Так, что у нас дальше по списку. Они кусаются. Надо бы позаботиться и об этом. На улице было прохладно, может, градусов тринадцать-пятнадцать, май в Париже нынче непривычно холодный. Можно нацепить на себя плотную рубашку и шерстяной свитер - Виктор не держал в этой квартире много вещей. Два слоя рукавов точно будут серьезным препятствием для зубов, так просто не прокусишь.
Затем Виктор натянул джинсы и сунул ноги в тяжелые ботинки, которые он давно хотел выбросить, да все никак не решался - ему они очень нравились, а у Лены вызывали приступы тошноты. Что ж, с одеждой и "оружием" все более или менее понятно.
Непонятно было только, брать с собой запасы, приобретенные в тот роковой вечер, или лучше идти налегке? Дорога, в общем-то, близкая, нужно пройти лишь три дома. Но что, если Виктору встретится с десяток кровожадных тварей, а у того товарища нечем поживиться? Эх, выбор, выбор.
В итоге Виктор все же решил не тащить с собой никаких продуктов и в первый раз просто сходить в гости и пообщаться. Сожрут так сожрут, все лучше, чем куковать тут одному без всякой надежды. Если человек на том конце улицы попадется толковый, можно будет вместе вернуться к Виктору и выгрести все, что можно съесть и выпить. Так и безопаснее будет, вдвоем идти.
Поколебавшись и тщательно взвесив все "за" и "против", Виктор все же решил попытать счастья утром, после рассвета. Все-таки хотелось рисковать жизнью в темноте - а вдруг у этих тварей зрение стало, как у кошек? Да и вообще, не стоит действовать вот так вот на эмоциях, жизненный опыт подсказывал, что спонтанные решения часто приводят к плачевным последствиям.
Итак, выбор был сделан в пользу утра, и Виктор ощутил облегчение. Теперь осталось дождаться солнца, и можно выходить. Самое главное - к страстному желанию выжить, свойственному всем живым существам на нашей планете, прибавилась долгожданная надежда. А с надеждой в сердце человек способен на все.
12. Один
Когда на часах было без пятнадцати шесть, Томаш начал одеваться. Самое главное - чтобы твари не прокусили ему кожу и не плюнули на нее, да и вообще любой контакт с зомби может стать последним. Томаш надел толстый свитер и старую кожаную куртку, замотался шарфом по самые глаза, напялил солнечные очки и, наконец, натянул шапку. Ох, жарко будет, конечно, но Томаш надеялся скинуть лишнюю одежду, как только доберется до машины друзей.
Тем временем на улице послышался звук мотора. Томаш метнулся к окну - да, это черный "Гольф" Дамиана въезжает во двор. Черт, зараженных прибавилось! Сразу три бешеных кинулись к автомобилю, и Дамиану пришлось удирать от них по газону. Каким-то чудом Француз успел заметить Томаша, высунуться в окно и проорать:
- Будем у пиццерии, дуй туда!
Машина вырулила из двора, зомби прекратили бесполезную погоню и остановились, с бестолковой злобой глядя вслед ускользнувшей добыче. Томаш команду понял. Перед выходом он быстро задернул шторы во всех комнатах и наказал матери ни в коем случае не открывать их и тем более не смотреть во двор.
- На балкон, само собой, выходить не вздумай. Под окнами лежит пани Божена, и этого, поверь, лучше не видеть.
- Что? - встрепенулась мать. - Божена? Под окном? Она тоже…
- Была, да, но ее муж сбросил вниз. Она чуть меня за собой не утянула, потому что я неосторожно вылез на балкон.
- Радек ее сбросил?
- Он тоже стал ненормальным.
- Сынок, - всхлипнула Барбара. - Что вообще происходит?
Каждый раз, когда мать плакала, Томаш понимал, насколько она постарела. А он заставлял ее проливать слезы чуть ли не каждую пятницу, когда приходил под утро, едва держась на ногах. В эту секунду он себя ненавидел. Он обнял мать за плечи и произнес скороговоркой:
- Француз и Дамиан ждут меня и пиццерии, я должен бежать. Просто будь дома, не открывай никому, даже к дверям не подходи. Сейчас я выйду, ты запрешь дверь и обратно навалишь на нее шкаф, хорошо? Он тяжелый, конечно, но ты справишься. Вот и славно, идем!
