- У тебя - нет, зато у меня есть, - и Рик буквально под нос подсунул мне свой коммуникатор, - ведь на сотрудников тот запрет не распространяется. Снимешь, что тебе нужно, а потом можешь перегнать к себе. Или с моего отправить, если не слишком дорого.
- Я пошлю в редакцию просьбу оплатить мгновенную почту, - предложил я, - так что дорого, скорее всего, не будет.
- Ну, вот и славно! - обрадовался Рик, - сейчас спустимся и вскоре сможешь приступить. Кстати, умеешь пользоваться этой моделью?
- Спустимся? - переспросил я.
Вместо ответа Рик похлопал рукой по управляющей панели лифта. Приглядевшись, я заметил, что панель эта не совсем обычная. На расположенных на ней кнопках были не только цифры, но и, на первый взгляд, неуместные на подобных устройствах символы арифметических действий - плюс и минус. Судя по показаниям небольшого экранчика, мы как раз спустились на минус пятый этаж.
- Это что же получается, мы - под землей? - спросил я, когда двери лифта отворились и мы вышли в длинный коридор с множеством дверей и неизменными ярко-белыми стенами.
- Скорее, подо льдом. Или под Нэфусом, - поправил меня Рик, - и удивляться тут нечему, если подумать. Есть вещи, для которых подземные или "отрицательные" этажи годятся больше. Например, проведение опасных экспериментов. Или хранение разных материалов, не менее опасных. Или, наоборот, слишком нужных и ценных. А то мало ли, вдруг поджог какой-нибудь, землетрясение, или бандиты нагрянут. А на отрицательных этажах у этих материалов шансов уцелеть побольше.
- Угу, - хмыкнул я, - еще для сокрытия правды эти этажи больше подходят… Просто удивительно, что ты вообще догадался насчет чужих.
Мимо прошел молодой человек в "скафандре" и, мимоходом, поздоровался с Риком. А на меня покосился с подозрением.
- Говори потише, - недовольно и вполголоса посоветовал мне Ястреб, - ты же не хочешь, чтоб весь этаж узнал, что ты интересуешься чужими. А насчет "как догадался" поясню. В отличие от тебя, я по крайней мере знал, что этажи в этом корпусе отсчитываются не только вверх, но и вниз. К тому же не забывай, я здесь лаборант, а значит - мальчик на побегушках. Подай, принеси, сделай еще что-то, чем брезгуют сотрудники с дипломами… Меня и отправили за какими-то реагентами в лабораторию, как раз помещавшуюся на минус пятом этаже. Поскольку мне раньше в этой лаборатории бывать не приходилось, я в некотором смысле…
- Заблудился? - предложил я.
- Вот-вот. Побродил по коридору и наткнулся на еще один лифт. То есть, само по себе это не имело большого значения, лифтов у нас в корпусе несколько. Но у этого было два свойства, меня настороживших. Во-первых, его не было на планах здания. Да и сам он располагался так, чтоб его было трудно найти - в каком-то полутемном углу. Во-вторых, когда я чисто из любопытства открыл кабину, оказалось, что панель управления тоже необычная. На ней не было цифр, только кнопки со стрелками - вверх и вниз. И вверх лифт не поехал - это с минус пятого этажа-то!
- А вниз? - спросил я чисто инстинктивно.
- А ты-то сам как думаешь? - Рик усмехнулся, - впрочем, я в тот момент тупил не меньше тебя. Видишь ли, официальное количество отрицательных этажей в этом корпусе - пять. И мы на самом нижнем. Соответственно, никакого дополнительного "низа" быть не могло.
- Официально. А на самом деле? Сколько еще этажей в этом корпусе?
- Трудно сказать, журналюга. Когда я дал лифту команду спускаться вниз, он не просто перенес меня на этаж ниже. Или даже на два. Там какая-то глубокая шахта, под корпусом, лифт спускался довольно долго, а то, куда он приехал, было чем угодно, только не стандартным этажом.
- Поконкретнее нельзя?
- Поконкретнее? Придем - сам увидишь. А вообще-то, там был зал. Ну, в смысле, помещение, просторное как по горизонтали, так и по вертикали. Размером с ангар для небольшого космического корабля.
