"Будьте как дома, - произнес дворецкий. - Сэр Уолден скоро к вам присоединится. В вашем распоряжении освежающие ихоры трех марок: мэй-чи, гельминт и вербена. Мы будем рады, если вы соблаговолите их попробовать".
Лакей поклонился и удалился - путешественники остались одни.
Прошло пять минут, прежде чем появился сэр Уолден - высокий человек с серьезным лицом, довольно приятной, хотя и мрачноватой наружности. Хозяин извинился за то, что не сумел приветствовать гостей сразу, сославшись на задержку, избежать которой не было никакой возможности.
Как только выдался случай, Глистра наклонился к Пьянце и пробормотал: "Разве мы не встречались с ним раньше?"
Пьянца покачал головой: "Не припомню..."
В круглом зале появились два паренька четырнадцати и шестнадцати лет, в розовых костюмах с желтыми и зелеными вышивками, в странных сандалиях с загнутыми носками. Они поклонились: "К вашим услугам, гости с Древней Земли!"
"Мои сыновья, - пояснил сэр Уолден, - Тэйн и Халмон".
"Мы рады воспользоваться вашим гостеприимством, сэр Уолден, - сказал Глистра. - Откровенно говоря, однако... Позвольте спросить: почему вы проявляете такую щедрость в отношении незнакомцев с другой планеты, явившихся в Кирстендейл без приглашения?"
Сэр Уолден ответил уклончивым элегантным жестом: "Будьте добры, не спешите... В свое время мы все подробно обсудим, но теперь... Теперь вы устали от долгого и трудного пути. Вам следует освежиться". Хлопнув в ладони, хозяин позвал: "Прислуга!"
В зал поспешили зайти несколько мужчин и женщин, в общей сложности человек двенадцать. "Приготовьте ванны для гостей, ароматизированные..." - тут сэр Уолден погладил пальцами подбородок, словно для решения этого вопроса следовало тщательно взвесить множество сопутствующих факторов. Наконец он пришел к окончательному выводу: "Ароматизированные эссенцией "Нигали № 29", так будет лучше всего. И подберите им новую удобную одежду".
Фэйн вздохнул: "А, ванна! Горячая вода!"
"Благодарю вас", - чуть поклонился Глистра. Гостеприимство сэра Уолдена оставалось загадкой.
Его отвели в приятную комнату, откуда открывался панорамный вид на город сверху. Молодой человек в черной ливрее в обтяжку принял от Глистры потрепанную грязную одежду с ничего не выражающим лицом и, отступив на шаг, сделал приглашающий жест: "Эта дверь ведет в ванную, лорд Глистра".
Клод Глистра вступил в маленькое помещение со стенами, сплошь выложенными перламутром. Теплая вода поднялась до колен, до пояса, до груди. Из-под ступней взвивались струйки пузырящейся мыльной воды, щекотавшие тело; лопаясь на поверхности, пузырьки испускали приятный, чуть резковатый запах. Глистра вздохнул и расслабился: измождение проходило, уступая место мягкому ощущению легкой усталости.
Уровень воды быстро убывал - она исчезала в отверстиях пола; подул теплый ветер. Открыв плотно запертую дверь, Глистра вышел из ванной.
Служителя в черной униформе в комнате не было. Вместо него, улыбаясь, стояла девушка с полотенцем на вытянутых руках: "Я ваша горничная. Но, если вы предпочитаете, я могу уйти".
Глистра схватил полотенце и завернулся в него: "Принесите мне одежду".
Продолжая улыбаться, девушка вышла, тут же вернулась с костюмом, сшитым по местной моде, и помогла ему одеться, не запутываясь в бесчисленных складках, оборках и лентах.
Наконец горничная объявила, что Глистра выглядел достаточно прилично. На нем был наряд из синих и зеленых лоскутьев, казавшийся неудобным и смехотворным. Девушка настойчиво утверждала, что мужчина без головного украшения немедленно выставил бы себя на посмешище, в связи с чем ему пришлось подчиниться и напялить на свои все еще короткие черные волосы свободный берет из черного бархата. Прежде, чем он успел возразить, горничная прицепила к берету подвеску из алых бусинок, качавшуюся над правым ухом.
