"На что именно?" - сварливо откликнулся Найон.
"Точно не знаю. На какое-нибудь осмысленное, большое дело. Существуют же возможности сделать что-то полезное, замечательное, наказать подлецов, восстановить справедливость, свершить подвиги, веками вдохновляющие людей! Эмфирио нашел такую возможность".
"Опять Эмфирио? - рассмеялся Бохарт. - Мы уже выжали из этой сказки все, что можно. Ничего хорошего не вышло".
Гил игнорировал его: "Где-то кроется правда об Эмфирио. Я хочу узнать правду. Разве у вас нет такого желания?"
Флориэль, в некоторых отношениях чувствительнее Найона, с любопытством взглянул на Гила: "Почему для тебя это так важно?"
"Призрак Эмфирио преследует меня всю жизнь. Мой отец погиб из-за него - вообразил себя новым Эмфирио. Он хотел, чтобы в Амброе восстановились правда и справедливость. Ради чего еще он стал бы лезть на рожон?"
Найон пожал плечами: "На правде и справедливости яичницу не поджаришь". Он оценивающе пригляделся к Гилу: "А особа, с которой ты связался, по-моему, из барышень. Разве не так?"
"Так. Ее зовут Шанна", - почему-то очень тихо ответил Гил.
"Фигура у нее что надо. Ты условился о новом свидании?"
"Она отправляется путешествовать".
Подняв брови, Найон снова присмотрелся к Гилу, после чего издал короткий язвительный смешок и повернулся к Флориэлю:
"Если хочешь знать мое мнение, наш приятель Гил втюрился по уши!"
Флориэль, все еще оскорбленный предательством Сонджали, мало интересовался мнениями Бохарта: "Со всеми случается".
Найон Бохарт обратился к Гилу серьезным, хотя и несколько снисходительным тоном: "Дружище! Не принимай близко к сердцу интрижки с барышнями! Для чего, по-твоему, они посещают сельские балы? Чтобы быстренько переспать с кем-нибудь, у кого еще, так сказать, остались дрова в топке. Таким образом они снимают напряжение, получают эмоциональную встряску. В конце концов, в башнях они ведут неестественную жизнь. Тщеславие, надменность и холодность других исправителей в конце концов становятся невыносимы. Тогда они напяливают маски и заявляются на маскарад, чтобы погреться часок-другой у огонька неподдельной страсти".
"Чепуха! - пробормотал Гил. - Дело обстояло совсем не так"
"Ха! Она хоть раз сказала, что тебя любит?"
"Нет".
"Она хоть немного сопротивлялась? Скромничала, стеснялась?"
"Нет".
"Она согласилась встретиться с тобой снова?"
"Нет. Но она все объяснила. Сказала, что скоро уедет путешествовать".
"Неужели? - Найон задумчиво почесал подбородок. - И сообщила, когда именно?"
"Да".
"Когда же?"
Гил с подозрением покосился на Бохарта - тон его вопросов, первоначально иронический, внезапно стал нарочито обыденным: "Почему это тебя интересует?"
"На то есть свои причины... Любопытно, что она доверила тебе такую информацию. Как правило, исправители прячут все, что можно спрятать. Наверное, тебе так-таки удалось задеть колесико в часовом механизме ее сердца".
Гил мрачно рассмеялся: "Никакого сердца у нее нет - даже искусственного".
Найон поразмышлял пару минут, после чего взглянул на Флориэля: "Ты готов?"
Флориэль скорчил гримасу: "Всегда готов. Но мы не знаем, когда они вылетают - и откуда".
"Надо полагать, из космопорта в Годеро".
"Надо полагать. Но там запаркованы сотни звездолетов, а заправляют их непосредственно перед вылетом, - Флориэль повернулся к Гилу. - Она, случайно, не упомянула, в каком именно корабле отправится путешествовать?"
"Я знаю, в каком".
