- Не может быть, что это только сила тяжести, - негодовала Джо. Ей казалось, будто ноги вязнут в зыбучем песке. - Я же прошла специальный курс адаптации к земному притяжению на центрифуге там, у нас дома, то есть я хотела сказать, в Луна-Сити. Наверное, мы просто ослабели от космической болезни.
Аллан с трудом распрямился.
- Ты права. Мы же два дня ничего не ели.
- Аллан, разве ты тоже не ел?
- Нет. Или скажем так: ничего не мог проглотить надолго. Ты голодна?
- Просто умираю от голода.
- Как насчет обеда в бифштексной у Кина?
- Чудесно. Ой, Аллан, мы ведь и вправду вернулись! - у нее в глазах опять блеснули слезы.
С Симмонсами они встретились снова, когда, перелетев через долину Гудзона в вагончике скоростной дороги, вышли на Большом центральном вокзале. Пока они ожидали багаж, Джо увидела достопочтенного пастора, который грузно выбирался из соседнего вагончика. На руках он держал Глорию. Жена шла следом. Симмонс осторожно опустил девочку на перрон. Глория с минуту постояла на дрожащих толстеньких ножках, потом шлепнулась наземь. Так она и лежала, тоненько всхлипывая. Какой-то космонавт, судя по форме - пилот, остановился и с жалостью посмотрел на ребенка.
- На Луне родилась? - спросил он.
- Да, конечно, сэр, - несмотря на все неприятности, Симмонс был чрезвычайно обходителен.
- Возьмите ее на руки. Ей снова придется учиться ходить.
Космонавт печально покачал головой и ушел. Симмонс постоял с озабоченным видом, потом, не обращая внимания на грязь, сел на пол возле ребенка.
Джо была слишком слаба, чтобы попытаться помочь Симмонсам. Она огляделась, ища Аллана, но тот был занят: прибыл рюкзак, который поставили прямо к его ногам. Аллан попытался поднять его и почувствовал себя глупо. Казалось, кто-то пригвоздил рюкзак к полу. А ведь Аллан прекрасно знал, что там нет ничего, кроме цветных и черно-белых микрофильмов, нескольких сувениров, туалетных принадлежностей и других мелочей - всего фунтов пятьдесят. Не мог этот рюкзак быть таким тяжелым, просто не мог. И все же это было так. Аллан забыл, что такое пятьдесят фунтов на Земле.
- Носильщика, мистер? - обратился к Аллану щуплый седой старичок и подхватил рюкзак, словно перышко.
Аллан крикнул:
- Пошли, Джо! - и двинулся за старичком, чувствуя себя весьма неловко.
Носильщик замедлил шаг, приноравливаясь к тяжелой поступи Аллана.
- Вы что, с Луны?
- Да.
- Есть где остановиться?
- Нет.
- Ладно, придется вам помочь. Один мой приятель работает портье в "Коммодоре"…
Носильщик довел их до полотна самодвижущейся дороги, а затем до гостиницы.
Они были слишком измотаны, чтобы идти куда-нибудь обедать, и Аллан заказал обед в номер. Джо уснула прямо в горячей ванне, и ее удалось извлечь оттуда с большим трудом: никак не хотела расстаться с приятным ощущением потери веса в воде. Аллан еле-еле убедил жену, что мягкий поролоновый матрац обладает почти такими же достоинствами. Спать они легли рано.
Около четырех утра Джо пробудилась от тревожного сна.
- Аллан, Аллан!
- М-м-м? Что случилось? - он протянул руку к выключателю.
- Да ничего особенного. Просто мне приснилось, что я опять в ракете… Аллан, отчего здесь так душно? У меня ужасно болит голова.
- А? Не должно быть душно, у нас ведь номер с кондиционером. - Аллан пошмыгал носом. - Что-то и у меня голова побаливает, - признался он.
- Ну так открой окно.
Едва лишь холодный, наружный воздух проник в комнату, Аллан задрожал и быстро юркнул под одеяло. Он еще не успел заснуть, размышляя, можно ли вообще спать под городской шум, врывавшийся в открытое окно, как жена снова позвала его:
- Аллан!
