Приземистому "кентавру" начисто срезало башню; кое-где еще кипела броня; от стенки тоже мало что осталось - легионеры уже прыгали через нее, и где-то там, в темноте поднявшейся пыли, засверкали малиновые и желтые вспышки. Желтые, это Ларс хорошо понимал - лазеры, а вот малиновые?..
Пол издал неожиданный глубинный скрежет - останки "кентавра" внезапно зашевелились, стали проседать, от правой гусеницы танка через весь коридор за-змеилась ширящаяся трещина; что-то глухо ухнуло, и Шоербезен внезапно почувствовал, что куда-то проваливается, проваливается вместе с куском пола, "кентавром" и неразлучной Эв - и ухватиться совершенно не за что. Ларс поспешно шлепнул свободной от лазерника ладонью по правому плечу - в воздух взвилась титановая стрелка и, разматывая сверхпрочный полимерный тросик, устремилась к потолку. Неудачно: острое лезвие лишь впустую чиркнуло по камню и отскочило, теряя скорость, - Дракон безнадежно падал в порожденную взрывом дыру, и вместе с ним падала Эв…
8
- Муся моя, пуся… - ласково воркует Эвелин, баюкая на руках старую, но по-прежнему любимую куклу Кори. - Спи, спи, муся-пуся…
Комната светлая, уютная и радостная. В широко распахнутое окно заглядывает яркое солнце, в пышных кустах заливаются счастливые птицы, нежный ветерок несет с собой пряный аромат весенних цветов.
Эвелин счастлива. Ей уже целых четырнадцать лет. Со дня на день вернутся домой родители - и жизнь станет и вовсе прекрасной.
Эвелин бережно кладет куклу на пол, легко поднимается на ноги и делает шаг к зеркалу - большому, выше ее уже вполне взрослого роста, - берет щетку и проводит по волосам. У Эвелин длинные черные волосы, прямые и густые. Она очень любит свои волосы, может расчесывать их часами - никуда не торопясь, прядь за прядью пропуская через гребень или вот эту дивную щетку, которую ей подарил на день рождения папа.
Еще Эвелин очень нравится ее тело - крепкая ладная грудь с брусничками сосков, плоский живот, гладкая, шелковистая кожа. Иным утром Эвелин любит дойти до зеркала голышом и посмотреть на себя, коснуться невесомо кончиками пальцев здесь и тут, невинно и восхищенно провести руками по легким изгибам. Все же какое это чудо - жизнь!..
За спиной чуть скрипит, приоткрываясь, дверь, но Эвелин не обращает на звук ровно никакого внимания - настала очередь пробора. Сегодня Эвелин хочет сделать себе пробор, да не прямой, а буквой "z", слева направо. Она подхватывает непослушный локон и готовит баллончик фиксатора. Так будет в самый раз.
Легкие, тонущие в толстом ворсе ковра шаги.
Едва заметное дуновение воздуха.
Кто-то - за спиной, совсем рядом.
Эвелин в недоумении опускает баллончик - в зеркале не отражается ничего лишнего: только она сама да еще стена и угол широкой кровати, небрежно застеленной пледом в веселеньких цветочках. Она не очень любит убирать, Эвелин.
Невидимые горячие ладони ложатся на ее обнаженные плечи.
Эвелин вздрагивает, но не боится. Сладкая истома нечаянного узнавания сдавливает сердце. Щетка неслышно шлепается на ковер.
Ладони сходятся вместе и скользят ниже - по спине, вдоль позвоночника и на талии разошлись в стороны, уверенно ложатся на бедра. Шею щекочет горячее дыхание. Что-то мягкое, теплое прижимается к ней сзади, а ладони, кажется, уже везде - они снуют по самым заветным уголкам и ласкают, ласкают, ласкают…
Эвелин закрывает глаза. Птицы поют громче.
Она чувствует, как что-то невидимое мягко, но властно толкает ее вперед, к зеркалу, - открывает глаза и послушно, с улыбкой, склоняется, глядя в упор на свое лицо и на водопад волос, почти касающийся пола. Сзади слышится вздох - и Эвелин ощущает горячие руки на резинке трусиков: как-то само собой выходит, что трусики съезжают вниз и Эвелин, снова зажмурившись, стряхивает их, переступает ногами, готовая заурчать, как котенок.
