Ждать мне пришлось лишь несколько секунд. Майк обнаружил имя Стью во всех главных справочниках Земли: в "Кто есть кто", "Дан и Брэдстрит", "Готском альманахе", в архивах лондонской "Таймс" и прочих изданиях. По происхождению француз, но покинул родину, роялист, состоятельный человек. У него имеется ещё шесть имён, которые он для удобства вложил одно в другое и в результате получил то, которым обычно пользуется. Имеет три университетские степени, в том числе полученную в Сорбонне степень в области права, среди своих предков числит аристократические семейства Франции и Шотландии. Разведён, детей нет, был женат на благородной Памеле де Голубая кровь. Короче говоря, земляной червяк того сорта, который и разговаривать не станет с селенитом, у которого в предках одни каторжники. Но Стью, похоже, готов был говорить с кем угодно.
Я послушал пару минут, затем попросил Майка подготовить мне полное досье, содержащее все сведения о нём.
- Майк, похоже, этот голубь - именно то, что нам нужно.
- Вполне возможно, Ман.
- Мне нужно бежать. Пока.
Я в задумчивости возвратился к своему гостю. Годом раньше, во время пьяной болтовни в комнате отеля, Майк пообещал нам, что у нас будет один шанс к семи - но только если кое-какие условия окажутся выполненными Одним из этих sine-qua-non было то, что мы должны были получить помощь с самой Терры.
Несмотря на наш план "швыряния камней", мы все знали, что могущество Терры, население которой составляет одиннадцать миллиардов человек и которая располагает гигантскими ресурсами, не может быть сокрушено тремя миллионами человек, у которых никаких ресурсов и в помине нет, несмотря даже на то, что мы находимся на высоте и можем сбрасывать на них камни.
Майк провёл параллели с восемнадцатым столетием, когда отделились британские колонии в Америке, и с двадцатым, когда многие колонии обрели независимость от метрополий, и указал на то, что ни разу не было случая, чтобы колонии удалось добиться свободы исключительно при помощи грубой силы. Во всех случаях империи бывали втянуты в заварушку где-нибудь в другом месте, ослабевали и сдавали свои позиции ещё до того, как были задействованы все силы.
Уже несколько месяцев мы имели достаточно сил, чтобы с лёгкостью разгромить охранников Надсмотрщика. Как только наша катапульта будет готова (а это должно было произойти со дня на день), мы уже не будем беззащитны. Но нам был необходим "благоприятный климат" на Терре. Для этого нам и была нужна помощь на самой Терре.
Раньше проф полагал, что с этим проблем не будет. Но на деле всё оказалось очень сложным. Его друзья на Земной стороне либо уже умерли, либо стояли одной ногой в могиле, а у меня таковых никогда не имелось, если не считать нескольких преподавателей. Мы разослали запрос вниз по системе ячеек: "С кем из важных персон на Земле вы знакомы?" Полученный нами ответ гласил: "Вы что, шутите?"
Проф просматривал списки пассажиров всех прибывающих кораблей, пытаясь обнаружить зацепку, которая позволила бы ему установить нужные контакты. И читал лунные издания всех газет Земной стороны, выискивая важных персон, с которыми он мог бы связаться, используя старые контакты. Я заниматься этим даже не пытался; та горстка людей, с которыми мне приходилось встречаться на Терре, к разряду важных персон не относилась.
Проф не обратил внимания на имя Стью, которое было в списке пассажиров "Попова", но никогда раньше с ним и не встречался. Я тоже не знал, не был ли Стью, судя по его странной визитной карточке, просто эксцентричным типом. Но он был единственным человеком с Терры, с которым мне довелось пропустить на Луне по стаканчику. Мне он показался неглупым, а данные, сообщённые мне Майком, показывали, что он вполне мог нам подойти; на Терре он обладал достаточным весом.
Поэтому я и повёл его к себе домой. Мне хотелось узнать, что подумает о нём моё семейство.
Начало было удачным. Мама улыбнулась и протянула руку. Он взял её и поклонился столь низко, что я подумал, что он хочет поцеловать ей руку, - я подумал, что, если бы не мои предупреждения насчёт женщин, он так и сделал бы. Мама заворковала и пригласила его к столу.
12
В апреле и мае 2076 года нам пришлось работать ещё усерднее и прилагать больше усилий для того, чтобы настроить селенитов против Надсмотрщика, а его самого вынудить на принятие ответных мер. Загвоздка была в том, что Морт Бородавка отнюдь не был подонком, и за исключением того, что он олицетворял собой Администрацию, не существовало никаких причин ненавидеть его. Чтобы подвигнуть его хоть на какое-нибудь действие, его нужно было припугнуть. В этом он нисколько не отличался от среднестатистического селенита, который, презирая Надсмотрщика просто в силу обычая, вовсе не относился к тому типу людей, из которых получаются революционеры. Его было просто невозможно расшевелить. Пиво, тотализатор, женщины и работа - единственной причиной того, что революция не скончалась от анемии, были стражи порядка, которые обладали подлинным талантом настраивать против себя окружающих.