Найон Бохарт вскочил на ноги: "Даже так? Прекрасно! Наши проблемы решены. Гил, ты присоединяешься к нашему предприятию?"
"Вы собираетесь угнать космическую яхту?"
"Разумеется. Такая возможность предоставляется редко. Нам известно - то есть, тебе известно - когда вылетают лорды. К тому времени яхту загрузят продовольствием, заправят топливом, придут навигаторы и техники. Останется только взойти на борт и взять командование на себя".
Гил кивнул: "И что потом?"
"Потом? - Найон колебался лишь долю секунды. - Попробуем получить выкуп. Такова логика вещей".
"Выкупы больше не платят, лорды заключили договор о прекращении сношений с похитителями".
"Так говорят. Нельзя же верить всему, что говорят. В любом случае, если лорды не раскошелятся, мы плакать не будем. Сбросим их на Моргане или еще где-нибудь и улетим искать богатства и приключений".
Прихлебывая чай, Гил смотрел на речные воды, медленно струящиеся в рассветных лучах. Что оставалось для него в Амброе? Прозябание резчика по дереву и вечные наставления Шьюта Кобола? Шанна? Кто он для нее? Сентиментальное домашнее животное? Вспомнит ли она о нем вообще?
Гил поморщился и сказал, тщательно выбирая слова: "Я хотел бы захватить космическую яхту хотя бы для того, чтобы найти Историка - человека, которому известно все прошлое человеческой расы".
Флориэль снисходительно усмехнулся: "Гил желает изучить биографию Эмфирио во всех подробностях".
"Почему нет? - великодушно вопросил Найон Бохарт. - Это его право. Когда у нас будет звездолет и в карманах заведутся талоны, каждый сможет делать все, что хочет".
Флориэль пожал плечами: "Нет возражений".
Гил настороженно переводил взгляд с одного приятеля на другого: "Прежде чем мы займемся пустой болтовней, я хотел бы поставить совершенно необходимое условие: мы должны договориться, что не будет никаких убийств, никакого грабежа, никаких похищений или пиратства".
Найон раздраженно рассмеялся: "Мы станем пиратами, как только захватим космическую яхту! Называй вещи своими именами".
"Верно".
"У лордов будет с собой большая сумма на расходы, - заметил Флориэль. - Не вижу причины, по которой следовало бы оставлять эти деньги в их распоряжении".
"Тоже верно. Имущество лордов - законная добыча. Если мы украдем их звездолет, глупо было бы лицемерить, изображая смущение вместо того, чтобы залезть к ним в карманы поглубже. Но после этого мы больше никого не будем грабить, больше никому не нанесем ущерб - договорились?"
"Ладно, ладно! - нетерпеливо уступил Найон. - А теперь: когда вылетает яхта?"
"Флориэль, как насчет тебя?"
"Конечно, я согласен. Яхта - все, что нам нужно".
"Прекрасно. Договор дороже денег. Никаких убийств..."
"Помимо неизбежных в случае самозащиты", - вставил Бохарт.
"Никаких похищений, никакого грабежа, никакого ущерба".
"Договорились", - сказал Флориэль.
"На том и порешим", - добавил Найон.
"Яхта вылетает скорее, чем через неделю - через неделю, считая со вчерашнего дня. Флориэлю этот корабль хорошо известен. Ты, надеюсь, не забыл черный с золотом "Димм", откуда нас когда-то, давным-давно, вытолкали самым бесцеремонным образом?"
"Надо же! - пробормотал Флориэль. - Кто бы подумал?"
"Еще один вопрос, - продолжал Гил. - Допустим, нам удастся захватить звездолет. Кто умеет им управлять? Кто починит двигатель, если он сломается?"
"С этим не должно быть проблем, - отозвался Найон. - Лорды тоже не умеют управлять звездолетами. Они нанимают команду техников из Люшейна, а те выполняют их указания - пока им исправно платят".
