* * *
Ло Цзи приснился зловещий сон. Он увидел себя бродящим по залам Лувра. Он никогда раньше не видел этого сна; годы блаженства не вызывали у него потребности вспоминать радости прошедших дней. Во сне Ло Цзи чувствовал такое одиночество, какого не ощущал последние пять лет. Каждый его шаг отдавался гулким эхом в залах дворца, и каждый отзвук, казалось, уносил с собой частичку его я. Наконец он остановился, не рискуя сделать еще один шаг. Перед ним была Мона Лиза. Она больше не улыбалась; она смотрела на него с сочувствием. Когда его шаги затихли, плеск фонтанов во дворе проник внутрь и постепенно становился все громче и громче. Тогда Ло Цзи проснулся и понял, что шум воды доносится из реального мира. Шел дождь.
Ло Цзи протянул руку, чтобы коснуться своей возлюбленной, и обнаружил, что сон был вещим.
Он не нашел Чжуан Янь рядом с собой.
Он вскочил с постели и побежал в детскую. В комнате неярко светила лампа, но Сяся там не было. На ее аккуратно заправленной кроватке лежала одна из картин Чжуан Янь, их любимая. Она была почти пустой и издали выглядела как чистый лист бумаги. Вблизи можно было рассмотреть тонкие камыши в левом нижнем углу, а в правом верхнем - очертания улетающего гуся. В центре картины виднелись две крохотные человеческие фигурки. Но теперь к картине был добавлен текст:
"Моя любовь, мы ждем тебя на пороге Судного дня".
Рано или поздно это должно было произойти. Разве может такая великолепная, волшебная жизнь продолжаться бесконечно? "Это должно было случиться, так что не паникуй. Твоя психика к этому готова", - твердил себе Ло Цзи. И все же у него закружилась голова. Он взял картину и побрел в гостиную. Ноги его подкашивались, и ему казалось, будто он не идет, а плывет над полом.
Пустая гостиная, погруженная в полумрак, освещаемый лишь мерцающими пепельно-красными углями в камине, казалась призрачной, зыбкой, плыла, словно тающий лед. За окном не прекращался дождь. Под этот же шелестящий звук Она вышла из его мечты в реальность пять лет назад. А теперь вернулась в мечту, забрав с собой их дочь.
Ло Цзи схватился за телефон, чтобы позвонить Кенту, но тут вдруг услышал тихие шаги снаружи. Это были шаги женщины, но не Чжуан Янь. Он бросил трубку и выскочил за дверь.
Ло Цзи сразу же узнал тонкую фигуру, стоявшую на крыльце под дождем, хотя различал лишь нечеткий силуэт.
- Здравствуйте, доктор Ло, - обратилась к нему Генеральный секретарь Сэй.
- Здравствуйте… Где мои жена и дочь?
- Они ждут вас у порога Судного дня, - ответила она, цитируя слова на картине.
- Почему?
- Так решил СОП, чтобы вы могли работать и исполнять свои обязанности Отвернувшегося. Им не причинят вреда; дети переносят гибернацию легче, чем взрослые.
- Вы их похитили! Это преступление!
- Мы никого не похищали.
Сердце Ло Цзи упало, когда он осознал скрытый смысл ответа Сэй. Но, не желая примириться с реальностью, он постарался вытеснить эти мысли из головы.
- Я же сказал, что их присутствие здесь - часть плана!
- СОП провел тщательное расследование и установил, что они не являются частью плана. Тогда Совет принял меры к тому, чтобы вернуть вас к работе.
- Даже если это не похищение, вы забрали моего ребенка без моего согласия. Это незаконно! - Потом он понял, кого подразумевал под словом "вы"; его сердце снова затрепетало. Он бессильно прислонился к колонне позади.
- Мы действовали в рамках допустимого. Не забывайте, доктор Ло, что и этот дом, и все прочие ресурсы, которые вам предоставлены, не подпадают под имеющееся законодательство. Закон оправдывает действия ООН во время кризиса.
- Вы по-прежнему работаете на ООН?
