* * *
Больше всего эта штука походила на памятник водолазному скафандру Кинг-Конга. Жёсткому такому, глубоководному, работы не меньше чем самого Церетелли. В крайнем случае - Гигера какого-нибудь. Тугая, явно живая, плоть двигалась под напластованиями корабельной брони, совсем как у насекомых-захватчиков из фильмов категории /b/ - для особо крепких желудком зрителей. Никакая механика с такой живой грацией двигаться не будет.
Красные звёзды на полусферах наплечников органично дополняли общую шизофреничность зрелища, как и хорошо заметная жирная надпись "Василий Чапаев" под ними. Букву "а" в слове "Чапаев" на левом наплечнике делила напополам хорошо заметная борозда.
Поезд на железной дороге рядом с этим ходячим памятником знаменитому подводному заплыву красного полевого командира выглядел детской игрушкой. Вполне живые люди на крышах вагонов казались муравьями.
Ещё несколько поездов натужно пыхтели следом за первым. Городок стоял на двух берегах реки с единственным железнодорожным мостом, и составы торопились пройти через него, пока есть время.
Преследователи не заставили себя долго ждать. Шустрые угловатые гусеничные коробочки показались возле насыпи. На тонких стволах заплясало пламя. Из хвостовых вагонов полетели щепки. Несколько людей сломанными куклами упали вдоль насыпи.
Колосс в городе набирал ход. Здания мешали ему двигаться, но он всё же целеустремлённо перешагивал через деревянные бараки и отдельные избы. На окраину города он вышел за несколько десятков торопливых шагов. Там каждый второй шаг уже приходился на чей-то огород или задний двор - и колосс перешёл на вполне убедительный спринт без опаски раздавить случайного прохожего.
Даже на таком расстоянии его шаги сливались в хорошо различимый басовитый гул. Клочья дёрна летели с металлических сапог. Казалось, минуты крохотных рядом с ним танков уже сочтены.
Казалось.
Похожий на причудливую секс-игрушку для эстетов металлический ёж с длинными острыми гранями размытой кометой промелькнул над землёй.
- Бамм! - стальной колосс успел каким-то чудом парировать атаку рукояткой кувалды. Метательный снаряд упал наземь под лязг толстой, как для корабельного якоря, цепи, дёрнулся и рывками пополз обратно.
Из-за леса показался второй колосс. Угловатый, приземистый, с короткими толстыми ногами, такими же угловатыми наплечниками и смешным шлемом-ведром на голове. Умбон круглого щита на левой руке украшали рельефный балкенкройц и отполированная до блеска надпись вычурно-корявыми, так сразу и не разберёшь, готическими буквами.
Sudetlander.
Вот спрашивается, зачем так уродовать буквы, лишь затем, чтобы написать "Судетец", а? И, раз уж на то пошло - где немцы, где те чешские Судеты, и где логика, я не понимаю, вообще?
Металлический ёж под звяк цепи занял своё место на рукоятке ухватистой короткой дубинки. Годендаг - некстати вспомнилось родное название этого увеличенного в десятки раз сородича русского кистеня.
"Судетец" чуть присел, расставил угловатые грабли рук в стороны и два раза хлопнул металлическим ежом годендага по щиту.
Приглашал.
"Чапаев" двинулся вперёд. Двинулся настолько медленно и неуверенно, что даже Ваша Покорная тут же поняла, что экипаж кабину своего боевого колосса видит, ну, в лучшем случае, второй раз в жизни. Или даже целый третий.
Неумелый широкий замах, и кувалда без особого толку скользнула по умбону щита. Ответный короткий тычок заставил "Чапаева" оступиться. Возможно, пошатнувшийся колосс ещё мог сохранить равновесие, но второй удар, краем щита, не оставил ему такого шанса.
Десятиэтажная махина растянулась на земле под гулкий протяжный грохот. Из всех её щелей ударили хорошо заметные фонтаны белого пара.
