- Мы летели к замку Стуларакс, встречая на пути и другие небесные лодки, но им до нас не было никакого дела, очевидно, они принимали нас за своих. Зная, что из крепости непременно запросят, кто мы такие, мы посадили корабль в нескольких милях от нее. Затем собрали требучет, зарядили его, и небольшим отрядом пробрались поближе к крепости; на корабле осталось всего несколько человек, в чьи обязанности входило палить по вражьим укреплениям, покуда не обвалятся стены. Мы надеялись, что крепостной гарнизон тут же бросится в лес отыскивать источник стрельбы, а мы тем временем проберемся внутрь, перебьем оставшуюся охрану и, захватив, что возможно, быстро вернемся на корабль…
(Стоит, пожалуй, пояснить, что такое требучет. Это весьма простое, но очень эффективное метательное орудие, представляющее собой рычаг, вращающийся вокруг некоей точки опоры. Длинное плечо заканчивается корзиной для метательного снаряда, а на короткое - кладется камень весом в несколько тонн, который затем, с помощью специального приспособления, поднимается наверх. В корзину опускают снаряд, освобождают груз, он падает на малый рычаг, а длинный, описывая в воздухе дугу, швыряет снаряд в заданном направлении.)
- Ничего сверхъестественного я от этого снаряда не ожидал, - продолжал Рыжий Джон, - он весил не более пяти фунтов, и мы долго провозились с требучетом, пока отрегулировали его на столь малый вес. Помню, как при осаде одного французского городка, мы бросали камешки весом в одну, а то и в две тонны, и лошадей дохлых швыряли… А тут?! Я недоумевал - что может сделать такая бомба? Нашуметь разве?! Но приказ - есть приказ, и я, ворча, зарядил требучет и отправил ее по назначению. Боже правый! Казалось, разорвалась вся планета! Да, куда там дохлым лошадям! - от замка не осталось и камня на камне, и ходить туда уже было незачем. С корабля для верности пальнули еще парочку раз, на этом и успокоились. На месте Стуларакса зияла огромная оплавленная воронка. Сэр Оливер сказал, что это лучшее из всех оружий, какое он когда-либо видел, и я с ним полностью согласен. Короче, когда мы приземлились неподалеку отсюда и увидели, что здесь творится, то опять собрали требучет и шарахнули одну бомбочку, просто так, для острастки. Вот и все, теперь я снова в вашем распоряжении, сэр.
- А корабль? - воскликнул барон. - Как вам удалось спрятать корабль?
- Ну-у-у… - протянул Хеймворд и улыбнулся. - На всякий случай сэр Оливер пристал к версгорской стае, в суматохе никто ничего и не заметил.
Сэр Роже рассмеялся.
- Замечательно, - насмеявшись, кивнул он. - Но и вы пропустили нехудое зрелище, а посему, предлагаю запалить еще один хороший костер. Давай отправляйся-ка, Джон, назад и скажи Оливеру, пусть немедленно начинает обстрел версгорского лагеря.
Рыжий Джон поспешил откланяться, а сэр Роже приказал всем до единого спуститься в подземелье. Но даже там мы ощутили, как содрогнулась земля, и где-то снаружи прокатился глухой раскатистый рев.
Одного взрыва оказалось достаточно, уцелевшие синелицые с быстротой ветра кинулись по своим лодкам, побросав боевую технику.
Когда же последние лучи солнца блеснули в той стороне неба, которую мы обычно называем западом, по всему полю боя уже реяли знамена с английскими львами, мы торжествовали победу.
Глава XIV
Сэр Оливер предстал перед нами героем рыцарского романа. Глядя на него, я подумал, что подвиги свои он совершал даже с некоторой приятностью для себя - паря в гуще вражеского флота, он умудрился нагреть на жаровне воды и побриться - он шел по лагерю высоко подняв голову, за ним по ветру развевался алый плащ.
Грязный, пропотевший, в истрепанном платье сэр Роже встретил его возле рыцарских палаток.
- Примите мои поздравления, сэр, - сказал он осипшим голосом. - Вы действовали блестяще.
