* * *
Летательный аппарат поднял нас над полем боя, перенес через городскую стену и опустил на крышу одной из башен. За время этого короткого полета солдатам Вокса, похоже, подтвердили, кто мы такие, и они, посовещавшись, стали обращаться со мной почтительнее, а с Эллисон заговорили сочувственным тоном. Еще до посадки мы получили свежую одежду - новенькие комбинезоны, на этот раз голубые. Один из солдат, наверное, фельдшер, мою кисть, случайно пораненную Чоем Диггером, разрезавшим на нас веревки, обработал каким-то бальзамом. Он же хотел было осмотреть рану на спине у Эллисон, оставшуюся после выдирания "узла", но она только фыркнула и отстранилась от него. Нам дали напиться воды - чистой, прохладной, божественной.
На крыше башни, куда мы опустились, свирепствовал ветер. Солдаты отвели нас к огромному ангару, у входа в который Эллисон задержалась и о чем-то спросила наш конвой. Солдат, к которому был обращен вопрос, вытаращил глаза. Она повторила свой вопрос и получила короткий ответ. Обмен репликами стал походить на спор, и в конце концов солдат утвердительно кивнул - видно, чтобы отвязаться.
- Процесс перехода через Арку в самом разгаре, - сказала Эллисон мне. - Сеть оценивает время до завершения перехода, если все получится, примерно в двадцать минут. Я подожду здесь.
Я не понял зачем. Окажется ли Вокс на Земле, как будто никак не зависело от того, где мы проведем оставшееся время - здесь, на ветру, или ниже, в более комфортабельном месте.
- Мне все равно, - сказала она и добавила, понижая голос: - Я хочу это видеть. Я сказала им, что ты тоже хочешь этого. Мои желания им не важны, но ты - другое дело, ты - Посвященный.
Нас отвели на закрытый балкон под посадочной площадкой, и мы очутились высоко над городом - два угрюмых, измазанных кровью пугала, озирающих остров Вокс и мерцающее вдали под маленькой экваторианской луной море. Поля, где гибли фермеры (к этому моменту все они уже, должно быть, были мертвы), окутывал дым, но ветер сносил его в сторону, и небо над нашими головами было ясным и звездным. Боевые машины кружились в нем, возвращаясь друг за другом на свои базы.
Эллисон заговорила с ближайшим к ней солдатом из нашего конвоя. Свои вопросы и его ответы она старательно переводила мне. Верит ли солдат, что Воксу удастся попасть на Землю? Да, он уверен в этом, пророчества рано или поздно сбываются; среди нас находятся Посвященные. А что стало с Посвященными, которых привезли в Вокс-Кор перед бомбардировкой города? Им не повезло, ответил солдат. Одна из ракет преодолела оборонительные рубежи Вокса и повредила жизненно важную инфраструктуру Вокс-Кора; и самое скверное - что Посвященные оказались слишком близко к эпицентру взрыва…
Для меня осталось неясным, сколько этих "Посвященных" сумели подобрать в экваторианской пустыне. Возможно, мальчишку-гибрида Айзека Двали, его мать, нескольких злополучных штатских, случившихся поблизости… Неужели они все погибли?
- Все, кроме одного, - перевела Эллисон.
- Кто этот один?
- Самый младший.
Значит, мальчишка, Айзек.
- Только у него тяжелые ранения, - добавила Эллисон. - Состояние критическое.
- Разве этого достаточно, чтобы привлечь внимание гипотетиков? Вы думаете, что они соизволят открыть закрытую Арку и перенести нас на Землю потому лишь, что опознают раненого молокососа и сбрендившего бывшего матроса?
На этот вопрос у нее ответа не было. Ответ пришел с неба, в виде яркой зеленой вспышки.
3
Экваторианский океан тонул в ночи, а на Земле был день.