Отступив на шаг, девушка восхищенно смерила его взглядом: "Отныне мой лорд выглядит, как подобает лорду среди лордов... Внушительно, презентабельно!"
"Я чувствую себя, как паяц среди паяцев", - пробормотал Глистра.
Он спустился в главный зал. Лучи заходящего солнца озаряли просторное помещение через сводчатые окна. Здесь уже успели установить круглый стол, покрытый тяжелой скатертью оттенка слоновой кости, и расставили стулья и столовые приборы для четырнадцати человек.
Мраморные тарелки, тонкие и хрупкие, очевидно высекали и обрабатывали вручную; ложки, вилки и ножи были вырезаны из твердого черного дерева.
Один за одним спускались спутники Глистры - мужчины в новых костюмах смущенно переглядывались, девушки сияли, красуясь в сверкающих платьях. Нэнси получила бледно-зеленое длинное платье с розовыми и белыми орнаментами. Как только она зашла, Глистра поспешил встретиться с ней глазами, но Нэнси отвернулась. Поджав губы, Глистра нахмурился и сосредоточился на синем бассейне в центре зала.
Прибыл сэр Уолден с двумя сыновьями, дочерью и высокой женщиной в развевающемся облаке лавандового шелка, каковую он представил как свою супругу.
Состоялся роскошный ужин; блюда подавали одно за другим - незнакомые, необычные, странного вкуса, но тщательно и артистически приготовленные. Еда была настолько разнообразна, что Глистра испытал нечто вроде шока, когда осознал: все, что подавали слуги, было целиком и полностью вегетарианского происхождения.
После ужина подали маслянисто-густые ликеры, хозяева и гости разговорились. Отдохнув и подкрепившись, Глистра ощущал непривычную беспечность. Собравшись с мыслями, однако, он наклонился к сэру Уолдену и спросил: "Вы все еще не объяснили, почему случайные проезжие вызвали у вас такой интерес".
Хозяин луковичной цитадели деликатно поморщился: "Вы же понимаете, что это не имеет особого значения. Мне нравится находиться в вашей компании, а вам в любом случае нужно было где-то остановиться и передохнуть. Здесь или в отеле - какая разница?"
"Тем не менее, этот вопрос продолжает меня занимать, - настаивал Глистра. - Любой человек руководствуется в своих действиях тем или иным побуждением, и характер побуждения, заставившего вас отправить посыльного в отель, остается для меня непонятным... Надеюсь, вы простите мне навязчивое любопытство..."
Сэр Уолден улыбнулся: "Здесь, в Кирстендейле, некоторые из нас придерживаются доктрины произвольного замещения логики, во многих отношениях противоречащей вашим представлениям о причинно-следственных связях. Кроме того, существует догматический принцип турбулентности времени - весьма любопытное мировоззрение, хотя я, например, не могу полностью согласиться со всеми следствиями этой теории. Возможно, ее основные постулаты еще неизвестны на Земле? Ее приверженцы утверждают, что река времени, протекая сквозь нас из прошлого в будущее, возбуждает мозг - или вызывает в нем побуждения, если хотите - едва заметными отклонениями и завихрениями энтропических потоков. Они считают, что, если бы мы могли контролировать турбулентность этой бесконечной реки, мы приобрели бы способность манипулировать творческими способностями человеческих умов. Что вы думаете по этому поводу?"
"Я все еще не понимаю, почему вы пригласили нас в гости".
Сэр Уолден рассмеялся и беспомощно развел руками: "Очень хорошо, попытаюсь объяснить вам непоследовательность жизни, которую мы ведем в Кирстендейле". Владелец цитадели наклонился к собеседнику, словно в порыве откровенности: "Мы, кирстеры, обожаем новизну - все свежее, незнакомое, нарушающее однообразие бытия. Вы - земляне. Земляне не появлялись в Кирстендейле уже пятьдесят лет. Ваше присутствие в моем жилище не только доставляет мне удовольствие новизной, но и повышает мой престиж в городе... Вот видите, я откровенно определил свои побуждения, даже если это может нанести ущерб моей репутации".