Вдруг ее пронзает острая боль между ног и…
Эв разом распахнула глаза: в боксе было темно. Рядом, вольготно раскинувшись на спине, тихо храпел Ларс "Дракон" фон Шоербезен - толстая волосатая его рука свесилась до пола. Прижатая к стенке Эв с трудом приподнялась на локте и отерла пот со лба, судорожно ловя обрывки видения, но они расползались, как истлевшая бумага.
Что это было?..
Эв бережно скользнула взглядом по лицу своего господина. Ей была мила каждая черточка, каждая ресничка, и даже хай-тек-ай - искусственный глаз - Эв любила тоже. Как прекрасны эти грубые черты, этот короткий и широкий нос, квадратный подбородок, редкие и жесткие черные усы! Эв невесомо провела пальцем по бугристой щеке Ларса - Шоербезен в ответ всхрапнул и зачмокал толстыми губами. Спи, спи, муся моя, пуся, любимая кукла моя…
Что это?!
Откуда взялось?
Эв отдернула палец, застыла, чувствуя, как на лбу снова выступает пот.
Что-то не так.
Она единым прыжком, практически не потревожив Ларса, выметнулась из постели, и послушная нити катана мягко ткнулась рукоятью в ладонь, и лезвие беззвучно поползло из ножен. Эв застыла напротив двери, закрывая собой господина. Прислушалась - слуховой аппарат тут же заученно вошел в форсированный режим, как всегда в подобных случаях.
Тихо.
Лишь в нескольких боксах от них стонет во сне какой-то курсант. И вразнобой храпят на разные лады остальные.
Никаких нештатных звуков. Тогда что же?..
Не расслабляясь, Эв скользнула к двери, проверила запор.
Порядок.
Только отчего так непривычно болит в паху? Словно в первый раз…
Эв не помнила, чтобы ей когда-то снились сны. То есть - возможно, сновидения ее и посещали, но Эв ничего о том наутро не знала. Сны проходили без последствий - мимо, не откладываясь ни в сознании, ни в памяти. Сны не укладывались в миросозерцание Эв, где все окружающие делились на своего и - всех остальных, которые могут представлять угрозу. Можно сказать, для себя Эв отвергала саму возможность снов. Неосознанно отвергала. Как возможность гибели принципала, с которой и ее собственная жизнь обрывалась, делаясь никчемной и бесцельной.
Снов нет. Есть только период отдыха, когда организм впадает в некую разновидность комы, наряду с пищей способствующую восстановлению сил и энергии для дальнейшего служения господину.
По крайней мере это Эв знала наверняка.
Она задвинула меч в ножны.
Однако - завтра Эв ляжет в постель с мнемодатчиком. Небольшая круглая блямба. Совершенно незаметная в волосах. Легкая и гибкая. Блямба запишет все импульсы мозга, покуда Эв будет за порогом бодрствования. Утром Эв выкроит время, чтобы посмотреть запись. Обязательно нужно разобраться. Вдруг это опасно для господина?
А пока…
Вчера был трудный день: господину предложили перевод в академию при Комиссии по чрезвычайным ситуациям, и он согласился. Завтра - то есть уже сегодня - в семь часов утра они убудут из училища к новому месту назначения. Господин сильно перенервничал, хотя и старался этого не показывать, но от Эв ничего не скроешь. Она знает каждую его морщинку, каждый волосок на коже.
При необходимости Эв могла обходиться без сна неделю, но…
Надо снова впасть в кому.
Или - лучше сесть перед дверью на пол и сторожить покой господина.
Так Эв и поступила.
9
Падать пришлось недолго - под коридором, который легионеры Ларса фон Шоербезена так интенсивно захватывали, обнаружился еще один, и именно туда провалился обезображенный взрывом "кентавр", а с ним - Дракон и Эв.
