XLVI
Неферт заметила, что Инери вытянулся и стал чуть шире в плечах. Кроме того, в нем изменилось еще что-то… Что? Но зато так не изменились светлые пепельные локоны, один из которых он таким знакомым плавным жестом правой руки (левая рука его была почему-то сжата в кулак) отбросил с плеча за спину. Не изменились и полураскрытые от волнения багряные губы… Инери не спешил заговорить. Он стоял всего в шаге от Неферт. Всего в одном шаге.
Это был шаг от Миуры. Это был шаг к людям.
"Он не выдержал испытания. Он останется человеком - теперь ему неоткуда взять силы победить этот страх…"
Шаг от Миуры, шаг от себя самой…
Лицо Инери стало расплываться, словно погруженное в воду - Неферт боялась шевельнуть ресницами, чтобы слезы не хлынули по щекам.
- Я только хотел отдать тебе одну вещь.
- …Какую вещь?
Инери молча разжал кулак. Не может быть!! Освобожденные слезы запрыгали по лицу Неферт: видимый так четко, знакомый до каждой слабой трещинки, на раскрытой ладони Инери лежал камешек красной яшмы.
- Инери… Ты там был?
- Ты оставила его на круглом столбике, похожем на алтарь.
- Ты там был… Но ведь это невозможно… Ведь это невозможно, ты не мог, просто не мог этого сделать… Я знаю, что не мог! - в смятении прокричала Неферт.
- Не мог, - Инери упрямо нагнул голову. - Я думал об этой дыре. Я ни за что бы не полез туда, ни за что!
- Но ты там был?..
- Да. Понимаешь… Не сразу… Через некоторое время после того, как мы расстались… Мне очень сложно это объяснить… Ведь я видел тебя в саду, я видел тебя в носилках на улице. И несмотря на это мне стало казаться… день ото дня все сильней… Что я бросил тебя одну там, в этих пустых переходах… Понимаешь, я тебя видел каждый день! Ты кормила рыбок - с тобой было все в порядке! И все-таки я все время думал, что оставил тебя там, что ты сейчас там, одна…
Я знал, что для меня ты всегда будешь там - пока я не приду за тобой. И не мог, чтобы ты была без меня там, где так жутко…
- И поэтому ты смог…
- Да. Я смог туда шагнуть потому, что шел за тобой. Только поэтому. И когда я спустился, что-то изменилось. Я стал холодным, как те камни, и сердце в груди сделалось из этого камня… И я шел спокойно. Я сам стал жутью и холодом, мраком и пустотой. Я вдруг стал свободным, очень свободным. Я видел твой камень - он лежал, как ты его оставила. Я сразу его узнал. Я обрадовался, словно встретил тебя. И я понял, что мысль о том, что ты плачешь одна в пустых переходах, никогда больше не станет меня мучить… Пусть я не буду с тобой - теперь я все равно навсегда останусь очень счастливым. Возьми свой камень.
Неферт засмеялась. Шаг навстречу Инери оказался странно коротким. Руки переплелись, как змеи.
XLVII
- Нечет!!
- Чет!!
- Ну знаешь, с тобой невозможно играть, просто невозможно!
В белом песке поблескивали шесть стеклянных шариков - пять красных и один синий.
- У меня как раз не было синего, - Инери, сидевший напротив Неферт на песке, хитро улыбнулся.
- Ты успеваешь подсмотреть, сколько я хочу бросить!
Неферт сердилась не очень серьезно - хотя ее мешочек с шариками терпел уже серьезный ущерб. Был десятый день, утро принадлежало им целиком - ведь Инери не надо было идти в школу.
Неферт почему-то казалось, что нынешнее утро - со стеклянными шариками на песке и нежной тенью пронизанных солнцем ветвей жасминовых деревьев - это только одно из сотен таких же утр, в которые они играли вдвоем с Инери…
Странно, очень странно… Прошлое изменилось.
Но еще страннее было другое: Неферт казалось, что разговоров с Миурой, путешествия по пустым переходам и всего остального - прекрасного и страшного - еще не было.