Но даже их нам приходилось подстёгивать. Проф, ссылаясь на мифический инцидент, произошедший во время одной из давних революций, постоянно твердил, что нам необходимо нечто вроде "Бостонского чаепития", подразумевая, что для привлечения общественного внимания требуется какая-нибудь заварушка.
Мы продолжали работать не покладая рук. Майк написал новые стихи на мелодии старых революционных песен, таких, как "Марсельеза", "Интернационал", "Янки Дудль", "Мы преодолеем", "Пироги будут на небесах" и т. д., придав им актуальное для Луны звучание. Саймон Шутник наводнил всё вокруг текстами типа:
Сыны Скалы и Тоски,
Неужели вы допустите, чтобы Надсмотрщик
Отнял у вас вашу свободу?
Когда они внедрились в сознание людей, мы начали постоянно транслировать мелодии этих песен по радио и видео. Запрет на исполнение определённых мелодий поставил Надсмотрщика в глупое положение, а нам, поскольку теперь люди могли их насвистывать, сыграл на руку.
Майк научился имитировать голоса и манеру речи таких людей, как заместитель Надсмотрщика, Главный Инженер и главы других департаментов; после этого по ночам Надсмотрщику стали поступать совершенно дикие телефонные звонки от его служащих, которые впоследствии категорически отрицали, что звонили ему. Альварес установил аппаратуру, позволяющую отследить звонки, - и не без помощи Майка ему удалось выяснить, что звонки поступали с телефона его начальника. У него не было никаких сомнений в том, что услышанный им утробный голос принадлежал именно его шефу.
Но следующий раздражающий звонок, поступивший, как показалось Морту, уже от самого Альвареса, можно описывать только в превосходных степенях.
Проф заставил Майка уняться. Он опасался, что Альварес может лишиться работы, чего нам бы не хотелось: все его действия слишком играли нам на руку. Но к тому времени стражей порядка уже два раза поднимали ночью по тревоге - якобы по приказу Надсмотрщика, - что привело к дальнейшему падению их морального духа, а Надсмотрщик пришёл к убеждению, что его окружение состоит исключительно из предателей, в то время как его люди пребывали в полной уверенности, что у него не всё в порядке с головой.
В "Лунной Правде" появилось объявление, анонсирующее лекцию доктора Адама Селена на тему "Поэзия и искусство Луны: Новый Ренессанс". Никто из наших товарищей на ней не был; по системе ячеек было передано указание не ходить туда. Когда там появилось три взвода головорезов, в зале никого не оказалось. Принцип неопределённости Гейзенберга в приложении к "Алому Цветку". Редактор "Правды" провёл не самый лучший час в своей жизни, объясняя, что он лично не принимает объявлений, что конкретно это объявление было принесено в их контору анонимным лицом и что за него заплатили наличными. Ему было велено не принимать больше никаких объявлений от Адама Селена. Затем этот приказ отменили и велели ему, наоборот, принимать от Адама Селена всё, что угодно, но немедленно извещать об этом Альвареса.
Было проведено испытание новой катапульты. Выброшенный ею груз упал в южной части Индийского океана, в точке с координатами тридцать пять градусов восточной долготы и шестьдесят градусов южной широты. Майк был весьма доволен своей меткостью, поскольку ему лишь пару раз удалось бросить взгляд на цель, да и то украдкой, улучив момент, когда никто не пользовался радарами слежения и наведения, и, несмотря на это, первый же его бросок угодил в яблочко.
Информационные агентства Земной стороны сообщили, что станция слежения за небом в Кейптауне зарегистрировала падение гигантского метеорита в Субантарктике. Зарегистрированная сила удара идеально соответствовала расчётам Майка - он позвонил мне, чтобы похвастаться этим, когда шла трансляция вечерних новостей агентства Рейтер.
- Ну, скажу тебе, это было нечто! - Он просто захлёбывался. - Я сам наблюдал. Вот это был всплеск!..
В последующих выпусках новостей сообщалось, что сейсмические и океанографические лаборатории зафиксировали колебания земной поверхности и цунами в океане. Эти сведения полностью подтвердили правоту Майка.
У нас наготове был всего один снаряд (возникли трудности с покупкой стали), иначе Майк мог бы потребовать ещё разок провести испытание своей новой игрушки.
