Они с Феннет вышли из здания полицейского управления и зашагали по матово-розовому тротуару неширокой улицы, вдоль которой тесно стояли двухэтажные, реже - трёхэтажные дома с плоскими крышами. Кое-где дома были окружены деревьями или кустарниками, вывезенными сюда с Карриора и прижившимися на искусственной почве. Почти все крыши были отведены под стоянки личных аэромобилей. В Гарселе все пользовались аэромобилями - они, наряду с флайерами, были здесь практически единственным видом транспорта. На аэромобилях можно было свободно вылетать из-под городского атмосферного купола и добираться до других городов.
Брельтский день с палящим солнцем на чёрном, усыпанном звёздами небе клонился к закату. Регенерированный воздух был свеж и прохладен; за столиками небольших кафе сидели горожане, среди которых, в отличие от столицы Карриора, почти не встречалось инопланетных гуманоидов; в небе над домами, помигивая огнями, реяли разноцветные летательные аппараты - некоторые из них плавно опускались на крыши или садились прямо на тротуары. Дарт и Феннет прошли улицу до конца и вышли на просторную площадь, засаженную цветами и декоративными кустарниками.
В конце площади перед сквером располагался Астрозоологический музей, который по праву считался гордостью Гарселя. Второго такого не было на всём Брельте. Это было внушительных размеров здание из светлого полированного камня, с широкой фасадной лестницей и высокими колоннами, которые поддерживали фриз с великолепными скульптурными изображениями чудовищных ящеров, обитавших на Карриоре в доисторическую эпоху.
Музей был временно закрыт на переоборудование экспозиции, но полицейских впустили. В походе по залам их сопровождал главный хранитель - полноватый улыбчивый человек в свободной белой рубашке и синем галстуке. Он шёл, тыкая указкой в витринные стёкла и без умолку тараторя о ящерах, медузах, летучих мышах, головоногих и членистоногих. Дарт, не выдержав, перебил его, заявив, что их прежде всего интересуют новые поступления.
- Это в двух следующих залах, - поспешил ответить хранитель. - Там сейчас переставляют витрины, но, надеюсь, мы не помешаем…
В необъятных размеров зале, куда хранитель ввёл своих спутников, кипела работа. Служители деловито сновали по приставным лестницам с молотками и пилами, сколачивая новые витрины и передвигая старые. Пятеро рабочих укрепляли под сводами чучело гигантского крылатого зверя с оскаленной пастью и выпученными глазами, в которых, казалось, до сих пор не угасла неутолимая злоба.
- Немалого, должно быть, труда стоило подстрелить такую пташку, - заметил Дарт.
- Ещё бы, - воскликнул хранитель, - её тело покрыто бронёй, которую даже разрывной пулей не прошибёшь!
- Откуда всё это доставлено? - поинтересовался комиссар, оглядывая чучела. - И что за охотники раздобыли этих тварей?
- Всё это преподнесено музею в дар от одного космического путешественника, уроженца Брельта, который пожелал остаться неизвестным, - ответил хранитель, преисполнившись гордости за соотечественников. - Нам не впервой получать дары от наших сограждан, работающих в самых отдалённых уголках Конфедерации. Эту уникальную коллекцию мы получили из невероятного далека, вы себе даже представить не можете - из созвездия Заводи! Так, во всяком случае, значится на почтовых квитанциях, сопровождавших эту удивительную посылку. Того, что вы видите здесь, нет даже в Большом Астрозоологическом музее Карриора. Это бесценные, редчайшие экспонаты, гордость музея, Гарселя и всего Брельта! Спешу вас заверить, что я сделаю всё, чтобы разузнать имя нашего благодетеля, нашего скромного героя, сделавшего городу и всей планете такой сказочный подарок…
- Нам, пожалуй, это тоже неплохо бы выяснить, - вполголоса заметил Дарт, взглянув на Феннет. - А где экспонат, в которого тыкал палкой Трюфон?
- Вон там, в углу, - сказала она.
Они приблизились к бесформенной туше внушительных размеров, усеянной множеством торчащих присосок.
- Плезиогимпиос григибурский, - объявил хранитель. - Судя по сопровождавшим его данным, обитает на некоей планете Григибур, по которой и получил своё название. Это электрический моллюск, способный убивать на довольно большом расстоянии; его кожные покровы до сих пор хранят какую-то часть заряда - по крайней мере, дотрагиваться до него опасно, может "тряхнуть". Каким-то образом публика узнала, - продолжал словоохотливый музейщик, - что чучело плезиогимпиоса обладает способностью реагировать на прикосновения, и вот, представьте, дня не проходит, чтобы в экспонат не ткнули чем-нибудь отдельные несознательные посетители. Им доставляет удовольствие смотреть, как он дёргается, хотя лично я не вижу в этом ничего смешного. Тыкать палками в экспонаты - это бескультурье и вандализм. И сегодня мы собираемся упрятать его в специально изготовленную стеклянную витрину…
- Ну-ка, дайте на минуту, - Дарт выхватил у опешившего хранителя указку и ткнул ею в один из присосков.