"Понятно", - согласился Глистра. Разъяснение показалось ему вполне разумным.
"Я поспешил с приглашением, конечно. Не сомневаюсь, что вы получили бы дюжину подобных приглашений на протяжении часа. Но у меня есть полезные связи с начальником станции канатной дороги".
Глистра попытался вспомнить главного носильщика на платформе - именно он, судя по всему, сразу сообщил сэру Уолдену о прибытии земного отряда.
Так прошел вечер. От выпитого вина у Глистры уже начинала кружиться голова, когда его отвели в спальню.
Наутро Глистре, снова принявшему ванну, молча помог одеться худощавый молодой человек с продолговатым лицом.
Глистра поспешил в круглый зал - ему не терпелось встретиться с Нэнси, но та еще не появилась. За столом сидели только Пьянца и Элтон, поедавшие розовую дыню.
Пробормотав приветствие, Глистра уселся. Уже через несколько секунд в зал спустилась Нэнси - свежая, голубоглазая; Глистра никогда еще не видел ее такой красавицей. За завтраком он попытался выведать, о чем она думает. Девушка отвечала вежливо, но односложно, с отстраненной прохладцей.
Один за другим спутники Глистры заходили в зал, пока за столом не собрались все - все, кроме Фэйна.
"Где Роджер? - спросил Пьянца. - Не может быть, чтобы он еще не проснулся". Пьянца повернулся к слуге: "Будьте добры, позовите господина Фэйна".
Вернувшись, лакей сообщил: "Господина Фэйна нет в его комнате".
Весь день никто не видел Фэйна.
По словам сэра Уолдена, Роджер Фэйн, возможно, решил прогуляться и посмотреть на город. Не будучи способен предложить какую-либо иную гипотезу, Глистра вежливо согласился. Если Фэйн, в самом деле, решил познакомиться с Кирстендейлом в одиночку, он вернулся бы, удовлетворив свое любопытство. Если же Фэйна умыкнули против его воли, Клод Глистра не мог сформулировать никакого плана действий, позволявшего вызволить похищенного. Тем не менее, Глистра решил, что им следовало покинуть Кирстендейл как можно скорее, о чем он и сообщил спутникам за обедом.
Вэйли и Мотта огорчились. "Нам лучше остаться здесь, в Кирстендейле, - заявила Вэйли. - Тут все такие веселые и нарядные, никто не бьет женщин, и еды полным-полно!".
"Конечно, у них нет мяса, - не забыла отметить Мотта, - но разве это важно? У них такие ткани и надушенная вода и..." - покосившись на Вэйли, она хихикнула. Взглянув на Элтона и Бишопа, цыганки принялись хихикать вместе.
Стив Бишоп покраснел и пригубил зеленый сок из бокала. Элтон язвительно поднял брови.
Сэр Уолден весомо произнес: "Я приготовил для вас приятный сюрприз. Сегодня на ужин подадут мясо - блюдо, специально приготовленное в честь наших гостей!"
Слегка улыбаясь, хозяин переводил взгляд с лица на лицо, явно ожидая проявлений энтузиазма. Подождав, он прибавил: "Конечно, для вас приготовление мясного блюда, возможно, не такое уж редкое и торжественное событие, как для нас... Кроме того, меня просили передать вам приглашение лорда Кларенса Эттлви - сегодня вечером он устраивает вечеринку - опять же, в вашу честь. Надеюсь, вы не откажетесь".
"Благодарю вас, - сказал Глистра. - Не могу поручиться за остальных, но я буду очень рад такой возможности". Посмотрев на лица своих спутников, он заключил: "Думаю, что мы все туда придем. Даже Фэйн, если он в конце концов вернется".
После обеда сэр Уолден повез гостей на экскурсию, чтобы они полюбовались на процесс, именуемый "выжимкой". "Выжимка" оказалась церемонией извлечения эссенции из цветочных лепестков, заполнявших огромный чан. Присутствовали двести аристократов в зеленых с серыми околышами головных уборах - по словам сэра Уолдена, такова была традиция.