На головах стиляг и их подружек начали появляться "кепки свободы". Одна из них даже появилась на голове у Саймона Шутника - между рожек. В магазинах "Бон Марш" их раздавали в качестве премий. Альварес имел весьма неприятную беседу с Надсмотрщиком, во время которой Морт заявил, что ему хочется знать: неужели начальник его Охранки думает, что нужно немедленно принимать меры каждый раз, как только молодёжь выдумает себе новую причуду? Не выжил ли Альварес из ума?
В начале мая на Карвер-Казвей я натолкнулся на Слима Лемке. На голове у него была "кепка свободы". Увидев меня, он, похоже, обрадовался, а я поблагодарил его за то, что он не тянул с выплатой денег (уже через три дня после суда над Стью он пришёл в салон Сидрис и принёс тридцать долларов Гонконга за всю шайку). Я угостил его выпивкой. Как оказалось, его полное имя было Мозес Лемке Стоун; он был членом банды Стоунов. С одной стороны, это меня порадовало: оказывается, мы с ним были родственниками, а с другой - неприятно удивило. Однако даже самые лучшие семьи, такие, как Стоуны, не всегда могут устроить браки для своих сыновей. Мне вот повезло, иначе я бы в его возрасте тоже слонялся по коридорам.
Я поведал ему о нашем родстве по линии матери. Он проникся ко мне тёплыми чувствами и спустя некоторое время спросил:
- Кузен Мануэль, тебе никогда не приходило в голову, что нам следовало бы самим выбирать себе Надсмотрщика?
Я ответил, что нет, не приходило. Надсмотрщика назначает Администрация, и я полагаю, что она и впредь будет его назначать. Я спросил, кто забивает ему голову подобными идеями. Он утверждал, что никто, это просто так - мысли. Разве у него нет права на то, чтобы думать?
Придя домой, я испытывал сильное искушение проверить через Майка, состоит ли этот парень в Партии, и если да, то какова его партийная кличка. Но это было бы против правил безопасности, да и по отношению к самому Слиму это было бы нечестно.
Третьего мая 2076 года был задержан и подвергнут допросу семьдесят один человек по имени Саймон. Ни одна газета не сообщила об этой истории, но о ней знали все. К этому времени наша организация уже разрослась до десятого уровня, на котором партийные клички начинались с буквы "И", то есть в ней состояло около двенадцати тысяч человек, которые могли разнести повсюду эту историю гораздо быстрее, чем я думал. Мы делали особый упор на то, что одному из этих опасных лиц было всего лишь четырнадцать лет, - это было неправдой, но производило сильное впечатление.
Стью Ла Жуа оставался с нами на протяжении всего февраля и марта, он затянул возвращение на Терру до начала апреля, постоянно сдавая билеты. Когда я указал ему на то, что он вплотную подошёл к той невидимой черте, за которой могут начаться необратимые физиологические изменения, он только ухмыльнулся и посоветовал мне не забивать себе этим голову. Но мне удалось уговорить его пользоваться центрифугой.
Стью не хотел уезжать даже в конце апреля. На прощание все мои жёны и Вайо целовали его со слезами на глазах, и он уверял нас, что непременно вернётся. Но он уехал, потому что у него было Дело: к этому времени он уже был членом Партии.
В принятии решения о вербовке Стью я участия не принимал - в этом деле у меня было несколько пристрастное мнение, но Вайо, проф и Майк пришли к единодушному решению о том, что следует рискнуть; и я с радостью принял их суждение.
Поспособствовало этому и то, что сам Стью обладал таким обаянием, что мог с помощью него увести младенца от материнской груди. Ганс показывал ему гидропонику фермы, и Стью, грязный и потный, таскался с ребятами по нашим туннелям - помогал собирать урожай с китайских рыбных прудов, получал укусы от наших пчёл, учился обращаться со скафандром и выходил вместе со мной на поверхность, чтобы помочь с установкой солнечных батарей, помогал Анне забивать борова и учился дубить кожи, сидел с Дедом, с почтением выслушивая его наивные рассуждения о Терре, мыл вместе с Мамой посуду - работа, которой ни один мужчина в нашей семье никогда не занимался, возился на полу с детьми и щенятами, учился молоть муку и обменивался с Мамой кулинарными рецептами.
Я представил его профу; с этого началось выяснение того, что представляет собой Стью с политической точки зрения. К тому времени как проф познакомил его с "Адамом Селеном", мы ещё не пришли ни к какому решению и в любой момент могли пойти на попятную. К тому времени как Стью вступил в нашу организацию, мы перестали притворяться и дали ему понять, что Адам был нашим председателем, который обычно по соображениям безопасности ни с кем не встречается лично.