- Ну? Что еще?
- Милый я совсем окоченела. Можно я переберусь к тебе?
- Конечно.
В окно струился теплый и мягкий свет. Когда солнечный зайчик коснулся век Аллана, он открыл глаза. Жена тоже проснулась. Она вздохнула и прижалась к нему.
- Ой, милый, погляди-ка! Голубое небо - мы дома! Я и забыла, какое оно чудесное.
- А ведь здорово вернуться! Как ты себя чувствуешь?
- Гораздо лучше. А ты?
- Великолепно, - Алан откинул одеяло.
Она взвизгнула и натянула одеяло на себя.
- А?
- Пусть мальчик встанет и закроет окно, а его девочка еще понежится в постельке.
- Ладно.
Аллан двигался куда легче, чем накануне, но лежать в кровати все-таки было приятнее. Он снял телефонную трубку и попросил:
- Отдел обслуживания.
- Что вам угодно заказать? - приятным контральто ответила трубка.
- Апельсиновый сок и кофе на двоих, яичницу из шести яиц - не слишком прожаренную, тосты из хлеба грубого помола. И пришлите "Таймс" и "Сатердей ивнинг пост".
- Через десять минут будет исполнено.
- Спасибо.
Подающее устройство загудело, когда он еще брился. Аллан взял поднос и подал Джо завтрак в постель. Поев, он отложил газету и сказал:
- Оторви-ка на минуту нос от своего журнала.
- С удовольствием. Уж очень велика эта проклятая штуковина, ее и держать то устанешь.
- А ты бы выписала облегченное лунное издание. И обойдется-то всего в восемь-девять раз дороже…
- Не дури. Ну, что ты задумал?
- Как насчет того, чтобы выбраться из нашего затхлого гнездышка и отправиться покупать одежду?
- О-о-ох… Нет, не пойду я на улицу одетая по лунной моде!
- Боишься, что станут глазеть? Ты что, стала на старости лет пуританкой?
- Нет, милорд, просто не могу я выходить на улицу всего-навсего в куске нейлона и паре сандалий. Для начала мне нужна теплая одежда.
И она еще уютнее завернулась в одеяло.
- Прямо-таки больно слышать такие слова от отважной покорительницы космоса. Слушай, может, вызвать портного в номер?
- Пожалуй, слишком накладно. Ты-то все равно собирался выходить? Так купи мне любую тряпку, лишь бы она согревала.
Макрей заупрямился:
- Пробовал я уже для тебя покупать…
- Ну, пожалуйста, в последний раз… Зайди к Сэку и купи синее джерси для улицы, десятый размер. И пару чулок.
- Уговорила.
- Вот и молодец. А я тут бездельничать не буду: вон какой длиннющий список людей, которым я должна позвонить и с кем должна повидаться.
Сначала Аллан отправился купить одежду для себя. Привычные ковбойка и шорты грели не лучше соломенной шляпы в зимнюю вьюгу. Хотя в действительности было совсем не холодно. Солнце дарило приятное тепло, но человеку, привыкшему к постоянной температуре не ниже семидесяти по Фаренгейту, погода казалась холодной. Аллан всячески старался либо подольше оставаться в метро, либо идти по той стороне Пятой авеню, которая была защищена крышей.
Аллан подозревал, что продавец всучил ему завалящий костюм и что он выглядит в нем деревенщиной. Костюм, правда, согревал, но и весил изрядно, к тому же он стягивал грудь и затруднял дыхание. Интересно, думал Аллан, долго ли еще придется мучиться, пока снова обретешь земную походку?
Заботливая продавщица выполнила заказ Джо и, кроме того, подобрала для нее теплую пелеринку. Аллан отправился домой, согнувшись под тяжестью пакетов. Тщетно он пытался поймать такси. По-видимому, спешили все, а не он один. Один раз его чуть не сбил с ног какой-то мальчишка лет тринадцати-четырнадца-ти. Мальчишка крикнул: "Разуй глаза, дед!" - и скрылся прежде, чем Аллан подобрал подходящий ответ.
Когда он вернулся, все у него ныло и он мечтал о горячей ванне. Принять ванну не удалось: у Джо сидела гостья.