Барбара протянула сыну плотную пачку денег, завернутую в пакет. Тот кивнул и убрал деньги во внутренний карман куртки, застегнув его на молнию.
Стараясь ступать бесшумно, Томаш подобрался к дверям и аккуратно отодвинул громоздкий шкаф. Он посмотрел в глазок. Чисто. Подождав несколько секунд, Томаш приоткрыл дверь и выглянул на площадку. Никто не бросился на него, никто не устроил засады, все было спокойно. Он посмотрел на маму, маленькую, уставшую и хрупкую, и улыбнулся ей. Она слабо улыбнулась в ответ.
Томаш покинул квартиру и медленным движением закрыл дверь, в замок которой тут же с тихим щелчком закрылся. Он вытащил из-за пояса огромный кухонный нож, который не решился показывать матери, и сжал его в правой руке. Это придало некоей уверенности - теперь он может быстро нанести смертельный удар. Вопрос только, хватит ли смелости бить живого человека ножом? Даже безумного?
Никогда прежде родной и знакомый подъезд не таил в себе столько угрозы, даже в детстве, когда Томаш с друзьями боялись старой и потемневшей от времени двери в подвал, из которого постоянно несло сыростью. Они были уверены, что там живет какой-то жуткий монстр, и если ребенок припозднится по дворе до темноты, то, стоит ему войти в подъезд и направиться к ступенькам, этот монстр схватит его и утащит в подвал. Поэтому, заигравшись в футбол или прятки, Томаш всегда вихрем влетал в подъезд и старался как можно быстрее преодолеть несколько лестничных пролетов, чтобы подвальное чудовище не достало до него своими холодными скользкими щупальцами.
Тогда, в детстве, Томаш знал, что все эти монстры - это так, понарошку, и бояться их было просто забавно. А сегодня все по-настоящему, и потому стоит быть всегда наготове.
Он медленно спускался, мертвой хваткой вцепившись в рукоять ножа. Сейчас он жалел, что жил на четвертом этаже - до выхода пилить и пилить. Томаш боялся, ужасно боялся, и интуиция подсказывала ему, что победить страх можно только одним способом - действием. Он смотрел то вверх, то вниз, готовый отразить нападение, но пока все шло хорошо.
Спокойно было и на втором этаже. Из одной из квартир доносилась музыка и громкий смех - похоже, кто-то решил устроить пир во время чумы. Или кому-то было просто наплевать на все вокруг.
- Идиоты обкуренные, - еле слышно пробормотал Томаш. - Хана им, точно.
Первый этаж. Здесь тоже ничего не вызывает опасений. Хотя, стоп. Одна дверь, справа, была приоткрыта! Томаш замер, им овладела нерешительность. С одной стороны, хотелось тихонько проскочить мимо, как мимо подвального чудища, а с другой он боялся, что незамеченным пройти не удастся, и упырь вопьется прямо в спину. А то и запрыгнет сзади и укусит прямо в шею. Томаш представил, как на горле в сжимаются охочие до крови зубы зараженного, и ему стало нехорошо, настолько нехорошо, что подступила тошнота. Нет, хватит! Хватит. Не время трусить, дома мама, она одна, она без него не справится.
Он спустился на ступеньку ниже, поудобнее перехватил нож. Томаш не сводил глаз с приоткрытой двери. Он чувствовал исходящую оттуда угрозу, и был готов ее отразить. Обычно его предчувствия оправдывались достаточно редко, так и оставаясь предчувствиями, но сегодня опасения оправдались. Вредная бабка Ядвига с прытью, какой позавидовал бы ямайский спринтер, вывалилась из своей квартиры и рванулась навстречу.
Томаш взмахнул ножом перед собой, лихорадочно отступая. Лезвие рассекло тянущуюся к нему руку старухи, и на серые ступеньки закапала кровь. Ядвига что-то шипела, ее глаза, казалось, были готовы вот-вот лопнуть. И тут Томаш разозлился по-настоящему. В нем не было такой ярости, даже когда он разбивал башку тому балбесу из Гдыни, что нагло ухлестывал за Натальей. Прежде он недолюбливал Ядвигу, да и только, но сегодня он ее ненавидел.