Противник джентльменский кодекс боя соблюдать отнюдь не собирался - металлический ёж годендага вновь устремился к противнику, на этот раз - поверженному и беспомощному. Лишь отчаянный перекат спас "Чапаева" и перевёл мощный прямой удар не более чем в скользящий.
Победитель не торопился. Бессмысленные поспешные движения его противника отлично выдавали панику неопытного экипажа. Поднять свою боевую машину раньше следующего выстрела наконечником годендага у них так и не вышло - даже с опорой на рукоятку боевой кувалды.
Несколько шагов на подгибающихся ногах - и металлический колосс тяжело повалился на границе поля и лесополосы, вряд ли дальше полукилометра от Вашей Покорной.
Серый колосс проводил бесславное падение зелёного пристальным взглядом, подобрал цепь годендага, и двинулся к беззащитному городу. На окраине уже занимался огнём расстрелянный танками поезд.
Единственный защитник города признаков жизни подавать не торопился, хотя на его корпусе открылась пара люков, из которых валили плотные клубы пара.
Глаза почему-то то чудовищно щипало.
- Кранты макияжу, - промелькнула напоследок и тут же в панике убежала огородами до Котовского ехидная мыслишка.
* * *
Кажется, у Вашей Покорной случилась типичная бабская истерика. Ну, могла бы - истерить на бегу получалось так себе. Дыхалки хватало только на что-то одно, или бежать, или выдувать сопли пузырями. К пышущему жаром стальному колоссу добраться вышло уже в более-менее пристойном виде - всего-то с насмерть размазанной косметикой и опухшим носом.
Добраться лишь затем, чтобы понять, что поднимать боевую машину в бой её экипаж отнюдь не торопится.
По щедро усеивающим корпус металлическим лесенкам Ваша Покорная буквально взлетела. Особенности контакта босых пяток с раскалённым до температуры чуть холоднее свежесваренного кипятка металлом этому немало способствовали. Вторая кроссовка успешно протерялась где-то на бегу, а носки теперь состояли преимущественно из дырок.
- Романенко! - зычный архидьяконский бас прогудел из тёмного провала люка чуть ли не прямо в лицо. - Ксения! Романенко! Ксения?
- Я? - перекошенное отражение Вашей Покорной в стёклышках круглых очков не могло вызвать ничего, кроме ужаса - макияжу действительно пришёл конец. Не то индейская маска войны, не то порнозвезда вечером ударной вахты. Очкарика причудливые разводы теней и помады натурально парализовали - он так и замер лицом к лицу с Вашей Покорной в немой оторопи.
- Арон Моисеевич! - распаренная до свекольного цвета и плоская как доска худенькая курносая девчонка в мокром до полупрозрачности сарафане в облипку с весёленькими цветочками высунулась из какого-то другого люка как раз вовремя, чтобы увидеть нашу с громогласным очкариком немую сцену. Тот неуверенно воздвигался из тёмного провала - и всё ещё не собирался заканчиваться. Рост у очкарика пропорциям его боевой машины более чем соответствовал.
На свету этот самый Арон Моисеевич выглядел куда забавнее - тощий, нескладный, с густой иссиня-чёрной щетиной, некогда ухоженными пушкинскими бакенбардами, очень характерным носом и забулдыжной майке-алкоголичке с растянутыми лямками и щедрой россыпью мелких дырок, сквозь которые предательски белело волосатое тело без капли загара. Из другой одежды на очкарике имелись лишь настолько же заношенные семейные труханы до колена и пляжные тапки.
- А вы, простите… - крайне удивлённым тоном начал он, и так и не договорил.
- Женя! - в лучших московских традициях ответила Ваша Покорная ещё до того, как Арон Моисеевич закончил фразу. И в тех же традициях незамедлительно перешла в атаку, - Чего стоим? Кого ждём? Почему бросили город?
- Де… - очкарик замялся, наткнулся взглядом на мой второй размер под футболкой в облипку и куда увереннее продолжил, - Девушка, я что-то не могу рассмотреть ваши знаки различия…
- Я ваши тоже, - огрызнулась Ваша Покорная. - Так и будем писю лимонить, пока танки город разносят?