Перемещение произошло так же внезапно и непостижимо просто, как и в первый раз на ржавом грузовом судне - с Суматры прямиком на Экваторию. Я ощутил некоторую тяжесть в теле - земное притяжение несколько превышает экваторианское, - но это было не более чем перегрузка в быстро поднимающемся лифте. Прочие перемены были более ощутимыми.
Все заливал тусклый дневной свет. Воздух разъедал глаза. Море вокруг Вокса до самого горизонта было плоским и маслянистым, а небо имело неприятный зеленоватый оттенок.
- Боже, нет! - прошептала Эллисон.
Солдаты просто остолбенели.
- Яд! - простонала Эллисон. - Сплошная отрава кругом…
Сирены прекратили свой вой и смолкли. В наступившей тишине солдаты застыли, словно внимая недоступным мне голосам - возможно, это и происходило: у них в наушниках могли звучать инструкции Сети или их командиров.
Потом один из них что-то сказал, обращаясь к Эллисон.
- Нам всем приказано спускаться вниз, - перевела она мне. - Для нас больше не делают исключения. Сейчас произойдет герметизация города.
Перед уходом я в последний раз взглянул на поле за стеной. На выжженной земле лежали обугленные трупы фермеров, еще более страшные при угрюмом зеленом свете дня. Среди них ползали немногочисленные выжившие, но даже с такой высоты было видно, что они контужены и движутся без всякой цели. Я спросил у Эллисон, нельзя ли занести хотя бы немногих внутрь, в качестве пленных.
- Нет! - отрезала она.
- Но раз воздух отравлен…
- Скажи спасибо, что спасли НАС!
- Там несколько сот человек. По-твоему, это нормально - бросить их умирать?
Она решительно кивнула.
- Кто здесь у вас командует? Эти люди готовы взять на себя ответственность за такое преступление? У них что, совсем нет совести?
Она с любопытством покосилась на меня.
- Вокс - лимбическая демократия. Совесть здесь одна-единственная. Она зовется "Корифей", и Корифею наплевать, сколько фермеров умрет.
ГЛАВА 7
САНДРА И БОУЗ
- Познакомьтесь, это Сандра Коул, - начал Боуз. - Она врач Оррина в государственном приюте.
- Строго говоря, я уже не его врач… - поправила его Сандра, чувствуя, что угодила в западню. Эриел Матер полоснула ее, как ножом, острым взглядом, и она запнулась на полуслове. Голова Эриел, высокой и тощей, находилась на одном уровне с головой Сандры, хотя она сидела, а Сандра еще стояла. Рядом с Оррином его сестра тоже выглядела, наверное, смешной дылдой. У нее было такое же, как у брата, костлявое лицо и такие же искрящиеся карие глаза. Зато она была напрочь лишена его неуверенности, от ее взгляда ослепла бы даже кошка.
- Вы посадили моего брата под замок?
- Я бы так не сказала. Он проходит проверку на соответствие требованиям, предъявляемым к взрослым кандидатам на участие в программе опекунства штата Техас.
- С чем это едят? Он вправе удрать от вас?
Эту женщину устроит только прямой ответ. Сандра уселась и дала именно такой:
- Нет, такого права у него нет. По крайней мере, пока.
- Не беспокойтесь, Эриел, - вмешался Боуз, - Сандра на нашей стороне.
Какие еще "стороны"? Похоже, Сандру без ее ведома зачислили в чей-то лагерь…
Напуганный официант принес корзиночку с ролами и был таков.
- Я знаю одно, - заговорила Эриел. - Этот человек звонит мне и говорит, что Оррину на улице накостыляли по шее, а потом его же законопатили в каталажку. Выходит, в Техасе схлопотать промеж глаз - уже преступление!
- Его заключили под стражу для его же безопасности, - объяснил Боуз.
- Ну, под стражу, велика разница! Я хочу его забрать. Он мой младший братишка. Я пекусь о нем всю его жизнь и половину своей. Я приехала за ним. И что я узнаю? Что Оррин уже не в каталажке, а в каком-то приюте. Это вы там заправляете, доктор Коул?
