– И очень даже понятно! – пробормотал мастер Чень. – Это – несущая конструкция. Низ делается из самотвердеющей смеси, так и на Арктуре часто делают. Значит, где-то тут стоит станция приготовления смеси. Я, правда, ее не вижу. Значит, надо искать… Ага, а трубы надо ставить в смесь очень ровно, в одну линию и без наклона! Следовательно, должны быть стандартные зажимы для каждой трубы с возможностью регулировки. Я, правда, их тоже не вижу… Ну и обычной мерялки достаточно, чтоб выставить забор по координатам единой реперной сети планеты – и ее я не вижу тоже!
– Мастер Чень! – изменившимся голосом сказал Толстяк Мень и указал пальцем.
Открыв рот, мастер Чень пронаблюдал, как абориген, не переставая журчать, принес и высыпал в уродливый ящик несколько носильных емкостей мелких камней, песка, вытряс из мешка, подняв клубы едкой пыли, туда же серого порошка, налил пару носильных емкостей воды и взялся с трудом перемешивать субстанцию чем-то… ну, очевидно, орудием труда.
– Значит, даже так? – выдавил наконец мастер Чень. – Ай да станция… ну, если так – значит, так! Мень, брат мой, ты тверже всех стоишь на ногах! Вон валяется… то же, что и у аборигена в руках. Возьми это, помоги аборигену месить. И запоминай, сколько чего сыпать!
Урод обернулся к Кошке Мэй с совершенно диким видом.
– Ай да станция! – выдохнул он в порыве чувств. – Мэй, ну так не может быть! Тут колымажки ездят, мы все видели! А вон в небе инверсионный след от леталки! Но почему смесь готовят палками?! Даже у нас на Островах…
– Мастер Чень! – испуганно сообщил Мень. – Эта штука почему-то у меня в руках проворачивается сама! Так должно быть?
– Так не должно быть! – вздохнул урод и потер слезящиеся глаза. – Сожми крепче, ты же сильный! Ай да станция… так. Я, кажется, понял юмор нового мира. Братья, очистить путь вдоль ямы и выровнять бугры! Нам эту смесь сейчас придется таскать руками в носильных емкостях, или я не мастер Чень! Интересно, как же тогда здесь выглядит простейшая мерялка с привязкой к реперной сети? Или, к примеру, зажимы для труб? Хотя бы зажимы должны быть, как без них ровно выставить?!
Действительность превзошла самые смелые ожидания мастера Ченя. Зажимов для труб не оказалось вообще. И вообще ничего не оказалось из предположенного мастером Ченем. Разобравшись в нехитрой процедуре, они намесили самотвердеющего состава. Еле передвигая дрожащие ноги, перетаскали состав в длинную яму. После чего абориген прошелся вдоль будущего забора и выставил трубы вертикально и в ряд. Просто воткнул в состав, и все. Причем единственным измерительным инструментом для него являлся, и мастер Чень готов был поклясться в этом, широко открытый правый глаз при одновременно прищуренном левом!
Их мотало и тошнило. Проклятая биозащита убивала буквально на ходу. Если б они легли и поспали… но кто бы позволил им поспать? Абориген непрестанно журчал и глядел очень требовательно. Они еще смогли убрать и выкинуть в яму остатки самотвердеющего состава. Потом унесли под навес мешки с серым порошком. Почистили песком и технической водой носильные емкости. А абориген всё не расплачивался за работу. Журчал что-то, махал рукой куда-то далеко, бродил по стройке и не расплачивался. Кошка Мэй озабоченно оглядела группу. Плохо было всем. Дура Ики потеряла сознание, и Робкая Весна осторожно пыталась привести ее в чувство. А не надо было хвататься за носильные емкости! Они же страшно тяжелые! Думала, так быстрее воды дадут? Дура, если так думала! И профессор держался в сознании из последних сил. Да и сама Кошка Мэй, если честно, стояла на ногах только потому, что требовалось довести дело до конца. Довести до конца, да. А как? Она не знала.
– Ян! – позвала она хрипло. – Ян Хэк! Ян… надо, Ян!
И профессор очнулся. Огляделся мутным взглядом, тяжело поднялся, доплелся до емкости с технической водой и упал в нее лицом. Кошка Мэй внутренне выругалась и бросилась его оттаскивать. С другой стороны в плечи профессора ухватился урод Чень.
