"А если у тебя ничего не получится, никто об этом не узнает, даже "мозг" корабля - ведь ты сотрешь все записи. Бедный, одинокий дьявол".
Лисса решила, что лучше больше не касаться этой темы.
- Как хотите. Боюсь, в двенадцать тридцать вам придется оставить свое занятие и присоединиться к остальной команде.
Эскер мрачно зыркнул на нее.
- Почему?
- Они готовы практиковаться вместе с вами.
- А где будете вы?
Лишь после паузы он добавил:
- Миледи…
- Где-нибудь. - У нее по коже пробежали мурашки веселого озноба. - Я дала физикам основные инструкции и больше не буду путаться у них под ногами. Это ваша команда. Приучите их работать вместе с вами.
- Понятно, - сказал Эскер. - А вы сами тем временем будете "где-нибудь"…
- Послушайте, - сказала Лисса как можно спокойнее. - Тренировка займет у вас совсем немного времени. Я надеюсь. Мы не должны опоздать к началу большого события. Однако, когда вы закончите подготовку, мы проведем еще пару тренировок и отдохнем - и только потом отправимся к месту назначения. Мы проделаем все маневры при включенной гравитации, чтобы люди нормально себя чувствовали и восстановили тонус мышц. Капитан Вален считает - и я с ним согласна, что нам лучше прибыть на место действия, находясь в полной форме. И тогда у вас будет время закончить свой проект, если захотите.
"Конечно, ты захочешь. Последнее время ты почти не спал, правда?"
- Капитан Вален… - Эскер посмотрел на свой компьютер. - Хорошо, миледи. А теперь, если вы не против, я запишу промежуточный результат, а уж потом приступлю к своим обязанностям.
- Конечно.
"Если бы я могла поделиться с тобой своим счастьем… Но ты, наверное, даже не представляешь, что такое счастье. Нет, скорее всего, не представляешь. Так стоит ли мне расстраиваться из-за тебя?"
- Желаю удачи, - сказала Лисса и вышла.
Элиф, Тесса и Ноэль почти закончили обед, а сузаянец, очевидно, только собирался приступить к еде. По молчаливому соглашению он обедал отдельно - при такой физической разнице совместное питание всей команды могло бы повлечь за собой кое-какие проблемы.
- Вы не собираетесь присоединиться к товарищам? - спросил женщину Медноруд.
Лисса из вежливости задержалась рядом и сказала:
- Я пообедаю позже. Сперва мне нужно повидаться с капитаном.
Сияющие глаза сузаянца блеснули.
- Вы голодны.
Лисса рассмеялась - немного нервно, как показалось ей самой.
- Неужели ваша чувствительность к эмоциям простирается так далеко? Да, я не прочь перекусить, но это не к спеху.
Голос прибора-переводчика зазвучал тише и стал похож на мурлыканье сузаянца:
- Почтенная госпожа, позвольте дать вам совет. Возможно, вам стоит быть… осмотрительнее. Чувства, которые к вам испытывают, стали сильней.
Лисса смутилась.
- Что вы имеете в виду?
Дрожь, пробежавшая по длинному телу Медноруда, вероятно, соответствовала людскому пожиманию плечами.
- Я чувствую эмоции, а не мысли. И в отношении существ другой расы мои возможности ограниченны… Я воспринимаю основные эмоции, оттенки от меня ускользают. И все же я ощущаю радость и яростную горечь, и даже дружелюбное, хотя и отчасти смешанное с похотью любопытство. Это позволяет мне догадаться о том, что, скорее всего, сейчас интересует окружающих.
Губы сузаянца не могли изобразить человеческую улыбку, а его речь передавалась бесчувственным прибором-переводчиком, и все же Лиссе показалось, что она угадывает доброжелательность, беспокойство и даже нечто вроде любви.
- Это не мое дело, как говорится в вашем расхожем выражении, тем более что я здесь совсем чужой. Но я прошу вас не допустить разобщенности. Мы направляемся в загадочное место. Мы должны сохранить единство.
