Патрульный тритон заметил мурену. Скрытная хищница, вопреки обычной поведенческой схеме, покинула свое убежище и устремилась… Тритон взрыхлил мощными плавниками воду. Времени оставалось в обрез. Сенсоры механорга показывали, что мальчик запаниковал и вот-вот наглотается морской воды. Даже сверхбыстрый тритон мог прибыть к месту происшествия слишком поздно… Но что-то вдруг изменилось. Обыкновенный механорг из океанского патруля словно обрел дополнительный интеллект. Оказывается, чтобы отсечь маленького человека от ополоумевшей хищницы, оставив ее при этом в живых, нужно двигаться совсем по другой, экономной траектории!
Хищница обиженно завертелась. Где же добыча?!
А "добыча", повизгивая от восторга, восседала на теплой и чуть шершавой спине невиданного существа. Тритон мчался к пирсу, где сорванцу уже готовилась трогательная встреча.
Она была совершенно одна в этом безлюдном месте. Переступая ладными, обнаженными по самое некуда ножками через узловатые корни, чуть пританцовывая на ходу, девушка не оглядываясь углублялась в чащу. Словно дразня его… Да, да, она провоцировала его. Делала вид, что не замечает крадущегося за нею… Точно так же, как делали до нее другие… Они проходили мимо, не удостаивая его даже мимолетным взглядом, но он знал, что это лишь обыкновенное женское притворство; что все они до единой желали быть настигнутыми, брошенными на землю, втоптанными в грязь грубым, безжалостным животным… Мужчиной!
Ну что ж, милая, тебя никто не зазывал в этот лесок…
Мужчина облизнул пересохшие от возбуждения губы, вынул из кармана нож и в два бесшумных прыжка настиг девушку, беззаботно любовавшуюся пятнами солнечного света на узорчатой листве. Но вдруг вскрикнул, выронил нож и схватился за шею. Заслышав шум, девушка недоуменно оглянулась.
После она рассказывала охающим и ахающим подружкам, как огромная черная птица вдруг опустилась на странного незнакомца, который давно шел за нею, Хари, "видимо стесняясь познакомиться". Птица в один миг опутала этого чудака какими-то клейкими нитями, тяжко забила исполинскими крыльями и канула в полуденную синеву, унося безжизненное тело, словно гриф ягненка.
Эриния держала курс строго на юго-запад, туда, где располагался региональный центр психиатрической реабилитации. У "страж-птицы" был законный повод гордиться собой. Много месяцев она выслеживала чудовище, но чудовище знало об этом и тщательно скрывало свои следы. Слишком много запахов источал тропический лес, чтобы можно было с уверенностью проследить быстро рассеивающуюся цепочку феромонов, оставляемую в воздухе человеком, который был страшнее любого хищника. Но сегодня все изменилось: в голографической памяти эринии сама собой вдруг возникла новая и чрезвычайно точная биохимическая модель обследуемого ландшафта.
Отворив дверь, Николай Иванович понял, что уже не сможет осуществить задуманное. С некоторых пор он носил с собой ампулу с цианом, а сегодня почти решился, вздумав напоследок взглянуть на родной НИИ, порога которого не переступал почти сорок лет, на самом взлете научной карьеры оказавшись не у дел. Впрочем, как и большинство коллег. Собственно, от института остался лишь административный корпус, да и то основательно перестроенный и переоборудованный. Но все равно, сохранился в этих стенах неуловимый отзвук прошлого. Отзвук Больших Открытий, как сказал бы Владька Греков, скончавшийся от рака то ли пятнадцать, то ли уже все двадцать лет назад.
Ах, Владька, Владька, как же тебя не хватает…
Дрогнувшей рукой Николай Иванович вынул смятый носовой платок и отер лицо, пытаясь сквозь затуманившиеся контактные линзы разглядеть вестибюль.
И откуда столько влаги?.. На улице мороз, а я потный, как боров…
В гулком, залитом холодным, немигающим светом криптона вестибюле маялся еще кто-то, нетерпеливо постукивая тростью.
Знакомой, кстати, тростью…
Вглядевшись, Николай Иванович попятился к выходу. Но не успел.
– Коля… Синицын!
Николай Иванович обреченно выдохнул и шагнул навстречу ковыляющей фигуре.
– Привет, старина! Вот уж не ожидал, что ты заглянешь!
– Здравствуй, Семен, – неохотно пробормотал Николай Иванович. – Так это твоих рук дело?
