Но он мог дать мне знать, сделав лишь одну ошибку, тщательно рассчитанную ошибку, как эту - с Андерсеном. Адамс уверен, что я уловлю это, и надеется, что я стану нервничать".
Фары на мгновение выхватили из темноты массивные серо-черные очертания дома, прижавшегося к склону холма, и машина вошла в еще один поворот. Ночная птица, черная и призрачная, промелькнула через дорогу, и тень в полете протанцевала в конусе света.
"Этот Адамс, - убеждал себя Саттон, разговаривая сам с собой. - Он был тем, кто ждал меня. Он как-то узнал, что я возвращаюсь, подготовился и насторожился. Он систематизировал меня и снабдил ярлыком, прежде чем я опустился на землю. И он исследовал меня, прежде чем я понял, что происходит. И вне всякого сомнения, он не нашел больше того, к чему был готов".
Саттон сухо хохотнул. И хохот этот превратился в вопль, который прокатился по склону холма в сиянии потоков огня. Поток огня, завершившийся в болоте, на мгновение умер, потом выскочил красно-синими языками.
Шипение тормозов и звук шин на покрытии - Саттон развернул машину, чтобы остановить ее. Но прежде чем машина остановилась, он уже был снаружи и бежал вниз по склону к странному черному космическому кораблю, мерцающему в топи.
Вода намочила ему лодыжки, острая как бритва трава хлестнула по ногам. Черные и маслянистые лужи мерцали в свете горящего судна. Лягушки все еще продолжали квакать в дальнем конце болота.
Что-то шлепнулось и забарахталось в пруду, в грязной, окрашенной пламенем воде, в нескольких футах от пылающего корабля. И Саттон, устремившийся вперед, увидел, что это человек.
Он заметил отраженную белизну испуганных, жалких глаз, таившихся в пламени, когда человек приподнялся на покрытых грязью руках и попробовал протащить себя вперед. Саттон увидел, как сверкнули зубы, когда боль исказила лицо, превратив его в гримасу полнейшего ужаса и гнева; его ноздри почувствовали запах обуглившейся плоти и поняли, что это такое.
Он наклонился, подхватил человека на руки, подтянул его кверху и потащил назад, через топь. Грязь хватала его за ноги, а за спиной он слышал плеск, ужасный волочащийся плеск человеческого тела, влекомого по воде и грязи. Под ногами Саттона была уже сухая земля, и он начал карабкаться обратно, наверх по откосу к автомобилю. Оттуда, где болталась голова человека, донеслись звуки, хриплые, нечленораздельные, которые могли быть словами, если бы было время их слушать.
Саттон бросил быстрый взгляд через плечо и увидел линии огня, устремляющиеся в небо, столб синевы, освещавший ночь. Болотные птицы, ослепленные, в панике летали, будя ночь криками ужаса.
- Реакторы, - сказал вслух Саттон, - реакторы… Они в таком пламени не смогут продержаться долго. Автоматика скоро расплавится, и тогда болото станет кратером, а холм обуглится от горизонта до горизонта.
- Нет… - произнесла качающаяся голова, - нет, нет реакторов. Нога Саттона попала под корень, и он упал на колени. Тело человека выскользнуло из его рук и заскользило по грязи вниз.
Человек зашевелился, стараясь повернуться. Саттон помог ему в этом, и он лег на спину, лицом к небу.
Он оказался молод, как разглядел Саттон. Это было видно даже под маской грязи и боли.
- Нет реакторов, - повторил человек, - я их сбросил.
В его словах звучала гордость за хорошо сделанное дело. Но слова давались ему тяжело. Он тихо лежал, так тихо, что казался уже мертвым. Затем дыхание возвратилось к нему и засвистело в горле. Саттон увидел, что у висков, под обожженной кожей пульсирует кровь. Челюсть человека зашевелилась, и наружу вырвались слова, нервные, сжатые:
- Было сражение, там, раньше, в 83-м; я увидел, как они подходят… хотел вовремя прыгнуть… - Слова замолкли и пропали, потом хлынули снова: - Получили новые орудия, поджог металл…
Он повернул голову, и, очевидно, в первый раз увидел Саттона. Попробовал подняться, но упал назад, задыхаясь от усилий.