Они играют вдвоем с Инери в саду - как играли все эти годы, и Неферт ничего не знает о Миуре, и камень яшмы еще не побывал на пустом алтаре.
Все это будет, непременно будет!
Но разве прошлое и будущее могут меняться местами?
- Эй!
- Что "эй"! Я тоже буду подсматривать!
- Ха. Подсматривай на здоровье… если у тебя это получится.
- Я с тобой больше не играю!
- Какой-то сегодня обед у твоих.
- Откуда ты знаешь?
- А мои на него приглашены. И меня тоже берут.
- И ты молчал?!
- Сказал же.
- Инери, как здорово - мы же сможем болтать целый вечер!
- Так и даст нам старикашка целый вечер болтать.
- Какой еще старикашка?
- Ну, здравствуй, какой. Почему это я должен лучше тебя знать гостей твоих родителей? Благочестивейший и достомудрый Себекхотеп, великий понтифик Дома Тота.
- …Дома …Тота?.. - покраснев, переспросила Неферт.
- Ну да. На их месте я бы устроил обед в саду - в саду как-то песок уместнее.
- Какой еще песок?
- Который из него посыплется.
- Ты его видел?
- Как будто надо видеть, чтобы знать заранее, что он к нам будет цепляться весь обед. Меня заставит извлекать квадратные корни, а тебя начнет расспрашивать, как ты готовишься к празднику, вот посмотришь. - Инери сделался мрачен.
Неферт подумала, что готова целый вечер отвечать на самые нудные вопросы, лишь бы почтенный старец как-нибудь случайно не догадался о том, какого мнения о нем была Неферт всего месяц назад.
- Чет!
- Нечет!
- Надо же, я опять выиграл. Чет!
- Нечет!
- Игра в так называемые стеклянные шарики, на несомненную предосудительность которой мне уже доводилось обращать внимание воспитателей подрастающего поколения, является, по сути, видом вульгарной игры в мору, чрезвычайно популярной в простонародье…
Ох! Суб-Ареф, как всегда, словно из-под земли! И его нотации отнюдь не стали короче.
Но Неферт отчего-то совсем не злилась на Суб-Арефа. Ей даже захотелось улыбнуться его нотациям - как полузабытым старым друзьям.
Как хорошо быть просто детьми - братом и сестрой - и играть в полдень десятого дня в жасминовой тени!
- …не способствует приобретению приличных манер…
Инери зашипел, как змея перед прыжком, и Неферт пришлось тихонько пихнуть его локтем.
- …тратя время, долженствующее быть отведенным для прилежного повторения уроков или письменных упражнений - да, кстати, о письменных упражнениях! - Суб-Ареф неожиданно перестал помахивать небольшим папирусом, который держал в руке, и пристально взглянул на Инери. - Можешь ли ты сказать о себе, мой юный друг, что владеешь навыками ускоренного написания?
- Я хожу в четвертый класс, - вспыхнув, ответил Инери.
- Превосходно, - Суб-Ареф протянул Инери свой папирус. - Я тут продиктую тебе в прохладе кое-какие соображения, только что пришедшие мне на ум. Ценные мысли всегда надо записывать незамедлительно! С этой целью я всегда имею при себе небольшой письменный прибор. Возьми вот его - это занятие будет для тебя куда полезнее, чем глупые забавы.
Неферт едва не покатилась со смеху, поймав свирепый взгляд Инери. Делать ничего не оставалось - кроме того, чтобы покориться судьбе.
- Сверху - "к вопросу об ирригационном порядке", - расположившийся на скамейке Суб-Ареф полузакрыл глаза.
- Пиши… "Зона естественного распределения замутненных обильным содержанием чернозема вод весеннего разлива Нила…"
Инери заскрипел палочкой… Похоже, что Суб-Ареф не отстанет долго… Бедный Инери! Ведь только что говорил, что житья не даст Себекхотеп… Но надо сказать, что это довольно странно… Суб-Ареф явно приглашен. На одном обеде - верховный жрец Тота и Суб-Ареф?! Они же враждуют…
- "…а также несущих значительное количество водорослей, вызванных половодьем… гм… гм… которые сами по себе являются превосходным удобряющим средством…" Дай-ка я посмотрю, разборчивый ли у тебя почерк…
- У меня самый разборчивый почерк в классе, - благонравно ответил Инери, протягивая Суб-Арефу папирус.
