Мальчик оглядел зал. Множество стульев, расставленных рядами. На одних уже сидели, к другим подходил народ. Если, конечно, это можно было назвать народом, в чем Тимофей сильно сомневался.
Сквозь широко распахнутые двери в зал прибывали все новые страннейшие личности. Как будто бы и люби, однако столь необычного вида, словно перед Тимкой ожили иллюстрации к сказкам про ведьм, колдунов, великанов и разный лесной народец. Публика в зале была разновозрастной и, к тому же, самого разнообразного роста - от трехметрового великана, возвышающего над остальными, до миниатюрных существ, которые даже не могли самостоятельно забраться на стулья.
Одеты все были, на Тимкин взгляд, тоже крайне странно. Хламиды, какие-то плащи и накидки либо костюмы и платья из далекого прошлого, словно некоторые из собравшихся решили сыграть спектакль двух-трехвековой давности. Все эти существа предпочитали явно темные наряды (у каждого второго - черный плащ или накидка), но попадались и в золотых, бирюзовых, лиловых или переливающихся всеми цветами радуги.
Сперва Тимка думал, что среди взрослых в зале много детей, но, приглядевшись внимательней, понял, что заблуждался. Крохотные существа оказались вполне взрослыми, а некоторые даже очень старыми. Лица большинства маленьких особей мужского пола поросли кустистыми бородами, причем не только черными и русыми, но и седыми. А самое неизгладимое впечатление произвел на Тимку какой-то угрюмый хмырь с зеленой шевелюрой и точно такого же цвета клочкастой бородой. Опираясь на сучковатую неструганную палку, он при помощи высокой пожилой тетки с визгливым голосом занял место в первом ряду, как раз напротив Тимофея, и принялся буравить его взглядом, будто приценивался.
"Сейчас, по-моему, зубы показать попросит", - подумал мальчик. Хмырь, еще немного поглядев на него, отвернулся и завел длинный разговор с визгливой теткой. Эта парочка Тимке совсем не понравилась. Тетка то и дело разражалась омерзительным хохотом. Внешность ее была под стать смеху. Кончик длинного крючковатого носа украшала рельефная бородавка. Черные с проседью волосы спутались и грязными прядями ниспадали на плечи. Кожа на лице от старости потемнела и сморщилась, словно у перепеченного яблока.
"Мерзкая бабка! - Тимку передернуло. - Для чего они все тут собрались? И зачем сюда привели меня? Кажется, надо смываться".
Мальчик огляделся. На сцене, кроме того, никого не оказалось, но за своей спиной он заметил дверь. Если не мешкать, то, может, и удастся. Тимка осторожно попятился. Шаг. Другой. Третий… Кажется, никто в зале не реагирует. Развернувшись, он кинулся к двери, но почти тут же налетел на невидимое препятствие, которое, словно пружина, откинуло его назад. Зал разразился хохотом.
- Между прочим, ничего смешного! - потер ушибленный лоб мальчик.
Однако публика явно придерживалась другого мнения. Тимкина реплика вызвала новый приступ веселья. Мерзкая бабка, потрясая пыльным боа из черных перьев, сквозь хохот крикнула:
- Это тебе, миленький, не в компьютер играть!
- При чем тут компьютер? - еще сильней рассердился Тимка. - И вообще, не нравиться мне у вас!
Он снова рванулся к двери. На сей раз невидимое препятствие ударило его гораздо больнее. Публика просто стонала от хохота. Зал уже набился битком. Все стулья были заняты, поэтому часть пришедших расположилась на полу в проходах.
Раздался оглушительный звон. Публика затихла. Мальчик повернул голову: слева от него колотил в огромный гонг молотом неимоверных размеров тот самый высокий человек в черном плаще, который доставил его сюда. Большую часть лица незнакомца по-прежнему скрывал капюшон.
На десятом ударе гонг смолк. В зал пружинящей походкой вбежал щеголеватый субъект в напудренном тщательно завитом парике. Его стройный трос обтягивал ладно сидящий камзол из зеленого шелка. На ногах - белые панталончики до колен и красные шелковые чулки. Цокая каблуками черных лаковых туфлей с золотыми пряжками, вновь прибывший подошел к гонгу и зычным голосом возвестил:
- Аукцион по продаже учеников объявляю открытым!
