- А давайте, мы эту бутылку похороним, - предложил Пузырь.
- Верно! Верно! - закричали все.
- Здорово ты это придумал, - похвалил Пузыря командор. - Пошли хоронить.
Мы вышли на улицу, Пряник сбегал в детский сад и принес оттуда игрушечный грузовичок. Они с Вирусом быстро переделали его в катафалк, водрузили бутылку и мы торжественно направились в сад. Доктор катил катафалк на веревочке, а мы все шли сзади, распевая Гимн Солнечной Федерации. Его, правда, почти никто не помнил, но совместными усилиями, передавая друг другу эстафету, безбожно фальшивя и ежестрочно давая петуха или срываясь в ужасный хрип, мы кое-как окончили его. Няня стоял поодаль и удовлетворенно смотрел на все это, дирижируя нам своими щупальцами.
В саду мы выкопали довольно глубокую яму и уже совсем собрались начать погребение, как вдруг командора вызвал на связь "Голландец". Процедуру пришлось прервать. Бауэр включил видеофон и в образовавшемся перед ним светящемся столбе появился Кардан.
- Что там у вас, командор? - взволнованно спросил он. - Почему не выходите на связь?
- Извини, приятель, - ответил Бауэр. - Заигрались.
- Как заигрались?.. Вы нашли Саркофаг?
- Не гони лошадей, Кардан. Не все сразу. Лучше бери ребят и присоединяйся к нам. У нас тут весело.
- Но командор… Я не совсем понимаю… Бросить корабль…
- Да что вы все сегодня, сговорились что ли?! - повысил голос Бауэр. - Что за манеру взяли, обсуждать мои приказы?! Что ему, кораблю, будет? Опасности никакой нет.
- А что это вы делаете? - подозрительно спросил Кардан, наклоняясь, чтобы получше рассмотреть нашу похоронную процессию. - И что это вы на себя напялили?
- Приходи и сам увидишь, - с раздражением ответил Бауэр. - Некогда мне все тебе объяснять. Кстати, с Няней познакомишься.
- Так вы нашли Няню? Кто это?
- Классный мужик. Вот увидишь, он тебе понравится. Он помогает нам стать настоящими людьми.
- Поня-я-ятно, - протянул Кардан с какой-то нехорошей интонацией. - Хорошо… Как скажешь, босс… Мы идем.
- Молодец, малыш! Я знал, я верил в тебя! - Бауэр отключил видеофон. - Скоро мы все будем в сборе!
Мы довершили похоронный обряд, забросали ямку комьями земли, водрузили сверху дощечку, на которой Пузырь написал соответствующую эпитафию:
"Здесь тот лежит,
кто не давал
нам видеть солнца свет.
Покойся с миром,
И я рад,
Что с нами тебя нет".
Мы похвалили Пузыря за такую замечательную эпитафию, отсалютовали, положили на могилу несколько ромашек и пошли в столовую.
За обедом к нам присоединились Омлет и Штурвал. Обед действительно удался на славу. Это даже Омлет сказал. А после обеда он пошел за Няней, выспрашивать рецепт.
А Кардан не пришел. Штурвал сказал, что тот задержался по какой-то технической надобности. Бауэр поморщился, но промолчал.
После обеда мы с доктором решили прогуляться. День был на удивление солнечным и теплым. Нам здорово повезло.
Позади жилого комплекса мы обнаружили настоящий морской пляж. Откуда ему тут взяться? Впрочем, какая разница? Жаль, что во время тихого часа нельзя купаться. Няня сказал, что спать необязательно, но разрешил только тихие виды отдыха. Впрочем, тихий час был недолгий и мы решили просто посидеть на берегу. Под тентом в стороне мы обнаружили холодильник, полный бутылок с разноцветными этикетками. В ящике рядом лежали шоколад и пластиковые стаканчики.
- Смотри, док, - сказал я. - Это минеральная вода. Ты когда-нибудь пил такое?
- Ну, разве что в детстве. Кстати, ты знаешь, она очень полезная. Там есть масса замечательных минеральных веществ, просто необходимых для правильной работы организма.
- А может… попробуем? - предложил я.
- Ну, знаешь, - неуверенно сказал Клистир, почему-то осторожно оглядываясь по сторонам, - я уж давно…
- Ничего, никогда не поздно вспомнить, - я решительно вынул из холодильника бутылку. - Тебе с газом или без?