"Таким образом, все решено, - заключил Флориэль. - Можно считать, космическая яхта наша!"
"Не вижу, кто и как мог бы нам помешать, - кивнул Найон Бохарт. - Само собой, потребуются еще два-три человека - Маэль и Шальк. Уолдо Хайдль тоже - он достанет оружие. Превосходно! За новую жизнь для каждого из нас!" Он приподнял кружку, и заговорщики чокнулись, чтобы отметить начало отчаянного проекта глотком крепкого чая.
Глава 14
Гил вернулся на Ондл-сквер с чувством странника, посещающего давно покинутые места. Под небом, сплошь затянутым высокими перистыми облаками, старая площадь и фасады вокруг нее казались буроватыми, истомленными, уходящими в тень. В воздухе повисло неестественное затишье, как перед сильной грозой. Лишь немногие иждивенцы, натянув плащи на головы, спешили разбежаться по щелям - суетливые домашние насекомые! Гил открыл замок, зашел в мастерскую и запер за собой дверь. В воздухе чувствовался знакомый запах древесной стружки и полировального масла; в оконное стекло стучались, надоедливо жужжа, пытавшиеся вылететь наружу шершели. Как всегда, Гил бросил взгляд на скамью у верстака Амианте, будто ожидал в один прекрасный день обнаружить там дорогой его сердцу силуэт грузной, сгорбившейся фигуры. Подойдя к своему верстаку, Гил постоял несколько минут, рассматривая резную панель, которую ему не суждено было закончить.
Он не чувствовал сожалений. Недавнее прошлое казалось далеким. Каким скучным, каким ограниченным было ежедневное существование иждивенца! Но что сулило будущее? Внутреннему взору представлялась некая бесформенная пустота, наполненная ветром и солнечным светом. Гил не мог даже вообразить, в каком направлении станет развиваться его жизнь - допуская, конечно, что пиратские замыслы успешно осуществятся. Гил посмотрел вокруг: все инструменты, все вещи, спрятанную под крышей коллекцию древних обрывков, любовно собранную Амианте - все бросить, забыть? Нет, старую папку Амианте Гил не мог оставить! Он сходил за ней, спустился по лестнице и нерешительно остановился посреди мастерской, держа ее в руках. В том виде, в каком она хранилась, ее нельзя было взять с собой - папка была слишком большая. Гил сложил в отдельный пакет драгоценные документы, которыми Амианте дорожил больше всего. Остальное приходилось оставить - просто уйти и больше не возвращаться. Мысль об этом причиняла боль. В небольшом помещении с круглыми янтарными окнами и стружкой на полу сосредоточились почти все его воспоминания о детстве, о начале восприятия мира и о трагедии, положившей конец иллюзиям.
На следующее утро в мастерскую явились Найон, Флориэль, Маэль и Уолдо Хайдль. Впятером молодые люди обсудили предстоящий захват звездолета. Найон Бохарт предложил простой и смелый план, отличавшийся всеми преимуществами прямолинейного подхода. Он заметил, что гаррионов не останавливали у турникета, ограничивающего доступ к южной части космопорта - охранники лордов проходили на космодром и покидали его беспрепятственно. Переодевшись и притворившись гаррионами, молодые люди могли бы выйти на бульвар, где парковали космические яхты. Затем они могли спрятаться рядом с черно-золотым кораблем. После прибытия техников-люшей - возможно, в сопровождении одного или двух гаррионов - оставалось только справиться с гаррионами, подчинить себе команду и улететь. Найон и Флориэль хотели ждать прибытия лордов и леди, чтобы захватить их заложниками и требовать выкупа. Гил возражал: "Прежде всего, чем дольше мы будем ждать, тем больше вероятность того, что нас арестуют и реабилитируют. Во-вторых, лорды не станут платить выкуп: таков их договор, предотвращающий распространение практики похищений".
"Еще чего! - воскликнул Найон. - Заплатят как миленькие! Неужели ты думаешь, что они готовы к самопожертвованию ради собратьев по касте? Ни в малейшей степени".