Бесформенная, бледная, с виду какая-то студенистая масса сжалась, собравшись в тысячу морщин, потом разгладилась, потом снова сжалась, и так несколько раз.
Ужимки чучела, действительно, производили забавное впечатление.
- Созвездие Заводи… - произнёс Дарт задумчиво. - Это же глухой угол Метагалактики, почти неисследованная окраина. Насколько мне известно, там неоднократно засекали разведывательные звездолёты Империи…
С минуту он молча разглядывал чучело, потом вернул указку хранителю и повернулся к Феннет, намереваясь ей что-то сказать, как вдруг в его правом ухе ожил портативный динамик. Гудки вызова были слышны только ему одному. Дарт ткнул пальцем в диск телефона на запястье, включая связь.
- Дарт слушает, - сказал он негромко.
- Алло, комиссар, - раздался в ухе взволнованный голос. - Докладывает начальник охраны космодрома. Снова диверсия! Несколько минут назад пламя охватило разведывательный крейсер "Стремительный". Пожар возник совершенно неожиданно в районе сопла звездолёта. Огонь в любую минуту может просочиться внутрь корабля и добраться до реактора, а тогда неминуем взрыв… Всё!..Уже взорвалось!.. Разведывательный крейсер взлетел на воздух!..
За телефон на своём запястье взялась и Феннет. По её встревоженному лицу было видно, что ей сообщают ту же новость.
- На космодроме взорван корабль! - обернулась она к Дарту.
- Да, я уже знаю.
- А ещё мне докладывают, что Трюфон только что покинул своё логово в Регеборских скалах. Его флайер направляется в сторону космодрома.
- Этого и следовало ожидать.
- Его надо немедленно задержать!
Дарт несколько секунд медлил с ответом.
- Нет, пока не будем его трогать, - он направился к выходу, знаком велев Феннет следовать за собой.
Хранитель устремился за ними.
- Куда же вы, господа? - закричал он им вслед. - Я ещё не показал самого интересного!
Но полицейские были уже в дверях.
- Если Трюфону опять захочется прикурить от пожарища - пускай прикуривает, - говорил на ходу комиссар. - Он не должен чувствовать за собой слежку.
- Понимаю.
- Пока он будет шляться возле космодрома, я наведаюсь в его жилище, - прибавил Дарт.
Феннет вызвала по рации полицейский флайер.
Они с Дартом ещё только выходили из-под колоннады и спускались по лестнице, когда на площадь перед зданием музея с мягким гудением опустилась красно-синяя летательная машина.
Проходя к ней через сквер, Дарт обратил внимание на сидевшую на скамейке высокую худощавую женщину, по виду очень пожилую, закутанную с ног до головы в тёмную ткань. По необычному наряду в ней без труда угадывалась приезжая, вероятнее всего - инопланетянка. Дарт вспомнил, что, когда полчаса назад он входил в музей, она сидела здесь в той же позе, руками опираясь на палку и глядя перед собой.
Комиссар не слишком удивился. Возможно, женщина просто спала. Представители некоторых гуманоидных рас обладают способностью спать с открытыми глазами и в любых положениях, даже стоя.
Пилот распахнул дверцу, и они с Феннет залезли в кабину.
- Стало быть, летим в Регебор, - сказал он, когда машина поднялась в воздух.
Плоские крыши Гарселя стремительно завалились куда-то вниз и вбок. Флайер полетел над безжизненным каменистым плато, изобиловавшим кратерами, скалами и пропастями.
- Ваши люди уже побывали на башне? - спросил он у Феннет.
- Нет, - ответила она. - До сих пор мы ограничивались только наружным наблюдением.
- Я пойду туда один, - сказал комиссар после молчания.
- Один? - изумилась его спутница. - Без сопровождения? Думаю, нам лучше пойти вместе!
- Ни в коем случае. Неизвестно, какие сюрпризы подстерегают тех, кто попытается проникнуть в логово рассадурских шпионов. Не забывайте, что убить меня не так-то просто, в отличие от вас. Покойный генерал Ленделерф был прав, поручая это дело мне.
