Но он продолжал подниматься, и остановился только тогда, когда ему показалось, что впереди кто-то идёт. Он постоял с минуту, прислушиваясь, потом двинулся дальше. Вскоре впереди уже совершенно отчётливо слышались шаги. Выше по лестнице кто-то уходил от Дарта, приноравливаясь к его скорости. Стоило комиссару двинуться быстрее, как быстрее двигался неизвестный; когда Дарт останавливался, звук шагов замирал. Чувствительный датчик на запястье показывал близость какого-то работающего прибора. Этот прибор находился в девяти с половиной метрах, и, судя по расположению стрелок на миниатюрном экране, почти над головой Дарта и чуть левее - то есть там, где сейчас должен был находиться незнакомец.
Дарт взял бластер наизготовку и побежал, надеясь догнать незнакомца. В какой-то момент ему показалось, что тот замешкался. Комиссар с удвоенной скоростью рванул вперёд, перескакивая через две ступени.
Взбежав на очередную площадку между маршами, комиссар успел разглядеть ноги удирающего. Видел он их всего пару секунд, но этого времени ему хватило, чтобы полоснуть по ним лучом.
Он не промазал: таинственный обитатель споткнулся. Но всё же упорно продолжал уходить. Дарту пришлось одолеть ещё несколько маршей, прежде чем он увидел ползущее на четвереньках очень худощавое человекоподобное существо метра полтора ростом, лишённое одежды, с телом, отливающим металлическим блеском. У незнакомца была небольшая, идеально круглая голова, по периметру которой располагалось с десяток глаз. При взгляде на его подбитые ноги Дарт сразу понял, что перед ним кибер. Вероятно, это кибер-охранник, которого Трюфон поставил сторожить вход в своё логово со стороны лестницы.
Кибер передвигался на руках и перебитых ногах, причём довольно резво. Убедившись, что Дарт всё же догоняет его, он обернулся и замер, видимо приготовившись защищаться. Дарт вновь пустил в ход бластер. Огненная струя несколько минут сверлила металлическую грудь сторожа, оплавляя её и прожигая в ней чёрные дымящиеся отверстия. Кибер дёргался - видимо, в его внутренностях выходили из строя какие-то жизненно важные части. Наконец он обмяк и растянулся на ступенях. Его мерцающие красноватым огнём глаза гасли один за другим.
Дарт двинулся дальше. Лестница была узкая, распластанного кибера пришлось перешагивать. В тот момент, когда Дарт занёс над ним ногу, коварное создание подняло свои не задетые бластерными лучами руки и из каждой ладони молниеносно выдвинулось по кинжальному лезвию в полметра длиной. Комиссара они пронзить не смогли, зато отшвырнули к стене. Удар об неё показался Дарту пустяком; он перехватил бластер и снова открыл стрельбу. На этот раз он сверлил лучом голову металлического сторожа. Кибер, обхватив его лезвиями, как клещами, бросал его из стороны в сторону, но Дарт упорно жал на спусковую кнопку, и в кибере что-то взорвалось. Взрыв был таким мощным, что Дарта отбросило вперёд на несколько ступеней. Ниже по лестнице произошёл обвал, там рухнул целый пролёт, похоронив под собой коварное создание. Грохотало так, что Дарту даже на какое-то мгновение показалось, что рушится вся башня…
Камни перестали сыпаться лишь через четверть часа, и Дарт наконец двинулся дальше. Вскоре датчик снова зафиксировал близость какого-то прибора. Осторожно переставляя ноги, комиссар поднялся ещё на несколько ступеней и остановился, разглядев во мраке тонкие, почти прозрачные нити, протянутые над лестницей в разных направлениях.
Ему пришлось ползти под ними, но нитей было так много, что он всё же задел одну. И неожиданно невзрачный каменный обломок, каких немало валялось на ступенях, раскрылся, словно бутон цветка, и из него стремительно вытянулся тонкий стержень антенны.
Дарт среагировал мгновенно. Антенна ещё распрямлялась, когда он нажал на спусковую кнопку. Бластерный луч ударил точно в цель, превратив антенну и весь бандитский передатчик в кусок расплавленного металла.
Теперь Дарт мог беспрепятственно продолжать путь, не обращая внимание на нити, с которыми был соединён передающий аппарат: Трюфон так и не успел получить предупреждающий радиосигнал.