- Да.
- Вас переизбрали?
- Да.
Он хотел сменить тему разговора, чтобы не думать о происшедшем, но не смог. "Что я буду делать без них? Что я буду делать без них?" - вопрошал он снова и снова. Наконец он произнес эти слова вслух и сполз по колонне на пол. Ему казалось, что все вокруг рушится и плавится, превращаясь в магму, - но на этот раз магма стекала прямо в его объятое огнем сердце.
- Они по-прежнему здесь, доктор Ло. Ждут вас в полной безопасности в будущем. Вы всегда трезво смотрели на вещи. Теперь вам нужно смотреть еще более трезво. Если не ради всего человечества, то хотя бы ради вашей семьи. - Сэй взирала сверху вниз на Ло Цзи, балансирующего на грани истерики.
Порыв ветра залил крыльцо дождем. Его освежающая прохлада и слова Сэй немного остудили пламя, бушующее в сердце Ло Цзи.
- Вы с самого начала собирались так поступить, правда?
- Да. Но мы решились на этот шаг только тогда, когда у нас не осталось выбора.
- Значит, она… Когда она приехала, она действительно была просто девушкой, занимающейся традиционной живописью?
- Да.
- Из Центральной академии изящных искусств?
- Да.
- Тогда была ли она…
- Она была всем тем, что вы видели. Все, что вы о ней знали, все, что делало ее ею - ее прошлое, ее семья, ее личность и ее разум - было правдой.
- По-вашему, она была искренна?
- Да. Неужели вы всерьез полагаете, что она могла пять лет водить вас за нос? Она была именно такой - невинной и ласковой, как ангел. Она не притворялась ни в чем, включая ее любовь к вам; эта любовь была подлинной.
- Тогда как она могла так жестоко обманывать меня? Ни разу за все время не подать даже виду?!
- Вы просто этого не видели. Ее душа была окутана покровом меланхолии, и так было с того самого момента, когда вы встретились с ней дождливой ночью пять лет назад. Она этого не скрывала. Меланхолия оставалась с ней все эти годы, словно постоянная фоновая музыка. Поэтому вы ничего и не замечали.
Теперь он все понял. Почему ему казалось, будто весь мир ополчился против нее и желает ей вреда? Отчего он бросился бы защищать ее даже ценой собственной жизни? Что именно коснулось самых чувствительных струн его сердца, когда он впервые увидел ее? Это была легкая грусть, скрытая в глубине ее чистых, невинных глаз, - грусть, которая, словно огонь камина, исподволь проглядывала в ее красоте. Это и в самом деле была неощутимая музыка, которая незаметно проникла в его подсознание и шаг за шагом затянула его в бездну любви.
- Значит, я не смогу их найти? - спросил он.
- Именно так. Как я уже сказала, это решение СОП.
- Тогда я отправлюсь вслед за ними в Судный день.
- Как вам будет угодно.
Ло Цзи предполагал, что ему откажут, но так же, как и в тот раз, когда он отказывался от должности Отвернувшегося, согласие последовало немедленно; между его вопросом и ответом Сэй не прошло и секунды. Тут явно дело нечисто! Он спросил:
- С этим будут какие-то сложности?
- Нет. На этот раз все в порядке. Проект "Отвернувшиеся" вызывал разногласия в международном сообществе с самого первого дня. Большинство стран, исходя из своих собственных интересов, поддерживали одних Отвернувшихся и выступали против других; поэтому всегда нашелся бы кто-то, желающий от вас избавиться. Теперь же, когда первый Разрушитель показал себя и усилия Тайлера пошли прахом, противников и сторонников проекта стало поровну. Проект зашел в тупик. Если вы сейчас решите лечь в гибернацию до Судного дня, это будет приемлемым компромиссом для обеих сторон. Но, доктор Ло, вы и вправду намерены так поступить, в то время как человечество борется за выживание?
- Политики, такие, как вы, чуть что кричат о человечестве, но я не вижу человечества. Я вижу только отдельные личности. Я один из них, я простой человек, и я не могу взвалить на себя ответственность за спасение всей планеты. Я просто хочу жить своей жизнью.
