили, обыскивали кабинет, гнобили и морально давили словно клопа.
Они человека убили, и это их не остановило.
Что он мог им противопоставить? Он имел права, но не имел практики вождения автомобиля. Что касается оружия, то на сборах он стрелял три раза и все три раза промазал, а чтобы получить хорошую оценку, прокрутил в мишени дырки расческой.
Да и не из чего ему стрелять, разве что из пальца. Никакого оружия нет, кроме чугунной сковородки и тупого кухонного ножа, который он никак не соберется заточить.
Лезть на рожон с таким багажом против кого бы то ни было - настоящее безумие.
Но и сидеть, сложа руки, он не мог. Потому что просто так сидеть, ничего не предпринимая, было еще страшнее. Он и спать по нормальному уже не мог.
И чтобы не ворочаться в холодной постели, напряженно вслушиваясь в каждый шорох, и решился он на эту вылазку.
Алик одел темно-зеленый студотрядовский еще костюм, а в карман брюк сунул кухонный нож, предварительно обернув лезвие газетой. Хоть и тупой, но хоть какое-то оружие.
Стараясь не шуметь, вышел в подъезд, но не стал спускаться, а наоборот поднялся наверх. Здесь был чердачный люк, он поднял его и некоторое время прислушивался, но в подъезде было тихо.
Поднялся на крышу, опустил люк на место и, не вставая с корточек, стал двигаться по крыше в сторону соседнего подъезда, стараясь не оказаться слишком близко к краю крыши, чтобы его не могли заметить снизу.
Добравшись до соседнего люка, он опять тихо открыл его и скользнул вниз. Ему повезло, что в подъезде никого не оказалось. Любой случайный возглас сейчас мог его выдать.
Он спустился к выходной двери и осторожно выглянул. Мотоциклист пересел на лавку, оказавшись спиной к нему.
Алик тихо приоткрыл дверь и, стараясь ступать бесшумно, скользнул вдоль стены к арке.
Оказавшись в арке, он опять прислушался, но не услышал ни треска заводимого мотоциклетного мотора, ни быстрых шагов по асфальту. Его трюк удался.
Уже не таясь, он быстро направился к остановке и вовремя. Шли последние портовые маршруты, везшие людей на ночную смену. На припадочно трясущемся и лязгающем всеми своими железными фибрами троллейбусе он миновал северную оконечность города и оказался перед нужной стоянкой.
Как и все стоянки, она больше напоминала концлагерь: была огорожена металлическим забором, опутана колючей проволокой и освещена прожекторами с вышек. В будке охранников горел свет, и звучало Морское радио. На заборе была табличка: "Вход до 23.00." Время было далеко за полночь, поэтому Алику понадобилось собрать всю свою наглость в кулак, чтобы зайти. Это было нелегко. Алик потому и оказался на задворках жизни, потому что никогда не умел быть наглым. "Придется учиться", - одернул он себя.
Вздохнул воздух и шагнул в будку.
Сторожей было двое. Хорошо, что вздохнул снаружи, потому что внутри сильно воняло спиртом и луком. Здесь Алик сделал первую ошибку, поздоровался. Ему никто не ответил.
- Стоянка закрыта, - грубо сказал молодой, но уже совершенно лысый парень.
Алик набрал воздух в легкие и громко сказал, чуть ли не заорал, старый сторож даже вздрогнул и удосужился поднять на него глаза. Вернее, глаз был только один.
- Мужики! - сказал Алик с воодушевлением. - Выручайте! Такую бабу снял. Тачку мне надо, а то дома эта выдра сидит, поедом ест, а толку от нее никакого.
- Бог подаст, - сказал лысый.
Алик молча достал из кармана червонец.
- Что ноне чирик? - заметил старик. - Бутылка пива.
Алик показал два.
- Две бутылки, - продолжил подсчеты старик, он явно забавлялся.
Алик понял, что так они его попросту разуют, а машину ему не видать как своих ушей. Отступать было некуда, он уже сунул руку в карман, нащупав рукоятку ножа, совершенно не представляя, что будет с ним делать и как его будут метелить, но тут вмешался его величество случай. И как ни странно он ему помог, что еще в его биографии ни разу не наблюдалось.