- И что там было? Кроме чужих? - поинтересовался я, чем вызвал легкое раздражение Рика.
- Что значит - кроме? - вопрошал он с некоторой обидой в голосе, - разве чужие - это мало? Можно подумать, ты сам встречаешь чужих регулярно.
- Да нет, не в том дело. Наверняка это был не просто зал, полный разумных грызунов. Была же там какая-то мебель, оборудование, люди, наконец.
- Людей не было, - уверенно ответил Ястреб, - совсем. Если они туда наведываются, то редко и по крайней необходимости. Я полагаю, что весь этот зал - как большая экспериментальная площадка. За тем, что там происходит, наблюдают… дистанционно. Что касается оборудования и мебели, то повторяю: придем и сам увидишь. Недолго осталось.
* * *
Лифт выглядел именно так, как его описывал Рик. Поблескивающая в полутемном углу малозаметная дверь, неизвестно куда ведущая. Возможно, я и подавляющее большинство так называемых "нормальных людей" прошли бы мимо, едва удостоив эту дверь равнодушным взглядом. Вот только Ястреб с его обостренным любопытством и наблюдательностью, наработанными за годы охоты на древние сокровища, вряд ли мог считаться "нормальным человеком".
А вот насчет "глубокой шахты" Рик, попал пальцем в небо, ибо спуск не занял много времени. Я подозреваю, что в момент своего первого визита на секретный этаж Ястреб сильно волновался, был напряжен, сгорал от любопытства, а в таком состоянии кажется, что время идет медленно. Или даже не идет, а тянется - мучительно, порой даже болезненно. Что касается меня, то ничего подобного я не ощущал и спуск для меня продлился чуть больше минуты.
За раскрывшимися дверями лифта нас встречала еще одна дверь, украшенная табличкой: "Проект "Ксено". Вход только для технического персонала".
- То есть - для меня, - произнес Рик с гордостью и влепил свою пятерню в дверь. Та послушно растворилась.
- Проект "Ксено", - пробормотал тем временем я, пробуя название на вкус, - Ксено, значит… И, вправду, чужие.
Судя по тусклой освещенности помещения, в котором мы оказались, на электроснабжении здесь здорово экономили. А это, в свою очередь, означало, что людям на территории проекта "Ксено" и впрямь делать нечего. Чужие - другое дело. Материал для экспериментов, чего о нем заботиться?
Это место не было залом, как говорил Рик. Не смотря на высокий потолок и немаленькую площадь, секретный этаж представлял собой все тот же стандартный коридор. Разве что вместо помещений с дверями здесь было что-то вроде клеток, разделенных прозрачными перегородками.
Ну а в клетках, как и обещал Рик, я увидел чужих. Миганов. Разумных грызунов, которые, кстати говоря, совершенно не похожи на крыс. Форма черепа не та, не вытянутая. По ней миганы напоминали скорее хомяков, бурундуков или белок. Вот только среди этих земных зверьков не было ни одной особи длиной больше метра. Кроме того, на миганах почти не было шерсти, и я подумал, что это - некий общий признак, характерный для разумных млекопитающих. Ведь шерсть нужна для защиты от холода или от зубов другого животного, а разумному существу, защищенному хотя бы одеждой, шерсть - просто лишний груз. Что-то бесполезное, лишнее, а местами даже вызывающее неудобства. Ведь блох и прочих паразитов никто не отменял, а этой публике, в свою очередь не важно, у кого пить кровь - у разумного существа или у неразумного. Вот и избавляемся, мы, разумные существа от шерсти - независимо от видовой принадлежности.
Зачарованно переходил я от клетки к клетке и запечатлевал одного за другим, миганов - помещенных в аквариумы, замороженных, подключенных к какой-то электротехнике или просто вскрытых. Некоторые миганы были изуродованы до неузнаваемости, и только профессиональный цинизм, поборовший естественное отвращение, заставлял меня снимать и их.