Сандра помедлила, приводя в порядок мысли, и нарочито медленно намазала кусочек хлеба маслом под взглядом Эриел.
- Я - психиатр приемного отделения. Я работаю в приюте, это так. Когда полисмен Боуз доставил к нам Оррина, я первой с ним разговаривала. Вам известно, как в нашем штате функционирует попечительская система? Полагаю, не совсем так, как в Северной Каролине.
- Мистер Боуз говорит, что это типа тюряги для сдвинутых.
Сандра склонялась к тому, что мистер Боуз такого не говорил.
- Когда у нуждающихся, улиц без определенного места жительства и без средств к существованию возникают сложности с полицией, их могут передавать в приют штата, даже если они не совершали правонарушений, особенно в случаях, когда их, по мнению полиции, нельзя оставлять на улице, так как это подвергло бы их опасности. Приют - не каталажка. И не дурдом. Проверка занимает неделю. Мы определяем, нуждается ли поступивший в постоянном уходе и в опеке. По истечении недельного срока кандидат либо отпускается, либо получает статус зависимого.
Она сознательно употребляла слова, которые могли быть для Эриел непонятными, хуже того, это были термины из трехстраничной брошюры приюта, предназначенной для родственников пациентов. С другой стороны, где было взять другие слова?
- Оррин не сумасшедший.
- Я сама проводила с ним собеседования и склонна с вами согласиться. В любом случае кандидата, не склонного к насилию, всегда можно отдать на попечение желающего этого родственника, располагающего средствами к существованию и легальным местом жительства.
Она с упреком посмотрела на Боуза - мог бы и сам объяснить все это заранее.
- Если вы можете подтвердить, что приходитесь Оррину сестрой, - годятся водительские права или карточка социального страхования, - если вы имеете работу и готовы подписать соответствующие документы, мы сможем отдать вам Оррина практически без промедления.
- Я уже говорил все это Эриел, - подал голос Боуз. - И даже звонил в приют, предлагал предоставить все полагающиеся документы. Но возникла проблема. Ваш начальник, доктор Конгрив, утверждает, что сегодня днем у Оррина случился приступ буйства. По словам Конгрива, он напал на санитара.
Сандра прищурилась.
- Серьезно? Я ни о каком приступе буйства не слыхала. Если Оррин на кого-то напал, для меня это новость.
- Чушь собачья, вот что это такое! - рявкнула Эриел. - Вы говорили с Оррином совсем немного и то знаете, что это чушь. Оррин в жизни ни на кого не поднимал руку. Он и букашки не раздавит, не попросив у нее прощения.
- Возможно, это обвинение не соответствует действительности, - сказал Боуз, - но вопрос с освобождением осложняется.
Сандра все еще обдумывала услышанное.
- Честно говоря, насколько я могу судить, это не похоже на Оррина. - Но так ли хорошо она его знает после двух бесед? - Погодите, вы допускаете, что Конгрив лжет? Но зачем ему лгать?
- Чтобы не отпускать Оррина, - сказала Эриел.
- Да - но зачем? Нам и так недостает средств, а приют перегружен. Возвращение пациента в семью - оптимальный выход для всех. Как мне кажется, и Конгрива к нам взяли именно потому, что совет директоров решил, что он сумеет разгрузить наше заведение. ("Не считаясь с моральными требованиями", - добавила она про себя.)
- А может, вы просто не знаете всего о том месте, где работаете? - предположила Эриел.
Боуз кашлянул и сказал:
- Не забывайте, что Сандра здесь, чтобы помочь нам. Никто, кроме нее, не добьется, чтобы с Оррином поступили по справедливости.