- Саттон!
Саттон нагнулся над ним.
- Я оттащу вас, я отвезу вас к доктору.
- Ашер Саттон! - эти два слова были сказаны шепотом.
На мгновение Саттон заметил триумфальную, почти фанатическую искорку, пронесшуюся в глазах умирающего, наполовину понял жест приподнятой руки, таинственного знака, который сделали пальцы незнакомца. Потом мерцание погасло, рука опять упала, и пальцы разжались. Саттон понял, даже прежде, чем нагнулся послушать сердце, что человек уже мертв. Саттон медленно поднялся.
Пламя постепенно умирало, и птицы разлетелись.
Корабль лежал, наполовину похороненный в грязи, и очертания его, заметил он, были ни на что не похожи, ни на что, что он когда-либо видел.
"Ашер Саттон, - сказал тот человек. И глаза его закрылись, и он сделал какой-то знак как раз перед тем, как умереть. И раньше, в 83-м был бой. Восемьдесят три - что? Я его никогда раньше не видел, - думал Саттон, как бы отрицая что-то преступное. - И помоги мне бог, я его даже не знаю сейчас. И все же он выкрикнул мое имя, и оно прозвучало, как если бы он знал меня и был очень рад меня увидеть. Он сделал знак… знак, который был вместе с моим именем". Он уставился на мертвеца, лежащего у его ног, и увидел всю жалкую картину этого: согнутые ноги, распростертые во всю длину по земле, ставшие жесткими руки, лениво откинутую голову и сверкание луны на зубах, там, где рот приоткрылся.
Саттон осторожно опустился на колени, пробежал руками по телу, пытаясь найти что-либо: какой-нибудь потайной карман, который мог дать ключ к человеку, лежащему здесь мертвым.
"Он знал меня. И я должен знать - откуда. И ничего без этого не имеет смысла".
В грудном кармане пиджака нашлась маленькая книжка, и Саттон вытащил ее. Название было вытеснено золотом по черной коже, и даже в лунном свете Саттон мог прочитать буквы, которые запылали с обложки, ударяя его прямо в глаза:
ЭТО СУДЬБА.
АШЕР САТТОН.
Саттон не пошевельнулся. Он сидел, как трусливое существо, прильнув к земле, пораженный золотыми буквами на кожаной обложке.
Книга! Книга, которую он хотел писать, но не написал! Книга, которую он напишет еще через много месяцев. И тем не менее - вот она, с загнутыми уголками и помятая от чтения.
Непроизвольный задыхающийся звук вдруг вырвался из его горла.
Он ощутил холодный туман, поднимающийся с болота и услышал одинокий плач дикой птицы, доносившийся оттуда…
Странный космический корабль плюхнулся в болото, выведенный из строя и горящий. Из корабля спасся человек, но он был на пороге смерти. Прежде чем умереть, он узнал Саттона, назвал его имя. В кармане его была книга, которая не могла еще быть написана!
Таковы были факты… голые, трудно понимаемые, но факты. И им не было объяснения.
Слабые звуки голосов потревожили ночь… Саттон быстро поднялся на ноги, постоял в нерешительности, ожидая, прислушиваясь. Голоса послышались снова.
Где-то раздался звук удара и приблизился к месту, где находился Саттон.
Саттон обернулся и быстро взобрался по склону к автомобилю.
"Нет никакого смысла ждать", - говорил он себе.
Те, кто приближался по дороге, могли причинить ему только неприятности.
17
Какой-то человек ждал в зарослях кустов за дорогой, а там, в тени здания суда, притаившись, ждал другой.
Саттон медленно шел вперед, вразвалку, не спеша.
- Джонни, - беззвучно произнес он.
- Да, да.
- Это все, кто есть? Их только двое?
- Я думаю, что есть еще один, но не могу определить его местонахождение. Все они вооружены.
Саттон почувствовал ощущение комфорта в мозгу, чувство уверенности, поддержки, товарищества.
- Держи меня в курсе дела, Джонни.
Он просвистел такт или два из мелодии, забытой на Земле уже давно, но она была свежа в его памяти после двадцати долгих лет.