Доктор решительно махнул рукой и сказал:
- Да чего уж там! Давай с газом.
Мы сели в шезлонги и открыли наши бутылки. Они стрельнули, заливая нас шипучей жидкостью. Смешно. Всему надо учиться, даже открывать бутылки с минералкой. Ну, ничего. С опытом придет. Разлив воду в стаканчики, мы чокнулись. "За встречу!" - сказал доктор. Он залпом выпил свой стакан, поморщился и закусил шоколадкой.
- Хорошо, - прошептал он.
Я тоже выпил свой стакан. Газ приятно защекотал в носу. Я почувствовал, как холодная шипучка растекается по всему моему нутру.
- Хорошо пошло, - сказал я.
- Очень хорошо, - согласился Клистир. - Давай еще по одной. Кстати, как думаешь, а что если разбодяжить минералку вишневым соком? Ведь круто будет, а?
Все-таки Клистир неисправим.
Мы выпили еще раз. Классная это штука - минералка. Вкусная, щиплется приятно. Только отрыжка с нее какая-то странная. Ну, ничего - привыкну. Я внимательно изучил этикетку. И чего там только нет! И магний, и кальций, и натрий, хлор с сульфатом. Я вспомнил, как любил химию в институте. Я тогда еще собирался остаться в аспирантуре, писать диссертацию. Но потом сбился с пути, попал в плохую компанию, начал пить, погнался за славой и легкими деньгами. И где теперь это все? Ни славы, ни денег. Что было, то пропил. Мои друзья с "Голландца" называют меня профессором, а какой же я профессор без ученой степени? Стыд, да и только. Впрочем, ведь взяться за ум никогда не поздно. С завтрашнего дня засяду за диссертацию - твердо решил я. Об этом решении я немедленно сообщил доктору, и мы выпили за мою успешную защиту.
- В наше время без ученой степени нельзя, - сказал Клистир. - Никакой приличной должности без нее не получишь. А без должности как людям пользу приносить? Это ты очень правильно решил, Профессор, давно пора.
- Не называй меня профессором. Я не достоин.
- Так ведь скоро будешь достоин, это уж как пить дать, - заверил меня Клистир. - За это и выпьем!
Мы выпили еще по стакану. Уже совсем легко пьется. Так вот люди к ней и привыкают.
Тихо шурша песком, к нам подошел Бауэр.
- Чего это вы пьете, - подозрительно спросил он.
- Минералку, - хором ответили мы с доктором.
- Минералку? - недоверчиво переспросил командор.
Он взял у меня стакан и понюхал.
- Да ты не нюхай, ты пей, - сказал доктор. - Налей ему с газом.
- Нет, ребята, мне лучше без газа, - поспешно сказал кэп и потянулся за шоколадкой.
Мы с Клистиром ехидно перемигнулись. Трусит Бауэр. Ну да это пройдет.
- После первой не закусывают, - сказал доктор и поднял стакан. - Чтоб не последняя!
Мы выпили. Бауэр присел в шезлонг, закинул ногу на ногу и протянул мне стакан:
- Ладно уж. Давай с газом.
И правильно. Я знал, что Бауэр на это решится. Настоящие мужики пьют только с газом. Без газа это для детей и девчонок.
- Хорошо сидим, - с чувством глубокого удовлетворения произнес доктор.
- Угу, - согласился Бауэр, жуя шоколад.
- За прекрасных дам! - предложил следующий тост Клистир. - За Няню!
- Он разве дама? - спросил я и, подмигнув Бауэру, сказал: - Доктору больше не наливаем.
Клистир задумался.
- Я в порядке - за собой следи. За Мамочку! - нашелся он. - Как там она без нас, скучает, небось?
- Я вот все думаю, - произнес командор, - чего же она отсюда улетела? Ведь осталась бы здесь - и в тюрьму бы не попала.
- Так ведь тогда и мы бы здесь не сидели, - заметил я.
- Верно, - пробормотал Бауэр, - это она для нас старалась: собой пожертвовала, чтобы нас наставить на путь истинный. Какая героическая тетка! - кэп решительно поднял стакан. - За Мамочку!
Выпили. У командора с непривычки на глаза навернулись слезы.
- Все, мужики, хватит. Пошли купаться.