- Конечно.
Медноруд покинул кают-компанию. Лисса смотрела ему вслед, пока тот не скрылся, и только потом двинулась дальше.
Она понимала, что сузаянец прав.
"Мы с Гервардом были слишком беспечны. Но все случилось так неожиданно, так быстро… Нет, нашему поведению нет никаких оправданий. Никто не освобождал нас от ответственности, мы отвечаем и за команду, и за цель экспедиции".
В прежних экспедициях Лисса не заводила любовных отношений, за исключением пары рейсов, когда путешествовала вместе с Томасом Вайтривером. Но тогда она заранее знала, что будет с ним. Они надеялись, что отношения между домами Виндхолмов и Вайтриверов удастся скрепить еще одним браком. Со временем эта надежда угасла, и Лисса рассталась с Томасом - с грустью, но без горечи. Томас был слишком молод. На планете она могла позволить себе любые личные отношения - там ревность не могла принести беды.
"Но, проклятье, Гервард - самый лучший любовник из всех, какие у меня были! Умелый, внимательный, страстный… И к тому же - самый лучший человек из всех, с кем я до сих пор встречалась. Мудрый, нежный, решительный. Он вернулся из непроглядной ночи - это я вывела его к свету, сказал он, - и обрел такую внутреннюю силу, такие знания, каких я не могу даже себе представить. Ведь я никогда не была во тьме. Папа с мамой, наверное, сперва не обрадуются моему выбору. Но они узнают Герварда получше и поймут. А пока нам и вправду стоит вести себя более сдержанно. Если, конечно, мы сумеем. Как можно скрыть от людей свое счастье?"
18
Прыжок.
Ослепительное сияние.
Мало-помалу Лисса расслабилась.
Ничего не произошло. Она парила перед оружейной панелью "Дагмара", в тишине, среди океана звезд.
"Что ж, - подумала она, - мы знали, что Медноруд не располагает точными навигационными данными, а в космосе даже малейшая погрешность в расчетах может на деле оказаться огромной".
Лисса огляделась, пытаясь найти что-нибудь необычное, то, что привлекло внимание сузаянцев. Магеллановы Облака, галактика Андромеды, несколько других галактик, видных невооруженным глазом… Плотная темнота заслоняла от Лиссы сияние в центре ее родной галактики - возможно, обзору мешает голубой гигант, находящийся в десяти или двенадцати световых годах отсюда. Его наверняка можно найти в каком-нибудь исследовательском каталоге…
- Что удалось обнаружить? - спросил Вален по интеркому.
- Никаких следов радиации, похожих на излучение корабельных двигателей, - доложил корабль. - Источник аномального излучения на девятнадцать часов двадцать шесть минут - шестьдесят два градуса к югу. Радиоизлучение, оптическое, рентгеновское, возможно наличие нейтринного компонента.
Голос Валена возбужденно задрожал:
- Должно быть, это оно. Хорошо, нацеливай антенны.
- Прошу разрешения оставить пост, - сказала Лисса.
- Разрешаю, - ответил Вален. - Присоединяйтесь ко мне. Возможно, нам понадобится кое-что обсудить без помощи интеркома, чтобы не тревожить ученых.
"Какой неуклюжий предлог! - подумала Лисса. - Мы могли бы поговорить и по прямой связи… Ладно, неважно! Насколько я знаю Эскера, он сейчас слишком занят работой и вряд ли что-нибудь заметит… Не буду о нем думать. Что может быть лучше, чем быть рядом с тобой, милый?"
Она поспешила в капитанскую рубку.
Оттуда, распростившись с чудесными видами космоса, они перебрались в каюту Валена, где долго целовались.
- Подожди, подожди, - пробормотал Вален, когда Лисса перешла от поцелуев к бурным ласкам. - Давай подождем немного. Команда должна подать рапорт через несколько минут.
