- Я позаимствовал у него кое-какие идеи.
- Ну и?.. - настаивал отец.
- Я наблюдал за ним, когда он загипнотизировал одного из зрителей. Сегодня вечером я загипнотизировал весь зрительный зал.
- Кончай трепаться, - усмехнулся Корт-старший.
- Но это правда! Условия были очень подходящими. Все внимание зрителей сосредоточилось на мне, и я заставил их думать, что в зале начался пожар.
Корт-старший повернулся и внимательно посмотрел на мальчика. У него возникло странное ощущение, что это не его сын. Округлое лицо принадлежало ребенку… но не глаза. Глаза были холодными, внимательными и безжалостными.
Корт рассмеялся без особой убежденности.
- Ты сошел с ума, - заявил он, повернувшись к зеркалу.
- Может быть, - легко согласился Стивен. - Я хочу учиться в школе. Вы устроите меня в школу?
- Мы не можем себе этого позволить. Кроме того, твои выступления пользуются большим успехом. Может быть, попозже…
Стивен не стал спорить. Он встал и направился к гримерной своей матери, но не зашел туда. Вместо этого он повернулся и вышел из театра.
Он решил сбежать от родителей.
Стивен уже знал, что его интеллект значительно превосходит способности среднего человека. Но разум еще не сформировался: для его развития требовались знания и соответствующая тренировка. Всего этого он не мог получить от родителей. Покидая их, он не чувствовал ни печали, ни жалости. Холодный интеллект в сочетании с природной детской жестокостью сделал его бесстрастным, неумолимо логичным.
Но Стивен нуждался в деньгах, и тут его юный возраст был существенным недостатком. Никто не возьмет на работу ребенка, разве что разносчиком газет. Более того, ему предстояло перехитрить своих родителей, которые обязательно начнут искать пропавшего сына.
В маленькой фигурке Стивена, бредущей по темной улице, не было ничего патетичного. Железная решимость придавала ему определенное, пусть даже и неуместное достоинство. Он быстро шел к железнодорожной станции.
По дороге он миновал таверну. В канаве неподалеку от входа валялся мужчина - небритый алкоголик с опухшим лицом. Он мычал что-то неразборчивое и безуспешно пытался встать.
Стивен остановился и стал смотреть. Почувствовав на себе чей-то взгляд, мужчина в конце концов поднял голову. Когда их взгляды встретились, бледное лицо мальчика превратилось в застывшую маску.
- Выпить бы… - пробубнил пьяный. - Надо бы… да они не дают старому Сэмми…
Глаза Стивена засияли. Они словно впивались взглядом в водянистые глаза алкоголика - испытывая, пробуя, приказывая.
- А? - тупо спросил мужчина.
Голос Сэмми замер в нерешительности. Шатаясь, он поднялся на ноги. Стивен крепко взял его за руку, и странная пара пошла дальше по улице. Они остановились в темном закоулке.
Затуманенный, наполовину разрушенный мозг алкоголика не мог противостоять гипнотической силе Стивена. Мальчик говорил, а Сэмми слушал.
- Мы уедем из города на товарном поезде. Ты возьмешь меня с собой. Понимаешь?
- А? - повторил Сэмми.
Монотонным голосом мальчик повторил свои распоряжения. Когда мужчина наконец понял его, они направились к железнодорожной станции.
У Стивена созрел план. По всем статьям, он оставался обычным ребенком и не мог в одиночку добиться желаемого. Власти вернут его к родителям или направят в приют для бездомных. Какой человек может распознать гения в девятилетием мальчике? Незрелость Стивена серьезно мешала развитию его интеллекта.
Чтобы преодолеть социальные предрассудки, он нуждался в опекуне, хотя бы чисто номинальном. Он сможет действовать через Сэмми. Сэмми будет его голосом, его руками, его юридическим представителем. Люди, которые поднимут на смех ребенка, согласятся вести дела с Сэмми. Но сперва алкоголика следует обработать, превратив его в "добропорядочного гражданина".
Той ночью они уехали на восток в холодном товарном вагоне. Час за часом Стивен работал над мозгом своего пленника. Вскоре ему удалось выяснить, что когда-то Сэмми работал механиком. Поезд мчался в ночи, колеса выстукивали свою бесконечную песню на стыках рельсов.