– Ну-у, без меня не обошлось, – самодовольно ухмыльнулся Кирсанов. – Пришел я в этот их Совет и говорю: давайте восстановим наш НИИ! Ведь когда-то даже ЦРУ им шибко интересовалось… Они, правда, советчики-то нынешние, насчет ЦРУ не очень поверили, но ответ дачи сразу: а давайте, говорят, только кто в нем будет работать? А я им: как кто? Соберу старичков, кто еще жив. Тем более что старички сейчас в полном порядке – при титановых зубах и прочих протезах… Полвека еще проскрипим, ежели любимым делом будем заниматься! Короче, уговорил. И вот – видишь!
– Вижу, – кивнул Николай Иванович.
Ничего он не видел.
– Э-эх ты, кандидат технических наук Синицын, – без всякой издевки покачал сединами давний научный противник. – Вот как поднимешься в свою двухсотку, тогда увидишь!
– В двухсотку?! – жалко пробормотал Николай Иванович, рука его невольно скользнула в карман пальто и сжала заветную ампулу.
– Ага, проняло…
Кирсанов вдруг обнял за шею бывшего недруга и прижался морщинистым лбом к такому же изборожденному, словно марсианская Долина Маринера, до которой они так и не добрались тогда, в начале 90-х минувшего века, лбу.
– Ничего, ничего, старина… Не стесняйся слез. Мы дожили, мы вернулись… Жаль, что Владька недотянул…
– Постой! – Николай Иванович отстранился. – Постой! Они, значит, нам тут Дом неюного техника устроили?! Дескать, чем бы престарелое дитя ни тешилось, лишь бы не вешалось… Так, что ли?.. Ведь космонавтику закрыли, Семен. Начисто!
– Пилотируемую, Николай, закрыли – это верно, – ничуть не смутясь, ответил Кирсанов. – Но мы-то с тобой беспилотной занимались! Понял?
– Ну, – недоверчиво выдавил Николай Иванович.
– Баранки гну, старая ты калоша! Ты что, новости МСФ не слушаешь?! Принято решение о терраформировании Марса! Это огромный проект, всепланетный! И нашему скромному НИИ в нем отводится важнейший участок!..
Кирсанова понесло. Уж не вообразил ли старый хрыч, что он опять институтский парторг, а катээн Синицын – комсомолец, которому надо спешно вправить мозги по партийной линии?
– Ладно, Семен, не заводись. – Николай Иванович усмехнулся в бороду. – Ты не на собрании… Ты мне лучше вот что скажи. Кто из американцев участвует? Я имею в виду стариков, разумеется…
– Билли Гувер из бывшего НАСА, Хортон из МТИ, Причард из Гарварда… Еще кто-то, всех не упомнишь…
– Ага, старые лисы, – удовлетворенно покивал Николай Иванович. – С такой командой мы и до Джупа доберемся.
– Мы пойдем мимо и дальше! – Кирсанов в восторге грохнул щегольской своей тростью об мраморную мозаику пола. – Эх, Николай, – добавил он растроганно, – думал ли ты, что опять будем жить при советской власти, да еще работать с этими спесивыми америкашками в одной упряжке?..
Узел исчез за горизонтом, но одна из нитей незримой паутины глобальной М-связи протянулась и к Александру. Теперь он никогда не будет одинок. У него есть Ирма и все сонмище механоргов в придачу. И каждый из них, где бы ни находился, перестал мыслить и действовать в одиночку. Детища корпорации "МС", населившие и изменившие мир, обрели коллективный разум.
Вот тебе и самая скучная модель…
Ну здравствуй, "Новая Атлантида"! Ты даже не континент, а целый мир, всплывший из пучин холодной безысходности и черного отчаяния…
Александр брел сквозь пустоту почти не заселенного еще Виртуача, рассеянно наблюдая за вспыхивающими то справа, то слева фантомами, которыми изобретательная Ирма иллюстрировала сухую цифирь статистического массива. Количество несчастных случаев сократилось вдвое. Данных по самоубийствам практически не поступало, убийства же неуклонно становились кошмаром прошедших времен. Идиллию "Свежих" воздуха" статистика не подтверждала, но и черный ужас "Хорька в курятнике", слава богу, остался далеко…
А люди? Обрели ли они новый смысл существования? Мир изменялся быстро, старые заботы и бедствия исчезали, а на смену им приходила лишь праздность. Вечный праздник бытия…
Но теперь, благодаря Узлу, нашелся ответ и на этот вопрос.
2
И что это был за ответ? Вспомнить бы…
Наладчик еще раз посмотрел на схему.
Ну что ж, по крайней мере еще трое остались на Земле, и даже на суше… А вот четвертому не повезло… Данные недвусмысленно указывали на район, который пересекал в своем орбитальном движении Фобос.
Опять этот Фобос! Проклятая каменюка…
Господи, как скверно складываются обстоятельства…
Мафусаил, как всегда неожиданно, очутился рядом. Чудно просияв колдовскими очами, он наполнил гулкое пространство Виртуального кабинета могучим мурлыканьем.