- Я постараюсь побольше разузнать об этом инциденте. Не знаю, смогу ли помочь, но сделаю все от меня зависящее. Мисс Матер, вы не откажетесь ответить на кое-какие вопросы об Оррине? Чем больше я о нем буду знать, тем проще мне будет разобраться с его делом.
- Я все уже рассказала мистеру Боузу.
- Я бы попросила повторить то же самое мне, если не возражаете. Мой интерес к Оррину несколько отличается от интереса к нему полисмена Боуза. - (И даже очень сильно отличается! До Сандры только сейчас дошло, как сильно она недооценивала Джефферсона Эмрита Боуза.) - Оррин жил с вами?
- Да, пока не сел в автобус и не подался в Хьюстон.
- Вы его сестра. А что с вашими родителями?
- У нас с Оррином разные отцы, оба куда-то запропастились. Наша мать, Дэниела Матер, умерла, когда мне исполнилось шестнадцать лет. Она хорошо о нас заботилась, но и легко забывала о своих обязанностях… Под конец она пристрастилась к наркотикам, встречалась с кем попало, понимаете? В итоге Оррин остался у меня на руках.
- Вам нелегко с ним пришлось?
- И да и нет. Не сказать, чтобы он требовал много внимания. Оррин отлично мог себя занять: листал книжки с картинками и все такое. Даже малышом почти совсем не плакал. Но в школе дела у него пошли худо, - когда мама отводила его туда, он плакал навзрыд, поэтому часто оставался дома. Еще у него были проблемы с едой: перед ним дважды в день ставили еду, а он к ней не притрагивался и ходил голодный. Вот каким он был.
- То есть отличался от других детей?
- Еще как отличался! Но не сказать, чтобы отставал в развитии, ни в коем случае. Он умел писать письма и читать слова. Ему бы хватило ума, чтобы прилежно вкалывать, если бы кто-нибудь предложил ему место. У нас в Рейли он работал ночным сторожем, здесь тоже, как сказал мне полисмен Боуз, пока его не уволили.
- Слышит ли Оррин голоса и видит ли то, чего на самом деле нет?
Эриел Матер сложила руки на груди и возмущенно фыркнула.
- Говорю вам, он не псих. Просто у него хорошее воображение. Это было заметно, еще когда он был мал: сочинял всякие небылицы про свои игрушки и всякое такое. Бывает, таращится на экран, а телек даже не включен, но ему интересно, словно там идет занятная передача. Или в небо смотрит, как там плывут облака. В дождливые и ветреные дни его было не оторвать от окна. Но, думаю, это еще не значит, что у него мозги набекрень.
- Я тоже так думаю.
- И что же теперь? Отоприте дверь, выпустите его - и дело с концом.
- Единственное, что я могу сделать, - если у меня получится, - это убедить моих коллег, что, окажись Оррин на улице, ему ничего не будет угрожать. То, что вы рассказали, может мне помочь в этом. Думаю, полисмен Боуз затем нас и познакомил. - При этом Сандра покосилась на Боуза. - Так вы говорите, Оррин никогда не был агрессивным?
- Какое там, чтобы избежать споров, он просто затыкал уши! Да он сама робость! Когда мать приводила домой мужчину, он очень переживал и прятался, особенно если возникали какие-нибудь размолвки или неприятности.
- Простите меня за этот вопрос, но ваша мать поднимала на Оррина руку?
- Иногда у нее от наркоты ехала крыша, особенно под конец. Без скандалов не обходилось. Но больше по мелочам, ничего серьезного.
- Вы говорили, что Оррин любил рассказывать истории. Он их записывал? Вел дневник?
Вопрос, кажется, вызвал у Эриел удивление.
- Не припомню такого. Почерк у него аккуратный, но нельзя сказать, чтобы он много писал.
- Дома, когда он вернулся в Рейли, была у него подружка?
- Да нет, он стесняется женщин.
- Его это беспокоит, он переживает?
Эриел Матер только пожала плечами.