- Знаю, - шепнула Лисса ему на ухо. - Но почему бы нам не приготовиться заранее к тому, что будет потом? И очень скоро. Я уже говорила тебе, что в невесомости ты так же хорош, как и при гравитации?
Вален усмехнулся.
- Прими взаимный комплимент. Но система слежения…
- О, компьютер "Дагмара" уже обо всем знает - мы ведь постоянно забываем о существовании этой системы. А если мы сейчас отключим слежение, мы можем пропустить какой-нибудь экстренный сигнал. Ты ведь никому про нас не расскажешь, милый "Дагмар"?
- Согласно моей программе я не сообщаю о посторонних вещах никому, кроме капитана и вас, - ответил корабельный компьютер. - Эти куски записи будут удалены по возвращении, во время редактирования.
- Да, да. Мне приятно, что ты об этом заботишься.
Способен ли искусственный интеллект проявлять заботу? Философский вопрос, на который нет ответа. Конечно, "Дагмар" не мог за ними подглядывать как человек. И все же сознание корабля не казалось Лиссе полностью безличным и равнодушным. И… женщина слегка смутилась при этой мысли… невидимое присутствие следящей автоматики придавало пикантности ее близости с Валеном.
Она глубоко вдохнула и нежно сказала:
- От тебя приятно пахнет. Чистым мужским телом. Или правильнее сказать - мужским, но чистым телом?
Прошло полчаса. Чтобы не заняться чем-нибудь совсем интимным, им следовало придумать тему для разговора. Вален отказался обсуждать исследования, которыми занимались физики.
- Неразумно строить догадки, не имея для них оснований, - сказал он.
Лисса подумала, что он, наверное, цитирует какого-нибудь древнего писателя - как любит делать ее отец, или Ромон Касперссон, или Торбен Хебо… Интересно, как там дела у Хебо? Вот уж кто за свою жизнь прочитал горы книг!
И Лисса с Гервардом стали обсуждать их совместное будущее и строить планы. Оба понимали - их ждет много трудностей, особенно вначале, пока Гервард не добьется твердого положения в обществе.
Включился интерком.
Голос Эскера звучал почти дружелюбно - и Лиссе так показалось? Как бы то ни было, ей приятно было услышать:
- Мы собрали предварительные данные, капитан, миледи. Очень необычные. Однако пока я не стал бы спешить с выводами.
Вален, похоже, был доволен результатами работы.
- Что вы все-таки можете доложить - из понятного неспециалистам?
- Ну, здесь имеется два источника излучения. Радиальные скорости, судя по всему, обозначают галактические орбиты, но крайне эксцентричные. Спектральный анализ показывает в основном наличие водорода, немного гелия и следы металлов. В целом это соответствует характеристикам межзвездного пространства, раскаленного до температуры солнца. Каждый источник излучения вращается по независимой орбите на скорости, близкой к скорости свет… Но в этом мы пока не уверены. Больше сказать почти нечего, кроме того что это очень необычно, капитан.
- Хорошо. Теперь я в вашем распоряжении. Что вам нужно от корабля?
- Порыскайте вокруг источников. Получите параллаксы, чтобы мы могли определить положение источников в пространстве, поперечный компонент скорости, внутреннюю яркость. Наблюдая с разных расстояний, с разбросом примерно в сотню парсеков, мы могли бы проследить эволюцию объекта. Таким образом мы сможем понять природу этого явления.
Вален нахмурился. Эскер перечислил самые простые и очевидные действия - это прозвучало как откровенное издевательство.
Потом лоб капитана разгладился. Лисса догадалась, что он старается посмотреть на вопрос под другим углом: Эскер был так возбужден, что наверняка даже не заметил своей бестактности.
- Хорошо. Скажите, каков ваш план действий?
- Я разработаю план, когда мы проведем первые наблюдения и соберем побольше информации. А пока… хм, я должен сделать кое-какие расчеты. Я снова свяжусь с вами примерно через час и сообщу координаты следующего наблюдательного пункта, - сказал физик и отключился.