Он начал рубить тяжелым ножом, как топором, стараясь действовать быстро, чтобы не дать зомби плюнуть в него. Зараженная, еще вчера бывшая обычной пожилой женщиной, ворчавшей на всех и вся, заверещала от боли безумным голосом. Теперь уже она пятилась, пытаясь защититься, но было поздно. Томаша даже не пугала кровь, которая полилась рекой, наоборот, она скорее подгоняла его бить сильнее. Он остановился, лишь когда Ядвига упала на пол у самой двери своей квартиры, так и не успев вернуться туда, и затихла. Томаш тяжело дышал. Он переводил взгляд с окровавленного ножа в своей руке на то, что осталось от соседки по подъезду. Нет, это все ненормально, этого не должно было быть!
Сверху донесся топот. Кто-то бежал за ним, на шум! Наверняка пан Радослав, ненасытный подонок, который только за утро успел расправиться как минимум с двумя противниками и только и ждал, когда появится новая жертва.
Звук шагов приближался, и Томаш побежал. Он пинком распахнул подъездную дверь, у которой опять сломался магнитный замок, и не глядя по сторонам ринулся туда, где его уже ждали друзья. Справа лежал труп пани Божены, и Томаш с трудом поборол пугающее искушение посмотреть на него.
Периферийным зрением он заметил, что к двух сторон к нему уже бегут. Впереди было еще два зараженных, но они были слишком увлечены дракой друг с другом. На всякий случай Томаш обогнул их на приличном расстоянии.
Он быстро оглянулся - по следу шло уже пять монстров. Их лица были искажены злобой и они, казалось, не знали усталости. Вообще. Томаш слышал хриплое сбивчивое дыхание за спиной, но почему-то уставал только он. Или же зомби просто не могли остановиться, даже если это нужно? Возможно, ярость гнала их вперед и будет гнать, пока не остановится бешено колотящееся сердце и зараженный не упадет, пробежав по инерции на ватных ногах еще с десяток метров.
Томаш петлял между машинами и ловко перескакивал невысокие ограждения. Дышать было невероятно тяжело, каждый вздох обжигал легкие. Он на бегу сорвал шарф и хотел было избавиться и от куртки, но вспомнил, что там лежат деньги.
Ему все-таки удалось увеличить дистанцию - зомби оказались не такими прыткими, особенно когда нужно было преодолевать какие-то препятствия, например, забор или ограду. Ближайший, пан Радослав (да что же это такое, он что, воплощение сатаны?!), отставал на метров двадцать, а то и двадцать пять. Но он бежал быстро, тогда как Томаш уже чувствовал, что перестает адекватно воспринимать действительность - краски тускнели, все как-то странно плыло, катастрофически не хватало воздуха. Эту гонку он вот-вот проиграет.
А вот и пиццерия, крохотное квадратное здание с огромной пластиковой пиццей на стене. Кто-то где-то кричал и верещал, кто-то за кем-то гнался, кто-то кого-то убивал. Улица была полна насилия и страха, но все это проносилось мимо сознания. Томаш был уже близко, и он видел, что машины нет. Француз и Дамиан уехали! Оставили его! Все, теперь домой уже не вернуться.
Он сам не знал, зачем продолжает бежать. По следу шли только два зомби - остальные нашли себе другую, более доступную добычу. Томаш перебежал через пустую дорогу, по которой еще вчера носились автомобили, и добежал до пиццерии. Твари были близко, они все-таки догоняли его. Но он не сдастся.
Томаш решил оббежать здание вокруг, затаиться за углом и встретить этих ублюдков с ножом, а потом уже думать, как попасть обратно, в квартиру. Но, едва он забежал за пиццерию, как увидел "Фольскваген". Дамиан быстро завел мотор, и уже через пару секунд Томаш плюхнулся на соседнее сиденье - Француз молодец, заранее пересел назад. Видимо, ожидал, что за Томашом будет погоня. Зомби выскочили навстречу автомобилю, но Дамиан легко разминулся с ними и выехал на дорогу. Пан Радослав лишь злобно ощерился, пуская пузыри из зеленой слюны. Он-то небось надеялся, что загнанная жертва вот-вот сломается, и можно будет разделаться с ней.