- Кгхрм, - судя по реакции, лексикон Вашей Покорной заставил очкарика подавиться мозгом. А может и отсутствие лифчика, не знаю. Покраснел он, в любом случае, оч-чень убедительно.
- Да что ты себе позволяешь, коза? - у Ксении с бытовым хамством оказалось куда лучше. Пожалуй, она даже смогла бы купить билет на метро без того, чтобы пропустить двух-трёх посторонних вперёд себя. На московском вокзале города Санкт-Петербурга - так уж точно.
- Вниз, - а вот удара по лицу она точно не ожидала. - Бегом. А через две минуты эта ваша самоходная баня стоит в полный рост и готова сражаться.
Плоскогрудая скандалистка закусила губу до крови. В её глазах набухали крупными слезами абсолютно искренние обида и недоумение.
- Ксения, боюсь, хотя методы нашей внезапной гостьи заслуживают всякого порицания… - договорить Арон Моисеевич не успел. Чёрт его знает, кем очкарик был по жизни, но вот на конкурсе тормозов он бы точно занял второе место. Почему не первое? Да тормоз потому что!
Назревающий конфликт прервал спазматический кашель. Из глубины пышущего жаром колосса появился третий член экипажа. Выглядел усатый дядька лет за сорок, и, единственный из всех троих, носил мокрую насквозь форму с загадочными тёмно-зелёными вставками на воротнике. Поверх них сиротливо блестели крохотные металлические прямоугольники. Никакими погонами, а также любыми другими привычными знаками различия, у формы даже не пахло.
Зато обильные тёмные пятна у дядьки на груди выглядели чем угодно, только не потом. Мелкие алые капли на растрёпанных усах и разбитая губа убедительно свидетельствовали, что испачкался он своей же кровью.
- Гаплык, - односложно выкашлял дядька.
Бороться за машину он даже не собирался. При виде его апатичной физиономии Ваша Покорная снова ощутила, как внутри неё просыпается хомяк-берсерк с адамантиновой челюстью.
- Вниз! - пистолет из его кобуры перекочевал в руки Вашей Покорной раньше, чем хоть кто-то успел понять, что происходит. - Немедленно вернули машину в бой - а то я за себя не отвечаю!
- Да стреляй, жалко что ли! - Ксения не выдержала первой. - Кто у нас теперь на пилон встанет? Ты сама, что ли?
- Веди, - губы сами разошлись в комиссарской усмешке. - Если дело только за этим…
* * *
Внутри боевой колосс вызывал натуральную клаустрофобию. Тесные коридоры в белёсых разводах соли, участки фосфоресцирующей плесени вместо фонарей на стенах, полускрытая жирными складками плоти металлическая обрешётка и угвазданные загадочной склизкой дрянью жилы высоковольтных кабелей вызывали неприятные ассоциации с кишками левиафана. Извивались эти ходы настолько причудливо, будто изнутри машина была раза в два больше, чем снаружи.
Центр управления оказался куда привычней. Больше всего он походил на крохотную телестудию, обставленную реквизитом малобюджетной фантастики - несколько закутков с чем-то вроде зубоврачебных кресел в кардановых подвесах с широкими привязными ремнями, пульты в тех же подвесах, совсем как у космонавтов - подковой, с огромными подсвеченными кнопками, пузатые аквариумы примитивных, явно ещё с электронными пушками, телевизоров, гермодвери с круглыми штурвалами запоров и яростно гудящая вентиляция.
- Прошу, - Ксения указала на высокую узкую дверь во что-то вроде барокамеры с таким привычным гладким отполированным пилоном ровно в середине цилиндрического пространства.
В мягком свете узких световых панелей чуть заметно фосфоресцировали кровавые пятна. Судя по ним, в момент удара мужика в форме швыряло по всей этой комнатёнке. Обрывки импровизированной сбруи из нескольких кожаных ремней наглядно свидетельствовали, что из собачьего поводка и портупеи годной страховки навязать при всём желании не получилось. Высоким искусством сибари тут явно не владели.