- У нас есть целый час, - сказала Лисса. - Вот здорово!
Вален моргнул.
- Что?
- Целый час нас никто не побеспокоит. Давай не будем терять времени. Кто знает, когда опять представится удачный случай?
19
Пятьдесят часов исследований тянулись невыносимо долго, но пролетели невероятно быстро. В конце концов все члены экспедиции собрались в салоне. Им нужно было поговорить, глядя друг другу в глаза, а не по интеркому. Корабль включил гравитацию, чтобы все могли спокойно и удобно рассесться вокруг стола. Возможно, в последний раз они устроились так удобно…
Эскер встал. Весь его облик дышал гордостью.
- Я готов сообщить о своем открытии, - сказал он.
- Первой это открытие сделала Великая Конфедерация, - пробормотал Медноруд, забыв приглушить громкость переводчика.
Лисса подумала, что в такой день, конечно, каждому хочется, чтобы его раса поучила заслуженную долю почестей, нравится ему или не нравится его правительство.
К ее удивлению, Эскер ответил довольно спокойно:
- Верно. И ваш народ вряд ли сделал это открытие недавно. Полагаю, ваш исследовательский корабль обнаружил феномен десять или двадцать лет назад. Правители, конечно, оценили потенциальные возможности открытия, но выжидали подходящего момента. Люди не умеют так хорошо хранить тайны.
"Может, твой триумф сделал тебя добрее? - подумала Лисса. - Если так - я рада за тебя, Эскер".
- И что это за потенциальные возможности? - спросил Вален.
- Я не знаю, - ответил физик. - И сузаянцы тоже не знают, иначе они не потратили бы столько усилий на исследования. - Он замолчал.
Его речь и поведение были довольно загадочными.
- Мы имеем дело с беспрецедентным явлением, крайне редким, если вообще не уникальным. Кто знает, какие возможности оно перед нами откроет? Вполне вероятно, те, о которых мы даже не подозревали. Может, мы познаем законы природы, неизвестные даже Предвестникам.
"И какие же технологии могут появиться в результате такого открытия? Какую мощь оно может даровать? - У Лиссы мороз пробежал по коже. - На службе добра или зла, спасения или гибели… Я не могу винить сузаянцев и их правительство за то, что они пожелали сохранить все это в тайне. Я тоже хотела бы, чтобы все это досталось только нам, людям".
- Скажите наконец, о чем идет речь? - не выдержала она.
Трое ассистентов Эскера нетерпеливо ерзали на месте. Они все знали, но Эскер запретил им говорить. То был момент его триумфа.
Посмотрев на Лиссу, физик ответил, тщательно подбирая слова:
- Я могу ответить вам, миледи, одной-единственной фразой. Две черные дыры движутся навстречу друг другу и неминуемо должны столкнуться.
Медноруд зашипел, а Вален тихонько присвистнул.
Черные дыры… Лисса порылась в памяти. Звезды в два-три раза больше Саннивы, с чрезвычайно высоким уровнем излучения, которые разъедают свою кору ядерным огнем и спустя несколько миллионов лет взрываются, превращаясь в сверхновые и на короткое время соперничая с целой галактикой. Потом остатки такой звезды сжимаются, но не превращаются в стабильную нейтронную звезду. Нет, масса звезды все еще огромна, сила гравитации преодолевает центробежные силы квантов, и сжатие продолжается до нулевого объема и бесконечной плотности. Хотя может показаться, что сжатие замедлилось и практически остановилось, понадобится целая вечность, чтобы звезда сжалась до конца. И тогда сила гравитации возрастает до такой степени, что звезда перестает излучать свет…
Лисса видела изображения нескольких черных дыр - снимки были сделаны как издалека, с космического корабля, так и с исследовательских зондов, подлетевших поближе. Только изображения - и все. Черных дыр, несомненно, миллиарды, но исследователи до сих пор обшарили только небольшую часть внешних областей галактики.