Мы сбросили одежду и полезли в море. Вода была теплая как парное молоко, но входить все равно было прохладно. Док окунулся первым и стал брызгаться на нас. Мы разозлились и бросились за ним, но он быстро уплыл. Мы долго плавали, плескались, ныряли. Мне понравилось плавать вдоль дна с открытыми глазами: там на дне лежат такие красивые водоросли и ракушки. Один раз я спугнул целую стайку мальков. Они были так близко, что, казалось, я мог бы схватить кого-нибудь из них. Но схватить мне никого не удалось: они мгновенно развернулись и стремительно умчались от меня. Но это и хорошо: я ведь мог случайно повредить кого-нибудь из них, а они ведь еще такие нежные. Пусть растут. А, если провести рукой по песчаному дну, то поднимается целая буря, водоворот песчинок. Нужно только следить, чтобы они не попали в глаза. Надо не забыть попросить у Няни маску для подводного плавания и трубку. Тогда можно будет нырять надолго и гораздо лучше рассмотреть дно.
Когда мы вышли на берег, Бауэр сел на корточки у самой воды, вырыл небольшую ямку, зачерпнул рукой мокрый песок и медленно вылил его сквозь пальцы. На жарком солнце песок быстро сох и капельки, упавшие с пальцев Бауэра, не растекались, а так и оставались там, где упали. Вскоре перед ним образовалась изящная ажурная башенка, завершавшаяся высоким тонким готическим шпилем.
- Ты смотри-ка, как шеф умеет! - восхитился доктор.
- Я этому в детстве научился, - сказал командор. - Самая лучшая техника строительства замков из песка. Просто и красиво. Замечательные дворцы можно строить.
Набежавшая волна смыла творение Бауэра.
- Жалко, - сказал он. - Все тленно. Надежда только незабвенна. Раббу Тинли, двадцать первый век.
- Ты разбираешься в древней поэзии? - с уважением спросил Клистир.
- Ну, не то, чтобы разбираюсь. Однажды мне попала в руки книжка. Мы тогда ограбили один корабль, который вез среди прочего груз старинных книг в Галактическую библиотеку на Вундерталию… Я кое-что просмотрел.
- Ужасно! - вздохнул я.
- Эти старинные книги стоили безумно дорого, - как бы оправдываясь, сказал Бауэр. - Антиквариат, сам понимаешь.
- Понимаю, - сказал я. - Но как можно оценивать в деньгах опыт человечества, культурные ценности, накопленные им?
- Не трави душу, Профессор - сам места себе не нахожу. Ужас, до чего нас заставляют опуститься деньги. Но ведь тогда я был совсем другим. Да и не было у меня другого способа зарабатывать себе на жизнь.
- Я тебя не осуждаю, - сказал я, кладя Бауэру руку на плечо. - У тебя тогда не было выбора. Больше ты такого никогда не совершишь.
- Ты думаешь?
- Уверен.
- Спасибо! - Бауэр вскочил и с жаром пожал мне руку.
- Я тоже в тебя верю, кэп, - присоединился ко мне доктор. - Ты же просто создан для честной жизни.
- Да? - на глазах у Бауэра выступили слезы.
- Конечно, шеф!
Мы обнялись и пошли к домам.
По дороге мы встретили Бяшиша. Он нес огромный букет цветов. Каких-то необычно пышных и ароматных роз. Их пьянящий запах наполнял собой все вокруг.
- Смотрите, мужики, - сказал он, - это же настоящие кердельмарские розы. Я их раньше видел только на картинках. Обычно они очень плохо приживаются, кроме как на Керделмаре их нигде не удается толком выращивать. Удивительно, как здесь сумели. Это же какой микроклимат надо было создать!
Мы понюхали цветы. Потрясающий, неповторимый аромат.
- Вы возьмите их лепестки, - сказал Бяшиш. - Если их растереть пальцами, запах будет держаться несколько часов, и какой запах! Странно, что никто не догадался использовать это в парфюмерной промышленности. На этом можно было бы такие бабки заработать!
- Кто о чем, а Бяшиш о деньгах, - недовольно проворчал командор. - Неужели ты ни о чем другом думать не можешь? Смотри, какие прекрасные цветы. Как можно думать о деньгах, глядя на эти розы?