Публика возбужденно загудела. Хмырь с зелеными волосами и его отталкивающего вида соседка вновь изучающе уставились на Тимофея. "Выходит, меня собираются продавать?" - От этой догадки мальчика сковал ужас.
- Ученик Тимофей Ружин! - подтвердил его мрачные мысли аукционист. Предупреждаю вас при свидетелях! Вы имеете право на два отказа.
- Какие еще отказы? - возопил Тимка. - Я вообще отказываюсь продаваться. Я - гражданин свободной страны! У нас рабовладение запрещено конституцией!
Никто его не услышал или не хотел слушать. Человек в капюшоне вновь ударил в гонг, и аукционист деловито начал:
- Выставляется на продажу Тимофей Ружин. Стартовая цена лота - два стандартных горшка золотых.
"Он имеет в виду золотые горшки или золотые монеты в обыкновенных горшках?" - несмотря на весь ужас положения, заинтересовался Тимофей.
- Два горшка - раз! - начал выкрикивать аукционист.
Перед ним, откуда ни возьмись, вырос столик, а в руках появился деревянный полированный молоточек.
- Три горшка! - выкрикнул он. - Ага, десять горшков в третьем ряду! поправился он. - Полсундука? - мужчина вопросительно уставился в зал. - Это уже серьезно. Полсундука - раз! Полсундука - два! Полсундука и десять горшков! Прекра-асный экземпляр ученика! - решил подогреть публику аукционист. - Московский школьник начала двадцать первого века! Успеваемость выше средней! Имеются способности!
"Интересно, какие именно из моих способностей он имеет в виду? И вообще, откуда им про меня известно?" - не переставал изумляться Тимка.
- В обучении небезнадежен, - рассыпался в новых похвалах "товару" аукционист. - Здоровье отменное! Целый сундук! Полтора сундука! Полтора сундука - раз… Два сундука! Два сундука - раз! Два сундука - два! Два сундука - три!
Аукционист ударил молоточком по столу и повернулся к Тимофею:
- Ученик, вы согласны с кандидатурой покупателя?
Он указал на мрачного старика с длинной серебристо-седой бородой до самого пояса, который с трудом пробирался сквозь переполненный зал к сцене. Тимка успел хорошо его разглядеть.
По-видимому, человек этот был очень стар. Его лысую голову прикрывала черная круглая шелковая шапочка. Высокий лоб избороздили глубокие морщины. Длинный нос с горбинкой подчеркивал худобу и бледность лица. Старик относился к приверженцам черной одежды. Облачение его состояло из длинной, почти до пят, черной шелковой рубахи, из-под которой виднелись черные кожаные сапоги с острыми носами. Единственным ярким пятном на темном фоне была серебряная звезда с прозрачно-голубым камнем, висевшая у старика на шее.
- Я вообще… - начал было опять отстаивать собственный суверенитет Тимофей, но внезапно у самого его уха раздался знакомый голос Веспасиана:
- Настоятельно советую согласиться. Иначе будет хуже.
Мальчик завертел во все стороны головой, но никого не увидел.
- Перестань привлекать внимание, - продолжал невидимый Веспасиан. Иначе меня сейчас засекут и накроют со всем моим античным волшебным опытом. Говорю тебе: соглашайся. Учитель хороший. А то видишь парочку? Они уже на второй тур нацелились. Не удастся на втором - на третьем тебя возьмут. Когда тебе уже некуда будет деваться. На то у них и расчет.
Зеленый хмырь и его соседка, хищно взирая на Тимофея, действительно уже потирали руки.
- Кошмарные личности! - снова заговорил кот. - Ничмоглот с Ядвигой. Попадешь к ним - держись.
"Да тут к кому ни попади", - с тоскою отметил про себя Тимофей.
- Э-э, не скажи, - прочел его мысли Веспасиан. - Ядвига Янусовна каждый день тебя в печке жарить будет.
- В печке? - охнул Тимофей. - Зачем?
- Развлечение у нее такое. Она же Баба Яга. Костяную ногу видишь? спросил кот.