Поворотные деревянные брусья, окружавшие пресс подобно спицам, были разукрашены праздничными лентами. Их вращали дети, громко распевавшие какой-то гимн и неустанно совершавшие оборот за оборотом. Воздух наполнился испарениями цветов; по узкому желобу в чашу вытекала тонкая струйка желто-зеленого сиропа. Дети ходили по кругу и пели - оборот за оборотом. Сочилась эссенция белых соцветий, сочных желтых лепестков, голубых ажурных цветов, напоминавших снежинки... Дети набрали в маленькие чашечки по нескольку капель эссенции и стали раздавать их каждому из присутствующих. Сэр Уолден посоветовал: "Поднесите язык к жидкости, но не прикасайтесь к ней".
Наклонив голову к чашечке, Глистра выполнил это указание. Волна жгучего аромата поднялась по языку в его горло и в нос, наполнила голову. В глазах у него помутнело, голова закружилась - на какое-то мгновение он почти потерял сознание от цветочного экстаза.
"Превосходно!" - прохрипел он, когда снова обрел способность говорить.
Сэр Уолден кивнул: "Вы наблюдали выжимку Бэй-Жоли. Теперь состоится выжимка пурпурного сиропа мятного дерева, затем - выжимка "Морской сад", после нее - выжимка роз и тимьяна и, наконец, моя любимая, потрясающая воображение выжимка, "Сашé лугового урожая"".
Глава 13
Всю вторую половину дня путешественники наслаждались достижениями кирстендейлской парфюмерии, пока не вернулись наконец, наполовину опьяненные великолепными ароматами, в цитадель сэра Уолдена.
Расспросы позволили выяснить, что Роджер Фэйн все еще не появлялся.
Вечером сэр Уолден проявлял к гостям еще больше великодушного внимания, нежели прежде, многократно поднимая тосты за здоровье землян и за процветание Земли, угощая присутствующих сначала зелеными винами, затем чуть газированными оранжевыми, а после них - красными, так что голова у Глистры закружилась прежде, чем начали подавать изощренные блюда.
Одно блюдо следовало за другим: острые маринованные фрукты, пластинки дрожжей, напоминавшие на вкус ореховое печенье и покрытые сладкими сиропами, салаты, овощные тефтели, приправленные хрустящими пресноводными водорослями - и, наконец, на тележке привезли большой закрытый крышкой глиняный сосуд, разукрашенный полосами коричневой, черной и зеленой глазури.
Сэр Уолден собственноручно подавал мясо - поджаренные ломтики бледной плоти, плавающие в густой коричневой подливке.
Глистра чувствовал, что наелся - у него пропал аппетит, и он не более чем играл вилкой со своей порцией деликатеса. "Мясо какого животного мы едим?" - полюбопытствовал он.
Сэр Уолден приподнял голову и вытер губы салфеткой: "Это довольно большая тварь, редко появляющаяся в наших краях. Надо полагать, она забрела из северных лесов, и нам удалось ее поймать. Редкая удача - мясо исключительно нежное и вкусное!"
"Действительно", - рассеянно заметил Глистра. Поглядывая вокруг, он заметил, что Элтон и Озрик еще не насытились и с удовольствием поглощали мясо; девушки-цыганки и Нэнси от них не отставали.
Когда подали десерт - плотное желе, по вкусу походившее на сыр - Глистра неожиданно сказал: "Думаю, сэр Уолден, что завтра мы покинем Кирстендейл".
"Почему же? Так скоро?"
"Нам предстоит долгий путь, и канатная дорога покрывает лишь небольшую его часть".
"Но... как быть с вашим другом, Фэйном?"
"Если его найдут... - Глистра помолчал. - Если он вернется, может быть, он сможет нас догнать. Мне кажется, что нам лучше уехать прежде, чем... прежде чем еще кто-нибудь из нас решит остаться в вашем городе".
"Вы нас балуете, а нас ждут тяжелые испытания, - прибавил Пьянца. - Если мы проведем здесь еще неделю, я сам не смогу себя заставить уехать".
Сэр Уолден выразил сожаления: "Я пригласил вас из любопытства, но теперь уже рассматриваю вас как своих друзей".