- Миссис Эпплби, это мой муж. Аллан, это матушка Эммы Крейл.
- Как поживаете, доктор… Или… Как лучше сказать - профессор?
- Лучше просто мистер.
- Когда я узнала, что вы в городе, я чуть не сгорела от нетерпения, так хотелось поскорее услышать о моей драгоценной девочке… Как ей там живется? Похудела? Хорошо ли выглядит? Уж эти мне современные девицы… Я всегда втолковывала ей, что надо побольше гулять. Сама я ежедневно совершаю променад в парке - вы только посмотрите на меня. Она прислала свою фотографию, кажется, я ее захватила с собой. На ней она выглядит совсем плохо, наверно, неважно питается. Эта синтетическая пища…
- Не ест она синтетической пищи, миссис Эпплби.
- … должно быть, малопитательна, не говоря уже о вкусе. Что вы сказали?
- Ваша дочь питается вовсе не синтетической пищей, - повторил Аллан. - Свежие фрукты и овощи это чуть ли не единственное, чего у нас в Луна-Сити в избытке. Растения, понимаете ли, выращиваются в специальных условиях.
- Вот я об этом и толкую. Признаться, не понимаю, как это вы там у себя, на Луне, получаете пищу из этих машин, кондиционирующих воздух…
- В Луне, миссис Эпплби.
- … но она не может быть здоровой. Наши домашние установки для кондиционирования воздуха вечно ломаются и ужасно пахнут, просто невыносимо, мои дорогие. И вы думаете, что возможно построить небольшую установку, такую, что… Хотя, конечно, если вы хотите, чтобы она еще изготавливала синтетическую пищу…
- Миссис Эпплби…
- Да, доктор? Вы что-то хотели сказать? Лично я…
- Миссис Эпплби, - с отчаянием заговорил Макрей, - растения в Луна-Сити выращиваются на огромной гидропоничес-кой ферме, в большущих чанах. Там масса зелени. Растения извлекают из воздуха углекислоту и обогащают его кислородом.
- Но… вы в этом уверены? Помнится, Эмма говорила…
- Совершенно уверен.
- Ну-ну… Я не претендую на понимание подобных вещей, я ведь натура художественная, как частенько говаривал мой бедный Герберт. Герберт - это отец Эммы, он был всецело поглощен техникой, хотя я и настаивала, чтобы он слушал хорошую музыку и просматривал критические обзоры бестселлеров. Боюсь, что Эмма пошла по стопам отца. Я просто мечтаю, чтобы она бросила свою дурацкую работу. Неподходящее это дело для женщины, как вы считаете, миссис Макрей? Все эти атомы и нейтроны и прочие штуки, которые летают вокруг нас в воздухе. Я читала о них в разделе "Популярная наука" в журнале…
- Она хорошо в этом разбирается, и работа ей по душе.
- Ну, разумеется, так и должно быть. Это же так важно - быть удовлетворенной тем, что делаешь, пусть ты даже и занимаешься ерундой. И все же я беспокоюсь о девочке - похоронить себя вдали от цивилизации! Поговорить не с кем, ни театров, ни культурной жизни, ни общества…
- В Луна-Сити демонстрируются стереокопии каждого бродвейского спектакля, имеющего успех, - в голосе Джо зазвучали резкие нотки.
- О-о? В самом деле? Но ведь это совсем не то, что пойти в театр, моя дорогая, там же общество изысканных людей. Вот когда я была девушкой, мои родители…
Аллан, позабыв о всяком приличии, сказал:
- Уже час. Ты обедала, родная?
Миссис Эпплби выпрямилась в кресле:
- О боже! Пора бежать. Моя портниха - такая тиранка, но она гениальна, надо будет дать вам ее адрес. Вы были очаровательно любезны, мои дорогие, и я вам бесконечно благодарна за рассказ о моей бедняжке. Как бы мне хотелось, чтобы она оказалась такой же благоразумной, как вы. Она ведь знает, что я всегда готова предоставить свой дом в ее распоряжение, да уж если на то пошло, то и в распоряжение ее мужа. Заходите ко мне почаще. Обожаю разговаривать с людьми, которые побывали на Луне…
- В Луне.