Дверь распахнулась, впуская еще одного коренастого типа с орущей магнитолой под мышкой.
- Говеете, мужики! - крикнул он, отставляя магнитолу на подоконник и здороваясь со сторожами, при этом полностью проигнорировав Алика. - А это что за статуй?
Чего он хочет?
- Бабу он хочет, Сизарь, - пояснил лысый.
Сизарь брезгливо отвернулся от Алика и сказал:
- Да пошлите его подальше, всего и делов.
- Слышал, интеллигенция? - спросил лысый. - Вали-ка…
Договорить он не успел.
- Горит что-то, - потянул носом старый. - Да это ж твоя магнитола, Сизарь!
Тот с матюгами вскочил и схватил свой аппарат, но поздно. От днища магнитолы к подоконнику тянулись длинные тягучие сопли расплавленного пластика. Музыка резко заглохла, сквозь еще прозрачную деку было видно, что внутри идет интенсивный процесс превращения кассеты в студень.
- Кто поставил плитку на окно? - Заорал Сизарь. - Убью!
- Да ты сам смотри, куда магнитофон ставишь! - стал оправдываться лысый, за что был немедля награжден изрядной оплеухой. - Да ты то, оборзел?
Воспользовавшись суматохой, Алик выдавил задом дверь и аккуратно притворил за собой. Кажется, там кого-то били.
Машину он нашел быстро, потому что на пропуске было указан номер места. Это была изумрудная "десятка".
Он наклонился к дверце и увидел красный мигающий светодиод. Сигнализация!
Отлично. А то в его планах это был наиболее уязвимый момент. Достав из кармана слегка модифицированный сканер, одолженный у приятеля, который сотворил ее для себя, чтобы не мучаться с вечно неисправной сигналкой, и, направив его на машину, Флоров включил передатчик и вращением верньера стал медленно менять частоту.
Внезапно следующая за Сашкиной машина мигнула фарами и со стуком открыла замки.
Алик выключил прибор и лег на асфальт, ожидая, пока сосед уедет. Но хозяин ничем не дал о себе знать.
Да ведь он сам ее открыл! Объяснение хоть и не обрадовало Алика, ведь любой шум мог его выдать, но хоть несколько успокоило. Он опять пристроился напротив дверцы и включил прибор.
На это раз, квакнув клаксонами, отперла замки "девятка" в соседнем ряду. Алик чертыхнулся. По его расчетам, сам не желая того, он простреливал изрядную часть стоянки.
Но он стоически продолжал, несмотря на звуковые и световые сигналы, периодически подаваемые другими машинами. Он успел пооткрывать половину автостоянки, пока, наконец, нужная "десятка" со стуком не разблокировалась. Алик скользнул внутрь и стал искать ключ от замка зажигания, будучи уверен, что тот спрятан где-то в кабине. Ведь он никогда не видел, чтобы, уходя на "объект", Сашка брал с собой ключи.
Ключ нашелся наверху, в кармашке для документов. Он завел машину и кое-как рывками подъехал к будке. Там было тихо, как после мамаева побоища. Пользуясь случаем, полстоянки можно было бы уже угнать, благо замки уже открыты.
Отъехав от стоянки, он остановился и тщательно обыскал машину, найдя обычный набор "для кобелирующих". В бардачке бутылка "сангрии", пачка сигарет, жвачка, а лючки в дверцах набиты контрацептивами. Номер три. С колечками и пупырышками.
Алик пошарил еще в том же кармашке, где нашел ключ. Ему определенно везло сегодня, и он вытащил на свет пропуск в гаражный кооператив "Факир", расположенный в одном из новых кварталов.
Хотя, что значит повезло? Господи, куда ты лезешь? Возопил он. Куда подставляешь свою задницу? Но голос разума не докричался до него. Влез, так влез, чего думать!
Где у нас тут первая передача?
Алик завел мотор, само включилось радио, перепугав его до смерти, благо колонок было шесть, и поехал, практически не дергаясь. Как будто всю жизнь ездил, а не 12 часов с инструктором. Был час-пик: докеры ехали с ночной, и кольцо у церковки было запружено неуклюжими двухвагонными "Икарусами". Намереваясь объехать возникшую пробку, он свернул вбок и поехал напрямую, мимо здания НТЦ. Проезд здесь был запрещен, но Алик надеялся, что ему опять повезет.