Тимка только сейчас заметил, что одна нога у старухи и впрямь искусственная.
- Из кости мамонта, между прочим, - пояснил Веспасиан. - Вещь уникальная. Так что днем будешь в печке жариться, а ночи напролет она заставит тебя костяную ногу до блеска драить. И это еще цветочки. А уж дружок ее, Ничмоглот Берендеевич… От него еще ни один ученик… Нет лучше не буду, - оборвал себя на полуфразе кот. - Позже…
Но Тимка уже и так выбивал дробь зубами. Слушая Веспасиана, он не отводил взгляда от "сладкой парочки" в первом ряду. Их перемигиванья, улыбочки, уродливые физиономии и впрямь не сулили ничего хорошего.
- Ты хочешь сказать, он учеников убивает? - глядя на блекло-зеленую куртку Ничмоглота, уточнил Тимофей.
- Хуже, - отозвался Веспасиан. - Давай, давай, соглашайся.
- Тимофей Ружин! - крикнул аукционист. - Вам осталось на размышление только одна минута. В случае вашего отказа от данного покупателя будет объявлен второй тур!
Тимка по привычке взглянул на свои остановившиеся часы и глазам не поверил. Секундная стрелка двигалась, но только в обратную сторону, а часовая и минутная показывали прежнее время. "Что делать? Что делать?" колотилось в голове у мальчика. А в ухо настойчиво бубнил Веспасиан:
- Выбирай этого, выбирай этого, не советую усугублять положение.
- Ваше время истекло! - грянул аукционист.
- Согласен! Я согласен! - торопливо выпалил Тимофей.
- Пр-родано!
Аукционист изо всех сил ударил молотком по столу. Вслед за ним человек в капюшоне от всей души врезал по гонгу. Тимка успел заметить полное разочарование на лицах Ядвиги Янусовны и Ничмоглота Берендеевича. Затем он ухнул куда-то вниз.
Гл ава IV А БЫЛ ЛИ ВЫБОР ?Тимку опять будто бы превратили в кокон. Работало лишь сознание, да и то смутно. Он даже не понимал, летит он, лежит, стоит, или, может, его куда-то несут? И вообще, сколько времени минуло с тех пор, как сцена под ним ушла вниз, и он низринулся в темную бездну, при этом ослепнув, оглохнув и потеряв способность самостоятельно двигаться?
- Долго, интересно, ты намерен еще дрыхнуть? Просыпайся! Дело не ждет!
Он открыл глаза. Прямо перед его носом маячила недовольная морда Веспасиана. Кот переминался лапами у него на груди.
- Ну, ты и соня, - продолжал он ворчать. - Так весь ясный день продрыхнешь.
Ощутив, что теперь может двигаться, Тимка поднес к глазам левую руку. Секундомер на его часах продолжал вращаться в обратную сторону, однако время по-прежнему замерло на четырех.
- А который здесь теперь час? - поинтересовался он у Веспасиана.
- Утренний, - коротко бросил тот. - Поднимайся. У нас с тобой дел по горло.
- Какие дела? - удивился мальчик. - И вообще, где я?
- Во, чудной! - ухмыльнулся кот. - Естественно, у Сила Троевича. Он тебя выкупил, теперь ты его ученик. Память, что ли, совсем отшибло?
- Да тут у вас все что угодно отшибет, - буркнул мальчик.
Он сел и огляделся. Опять изба, однако совсем не та, в которую он попал из цирка.
Комната гораздо теснее. Вдоль всех стен от пола до потолка тянулись стеллажи с книгами. Книги стопками высились и на подоконниках, и на полу, и даже на краю большого стола. По большей части это были старинные фолианты в солидных кожаных переплетах с золотым тиснением и металлическими застежками. Все оставшееся пространство стола занимали банки, склянки, колбы, реторты, несколько закопченных спиртовок и еще какие-то странные приспособления.
Встав с кровати, Тимофей подошел к столу и углядел в одной из банок скрюченное пучеглазое существо с хвостом и перепончатыми лапами.
- Кто это? - повернулся к Веспасиану мальчик.
Кот, брезгливо дрыгнув задней лапой, неохотно процедил:
- Крикса.