Рыцарь учтиво поклонился, но мне показалось, что поклон его скорее был адресован выступившей из собравшейся толпы леди Катрин.
- Я не мог сделать меньше, просто не мог с тетивой у сердца, - промурлыкал он, прижимая руку к груди, где покоился драгоценный талисман.
Леди Катрин вспыхнула; взгляд барона метался между ней и сэром Оливером. Несомненно, они составляли прекрасную пару. Я увидел, как рука сэра Роже нервно сжала рукоять меча.
- Идите в свою палатку, миледи, - строго приказал он жене.
- Я должна позаботиться о раненых, сэр, - возразила она.
- Как жаль, что вашей заботы порой не хватает на детей, не говоря уж о муже… - Сэр Роже попытался улыбнуться, но губы его сложились в болезненную гримасу (во время битвы шальная пуля ударилась о забрало, и теперь любое напряжение мышц лица вызывало острейшую боль). - Я сказал, ступайте в палатку!
- Как вы разговариваете с благородной леди, сэр?! - вступился Оливер Монтбелл.
- Вы полагаете, что ваши слащавые рондо приятнее для женского уха? - помрачнел барон. - Или ласковый шепоток, которым назначают свидания?
Баронесса побледнела и смешалась, она не могла найти нужных слов. В воздухе повисло тревожное молчание.
- О, Господи, - наконец воскликнула леди Катрин, - призываю тебя в свидетели! Это - клевета! - И, шурша платьем, она бросилась к палатке; оттуда послышались рыдания, которые среди воцарившегося безмолвия звучали особенно громко и надрывно.
- Вы сошли с ума! - прошипел сэр Оливер, звериным взглядом вперившись в барона.
Сэр Роже стоял поникший и ссутуленный, словно на плечи его свалилась неимоверная тяжесть.
- Нет, - тихо выдавил он из себя, - пока еще нет. - Барон поднял голову. - После ужина я хочу видеть всех капитанов чистыми и опрятными. А вам, сэр, надлежит организовать охрану лагеря.
Рыцарь вновь поклонился. Сам по себе сей жест не был оскорбителен, но в этот миг Монтбелл красноречиво подчеркнул им, насколько сэр Роже нарушил все приличия.
…Сэр Оливер приступил к своим обязанностям, и вскоре повсюду стояли дозоры. Затем он, в сопровождении Бранитара, отправился осмотреть останки версгорского лагеря. Синелицый за последние дни изрядно преуспел в английском, хотя по-прежнему говорил не совсем правильно. В сгущающихся сумерках я увидел, как он что-то убежденно доказывал сэру Оливеру, а тот внимал его речам, поминутно кивая в ответ. Слов я не слышал, я торопился на совет…
Высоко в небе взвивалось пламя костра, вокруг были воткнуты в землю горящие факелы. За небольшим плетенным столиком в кругу огня восседали капитаны, высоко над ними мерцали чужие созвездия. Люди устали, но их горящие глаза были устремлены на барона. Гладко выбритый, одетый в свежую одежду, с сапфировым перстнем на пальце он был, как всегда, подтянут и говорил решительно, хоть голосом тусклым, безжизненным. Искоса я взглянул в сторону палатки баронессы, однако ничего во тьме не разглядел.
- С Божьей помощью мы вновь одержали победу, - говорил сэр Роже. - Теперь оружия у нас даже с избытком. Неприятельская армия разбита, на всей планете осталась всего одна крепость.
Сэр Брайен почесал заросший седой щетиной подбородок.
- Играть с огнем, - сказал он, - конечно, можно до бесконечности. Но если мы останемся здесь, версгорцы, придя в себя, найдут-таки способ расправиться с нами.
- Все верно, - кивнул сэр Роже. - И эта одна из причин, по которым нельзя медлить. А во-вторых, наш лагерь вообще мало пригоден для жизни. Другое дело - замок Дарова, он и больше и надежнее. Захватив его, мы сможем быть абсолютно спокойны. Если Хуруга сам не осмелится снова напасть на нас, не сомневаюсь, он проглотит свою гордость и обратится за помощью к Императору, а тогда против нас выступит вся версгорская армада, думаю, размеры ее вы себе представляете. - Барон сделал вид, что не заметил дрожи, вдруг охватившей капитанов. - Посему, идем на Дарову.