Глава 5. Башня в Регеборских скалах
Через тридцать минут стремительного полёта флайер начал сбавлять скорость. Он летел над мрачной местностью, усеянной островерхими скалами. Это был настоящий хаос скал, как будто море внезапно окаменело во время неистовой бури и его взметнувшиеся валы застыли гигантскими, устремлёнными ввысь гранитными глыбами. Среди этих разметавшихся каменных волн угрюмыми островами высились горы. Одна из них, похожая на скорчившегося великана, называлась Мабор. К ней и направлялся, снижаясь, полицейский флайер.
Бледно-голубой диск Карриора пропал за горизонтом и океан скал окончательно поглотила чёрная брельтская ночь. Свет звёзд выхватывал лишь вершины утёсов; благодаря ему они казались островками, выступающими из моря тьмы. На флайере не стали включать фары - свет могли увидеть с башни. Путь в скалистых нагромождениях прощупывался с помощью локаторов. На пульте управления флайером мерцали экраны, на которые в инфракрасных лучах проецировались изрезанные трещинами стены ущелий, куда бесстрашно, на полной скорости, устремлялся летательный аппарат. Как видно, путь пилоту был хорошо знаком.
- Подлетаем к первому наблюдательному посту, - сказала Феннет.
- Ваши люди уверены, что на башне сейчас никого нет? - спросил Дарт.
Феннет качнула головой.
- Абсолютной уверенности нет. Но, по всем признакам, Трюфон там был один… А вот и башня! Видите, прямо по курсу?
Флайер нырял из одного ущелья в другое, и башню, то и дело скрывавшуюся за скалами, рассмотреть было нелегко. Дарт всё же увидел её. Она тянулась ввысь тонкой линией, одинаковой на всём своём протяжении, и лишь на самом верху её увенчивало утолщение с узкими окнами. В окнах горел тусклый свет.
- Там, под крышей, находится единственное подходящее для жилья помещение, - пояснила Феннет. - А сама крыша - плоская, на ней может поместиться с полдюжины флайеров…
- Метров сто тридцать над землёй? - прикинул Дарт.
- Сто сорок пять, - уточнила его спутница. - Башня древняя и давно заброшена. Её построили почти тысячу лет назад. Поначалу она служила радиомаяком, потом здесь был пост космического наблюдения… А потом надобность в этом сооружении отпала и оно стояло необитаемым лет, наверное, пятьсот, пока в нём не поселился Трюфон. Кстати, башня с самого начала не предназначалась для жилья, в ней нет никаких удобств. Когда-то был лифт, но его давно демонтировали. Весь её ствол, снизу доверху, состоит из одной лишь полуразрушенной винтовой лестницы…
Флайер опустился на дно неглубокого ущелья, где его уже поджидали двое полицейских из группы наблюдения. На них были защитного цвета комбинезоны; тела окутывала слабо светящаяся оболочка силовой защиты. Феннет, прежде чем покинуть флайер, тоже включила свой силовой прибор. Они с Дартом вылезли и подошли к стражам порядка. Те представились и обменялись с ними рукопожатиями.
- До башни четыреста метров, - доложил сержант Гамерлен - старший в группе наблюдения. - Вход в неё расположен в десяти метрах над землёй, но Трюфон им не пользуется. Он прибывает сюда на флайере - опускается прямо на верхушку. На флайере же и улетает.
- Совсем недавно Трюфон и его приятели нанесли визит на Карриор, - мрачно заметил Дарт.
- Мы и предположить не могли, что они так опасны, иначе их аппарат не ушёл бы далеко, - оправдываясь, развёл руками сержант.
- Когда Трюфон вылетел с башни?
- Сорок минут назад. А за минуту до этого мы получили сообщение о новой диверсии на космодроме.
- Что показывает прибор слежения? - спросила у сержанта Феннет.
- В настоящее время ничего, - ответил тот. - Его лучи проникают сквозь практически любые препятствия, и если бы на башне кто-то был, то мы бы его засекли. Но прибор ничего не показывает.
- Хорошо, - сказал Дарт. - Я надеюсь, вы проводите меня к ней.
- Постойте, комиссар, - вмешалась Феннет. - Трюфон обитает на самой верхушке, а до неё ещё надо добраться. Как вы собираетесь это сделать? Мне кажется, безопаснее взобраться по наружной стене. У нас есть специальное альпинистское снаряжение…
- Не говоря уж о том, что можно со всеми удобствами подлететь туда на флайере, - перебил её Дарт, скептически улыбнувшись. - Трюфон оставил своё жилище под наблюдением следящих камер, в этом нет никаких сомнений! И наверняка там повсюду ловушки для незваных гостей. Если Трюфон откуда и ждёт их, то только с крыши или с наружной стены, по которой до него легко доберётся кто угодно в наколенниках и перчатках с присосками. И меньше всего он готов к тому, что к нему поднимутся по винтовой лестнице.