Сделав ещё с десяток витков, лестница привела его к стальной двери. Дарт потянул её на себя, и она отошла, пропустив его в просторный сводчатый зал.
Зал был безлюден и пуст. В большом камине у стены, сложенном из каменных глыб, догорал огонь; перед камином стояло несколько массивных металлических кресел. Датчик на запястье Дарта указывал на присутствие каких-то работающих приборов, главным образом слева, где в стене располагалась панель с кнопками и экранами. Назначение панели ещё предстояло выяснить, но Дарту показалось, что одна из её секций могла быть передатчиком дальней космической связи. Точно такую же секцию он видел на приборной панели в звездолёте Зауггуга…
Каменный пол во многих местах был оплавлен, словно здесь недавно горело пламя необычайно высокой температуры. Пятна были совсем свежими, от них как будто ещё шёл жар.
У стены валялись тюфяки и спальные мешки, тут же стояли коробки с концентратной пищей. На полке выстроились в ряд пластиковые бутыли. Пламя камина озаряло пол и стены колеблющимся багровым светом. Фигура комиссара отбрасывала длинную тень, протянувшуюся через весь зал.
К люку в потолке вела лестница. Комиссар собрался было подняться по ней и выглянуть а крышу, как вдруг послышался гул приближающегося флайера. Кто бы это мог быть? Трюфон? Дарт, удивляясь, почему его не предупредили с базы, кинул взгляд на запястье и застонал от досады: телефон был раздавлен во время драки с кибером! Связь с внешним миром прервалась!
Не исключено, что подлетающий флайер мог быть полицейским. Феннет, обеспокоенная его молчанием, могла направить сюда своих людей…
Дарт взбежал по ступенькам и осторожно выглянул из люка. В эту минуту флайер, глухо гудя, садился на плоскую поверхность крыши, автоматически выпуская четыре стойки.
Так и есть - Трюфон! Дарт спрыгнул с лестницы. Его взгляд заметался по залу, выискивая место, где можно спрятаться. Но спрятаться было негде. На крыше уже громыхали тяжёлые магнитные подошвы гартигасца. Дарту ничего не оставалось, как залезть в камин и зарыться в уголья. Пламя скрыло его от глаз бандита, зато самому комиссару сквозь огненные языки был отлично виден и зал, и появившийся в нём Трюфон.
Глава 6. Диверсанты
Гартигасец остановился посреди зала и вынул изо рта сигарету с тлеющим огоньком на конце.
- Ну что, Шшшеа, - прогнусавил он, глядя на огонёк и кривя в торжествующей усмешке свои чёрные, усыпанные бородавками губы. - Теперь-то ты видишь, кто из нас сильнее? Сейчас я могу сделать с тобой всё, что захочу. Ты такой маленький, беспомощный, слабый, еле тлеешь, даже голосочка твоего не слышно…
Дарт поначалу не понял, с кем он разговаривает. Трюфон как будто обращался к своей сигарете…
- Захочу - кину тебя на пол и затопчу башмаком! - провопил Трюфон. - И ты сдохнешь! Сдохнешь! - И он разразился громким гавкающим смехом.
Тут с сознания комиссара словно спала пелена. Ну конечно, огонёк - это таинственный плазмоид, о котором проболтался Гибби! Так вот кто бесчинствует на космодроме, сжигая один корабль за другим! Плазмоид, человек-огонь - это и фигура в тёмном плаще, замеченная часовым, и огненный луч, протянувшийся на сотни метров до боевого звездолёта, и пламя, которое охватывало сопло, вызывая пожар и разрушительный взрыв, и этот огонёк на кончике сигареты…
Как бы в подтверждение его мыслей Трюфон прыснул из бутыли на пол какой-то жидкости и поднёс к лужице окурок. Тотчас почти на трёхметровую высоту взвилось пламя, принявшее облик долговязого вертлявого длиннорукого человека.
Плазмоид, пронзительно зашипев, выпрыгнул из круга, очерченного лужицей, и закружился по залу в неистовом танце, замахал развевающимися руками. Огненные конечности касались коробок, кресел, тюфяков, но ничего не вспыхивало.