- Что тут ещё нужно сделать? - Ваша Покорная зашла в камеру, протянула Ксении пистолет и привычным движением обхватила пилон.
- Перейти в транс и синхронизироваться, - ядовито пояснила Ксения и захлопнула гермодверь. - Минутная готовность!
- В транс, говорите? - приглушённый свет и тихое гудение неизвестных механизмов за стенкой навевали мысли о комнате для распрямления чакр тантрическим сексом. Недоставало разве что юных улыбчивых тайцев неопределимого пола. Впрочем…
- Love is love, let's come together! Love is free it lasts forever! - первые же такты бессмертного шедевра Армии Любовников подействовали не хуже воспетой акынами ферганской травы. Стены камеры подёрнулись розовым туманом, и Ваша Покорная впервые ощутила себя вне тела.
- Есть синхронизация, - донёсся откуда-то изумлённый голос Ксении. - Шестьдесят три процента, увеличивается! Отклик термен-камеры стабильный!
Руки и ноги стремительно тяжелели. Айфончик с наушниками пропали из восприятия. Где-то чуть ниже живота набух жаром и заворочался на холостых пока что оборотах мощный двигатель. Яркие алые транспаранты один за другим выскочили перед глазами на периферии зрения.
- Не подключён, - Ваша Покорная в недоумении переводила взгляд с одного тревожного сигнала на другой. - Не подключён. Боекомплект отсутствует. Не подключён… Это чего за дела вообще?
- Единица хранения первой категории, - судя по всему, Романенко хотел добавить пару нелестных эпитетов, но лишь снова закашлялся.
- Видите ли, Женечка, мы, в некотором роде взяли его на складе без спросу, - пояснил Арон Моисеевич. - Престранная история, по документам БК-013 уже полгода как отправлен в киевский военный округ, но спец-локомотив так и не приехал, только навесное оборудование забрали, оно, знаете ли, помещается на обычных платформах…
- А как же кува… - остатком фразы Ваша Покорная банально подавилась. Транспарант "приспособление для саморемонта: подключено" ответил на этот вопрос лучше тысячи слов.
- Поднимай машину, - выкашлял Романенко. - Время.
Первый шаг вышел кривым и неуверенным. Второй и третий пришлось делать очень быстро - лишь бы не уронить многотонную стальную махину. А затем Ваша Покорная ощутила, что с каждым шагом преодолевает метров по десять - и никогда ещё в жизни не чувствовала такой свободы в движениях.
- Девяносто семь процентов, - обалдело выдохнула где-то на периферии восприятия Ксения. - Девяносто восемь! Арон Моисеевич, рассинхронизация меньше полупроцента!
- Ну, всё! - исполинская кувалда несколько раз крутнулась в стальной руке под басовитый гул воздуха. - Металлолом на бирже сегодня подешевеет!
* * *
Возвращения "Чапаева" серый не ждал. Если бы не яркие гроздья сигнальных ракет, он бы даже не обернулся. К сожалению, оповещение у противника работало как часы. Кто-то из танкистов не постеснялся вовремя позвать на помощь.
К тому времени они уже расстреляли один поезд, и преследовали второй на городских улицах. Насыпь шла вдоль настоящего лабиринта частной застройки, так что серые коробки танков безжалостно давили заборы и курятники в погоне за составом-беглецом.
- Ос… - Романенко снова закашлялся. - Остановите их! Поезда должны уйти!
Это слегка походило на гольф. Удар кувалды на длинной ручке подхватил с земли серую коробочку вместе с доброй парой кубометров грунта - и отправил в полёт ворохом разрозненных деталей и рассыпанных траков. Недалеко - до первой избы.
- Лунка! - поддавшись минутной слабости заорала Ваша Покорная и ни капли не удивилась, когда металлический вопль раскатился по всему городу.
Танкисты бросились врассыпную. Теперь они больше не чувствовали себя такими безнаказанными, а тесные улочки и приземистые избы превратились в смертельную ловушку.