С гостьей все в порядке. Спит.
Кто бы сомневался…
– Зато с нами, котяра, не все в порядке, – сказал Наладчик, оглаживая импозантную животину. – Можно сказать, ВСЕ не в порядке… Генерал Скрябин выразился бы еще точнее: "Просрали вы, господа бессмертные, всю операцию…" И был бы прав! Ну, посуди сам…
Около десяти лет назад появились первые признаки: мелкие сбои в работе терминалов, ложные сигналы тревоги, телепортационные фантомы, рассогласование между командами, неустойчивая работа М-связи, десинхронизация параллельных процессов. Сначала мы с тобой списывали все на неизбежные недостатки в работе Ирмы, на слишком большое и слишком сложное хозяйство, но потом количество таких "системных ошибок" стало угрожающим. Глобальный мониторинг дал неутешительный результат. Кто-то сознательно и систематически вмешивался в работу жизненно важных узлов инфосферы. Как тут было не вспомнить о предупреждении Алана? Триста лет прошло и ультралуддиты вернулись?
Но я-то полагал, что времена изменились, не говоря уже о людях, что нынешние "ультрики" – это все-таки не те грязные скоты, страдающие паранойей садисты, какими были их предшественники, что к ним нельзя нагрянуть в огне и молниях, осененным черными крыльями биобогинь-мстительниц. С этими "трикстерами", твердил я, нужно быть деликатнее, обращаться как с заболевшими, а потому раскапризничавшимися детьми. И тогда мы с тобой, Мафу, придумали этот шпионский детектив с внедрением агента. Тем более что такой парень, как Виг, все равно бы не усидел на месте. Ему ведь не хватало чемпионатов по абоксу, симуляторов и книжек, кои мы ненавязчиво подсовывали ему. Он рвался в настоящий бой. Такую энергию и такие способности грех не направить в конструктивное русло. И мы, брат мой хвостатый, направили.
Задача перед Вигом стояла в общем-то простая. Удивить, показать себя с лучшей стороны, внедриться, смотреть, слушать и сообщать нам разные интересные подробности. Поначалу все шло как по маслу. Виг был точно телепортирован к месту встречи с одной из подопечных. Не сомневайся, метафелиций, он сумел ее не только удивить, но и очаровать. А потом умудрился очутиться на борту "Птерозавра", который, скорее всего, летел в то самое место в Тибетском нагорье…
На этом, собственно, хорошие новости кончились, господин метакот. И началась форменная свистопляска. Налет на Хутор совершен в худших традициях ультров образца две тысячи замшелого года – "капризные детишки" показали чрезвычайно острые зубки… Дальше – больше. Сообщения Вига стали поступать искаженными. И не просто искаженными, а переиначенными. Ума не приложу, как такое можно сделать? Даже простой перехват моего личного канала относится к области ныне совершенно забытой фантастики, не говоря уже о внесении изменений в текст сообщения. Затем спонтанное срабатывание орбитального термазера. Дважды! Причем удары нанесены в одно и то же место… Первый удар – косметический. И только второй – на уничтожение. Выходит, трикстеры ликвидировали собственную базу?! И именно тогда, когда там оставались пятеро из них… Платы небесные! Да на такое был способен разве что командир ближневосточной бригады "Семени Иблиса", сириец Аль Насри… И в то же время они летят на ветхом "Птерозавре" на выручку своим товарищам – злоумышленникам, запертым на Фобосе. И уж совсем не укладывается в моей напичканной наночипами голове, каким образом при спонтанном срабатывании телепорта одну трикстершу забросило прямиком к нам!
Но самое худшее, что Виг оказался в самом центре этих непоняток… Что ты на это скажешь, кошачий патриарх?.. Что с тобой?!
Шерсть Мафу стояла дыбом. Хвост хлестал по бокам, а из пасти вырывался рык, мощи которого позавидовал бы и лев.
Несанкционированное проникновение! Этого еще не хватало… Но почему молчит сигнализация охранного периметра? Ага, проникновение не территориальное, а системное… Еще хуже… К счастью, задеты лишь периферийные сети, обслуга. Значит, кто-то залез в… черт!
Дав команду Мафусаилу выйти из виртуального образа, Наладчик подхватил кота под живот, как простого смертного, и кинулся наверх, в личные покои. С холодноватым юмором глядя на себя со стороны, Наладчик увидел этакого бодренького старичка в застиранной футболке и мятых линялых джинсах, возраст которых перевалил за двести лет, скачущего через ступеньку, чтобы ворваться к спящей девушке. Правда, спящей в его собственной спальне…
Смех смехом, а деликатничать некогда. Наладчик распахнул дверь.