Прибыла карета, чтобы отвезти гостей на вечеринку лорда Кларенса Эттлви. Сэр Уолден остался дома.
"Разве вы не поедете с нами?"
"Нет, - покачал головой сэр Уолден. - Сегодня вечером я буду занят".
Клод Глистра неохотно занял место в экипаже. Рука его автоматически задержалась на поясе - но он оставил оружие у себя в комнате. Наклонившись к Элтону, он прошептал: "Сегодня вечером не пей слишком много. Что-то мне подсказывает, что нам не помешают трезвость и бдительность... Что именно, еще не знаю".
"Буду иметь в виду", - пообещал Элтон.
Экипаж остановился у огромного ствола, покрытого абстрактным узором из синих и белых форм, и гостей провели вверх по спиральной лестнице, почти не отличавшейся от лестницы сэра Уолдена.
На верхней площадке их встретил сэр Кларенс - человек с массивным подбородком и бегающими хищными глазами. Глистра не мог оторвать глаз от его лица: где-то, каким-то образом он уже видел лорда Кларенса. Глистра смущенно спросил: "Разве мы с вами не встречались, лорд Кларенс? Сегодня, на церемонии "выжимки"?"
"Думаю, что нет, - ответил сэр Кларенс. - Сегодня у меня были другие дела". Он провел прибывших в главный круглый зал своей цитадели: "Позвольте представить вам мою супругу, а также мою дочь, Валери..."
Глистра открыл рот и забыл закрыть его. Перед ним была девушка, подавшая ему полотенце, когда он вышел из ванной. "Рад с вами познакомиться", - пробормотал Глистра и отошел в сторону.
Наблюдая за этой девушкой, завернувшейся в сложное одеяние из шелка, тюля и вуалей, Клод Глистра полностью убедился в том, что дочь лорда Эттлви была служанкой в замке сэра Уолдена Марчиона.
Бишоп слегка подтолкнул Глистру локтем: "Происходит что-то странное..."
"Что именно?"
"Этот сэр Кларенс Эттлви - я где-то видел его раньше".
"Я тоже".
Стив Бишоп прищелкнул пальцами: "Вспомнил!"
"Кто он?"
"Сэр Кларенс был... швейцаром в "Охотничьем клубе"".
Глистра напряженно уставился сначала на Бишопа, потом на сэра Кларенса, беседовавшего с Нэнси. Бишоп был прав!
У него за спиной раздался хохот - даже не хохот, а оглушительный взрыв веселья: "Хо-хо-хо! Вы только полюбуйтесь на него!"
Смеялся Элтон, а Элтон смеялся редко.
Глистра резко обернулся - и оказался лицом к лицу с Роджером Фэйном.
На Фэйне была черная ливрея с маленькими золотистыми эполетами. Он толкал перед собой тележку, нагруженную подносами с канапе.
Глистра тоже не удержался от смеха - Бишоп и Пьянца уже потешались вовсю. Фэйн покраснел - багровая волна поднялась по его бычьей шее и расцвела на щеках. Он бросил призывно-жалобный взгляд в сторону сэра Кларенса, но тот бесстрастно наблюдал за происходящим.
"Как это понимать, Роджер? - спросил наконец Глистра. - Может быть, ты посвятишь нас в свою тайну? Ты решил немного подработать на досуге?"
"Не желаете ли закусить, сэр?" - бесцветным тоном осведомился Фэйн.
"Нет, черт возьми! Мне не до закусок. Изволь объясниться!"
"Благодарю вас, сэр", - Фэйн покатил тележку дальше.
Глистра развернулся на каблуках и последовал за ним. По всей видимости, Фэйн стремился поскорее скрыться из зала вместе с тележкой. Глистра преградил ему путь: "Роджер! Мы разберемся в том, что происходит - здесь и сейчас!"
"Тише! - прошипел Фэйн. - Не устраивай сцену, это невежливо!"
"Слава богу, я не лощеный аристократ".
"Но я теперь - аристократ! И ты подрываешь мою репутацию".
Глистра моргнул: "Ты? Аристократ? Поэтому ты напялил ливрею и развозишь бутерброды на тележке, аристократ?"