– Я не пью, братья! – прошептал профессор, обвиснув у них в руках. – Яна Хэка жаждой не скрутить! Я… показываю аборигену, что нам нужно. Вдруг он не понимает, что мы страдаем от жажды? Может такое быть?
Кошка Мэй обменялась диким взглядом с мастером Ченем. Это каким извращенным садистом надо быть, чтоб не заметить страдания людей у себя под носом?!
Профессор усмехнулся и удовлетворенно развел пальцы. Рядом с ними стоял абориген с чистой носильной емкостью, полной воды.
– Ай да новый мир, – странным голосом сказал урод. – Хотел бы я посмотреть на местные законы Аркана. И на того, кто их составил.
Потом они пили. Это было восхитительно! Они пили, и жажда неохотно отступала. И так же неохотно отступала тупая хмарь из головы. Видимо, гвардейскому стимулятору действительно требовалась вода.
– Я благодарна тебе, Чень, – пробормотала Кошка Мэй. – Благодарна вся.
– Обращайся и впредь, – буркнул урод и неловко обнял ее за талию.
Она привычно уткнулась в его грудь, невольно отметив, что мастер – очень высокий, оказывается, совсем как императорский гвардеец. Высокий, сильный и надежный. Потом представила, как она, дико красивая Кошка Мэй, смотрится рядом с уродом, и торопливо отстранилась.
Потом она шла вместе с аборигеном куда-то по дороге. Абориген явно сердился. Но сдерживался на удивление, ни одного раздраженного взмаха пальцами! Там, где они так необдуманно пристрелили господарскую тварь – она, кстати, так и валялась у дороги, никто не прибрал! – абориген подошел к изогнутой трубе, торчащей прямо из земли, покрутил – и полилась прозрачная вода. Кошка Мэй потрясенно уставилась на струю. Льется просто так, прямо на землю? Мэй-чмэй! Здесь что, вода бесплатная?! А они чуть не умерли рядом с общественным водоразбором! Что говорил абориген, женщина не поняла, но перевела тем не менее без труда. Дураки, вот что он говорил, как не понять! На Арктур бы его, умника, в плавни!
Они еще шли куда-то долго. В небольшом заведении – типичной пробегаловке! – абориген набрал… чего-то. Набрал, расплатился странным образом, чуть ли не натуральным обменом, сунул набранное в руки Мэй, недовольно дернул плечом и ушел. Ушел торопливо, словно стыдился быть рядом с ней! Кошка Мэй так растерялась, что даже не решилась его догнать. Бросить наемного работника в незнакомом месте – как так можно? А местные бандиты? А молодежные банды? Ведь есть же здесь молодежные банды, они везде есть! Ох и новый мир. Теперь и она, как мастер Чень, мечтала встретить местного создателя законов Аркана – и пристрелить его без разбирательств.
Она все же смогла найти обратную дорогу. Она – Кошка Мэй, у нее ум тренированный, память цепкая, глаза острые! А вот дура Ики не вернулась бы. Что, местный маскулин и ее бросил бы?
Видимо, боевикам пришла в голову та же мысль, потому что встретили ее недоуменными взглядами.
– Маскулин без тебя ушел? – наконец решил уточнить урод Чень. – Ох и странный мир. Он живет на соседнем участке, недавно туда прошел, я видел…
И мастер Чень холодно прищурился.
– Здесь – все иное, братья, – устало сказала Кошка Мэй. – Не спешите судить. Ни судить, ни стрелять. Может, он вообще герой, мы не знаем. Пока не знаем. Но кажется мне, помощи здесь мы ни от кого не получим – и рассчитывать можем только на себя. На себя – и друг на друга. Вот так получается.
Она огляделась. Ей нельзя терять голову. Всем можно, а ей нельзя, она лидер. И хочет быть им и впредь.
– Остаемся здесь, братья! – решила она. – Нас наняли на работу – должны обеспечить жильем, едой и водой. Мы имеем право здесь жить! Вон тот навес, где сложен самотвердеющий порошок – там же осталось свободное место? Нарвем… что тут растет? Вот этого и нарвем. Уложим в кучу и на ней переночуем.
Она получила полный набор ошарашенных взглядов и криво оскалилась.
– Не ночевальные ячейки, вижу-понимаю! Но у нас нет выбора, да-нет?