- Похвально, весьма похваль… Что?! - Неферт никогда не доводилось видеть Суб-Арефа в такой оторопи. - Что ты такое написал, негодный мальчишка?!
- Только то, что Вы мне продиктовали, господин Суб-Ареф.
- Я еще не сошел с ума!! - завопил старший писец голосом, заставившим Неферт усомниться в таковом утверждении. - Ты мне в глаза заявляешь, что Я тебе ЭТО диктовал, негодник? Гор и Изида, что тут написано, читай!
- Стекает черная вода, - спокойно начал Инери, -
У жилок водорослей Нильских
Подрезал лунный серп края,
И кровь сочится илом мглистым.
Мне кажется, что я все записал правильно.
- Ему кажется! Превосходный, высокого качества папирус! - голос Суб-Арефа сделался зловещим. - Мне как раз надо было встречаться с почтенным Сети! Очень боюсь, что кое-кому сегодня покажется, что ухо мальчика на его спине!
XLVIII
- Не говори, пожалуйста, - тихо бурчал себе под нос Инери, выглядевший непривычно нарядно в голубой рубашке, лазурном плаще с бахромой, скрепленном на левом плече золотой фибулой, в сандалиях с синими ремешками. - Я наперед знаю, что этот старикашка разведет за обедом такую скукотищу, что все крокодилы в округе будут удоволены.
Неферт фыркнула.
- Вот он уже опаздывает - ведь без него за столы ни за что ни сядут… - Инери недовольно обвел взглядом зал: госпожа Мерит, судя по всему, продолжала рассказывать госпоже Таурт свой рецепт приготовления лавандовой мази, дальше - в низких креслах вдоль стены о чем-то неторопливо беседовали Имхотеп и казначей, а Суб-Ареф, остававшийся на ногах, иногда вмешивался в разговор, расхаживая взад-вперед мимо них с какой-то черезмерной живостью. У него был такой вид, словно он не находился в гостях, а очень спешил по важному делу.
Ах, вот оно что! Неферт тихонько засмеялась: кажется, не у нее одной есть основания испытывать не слишком приятное беспокойство из-за предстоящего визита старца.
- Ты чего?
- Смеюсь над Суб-Арефом, он из-за чего-то нервничает.
- Да, сегодня он не так пушит хвост, как обычно.
- А если бы у Суб-Арефа был хвост, то какой?
- Какой именно - не знаю, но округлый и очень холеный.
- Ну тебя!
- Слава Тоту, прибыл Себекхотеп, верховный жрец его Дома! - провозгласил вбежавший впереди храмовый глашатай. Все повставали с мест и засуетились.
Послышались тяжелые шаги - видимо, рабов, ведущих старца под руки.
- Ну и маета с этой жарищей! - произнес кто-то громовым басом. - Три раза велел в тени останавливать, пока доехал. Принимайте опоздавшего гостя - сказал бы "почтенная Мерит", да цветы почтенными не бывают!
Вот это старец! В дверях стоял очень высокий, широкий в плечах и могучий в грудной клетке человек в жреческом одеянии. Гордая посадка его обритой наголо головы и хищные черты лица наталкивали на мысль о сходстве с коршуном. Одного взгляда на руки Себекхотепа было достаточно, чтобы понять, что ему не составит труда согнуть ими подкову.
Но ведь странно - ведь он действительно был очень молод! Резкие морщины бороздили лицо, а под глазами лежали очень глубокие черные тени.
- Н-ничего себе, - шепнул Инери.
- Кое-кто сел мимо стула, - шепнула в ответ Неферт. - Мне почему-то кажется, что он как-нибудь дотянет и не рассыплется в песок до конца обеда. А почему, собственно, ты думал, что он такой дряхлый?