Агнесс безмятежно дрыхла. Жалюзи были опущены, и в полумраке смутно белело выглядывающее из-под покрывала нежное девичье плечико. А над головой девушки, азартно поблескивая глазками, сучил лапками паучок-фантопликатор.
Наладчик перевел зрение в инфракрасный диапазон.
Так и есть. Микролазеры фантопликатора, возбуждая ассоциативные участки в коре головного мозга девушки, плели причудливую сеть искусственного сновидения. Фантика, на современном жаргоне… И программа этого фантика задана извне!
Отступив в коридор, Наладчик бесшумно прикрыл дверь.
– Так, кошак, – прошипел он. – Во-первых, сделай мне копию. А во-вторых, проследи направление, откуда идет сигнал. Если фантик положительный, работу паука не прерывать. Будем гостеприимными до конца… Но кошмары пресечь. Понял? Об исполнении доложишь. Я – в ангаре.
Мафу обиженно фыркнул и исчез. Он не любил, когда с ним разговаривали в таком тоне. Но Наладчику некогда было церемониться. События нарастали как снежный ком.
– Алягер ком алягер, – прогундосил с французским прононсом Наладчик, спускаясь в ангар.
Следовало подготовиться к операции по спасению "эвакуированных" трикстеров. Спасти или взять в плен? – уточнение формулировок оставим на потом. Главное, застать их живыми и здоровыми. Устроить выволочку. Надрать уши. Допросить. Выявить истинные намерения. Разоблачить. И так далее…
Развлекая себя картинками воображаемого – пока! – процесса надирания ушей возомнившим о себе трикстерам, Наладчик активировал команду простаивающих без дела механоргов техобслуживания.
Почти все орги в доме принадлежали первому, от силы второму поколению. Выглядели эти патриархи страшновато, как и должны выглядеть существа ранних эволюционных эпох.
Человека непривычного, пожалуй, замутило бы от вида бесчисленных клешней, щупалец, псевдоподий, отростков, ресничек, которыми механорги хватали инструменты, отворяли технические лючки, ощупывали внутренности механизмов низшего, по сравнению с ними, порядка. При этом глаза резало бы от множества вспышек точечной сварки, в носу свербело из-за ядовитых дымков, испускаемых несовершенными питательными коллекторами, а уши закладываю от скрежета соприкасающихся панцирей.
Однако Наладчику было не привыкать, тем более что сам он отчасти приходился родственником этим порождениям Ее величества Техноэволюции. Выражаясь языком патетическим, он стоял на вершине пирамиды, а внизу, облепленный существами, занимавшими средние ступени, покоился коптер – довольно нелепая с точки зрения классической аэродинамики конструкция, очертаниями напоминающая накрытую треугольной дощечкой пиалу.
Ну не тарелку же, усмехнулся невольному сравнению со знаменитой некогда "летающей посудой" Наладчик, забираясь по выпускной лесенке в кабину пилота.
Внутри нее все еще копошился похожий на твердую медузу орг-тестировщик. Судя по фиолетовой окраске купола, его сильно беспокоила навигационная система. Придирчивого механорга можно было понять. Последний раз Наладчик пользовался коптером лет полтораста назад, когда случился первый – и он же последний в истории – бунт машин, так называемое "восстание ангелов". И пользовался, надо сказать, на всю катушку.
Построенный по так называемой "технологии НЛО", коптер существовал в единственном экземпляре и являлся побочным сыном проекта "Парящий кондор", в основной части которого создавалось воздушное шасси первого Узла. По скорости и маневренности коптер превосходил лучшие истребители, оставаясь при этом абсолютно бесшумным, когда надо – невидимым, не говоря уже о том, что он не нуждался в аэродромах и прочих посадочных площадках. Управлять коптером было редким наслаждением. Редким, потому что Наладчик позволял себе это лишь в крайних случаях.
Кстати о "восстании ангелов", внезапно подумал Наладчик. Атака на Хутор очень уж похожа на те давние события. Но тогда Наладчик так и не смог обнаружить источник возмущения инфосферы. Сейчас же таковой – налицо. Есть над чем подумать.
– Хватит тебе возиться, – пробормотал он, хватая механорга за купол и вышвыривая за борт. – Пора в путь…
Наладчик не глядя вынул из гнезда цилиндрик предохранителя и переключил управление и навигацию на один из своих нейропроцессоров. Коптер немедля ожил. Сирена огласила ангар. Осторожные орги осыпались с корпуса, как прошлогодняя листва Наладчик вывел голографическую схему систем и узлов коптера Все было окрашено в успокоительный зеленый цвет. Техники знали свое дело туго.
Ворота ангара раздвинулись. Подпорки втянулись в пол, и коптер повис на поддерживающем поле, слегка раскачиваясь. Наладчик взялся за штурвал.
Вот ведь неистребимая человеческая привычка рулить…