Урод Чень первым согласно усмехнулся, дружески потрепал ее за высокую грудь и отправился рвать по участку что под руку попадется, остальные потянулись за ним. Кошка Мэй благодарно ему оскалилась. Как странно – умный, гордый урод Чень, и так ее поддерживает!
Они еле управились до темноты. Но управились. А урод Чень действительно оказался наладчиком много чего, потому что смог сообразить, как включить местный осветительный шар! Они лежали на кучах травы, блаженствовали, и силы потихоньку возвращались к ним. Кошка Мэй прикрыла глаза. Она смертельно устала, а требовалось завершить еще одно дело.
– Ики, ты пришла в себя? – спросила она. – Отлично. Ики, мне кажется, вон то, что я принесла – еда. Говоришь, в пробегаловке работала? Корми группу. Но прежде надо убить чиновников, раз сами не признаются! Есть предложения, как это сделать?
Ответом ей была растерянная тишина. Про чиновников-то все и забыли. Если кого и хотелось убить, так это местного маскулина, но его Кошка Мэй как раз убивать запретила.
– Мы в новом мире, – наконец сказал Ян Хэк. – Одни, и никакой надежды на помощь профсоюзов. Может, их вообще тут нет? Тогда нам надо держаться друг друга, помогать на первых порах и поддерживать, иначе не выжить. Но чиновники – постоянная угроза, они со страху и убить способны. Или подать сигнал на родину, да-нет? Откуда нам знать, какие у них приборы в распоряжении? Поэтому я предлагаю поочередно раздеться и проверить одежду каждого. И отдать все приборы и оружие Кошке Мэй. Кошка Мэй – талантливый администратор, кому доверять, как не ей? Без оружия и приборов чиновники не опасны. Не опасны, да, а наоборот – очень дружелюбны. Вокруг – чужой мир, не забывайте. А мы все как-никак друг другу родня.
Все призадумались. Расставаться с оружием не хотелось никому.
– У нас нет выхода, да-нет? – напомнил Ян Хэк. – Надо раздеваться, братья!
– Можно, я первый разденусь? – оживился хувентус. – Я умею раздеваться очень артистично, вам понравится!
– Я бы хотел первой увидеть инженера Уй, – мягко сказал Ян Хэк.
Установилась озадаченная тишина. Понятно, что Ян Хэк неспроста требует некой очередности – но логика выбора от всех ускользала. От всех, кроме самой худышки Уй.
– Ян Хэк, говорила тебе, что ты старый гриб-вонючка? – насмешливо осведомилась она. – Нет? Так вот говорю! На юницу тянет поглядеть, извращенец? Это позорно, не находишь?
– Уй, раздевайся, – сказала Кошка Мэй и нахмурилась.
Юная женщина независимо выступила в центр. Провела рукой по брюкам, с вызовом глянула на Яна Хэка – но взгляд ее пропал впустую. Мужчина почему-то внимательно смотрел на бабушку Нико, как будто телепатически с ней совещался. Но телепатии не существует, так? Уй рассердилась и уже без кривляний скинула брюки.
– Красивые ножки! – простодушно ляпнул толстый Мень. – Мне нравятся! Уй, а зачем ты носишь дорогое белье? Все равно же под брюками не видно?
– А меня раздевают иногда перед мужчинами, вот ак сейчас! – огрызнулась Уй и расстегнула фиксаторы.
Трусики скользнули вниз. Женщина переступила, освобождая ноги, взялась за отворот верхней рубахи… и в ее руке оказался полицейский скорострел.
– Чень, не дергайся! – тут же предупредила она. – Посмотри за спину!
Урод аккуратно обернулся – молчаливые якобы грузчики держали оружие наизготовку. Мгновения, когда мужчины – и женщины тоже! – следили за трусиками, им хватило, чтоб незаметно достать скорострелы. И вовсе им не помешали могучие кисти – у живощитов и должны быть такие!
– Я считала, вы выведете меня на главаря – Руфеса, верно? – а вы действительно беглецы и ничего более! – с презрением сказала полуголая женщина. – И над каждым смертный приговор! Сунь, вызывай карателей! Я думаю, твои жучки в порядке! Хорошую технику жалко жечь, верно? Вызывай, пока не встретился с посмертием!