Попытки срезать углы заканчивались в основном тем, что серые коробочки с бешено крутящимися гусеницами сползали в канавы, застревали в нагромождении переломанных брёвен и тонули в осыпавшихся компостных ямах.
Уцелели в основном те, у кого хватило яиц даже в такой обстановке помнить о контроле над машиной - но кувалда Вашей Покорной изрядно проредила их нестройные ряды.
Похожи на гробики пехотные бронетранспортёры не стали даже приближаться к городу. Оторвавшиеся слишком далеко вперёд танки и так слишком щедро платили за лишнюю самонадеянность на узких кривых улочках.
Одинокий серый колосс оказался для них весьма ненадёжным прикрытием. Неудачный выстрел годендагом лишь без особого толку завяз в размётанной избе. Ваша Покорная шагнула навстречу противнику, наступила окованной металлом ногой прямо на цепь, и подхватила её с земли.
Вражеский пилот явно что-то начал подозревать, но просто бросить оружие так и не решился.
Зря.
Рывок заставил его сделать несколько валких шагов прямо через избы. Второй - отыграл ещё полсотни метров.
Звенья цепи звякнули между пальцами свободной руки. Наконечник годендага свистнул и с грохотом обрушился на щит противника. Второй удар, пока тот не успел опомниться, рывок, и вот уже коротконогая серая махина полубежит-полупадает навстречу кувалде Вашей Покорной.
Мощный удар снизу вверх заставил врага замереть на ходу. Тычок в голову - отшатнуться на шаг назад. В этот момент Ваша Покорная находилась в искренней уверенности, что побеждает.
Мечтай, дура. Мечтай.
- Берегись! - предупреждение запоздало. Серый поганец резко, без малейшего замаха, метнул щит. Собранный из толстых листов корабельной стали блин запросто мог накрыть собой центральную площадь городка - и его удар оглушил не хуже близкого разрыва снаряда.
Левая нога тут же застряла в чём-то на удивление цепком и ухнула метра на три под землю.
- Подвал! - дошло запоздалое объяснение.
Летящий точно в голову шипастый ёж годендага Ваша Покорная ухитрилась парировать в последний момент - свободной рукой. Прогрохотало, в поле зрения полыхнули тревожные сигналы, откуда-то явственно потянуло сухим горячим воздухом.
Приземистый стальной колосс противника стремительно кинулся вперёд. Цепь он так и не смотал, но тяжёлая рукоятка годендага вполне убедительно свидетельствовала, что метательный ёж и не понадобится.
Ухватить щит и отправить в обратный полёт у Вашей Покорной вышло за считанные мгновения до того, как это стало поздно.
И на этот раз - отнюдь не в голову. Металлическая фрисби походя срезала крышу с двух изб, подскочила рикошетом от улицы и вписалась точно в ноги серого колосса. Он даже не упал. Он рухнул навзничь, с грохотом пропахал несколько десятков метров и замер - только разлетелись по сторонам фонтаны брёвен, вырванных с корнем деревьев и ошалелых куриц из размётанных в щепки сараек.
- Назад! - приказ Романенко заставил Вашу Покорную остановиться на полушаге с воздетой кувалдой. - Мост!
Несколько отчаянных экипажей стремительно гнали танки по берегу реки в сторону железнодорожного моста. Три поезда ещё ползли на этой стороне реки, и у них имелись все шансы остаться здесь навечно - достаточно потерять один-единственный локомотив.
Пришлось бросать недобитого противника и бежать к мосту. Серые коробочки порскнули в стороны быстрее тараканов. Двум особо упрямым пришлось ненавязчиво подсказать желаемое направление движения.
На середине реки встала россыпь водяных столбов. Глубина оказалась что надо - без моста не перебраться. Обломки танков даже не булькнули дважды.
- Ну что, съели? - Ваша Покорная воздела кувалду над головой.
- Отставить базар! - оборвал её Романенко. - На ту сторону, немедленно!
Только после этого до Вашей Покорной дошло, что если у кого-то не хватает мозгов - это надолго.