Уолдо Хайдль, высокий рыжий молодой человек с костлявым лицом и бледно-голубыми глазами, занял сторону Гила: "Я считаю, что следует захватить корабль и вылететь в космос как можно раньше. С того момента, когда мы нарушим закон, положение станет очень опасным. Что, если поступит какой-нибудь запрос, и мы не сможем дать правильный ответ? Что, если мы забудем о какой-нибудь несущественной, казалось бы, формальности? В таких случаях патруль сразу штурмует звездолеты".
"Ты рассуждаешь разумно и предусмотрительно, - упрямствовал Найон. - Предположим, однако, что мы захватим яхту и сразу удерем. Где мы возьмем деньги? Необходима практичность. Похищение лордов дает шанс разжиться деньгами".
"Если лорды откажутся платить выкуп, как считает Гил, хуже не будет, - добавил Флориэль. - Мы их просто где-нибудь оставим".
"Кроме того, - откликнулся Найон, - они несомненно возьмут с собой значительные средства на расходы, и эти деньги нам тоже пригодятся".
Гил не мог выдвинуть какой-либо убедительный контраргумент, и после длительного уточнения деталей приятели утвердили план Найона Бохарта.
Каждый день заговорщики собирались в мастерской, практикуясь в подражании осанке и походке гаррионов. Уолдо Хайдль и Найон Бохарт достали маски и сбруи гаррионов, после чего друзья устраивали костюмированные репетиции, по очереди критически оценивая ошибки и промахи других.
Три раза, стараясь держаться как можно незаметнее, они посещали космопорт, чтобы точно рассчитать предстоящие перемещения и сроки.
В ночь накануне решающего дня все они остались в доме Гила и попытались выспаться - без особого успеха: молодые люди нервничали.
Перед рассветом заговорщики принялись втирать в кожу лиловато-бурый пигмент, напоминавший окраску шкуры гаррионов, после чего надели уже привычные кожаные сбруи. Затем, завернувшись в плащи, они отправились на космодром.
Гил уходил последним. Несколько секунд он стоял, обернувшись, в дверном проеме и смотрел на старые добрые верстаки, на подставки с инструментами. Слезы навернулись ему на глаза. Он запер дверь на замок, повернулся и поспешил за сообщниками.
Пути назад не было. Они уже шли по городу, переодевшись гаррионами, что само по себе было серьезнейшим правонарушением. Будучи задержаны, они по меньшей мере подверглись бы допросу с пристрастием.
На станции Обертренда каждый из молодых людей прикоснулся выкрашенным в буровато-лиловый цвет плечом к пластинке считывающего датчика, и капсулы доставили их в космопорт. Через несколько дней каждому из них должны были выставить счет за поездку, но заговорщики надеялись, что до поры до времени власти не обратят внимания на их совместное прибытие в Годеро. Они пересекли гулкий старый зал космического вокзала тщательно отрепетированной походкой гаррионов. Никто из встречных не взглянул на них дважды.
У пропускного турникета предстояло первое испытание. Охранник, сидевший за конторкой, окинул их безразличным взглядом и нажал на кнопку, открывавшую замок. Турникет сдвинулся в сторону - заговорщики пружинисто промаршировали на южную часть взлетного поля.
Сохраняя молчание и продолжая подражать походке гаррионов, они прошли по подъездному бульвару, минуя одну космическую яхту за другой, и заняли позиции за носовой опорой и кормовыми частями звездолета, запаркованного рядом с "Диммом" - той самой черной с золотом яхтой, откуда когда-то выгнали Гила с Флориэлем.
Шло время, солнце поднималось в небо. В северной части поля приземлился небольшой, красный с черными обводами грузовой корабль. К нему направились таможенные агенты.
Найон Бохарт напряженно произнес: "Идут!" Он указал рукой на приближавшихся по бульвару шестерых астронавтов-люшей, сопровождаемых двумя гаррионами.