- Противостоять флоту ста миров?! - воскликнул капитан Баллард. - Нет, сэр, ваша гордыня переходит в безумие. Домой и только домой пока не поздно, будем молить бога, чтобы он направил наш корабль к Земле.
Сэр Роже грохнул кулаком по столу.
- Клянусь распятьем Христовым! - взревел он. - Вы трусливо готовы поджать хвост и бежать без оглядки, одержав победу, какой не знал сам Ричард Львиное Сердце! Это ли достойно мужчины?!
- Ну да, выиграть-то он выиграл, - проворчал Баллард, - но разорил страну как никто другой.
- Изменник… - прошептал на это сэр Брайен.
Баллард понял, что сгоряча наговорил лишнего и прикусил язык.
- Арсеналы Даровы пусты, - продолжил сэр Роже, - из них выгребли все, дабы вооружить армию, которую мы разбили, захватив почти все их оружие. Нельзя давать им время оправиться! Единственное, на что они в настоящее время способны, - это возвести, может быть, крепостной вал. В их рядах царит паника - я думаю, вопрос о контратаке сейчас не стоит.
- Захватить Дарову и сидеть в ней пока не прибудет их подкрепление? - спросил кто-то.
- И все же, это лучше, чем торчать здесь, верно? - Сэр Роже натянуто засмеялся, ответом были одна-две угрюмые улыбки.
Тем не менее все было решено.
Людям опять не довелось выспаться, под ярким светом двух лун они снова принялись за тяжкую работу.
Пленные механики довольно быстро восстановили несколько не сильно поврежденных транспортных кораблей, и, не тратя времени даром, мы начали погрузку, забив их бездонное чрево множеством всякой техники, машин, оружия… Далее последовали пленники, скотина, армия… Задолго до полуночи корабли, сопровождаемые целой тучей малюсеньких лодок с командой из двух-трех человек, поднялись в воздух.
Да, барон торопился не напрасно - спустя час после нашего отлета автоматическое воздушное судно с мощной бомбой на борту обрушилось на Гантурак. Но там уже не было ни души.
Все это выяснилось позже, а пока мы спокойно пересекали свободное пространство - вражеских кораблей что-то было не видно - леса, равнины, озера… Потом мы увидели море, огромное внутреннее море. И только через много миль от него, в середине поросшего густым лесом холмогорья, показалась крепость Дарова.
Мы летели навстречу восходящему солнцу, в его лучах постройки Даровы окрасились в розовый цвет. Крепость составляли десять приземистых округлых строений из оплавленного камня, обнесенные настолько толстыми стенами, что казалось, они могли выдержать любой удар. Строения соединялись друг с другом туннелями, и, судя по всему, основная часть замка находилась под землей. Крепость окружали кольцо гигантских бомбард и странного вида металлические установки, торчащие из крепостных стен. Над всем этим, как сатанинская пародия на божественный нимб, сверкал голубоватый купол защитного экрана. И что поразительно - ни одного космического корабля!
К тому времени, я, как, впрочем, и большинство приближенных барона, уже умел пользоваться передатчиком. По приказу сэра Роже, я включил его, и на экране появилось изображение версгорского офицера - тот тоже настраивал аппаратуру, по-видимому, собираясь связаться с нами. Из-за несогласованности действий мы потеряли несколько минут. Наконец, связь была налажена.
Версгорец выглядел весьма бледным, цвета небесно-голубой лазури; он несколько раз судорожно сглотнул, прежде, чем спросить:
- Что вам угодно?
Сэр Роже сдвинул брови, его багровое лицо с налитыми кровью глазами выглядело угрожающе:
- Хуругу! - последовал незамедлительный ответ.
- Никак не возможно… Он приказал его не беспокоить.