- Это что еще за зверь? - Тимка никогда о таком не слышал.
- Местная фауна, - откликнулся кот. - Дети от нее плачут.
- А взрослые? - снова спросил Тимофей.
- Не все, но бывает, - ответил Веспасиан.
- И эта крикса живая?
- М-м-м… - Кот задумался. - Сложный вопрос. И вообще, пора тебе приниматься за дела.
- Какие дела? - Тимофей по-прежнему ничего не понимал.
- Ясно, какие, - серьезно произнес кот. - Тебя же Сил Троевич выкупил, ты его ученик. Значит, изволь помогать по хозяйству. Обед надо будет готовить, печь топить.
- Хорошенькое учение! - с негодованием воскликнул Тимка. - Обед готовить! Печь топить!
По хозяйству помогать! Да я вообще ничего этого делать не умею.
- Научишься. Не Силу ведь Троевичу тебя кормить. Зря он за тебя два сундука золотых выложил?
- Ага, выходит, раба купили и теперь эксплуатировать будете! - разозлился Тимка.
- Купили раба? - Ярко-оранжевые глаза кота изумленно полыхнули. - Не-ет. Это, мой дорогой, твой собственный выбор.
- Ну, наглость! - заорал Тимка. - А, интересно, кто меня вчера уламывал: соглашайся на покупателя, соглашайся…
- Правильно уламывал, - ничуть не смутили его вопли Веспасиана. - Ты попал к величайшему чародею. Лучшего учителя на всем Краю Света не найти.
- В гробу я ваш Край Света видал! - разбушевался Тимка. - Я вообще из цирка домой идти
собирался! А у вас тут мне совсем не нравится! Дикость полнейшая! Тоже мне, волшебники.
В избах каких-то живете! Строй у вас феодально-крепостной! И это в двадцать первом веке!
- Это у вас двадцать первый век, - подчеркнуто спокойно отозвался Веспасиан. - А у нас здесь - традиции. - Он любовно погладил лапой выложенный сине-белыми изразцами бок печки. - Между прочим, не так уж плохо. Экология сохраняется.
- Ну и пусть. Я все равно домой хочу, - упрямо твердил свое Тимка.
- Не всегда можно делать, что хочешь, - многозначительно изрек Веспасиан. - А часто вообще приходится делать то, чего совсем не хочешь. Надо, и все.
- Почему это, интересно, я обязан делать, чего не хочу? - совсем не нравился такой поворот Тимофею. Есть, дорогой мой, понятие "судьба", - вздохнул кот. - Жизнь, обстоятельства так сложились.
- Значит, от меня вообще ничего не зависит? - спросил Тимка.
Почему же, зависит, - возразил кот. - Сам подумай: если, к примеру, у тебя нет голоса и
слуха, ты никогда не станешь певцом. Разве что очень плохим. Сколько ни старайся, все равно бесполезно. Просто судьба у тебя такая. Зато ты можешь попробовать себя в чем-нибудь другом.
- А я певцом и не хочу, - заметил Тимка.
- Да я не о том! - Кот досадливо дернул хвостом. - Просто для примера сказал. Есть заданные обстоятельства жизни, и в их пределах ты волен выбирать. Вот смотри: ты вообще хотел родиться на свет?
- Меня не спрашивали, - смутился Тимка.
- О том и речь, - на сей раз остался доволен его ответом Веспасиан. - Мог вообще не родиться. А мог родиться и умереть. Такое тоже случается.
- М-м-м… - Раньше Тимка о подобных вещах не задумывался. Он просто жил, как живется, словно иначе и быть не могло.
- Потом твои родители поселились… Где они поселились? - внимательно посмотрел на него кот.
- В Москве, на Садовой-Самотечной, - уточнил Тимофей.
- Правильно, - кивнул Веспасиан. - И в свою школу ты пошел, потому что вы живете в этом районе.
- Ну, - согласился мальчик.