Гараж наемных машин находился в двух кварталах вверх по дороге. "Герб Ориона" располагался в двух кварталах дальше. Между гаражом и "Гербом Ориона" спрятались два человека, а может быть и больше, ожидавшие его с оружием. Между гаражом и отелем не было ничего, просто прекрасный ландшафт, который являлся административной землей. Землей, посвященной красоте и управлению… засаженной с тщательностью садовника, каждый день которого распланирован создателями ландшафта: с купами кустов, линиями деревьев, с заботливо ухоженными клумбами.
"Идеальное место для засады, - подумал Саттон. - Адамс? Хотя это вряд ли мог быть Адамс. Ведь у меня есть кое-что, что Адамс желал узнать, а убийство человека, который имеет нужную информацию, неважно, как вы на него раздосадованы, по-детски глупо".
Или те, другие, о которых ему сказала Ева… те, которые поставили Бентону условие убить его. Это подходило больше, нежели версия с Адамсом, потому что он был жив, а эти другие, кто бы они ни были, вполне готовы убить его.
Саттон опустил руку в карман пиджака, как бы ища сигарету, и пальцы его коснулись стали оружия, которое он использовал против Бентона. Он позволил своим пальцам обнять оружие, потом убрал их, вынул из кармана и нашел сигареты в другом кармане.
- Еще не время, - сказал он себе. - Будет еще время пустить оружие в ход, если в этом возникнет необходимость.
Он остановился, чтобы зажечь сигарету, оттягивая время, не спеша, играя на нервах.
Саттон знал, что пистолет будет слабым оружием, но это лучше, чем вообще ничего. В темноте он, возможно, попадет в фасад здания, но произведет шум, а ожидающие его не рассчитывали на шум, иначе они бы уже несколько минут назад скосили бы его.
- Аш, - произнес Джонни, - еще один человек. Вот за этим кустом, впереди. Он хочет, чтобы ты прошел, и тогда они снимут тебя с трех сторон.
Саттон пробурчал:
- Хорошо, скажи-ка поточнее.
- Тот куст с белыми цветами. Он на краю его. Совсем близко от тротуара, так что он может шагнуть и оказаться позади тебя в ту же секунду, как только ты пройдешь.
Саттон затянулся сигаретой, заставив ее как красный глазок тлеть в темноте.
- Возьмем его, Джонни?
- Да, нам лучше его взять.
Саттон продолжал прогулку и увидел тот куст, в нескольких шагах, не более. Один шаг.
- Интересно, зачем все это? Еще два шага.
- Прекрати удивляться. Сейчас действуй. Удивляться будешь потом. Три шага.
- Вот он, я вижу его.
Саттон сошел с тротуара единым махом. Оружие было выдернуто из кармана, и на втором шагу оно заговорило: два острых опасных слова. Человек за кустом наклонился, упал на колени, покачался так секунду, потом распластался на животе. Саттон подхватил одним взмахом пистолет, выпавший из его рук. Это был, как он увидел, электронный пистолет, ужасная штука, которая могла убить даже при небольшом промахе, благодаря полю искажения, которое посылал луч. Оружие такого типа было новым и секретным двадцать лет назад, а сейчас, очевидно, любой мог достать его.
С оружием в руках, Саттон повернулся и побежал, петляя, по кустам, ныряя под нависшие ветки, с трудом пробираясь по клумбам тюльпанов. Уголком одного глаза он заметил вспышку, яркое дыхание беззвучно пылающего оружия и танцующую щепотку серебра, которую оно выпустило в ночь.
Он нырнул в цепляющуюся, рвущую одежду изгородь, перепрыгнул ручеек и пришел в себя только возле вечнозеленых деревьев и берез. Он остановился, чтобы перевести дыхание, оглядываясь назад, на путь, который он прошел. Все кругом было тихо и мирно, посеребренная картина в лунных цветах. Никто и ничто не шевелилось, оружие уже давно перестало сверкать…
- Аш! Сзади. Дружески… Предостережение Джонни оказалось внезапным. Саттон резко повернулся, чуть-чуть приподняв пистолет. Херкимер бежал в темноте, как гончая, охотящаяся по следу. Саттон вышел из рощицы и резко окликнул его. Херкимер прекратил бег, крутанулся на месте, потом вприпрыжку подбежал к нему.
