Здесь представлены два первых романа из трилогии "На землях рассвета". Они - о том невообразимо далеком прошлом, когда Вселенная еще только обретала свои черты. Это не происходило само по себе: множество сил сражалось в ней за тот вид Реальности, который считало лучшим. Речь идет о противостоянии двух сверхрас - Мроо (обитателей тьмы) и Лахха (обитателей звездного пламени), бывших когда-то одной расой - а также избранных ими для этого людей.
Продолжение романа "На землях рассвета". Лэйми и Охэйо путешествуют по странным и страшным мирам в поисках бессмертия. И не напрасно, вот что интересно…
Содержание:
Часть I: - Пути Пауломы 1
Часть II: - Чумная реальность 19
Часть III: - Под солнцем Вьянтары 56
Часть IV: Над Морем Снов 94
Эпилог: Исходы 125
Ефимов Алексей Иванович
Последние ворота Тьмы
Эта история - о том невообразимо далеком прошлом, когда Вселенная ещё только обретала свои черты. Это не происходило само по себе: множество сил сражалось в ней за тот вид Реальности, который считало лучшим. Перед вами - один из эпизодов этой забытой борьбы.
"Уббо-Сугха - это тот неиссякаемый источник, откуда проистекает дерзость против Старших Богов; Властители Древности сражаются против Старших Богов; а подталкиваемы они к тому Азатотом, слепым и безумным, и Йог-Сототом, который есть Весь-в-Одном и Один-во-Всем и у кого нет представления о пространстве и времени и кого на Земле представляют как Древнейшего. Эти Властители Древности вечно мечтают о том, что придет время, когда они опять будут править Вселенной… Великий Ктулху восстанет из Рлайха; Хастур - Тот, Кто Неназываем - вернется со своей звезды; Ньярлатхотеп будет выть вечно в темноте, где он обитает; Шуб-Ниггурат будет плодиться снова и снова и овладеет всеми; Ллоигор, Зар и Итакуа прошествуют пространствами среди звезд и возвеличат преданный им народ; Ктугха обретет свои владения; Цхатоггуа прибудет из Нкаи… Они ждут у Ворот вечно, но время уже идет к тому, и близок час, когда уснут Старшие Боги в неведении, что есть те, кто знает заклинания, избавляющие Властителей Древности от Старших Богов, кто знает, как свергнуть их, и что Властители Древности уже могут командовать последователями, ожидающими за дверями Извне"
Стоящие у порога.
Говард Лавкрафт.
Часть I:
Пути Пауломы
Глава 1:
Первичный мир
Холодный ветер шумел в темных, плотно сомкнувшихся кронах сосен, проносясь над узкой долиной, замкнутой склонами холмов. Прозрачная, как хрусталь, вода бегущей по её дну реки бурлила, обтекая загромождавшие русло камни. Обгоняя её, к перистому, красновато-белому зареву недавнего заката быстро неслись рыжие, растрепанные облака; вслед за ними шли двое парней, всего лет двадцати на вид, оба одинаково рослые, сильные и гибкие, с черными волосами, но на этом их сходство кончалось - у идущего первым была бронзовая кожа и синие глаза, у второго - зеленые, а его кожа была матово-белой. В его широкоскулом лице странно сочетались черты жителей крайнего севера и островов юга.
Одеты путники были в одинаковые черные штаны и куртки из кожи: у смуглого - глубоко-коричневого тона, у белолицего - удивительного зеленовато-синего. Он шел босиком по холодным камням, явственно шмыгал носом и чихал. Наконец, он сбросил на землю наплечную сумку (единственную на двоих) и остановился.
- Мне надо отогреться, Лэйми, - сказал он, сев и съежившись. - Иначе я и ста шагов не пройду.
- Хочешь, я дам тебе мою обувку? - предложил Лэйми Анхиз, когда-то лучший из сновидцев Хониара.
