В сборник вошли рассказы американского фантаста Роджера Желязны, пользующегося большой популярностью во всем мире, но пока еще недостаточно знакомого советскому читателю.
СОДЕРЖАНИЕ:
От редакции
Предисловие
БУКЕТ ПЕРВЫЙ
Дева и чудовище (перевод И.Гречина)
Коррида (перевод И.Чубахи)
Любовь: мнимая величина (перевод И.Гречина)
Когда боги бессильны (перевод И.Кремнева)
Человек, который любил Файоли (перевод И.Гречина)
Стальная пиявка (перевод В.Федорова)
Ангел, Темный Ангел (перевод А.Тишинина)
БУКЕТ ВТОРОЙ
Рука помощи (перевод Е.Рыжиковой)
Миледи на диодах (перевод Г.Корчагина)
Музейный экспонат (перевод А.Журавлева)
БУКЕТ ТРЕТИЙ
Роза для Экклезиаста (перевод М.Тарасьева)
Одно мгновение бури (перевод М.Стерлигова)
Свет Скорби (перевод М.Стерлигова)
Девятьсот девяносто девять глаз Ночи (перевод И.Кремнева)
Люцифер (перевод С.Соловьева)
О переводчиках
Краткая история товарищества "Метод-87"
Составитель: А.Н.Тишинин
Предисловие: В.П.Реликтова и И.Е.Петрушкина
Издание осуществлено при участии ЦМИ "Орион"
Содержание:
Роджер Желязны - Розы для Экклезиаста 1
От редакции 1
Предисловие 1
БУКЕТ ПЕРВЫЙ 2
БУКЕТ ВТОРОЙ 9
БУКЕТ ТРЕТИЙ 15
О переводчиках 33
Краткая история товарищества "Метод - 87" 33
Роджер Желязны
Розы для Экклезиаста
От редакции
Американский фантаст Роджер Желязны пользуется большой популярностью, однако в нашей стране практически неизвестен. Вероятно, главная причина этого - сложный язык и многослойная структура произведений Желязны.
Группа молодых ленинградских переводчиков попыталась преодолеть этот барьер, определив себе цель - максимально приблизить русский текст к стилю оригинала. Редакция пошла навстречу переводчикам, имеющим собственный взгляд на сложившиеся требования к художественному переводу, и предоставила им полную свободу действий. О результатах - судить читателю.
Предисловие
Творчество каждого писателя неотделимо от литературного процесса в целом. Роджер Желязны, сколь необычен не покажется читателю (скажем откровенно: читателю, неизбалованному переводами англо-американской фантастики на русский язык), для наметившихся тенденций в развитии литературы второй половины XX века отнюдь не исключение.
В середине шестидесятых годов зарубежная фантастика переживала кризис. Минули пятидесятые годы, когда авторы космической фантастики, получившей мощный толчок после овладения атомной энергией и запуска первого спутника, создавали гигантские сериалы космических приключений, так называемые "космические оперы". Справедливости ради надо отметить, что среди них были как дешевки-однодневки, так и серьезные произведения, где увлекательный сюжет служил обрамлением глобальных философских и социологических концепций авторов. Но, так или иначе, космические приключения перестали волновать читателей.
Вспышка интереса к авантюрно-героической и сказочной фантастике 20-х–40-х годов, связанная с возвращением имен Лавкрафта, Берроуза, Говарда, также сходила на нет.
Требовалось нечто новое, способное шагнуть за рамки жанра, ибо ни старая "ненаучная", ни новая "научная" фантастика в большинстве своем не шла дальше жюльверновского "поучать, развлекая". Эта ограниченность и привела к возникновению нового направления в англо-американской фантастике.
В середине 60-х годов группа английских фантастов, в числе которых были Джеймс Боллард, Майкл Муркок и Хилари Бейли, ранее известные своими сериалами "фэнтези", романами катастроф и экспериментами в области "авангарда", решили дать отпор критикам, не без основания обвинявшим их в изготовлении дешевых поделок на потребу публики, и попытаться создать литературное направление, которое соединило бы психологическую глубину классической литературы с занимательностью "легких" жанров. Произведения авторов, написанные в этом ключе, имели успех, и о них заговорили, как о "новой волне" в англоязычной фантастике. Чуть позже к ним присоединяется один из крупнейших английских фантастов Брайен Олдис, а с 1965 г. стал выходить журнал "Новые миры" под редакцией М.Муркока.
Шумный успех "новой волны" на берегах Туманного Альбиона позволил ей перекинуться на американский континент, где к ней примкнули такие маститые писатели, как Ф.Дик, С.Дилени, Ф.Лейбер, X.Эллисон и, конечно, Р.Желязны, которые и раньше использовали в своем творчестве отдельные принципы, провозглашенные "новой волной".