- Мистер Саттон, сэр…
- Да, Херкимер.
- Мы должны удирать.
- Да, - ответил Саттон, - полагаю, что должны. Я попал в ловушку. Там было трое, меня ждали.
- Дело еще хуже, - сказал Херкимер. - Это не только ревизионисты и Морган, но и Адамс тоже.
- Адамс?
- Адамс дал приказ убить вас при встрече. Саттон напрягся.
- Откуда ты знаешь? - перебил он.
- Та девушка, - пояснил Херкимер. - Ева. Та, о которой вы спрашивали. Она мне сказала.
Херкимер пошел вперед и стал лицом к лицу с Саттоном.
- Вы должны доверять мне, сэр! Вы сказали мне в то утро: "следить за мной", но я никогда этого не сделаю. Я был с вами с самого начала.
- Но девушка, - возразил Саттон.
- Ева тоже с вами, сэр. Мы стали искать вас, как только выяснили все. Но мы не смогли перехватить вас. Ева ждет с кораблем.
- Корабль? - переспросил Саттон. - Корабль и все такое?
- Это ваш собственный корабль, сэр, - ответил Херкимер. - Тот, что вы получили от Бентона. Корабль был вместе со мной…
- И ты хочешь, чтобы я пошел с вами, залез в этот корабль и?..
- Мне очень жаль, сэр, - сказал Херкимер.
Он действовал так быстро, что Саттон не успел ничего предпринять. Он увидел перед собой кулак и попытался поднять оружие. Саттон почувствовал внутри своего мозга внезапную холодную ярость, а потом сокрушительный удар, и голова его взметнулась вверх так, что он на мгновение, перед тем как веки закрылись, увидел колесо звезд на вращающемся небе. Он почувствовал, что ноги его подгибаются, а сам он падает. Но он был уже без сознания.
18
Ева Армор звала его:
- Аш, Аш, проснись!
В уши Саттона вошли приглушенные раскаты грома от швартующихся ракет и глухой дробный звук маленького корабля, со свистом уносящегося в космос.
"Джонни", - мысленно произнес Саттон.
"Мы в корабле, Аш".
"Сколько здесь человек?"
"Андроид и девушка. Та, по имени Ева. И они дружелюбны. Почему ты не обращаешь на них внимание?"
"Я не могу верить никому".
"Даже мне?"
"Не твоему суждению, Джонни. Ты новичок на Земле".
"Не новичок, Аш. Я знаю Землю и землян много лучше, чем ты. Ты не первый землянин, с которым я живу".
"Я не могу вспомнить, Джонни. Что-то нужно вспомнить. Я стараюсь вспомнить что-то, но нет ничего, кроме неясных очертаний. Конечно, то, что я учил, что я записал, и взял с собой, важно. Но я забыл как раз само то место, где говорится о людях, живущих здесь".
"Они не люди, Аш".
"Я знаю, но не могу вспомнить…"
"Ты и не должен, Аш. Все это было слишком чужим. Ты не можешь носить такую память с собой… потому что, когда ты вспомнишь слишком четко все, ты станешь частью этого. А ты должен остаться человеком, Аш. Мы должны сохранить тебя человеком".
"Но когда-нибудь я должен вспомнить, когда-нибудь".
"Когда ты должен будешь их вспомнить, ты вспомнишь. Я об этом позабочусь".
"И Джонни?"
"Что, Аш?"
"Ты не возражаешь против этой затеи с "Джонни"?"
"О чем ты это, Аш?"
"Мне не стоило называть тебя "Джонни". Это легкомысленно и фамильярно… Но это дружески. Это самое дружеское имя, которое я знаю. Вот почему я называю тебя так".
"Я не возражаю, - ответил Джонни, - я совсем не возражаю".
"Ты понял что-нибудь из этого, Джонни? О Моргане, о ревизионистах?"
"Нет, Аш".
"Ты видишь в этом систему?"
"Начинаю замечать".
Ева Армор потрясла его за плечо.