- Главный ведь, - Инери пожал плечами.
- Вторая встреча за нынешний день, почтенный! - Себекхотеп здоровался с Суб-Арефом.
- Воистину так - этот день я запомню как один из дней редкой удачи. Две встречи? Едва ли их было бы две, если бы Суб-Ареф очень хотел бы
их избежать… Значит… нет, пока непонятно, что это может значить!
Как хорошо, что за обедом не было других детей! Так приятно было сидеть вдвоем с Инери за столиком, уставленным всякими лакомствами!
- Да… дела, дела невпроворот, почтенный Имхотеп, - голос жреца был как-то особенно слышен в общем разговоре, - но, по счастью, иной раз, делая дело, составляешь приятное знакомство вроде нашего с Вами… Что и говорить, моя поездка в каменоломни оказалась крайне интересна!
- Судя по смете, в Доме Тота предстоят большие постройки, - заметил казначей.
- Несомненно, почтенный Сети. Одна облицовка большого храмового зала, не говоря уже о галереях… Кстати, не будет ли нескромным поинтересоваться, утверждена ли смета в Большом Доме?
- Еще со вчерашнего дня, - Неферт показалось, что при этих словах казначей покосился на Суб-Арефа. - Ирригационные подряды сами по себе дают обеспечение…
Суб-Ареф, видимо, подавился спаржей - так сильно он закашлялся.
- Верно ли я поняла, что досточтимый Себекхотеп подобрал подходящий камень для Дома Тота? - вмешалась госпожа Мерит.
- Великолепный! - Себекхотеп разбавил каэнкэмское вино водой больше, чем наполовину. - Какие яшмы для отделочных работ! Когда Имхотеп показал мне разлом, я просто не поверил своим глазам!
- Очень красивые рисунки в полированной яшме - словно их рисовали художники, - заметила госпожа Таурт.
- Да где же Вы возьмете художника, который бы с этим потягался?! - загремел Себекхотеп. - Рисунки в яшме! Сколько они расскажут внимательному взгляду! Только вообразите себе древние моря с вздымающимися над ними красными каменными островами! Вот что-то заколыхалось в их недрах - это рождение гор! Море мелеет, отступая. Гибнут живые крошечные существа - и кремнистые слои покрывают их хрупкие останки! Представьте только! - (Госпожа Таурт непонимающе, но польщенно закивала…) - Но вот чудовищные бездны огня извергаются под землей! Пузырящаяся лава спаивает то, что еще недавно было ветвями мшанок, хрупкими стеблями морских лилий, - и застывает, холодея! Вот оно - рождение яшмы из моря и огня! Кстати, для внутренней облицовки я выбрал красные оттенки.
- Я еще в ту нашу встречу был удивлен Вашими познаниями в каменном деле, досточтимый Себекхотеп. Не может быть, чтобы Вы не изучали его особо!
- Сугубо постольку-поскольку!
- Ты слышишь, Неферт, - Инери напрочь позабыл о миндальных орехах. - Наша яшма…
- Море и огонь, да…
- Даже не умею Вам сказать, в чем не разбирался бы досконально достомудрый Себекхотеп, - интонация Суб-Арефа была не совсем понятна для Неферт. - Со своей стороны я могу утверждать, что в деловых расчетах он едва ли менее тверд, чем в каменном деле.
- Польщен такой высокой оценкой моих скромных деловых дарований! - Неферт могла бы поклясться, что во взгляде серых глаз Себекхотепа загорелся смеющийся огонек. - Но Вы сегодня уже воздали им должное. Кстати, о нашей сегодняшней встрече, почтенный Суб-Ареф, - ведь я позабыл спросить его имя…
- Чье имя, я не помню? - Суб-Ареф как-то неожиданно пришел в отличное расположение духа.
- То есть как это чье?! Я уж хотел посылать слугу вдогонку, когда вспомнил… Потрясающая история, дорогой Имхотеп!