- Что ж, я признательна вам за терпение, Эриел. По- моему, Оррин не нуждается в опеке. Ваши ответы это только подтверждают. ("Но при этом возникают новые вопросы", - мысленно оговорилась Сандра.)
- Вы сможете его отпустить?
- Это не так просто. Сначала предстоит разобраться с сегодняшними событиями, из-за которых доктор Конгрив решил, что Оррин расположен к насилию. Но я сделаю все возможное.
Сандру посетила новая мысль.
- Если позволите, еще один вопрос. Что заставило Оррина уехать из Рейли, и почему именно в Хьюстон?
Эриел заколебалась. Ее осанка при этом осталась прямой, как у кочерги. Словно чувство собственного достоинства у нее отдавало команду спинным позвонкам.
- Иногда на него что-то находит…
- В каком смысле?
- Ну, обычно Оррин кажется младше своих лет - наверное, вы это заметили. Но изредка на него накатывает, и тогда он уже не выглядит так молодо - смотрит сквозь вас так, что может показаться, будто он старше луны и звезд… Вроде как у него внутри завывает какой- то древний ветер, - так мамаша говорила, когда на него находила эта блажь.
- Это как-то связано с его отъездом в Хьюстон?
- Он тогда был как раз в таком состоянии. Не знаю толком, собирался он в Техас или еще куда. Ничего мне не сказал, просто забрал пятьсот долларов, которые я копила на новую машину - стащил их из ящика, пока я была на работе. Попросил нашу соседку, миссис Бостик, отвезти его на автобусную станцию. Уехал без вещей, с одним старым блокнотом и ручкой - как та говорит. Она решила, что на станции у него с кем-то встреча, и Оррин не стал отнекиваться. Когда она его высадила, он, видать, купил билет и сел на междугородний автобус. Перед этим он несколько дней был сам не свой - ну, смирный такой, все глядел вдаль… - Эриел с сомнением посмотрела на Сандру. - Надеюсь, это не изменит ваше отношение к нему?
Усложнит, скорее, подумала Сандра, но решительно помотала головой: конечно, не изменит.
* * *
Эриел Матер приехала в город рано утром. Боуз помог ей поселиться в мотеле, потом она, не разбирая вещей, отправилась с ним в приют - с известным удручающим результатом. Теперь ее разбила усталость, и она сказала Боузу, что хочет выспаться.
- Спасибо за угощение, и вообще…
- Мне еще надо кое-что обсудить с Сандрой, - сказал Боуз и, попросив официанта вызвать для Эриел такси, продолжил: - Пока мы ждем, можно еще один вопрос?
- Спрашивайте.
- Оррин связывался с вами после того, как приехал в Хьюстон?
- Разок позвонил, чтобы успокоить - мол, у него все в порядке. Я было набросилась на него за то, что он удрал, и он повесил трубку, я потом жалела, что не сдержалась, надо было взять себя в руки. Сколько на него ни ори, толку никогда не было. Спустя неделю получаю письмо: дескать, получил работу, надеюсь, ты не сердишься… Я бы ответила, но он не написал обратного адреса.
- Он сообщил, что у него за работа?
- Не припомню такого.
- Не на складе? Не упоминал про некоего Файндли?
- Нет, сэр. А что?
- Так, ничего. Еще раз спасибо, Эриел.
Боуз пообещал ей позвонить завтра и сообщить, как идут дела. Она встала и пересекла ресторан с гордо задранным подбородком.
- Ну, что? - обратился Боуз к Сандре. - Какое у вас мнение?
Сандра покачала головой.
- Ничего не получится. Вы ничего от меня не добьетесь, пока сами не ответите на пару-тройку вопросов.
- Справедливо. Кстати, мне еще надо добраться до дому - сюда я приехал с Эриел на такси. Не подбросите?
- Пожалуй. Только не вздумайте вешать мне лапшу на уши, иначе высажу вас на пол пути, даю слово!