Задача оказалась непростой: глубоко укоренившиеся привычки сильно ослабили тело и разум Сэмми. Он был убежденным бродягой, ленивым и готовым довольствоваться любыми крохами, перепадавшими с чужого стола. Но Стивен постоянно был начеку - споря, убеждая, приказывая. Гипноз играл главную роль в конечном успехе его предприятия.
Против своего желания, Сэмми получил работу и стал мыть тарелки в дешевом ресторанчике. Он начал бриться ежедневно и значительно снизил потребление спиртного. Тем временем Стивен ждал, но его ожидание не было праздным. Он тратил большую часть времени на посещение автомобильных агентств и изучение механизмов. По ночам он трудился в дешевой комнатке, которую они с Сэмми снимали неподалеку от работы. Из-под его рук выходили бесчисленные чертежи и наброски.
Наконец он решил поговорить с Сэмми.
- Я хочу, чтобы ты получил другую работу. - Он следил за реакцией своего подопечного. - Ты станешь механиком на автомобильном заводе.
- Но я не могу, Стив! - запротестовал Сэмми. - Они меня и на порог не пустят. Давай лучше куда-нибудь поедем, а?
- Покажи им это, - распорядился Стивен, протянув ему пачку мелко исписанных листов и рисунков. - Они дадут тебе работу.
Сначала прораб посоветовал Сэмми убираться вон, лишь взглянув на его одутловатое лицо, мешки под глазами и нос в лиловатых прожилках. Но бумаги оказали магическое действие. Прораб полистал их, ошарашенно поглядывая на Сэмми, и пошел посоветоваться с одним из управляющих.
- Просто чудо какое-то! - выпалил он. - Парень выглядит как последний бродяга, но он превосходный механик, как раз такой, какой нам нужен. Взгляните-ка на его изобретения! Это изменение в системе проводки сэкономит нам тысячи долларов ежегодно. А этот принцип коробки передач выглядит необычно, но должен работать. Я думаю…
- Приведите его ко мне, - торопливо сказал управляющий.
Так Сэмми получил работу. Естественно, он не блистал своими познаниями, но каждый месяц показывал начальству какую-нибудь неожиданную рационализаторскую новинку и в результате получал повышение вместо увольнения.
Стивен проследил за тем, чтобы они переехали в более пристойную квартиру. Теперь он наконец мог поступить в школу. Почти не нуждаясь в сне, он полностью посвятил себя занятиям. Так много нужно было узнать, а времени так мало! Чтобы приобрести необходимые знания, ему требовалось все больше денег на оплату частных педагогов и оборудования.
Прошло два года. Сэмми теперь пил совсем мало и проявлял неподдельный интерес к своей работе. Но сердцем он по-прежнему оставался бродягой, вечно тоскующим по открытой дороге. Иногда он пытался улизнуть, но Стивен каждый раз оказывался начеку.
Наконец мальчик решил, что настало время для следующего шага. Это было в начале 1927 года. После нескольких месяцев кропотливого труда он завершил работу над несколькими изобретениями, которые казались ему весьма ценными. Он заставил Сэмми запатентовать их, а затем продать тому, кто больше заплатит.
В результате Стивен получил даже больше денег, чем ожидал. Он предложил Сэмми уйти на покой, и они переехали в загородный дом. Стивен нанял опытных специалистов и устроил в одной из комнат небольшую, но современную лабораторию. Когда требовались новые затраты, он уединялся на некоторое время и каждый раз выдавал новое изобретение, увеличивавшее и без того немалый ежегодный доход.
По мере того как Стивен взрослел, менялись и его учителя. Он провел один год в колледже, но обнаружил, что может лучше прилагать накопленные знания в домашней обстановке. Вскоре ему понадобилось помещение большего размера, поэтому они переехали в Висконсин и купили огромный старый особняк, который Стивен перестроил согласно своим нуждам.
Его жажда знаний казалась неутолимой, но он не пренебрегал и своим здоровьем. Он много гулял и занимался физическими упражнениями. Вступая в расцвет молодости, он являл собой великолепный образец всесторонне развитого человека - умного, сильного и красивого. Но за исключением нескольких досадных срывов, он всегда оставался холодным и бесстрастным.