Грохот падения танка и каменных глыб слился с многочисленными воплями ужаса и боли, и Ларс, только коснувшись ногами поверхности - приземлился Дракон, надо сказать, крайне удачно, но и в ином случае силовое поле брони компенсировало бы удар, - сразу же ухватил многоцелевой штурмовой карабин обеими руками и, давя на спуск, описал перед собой ломаную кривую, и ее извивам вторили новые крики, а уж потом автоматически врубились плечевые фонари. Рядом вспыхнули огни на броне Эв - в их свете стали видны лица. Лица кругом - справа, впереди, слева, обломки и снова лица: искаженные гримасой боли, просто орущие изо всех сил, окровавленные, замолкшие навеки, мужские, женские, детские…
Видно, Дракон и Эв провалились в убежище, где пряталось от боевых действий гражданское население Д-1560. Объект зачистки.
- В яблочко… - прошипел Ларс, вновь поднимая карабин.
- Дракон-ноль! Дракон-ноль! Дракон!.. - неистовствовал в наушниках голос Лоренс. - Что?.. Не слышу!.. Высылаю двойку.
- Все в порядке, - отрезал Шоербезен. - Через минуту буду с вами. Двигайтесь вперед! Вперед!! - Ларс большим пальцем перевел карабин в режим широкого огня: конечно, так расходовалось больше энергии, зато лазерный луч на расстоянии пяти-шести метров как будто слизывал все на своем пути.
- Эв! - рявкнул он, нажимая на спуск.
Чины заорали. Те, кто еще мог, давя друг друга, метнулись в стороны, но Шоербезен водил и водил стволом справа налево - убегающие все равно оказывались подметены лазером, падали порезанными на куски, сгорали заживо, Ларс мерной поступью двинулся вперед, в темноту тоннеля. Сзади были "кентавр" и обширный завал.
- Не уйдете… - бормотал Ларс, брызгая слюной и утюжа лучом человеческую массу.
На секунду он прервался: принудительно вырубил внешние микрофоны - достали эти крики уже, достали! - и мгновенно сменил аккумулятор. Тут же на него, размахивая какой-то железякой, с неясным, но отчаянным воплем кинулся высокий чин в лохмотьях. Не добежал: сбоку возникла Эв и экономным движением снесла нападающему голову, заодно перерубив и железяку. Хороший у нее меч все же.
- Эв, план! - не переставая орудовать карабином, приказал Дракон, и тут же на лицевом щитке возникла схема помещения: длинная, уходящая на сто три метра вперед подземная кишка, наполненная китайцами; это Эв просканировала помещение и перебросила результаты Ларсу. - Как же вас тут до фига!.. - Он щелкнул переключателем, предупредил: - Воздух! - И пригнулся.
Из подствольника вырвался малый кумулятивный заряд и ударил в толпу: грохнуло, в стороны полетели куски тел, шлем окатило кровью, а Ларс тут же добавил еще и еще.
Уничтожить!
Уничтожить.
Оскальзываясь на крови, Дракон неуклонно продвигался вперед, равномерно чередуя подствольник с лазером. Под ногами хрустело.
- Кэптэн! Сэр!
Что еще?!
Ларс раздраженно стряхнул с плеча руку.
- Рядовой!!!
- Сэр… - Голос вытянувшегося легионера странно вибрировал. - Мастер-сержант Лоренс послал… Нет связи… Трудности наверху… - В наушниках шуршало, и не все сказанное достигало слуха Шоербезена. Или это просто кровь шумит в ушах?..
- Трудности?! - Дракон выпустил в темноту последние заряды из подствольника и снял с пояса две газовые гранаты. - Шайзе! Иду! - Швырнул гранаты вслед зарядам и повернулся: - Эв! Какого лешего ты не стреляла?!! И что со связью?!!
- …Не угрожали… - сквозь шорохи донесся до него тихий голос Эв.
- А приказ ты слышала?! Слышала приказ?!! - Шоербезен навис над девушкой, уперся стволом ей в шлем. - Уничтожить!!! - Сим-комфорт шлема еле успевал справляться со слюной гнева, которой Ларс брызгал на лицевой щиток. - Ты, безмозглая кукла!!!.. - Он изо всех сил пнул Эв ногой, и девушка рухнула на колени. - Закончите тут! - Махнул рукой Дракон топтавшимся в нерешительности легионерам. - Убедитесь, что все загнулись от газа! Выполня-а-а-ать!!!