- Твою мать, - хрипло выдохнул Томаш, стягивая куртку. - Думал, не добегу.
- Мы и сами уже не ждали, - признался Дамиан.
- Едем к Козловскому?
- К нему. Нам тоже нужны волыны, - усмехнулся Дамиан и прибавил скорости.
Пот тек ручьем, заливая глаза. Футболка приклеилась к спине, а температура воздуха в кроссовках была сравнима с температурой поверхности солнца. Томаш избавился от куртки и кофты, но шапку снимать не стал - не хотелось было объяснять друзьям, что, мол, с перепугу поседел. Те хоть и сами те еще храбрецы, но случае подтрунить над приятелем не упустят.
Дамиан вел машину уверенно, лихо обходя время от времени попадавшиеся препятствия в виде брошенных автомобилей и трупов. Через десять минут друзья пересекли круговое движение и оказались в соседнем Сопоте.
- Ну и дела, - Томаш был поражен тем, что творилось вокруг.
Зараженные были везде - бегали за прохожими по улицам, врывались в подъезды, прыгали на машины. Машин, впрочем, было уже совсем немного, и водители старались ехать как можно быстрее. Это помогало миновать расправы от рук зомби, но повышало шансы на аварию с летальным исходом - шанс столкнуться с такими же торопыгами, не глядя вылетающими со второстепенных дорог, был велик.
Свидетелями столь трагичного события и стали Томаш, Павел и Дамиан - из двора на главную выскочил красный Опель, преследуемый десятком зараженных, едва разогнался и влетел в бок миниатюрному Смарту. Смарт, машинка размером чуть больше консервной банки, несся с приличной скоростью, поэтому водитель не успел отреагировать на угрозу. В итоге чудо немецкого автопрома отлетело и кубарем покатилось к обочине, дважды перевернувшись на крышу и остановившись лишь от крепкого удара о стену дома. Сработали подушки безопасности. Больше того, водитель остался в сознании.
Правда, у него явно были повреждены или зажаты ноги - он тщетно пытался выбраться в течение нескольких долгих секунд, пока на него не накинулось несколько тотчас подскочивших зомби. Водителю Опеля повезло меньше - он то ли потерял сознания от сильнейшего удара об руль, то ли вовсе погиб.
- Пристегиваться надо, - покачал головой Француз. Этого бегемота хрен проймешь, тут люди как мухи мрут, а ему до лампочки.
Зомби с удовольствием дрались и друг с другом. Иногда драки были жестокими и кровавыми, иногда хватало одного удара или даже злого рыка, чтобы более слабый пустился наутек.
- Это ж зоопарк какой-то, - комментировал все происходящее Француз. - Это что у них в мозгах творится?
- А ты подойди да спроси, - хохотнул Дамиан.
- Кстати, почему по объездной не едем? - полюбопытствовал Томаш.
- Потому что все туда прут, может быть пробка. Кстати, ты может шапку свою дурацкую снимешь?
- Иди ты, - огрызнулся Томаш. - На дорогу смотри.
Ехать надо было далеко, до городка под названием Реда. Томаш боялся пробок, но главная улица, идущая через Гданьск, Сопот и Гдыню была очень широкой, а машин попадалось все меньше.
Томаш вспомнил, что надо позвонить Наталье - не время больше играть в обиженных. На счастье, сотовая сеть снова работала. Похоже, тех, кто ее перегружал, уже превратили в безмозглых болванов, и теперь можно спокойно звонить и отправлять сообщения.
- Томаш?
- Привет, детка. Ты в порядке?
- Я да, а вот папа и Марчин…
- Укусили?
- Да, - Наталья ожидаемо захныкала. - И до мамы не могу дозвониться, она вчера в Варшаву уехала к подруге. Телефон не отвечает.
Томаш прекрасно понимал, что это означало, но ему хватило ума не озвучивать свои домыслы.
- Ты сейчас где?
- Дома.