- Шшш… Шшш… - отдувался гуманоидный огонь. - Славно я повеселился сегодня! Пожарище было грандиозным! Я вымахал ввысь на целый километр и был великаном почти четверть часа, пока не явились пожарные! Да, я был страшным, свирепым великаном! Я буйствовал, плясал и хохотал над этими дураками карриорцами, которые опять ничего не поняли!.. Ха-ха-ха-ха!..
- Нашёл время, когда развлекаться, - проворчал Трюфон. - Ты, Шшшеа, верно, забыл, что у нас сегодня ответственный день. Вернее - ночь. Сегодня решается судьба нашей миссии, вот о чём тебе надо думать, а не резвиться на космодроме, привлекая к нам внимание копов…
- Они кретины, ничего не поймут!.. Ха-ха-ха-ха!..
Шшшеа, носясь по залу, принимал самые разнообразные формы: то это был огненный вихрь, кружащийся под потолком, то сверкающий шар, бьющийся об стены как мяч, то огненная медуза, которая распластывалась по полу или парила в воздухе, то некий пламенеющий цветок, а то худощавый, гибкий, очень высокий человек с четырьмя заплетающимися ногами и множеством длинных рук-лучей.
Один из этих лучей вытянулся и упёрся в дальнюю стену.
- Вот так я дотянулся до боевого линкора - по огненной струе, на глазах у опешившего охранника! - прошипел плазмоид, и Дарт увидел, как у стены, куда бил луч, стало набухать, вырастая, пламя, в то время как там, где этот луч начинался, пламя уменьшалось.
Человек-огонь перетекал по тонкой, как бластерный луч, струе из одного конца зала в другой.
- И охота тебе подставляться, - проворчал Трюфон, усаживаясь в кресло у камина и протягивая к пламени свои толстые, изъеденные гноящимися ранами ноги. - На космодроме полно боевых кораблей, и если каждый мы будем уничтожать подобным дурацким способом, то, считай, наша миссия на Брельте провалилась. Нас обоих вычислят и зацапают.
- Ничего, ничего, Трюфон! - возбуждённо шипел Шшшеа. - Должен же я хоть немного повеселиться!
- Мы повеселимся, когда уничтожим весь флот одним мощным ударом! - рявкнул гартигасец. - Операция "Сюрприз" должна начаться с часу на час!
- Как жаль, что скоро всё кончится! - воскликнул гуманоидный огонь, прыгнув в соседнее с Трюфоном кресло и приняв антропоморфный облик. - Мне до чёртиков понравилось уничтожать корабли! Я с удовольствием сжёг бы ещё пару-тройку…
- А мне, думаешь, интересно каждый раз таскаться на космодром и вытаскивать тебя оттуда? - Тёмно-зелёное, похожее на собачье, лицо Трюфона недовольно скривилось. - Мне надоело мозолить копам глаза! Бьюсь об заклад, что если я ещё раз подойду к ним с этой идиотской просьбой прикурить, то они повяжут меня и отведут в участок - выяснять личность… Представь, пустая твоя башка, что было бы с тобой, если бы меня не подпустили к пожару? Скажем, если бы у кого-нибудь из охранников нашлась зажигалка?
- Им не положено иметь зажигалок!
- Нет, ты представь, что мне дали прикурить от зажигалки, а потом вежливо попросили бы отвалить. А?
Шшшеа, превратившись в огненный шар, молчал, подпрыгивал в кресле, лучился и издавал невнятное шипенье.
- Вот то-то и оно! - торжествующе заключил Трюфон. - Тебя загасили бы насмерть, убили бы пеной, и ни единой тлеющей искорки не осталось бы от тебя на пепелище!
- Риск, разумеется, был, - нехотя согласился Шшшеа, и тотчас добавил: - Зато удовольствия сколько!
- Доиграешься, - процедил Трюфон сквозь зубы. - Всё дело сорвёшь. Тебе бы только удовольствие получать, а о деле ты не думаешь.
- Тебе никогда этого не понять! - Говорящий огненный шар вдруг раздулся, от него во все стороны протянулись извивающиеся щупальца. - Хрупким существам из мяса и костей не дано этого наслаждения - разметаться, найдя питательную среду, и жечь, крушить, бесноваться, выть и сыпать искрами до самых облаков! Нет упоительней минут для плазмоида, чем минуты весёлого, буйного, страшного пожара!..