- И тогда кроме меня простынешь ещё и ты, да? Или, быть может, разделим по-братски - одну сандалию мне, одну - тебе? То-то славный будет у нас вид… Разведи-ка лучше костер, друг.
Лэйми рассмеялся, потом нырнул в заросли, собирая там хворост. Он вернулся уже через минуту, неся изрядную охапку валежника. Свалив его между камней, он выжидательно посмотрел на белолицего.
- Мне нечем поджечь, Охэйо. Если хочешь погреться - изволь потрудиться.
Аннит Охэйо молча достал из сумки серую шестигранную призму и, сдвинув пластину предохранителя, нажал на спуск. Над разметанными ветками с хлопком ослепительной вспышки взметнулись искры - и в один миг их охватило пламя. Он посмотрел на маленький, не более ногтя, экранчик рядом с кнопкой и покачал головой.
- Заряда хватит ещё на двадцать таких фокусов. Потом огонь придется добывать трением.
- А запасные батареи?
- Даже если ими не пользоваться, они сядут месяца через два, - Охэйо принялся поправлять разбросанный костер. - Это, впрочем, неважно, так как с голоду мы умрем гораздо раньше.
Лэйми кивнул. Он тоже был очень голоден - так, что даже кружилась голова. Еды у них не было; пока Охэйо, блаженно жмурясь, отогревал у костра свои замерзшие босые ноги, он отправился в лес в её поисках. На земле ему не попалось ничего - кроме опавших веток и хвои. На соснах, правда, росли шишки. Расковыряв одну, Лэйми обнаружил внутри маленькие орехи, легко разгрызаемые и удивительные на вкус, - по крайней мере, с голодухи. Жалкая пища ещё более усилила его муки; то же сказал и Охэйо, покончив с десятком шишек, которые принес ему друг.
- Это хорошая еда, - сказал он, бросив в огонь последнюю. - Но, чтобы набрать достаточно, надо потратить целый день. Веселая перспектива - жить, чтобы есть, а?
- Не очень, - ответил Лэйми. - Далеко ещё нам идти?
- Понятия не имею, - ответил Охэйо, рассматривая пальцы босых ног. Отражения огня плясали в его длинных глазах. - Да и какое это имеет значение? Мы или дойдем или нет. Знания о длине дороги не заменят нам еды.
Лэйми снова кивнул. Но страдал он не только от голода: ему было очень одиноко. Их родной город, Хониар, окруженный непроницаемым Зеркалом Мира, превратился в логово чудовищных тварей, Мроо; всё, кто в нем жил, покинули его, и они одни остались - чтобы его уничтожить. Это им удалось, но Снаружи, в возрожденной Империи Джангра, уже правил Хеннат Охэйо - старший брат принца Аннита Охэйо анта Хилайа - и тому оставалось либо усугубить свою карму братоубийством, либо отправиться сюда - во Вторичный мир, в котором когда-то жили их предки и который более века описывали сновидцы Хониара. Теперь уже трудно было понять, почему - то ли у них проснулась наследственная память, то ли знания могут распространяться в пустоте самостоятельно, подобно свету… да и какая разница? Они здесь - и этот мир существует.
- Допустим, мы всё же доберемся до города, купим там еду и всё, что нужно, - наконец сказал Лэйми. - А вот что нам делать дальше? И что это за место… на самом деле?