- Так ведь эти деньги можно было бы пустить на хорошее дело. Знаешь, в каком упадке сейчас экономика на Керделмаре? Сколько рабочих мест можно было бы создать, скольких детей спасти от голодной смерти!
- Верно, - согласился Бауэр. - Надо будет это обсудить с правительством Керделмара. На днях займемся.
Наш разговор прервал грохот падающего железа, раздавшийся из тренажерного зала, и вопль Пряника: "Ка-а-ак… же ты не прав, Пузырь!"
Через несколько секунд дверь тренажерного зала распахнулась и оттуда вышел прихрамывающий Пряник. За ним семенил Пузырь. Он весь раскраснелся, шмыгал носом и жалобно причитал:
- Ну ты чего, Пряник? Не сердись, Пряник. Я же не нарочно, честное слово.
- Не нарочно! - Пряник резко развернулся. - А мне что с того, что не нарочно? Знаешь, как больно?
- Так я же не хотел. Ну, не сердись. Хочешь, я себе тоже штангу на ногу уроню?
- Не хочу! Я, знаешь… Я тебе… Я тебя… Все, короче! Я с тобой никогда больше не буду играть!
- Ну, это зря, - вмешался Бауэр. - За что ты его так? Он же не хотел, и ты это сам прекрасно понимаешь. Зачем же ты сразу ссоришься?
- Это неадекватная реакция, - вставил умное словцо Клистир.
Бауэр поморщился, взглянув на него, и проворчал:
- Грубо сказал, конечно, но, в целом, верно.
- А что мне с ним теперь делать? - разорялся Пряник.
- А ты его прости, - неожиданно предложил командор.
- Это приказ? - неуверенно переспросил Пряник.
- Нет, дружеский совет. Тебе же сразу легче станет: вот увидишь.
Пряник исподлобья посмотрел на Пузыря и, немного помявшись, сказал:
- Ладно, Пузырь, я, короче, тебя прощаю.
- Правда?! - воскликнул Пузырь и бросился Прянику на шею.
- Правда! - просветлел Пряник.
- Ну как, стало легче? - спросил командор.
- Стало! Босс, а ты откуда знал, что полегчает?
Бауэр скромно опустил глаза.
- Сам догадался. Мне как кто подсказал. Мысль сама ударила.
- Кэп голова! - восхитился Клистир. - Давай, ногу перевяжу.
- А хочешь, я посвящу тебе стихи, - предложил Прянику Пузырь.
Пряник покраснел.
- Стихи? Мне? Это как? А получится?
- Конечно получится, - сказал Бяшиш. - Пузырь пишет замечательные стихи.
И тут перед нами появился Кардан. Облачен он был, не много не мало, а в RZ-95 - тяжеленный, весящий около полутонны скафандр высшей защиты. Завывая серводвигателями, с трудом передвигающими скафандр и уставившись на нас слепыми объективами видеокамер, Дон неуклюже шел по центральной аллее. Наконец, он остановился посреди свободного пространства перед большим фонтаном, вращая по сторонам своим мощным шлемом. Его лица видеть мы не могли. В руках он держал мощный армейский бластер, направленный прямо на нас.
Командор смущенно кашлянул и поправил плечико майки.
- Дон, - неуверенно проговорил он, - ты чего это, а? Случилось что?
- Случилось?! - с издевкой пророкотал голос Кардана из динамиков скафандра, а дуло излучателя угрожающе задергалось. - По-моему, это у вас что-то не так. Или я не прав? Ребята, да вы в своем уме? Что вы делаете? Катаетесь на велосипедах, я смотрю! Рисуете, лепите, вырезаете! Занимаетесь сельской самодеятельностью! Устраиваете хоровое пение! А что вы на себя напялили, а? Откуда это все? Где этот сраный робот и кто он, вообще, такой? Почему вы не возвращаетесь на "Голландец"? Я не узнаю вас!!!
- Успокойся, Кардан, расслабься, - вышел вперед доктор. - Все хорошо. Все тебе рады. Зачем так переживать?
- Действительно, зачем? - поддержал его Бяшиш. - Скидывай скафандр - пошли в теннис поиграем.