10
Конечно, совсем без папаши не обошлось. Задействовал кое-какие свои связи Шоербезен-старший, помог бизнесмен на трудном жизненном пути единственному дитяти, пристроил в теплое местечко, догадался Ларс. С папашей он не общался уже несколько лет. Просто так в Черный легион не попадают, правда? Хотя Дракон одно время абсолютно серьезно полагал, что достоин еще и не такого. Ведь он замечательный. Единственный. Неповторимый. Это только потом, изрядно попотев в академии, успешно ее закончив, попав на "Назгул" и неутомимо, постоянно срываясь, затопав вверх по служебной лестнице, Ларс понял: приложил руку папаша, явно приложил, подсадил под мускулистую задницу. Благодарности Шоербезен-младший, понятное дело, не испытывал, он даже впервые после долгого перерыва связался с родителем и обложил того по полной программе: "Не суй свой нос в мои дела!!!" - и все такое, и папаша что-то робко вякал: извинялся, кажется, но Ларс не слушал. В раздражении ткнул пальцем в сенсор и оборвал связь. Да пошел он!..
Было и еще одно безусловное обстоятельство, решившее дело в пользу Ларса. Его замечательные личные качества. В Легион брали в первую очередь тех, кого с Землей или с другими освоенными человечеством планетами не связывали никакие узы - людей без родственников, детей и привязанностей, по-своему законченных и отпетых типов, которым было все равно, где делать карьеру, если вообще делать: главное, чтобы жизненные устремления были связаны с насилием при безусловном вооруженном превосходстве, а физическая форма позволяла с удовольствием выдерживать повышенные нагрузки, столь свойственные трудовым будням - на операциях или в состоянии готовности к таковым - карающего меча Комиссии по чрезвычайным ситуациям.
В Черном легионе Дракон нашел себя - окончательно и бесповоротно. Именно тут было его место: в средоточии власти, безграничной и неподотчетной посторонним власти над судьбами народов и миров. Ларс обладал всеми необходимыми качествами: он был совершенно беспринципен, упрям, как морально устаревшее животное баран, умел подчинить себя поставленной цели - безразлично, сам ли он ее себе определил или так приказало начальство, но лучше сам, конечно, - бесчувственен и безжалостен. Все эти "без" делали Шоербезена идеальным инструментом для выполнения жизненно важных миссий, определяемых Комиссией по чрезвычайным ситуациям, и карьеру он делал сравнительно быстро. Колонэл фон Суслофф только крякнул, когда сотня Шоербезена за четверть часа раскрошила базу взбунтовавшихся горняков на Плутоне - и вскоре произвел способного легионера в лэфтэнэты.
Ларс воспринял это как должное и стал еще больше времени проводить в тренажерном зале, а также в спаррингах с Эв: он все еще надеялся превзойти ее, хотя любому ясно, что форсированный организм синта всегда оставит далеко позади любого натурала. Ларс даже сделал себе пару не возбраняемых Легионом имплантаций, но и это к Эв приблизило его мало. К моменту производства в лэфтэнэты Шоербезен уже был одним из лучших бойцов "Назгула", и, хотя по части стратегического мышления он заметно отставал от других, например кэптэнов Гарамника и Куйберга (а последний был еще и чемпионом Легиона по рукопашному бою), фон Суслофф стал ненавязчиво выделять Ларса. У Суслоффа были свои цели.