- Брат Парвус, - воскликнул барон, теряя терпение, - передайте этому недоумку, что я буду разговаривать только с Хуругой и ни с кем более! Я буду вести переговоры исключительно с наместником!
Версгорец коротко взглянул на нас, когда я перевел слова барона, потом склонился над маленьким черным ящичком и, нажав кнопку, произнес в него несколько фраз, которые я не расслышал. Вскоре его изображение сменилось заспанным лицом Хуруги. Протерев глаза, губернатор угрюмо произнес:
- Этой крепости вам не сломить. Дарова - центральная база планеты. В крайнем случае, пострадают лишь наземные укрепления. Лучше не приближайтесь вообще, иначе мы сотрем вас в порошок…
- Ну-ну, - насмешливо отвечал на это сэр Роже. - Хотел бы я знать, как долго вы продержитесь?!
Хуруга в гневе обнажил острые зубы.
- Дольше, чем ты думаешь, скотина!
- Что-то я сомневаюсь, - невозмутимо отвечал барон, - чтобы вы были готовы к осаде!
Я долго отыскивал в своем версгорском словаре приблизительный аналог последнего термина, и Хуруга с трудом вник в иносказание, которым я попытался объяснить, что это такое. Когда барон узнал, почему перевод занял столь много времени, он удовлетворенно усмехнулся.
- Я так и подозревал. Эти межзвездные племена имеют в своем арсенале оружие почти такой же разрушительной силы, как меч Святого Михаила; одним взрывом они могут сравнять с землей город, а десятью - смести целое графство. Но разве их войны длятся долго? Да, вполне возможно, что замок этот и выдержит короткий приступ, но вот осаду… Я полагаю, вряд ли! - Барон повернулся к экрану. - Мы приземлимся неподалеку от Даровы, - сказал он Хуруге. - При первой же попытке военных действий с вашей стороны я открываю огонь. Поэтому, во избежание недоразумений, советую вам не вылезать из-под земли. Надумаете сдаться, вызывайте по передатчику - в любое время дня и ночи я - к вашим услугам.
Хуруга осклабился. Мне показалось, я прочел его мысли: "Жди-дожидайся, скоро прибудет карательная экспедиция…"
Экран погас.
Мы расположились в глубокой, окруженной холмами долине, разрезанной черной лентой реки. Место для лагеря, на мой взгляд, было выбрано просто замечательное - в реке полным-полно рыбы, вода холодная, чистая; луга и перелески кишмя кишат всякой дичью. За несколько дней армия отдохнула и повеселела. Вот только барон не давал себе отдыха, думаю, он боялся остаться наедине со своими мыслями. Леди Катрин, оставив детей на попечение фрейлины, открыто разгуливала с Оливером Монтбеллом по территории лагеря. Они не таились, вели себя вполне пристойно, но сэр Роже, видя это, стремился забыться в делах.
На лоне природы, среди лесов и гор, мы чувствовали себя как у Бога за пазухой - крошечные палатки было не разглядеть с воздуха, а корабли наши, постоянно патрулировавшие над Дарвой, приземлялись в лесу, в стороне от лагеря. Стоило какому-нибудь вражескому судну приблизиться к нашему расположению, небесные патрули тут же обращали наглеца в бегство. Хуруга разумно предпочитал пассивное наблюдение.
Основная часть наших сил - тяжелые корабли, дальнобойные орудия и прочее - размещалась где-то в других местах, поэтому сэра Роже я видел не часто. Скитаться с ним в его военных предприятиях у меня не было ни малейшего желания, я предпочитал, оставаясь в лагере, продолжать занятия с Бранитаром, совершенствуя его английский и свой версгорский. Я даже организовал небольшие классы, обучая наиболее смышленых англичан туземной речи.