- Проснись, Аш, - прошептала она. - Ты что, не слышишь меня, Аш? Проснись…
- О'кей. - Саттон открыл глаза. - Можешь не волноваться. Все о'кей.
Он свесил ноги с кровати и сел на край. Рука его поднялась и пощупала опухшую челюсть.
- Херкимер должен был ударить тебя, - сказала Ева. - Он не хотел тебя бить, но ты был безрассуден, а мы не могли терять время зря.
- Херкимер?
- Конечно. Ты помнишь Херкимера, Аш? Он был андроидом Бентона. Он ведет этот корабль.
Корабль, как увидел Саттон, оказался мал, но чист и уютен. Правда, в нем нашлось бы место еще для одного или двух пассажиров. Херкимер, выражаясь точным, книжным языком, сказал бы, что он был небольшим, но приличным.
- Ну, раз вы меня похитили, - проворчал Саттон, - не думаю, что вы будете скрывать то место, куда мы направляемся.
- Мы ничего не собираемся скрывать. Мы отправляемся на охотничий астероид, что достался вам от Бентона. На нем есть дачный домик и большой запас пищи. Никому не придет в голову искать нас там, - сказала Ева.
- Это чудесно, - с усмешкой произнес Саттон. - Мне подойдет место, где можно будет поохотиться.
- Вам не придется охотиться, - произнес голос за ним.
Саттон резко обернулся. Херкимер стоял в люке, ведущем в кабину пилота.
- Вы будете там писать книгу, - мягко произнесла Ева. - Конечно, вы знаете об этой книге, той самой, которую…
- Да, - подтвердил Саттон, - я знаю об этой книге.
Он остановился, вспоминая, а рука его бессознательно нащупывала грудной карман. Там находилась книга и что-то еще, что шуршало при прикосновении. Он вспомнил и об этом. Письмо… Невероятно старое письмо, которое Джон К. Саттон забыл распечатать шесть тысяч лет назад.
- Что касается книги… - произнес Саттон и запнулся, так как хотел сказать, что друзьям не нужно беспокоиться о ней, поскольку у него уже был экземпляр. Но что-то удержало его. Он не был уверен, что с его стороны было разумным откровенничать о той книге, которая у него была.
- Я привез ящик, - сообщил Херкимер, - все рукописи там. Я посмотрел.
- И наверное, очень много бумаги? - насмешливо поинтересовался Саттон.
- Много бумаги. - Ева Армор наклонилась к Саттону так близко, что он мог чувствовать запах ее медных волос. - Разве вы не понимаете, - спросила она, - как важно, чтобы вы написали эту книгу? Разве вы не понимаете?
Саттон покачал головой.
"Важно, - подумал он. - Важно для чего? И для кого? И когда?" Он вспомнил открытый рот человека: ту картину смерти на болоте в лунном свете и слова умирающего, все еще отчетливо звучащие в его ушах.
- Но мне самому не все ясно, - возразил он. - Может, вы мне растолкуете.
Ева покачала головой.
- Пишите книгу, - повторила она ему.
19
Астероид окружали вечные сумерки далекого от солнца пространства, острые горные пики его, как иглы, были направлены к звездам. Воздух оказался холодным, гораздо более разряженным, чем на Земле, и от него перехватывало дыхание. Но Саттона удивил сам факт существования здесь атмосферы. Хотя если учесть те средства, которые были затрачены на благоустройство астероида, на создание условий для обитания, то можно было ожидать чего угодно. "Он стоил, наверное, миллиард", - прикинул Саттон. Стоимость только одних атомных энергетических установок составляла почти половину этой суммы, а без них не было бы энергии, нужной для создания атмосферы и гравитации, удерживающей ее.
Ашер подумал:
"Когда-то люди были довольны или вынуждены были довольствоваться тем, что они уединялись в коттедже на берегу озера, или в охотничьем домике, или на борту увеселительной яхты. Теперь, когда в распоряжении людей вся Галактика… они строят астероиды стоимостью в один миллиард долларов или покупают планету по сходной цене".
- Вот эта хижина, - указал Херкимер.
Саттон посмотрел в том направлении. На горизонте среди торчащих, как зубья пилы, вершин, он увидел небольшое темное здание, на фасаде которого светилась какая-то точка света.