В одной из клеток помещалась целая группа чужих. Вернее, то, что когда-то было группой живых существ, а теперь являлось сваленными в кучу трупами. Подойдя к этой клетке и уже приготовившись заснять жуткое зрелище, я заметил, что один из миганов жив. С трудом поднявшись с полу, он на одних передних конечностях дополз до перегородки. Наши глаза, глаза двух разумных существ встретились и я увидел во взгляде "брата по разуму" все, что и ожидал там увидеть - боль, ненависть, безумие, ощущение безвыходности и обреченности. На меня смотрело существо, которому в буквальном смысле нечего было терять.
Обмен взглядами продолжался недолго. Того времени не хватило чтобы заснять оставшегося в живых мигана. Издав серию тонких пищащих звуков, вряд ли считающихся цензурными на его родине, чужой кинулся на меня и… врезавшись в прозрачную перегородку, осел на пол. В таком виде его и запечатлел коммуникатор Рика Ястреба.
Что касается, самого хозяина коммуникатора, то он лишь равнодушно поглядывал по сторонам. Вряд ли зрелище замученных грызунов, пусть даже разумных, произвело на него впечатление. Я - другое дело. Броня профессионального журналистского цинизма ломалась с каждым новым снимком, а в голове все чаще всплывал образ Ада - места, куда, по мнению верующих, попадали после смерти грешники, и где они были обречены на вечные муки. Секретный этаж НИИ "Нэфус Фарма" тоже начал казаться мне Адом - только не для людей, а для другой разумной расы. Для наших соперников по галактическому рукаву.
- …ты что здесь делаешь? - незнакомый, неожиданно прозвучавший в зловещей тишине, голос вывел меня из состояния трудовой увлеченности.
Обернувшись и предусмотрительно спрятав коммуникатор за пазуху, я увидел направляющегося к Рику невысокого человека в скафандре.
- Здесь опасно находиться без средств индивидуальной защиты, - начал вяло распекать Ястреба человек в скафандре, - не говоря уж о том, что вот-вот должна начаться очистка экспериментального пространства и санобработка…
Тут человек в скафандре заметил меня и изменился в лице. Сперва удивился, потом рассердился.
- Так вас здесь двое?! - вскричал он, - зачем… то есть, как вообще вы сюда вошли? Вас не должно быть здесь!
- Ладно, - пожал плечами Ястреб, в противоположность своему собеседнику, сохранявший спокойный и мирный тон, - не должно так не должно. Мы уже уходим. Правда, жур… Игорь?
- Ага, - поспешно согласился я, наивно надеясь, что "прокатит".
- Так не пойдет, - сказал как отрезал человек в скафандре, одной фразой разрушая все мои надежды, - вы, оба, проникли в это место без доступа и без санкции. Это нарушение внутреннего распорядка. Я вынужден проинформировать руководство.
- Зачем же сразу руководство? - как можно мягче обратился к нему Рик, - неужели мы не можем уладить этот вопрос прямо здесь?…
- В этой клоаке? - с нескрываемым отвращением отмахнулся человек в скафандре, - избави Бог! Я здесь не на минуту не задержусь. А вы, господа нарушители, ответите по полной программе!
Он направился к участку стены (настоящей, не перегородки), к установленному на нем аппарату, оказавшемуся терминалом внутренней связи. Видимо собственного коммуникатора человек в скафандре не имел. Зарплата лаборанта, особенно в молодой и бедной колонии, не позволяла, а подрабатывать как Рик Ястреб, на разных темных делишках человек в скафандре, скорее всего, не мог.
Когда Рик бросился следом за своим коллегой, человек в скафандре уже успел активировать терминал. Я ожидал, что Ястреб и дальше будет его уговаривать, но не тут-то было. Короткий замах, удар ребром ладони по ничего не подозревающей шее - и человек в скафандре рухнул на пол. Он не успел достичь пола, а Рик уже достал свой лазерник и выстрелом погасил экран терминала.
- А ты чего встал?! - рявкнул он на меня, и впрямь застывшего в нерешительности, - как пирамида майя, честное слово. Валим, что непонятного?
- Нас… спалили? - использовал я словечко из лексикона людей, одного с Риком Ястребом круга, когда мы торопливо бежали к лифту.