- Ладно. Но Чжуан Янь и Сяся - как раз такие "отдельные" личности. Разве вы не хотите исполнить свой долг перед ними? Даже если ваша жена огорчила вас, я вижу что вы ее по-прежнему любите. А ваша дочь? С того дня, когда "Хаббл II" получил неопровержимые доказательства трисолярианского вторжения, одно стало очевидно: человечество будет сражаться до последнего. Когда ваши близкие проснутся через четыреста лет, их встретят катастрофа и огонь войны. К тому времени вы уже потеряете свое положение Отвернувшегося и будете бессильны их защитить. Они лишь разделят с вами адские муки в ожидании конца света. Вы этого хотите? Такой жизни вы желаете жене и ребенку?
У Ло Цзи не нашлось ответа.
- Если даже это вас не убеждает, то представьте себе битву Судного дня через четыреста лет и выражение их глаз, когда вы встретитесь! Кого они увидят перед собой? Человека, бросившего на произвол судьбы женщину, которую любил больше всего на свете, а вместе с нею и все остальное население Земли? Человека, который не пожелал спасти всех детей мира? Человека, который даже не захотел спасти собственного ребенка? У вас достанет мужества выдержать этот взгляд?
Ло Цзи уронил голову, по-прежнему не говоря ни слова. Капли ночного дождя, падающего на траву и воду озера, звучали как бессчетные мольбы о помощи из другого времени и пространства.
- Вы на самом деле верите, что я в состоянии что-то изменить? - спросил Ло Цзи, поднимая голову.
- Почему бы не попробовать? Из всех Отвернувшихся у вас самые высокие шансы на успех. Сегодня я приехала сказать вам почему.
- Так говорите же! Почему?
- Потому, что из всех людей на Земле вы единственный, кого Трисолярис хочет убить.
Прислонившись к колонне, Ло Цзи уставился на Сэй невидящим взглядом. Он пытался вспомнить.
Сэй продолжила:
- Та авария предназначалась вам. Волей случая под машину попала ваша знакомая.
- Но это и в самом деле был несчастный случай! Автомобиль повернул, чтобы объехать две другие столкнувшиеся машины…
- Нападавшие затратили много времени и усилий, подстраивая все именно так.
- Но я был тогда самым обычным человеком, ходил без охраны. Убить меня было минутным делом. К чему такие ухищрения?
- Они хотели выдать убийство за несчастный случай, чтобы не привлекать внимания. У них почти получилось. В тот день в городе произошла пятьдесят одна авария, пятеро погибли. Но агент, внедренный в ОЗТ, предоставил информацию, что это именно ОЗТ покушалось на вас. Самое тревожное то, что приказ пришел с Трисоляриса и был передан Эвансу софонами. На сегодняшний день это единственное заказанное ими убийство.
- Меня? Трисолярис хочет убить меня? Почему? - У Ло Цзи снова закружилась голова.
- Я не знаю. Теперь никто не знает. Эванс, возможно, знал, но он мертв. По-видимому, именно он и потребовал замаскировать убийство под несчастный случай, что только подкрепляет уверенность в вашей значимости.
- Значимость? - Ло Цзи покачал головой и криво улыбнулся. - Посмотрите на меня. Разве я похож на человека со сверхспособностями?
- У вас их и нет, так что даже не думайте об этом, - отрезала Сэй. - Подобные мысли лишь заведут вас на неверный путь. У вас не было сверхспособностей, когда вы раньше занимались своими исследованиями. Вы не манипулировали сверхъестественными силами, вы не демонстрировали невероятных технических навыков в пределах известных нам законов природы. По крайней мере, такие факты нам не известны. То, что Эванс приказал убрать вас незаметно, также подтверждает этот вывод, поскольку доказывает: то, что можете сделать вы, могут сделать и другие люди.
- Почему же вы не сказали мне об этом?!
- Потому что опасались повлиять на эти ваши внутренние ресурсы. Мы слишком мало знаем. Поэтому решили, что будет лучше позволить событиям развиваться естественным образом.