- Насчёт лестницы вы совершенно правы, сударь, - согласился с ним Гамерлен. - Мы прощупывали её проникающими лучами и обнаружили на ней провалы и рухнувшие ступени. Многие участки лестницы растрескались до того, что держатся буквально на честном слове. Я бы никому не посоветовал подниматься по ней.
- Поэтому я и выбираю лестницу, - сказал Дарт. - Мне необходимо снаряжение и прибор, распознающий электронные ловушки. Надеюсь, у вас такой имеется?
- Конечно, - ответил сержант. - Мы запаслись всем необходимым для подъёма на башню.
- Тогда не будем терять время.
Сборы были недолгими. Дарт захватил с собой альпинистские перчатки и специальную обувь с наколенниками, а также прикрепил к своему левому запястью портативный прибор, который мог определить местоположение всех работающих электронных и нейтронных устройств в радиусе десяти метров. Прибор, конечно, не давал полной гарантии от ловушек, но, по крайней мере, должен был оказать существенную помощь.
Направляясь с Феннет и Гамерленом к башне, комиссар давал им последние указания. Главное, что он потребовал - это не подниматься на башню без его сигнала.
- Возможно, у Трюфона есть пеленгатор, который может перехватывать наши разговоры в эфире, - говорил он, - поэтому я свяжусь с вами только в самом экстренном случае, когда ваше вмешательство станет необходимым. За меня не беспокойтесь. Вам ведь известно, что со мной ничего не может случиться. Абсолютно ничего.
- Но всё-таки знайте, комиссар, что наши люди в любой момент готовы взять башню штурмом с воздуха и с земли, - отвечала Феннет.
Миновав извилистое ущелье, путники вышли к кромке расчищенного от скал пространства, в центре которого возвышалась башня. Крупные необработанные глыбы, из которых была сложена её наружная стена, были испещрены трещинами от ударов мелких метеоритов. К чёрному зарешёченному отверстию входа когда-то вела лестница, но к настоящему времени от неё осталась лишь груда камней.
Феннет связалась по рации с космодромом и после коротких переговоров сообщила Дарту, что вокруг взорванного "Стремительного" бушует огонь, но пожарной бригаде удалось его локализовать. Через пару часов огонь будет потушен. Трюфон, как и в прошлый раз, снуёт в толпе зевак, глазеющих на пожар.
- Пусть следят за каждым его шагом, - сказал Дарт, хотя это приказание, конечно, было излишним: брельтская полиция считалась одной из лучших во всей галактике и прекрасно знала своё дело. - Можете возвращаться, - прибавил он, обращаясь к своим спутникам. - Дальше я пойду один.
- Мы будем ждать вашего сигнала, - сказала Феннет.
- А до тех пор не предпринимайте никаких действий, - повторил Дарт. - Только наблюдайте.
Феннет с сержантом остановились и молча смотрели, как Дарт идёт к основанию башни, как он подходит к нему, надевает альпинистскую обувь и перчатки. Руками в перчатках он прижался к стене. Тотчас присоски на ладонях, снабжённые сенсорами, впились в каменную поверхность. Точно так же впились в неё и присоски на обуви. Дарт быстро полез вверх. Ему даже не надо было давать присоскам какие-то определённые мысленные приказы: чувствительные сенсоры, чутко реагирующие на сигналы его мозга, то намертво крепили присоски к камням, то отпускали их хватку, позволяя в нужный момент переносить руку или ногу.
При пользовании таким снаряжением требовалась определённая сноровка. Дарт - бывалый альпинист, обладал ею в полной мере. Он в считанные секунды, как какой-нибудь человек-паук, одолел десять метров вертикальной стены и, достигнув входного отверстия, сдвинул решётчатую дверь ровно настолько, насколько было необходимо, чтобы протиснуться внутрь, после чего вернул её в прежнее положение.
Когда он скрылся за дверью, Феннет и Гамерлен повернулись и зашагали к скалам.
Снимая с себя перчатки и наколенники, Дарт разглядывал круглое помещение с низким сводчатым потолком. Всё здесь говорило о древности и запустении. Пол был усыпан обломками, на стенах чернели трещины, каменные ступени, которые лепились к стене и круто вели вверх, были все в выбоинах и разломах. Когда Дарт начал подъём, под его подошвами захрустели мелкие камни. Идти приходилось осторожно. Некоторые ступени начинали трескаться под ногами, а однажды под Дартом провалилась вся ступень, едва не вызвав большой обвал.
"Лестница может обрушиться в любой момент, - думал неутомимый охотник за диверсантами, пробуя ногой прочность очередной ступени. - Меня завалит обломками, и местным полицейским придётся немало повозиться, чтобы вытащить меня из-под груды камней… Трюфон к тому времени скроется… Может, и правда, подняться по наружной стене?…"