- Там, в самом сердце изначальной, живой тьмы Мроо, мы видели одно и то же, - Охэйо приоткрыл один глаз. - Или ровно столько, сколько хотели увидеть - я, может быть, больше. Ну, я могу попробовать это всё объяснить, - так, как я это понимаю, конечно. На самом деле всё может быть иначе. Итак, наша Вселенная возникла - или была сотворена - десять миллиардов лет назад. Разум в ней существует примерно два миллиарда лет. За это время цивилизации успели достичь уровня, который мы даже не можем представить. Они изменяют Реальность так же легко, как мы рисуем. К сожалению, между ними возникла существенная разница во мнениях о том, какой должна быть эта Реальность. Результатом стала война, которая едва не погубила нашу родину…
Лэйми кивнул. Именно спасаясь от этой войны его предки заключили Хониар - один из городов Империи Джангра - в непроницаемое Зеркало Мира. Спустя двести лет они вышли наружу - чтобы обнаружить, что всё это время враг был с ними, внутри…
- Но, поскольку Вселенная бесконечна, в ней есть даже расы, которые находят более интересным не рвать друг другу глотки, а создавать нечто новое. Одна из них создала этот вот мир и нас, нашу расу - чтобы она жила в нем. Но некоторым этого показалось мало - и они двинулись к звездам, которые их вовсе не ждали…
Лэйми ещё раз кивнул. Их родина, Джангр, сначала показалась колонистам раем - они даже отказались от техники, сочтя её избыточной. И слишком поздно поняли, что в недрах планеты, в колоссальных подземных городах, таятся остатки тех, кто был разбит в вселенской битве Реальностей - разбит, но не уничтожен до конца. Один такой город обнаружился даже под Зеркалом Хониара…
- Зачем им это было нужно, я не знаю. Наверное, затем, зачем мы пишем картины и сочиняем стихи, разница здесь не в знаке, а только в степени. Мы украшаем мир красивыми рисунками, а они - новыми мирами и расами. Получилось… - он сложил вместе светлые ладони. - Представь себе два блюда диаметром, скажем… в двести миллионов миль. С зубчатым краем. На одном из них - небо, ненастоящее, такое, как в планетарии, а на другом - земля, моря, города и всё прочее. А в центре, между ними - солнце. Я знаю, конечно, что твердая конструкция таких размеров не может существовать - её собственный вес расплющит. Но раз уж ОНИ могут изменять Реальность, то для НИХ это, наверное, не проблема.
- А почему же мы тогда видим закат? - спросил Лэйми.
- Наверно, свет здесь распространяется… ну, как бы вдоль силовых линий. А вокруг солнца вращается… нечто, что их излучает. Я думаю, что там-то и живут ОНИ. Впрочем, неважно. Если так, то в центре этого мира должен быть вечный день, в большинстве областей - обычное чередование дня и ночи, а на окраинах - вот такая заря, только вечная. Идти к ней бессмысленно, потому что ты будешь идти к центру этой штуки по спирали, вдоль силовых линий. Она - что-то вроде миража.
- Но как такое может быть? - спросил Лэйми. - Как можно изменять Реальность, делая такое… такие…
- Я не знаю, - Охэйо улыбнулся. - И, знаешь, я очень этому рад.
- Но почему?
- Потому, что все мои сведения - от Мроо, обитателей тьмы. А их сведения - скорей всего одной природы с теми, какие мы имеем о Вторичном Мире…
Вторичный Мир более ста лет был смыслом жизни для многих обитателей Хониара. Там, под Зеркалом, их посещали странные видения о мире, не похожем на их собственный, и они, по мере сил, систематизировали и записывали их. Как оказалось, не всё это было выдумкой - но это не могло быть и целиком правдой. Лэйми искренне надеялся, что наиболее мрачные многочисленные подробности целиком относятся к области царившей под Зеркалом скучающей фантазии. Вот только Вторичный Мир оказался лишь частью - как он теперь видел, очень небольшой - этого, непредставимо громадного Первичного Мира…
- Так что же нам делать? - повторил он.
- Я бы хотел, конечно, увидеть создателей этого места, - мечтательно сказал Охэйо. - Только я не знаю, где ОНИ. По идее, нам надо добраться до метрополиса Вьянтары, ведь это её колонисты основали Империю Джангра. Там были пространственные воронки, соединявшие её с любым местом мироздания. Вряд ли такое возможно без ведома Строителей этого мира - и, значит, наши предки как-то общались с ними…
- Но где она находится? И, главное - как туда попасть?