- Да нет, блин, пригласили на день рождения! - с раздражением ответил Рик, - и не теряй время, а лучше сливай все что наснимал. Чтоб если попадемся, так хотя бы не зря.
"Сливал" я уже в кабине лифта, пока она поднималась на нормальный, хоть и отрицательный этаж. Все снимки миганов я превратил в мгновенные послания и отправил в редакцию, не щадя ни канала мгновенной почты, ни банковского счета своего компаньона. А вот просьбу оплатить использование мгновенной почты я не успел не то что отправить, а даже набрать соответствующий текст.
- Что дальше? - спросил я у Рика, когда мы быстрыми шагами преодолевали расстояние между секретным и обычным лифтами, - какой-нибудь план?…
- Мечтать не вредно, - огрызнулся Ястреб, - план ему видите ли подавай. План прост, журналюга: валим как можно скорее. Успеваем свалить из этого места, пока тот козел не очухался, не нашел другой терминал… или другой способ настучать на нас. И пока охрана не среагирует. Эх, вот в такие моменты я жалею, что не киллер. Что не могу хладнокровно замочить безоружного человека.
Вопреки надеждам Рика, вырваться из корпуса нам не удалось. Когда мы подходили к одному из лифтов, из его раскрывающихся дверей нам навстречу пожаловало целых три охранника. С лазерниками наготове.
- Вы, двое, - неприятным хрипло-скрипучим голосом обратился к нам один из этих троих, - стоять! Руки вверх! И без глупостей. Это я к тебе, уголта, обращаюсь. У тебя один ствол - у нас три. Так что клади свою пукалку на пол.
Рик покорно достал пистолет и медленно положил его на пол.
- Вот и славно, - усмехнулся охранник, - теперь ты, рыжий. Представитель прессы с отягчающими обстоятельствами. И в особо крупных размерах.
На его остроту, неуклюжую как слон и такую же по интеллекту, не отреагировали даже другие охранники. А вот меня подобное высказывание задело. Особенно в компании с "рыжим".
- Я вам не рыжий, - сказал я довольно грубо, - а мои проблемы с законом - не вашего ума дело. Какое вы вообще имеете право задерживать нас, махать пушками?
- Вот как мы заговорили, - охранник осклабился и, достав из кармана маленький, умещающийся на ладони, приборчик, провел им возле меня, - какое, видите ли, право мы имеем. Удивительное дело: стоит вас поймать, и вы вспоминаете о законах. Да еще проявляете редкостную юридическую грамотность…
Приборчик пискнул, охранник одним резким движением распахнул полы моей куртки и выхватил коммуникатор Рика. Навел было на него свой лазерник, но вовремя передумал. Предпочел возобновить вербальное насилие над моим мозгом.
- Машинку твою я изымаю - это раз, - сказал он все тем же неприятным голосом, - хорошая компания для того коммуникатора, что на посту изъяли. Что касается права, то напоминаю вам, уголта отмороженная, что это - собственность компании "Нэфус Фарма". А вы находитесь в ней в нарушении внутреннего распорядка. Про хулиганские выходки я уже молчу. Так что советую засунуть ваши юридические заморочки в одно темное глубокое место.
Хоть я и понимал, что имеет в виду охранник, но при словосочетании "темное глубокое место" вновь вспомнилось "экспериментальное пространство" на секретном этаже. "Мышиный ад", как я про себя окрестил это место.
- Что теперь? - спросил я, лишившись коммуникатора и внутренне порадовавшись, что, по крайней мере, отснятый материал не пропал.
- Поставить бы вас к стенке да пустить заряд в башку, - мечтательно произнес охранник, - да нельзя. Мы - не вы, уголта. Лучше подождем полицию - она уже на подходе.
* * *
Приезда полиции, бывшей якобы на подходе, нам пришлось дожидаться часа полтора. В небольшой, лишенной окон и мебели, комнате, сидя на полу, привалившись к стене. Удовольствие, как говорится, "на троечку", так что я даже испытал что-то вроде радости, когда дверь отворилась, а в комнату пожаловал давешний "скрипучий охранник", а следом - группа захвата в составе двух вооруженных полицейских и руководителя операции. Вернее, руководительницы, женщины примерно моего возраста, высокой, стройной, энергичной и коротко стриженной.
