- У режиссеров нет ничего похожего на наши профессиональные средства поиска. Мы ведь не просто ищем среди десятков или даже сотен тысяч человек, или среди миллионов. В нашем распоряжении техника и методы, которые режиссерам и не снились. Компьютеры в полицейском центре анализа фотографий могут подобрать совпадения из сотни миллионов лиц за полдня… Единственная загвоздка в том, что это задание выходит за пределы моих прямых обязанностей. Мне придется доложить руководству. Если оно даст добро, то, разумеется, я приложу все силы.
- Скажите им, что это важная часть проекта "Отвернувшиеся", и потому она требует серьезного подхода!
Ши Цян многозначительно ухмыльнулся и ушел.
* * *
- Что? СОП должен найти для него… - Кент пытался подобрать подходящее китайское слово, - любовницу его мечты? Мы его слишком избаловали. Мне очень жаль, но я не могу передать руководству вашу заявку.
- В таком случае вы нарушаете основной принцип проекта "Отвернувшиеся": приказ Отвернувшегося необходимо доложить по инстанции и выполнить, даже если вы не понимаете цели приказа. Право вето есть только у СОП.
- Но мы не можем расходовать ресурсы общества на то, чтобы подобный человек жил как император! Господин Ши, мы недолго работаем вместе, но я вас весьма уважаю. Вы опытный и умный человек, поэтому ответьте мне прямо. Вы и в самом деле полагаете, что Ло Цзи хоть что-то делает по проекту "Отвернувшиеся"?
Ши Цян качнул головой:
- Не знаю. - Он поднял руку, предупреждая возражения. - Однако это просто из-за моего неведения; это не мнение нашего руководства. В этом самая большая разница между вами и мной: я лишь тот, кто старательно выполняет приказы. А вам положено спрашивать "почему".
- Вы считаете это неправильным?
- Да дело не в том, правильно это или неправильно. Если бы каждый человек должен был понимать приказ, прежде чем его исполнить, мир давно бы уже погрузился в хаос. Господин Кент, у вас звание повыше моего, но по сути дела мы оба люди, исполняющие приказы. Нам следует знать, что бывают вещи, задумываться над которыми нам не стоит. Достаточно лишь выполнять свои обязанности. Если вы к этому не готовы, то, боюсь, вам дальше будет трудно.
- Мне уже трудно! Мы только что истратили кучу денег, выкупая это вино с затонувшего корабля! Я просто думаю… Посмотрите сами, разве он похож на Отвернувшегося?
- А как должен выглядеть Отвернувшийся?
Кент на мгновение потерял дар речи.
- Знаете, что я думаю? - продолжал Ши Цян. - Если бы для Отвернувшегося существовал шаблон, то не сказал бы, что Ло совсем с ним несовместим.
- Что? - переспросил слегка опешивший Кент. - Вы утверждаете, что видите в нем какие-то достоинства?
- Утверждаю.
- Но, черт возьми, что же вы видите?
Ши Цян положил руку на плечо Кента.
- Возьмем вас, например. Если бы мантия Отвернувшегося легла на ваши плечи, вы ухватились бы за этот шанс и стали бы таким же гедонистом, как и он.
- Я бы уже давно свихнулся.
- Ну да. А Ло Цзи - пофигист. Ему все до фонаря. Кент, старина, неужто вы думаете, что у него легкая работа? Отвернувшийся должен обладать способностью смотреть на вещи не как обычные люди, и именно эту способность мы в нем наблюдаем. А вот такой человек, как вы, великих дел не совершит.
- Но он настолько… я хочу сказать… если ему на все плевать, то как это соотносится с проектом "Отвернувшиеся"?
- Да я уже сколько времени талдычу вам это, а вы так и не поняли! Я говорю, что не знаю. Откуда вы можете знать, что его причуды не являются частью плана? Еще разок повторю: судить об этом не вам и не мне. Но даже если мы правильно понимаем его действия, - Ши Цян наклонился к Кенту и понизил голос, - некоторые вещи требуют времени.
Кент долго таращился на Ши Цяна. Наконец он тряхнул головой, не уверенный, правильно ли понял последнюю фразу:
- Хорошо. Я подам рапорт. Но вы можете мне сначала показать, как выглядит эта девушка его мечты?
Когда Кент увидел женщину на экране, его старое лицо на мгновение смягчилось. Он помассировал челюсть и признал:
- Вот это да… Ни на мгновение не поверю, что кто-то такой существует, но надеюсь, что вы ее все-таки скоро найдете.