Долговязый Сунь замялся, но поглядел на скорострел и медленно потянулся за брехальником. И события понеслись стремительно! Ян Хэк не глядя подцепил ногой пустую емкость и мгновенно залепил ей в лицо Худышке Уй – полицайка отбилась, развернула в сторону профессора оружие – Кошка Мэй, дико ощерившись, выбила скорострел из ее руки и хлестнула кулаком по виску – Здоровяк Мень рванул на себя блудодея, так закрутив ему руку с жучками, что у хувентуса пальцы затрещали – а "грузчики" медленно упали на земляной пол. Бабушка Нико ткнула одного и другого ногой – мужчины были навсегда и бесповоротно мертвы.
– Малышка, я бы на твоем месте пользовалась парализатором! – укоризненно сказала старушка нюйке из пище-сидельни.
Бабуся изящно обошла тот факт, что одного-то оформила она сама – и тоже на встречу с посмертием. Маленькая красавица дико сверкнула глазами и молча направила дыродел на скорчившуюся Уй. Ян Хэк мягко шагнул вперед и заслонил женщину.
– Бабушка Нико, осмотрите полицаев и отправьте в мир иной! – распорядился он. – А ты, Уй, брось притворяться! Мэй несильно тебя ударила! Или ты раздеваться до конца стесняешься? Давай-давай, немного осталось! Основное сняла!
Женщина выпрямилась и упрямо отвернулась.
– Я помогу тебе, – решил Ян Хэк и взялся за фиксаторы рубахи.
Уй безучастно позволила себя раздеть. Под рубахой оказался целый арсенал спецсредств на разгрузке. А уже под ним обнаружилось прелестное юное тело в прозрачном тельнике.
– Плечи узковаты! – ревниво заметила Мэй.
Ян Хэк рассмеялся и ласково провел ногтем по щеке злобствующей женщины. У Мэй на мгновение затуманились глаза и дрогнули ноги. Правда, она тут же опомнилась и треснула охальника по руке. Блудодей, несмотря на опасность ситуации, заулыбался подруге по ордену.
– Ян! – возмутился Здоровяк Мень. – Скажи, что с блудодеем делать, и потом уж играйся!
– Раздевай! – улыбнулся Ян Хэк.
– Э… я лучше сам! – подал голос Сунь. – Мень не сможет раздеть так артистично, как я! Никакого наслаждения ни ему, ни мне!
– Я бы на твоем месте не шутил, полицай! – грозно посоветовал Мень, но захват все же убрал.
– Ты просто про мое место не всё знаешь! – огрызнулся юноша, скидывая одежду. – Это называется – напросился к родне подзаработать! Думал, буду сидеть на базе, брехальники слушать, а здесь раздевают, вот-вот потопчут!
– Да кому ты нужен, блудодей конченый? – покривился здоровяк.
– Всем! – мгновенно отозвался Сунь. – Всё, я гол, как только что из мамы! Забирай тряпки!
– Ну тогда и я разденусь! – вдруг сказала молодуха Ики.
– Зачем, ты уже четвертой будешь… или пятой? – взялся отговаривать Мень – и недоуменно замолк.
– Я тоже родня полицайская! – криво усмехнулась нюйка. – Думаю, Ян догадался? Заберите кто-нибудь игольник и висюльку, больше у меня ничего нет. Я поварихой в группу шла.
– Ян, эти двое чистые! – удивленно сказал урод. – Действительно просто родня? Мэй, погляди и ты, вдруг чего заметишь?
– После наладчика? – усмехнулась женщина. – Вряд ли. Разве что… говорят, есть специальная ткань…
– Просто слухи! – качнул пальцами Чень. – Как генератор – да, это может быть. При ходьбе вырабатывается достаточно энергии, чтоб заряжать носимые устройства. Вот Уй такое носит, но и я тоже. Уверен, что и ты…
– Не дождешься! – отрезала беззлобно женщина. – Раздеваться не стану! И так лишних нашли!
– Ян! – напряженно сказала малышка из пище-сидельни. – Отойди! Уй – полицайка-главняк! Ее посмертие дожидается!
– Чень, отбери у психопатки оружие! – сердито распорядился Ян Хэк. – И… тихо! Идут сюда!
Бабушка Нико мгновенно и бесшумно переместилась к двери. Мастер Чень одним движением сгреб арсенал Уй вместе с ее одеждой и отступил к стене.