Но, похоже, полоса везения на сегодня была завершена, потому что прямо на выезде на проспект стояла пестро разлинованная машина, а рядом с ней застыл и сам гаишник, празднично располосованный светящимися в ночи белыми ремнями.
Алик приближался к нему, держа ногу на педали газа, чтобы нажать его при первом жесте инспектора, но тот повел себя довольно флегматично, демонстративно отвернувшись и облокотившись на капот своего автомобиля, словно на стойку бара.
Алик аккуратно объехал его, но еще до самого города следил в зеркало заднего вида, не устремятся ли следом за ним пульсирующие огни. Но для него все закончилось благополучно, и он поспешил затеряться в глубине ночного города, наблюдая, как между домов рассеиваются последние припозднившиеся прохожие.
"Факир" находился в массивном кирпичном строении с автомойкой и неизменным "комком" на выходе.
Ворота были открыты, в дежурке ярко горел свет, освещая голову сторожа. Алик сжался от ужаса, но обратного пути уже не было, вернее, был, бросить машину на улице, предварительно стерев все следы, но это был путь уничижительный и жалкий, ведущий напрямую к торжеству убожества, как говаривали в институтском КВН, куда, кстати, Алика забраковали. Мысленно подстегивая себя былыми обидами, ему удалось заставить себя не нажать на тормоз. Вернее, он довольно удачно себя отвлек и не успел это вовремя проделать, а потом уже было поздно.
Он уже въехал в ворота и здесь был вынужден притормозить. Перед капотом болталась на цепи табличка со стоп-сигналом. Окошко дежурки оказалось на расстоянии вытянутой руки, сторож, вернее сторожиха, тетка под пятьдесят с чрезвычайно бдительным и подозрительным взглядом оторвала голову от стола. В руке у нее была ложка, с уголка рта что-то свисало, но, демонстративно забыв утереться, сторожиха попыталась рассмотреть, что же там такое заехало, нарушив ее покой. Алик выкинул руку с пропуском, стараясь, чтобы этот крохотный пластиковый прямоугольник закрыл ему лицо, а еще лучше всего его целиком.
То время, пока сторожиха рассматривала пропуск, для него растянулось в часы. При любом вопросе он был готов выскочить из машины и дать деру, в этом случае он не считал бы себя ничтожеством, а все произошедшее с большой натяжкой можно было назвать срочной эвакуацией при внезапном провале.
Но вместо этого знак, звякнув, пополз вверх, освобождая проезд. Алик так резко газанул, что едва не заглох, наконец, ему кое-как удалось справиться с ревущим мотором, уговорить его реветь потише, и въехать. Когда он оказался в полутемном внутреннем проезде, то вынужден был остановиться. Руки колотило, а штаны были мокрыми до трусов. Он сначала испугался, но это был пот.
Нужный бокс он нашел на противоположном краю гаража, у запасных ворот.
Алик вышел из машины и отпер бокс. По падающему из коридора свету нашел и включил освещение внутри бокса.
Тот был рассчитан на две машины, но стояла в нем только одна. Алик замер с открытым ртом, потому что более странной машины ему еще видеть не приходилось.
Поначалу показалось, что это вообще танк, неведомо каким образом попавший в гражданский гараж. Как Сашке удалось провезти его по городу? На фуре, наверное.
Уже потом он увидел сварочный аппарат и кучу стальных листов со следами окалины.
И воняло здесь точно в металлургическом цеху. По всему выходило, что собрали это бронированное чудище прямо здесь.
С трудом и лишь по вторичным признакам можно было догадаться, что речь шла о существенно модернизованной "десятке".
Машина была полностью укрыта бронированными плитами толщиной с палец. Стекла прикрывали горизонтальные жалюзи из металлических полос. Подвеска была усилена толстенными упорами, а колеса имели толщину не менее полуметра.
Капот был задран, открывая вид на двигатель с добрым десятком рабочих цилиндров.
Такие мощные движки Алик видел лишь в соревнованиях тракторов по Евроспорту.
Выхлопная труба торчала вертикально вверх, выше уровня кабины.