Барон же, экипированный захваченными в бою версгорскими машинами, которые он увешал щитами и вымпелами, совершал опустошительные набеги на одинокие селения мирян. Ни одно поместье не могло устоять супротив его армии, он грабил, жег, сея разорение и смерть. Много полегло версгорцев от его руки, однако не больше, чем было необходимо. Огромное число синелицых полонил он и содержал в трюмах грузовых судов. Всего пару раз аборигены оказали сопротивление, но что значили их пищали в сравнении с несокрушимой силой барона. Нескольких дней хватило, чтобы опустошить всю округу, развея прах несчастных землевладельцев по их собственным полям. Покончив с близлежащими селениями, сэр Роже некоторое время пропадал за океаном, подвергая бомбардировке заморские поселки.
Мне все это представлялось жестокой кровавой бойней, впрочем, не хуже той, что учиняли версгорцы на сотнях других планет. И все же, надо сказать, я не видел логики в действиях барона. Конечно, он поступал так, как принято в Европе, но, когда из корабля вываливали солдаты, тяжело нагруженные трофейным скарбом - золотом, серебром, тканями, прочими драгоценностями - опьяненные версгорским питьем, бахвалящиеся богопротивными подвигами, я невольно содрогался и спешил к Бранитару.
- Не многое в моих силах, - сказал я как-то ему, - но если барон вздумает уничтожить пленных, ему придется прежде снести мою голову.
Версгорец с любопытством посмотрел на меня.
- Почему вы заботитесь о нас?
- Как бы там ни было, - отвечал я, - все мы - твари Божьи…
Известие об этом разговоре дошло до сэра Роже, и он не замедлил меня вызвать. Проходя по расположению, я обратил внимание на свежевырубленную пленными просеку, сами они толпились тут же, словно овцы, прижимаясь друг к другу и переминаясь с ноги на ногу. Вокруг, наставив на них ружья, стояли часовые. Конечно, присутствие пленных служило нам защитой (версгорцы уже обнаружили лагерь, но сэр Роже позаботился, чтобы губернатор знал о наличии в нем пленных), однако при виде осунувшихся версгорских женщин с плачущими детьми на руках мое сердце сжалось и исполнилось скорбью.
Барон сидел на табурете и закусывал бараньей ногой. Лучи солнца, пробиваясь сквозь густую листву, играли на его челе.
- Что ж это, брат Парвус, - воскликнул он, - неужели вы настолько симпатизируете этим синерылым свиньям, что готовы сложить голову на плахе?
Я пожал плечами.
- Подумайте, милорд, как подобные деяния отягощают вашу душу…
- Что?! - Барон вскинул густые брови. - Оказывается, нынче грешно освобождать пленных?
Теперь пришел мой черед удивиться.
Сэр Роже продолжал с аппетитом уминать баранью ляжку.
- Оставим Бранитара и мастеровых, - проговорил он, - остальных - сегодня же в Дарову. Всех до единого, тысячи и тысячи. Как вы думаете, я считаю, сердце Хуруги растает от благодарности, а?
- Ха-ха-ха! - только и выговорил я, утопая по колено в высокой траве.
Барон не изменил своего решения - под крики и понукания йоменов бесконечная колонна пленников вступила в лес. Они шли, перепрыгивая ручьи, переходя в брод речки, продираясь сквозь колкие заросли кустарника, пока впереди не показались неприступные стены Даровы. Йомены остановились, пленные тоже. Несколько версгорцев робко выступили на пару шагов вперед. Англичане, опираясь на копья, весело зубоскалили. Один синелицый бросился бежать, никто в него не стрелял. За ним - еще один, потом еще и еще. И наконец все несметное полчище пленных устремилось к крепости.
В тот же вечер Хуруга сдался на милость победителя.
- О, это было проще простого, - веселился сэр Роже. - Я догадывался, что кладовые замка вряд ли ломятся от снеди, коли в этом мире осады в диковинку. Так вот, во-первых, я дал понять этому губернатору, что намерен опустошить всю планету, за что ему, даже в случае победы, пришлось бы ответить перед лицом верховной власти. А во-вторых, я присовокупил к его гарнизону еще тысячу-другую лишних ртов. - Барон радостно огрел меня по спине. - Ну, брат Парвус, вот мы и покорили целую планету. Как, не желаете стать ее первосвященником?