- Однажды у меня возникло намерение поработать в области космической социологии, потому что…
В этот момент слабый голосок внутри Ло Цзи напомнил: "Ты Отвернувшийся!" Он никогда раньше не слышал этого голоса. Он также услышал еще один несуществующий звук: жужжание кружащих вокруг него софонов. Ему даже показалось, что он видит тусклые огоньки, похожие на светлячков. Впервые он повел себя как Отвернувшийся, прервал реплику на полуслове и спросил:
- Это важно?
Сэй покачала головой:
- Наверное, нет. Насколько нам известно, это всего лишь тема исследований, над которой никто не работал, не говоря уж о результатах. Кроме того, если бы вы даже вели исследования, мы не ожидали бы от вас более ценных результатов, чем от других ученых.
- Это еще почему?
- Доктор Ло, раз уж мы говорим откровенно… По моему разумению, как ученый вы не состоялись. Вы ведете исследования не потому, что жаждете открытий, не потому, что ощущаете необходимость этой работы и ответственность за результаты, а просто ради заработка.
- Разве это не обычное явление в наши дни?
- В этом нет ничего плохого, конечно, но вы ведете себя не так, как полагается серьезному, целеустремленному ученому. Ваши изыскания были чисто утилитарными; ваши методы служили лишь вашим интересам; вы стремились к дешевым сенсациям, и вы не раз прикарманивали деньги, выделенные на исследования. По характеру вы безответственный циник, и призвание ученого вызывает у вас лишь насмешку. Нам хорошо известно, что вас не волнует судьба человеческой расы.
- И поэтому вы прибегли к самым низменным методам, чтобы вынудить меня делать то, что вам нужно. Вы всегда презирали меня. Ведь презирали же?
- В обычной ситуации такому человеку, как вы, никогда бы не поручили столь ответственного задания. Но в данном случае есть одна существенная деталь: Трисолярис вас боится. Узнайте, почему. Станьте своим собственным Разрушителем.
Сказав все, что хотела, Сэй сошла с крыльца, села в поджидающий автомобиль и растворилась во мгле дождя.
Ло Цзи долго оставался на крыльце, потеряв счет времени. Постепенно дождь прекратился и поднялся ветер. Он прогнал облака с ночного неба, и стали видны горы. Яркая полная луна залила мир серебристым светом.
Прежде чем вернуться в дом, Ло Цзи в последний раз взглянул на серебряный Сад Эдема. Его сердце воззвало к Чжуан Янь и Сяся: "Мои любимые, ждите меня у конца света".
* * *
Чжан Бэйхай стоял в гигантской тени, отбрасываемой космопланом "Высокий рубеж", и смотрел вверх на его массивный корпус. Он невольно вспомнил авианосец "Тан", уже давно разобранный на металлолом, и даже подумал, нет ли в конструкции "Высокого рубежа" парочки стальных листов от "Тана". За тридцать с лишним посадок жар входа в атмосферу оставил свои ожоги на обшивке, и аппарат походил на строящийся "Тан". Корпус космоплана производил то же ощущение изрядного возраста, но два реактивных ускорителя под крыльями были новыми. Подобным образом ремонтировали старинные здания в Европе: свежие заплатки выделялись на фоне старых стен, напоминая посетителям о недавних работах. Если снять ускорители, то "Высокий рубеж" станет похож на старый транспортный самолет.
Космоплан был новейшей разработкой, одним из немногих прорывов в авиакосмической отрасли за последние пять лет и, вполне возможно, представителем последнего поколения космических аппаратов с химическим реактивным двигателем. Идею космоплана предложили в прошлом столетии на замену космическому челноку. Космоплан мог взлететь с аэродрома и подняться в верхние слои атмосферы как обычный самолет, а там включался реактивный двигатель и космоплан выходил на орбиту. "Высокий рубеж" был четвертым эксплуатируемым аппаратом. Множество других находились в процессе сборки. В ближайшем будущем ими воспользуются для постройки орбитального лифта.