- Оперуполномоченный Кристина Мбанга, полиция города Нэфус-1, - командным голосом представилась женщина, а затем, переведя взгляд на меня, недобро усмехнулась, - а вы ведь Игорь Сальваторе, местная знаменитость. Я так рада встрече с вами… особенно в таком качестве.
От таких слов, а также от звучной фамилии "Мбанга" у меня душа в пятки ушла. Поневоле вспомнилось, что именно такую фамилию носил шеф местной полиции два года назад, когда я придал огласке творящиеся здесь темные делишки. Видимо, не весь личный состав попал под тогдашнюю чистку.
Еще больше я испугался, когда Кристина достала пистолет и приставила его к самой моей голове. Лица скрипучего охранника и обоих полицейских оставались бесстрастными и равнодушными, а я уже успел попрощаться с жизнью. Решил, что расплата за мой "подвиг" настигнет меня прямо здесь сейчас.
Но оперуполномоченный Мбанга так и не нажала на курок. Подержав дуло у моей головы с минуту и насладившись моментом, она отвела пистолет и рассмеялась - искренне, торжествующе, на весь голос. Вздох облегчения вырвался из моей груди.
- Ладно, поиграли и будет, - Кристина перестала смеяться и мгновенно сменила белозубую улыбку на выражение казенной строгости, - Игорь Сальваторе, Харико Джобс, вы арестованы по обвинению в убийстве Германа Ли и Френсиса Панчева…
- Пиявки, то есть, - вполголоса прокомментировал Рик Ястреб.
- Послушайте! - перебил я Кристину Мбанга, - у меня есть запись признания Пиявки… то есть, Панчева. Он говорил, что сам прислал ту анонимку, по которой меня задержали.
- Что вы говорите! - притворно-сладким голосом пропела Кристина, - признание мертвого Панчева у вас, видите ли, есть. Думаете, я не знаю, как вы его добились? У нас есть свидетели вашего визита в квартиру Панчева вчера вечером. И еще - видеозапись вашего общения с ним. А с дулом у виска и ты, Сальваторе признаешься в чем угодно. Это я еще и к тому, что хоть вы и имеете право хранить молчание, но… злоупотреблять им не советую.
3. СМЕРТНИК
Последующие три дня пребывания в камере предварительного заключения показались мне самыми длинными днями в жизни. Когда-то, по наивности, я полагал, что труднее всего переносится тяжелая работа, без перерыва и с длительным сроком завершения. Но мне хватило трех дней, чтобы понять - все не то, чтобы совсем наоборот, но, во всяком случае, весьма далеко от истины.
Тяжкий труд становится все менее тяжким по мере приобретения опыта. Длительный срок завершения имеет обыкновение сокращаться, причем со скоростью, пропорциональной мастерству, прилагаемым усилиям и вышеупомянутому опыту. Важно, что ОТ ТЕБЯ ЗАВИСИТ, насколько быстро закончится тяжелая работа и насколько тяжелой она для тебя будет. Не говоря уж о том, что ее успешное завершение, помимо всего прочего, придает уверенность в своих силах и вдохновляет на новые подвиги. Так, что теперь, после описанных событий, я заявляю с полной ответственностью: работы не боюсь. Скорее, я боюсь ее антипода, вынужденного и с туманными перспективами окончания. Когда приходится ЖДАТЬ неизвестно чего, неизвестно сколько, а лично от тебя ничего не зависит. И когда все твои усилия оборачиваются лишь бесполезным расходом нервных клеток, а самое разумное, что можно сделать - лечь и уснуть. На максимально возможный промежуток времени.
Именно таковым было мое пребывание в КПЗ - одиночной, кстати говоря. Нас с подельником, то есть с Риком, разъединили, чтобы мы не сговорились об общих показаниях. Кроме того, мое общение с внешним миром было сведено к минимуму. Даже телевизор смотреть не давали.