* * *
- Полковник, не считаете ли вы несколько неожиданным, что человек моего положения проверяет политическую и идеологическую работу в ваших вооруженных силах? - сказал Тайлер, встретившись с Чжан Бэйхаем.
- Нет, мистер Тайлер. Уже был прецедент. Рамсфелд однажды посещал Партийную школу при Главном военном совете, когда я там учился. - Чжан Бэйхай не проявлял ни любопытства, ни осторожности, ни отчуждения, которые Тайлер видел в других офицерах. Он выглядел искренним, и это облегчало разговор.
- Вы хорошо владеете английским. Вы, наверное, из флотских?
- Так точно. Космические силы США набрали даже больше персонала из флота, чем мы.
- Этот старинный вид вооруженных сил не мог даже представить себе, что боевые корабли поплывут в космосе… Буду откровенен. Когда генерал Чан Вэйсы представил вас как лучшего политического офицера в космических силах, я подумал, что вы из армии; армия - душа ваших вооруженных сил.
Чжан Бэйхай явно не согласился с этим утверждением, но вежливо рассмеялся:
- То же самое можно сказать о любом роде войск. Во всех странах космические силы только зарождаются, и их военнослужащие привносят что-то со старого места службы.
- Меня весьма интересует ваша политическая и идеологическая работа. Надеюсь, что смогу ознакомиться с ней поглубже.
- Это не вызовет затруднений. Командование приказало мне ничего не скрывать - в рамках моей работы.
- Благодарю вас! - Тайлер помедлил, потом продолжил. - Цель моей поездки - получить ответ на один вопрос. Я хотел бы задать его прежде всего вам.
- Конечно. Спрашивайте.
- Полковник, верите ли вы, что мы можем вернуть воинский дух армий давно прошедших времен?
- Что вы имеете в виду под давно прошедшими временами?
- Я говорю о значительном отрезке времени, возможно, от древней Греции до Второй мировой войны. Существенны общие духовные черты, которые я упоминал: долг и честь превыше всего; готовность, когда надо, без колебаний отдать свою жизнь. Вы, может быть, заметили, что после Второй мировой войны такая храбрость уже не характерна для армий как демократических, так и тоталитарных стран.
- Армию набирают из общества. Следовательно, понадобится возродить былой воинственный дух в самом обществе.
- Мы сходимся в этом мнении.
- Но, мистер Тайлер, это невозможно.
- Почему? У нас есть четыреста лет. В прошлом человечеству понадобилось именно столько лет, чтобы перейти из эры коллективного героизма в эру индивидуализма. Почему мы не можем потратить столько же времени на обратное развитие?
Чжан Бэйхай на мгновение задумался.
- Это хороший вопрос, но я полагаю, что общество выросло и не может вернуться в свое детство. За последние четыреста лет, что послужили фундаментом для современной цивилизации, у нас не возникло ни культурных, ни моральных предпосылок для подобного разворота вспять.
- Тогда откуда же лично вы черпаете победный настрой? Насколько мне известно, вы убежденный триумфалист. Как сможет космический флот, переполненный страхом поражения, воевать с могущественным противником?
- Да ведь вы только что сказали, что у нас есть еще четыреста лет. Если мы не можем идти назад, нам остается только решительно идти вперед.
Ну и как прикажете толковать такой ответ? Тайлер не вынес больше ничего из последующей дискуссии, кроме ощущения, что мысли собеседника куда глубже, чем он смог понять за время своего краткого визита.
Покидая штаб-квартиру космических сил, Тайлер прошел мимо часового. Они встретились взглядом, и часовой поприветствовал его застенчивой улыбкой. Такого он не встречал в других странах - там часовые смотрели строго перед собой. Глядя на лицо молодого солдата, Тайлер опять вспомнил ту фразу:
"Мама, я стану светлячком".
* * *
Тем вечером пошел первый дождь за все то время, что Ло Цзи жил в усадьбе. В гостиной было довольно холодно. Он сидел перед незажженным камином и прислушивался к шелесту дождя за окном, представляя себе, что дом стоит на одиноком острове посреди темного океана. Ло Цзи окутал себя безграничным одиночеством. После отъезда Ши Цяна он пребывал в беспокойном ожидании, и это ожидание тоже было разновидностью счастья. Затем он услышал, как у крыльца остановился автомобиль. До его ушей донеслись обрывки разговора. Мягкий женский голос, произносящий "Спасибо" и "До свидания" встряхнул Ло Цзи, как удар током.
Два года назад он слышал этот голос как днем в своих мечтах, так и ночью во сне. Этот неземной звук, подобный парящей в небе паутинке, на мгновение разогнал вечернюю тьму, словно вспышка солнечного света.