Охэйо задумался.
- По-моему, здесь нет смены времен года и климат определяет только расстояние до солнца. В самом центре, под ним, должно быть постоянно сорок или пятьдесят градусов, на самом краю - где-то около нуля. Судя по холоду, мы возле этого края, хотя и не близко. А во Вьянтаре царит вечная жара. Так что нам нужно идти на юг.
- А где здесь юг?
Охэйо презрительно фыркнул.
- Юг всегда там, где солнце. Но даже если Вьянтара лежит точно к югу, то не ближе, чем в пятидесяти миллионах миль. Если ты спросишь, как я хочу преодолеть их, я отвечу - не знаю. Понятия не имею. Поэтому я предлагаю добраться до самого большого центра здешней цивилизации, какой мы только сможем найти. Там мы осмотримся и, если другой возможности не будет - останемся там жить. Ну как, идет?
- Ничего лучшего всё равно не придумаешь. Но куда нам направиться сейчас?
- Вниз по реке, я думаю. Возле неё должны жить люди. А теперь вот что, друг: пошли, пока нас ещё носят ноги.
- Но ведь скоро ночь! - удивился Лэйми.
- Я думаю, света звезд хватит, - Охэйо пожал плечами. - Знаешь, человек - тварь теплокровная и во сне тратит энергии всего в полтора раза меньше, чем при ходьбе. А без пищи по пересеченной местности можно пройти всего миль пятьдесят; потом мы умрем. Наши шансы и так незначительны; пожалуй, не стоит уменьшать их.
2.
Темнело здесь медленнее, чем на Джангре, однако через час угасли последние отблески заката. Никакой луны не было; небо казалось пепельным из-за неисчислимого множества звезд. Лэйми хотелось не отрываясь смотреть на них - на искусственном небе Хониара звезд было не в пример меньше - и он всё время спотыкался. Вообще-то их света вполне хватало, чтобы видеть камни под ногами. Охэйо, чихая, пустился в рассуждения о преимуществах больших глаз: все жители Хониара, выросшие в вечном полумраке под Зеркалом, могли гордиться ими.
Лэйми с удивлением обнаружил, что эта, вообще-то не очень умная болтовня совершенно необходима ему. Его сердце замирало от страха. По небу, беззвучно гася звезды, плыли пятна абсолютной тьмы - он знал, что тучи, но выглядело это жутко. Бесконечный шум леса казался зловещим; иногда сквозь него пробивались иные звуки, заставляя его вздрагивать. Ему мерещились мерцающие глаза и мягкий шорох крадущихся шагов. Однажды они спугнули что-то большое, копытное, судя по стуку. Охэйо не выпускал из руки увесистую призму лазера.
Долина казалась Лэйми бесконечной и неизменной. Постепенно он потерял всякое представление о времени и иных сущностях - кроме усталости. Голод куда-то исчез, но сил не было уже никаких; после заката они прошли уже миль десять и он едва держался на ногах. Босой Охэйо вдобавок ещё и замерз, отчетливо стуча зубами, однако не отставал от друга. Под сандалиями то и дело похрустывал лед и Лэйми боялся представить, что ему приходилось выносить. Его терзал жаркий, мучительный стыд; каждый раз, когда Аннит спотыкался о камень или проламывал застывшую корку на луже он ощущал себя едва ли не его палачом. На оба его предложения - надеть его обувь и устроить привал - Охэйо огрызнулся таким тоном, что Лэйми счел за благо замолчать. Определенно, его друг свалится не первым - но это ни на йоту не уменьшало мук совести. Вот только и она уже гасла в вязком отупении…
Теперь он смотрел только под ноги и поднял голову лишь заметив блики скользящего света. Впереди, всего метрах в двухстах, было селение - двухэтажные дома-коробки с большими окнами. На маленькой площади горел единственный фонарь - желтая лампа в коническом колпаке. Она качалась под ветром на длинном шнуре и зыбкое озеро света беззвучно металось под ней, выстреливая длинные подвижные тени. Выглядело это довольно-таки жутко - в остальном селение было совершенно темным и пустым - но каким ещё оно могло быть глубокой ночью?