Дальнейшие события зависели от того, кто зайдет в корабль первыми: команда или гаррионы. Космические механики и навигаторы, как правило, не носили оружия, но если бы они заметили схватку с гаррионами у входа в звездолет, то, несомненно, подняли бы тревогу. В оптимальной ситуации команда была бы уже на борту яхты, а гаррионы задержались бы снаружи, чтобы высвободить зажимы носовой опоры или закончить какие-нибудь другие приготовления.
Оптимальная ситуация не возникла. Гаррионы взошли по рампе, открыли входной люк, повернулись и встали лицом к бульвару - будто им было приказано готовиться именно к такому нападению, какое планировали заговорщики. Команда поспешила вверх по рампе и зашла в звездолет. Гаррионы последовали за люшами. Входной люк закрылся.
Пираты молча наблюдали, напряженные и подавленные - у них не было никакой возможности действовать. Гаррионы могли открыть стрельбу, как только молодые люди показались бы около рампы.
"Что ж, - прошипел Найон, - подождем лордов. А потом - не мешкайте!"
Прошел час, еще один. Сообщники нервничали, не находя себе места. Затем по бульвару подъехала небольшая самоходная повозка, груженая чемоданами и тюками веселых расцветок - личным багажом лордов. Подвода остановилась у "Димма". Открылся кормовой люк, спустилась погрузочная платформа, тюки и чемоданы перенесли на платформу и подняли в трюм "Димма". Подвода вернулась восвояси. Воздух наэлектризовался напряжением неизбежности. У Гила что-то подергивалось в желудке; ему казалось, что он уже провел всю жизнь, скорчившись под носовой опорой космической яхты.
"Прибыли лорды, - наконец пробормотал Флориэль. - Не высовывайтесь".
По бульвару приближались три лорда и три леди. Гил сразу узнал Шанну. За исправителями шагали два гарриона. Сидя на корточках, Найон Бохарт поворачивался то направо, то налево, вполголоса отдавая указания Флориэлю и Маэлю.
Группа путешественников повернула с тротуара к яхте и поднялась по рампе "Димма". Входной люк открылся.
"Пора!" - сказал Найон Бохарт. Он выступил из-за носовой опоры соседнего звездолета и быстро подошел к рампе черно-золотой яхты. Другие заговорщики не отставали. Гаррионы тут же схватились за оружие, но Найон и Маэль не зевали: из лучеметов вырвались струи огня - обожженные трупы гаррионов свалились и покатились вниз по рампе.
"Быстро, в корабль! - резко приказал лордам Найон, поднимаясь ко входу. - Если вам дорога жизнь, выполняйте все приказания беспрекословно!"
Растерянные и онемевшие, лорды и леди отступили внутрь звездолета. Найон, Маэль и Флориэль, а за ними Гил и Уолдо, тоже поспешили войти и ворвались в салон. Гаррионы, сопровождавшие команду, набычились и задержались на секунду в нерешительности, после чего бросились на пиратов, громко щелкая жвалами. Найон, Маэль и Флориэль разрядили лучеметы - гаррионы превратились в дымящиеся слитки обугленной плоти. Леди завыли от ужаса, лорды издавали коротки каркающие звуки.
На башне космического вокзала включилась сирена: то хрюкающие, то визжащие звуки, заставлявшие дрожать весь звездолет. Несомненно, кто-то из диспетчеров заметил нападение. Найон Бохарт подбежал к двери в машинное отделение и наставил дуло лучемета на механиков: "Немедленно поднимите корабль в космос! Яхта захвачена. Вы погибнете первыми, если нам будет угрожать опасность!"
"Глупец! - закричал один из лордов. - Из-за тебя мы все погибнем! Диспетчерам приказано сбивать захваченные звездолеты, невзирая на присутствие владельцев на борту. Ты этого не знал?"