Затем в дверь легонько постучали. Ло Цзи сидел как истукан; только после долгой паузы он наконец открыл рот и произнес: "Заходите". Дверь открылась. Вместе с каплями дождя в комнату проникла тонкая фигурка. Единственным источником света в гостиной была напольная лампа со старомодным абажуром. Она создавала круг света около камина, но в других частях комнаты царил сумрак. Ло Цзи не мог разобрать лица женщины, но заметил, что она одета в белые брюки и темную куртку. Воротник выделялся своей белизной на фоне куртки; он напомнил ему о лилиях.
- Здравствуйте, господин Ло, - сказала она.
- Здравствуйте, - ответил он, вставая. - На улице холодно?
- В машине не холодно. - Хотя он и не мог ее четко видеть, он знал, что она улыбается. - Но здесь, - она посмотрела вокруг, - здесь холодновато… Да, меня зовут Чжуан Янь, господин Ло.
- Здравствуйте, Чжуан Янь. Давайте растопим камин.
Ло Цзи присел возле камина и положил в него немного дров из аккуратной поленницы. Затем спросил:
- Вы когда-нибудь раньше видели камин? Подходите, присаживайтесь.
Она подошла и села на диван, оставаясь в тени.
- Ах… только в кино.
Ло Цзи чиркнул спичкой и зажег растопку. Пламя потянулось, как живое, разгорелось, и в его мягком, золотистом свечении проступила женская фигура. Ло Цзи крепко держал двумя пальцами догорающую спичку; ему нужно было испытать боль, чтобы убедиться, что это не сон. Казалось, что он зажег солнце, которое теперь освещало ставший реальностью мир мечты. Снаружи солнце могло навеки оставаться скрытым облаками и темнотой, если в его мире была Она и был огонь камина.
"Да Ши, ты и в самом деле дьявол! Где ты ее нашел? Как, черт побери, ты смог ее найти?"
Ло Цзи повернулся обратно к камину; на глазах его выступили непрошеные слезы. Он немного испугался, что она заметит, но тут же догадался, что скрывать незачем - она наверняка подумает, что это от дыма. Он протер глаза рукой.
- Как тепло, как хорошо… - с улыбкой сказала она, глядя на пламя.
Сердце Ло Цзи затрепетало от ее слов и улыбки.
- А почему здесь все так… м-м… как-то… - Она оторвала взгляд от камина и вновь осмотрела полутемную гостиную.
- Не так, как вы себе представляли?
- Не так.
- Недостаточно… - Он подумал о ее имени. - Недостаточно торжественно для вас?
Она улыбнулась ему:
- В моем имени иероглиф "янь" не из слова "торжественность". "Янь" в нем от слова "цвет".
- А-а, понимаю. Вероятно, вы думали, что здесь повсюду развешаны карты, а я хожу и тычу в них указкой? И кругом толкутся генералы?
- В точности так, господин Ло. - Она обрадовалась, и ее улыбка расцвела, как роза.
Ло Цзи встал:
- Наверное, вы устали с дороги. Выпейте чаю. - Он остановился в нерешительности. - Или, может быть, хотите немного вина? Оно отгонит простуду.
- Хорошо, - кивнула она, с тихим "спасибо" приняла бокал и сделала маленький глоток.
Вид ее, невинно держащей бокал вина, пробудил глубокую нежность в его душе. Она выпила, когда он предложил. Она доверяла этому миру и совсем не опасалась. Да, все на свете было готово напасть на нее и причинить вред - но только не здесь. Здесь о ней позаботятся. Здесь был ее дом.
Ло Цзи сел и посмотрел на нее, а затем спросил настолько спокойно, как только мог:
- Что они вам говорили, прежде чем привезти сюда?
- Они говорили, что я поеду работать, конечно. - Она одарила его невинной улыбкой, которая расколола его сердце на части. - Господин Ло, чем мне предстоит заниматься?
- Чему вы учились?
- Традиционной живописи, в Центральной академии изящных искусств.
- Закончили?
- Да. Я только что закончила обучение и искала работу на время, пока буду готовиться к аспирантуре.
Ло Цзи подумал некоторое время, но не смог придумать для нее никакого занятия.
- Хорошо, о работе мы поговорим завтра. Вы, наверное, устали. Прежде всего вам надо выспаться… Вам здесь нравится?
- Я не знаю. По пути из аэропорта стоял туман, а потом стемнело, и я ничего не могла разобрать. Господин Ло, где мы находимся?
- Я и сам не знаю.
Она кивнула и хихикнула, явно не веря.