- Потрясающая история - это история яшмы, - сказал через столик Инери. Неферт кивнула. С Суб-Арефом все ясно; он, кажется, здорово проиграл Себекхотепу. Едва ли стоит так уж прислушиваться к взрослым разговорам дальше…
- …что какой-то негодный мальчишка испортил папирус…
Инери и Неферт окаменели.
XLIX
А Неферт только успокоилась мыслями о том, что уж если Себекхотеп не сердится на Суб-Арефа за то, что тот распустил слухи о том, что Себекхотеп является отравителем фараона, то уж во всяком случае он не рассердился бы, узнав, что Неферт этим слухам поверила…
А тут - ничего себе! Даже слугу вдогонку хотел послать, чтобы только узнать, как зовут мальчика, который испортил папирус! Папирус Суб-Арефа! А если бы кто испортил его папирус - поднял бы на ноги всю стражу Дома? Да он вреднее самого вредного старикашки! Ох, что же будет?! Кажется, Инери здорово достанется…
Инери ужасно побледнел. Еще бы - кому приятно, что тебя сейчас начнут бранить при всем честном народе!
- …И беру свиток, которым наш друг в пылу, разгорячась размахивает, дабы взглянуть и выразить свое нелицемерное сочувствие - еще бы мне не сочувствовать, если мои внуки ведут себя ничуть не лучше!
"Вот сейчас Суб-Ареф заявит, что это Инери…"
- Тот и Сешат! Вообразите мое изумление, почтенный Имхотеп, когда я увидел, что сделал этот щенок!
- Что-нибудь очень плохое?
- Плохое, почтенная?! - голос Себекхотепа стал совсем уж грозным. - Этот мерзавец сложил мантрам! Сам, в одну минуту, если верить Суб-Арефу!
- Мантрам?!
- Именно! Страшно подумать, что мне могли не показать этого папируса! Мне бы их так портили, да почаще! Нет, только послушайте! А лучше взгляните - такие слова не стоит и произносить впустую.
- Я ничего не понимаю, Неферт, - прошептал Инери в полном смятении. - Какой мантрам?
- Знаешь, ведь это он про те стихи… "У жилок водорослей Нильских…"
- Но я же валял дурака! Ты ведь знаешь! Я просто записал стихами то, что диктовал Суб-Ареф - и все! Я не понимаю, Неферт, я правда не понимаю!
- Да, удивительно!
- Разрешите взглянуть?
- Клянусь Сешат! Суб-Ареф, я просто не успокоюсь, пока наконец не узнаю его имя. Я уже договорился - жреческая школа Тота, конечно, переполнена, но его, вне сомнения, возьмут в класс избранных.
- В избранный класс! Но ведь туда просто невозможно устроить ребенка! Вот счастливые родители!
- Этими счастливыми родителями, госпожа Таурт, являетесь Вы и почтенный Сети, - переведя взгляд с изумленного лица супруги казначея на непонимающее лицо Себекхотепа, Суб-Ареф с брюзгливым выражением кивнул на Инери. - Вот сидит ваше сокровище.
- И Вы молчите целый вечер?! - взревел Себекхотеп. - Этот самый мальчишка!! Клянусь Сешат! А ну, иди сюда!
- Инери, немедленно подойди!
- Инери!
- Так этот кудрявый разбойник и есть тот негодяй, который мне нужен?! Инери, с полыхающим на щеках румянцем, смотрел на Себекхотепа исподлобья - словно готовый огрызнуться волчонок.
- Так тебя зовут…
- Инери.
- Ну что ж… - Себекхотеп посмотрел на мальчика очень долгим взглядом. Неферт показалось, что серые глаза верховного жреца стали вдруг глазами совсем другого человека. Веселое добродушие исчезло из них, словно его не бывало. Глаза стали спокойны и суровы. И еще - Неферт как-то вдруг поняла, что черных теней под этими глазами очень не одобрил бы врач Юффу.
- Ну что ж… Завтра, за час до полудня, приходи в Дом Тота. Тогда и поговорим.
Больше Себекхотеп за весь вечер не обратился к Инери ни единым словом.