Однажды он нанял детективов, определивших местонахождение его родителей, и анонимно организовал для них крупную пожизненную ренту. Но он отказывался встретиться с отцом или матерью.
- Для них это будет сильным эмоциональным потрясением, - объяснил он Сэмми. - Начнутся ненужные разговоры. Кроме того, прошло много времени, и они уже успели забыть меня.
- Ты так думаешь? - проворчал Сэмми, жевавший черенок своей старой трубки. Его коричневое, изрезанное морщинами лицо под коротко остриженными седыми волосами приняло озадаченное выражение. - Что ж, я никогда не считал тебя обычным человеком, Стиви.
Он покачал головой, убрал трубку и направился к бару с коллекцией редких напитков. Стивен вернулся к своей работе.
В чем заключалась цель его неустанного образования? Он едва ли мог ответить на этот вопрос. Его разум был сосудом, который следовало наполнить чистым, бодрящим эликсиром знаний. Как организм Сэмми требовал алкоголя, так и мозг Стивена жаждал мудрости. Исследования и эксперименты наполняли его восторгом, близким к настоящему экстазу. Как спортсмен получает удовольствие от движений своего хорошо тренированного тела, так и Стивен наслаждался работой своего ума.
В давно прошедшую эпоху, в бурлящих океанах юной планеты примитивные существа утоляли свой ненасытный, слепой голод. То был аппетит плоти.
Голод Стивена был аппетитом разума. Но этот голод в определенном смысле тоже ослеплял его. Он был во многом подобен божеству, но лишен обычных человеческих черт.
К 1941 году он стал величайшим ученым в мире.
Глава 3 РОЖДЕННЫЙ НА ЗЕМЛЕ
До того, как человек создал богов, был Ардах. Он спал в своем корабле, безмолвно вращавшемся вокруг планеты, пока внизу проходили бессчетные годы…
Время от времени он просыпался и искал разумную жизнь на Земле, но каждый раз его усилия оказывались тщетными. Путь эволюции был долгим и кровавым.
Тяжелая усталость охватывала Ардаха, когда он видел безмозглых исполинов и стремительных хищников, населявших океаны. В болотах плескались и чавкали другие монстры; земля содрогалась под тяжелой поступью гигантских ящеров. Бронтозавры и птеродактили жили, питались и умирали.
Потом появились млекопитающие: трехпалый индикотерий и крошечный марципал, в котором слабо тлел крошечный огонек разума. Но Землей по-прежнему правили гигантские рептилии. Млекопитающие не могли развиваться в этом диком, грохочущем мире.
Плауновые и бамбуковые леса покрывали тропическую зону, распространявшуюся почти до полюсов. Ардах размышлял, проводил опыты в своей лаборатории - и вот пришла ледниковая эпоха.
Был ли Ардах каким-то образом причастен к этому? Не исключено. Его наука не имела сходства с земной, а возможности были поистине невообразимыми.
Ледяные горы поползли вперед, распространяя дыхание вечной зимы на тропические леса и гигантских ящеров. Настал Судный день для безмозглых колоссов, слишком долго владычествовавших на планете.
Но млекопитающие выжили. Отступив за пределы узкого экваториального пояса, они голодали и боролись за существование. Тем не менее они жили и развивались, пока Ардах спал в своем корабле на орбите…
Проснувшись в следующий раз, он обнаружил первобытных людей, свирепых и волосатых. Они жили небольшими племенами под руководством вождей, доказавших свое превосходство в силе и смекалке.
Ардах нашел одного, поумнее остальных, и научил его пользоваться огнем. Затем инопланетянин пламенной стрелой послал свой корабль в небеса под испуганные крики пещерных жителей. Эта история передавалась из поколения в поколение короткими фразами и языком жестов. В последующие эпохи люди будут рассказывать легенду о Прометее, укравшем огонь у небесных богов.
Фольклор полон историй о людях, навещавших жилища богов - Маленького Народа, или Обитателей Неба, - и возвращавшихся со странными дарами силы и знания. Копья и стрелы, выплавка металла, обработка зерна… Кто знает, сколько этих открытий можно отнести на счет Ардаха?
Он снова заснул на долгое время, а затем проснулся.
В городе было темно. Многочисленные факелы горели как светляки на темных улицах. Метрополис напоминал диковинное морское чудище, распластавшееся на берегу - огромный конгломерат зданий и башен из грубо обтесанного камня.