С появлением этого направления фантастика перестает быть развлекательным чтивом и литературой для юношества. "Новая волна" одним из основополагающих принципов провозгласила использование любых стилей и жанров: от стилизаций под литературу XIX века до авангардных изысков "нового романа" и театра абсурда. Следует отметить, что именно "волна" вернула фантастике былой престиж и, более того, сделала известными имена многих талантливых авторов, вдохнула свежие силы не только в фантастику, но и в другие жанры.
"Новую волну" отличало разнообразие стилей и приемов. Одни авторы вводят в повествование элементы "фэнтези" (Р.Желязны, Ф.Лейбер), другие тяготеют к "авангарду" (Д.Боллард, Л.Джонс) или "твердой" НФ (Б.Олдис, К.Прист); в их числе есть любители короткого рассказа (X.Эллисон) и авторы бесконечных сериалов (М.Муркок). Отчасти это развлекательное чтиво, отчасти - философские размышления.
В числе тех, кто начинал свою творческую биографию в 60-х годах, был и Роджер Желязны.
Писатель Роджер Желязны работает на стыке двух жанров, двух основных (казалось бы, несоединимых) направлений в современной фантастике: "фэнтези" и НФ. Рождение жанра "сайенс фэнтези" (Наука против волшебства? А почему бы и нет?) совпало с периодом становления нового писателя.
Долгое время считалось, что у жанра "фэнтези" нет будущего. Большинство авторов пользовались давно устаревшими стереотипами героев и сюжетными штампами, заимствованными, в основном, из европейского фольклора. Критикой жанр всерьез не воспринимался до тех пор, пока "фэнтези" не захлестнула та же "новая волна", которая нашла в сказочном фольклоре богатую почву для экспериментировании Так родился жанр "сайенс фэнтези". А начиная с середины семидесятых годов уже многие "твердые" НФ-писатели стали пробовать свои силы в жанре "ненаучной" фантастики.
Весьма интересным для читателя будет такой факт: с одной стороны, Роджер Желязны, используя весь накопленной к тому времени научной фантастикой опыт, создал действительно яркие произведения (практически он синтезировал их из различных жанров: НФ, "фэнтези", реалистической прозы, авантюрного романа, сюрреалистической прозы и даже… поэзии), с другой стороны, у него, как и у большинства авторов, для которых литература - единственный источник дохода, есть и книги сомнительных литературных достоинств, есть целые сериалы, написанные только ради успеха у невзыскательной публики.
Естественно, такая неоднозначность творчества была причиной тому, что у нас в стране имя Желязны (как и имена большинства его собратьев в англо-американской фантастике) замалчивалось даже в критических статьях. Что же говорить о публикациях на русском языке! Вот полный список его переводов, доступных рядовому читателю: рассказ "Ключи к декабрю" в сборнике зарубежной НФ "Лалангамена", повесть "Долина проклятий" и рассказ "Одержимость коллекционера" в журнале "Химия и жизнь", рассказ "Великие медленные короли" в журнале "В мире книг". Если учесть, что перечисленные переводы - отнюдь не лучшее из написанного и составляют сотую долю от общего объема его произведений, то картина будет и вовсе неприглядной. Однако у себя на родине Желязны с первых своих шагов в литературе завоевывает всеобщее признание: уже в середине шестидесятых годов молодой писатель получает престижные американские премии "Хьюго" и "Небьюла".
В 1965 г. Р.Желязны пишет повесть "Этот бессмертный". Более поздний и объемистый ее вариант "И зовите меня Конрад" в 1966 г. был награжден премией Хьюго. Главный герой, с виду обычный человек, живет на Земле с незапамятных времен. Он бессмертен благодаря мутации, обезобразившей его лицо, но не душу. Тысячелетний опыт помогает ему с честью выйти из всех передряг и спасти от мести землян падких до экзотики жителей Беги. Действие разворачивается на изуродованной атомной войной Земле, среди египетских пирамид и гор возвращенной к мифологическому прошлому Греции. В этом романе Желязны впервые применил свои обширные познания в области мифологии.
В 1968 году Желязны ждет очередной "Хьюго" за роман "Бог Света", представляющий собой весьма своеобразную интерпретацию древнеиндийского эпоса.
Роман "Создания света, создания тьмы" (1969 г.) во многом перекликается с "Богом Света", но в его основе лежат уже древнеегипетские сказания, а структура текста усложнена в лучших традициях "новой волны". Потом выходят в свет повести "Остров Мертвых" и "Знаки Дороги", а также сборник рассказов под названием "Двери лица его".