- И именно потому, что ты пошел в данную конкретную школу и в данный конкретный класс, вы подружились с Мишкой Чугаевым, - продолжал кот. - А поселились бы твои родители в каком-нибудь Бутове, - проявил он неожиданную осведомленность в топографии современной Москвы, - и в школу бы ты пошел в другую, и с Мишкой бы не познакомился. Короче говоря, все это от тебя не зависело, и никто тебя не спрашивал, хочешь ты
или не хочешь. Это часть твоей судьбы.
- А ты говорил, у меня есть выбор, - совсем запутался Тимка.
- Конечно, - подтвердил кот. - В данных конкретных обстоятельствах ты мог подружиться не с Мишкой Чугаевым, а с любым другим мальчиком в своем седьмом "А". Выбор всегда есть, но… - Веспасиан выдержал короткую паузу. - Каждым своим выбором ты определяешь новые обстоятельства, которые тоже от тебя не зависят. Потому что в жизни все связано.
- Нич-чего не понимаю! - потряс головой Тимка.
- Вырастешь - поймешь, - назидательно сказал кот. - Все мы свободны, но до определенного предела. И свободой своей нужно уметь правильно распорядиться.
- Хорошенькая свобода! - воскликнул Тимка. - Затащили меня сюда в свое рабство!
- Нет, это был твой собственный выбор, - не согласился Веспасиан. - Сидел бы себе в цирке спокойно и смотрел представление.
Но… - перебил его было Тимофей.
Ах, оставь, пожалуйста! - махнул лапой кот.
Выходит, я сам виноват? - спросил мальчик.
- Ты ни в чем не виноват! - покачал головой кот. - Ты живешь, и каждый твой поступок определяет течение твоей жизни. А даже самые лучшие намерения совсем не всегда приводят к приятным последствиям. Но и сквозь испытания нужно уметь пройти с честью.
"Благими намерениями вымощена дорога в ад", - вспомнилась Тимке любимая бабушкина поговорка.
- К сожалению, большинство людей мало думает о последствиях, - продолжал Веспаси-
ан. - И не только людей.
Под печкой заскрипело. Потом послышалось кряхтение и покашливание, и из темной щели в углу, шаркая тапочками, вылезло существо, едва достававшее Тимофею до колена. Это был крохотный толстенький человечек. Лохматый, бородатый. К его одежде и всклоченным волосам прилипли клочья пыли, паутина и несколько перьев.
Существо шумно поскребло голову пятерней, сладко зевнуло и тоненьким скрипучим голосом осведомилось:
- Что за шум с утра пораньше? Что за шум, а драки нет? А это кто? - наконец заметило существо Тимку.
- Спать надо меньше, - проворчал кот. - Ученик у нас появился. Тимофей Ружин.
- Хранитель Домашнего Очага, - с пафосом представилось существо. - Дух этого Дома,
Морфей.
И он скромно потупил взор.
- Пользы от этого хранителя - ноль, - фыркнув, констатировал Веспасиан. - Бездельник,
каких мало. Сутки напролет дрыхнет. А когда не дрыхнет, ест.
- Че-пу-ха! - Морфей снова поскреб грязноватой пятерней спутанную шевелюру. - Я как
раз очень трудолюбивый. Просто поставлен в невыносимые обстоятельства и потому скован по рукам и по ногам. Угораздило в дом к чародею попасть.
- Сил Троевич запретил, а ты и рад стараться, - с осуждением произнес кот.
- А ты бы, интересно, что на моем месте делал? - мигом ушел в глухую защиту Дух Дома.
- Представляешь себе, - повернулся он к Тимке. - Я всего один раз, как уважающий себя профессионал, подвигал у Сила Троевича на столе некоторые вещи. Ну, естественно, кое-что спрятал…
- Не спрятал, а нагло спер, - счел своим долгом уточнить кот.
- Клевета! - заверещал оскорбленный Дух Дома. - Спрятал на время ради сохранности.
Чтобы гости ваши не увели. А то шастали тут у вас тогда всякие, - с явным намеком на какие-то прошлые дела добавил Хранитель Очага.
Кот ощетинился.
- Не всякие, а очень уважаемые граждане.
Вам виднее, - бросил Морфей. - Во всяком случае, я не заслужил, чтобы меня за это
на целый год обездвиживать. Как Сил Троевич не понимает: что угодно могло в доме случиться…