- Это так сближает меня с моей милой крошкой. До свидания, до свидания.
Когда дверь за ней закрылась, Джо сказала:
- Аллан, мне необходимо глотнуть чего-нибудь покрепче.
- Мне тоже.
Поход по магазинам Джо сократила до минимума. Это занятие было слишком утомительно. К четырем часам они отправились в Центральный парк насладиться красотой осеннего пейзажа под ленивое цоканье лошадиных копыт. Вертолеты, голуби и перистые полосы, оставленные ракетными двигателями, придавали парку идиллическую прелесть и безмятежность. Джо проглотила подступивший к горлу комок и прошептала:
- Аллан, разве это не прекрасно?
- Да, конечно. Как все-таки здорово вернуться! Кстати, ты заметила, что Сорок вторую улицу опять всю разрыли?
Вернувшись в номер гостиницы, Джо рухнула на кровать, а Аллан немедленно сбросил ботинки. Сев в кресло и растирая ноющие ноги, он сказал:
- Весь вечер буду ходить босиком. Господи, как болят ноги!
- И у меня. Но мы же собирались к твоему отцу, милый.
- Что-о-о? Вот черт, я и забыл. Джо, нет, ты просто с ума сошла! Позвони и договорись на другой вечер. Мы же совсем выдохлись.
- Но, Аллан, он ведь наприглашал кучу твоих друзей!
- Чушь собачья! Нет у меня в Нью-Йорке никаких друзей!
Договорись на ту неделю.
- На ту? Гм-м-м… Слушай, Аллан, давай-ка лучше сразу уедем в деревню.
У Джо был крошечный клочок земли в Коннектикуте - старая, заброшенная ферма, оставленная ей родителями.
- А я-то думал, что тебе хочется недельки две походить по театрам и концертам. С чего вдруг такая спешка?
- Сейчас покажу, - она подошла к окну, которое не закрывалось с самого полудня. - Погляди-ка на подоконник, - и она нарисовала на слое сажи свои инициалы. - Аллан, в этом городе столько грязи!
- Было бы странно, если бы девять миллионов людей не поднимали пыль.
- Но всю эту грязь мы вдыхаем в легкие! Почему здесь не соблюдаются законы по борьбе со смогом?
- Это не смог, а нормальная городская грязь.
- Луна-Сити никогда не был таким грязным! Там можно носить одно и то же белое платье, пока оно не надоест. Здесь его и на один день не хватит.
- Над Манхэттеном нет крыши, а копоти в воздухе хоть отбавляй от выхлопных газов.
- В том-то и дело. Я тут или мерзну, или задыхаюсь.
- А мне казалось, что ты мечтаешь о прикосновении дождевых капель к твоему личику.
- Не будь занудой. Я и теперь хочу того же, но только на свежем воздухе и среди зелени.
- Ладно. Мне это тоже по душе: надо поскорее приступить к своей книге. Я поговорю с твоим агентом по недвижимости.
- Я уже говорила с ним сегодня утром по телефону. Мы можем ехать в деревню когда угодно. Он начал там наводить порядок сразу же после получения моего письма.
В тот вечер в доме отца Аллана ужинали а ля фуршет, но Джо сейчас же уселась и попросила принести ей еду. Аллан тоже с удовольствием присел бы, но положение почетного гостя обязывало его провести весь прием на ногах. Возле буфета его поймал отец и ухватил за пуговицу:
- Попробуй-ка эту гусиную печенку, сынок. Полагаю, после того, что вы ели на Луне, она покажется тебе чудесной.
Аллан согласился, что печенка великолепна.
- Ну, сынок, а теперь ты должен рассказать гостям о своих странствиях.
- Никаких речей, папа! Пусть они читают "Национальный географический журнал".
- Чепуха! - Отец повернулся к гостям: - Внимание, сейчас Аллан расскажет нам о жизни лунатиков!
Аллан закусил губу. Конечно, жители Луна-Сити именно так называли друг друга, но здесь это слово звучало совсем иначе.
- Да мне и говорить не о чем. Лучше продолжайте ужинать.
- Рассказывай, а мы будем закусывать!