Корабль Ардаха парил высоко над городом, невидимый в ночной темноте. Сам Ардах был занят в своей лаборатории: он работал с небольшим устройством, измерявшим частоту излучения человеческого мозга и степень его умственного развития. Мысль порождала импульсы электрической энергии, и прибор Ардаха регистрировал эту энергию. Закончив работу, он послал невидимый узкий луч в направлении города, лежавшего далеко внизу.
Стрелка на приборной шкале ползла вверх, останавливалась, опускалась до нулевой отметки и снова двигалась вверх неуверенными толчками. Ардах изменил масштаб измерений. Теперь на Земле обитали разумные существа, но их интеллект совершенно не удовлетворял его требованиям. Он искал более высокий уровень.
Стрелка оставалась неподвижной, пока Ардах прочесывал город своим лучом. Бесполезно: нитевидный указатель даже не шелохнулся. Внизу не нашлось ни одного интеллектуального гиганта, хотя то был величайший город древнего мира, столица могущественного царства.
Внезапно стрелка слегка дрогнула. Ардах зафиксировал положение луча и повернулся к видеоэкрану. Воспользовавшись лучом как несущей частотой для передачи изображения, он вывел на экран сцену того, что сейчас происходило внизу.
Он увидел трон из черного камня, на котором сидела женщина - высокая и величественная, амазонка лет сорока или немногим больше, с суровым неподвижным лицом, облаченная в одежды из грубо выделанной кожи.
По обе стороны от нее возвышались стражники, чернобородые силачи, вооруженные длинными копьями. Перед троном стоял человек, к которому сейчас было приковано внимание Ардаха.
Уже много месяцев кирианский корабль бороздил небесные просторы, пролетая над джунглями и пустынями. На всей планете существовало лишь несколько городов. В северной тундре звероподобные люди по-прежнему жили в пещерах и сражались с мамонтами. Но и они, и мамонты постепенно вымирали. У горных озер появились деревни, построенные на сваях, но их населяли примитивные племена. Лишь на этом большом острове существовала цивилизация и тлел огонек настоящего человеческого разума, хотя и несравнимого по силе с интеллектом Ардаха.
Пришелец из космоса наблюдал за мудрейшим из людей на Древней Земле.
Опутанный цепями, землянин стоял перед черным троном. Он был огромным, плотно сложенным, с бронзовой волосатой кожей, просвечивавшей через лохмотья. Его лицо искажала гримаса животной ярости, янтарные кошачьи глаза свирепо глядели из-под нависавших бровей. Жесткая борода закрывала большую часть его лица и курчавилась вокруг приплюснутого носа с вывернутыми ноздрями, напоминавшего свиное рыло.
Однако Ардах знал, что в этом грубом теле обитает поразительный разум. Жуткий облик служил хорошей маскировкой для хитроумия и изобретательности.
А как же королева? Ради интереса Ардах проверил ее своим лучом. Она тоже была значительно умнее, чем большинство варваров. "Это два смертельных врага, - подумал Ардах. - Насколько я понимаю, мужчине угрожает опасность. Но какое значение это имеет для меня? Я все равно не смогу жить в варварской эпохе. Будет лучше, если я снова погружусь в сон".
Однако он медлил, положив руку на приборную панель, легкое прикосновение к которой могло послать корабль обратно в космос. Пустота и одиночество, неисчислимые века безысходного сна - все это ледяными щупальцами вползало в сознание Ардаха. Он думал о бесконечно далеком, непредсказуемом будущем. "А если я засну и проснусь в мертвом мире? Это может случиться - ведь моя родная планета погибла в космическом катаклизме. Выдержу ли я новые поиски в космосе? Раньше я мог общаться с Тероном и с остальными…"
Ардах повернулся к экрану и снова посмотрел на двоих людей. "На свой манер, они разумны и могут стать неплохими спутниками. Если я возьму их на корабль, они станут родоначальниками новой расы, а я буду генетически контролировать ее развитие в нужном направлении".
Решение было принято. Ардах снова погрузится в сон на борту корабля, но на этот раз он будет не один.
Кирианин взглянул на экран, и его глаза удивленно распахнулись. Дело принимало неожиданный оборот. Он поспешно потянулся к прибору, стоявшему справа от сиденья…