- Сколько раз тебе надо повторять: мы прибыли сюда не развлекаться, а выполнять ответственное задание Адептов, - сварливо возразил Трюфон.
- Считай, что задание уже выполнено! - шипенье плазмоида походило уже на свист. - Мина находится на Брельте! Наш лучший агент - коротышка кликлик, извлечёт её из тайника и запустит, а остальное мина сделает сама! Нам останется только лицезреть волнующий момент уничтожения всей этой чёртовой эскадры, когда она провалится сквозь землю!.. Ха-ха-ха-ха!.. Ха-ха-ха-ха!..
Но Трюфон смотрел на него хмуро.
- Радоваться будешь, когда дело выгорит и мы благополучно унесём отсюда наши задницы.
Он водрузил ногу на низкую подставку, наклонился к своему бедру и вонзил пальцы в один из рубцов. Раздвинув в стороны почерневшее мясо, он извлёк из рубца жирного червяка, какие заводятся на трупах. Червяка гартигасец незамедлительно отправил себе в рот и громко зачавкал, зажмурившись от удовольствия.
- Пища богов! - воскликнул он. - Единственное, что можно есть на этой дрянной планетке!
Положение Дарта было далеко не самым лучшим - на нём горела одежда, тлели ремни и, похоже, выходили из строя приборы, которые были при нём, но он не мог не усмехаться, наблюдая за зеленолицым бандитом. Трюфон, оказывается, питался червями, которые заводились в его собственных гниющих ранах, да и сами эти раны наверняка были нанесены специально для выращивания в них питательных червей!
Трюфон пошарил пальцами в другой ране, выудил из неё невероятно длинного упитанного червя и втянул его в рот, как макаронину. Затем тщательно сомкнул края раны и водрузил на подставку другую ногу.
- Жаль, что подох Гибби, - сказал он, чавкая. - Он так ловко искал блох в моей щетине…
- А я вообще не понимаю, для чего тебе понадобился этот идиотский налёт на Управление полиции, - сказал Шшшеа. - Какой толк от дискеты с планом боевых действий, когда от ихнего флота останутся одни обломки?
- Как - какой толк? - недовольно ответил Трюфон. - Так приказано! Мы должны взорвать флот, и заодно выкрасть дискету! Ты сам подумай: а вдруг операция "Сюрприз" сорвётся? Тогда дискета очень пригодится имперскому военному командованию… - Он помолчал с минуту и прибавил, ковыряя ногтем в зубах: - Не выходит у меня из головы тот коп, который словно с неба свалился на наш флайер… Прикончить его не удалось, а между тем все мои ребята погибли… Конечно, хрен с ними, погибли и погибли, но коп видел мою рожу и наверняка донесёт обо мне. Не нравится мне это. Сразу, как взорвём флот, я убираюсь подальше отсюда.
Плазмоид вновь принял человекоподобное обличье и начал сыпать в камин что-то вроде мелкого порошка, от которого пламя сделалось ярко-зелёным. Плазмоид приблизился к нему вплотную и принялся загребать его своими лучевидными руками, обливая им себя и удовлетворённо пыхтя. Его огненное тело постепенно приобретало такой же ярко-зелёный оттенок.
- Эй, поменьше увлекайся выпивкой, приятель! - крикнул ему Трюфон, извлекая из рубца очередного червяка. - В прошлый раз ты до того набрался зелёного пламени, что стал похож на нализавшуюся огненную свинью. Чуть меня не сжёг с пьяных глаз.
- Я отмечаю сегодняшний успех, - прошипел Шшшеа.
- И это ты называешь успехом? - Трюфон оскалился в усмешке. - Подумаешь, один какой-то кораблишко спалил. Вот если бы ты сжёг за ночь весь флот, тогда бы я сказал: да, герой!
- Флот будет уничтожен самонаводящейся миной, - ответил Шшшеа, - и тогда я напьюсь до одурения! За удачное проведение диверсионной акции меня наградят орденом Деки, я буду управлять звёздами и жить в неслыханной роскоши!
- Если уж кого из нас наградят, то это меня, - возразил Трюфон. - Всю основную работу сделал я. Я разработал план, я расставил агентов, я совершил налёт на Управление космической полиции и завладел дискетой со сверхсекретным планом. А ты только и знал, что торчал здесь, пьянствовал да маялся дурью - таскался на космодром, чтобы сжечь какой-нибудь звездолёт, как будто это могло что-то изменить!