- А отец твой с братом?
- Не знаю, были во дворе, но уже с полчаса, как пропали. Что мне делать, Томаш?
- Я за тобой приеду, через пару часов, - буркнул Томаш, и тут же сердито добавил. - А ты почему сама-то не позвонила?
- Да я как-то растерялась, - новые всхлипывания, ну что за истеричка. - Забери меня, пожалуйста.
- Конечно, пупсик, не плачь, закройся в своей комнате и ни шагу на улицу, поняла?
- Ага.
- Давай, до встречи.
- Я буду тебя ждать.
Ждать она будет, ага. Томаша охватила злость - чем же она, стерва, раньше думала? Могла бы позвонить, точно могла. Хотя, если ее папашу и дебила-братца покусали эти психопаты, тогда, наверное, правду говорит. Странно, что у нее крыша не поехала. Хотя может, что и поехала, по телефону же не поймешь.
К зараженным, устроившим кровавую баню на всех улицах города, Томаш уже привык. Точнее, не то, чтобы привык привык - к такому никогда не привыкнешь - просто их вид перестал вызывать шок. Носятся, дерутся, плюются и кусаются, и пусть, только меня не надо трогать.
В Гдыни ситуация была еще хуже. Один раз Дамиан едва успел прибавить газа и уйти из зоны поражения - три полицейские машины перекрыли встречную полосу и отстреливали зомби, которые лезли и лезли. Дамиан был хорошим водителем, его отец когда-то был гонщиком-любителем и научил сына кое-каким вещам. Гольф виртуозно огибал зараженных, не давая им сделать ровным счетом ничего. Несколько плевков от разъяренных зомби оставили на стеклах тошнотворные зелены кляксы, но с этим как-то можно было смириться.
Очень много автомобилей направлялись в сторону Румии и Реды - выжившие бежали из города, начисто игнорируя правила движения. Они заезжали на эстакаду моста и мчали на юг, по хорошей современной автостраде, которая еще вчера была платной. Сегодня, понятное дело, никто плату брать не станет. Как сообщил Француз, народ валил в Щецин и оттуда в Германию, надеясь, что там будет безопаснее. Кто-то слышал информацию про лагеря для беженцев от НАТО. Представитель Северо-Атлантического Альянса о Польше не сказал ни слова, хоть Польша и была одним из самых крупных государств Европы и, как заявляли американцы, очень важным союзником США. Как всегда, западные партнеры оставили свою восточную союзницу один на один с бедой.
Когда до квартиры Козловского осталось не больше километра, на дорогу с моста вдруг прыгнул зараженный. Он явно метил на грохнуться на крышу автомобиля, а потом выковырять оттуда добычу. Дамиан заметил движение периферийным зрением и едва успел притормозить и вывернуть руль вправо. Зомби - молодой тучный паренек - со свистом пронесся мимо и неуклюже шлепнулся на асфальт, поломав себе ноги. Упади он на машину, всем пришлось бы худо.
- Мне придется покружить, чтобы отвести этих ублюдков подальше, - нарушил молчание Дамиан. - Француз, звони Кубе, пусть готовится и прикрывает нас из окна. Соседи в полицию не позвонят, пусть не боится.
Француз полез за телефоном.
- Привет, Козловский. Да-да, мы уже подъезжаем. Покатаемся немного по району, оттянем их от твоего дома. Ну, а ты прикрывай наши задницы из окна. Круто я сказал, да? Прямо как Брюс Уиллис, - Француз мерзко заржал. - Ладно, давай.
Зараженных было не так уж и много, за машиной погналось едва ли больше десяти человек. Дамиан специально снизил скорость и шел чуть медленнее тридцати километров в час, чтобы зомби не теряли друзей из виду и не прекращали преследование.
Гольф кружил между однотипными четырехэтажными домами, симпатичными и аккуратными. Здесь как раз построили новый район и сдали с пару месяцев назад. Томаш сам подумывал о том, чтобы перестать пропивать родительские деньги, устроиться на работу и снять здесь квартирку с Натальей, но, увы, не сложилось.
- Ладно, рули уже к Козловскому, - махнул рукой Француз. - И так далеко отъехали.