- Успокоиться?! - взвизгнул Кардан. - Ну, нет уж, дудки! Я не успокоюсь даже в преисподней! Но мне кажется, что я уже попал в нее! Кто бы мог подумать, а?! И это ты, Бяшиш?! А эта размазня - разве тот самый Пряник, гроза всего Южного Креста?! Пряник, говорите, ха?!! Да это просто пирожок с квашеной капустой! А ты Клистир, не уж-то ты, старая обезьяна, самолично закопал свою бесценную флягу с марочным виски?! В теннис поиграем?! Все, мужики! Сказка кончилась. Возвращаемся к нормальной жизни. Скидывайте с себя эту хрень и пойдем играть в джентльменов удачи, в галактических пиратов, потом и кровью, зарабатывающих себе на пропитание.
- Мы в это уже играли, - сказал я. - Ничего хорошего. Морока одна. А виски - что с него радости? Присоединяйся лучше к нам. Кэп научит тебя строить замки из песка. Готов поспорить, ты так не умеешь. Минералки выпьем.
- С газом, - доктор заговорщицки подмигнул Кардану.
- Да пошел ты!!! - динамики скафандра, казалось вот-вот лопнут. - Вы ведете себя как маленькие глупые дети, даже скорее как полные дебилы! Вам ловко обработали мозги, вас превратили в послушных марионеток, исполняющих чужую волю, и я знаю, чьих рук это дело! Меня не проведешь!
Командор, стоявший до сих пор позади нас, развел нас руками и подошел вплотную к Кардану.
- А теперь ты меня послушай, - спокойно сказал он, не обращая внимания на бластер, уткнувшийся ему в грудь. - Не знаю уж, кого ты тут назвал марионеткой и на каком основании. Сам я никогда ничью волю не исполнял и собираюсь. Не родился еще тот, кто станет помыкать мной. И никогда не родится. Тоже самое я могу сказать обо всех, кто стоит сейчас перед тобой, а также о тех, кого ты здесь не видишь, но, тем не менее, сейчас за глаза оскорбил. Кто здесь глупый ребенок, ты бы понял, если б сейчас видел себя со стороны. Это ты вырядился как чучело, размахиваешь оружием, угрожаешь всем, грубишь, оскорбляешь друзей, с которыми прошел огонь и воду, а также Няню, которого ты вообще не знаешь. Ты капризничаешь и хулиганишь только потому, что все происходит не так, как ты бы хотел. И на что ты рассчитываешь? Что я утру тебе сопли и прикажу всем следовать за тобой? Ты забыл, кто здесь командует? Ты вообразил себя героем семи пядей во лбу? Типа, все вокруг дебилы, один ты знаешь, как надо? Почему я должен с тобой нянчиться? Да, ты прав, сказка кончилась. И тебе, дружок, пора вернуться к реальности. Открой глаза, сними розовые очки. О чем ты здесь толкуешь? Какие еще джентльмены удачи? Где ты видел галактических пиратов? В кино? В электронных играх? Проснись! Их нет. А есть неудачники, которые не смогли найти свое место в жизни, пустились во все тяжкие, чтобы доказать самим себе, что они мужики, а не отбросы цивилизации. И что доказали? Кто из нас прожил жизнь счастливо? Покажи мне хоть одного, кто принес какую-то пользу хотя бы самому себе. Покажи, и я передам тебе командование "Летучим Голландцем". И что ждет таких "героев" в будущем? Ты знаешь, кем они кончают? Я знаю. Я видел оборванцев, некогда мнивших себя грозой вселенной. Всеми брошенные, никому не нужные, они неделями копили гроши, чтобы напиться и забыть, кто они такие. А на их похороны приходила только парочка таких же неудачников. Для них это был просто очередной повод нажраться и поныть. Ты этого хочешь? Ты этого желаешь всем нам? Любой из нас, у кого еще мозги совсем не отсохли, думал об этом. Но мы ничего не могли изменить, потому, что в эту дверь гораздо легче войти, чем из нее выйти. Сейчас нам представился шанс, возможно, единственный в нашей жизни, остановиться и подумать. Остановись и подумай, Дон. Это говорю я, Стив Бауэр, капитан "Летучего Голландца", находясь в здравом уме и твердой памяти. Вдумайся в то, что я тебе сказал. Можешь пристрелить меня, если ты сейчас услышал от меня хоть слово неправды.
- Я знаю, что ты Стив Бауэр, - зарычал в ответ Кардан, - точнее был им, пока не стал читать идиотские проповеди. Ты наш командор, никто не спорит, но только когда говоришь как командор, а не как поп на кафедре.