Старый и опытный колонэл прекрасно понимал, что Шоербезен почти достиг своего служебного потолка - впереди была только одна ступень, кэптэнская, а в службе безопасности Дракону делать совершенно нечего - и оттого старался использовать рьяного лэфтэнэта на полную катушку, одновременно не упуская случая язвительно подколоть: колонэл хорошо помнил, что в люди Дракона вывели деньги отца, вовремя переведенные на счет КЧС. Иногда фон Суслофф, также приложивший руку к тому, чтобы Ларс фон Шоербезен стал тем, кем стал, ужасался своего создания и думал, что же будет, коли однажды новоиспеченного кэптэна не удастся удержать в узде; ничего хорошего не выходило - и потому Суслофф однажды вызвал к себе все того же Куйберга и проинструктировал, как быть в подобном случае. Не избалованный личным синтом - любовницей-телохранителем - Куйберг молча выслушал мудрые начальственные соображения и лишь кивнул: что тут непонятного! Один удар в основание черепа - и проблема рассосется сама собой. Такой удар Куйбергу особенно удавался. Но это - на крайний случай. А вообще фон Суслофф про себя твердо решил избавиться - с максимальной пользой для Черного легиона, конечно, - от боевой единицы с позывным "Дракон".
Ларс об этом, само собой, ничего не знал и пребывал в заблуждении относительно своего будущего: ему казалось, что со временем он вполне сможет возглавить Черный легион и стать полноправным хозяином на "Назгуле". Того, что для этого следует иметь в голове более поворотливые мозги и обладать хотя бы мало-мальски развитым чутьем ситуации, Шоербезен даже не предполагал.
Плутон принес ему две звездочки на воротник, а кризис в Орлеоне поставил на одну доску с кэптэнами Куйбергом и Гарамником, старыми и проверенными начальниками когорт. Ведь именно Ларс со своими легионерами молниеносно и беспощадно уничтожил охрану, а потом лично захватил прим-сотку эволанов - такое кодовое название получили эти по-своему забавные, похожие на волосатые шестиногие тумбочки чужие, вдруг активно запретендовавшие на Орлеон. Собственно, это было первое столкновение с иным разумом - первое за всю долгую историю человечества, и первой, а также и последней, единственной о долгожданном контакте узнала Комиссия, каковая тут же двинула к Орлеону "Назгул" с целью как всегда грамотно и без лишнего шума разрулить кризисную ситуацию. Волосатые тумбочки вывалились из подпространства на дальней орбите планеты и тут же решили на нее высадиться: Орлеон им понравился - кто знает отчего. В причинах никто разбираться, конечно же, не стал - налицо было покушение на перспективные интересы человечества, а предварительные исследования показали, что эволаны обитают черт знает где, даже не в соседней галактике, и это просто их корабль-разведчик, который, судя по всему, за дальностью расстояния и не чаял когда-нибудь вернуться домой. Вывод - а вместе с ним и приказ - был прост: тумбочек уничтожить, не дав отстучать "sos" в далекое далеко, распространение информации пресечь, а Орлеон на всякий случай распылить в молекулы, благо там все равно никакой жизни пока еще зародиться не успело, а тумбочки не в счет. Ну и набросать в секторе всяких следящих устройств, чтобы неповадно. Хотя… если удастся изловить пару-тройку волосатиков, то они могут понадобиться для опытов. Неплохо было бы посмотреть, что у тумбочек внутри и каким именно местом они думают. Но это факультативно.
Нельзя сказать, чтобы операция по разруливанию прошла совершенно гладко. Все же шестиногие тумбочки не зря пропилили такую уйму световых лет: у них нашлось, чем в ответ выстрелить. У Орлеона Черный легион понес самые большие потери за всю свою историю, а "Назгул" позднее провел более месяца в дико секретной ремонтной верфи на дальней орбите Нептуна. Однако нужный результат был достигнут: планета перестала существовать, тумбочек поубивали, а молодчина Ларс фон Шоербезен малой кровью сумел захватить командную капсулу эволанов - их корабль представлял собой диковатую на земной взгляд конструкцию, состоящую из многочисленных, таких вот разновеликих и удивительных по форме капсул, соединенных меж собой странными гнутыми-перегнутыми светящимися трубами (что ли?); все это хозяйство было разнесено в пространстве довольно далеко, безо всякой видимой системы, и при необходимости могло рассоединяться и функционировать автономно. Что и принялось делать, как только обнаружило приближение "Назгула". Суперкрейсер выпустил штурмовые боты, получил в лоб прямой наводкой от одной из яйцеобразных капсул, и - понеслось.