- Я и в самом деле не знаю, где мы находимся. Ландшафт похож на Скандинавию. Я могу позвонить и узнать прямо сейчас. - Он потянулся к телефону рядом с диваном.
- Нет, не надо, господин Ло. Приятнее не знать.
- Почему?
- Когда вы знаете, мир становится тесен.
"Боже мой!" - воскликнул он про себя.
Внезапно она заметила:
- Господин Ло, посмотрите, как красиво вино в свете камина!
Вино в отблесках пламени переливалось бордовым цветом, встречающимся только во сне.
- На что, по-вашему, это похоже? - нервно спросил он.
- М-м… Я думаю, что это похоже на глаза.
- Глаза заката, не так ли?
- Глаза заката? Замечательный образ, господин Ло!
- Рассвет или закат? Вы предпочитаете закат, не так ли?
- Да. А откуда вы знаете? Я люблю рисовать закат. - Ее глаза блистали как хрусталь в свете камина, как бы спрашивая: "И что в этом плохого?"
На следующее утро дождь прекратился. У Ло Цзи было ощущение, что Бог омыл этот сад Эдема, чтобы приготовиться к приезду Чжуан Янь. Когда она впервые увидела окрестности, Ло Цзи не услышал взвизгов, восклицаний и прочей суеты, которую стоило бы ожидать от девушек. Нет, увидев великолепный пейзаж, она, не дыша, замерла в потрясении и не смогла произнести ни слова. Он понял, что Чжуан Янь куда чувствительнее к красоте природы, чем другие женщины.
- Так значит, вы любите рисовать? - начал он.
Чжуан Янь не отрывала взора от далекой горной вершины, покрытой снегом. Чуть позже она пришла в чувство:
- О, да. Но если бы я здесь выросла, то, наверное, не любила бы.
- Почему?!
- Я представляю себе самые разные восхитительные пейзажи. Когда я их рисую, я как бы переношусь в эти места. Но здесь уже есть все, что я вижу в мечтах, все, что воображаю. Зачем тогда нужна живопись?
- Это так. Когда воображаемая красота становится реальностью… - Он прервался и взглянул на Чжуан Янь, стоящую на фоне восходящего солнца - словно ангел, вышедший из его сна. Счастье в душе Ло Цзи сверкало и переливалось, как волны озера в солнечном свете. Ни ООН, ни СОП и представить не могли, что у проекта "Отвернувшиеся" будет вот такой эффект. Если бы Ло Цзи предстояло сейчас умереть - он охотно сделал бы это.
- Господин Ло, вчера шел такой сильный дождь. Почему он не смыл снег с этой горы? - задала она вопрос.
- Дождь шел ниже линии снегов. На этой горе круглый год лежит снег. Здесь совсем другой климат, не как в Китае.
- Вы бывали на этой горе?
- Нет. Я здесь недавно. - Он заметил, что девушка не отводила взор от горы. - Вам нравятся заснеженные вершины?
Она кивнула.
- Тогда поехали!
- В самом деле? Когда? - в восторге вскрикнула Она.
- Да хоть сию же минуту! К подножию горы ведет обычная грунтовая дорога. Если мы выедем сейчас, то к вечеру вернемся.
- А как же работа? - Чжуан Янь отвернулась от горы и посмотрела на Ло Цзи.
- Работа подождет. Вы только что приехали, - небрежно ответил он.
- Ну… - Она наклонила голову, и его сердце вздрогнуло. Он бессчетное число раз видел этот ее бесхитростный взгляд. - Господин Ло, мне нужно знать, чем я буду заниматься.
Он посмотрел вдаль, подумал пару секунд и уверенно пообещал:
- Вот там и расскажу.
- Отлично! Тогда нам пора отправляться?
- Да. Будет проще, если мы пересечем озеро на лодке и оттуда уже поедем на машине.
Они дошли до конца пристани. Ло Цзи убедился, что ветер благоприятный, и они могут взять парусную лодку. К вечеру ветер переменится, и они смогут вернуться тем же путем. Он взял ее за руку и помог ступить в лодку. Он впервые прикоснулся к Чжуан Янь, и ее руки были точно такими же, каких он впервые коснулся в ту зимнюю ночь в своем воображении - мягкими и прохладными. Она восхитилась, когда Ло Цзи поднял белый парус. Когда лодка отошла от пристани, она опустила руку в воду.
- В озере очень холодная вода, - заметила она.
- Зато чистая и прозрачная!
"Как твои глаза", мысленно добавил он.
- Почему вам нравятся покрытые снегом горы?
- Я люблю традиционную живопись.
- Какое отношение это имеет к заснеженным горным вершинам?