- Мои вылазки держат в напряжении всю полицию Брельта! - самодовольно выпалил плазмоид.
- И дают ей прекрасную возможность выследить нас.
Плазмоид начал швырять в камин другой порошок, от которого пламя сделалось фиолетовым. Шшшеа с жадностью поглощал этот фиолетовый огонь, чуть не купался в нём, и сам становился фиолетовым.
- Не забывай, Трюфон, кто из нас босс, - шипел он, бурно отдуваясь. - Я единственный в этом звёздном секторе, кто воочию видел одного из Владык Тьмы, и уже одно это даёт мне право командовать…
При упоминании о Владыках Дарт навострил слух.
- Врёшь! - вскинулся Трюфон. - Владык не видел никто, кроме Адептов! Всё, связанное с Владыками, окружено глубочайшей тайной, которую Адепты не доверяют никому, даже самым преданным людям. Так что не хвались! Ты всего лишь наёмник, как и я, как и все остальные агенты, и максимум, на что мы можем рассчитывать - это на ордена и повышение в звании. И то ещё неизвестно, как посмотрят Адепты на твои глупые выходки!
- Уничтожение вражеских звездолётов ты называешь глупыми выходками? - Шшшеа от возмущения взвился чуть ли не до потолка. - О твоих словах будет донесено в Имперскую Канцелярию!
- А я донесу, что ты хвастался, будто видел Владык! Вот это будет донос так донос! Живо очутишься в камере пыток!
- Ах ты, мешок с гнильём, червеед, - струящаяся рука плазмоида, снова принявшего человекоподобный облик, дотянулась до Трюфона и треснула его по затылку. Гартигасец с воплем вывалился из кресла. - Клевещешь на своего непосредственного начальника?
- У меня только один непосредственный начальник - его милость Адепт Третьей Ступени господин Эллуабр, который в настоящее время пребывает на моём родном Гартигасе! - орал Трюфон. - Других непосредственных начальников я не знаю!
- Нашим общим начальником в этом звёздном секторе был Зауггуг! - шипел Шшшеа. - А после него руководить всеми агентами должен я!
- С чего ты взял?
- Зауггуг сказал!
- Впервые слышу!
- Сам Зауггуг объявил об этом! При свидетелях! Короче, я тут главный, а ты обязан мне подчиняться!
- Ты пьян и мелешь чепуху! Зауггуг - не Адепт, он ничто по сравнению с моим покровителем его милостью Адептом Третьей Ступе…
- Чепуху? Вот тебе, получай!..
Разъярённый Шшшеа начал молотить огненными руками и катать по полу визжащего Трюфона. Из кармана гартигасца что-то со звоном вывалилось.
- Стой! - заверещал Трюфон. - Стой! Скрижаль Имперской Канцелярии!
Плазмоид замер.
Дарт привстал в камине и вытянул шею, стараясь рассмотреть упавший предмет.
Гартигасец, охая и потирая обожжённые бока, подполз к маленькой тонкой прямоугольной пластинке, переливавшейся всеми цветами радуги. Свет, казалось, исходил из самой пластинки, и когда Трюфон положил её себе на ладонь, заскорузлые пальцы бандита осветились радужными переливами.
- Скрижаль Имперской Канцелярии… - благоговейно повторил Трюфон, глядя на пластинку. - Подумать страшно, что было бы, если бы я потерял её из-за тебя, безмозглой головешки… Вся операция, подготовленная с такой тщательностью, сорвалась бы…
- Пластинка с самого Рассадура… - шипел Шшшеа, большим огненным тюльпаном покачиваясь перед Трюфоном.
- Заметь, что доверили её мне, а не тебе, огненной пустышке, по которой давно плачет огнетушитель.
От пламенеющего цветка стремительно вытянулся отросток и треснул Трюфона по затылку.
- Сколько раз я приказывал не произносить при мне этого слова! - взвизгнул плазмоид.
- Ог-не-ту-ши-тель! - гримасничая, назло ему повторил Трюфон.
- Ты меня выведешь из себя! - Шшшеа клубком обвился вокруг гартигасца. - Дождёшься, что я сожру тебя вместе с твоими червивыми потрохами и выкину твой пепел из окон!