- Расскажи нам о городе лунатиков!
- А вы видели лунного человека?
- Давай, Аллан, загни-ка нам про жизнь на Луне!
- Да не на Луне, а в Луне.
- Какая разница?
- Наверно, никакой, - он колебался: действительно, объяснить, почему лунные колонисты так подчеркивали, что живут внутри земного спутника, было трудно, но манера говорить "на Луне" раздражала его так же, как слово "Фриско" раздражает жителей Сан-Франциско. - "В Луне" - просто мы так говорим. На поверхности мы проводим очень мало времени, разве что персонал Ричардсоновской обсерватории, изыскатели и так далее. Жилые кварталы, разумеется, расположены под поверхностью.
- Боитесь метеоритов, что ли?
- Не больше, чем вы - молнии. Подземное строительство облегчает решение проблемы отопления и герметизации. Облегчает и удешевляет. Проходка горных пород не так уж трудна, а трещиноватая почва выполняет роль вакуума в термосе, в этих трещинах ведь и вправду вакуум.
- Но, мистер Макрей, - спросила очень серьезная дама, - неужели у вас не болят уши оттого, что вы живете под давлением?
Аллан обвел комнату рукой:
- Здесь точно такое же давление, как и там, - пятнадцать фунтов.
Дама была сбита с толку, но быстро нашлась:
- Возможно, вы и правы, хотя этому и трудно поверить. И все же я бы не могла жить замурованной в пещере. А вдруг произойдет взрыв из-за разницы в давлении?
- Давление в пятнадцать фунтов не опасно. Инженерам приходится работать при давлении в тысячи фунтов на квадратный дюйм. Кроме того, Луна-Сити подобно кораблям состоит из множества отсеков. Это гарантирует безопасность. Живут же голландцы под защитой плотин, есть дамбы и в низовьях Миссисипи. Метро, океанские лайнеры, самолеты - все это искусственная среда для обитания человека. Луна-Сити кажется вам странным только потому, что до него далеко.
Дама содрогнулась:
- Даже представить себе что-либо подобное жутко!
Какой-то весьма самоуверенный человечек протолкался вперед:
- Мистер Макрей, даже если допустить, что вся эта затея имеет значение для науки и так далее, то почему все-таки надо выбрасывать деньги налогоплательщиков на содержание города на Луне?
- Полагаю, что вы сами уже ответили на этот вопрос, - сдержанно сказал Аллан.
- А вы чем это оправдываете? Ответьте, сэр!
- Это не требует оправданий. Лунная колония уже многократно окупила себя. Все лунные предприятия приносят доходы своим акционерам: и Шахты Артемиды, и Космические пути сообщений, и Компания обеспечения космических полетов, и туристическая корпорация "Диана", и Корпорация исследований в области электроники, и Лунные биологические лаборатории, не говоря уже о Лабораториях Резерфорда, - можете поинтересоваться. Согласен, Программа космических исследований иногда пощипывает налогоплательщиков, поскольку является объединенным владением правительства и Фонда Харримана.
- Ах, так вы признаетесь в этом! А здесь важен принцип!
У Аллана невыносимо горели ноги.
- Принцип, принцип! Есть только один принцип: научные работы всегда окупались.
Он повернулся спиной к собеседнику и положил себе еще гусиной печенки. Кто-то тронул его за плечо. Аллан узнал старого школьного друга.
- Здорово ты отбрил старину Битла, поздравляю. Так ему и надо: он ведь, кажется, радикал.
Аллан улыбнулся:
- Все же не следовало выходить из себя.
- Ты его хорошо отделал. Слушай, Аллан, завтра вечером я собираюсь совершить экскурсию с парочкой приезжих клиентов по злачным местам. Поехали, а?
- Спасибо, но мы уезжаем в деревню.
- Как же можно упускать такой случай? Столько времени быть погребенным на Луне и не позволить себе самых невинных удовольствий после этакой тоски!
Аллан почувствовал, что краснеет.
- Спасибо за предложение, но… ты видел когда-нибудь зал с видом на Землю отеля "Лунная гавань"?
- Нет. Собираюсь съездить. Разумеется, когда разбогатею.