"Жизнь, если мне позволят краткое философское отступление, прежде чем я перейду к сути, и то, что выносится ее приливами, напоминают мне пляжи бухты Токио… Я помню безмерное водное пространство, чистое и блестящее, если смотреть издали, но вблизи - мутное, грязное, смущающее взгляд, как время, обгладывающее предметы и уносящее их в своем непрерывном движении", - так начинается роман "Остров Мертвых" - философское размышление о жизни, о Пути, о Судьбе. И никакое могущество, никакое богатство, никакая поддержка высших сил не избавят человека от боли за погибших друзей, от несбывшейся любви, от самого себя…
Обладая колоссальной эрудицией в области философии, истории религий, Роджер Желязны умело пользуется ими, перерабатывая и переосмысливая легенды, мифы, летописи - тысячелетний опыт человеческой цивилизации, и сам создает целые миры со своей историей, религией, культурой.
С главным героем "Острова Мертвых" Френсисом Сэндоу вы встретитесь в рассказе "Свет Скорби".
Следующее крупное произведение Желязны - "Знаки Дороги" - прекрасная поэтическая повесть о Дороге, проложенной сквозь тысячелетия; склонные к переменам непоседы могут путешествовать по ней, попадая в разные эпохи, но только единицы движутся в нужном направлении - к перерождению в новых, совершенных существ… В числе героев повести - маркиз де Сад, книги (я не оговорился - именно книги) Уолта Уитмена "Листья травы" и Шарля Бодлера "Цветы зла".
Но самый шумный успех выпал на долю начатой в начале семидесятых грандиозной эпопеи под общим названием "Эмбер", где на протяжении более чем восьми романов описываются многочисленные дворцовые заговоры и интриги между девятью принцами и пятью принцессами, которые борются за обладание замком Эмбер. Множество других миров (в том числе и Земля), куда время от времени попадают герои, - лишь искаженные отражения Эмбера.
Наряду е произведениями в жанре "сайенс фэнтези" и экспериментами в духе "новой волны" Желязны не пренебрегает и "твердой" НФ. Пишет в соавтортстве с Ф.К.Диком, Ф.Саберхагеном, публикуется в различных антологиях. На сегодняшний день он - автор более чем двадцати пяти книг и множества критических статей о фантастике.
Чем же отличается Желязны от большинства своих собратьев-фантастов? Не только эрудицией (в Колумбийском университете он получил степень магистра искусств по мифам народов мира), не только изящностью стиля и неожиданными поворотами сюжета. Он попытался показать именно внутренний мир человека. Некоторые его рассказы написаны в лучших традициях американской прозы, они подчеркнуто реалистичны и подчас пессимистичны ("Одно мгновение бури", "Роза для Экклезиаста"). Не чужды ему поэтические зарисовки в духе Брэдбери ("Девятьсот девяносто девять глаз Ночи", "Человек, который любил Файоли") и шутки ("Миледи на диодах", "Музейный экспонат"). Он пишет и притчи - достаточно редкий в американской фантастике жанр ("Когда боги бессильны", "Любовь: мнимая величина").
Отказ от традиционного сюжета (одна из основных черт "новой волны") требовал отказа от расхожего типа героя, бытовавшего в англоязычной фантастике. (А ведь фантастика, согласитесь, в основном популярна благодаря именно захватывающему сюжету.) У Желязны вы не найдете обаятельных суперменов с "железными" (без каламбуров) мускулами (хотя хорошая физическая подготовка им не мешает). Его герои не борются за или против конкретного носителя "добра" или "зла", они борются за свое место в жизни или за свои убеждения. Это делает их немножко философами, поэтами или… хулиганами. Они всегда находятся "вне": вне толпы, вне времени, вне пространства. Они не идут на поводу у сюжета, а скорее сами диктуют сюжет, ибо в большинстве произведений Желязны речь идет не о случае из жизни, а о судьбе. Личность героя определяет его судьбу. Личность отстаивает свое право быть личностью.
Впрочем, сказанное выше относится отнюдь не ко всем героям автора. Справедливости ради надо признать, что у Желязны (как и у всех без исключения зарубежных фантастов) есть и неудачные произведения, рассчитанные на самые невзыскательные вкусы. Вошедшие в сборник рассказы подобраны таким образом, чтобы представить читателю самые разные направления в творчестве Желязны. Не все рассказы равноценны по своим художественным достоинствам. Некоторые из них - лишь прелюдия к тем произведениям, которые сейчас пользуются успехом на Западе и знакомство с которыми, хочется верить, у советского читателя еще впереди.
И.Петрушкин, В.Реликтов
БУКЕТ ПЕРВЫЙ
Дева и чудовище
Очень неспокойное было время: вновь приближалась пора Решения. Старейшины проголосовали, выбрали девственницу и утвердили ритуал жертвоприношения, несмотря на протесты Рыллика, самого старого.
- Не пристало нам каждый раз сдаваться, - спорил он.