Больше всех потрудилась Вайо. Именно на её суждение полагался проф, когда решил выложить карты на стол и сообщить Стью о том, что мы готовим революцию. Стью это не удивило: он сам уже догадался об этом и только ждал, когда мы ему доверимся.
Стью отправился на Земную сторону, имея при себе специальную книжицу с кодами. Я не специалист по кодам и шифрам, знаком только с основными принципами этого дела - я, как и любой компьютерщик, изучал их, когда занимался теорией информации. Шифр представляет собой некое математическое преобразование, при помощи которого одна буква заменяется другой, самые простые шифры использованы на смещении порядка букв в алфавите.
Шифр может быть невероятно сложным, особенно если он составлен с помощью компьютера. Но все шифры имеют один недостаток - преобразование алфавита связано с определённой закономерностью. Если один компьютер смог этот шифр выдумать, то другой сможет его взломать.
Коды лишены этого недостатка. Предположим, в книге кодов встречается группа букв ГЛОПС. Означает ли это "Тётя Минни в четверг будет дома" или число 3,14157?
Значение будет таким, какое вы сами ему припишете, и ни один компьютер не сможет определить его путём анализа входящих в группу букв. Но если в распоряжении компьютера окажется достаточное количество таких групп и рациональная теория о том, что конкретно они могут означать или хотя бы с какой именно областью знаний они связаны, он, естественно, сумеет разобраться в их смысле, потому что само наличие смысла предполагает существование определённой системы. Но это задача совсем другого, более сложного уровня.
Выбранный нами код представлял собой один из самых распространённых вариантов кодов, использующихся в коммерции: такой код и на Терре и на Луне используют для деловых сообщений. Но мы его переработали. Проф и Майк потратили много часов, обсуждая, какую именно информацию Партии может потребоваться передать или получить от своего агента на Терре.
Затем Майк использовал весь гигантский объём заложенной в него информации, чтобы разработать и получить новый набор смысловых групп для нашей книги кодов, с помощью которых мы могли бы послать сообщение типа "Скупайте урожай риса следующего года", что будет означать, к примеру, "Спасайте свою жизнь, нас раскрыли". С помощью этого кода можно было передать всё, что угодно, поскольку он содержал в себе и шифровые сигналы, которые позволяли передать любое сообщение, даже такое, которое нельзя было предусмотреть заранее.
Затем однажды ночью Майк распечатал эти сигналы, используя оборудование "Лунной Правды", и ночной редактор передал рулон бумаги другому товарищу, который преобразовал его в крошечный ролик микрофильма и в свою очередь передал его по назначению. Никто из них так и не узнал, чем именно им пришлось заниматься и для чего это было нужно.
В конечном итоге коды оказались в сумке у Стью. Досмотр багажа на межпланетных рейсах к тому времени стал очень строгим, и проводился он озлобленными полицейскими, но Стью был уверен, что у него не возникнет проблем. Возможно, он просто проглотил ролик. После этого некоторые из отправленных на Терру компанией "Луноход" сообщений передавались Стью через его лондонского брокера.
Частично целью всего этого дела были финансы. Партия была вынуждена тратить деньги на Земной стороне. Деньги переводил туда "Луноход" (не только украденные; некоторые из наших предприятий приносили весьма значительную прибыль). Но Партия нуждалась в более крупных суммах. Стью предстояло заняться спекуляциями, действуя в соответствии с известным ему планом революции. Он, Майк и проф провели много часов, обсуждая, какие акции поднимутся, а какие упадут после дня Икс. Это было стихией профа, я в играх такого рода ничего не смыслю.
Но деньги были нужны и до дня Икс; было необходимо подготовить общественное мнение и создать благоприятный климат. Мы нуждались в гласности, нуждались в делегатах и сенаторах Федерации Наций, нуждались в том, чтобы какое-нибудь государство признало нас сразу же после того, как наступит день Икс. Нам было необходимо, чтобы простые граждане говорили друг другу за кружкой пива: "Да что там такого, в этой груде камней, ради чего стоило бы рисковать жизнями наших солдат? Да пусть они отправляются к чертям!"
Деньги для формирования общественного мнения, деньги для подкупа, деньги для финансирования подставных организаций и для того, чтобы проникнуть в уже существующие организации, деньги, чтобы довести до всеобщего сведения правду об истинной природе экономики Луны. Эти сведения сначала появлялись в виде научных исследований, а затем и в популярной форме. Деньги, чтобы убедить министерство иностранных дел по крайней мере одной из крупных стран, что существование Свободной Луны даст ей ряд преимуществ, деньги, чтобы заинтересовать один из крупных картелей идеей лунного туризма…