Они вломились в сарай уверенно и нагло, трое здоровых мордастых мужчин, по виду так настоящие господари. Вломились – и замерли, увидев обнаженную худышку Уй, которую держал за плечо Ян Хэк.
– Ян, они у меня на прицеле! – прошептал от стены урод Чень. – Стрелять?
– Ждем! – прошипела Кошка Мэй, чувствуя, как власть снова выскользает из рук. – Здесь все иное, не забываем! Может, они пришли с миром? Может, даже с помощью?
Один из пришедших заревел и ударил с размаху хувентуса по лицу. Сунь благоразумно улетел в кучу травы и не встал оттуда. Какой смысл лезть в драку без игольника?
Бабушка Нико беззвучно возникла за спинами пришедших, быстро прикоснулась к широким спинам раз и другой – и обидчиков хувентуса не стало. И наступила очень неприятная тишина. Все понимали, что бросили вызов новому миру – и тем самым развернули свои судьбы снова на путь борьбы и смерти. Но ведь не хотели!
– Сунь-члюнь! – наконец раздался из травы голос блудодея. – Опять?! Разве поживешь с вами счастливо до конца своих дней?! Уйду!
Хувентус поднялся, держась за лицо.
– Если хотите жить мирно, убивать нельзя! – завопил он. – Особенно – местных! Поменьше гордости, поменьше! Подумаешь, ударили! Ну побили бы нас, ну и что? Ну худышку Уй растянули бы на травке – ну и что? Зато дальше жили бы спокойно! А теперь за нами все полицаи этого мира станут гоняться! Еще все друзья убитых задумаются, куда делись три господаря! Задумаются – и быстро догадаются про нас! Эти-то приходили просто побить, а другие придут толпой и с оружием! С полицаями даже придут! Но бабушка Нико – гордая бабушка, убивает-не задумывается, вызов всем бросает, самой сильной себя ставит, нас под расправу подставляет! А сама не такая уж и сильная, не господарка даже! Как до столь преклонных лет дожила, непонятно!
Боевики неловко отводили глаза. Хувентус озвучил очень неприятную мысль, посетившую каждого. Может, стоило склониться, потерпеть? Бабушка Нико неуступчиво молчала.
– Уй тоже убить надо! – кровожадно заявила зеленоглазая малышка. – Заодно!
Уй сжалась и спряталась за спину Яна Хэка.
– У кого парализатор? – поинтересовался Ян Хэк, подумав.
– У меня! – смущенно признался Здоровяк Мень.
– Подстрели малышку! – распорядился профессор.
Робкая Весна дрогнула и упала. Толстяк Мень заботливо отнес ее на мягкое, потом подобрал дыродел и сунул себе за пояс.
Ян Хэк забрал у наладчика одежду Уй, сунул в руки полицайке и выразительно покачал пальцами – мол, давай-давай отсюда!
– Ты что делаешь?! – ахнула Мэй.
Уй затравленно отступила к выходу.
– Ты что делаешь?! – завопила Мэй, правда, даже не двинувшись с места.
Полицайка исчезла в темноте.
– Защищаю нас от ошибок, – устало сказал Ян Хэк. – Может, вы и не обратили внимания, но Уй – единственный среди нас специалист-инженер. Или вы считаете, нам специалисты не понадобятся? И еще – я устал убивать! Особенно – женщин. А вы?
– Она может привести местную полицию! – хмуро напомнила бабушка Нико.
– Это вряд ли. Кому интересны разборки среди бродяг в плавнях? Здесь и сканеров нет.
– И она точно не станет с нами сотрудничать! – хмыкнул Чень. – Раздевания она нам не простит! Женщина! Не то что блудодей.
– Я могу еще раз раздеться! – с готовностью предложил юноша, увернувшись от тяжелой руки Меня. – Ики тоже! Правда, Ики?
– Играться – ночью! – прошипела Кошка Мэй, потеряв терпение. – Бабушка Нико всех подставила, полицаи вот-вот прибегут, а мужчинам шутки в голову ударили? Мастер Чень, ну ты-то умный!
Урод Чень выглянул наружу и осмотрелся.
– Полицайка сидит на соседнем участке, там, где местный маскулин живет! – доложил он, радостно оскалившись. – Думает! Умная, значит, думать умеет! А на дороге господарская колымажка стоит, а больше никого! Скоро ее местные полицаи найдут, и ой-йо что нам будет!