Лэйми с облегчением перевел дух - этот мир всё же не был миром беспросветного варварства - и оглянулся. Охэйо попытался улыбнуться ему - и свалился прямо там, где стоял.
3.
Проснувшись, Лэйми не сразу понял, где находится. Высокая, просторная комната напоминала, скорее, небольшой зал или внутренность ящика - её стены, пол и потолок были из потемневших от времени досок. Сразу за большим, с частыми переплетами, окном в тонкой стене колыхалась густая, темно-зеленая крона, так что здесь царил полумрак.
Он отбросил одеяло, тщательно, до хруста, потянулся, потом поджал пятки к животу и одним рывком вскочил. Постель Охэйо была аккуратно заправлена - он, вероятно, встал уже давно и отправился выяснять их обстоятельства. Лэйми было несколько обидно, что друг не взял его с собой… но зато он замечательно выспался.
Не одеваясь, как был, в плавках, он ещё раз потянулся и вышел в высокий, почти темный коридор. Судя по царившей вокруг тишине, в доме никого не было - лишь снаружи проникали какие-то слабые, непонятные звуки.
Всё прошло куда лучше, чем он смел надеяться: для столь дикой местности Зара оказалась на удивление цивилизованным селением. В ней нашлось не только электричество, но даже горячая вода. Появление двух странно одетых чужестранцев вызвало небольшой переполох, но всё кончилось вполне благополучно. Никаких видимых отличий от обитателей Хониара у её жителей, к счастью, не было. Язык их также оказался родственным ойрин, языку Империи Джангра, и Охэйо, хотя и не без помощи жестов, удалось объясниться. Он сделал вид, что едва понимает его - и, надо сказать, поступил вполне разумно, так как это избавило их от бесконечных вопросов. Лэйми, правда, понятия не имел, за кого их тут приняли, но отнеслись к ним очень дружелюбно, несмотря на то, что они подняли всех среди ночи. Для начала им натащили целую кучу всякой снеди - лепешки, горячее молоко и какие-то копченые птицы, похожие на уток; они оказались очень вкусными и друзья с жадностью набросились на них. Лэйми только что не урчал от удовольствия. Потом, погрузившись в громадную ванну, полную горячей воды, он подумал, что рай все-таки существует; ради такого удовольствия он согласился бы проделать весь путь с начала до конца ещё раз. Охэйо наверняка не разделял его мнения - его босые ноги были все в крови - но их тут же обработали какой-то мазью и перевязали. Потом они завалились спать, и…
Лэйми недовольно встряхнул волосами. Он хотел выйти на террасу, но попал в какую-то пустую каморку с таким же, как в спальне, большим окном - только забитым снаружи подгнившими коричневатыми досками. Чертыхнувшись, он вышел в коридор. Дверь справа, насколько он помнил, вела на лестницу, а левая…
Толкнув её, он подошел к перилам, чувствуя, как мягко прогибаются под босыми ногами влажные, холодные доски, и замер у деревянного парапета.
Прямо под ним был неширокий двор, потом дощатый высоченный забор - а дальше тянулась чудовищно грязная дорога, по которой, судя по колеям, ездили машины с очень большими колесами. Справа был второй дом, похожий на вот этот - задняя его часть терялась в массе разросшихся деревьев. Ночью шел дождь, но всё равно, сочетание потемневших от времени влажных дощатых стен и сухой, светлой шиферной крыши показалось Лэйми странным. Над изогнувшимся безупречной дугой крутым склоном долины сквозь толщу плывущих туч пробивалось желтовато-белое солнце. Там и сям из темной хвойной зелени выступали рыжеватые скалы, а вдалеке, уже где-то под тучами, тянулся длинный серый массив горного хребта.