Да, действительно - это явление и удивительное, и ужасное. Черная дыра выглядит как абсолютно черная сфера размером с астероид - иногда она видна на небе, иногда не видна. Такая звезда захватывает материю из космоса. Если поблизости оказывается достаточно материи - например, туманность или, чаще, какое-нибудь солнце, - дыра вытягивает из них материю. Тогда вокруг нее ярким диском вспыхивает пламя, которое очень быстро всасывается в жерло дыры. Чудовищная гравитация искажает световые волны, сдвигает их к красной части спектра, изменяет их направление. Сила притяжения разрывает наблюдательные зонды на куски и затягивает обломки в черную дыру…
Большая часть сведений о черных дырах была для Лиссы всего лишь словами - она не знала, что такое квантовое туннелирование, излучение Хоукина, взаимозависимое искажение пространства и времени…
"Я не так уж мало знаю для непрофессионала, - подумала Лисса. - Я помню слова профессора Артура о том, как много осталось неведомого для любой из космических рас. Он говорил, что в природе такого явления, как черные дыры, всегда будет оставаться что-то неизведанное, потому что мы не можем узнать о том, что происходит внутри дыры. Но если две черных дыры столкнутся…"
- Да, такое наверняка случается крайне редко, - громко сказал Медноруд.
- Разве что в центре галактики? - предположил Вален.
- Это всего лишь догадки, - отмахнулся Эскер. - Да, возможно, Монстр поглощает более мелкие черные дыры. Этим можно объяснить некоторые явления, которые мы здесь наблюдаем, - например, короткоживущие следы излучения. Их источниками могут быть частицы материи, каким-то образом разогнавшиеся до скорости, близкой к скорости света, а потом снова замедлившие бег при взаимодействии с межзвездным пространством. Точно нельзя сказать. Я повторяю - несмотря на гордые заявления, что на этот счет имеется безупречная теория, мы ничего не знаем наверняка.
"Монстр…" - мысленно повторила Лисса.
Так называют гигантскую черную дыру, которая находится в самом сердце галактики. Со всех сторон ее заслоняют пылевые облака, и исследовать ее невозможно, потому что массивное излучение почти мгновенно убило бы любое живое существо и вывело бы из строя любого робота.
И как ученые могут заявлять, что во вселенной больше не осталось важных тайн?
- Вот какое явление мы здесь наблюдаем, - прозвенел торжественный голос Эскера.
Потом физик заговорил спокойнее:
- Однако наши черные дыры ждет не обычное линейное столкновение, о которых у нас имеются кое-какие теоретические представления. Хотя вероятность такого случая исчезающе мала, эти две черные дыры все же направляются прямиком друг к другу. Когда они столкнутся, в одной точке пересекутся две эксцентрические галактические орбиты. Из наблюдений за орбитами и ускорениями мы достаточно точно рассчитали массы этих небесных тел - они равны приблизительно девяти и десяти солнечным массам. Стало быть, видимая часть явления будет около шестидесяти километров в диаметре. Точно вычислить расстояние, на которое они сблизятся, мы не можем. Если бы то были ньютоновские точечные массы, они бы сошлись по гиперболической траектории на расстоянии около тридцати километров, со скоростью примерно в три раза меньшей скорости света. Но это не ньютоновские тела и можно сколько угодно гадать об их траекториях. Я уверен только в одном - их горизонты пересекутся. В компьютере корабля есть программы для расчета релятивистских и квантовых эффектов. Мы воспользовались ими, однако некоторые из полученных результатов кажутся полной нелепицей. Матрицы постоянно распадаются. Мы просто не располагаем достаточной информацией, и все, что мы должны теперь делать, - это наблюдать. Наблюдать… - шепотом закончил он.
- Можем ли мы приблизиться к черным дырам и остаться в живых? - спросил Вален.
- Мы наверняка можем подойти к ним так же близко, как подойдут к ним сузаянцы. - Теперь в голосе Эскера звучали мальчишеская отвага и беззаботность.
- И насколько это, по-вашему, близко?