- А я-то думал, что нам не придется полетать в космосе - не доживем, - сказал Чжан Бэйхай провожающему его Чан Вэйсы. Он и двадцать других офицеров космических сил - все служащие трех стратегических институтов - летели на "Высоком рубеже" на МКС.
- Ну есть же моряки, которые ни разу не выходили в море? - улыбаясь, ответил Чан Вэйсы.
- Есть, конечно, и довольно много. Некоторые офицеры флота стремятся оставаться на берегу. Но я не из их числа.
- Бэйхай, учти кое-что. Астронавты-военнослужащие по-прежнему считаются персоналом военно-воздушных сил. Вы будете первыми представителями космических сил, полетевшими в космос.
- Как жаль, что у нас нет никакого определенного задания.
- Ваше задание - набираться опыта. Стратег войны в космосе должен чувствовать космос. До появления космоплана это было невозможно - полет одного человека стоил десятки миллионов. Теперь это намного дешевле. Мы попробуем послать в космос и других исследователей-стратегов; ведь мы же космические силы, в конце концов. Сегодня мы больше похожи на институт болтологии, а это никуда не годится.
Объявили посадку, и офицеры стали подниматься по трапу в корабль. Они были одеты в обычную форму, а не в скафандры, и по виду не отличались от пассажиров обыкновенного самолета. Это было еще одним признаком технического прогресса: полеты в космос понемногу становились рядовым делом. По нашивкам на униформе Чжан Бэйхай определил, что среди входящих в космоплан офицеров были служащие и других отделов.
- Да, Бэйхай, есть еще кое-что важное. - Чан Вэйсы остановил Бэйхая, уже взявшегося за свой чемоданчик. - Центральная военная комиссия изучила наш отчет об отправке политических офицеров в будущее в качестве подкрепления. Командование считает, что условия для таких действий еще не созрели.
Чжан Бэйхай прищурился, как будто смотрел против солнца, хотя они стояли в тени космоплана.
- Командующий, мне кажется, что нам стоит при планировании действий учитывать все четыре столетия; и нам нужно четко выделять срочное и важное… Но будьте уверены, пожалуйста, что я не скажу так ни на каком официальном заседании. Уверен - наше руководство видит все.
- Руководство согласно с твоими далеко идущими предложениями и выражает тебе за них признательность. В ответе Центральной комиссии подчеркивается, что сама идея отправки подкрепления в будущее не отклонена. Исследования и планирование будут продолжены. Но сегодня еще нет подходящих условий для реализации этой программы. Я так думаю - и это мое личное мнение, разумеется - что нам нужно больше высококвалифицированных политических офицеров, чтобы справиться с сегодняшней работой, а уже потом можно будет подумать об отправке кого-нибудь в будущее.
- Командующий, вы наверняка знаете, что означает "высококвалифицированный" в Политическом отделе космических сил и каковы самые минимальные требования. Высококвалифицированные офицеры попадаются все реже и реже.
- Но нам нужно смотреть в будущее. Если произойдет прорыв в двух ключевых технологиях первой фазы - в космическом лифте и в управляемом термоядерном синтезе - то положение улучшится. Есть надежда, что это случится еще при нашей жизни. Ну ладно, тебе пора.
Чжан Бэйхай отдал честь и ступил на трап. Войдя в салон, он заметил, что тот ненамного отличался от салона гражданского авиалайнера, только кресла, рассчитанные на людей в скафандрах, были шире. При первых полетах космоплана все пассажиры на всякий случай надевали скафандры. Теперь в этом не было необходимости.
Он занял место возле иллюминатора. В кресле рядом расположился, судя по костюму, какой-то гражданский. Чжан Бэйхай поприветствовал его кивком и принялся изучать сложно устроенный ремень безопасности.
Обратного отсчета не было. "Высокий рубеж" запустил атмосферные двигатели и начал рулежку. Из-за своего веса космоплану потребовалось больше времени на взлет, чем обычному самолету. Наконец он грузно оторвался от земли и направился в космос.