Но ему не ответили, и юная девственница была отведена в Грот Туманов и накормлена травой забвения.
Рыллик смотрел на это неодобрительно.
- Так не должно быть, - заявил он. - Это несправедливо.
- Так было всегда, - отвечали ему. - Каждую весну и каждую осень. Так было всегда.
И они тревожно поглядывали на тропу, по которой солнце несло в их мир утро. Бог уже шел через священный лес.
- Теперь уйдем, - сказали они.
- А вы когда-нибудь думали о том, что можно остаться? Посмотреть, что делает Бог-чудовище? - с горечью спросил Рыллик.
- Не кощунствуй. Идем.
Рыллик нехотя последовал за ними.
- С каждым годом нас становится все меньше и меньше, - укоризненно говорил он. - В один прекрасный день нам некого будет принести в жертву.
- Значит, в тот день мы умрем, - ответили остальные.
- Так зачем тянуть?! - воскликнул он. - Не будем ждать, пока нас совсем не останется, и сразимся с ним.
Но они смиренно качали головами - жест, который веками наблюдал Рыллик. Все уважали его старость, но никто не разделял его мыслей.
Они оглянулись в последний раз и увидели, как солнце высветило фигуру Бога на покрытом позолоченным чепраком скакуне. В руках Бог держал копье смерти. Доспехи его лязгали. В гроте, где рождались туманы, девственница забила хвостом, дико вращая глазами под надбровными пластинами. Она почувствовала приближение божества и заревела.
Все отвернулись и двинулись через равнину.
Когда они приблизились к лесу, Рыллик остановился и поднял чешуйчатую лапу, пытаясь удержать какую-то мысль.
- Я, кажется, помню, - сказал он, - когда все было иначе…
Коррида
Его разбудил вой. Ультразвук терзал барабанные перепонки где-то за порогом слышимости.
Ему с трудом удалось встать на ноги,
Тьма.
Несколько раз он наткнулся на стену. Смутно осознал, что боля г. руки: будто в кожу вонзились тысячи игл.
Звук сводил с ума…
Бежать! Где-то должно быть спасение!
Слева появилось пятнышко света.
Он повернулся и бросился туда. Пятнышко выросло до размеров дверного проема.
Он вырвался из тьмы и замер, щурясь от режущего глаза света.
Голый, весь в поту. Мозг затуманен обрывками снов.
До него докатился гул, похожий на гул людской толпы, но он продолжал щуриться на невыносимо ярком свету.
Вдалеке выросла темная фигура. Преисполненный гневом, он рванулся к ней, не отдавая себе отчета в том, что делает. Горячий песок обжег босые ступни, но он в пылу атаки не почувствовал этого. В какой-то области мозга возник вопрос: "Почему?", но он его игнорировал.
И вдруг встал как вкопанный.
Перед ним возникла обнаженная женщина - манящая, зовущая: он ощутил хлынувший в чресла огонь. И устремился к ней.
Она удалялась, танцуя.
Он побежал быстрее. Но когда распахнул объятья, обожгло правую руку, а женщина исчезла.
Он бросил взгляд на плечо и обнаружил торчащий алюминиевый стержень. По руке струилась кровь.
Гул толпы нарастал.
…и она появилась снова.
Во второй раз он бросился за ней, и огоне перекинулся на левое плечо. Она исчезла - его трясло, он истекал потом и щурился от света.
"Это ловушка, - решил он. - Не поддавайся!"
Она возникла вновь, но он стоял как вкопанный, делая вид, что не замечает ее. Боль жгла его со всех сторон, но он не двигался, в надежде обрести ясность мысли. Появилась темная, высотой более двух метров фигура. У нее оказались две пары рук. В одной руке что-то было. Если бы свет не резал глаза…
Преисполненный ненависти, он бросился в бой.
Боль обожгла бок.
Постойте!
"Они все сошли с ума! Сошли с ума! - убеждал он себя, припомнив, к го он и откуда. - Это арена для боя быков, я - человек, а это темное нечто… нет. Здесь что-то не то".
Он упал на четвереньки в надежде выиграть время. Набрал полные пригоршни песка. Настал черед уколов - будто било током. Он терпел сколько мог, затем встал.
Темная фигура махнула чем-то в его сторону, и он ощутил новый прилив ненависти.
Он сорвался с места, и, добежав, замер. Он понял: это - игра.
…Его звали Мишель Касиди. Он работал адвокатом. В Нью-Йорке. В фирме "Джонсон, Уимс, Доуэрти и Касиди". Кто-то остановил его на улице и попросил прикурить. На углу, Поздно вечером. Это он помнил.
…Он швырнул песок в голову твари.
Темная фигура покачнулась, руки вознеслись к лицу, вернее, туда, где оно должно быть.