- Наверно, золотой корпус, сэр. Извините, что потревожил.
Ян сунул руку с зажигалкой в карман, кивнул - он не мог рисковать, пытаясь сказать что-нибудь, - и пошел к открытой двери лифта. Дверь закрылась - только тогда он расслабился и разжал кулак. Пронесло. Чуть не погорел. Но теперь уже нельзя включать схему, которую он туда вставил. Слишком опасно: если засекут детектором - тогда конец.
Тергуд-Смит сидел за столом, суровый, неулыбчивый, и только кивнул холодно, когда Ян вошел. Не дожидаясь приглашения, Ян уселся в кресло и скрестил ноги как можно беззаботнее.
- В чем дело?
- Мне кажется, ты серьезно влип.
- А мне кажется, я понятия не имею, о чем ты толкуешь.
Тергуд-Смит направил палец, как пистолет, на Яна и мрачно взглянул на приятеля.
- Не пытайся играть со мной, Ян. Произошла еще одна из тех самых случайностей. Вскоре после твоего появления на Двенадцатой станции с одного из космических кораблей пропал человек.
- Вот как? И ты думаешь, что я имею к этому какое-то отношение?
- Я.бы об этом вообще не узнал или не придал бы значения, если бы это не был наш человек.
- Из Безопасности? Тогда понимаю, почему он тебя так заботит.
- Понимаешь!.. Не он меня заботит, а ты! - Тергуд-Смит начал медленно загибать пальцы. - Ты имеешь доступ к терминалу, с которого производилось незаконное подключение. Потом ты оказался в Шотландии во время происшествия в лагере. А теперь ты оказываешься там и тогда, где и когда исчезает человек. Мне это не нравится.
- Совпадение. Ты сам сказал.
- Ну нет. Я не верю в совпадения. Ты замешан в преступлениях против Безопасности…
- Послушай, Смитти. Не можешь же ты обвинять вот так, без каких-либо доказательств…
- Доказательства мне не нужны. - В голосе Тергуд-Смита звучал могильный холод. - Если бы ты не был братом моей жены, я бы арестовал тебя тотчас же. Отсюда ты пошел бы под следствие, а потом - если бы остался жив - в лагерь. Пожизненно. Ты попросту исчез бы из этого мира. Имя твое пропало бы из всех списков, твой счет в банке перестал бы существовать, квартира твоя стояла бы пустой.
- И ты мог бы… это сделать?
- Я уже это сделал, - монотонно, но категорично ответил Тергуд-Смит.
Ян был ошеломлен:
- Не верю. Это ужасно. По одному твоему слову… Где же правосудие?
- Ян, ты дурак. Правосудие существует в мире лишь постольку, поскольку его дозволяют сильные мира сего, чтобы легче было управлять. В этом здании никакого правосудия нет. Вообще нет. Ты понимаешь, о чем я тебе говорю?
- Понимаю. Но не могу поверить, что это правда. Ты говоришь, что жизнь - как я ее знаю - не настоящая…
- Не настоящая. Но я не жду, что ты мне поверишь на слово. Слова - это только слова. Потому я организовал для тебя наглядную демонстрацию. Нечто такое, с чем ты спорить не станешь.
Тергуд-Смит нажал кнопку на столе, и дверь открылась. Полисмен в форме ввел человека в серой тюремной робе, остановил его у стола и вышел. Человек так и остался стоять, глядя в пространство неподвижным взглядом. Лицо обвисло вялыми складками, глаза пустые.
- Приговорен к смерти за наркотики, - сказал Тергуд-Смит. - Такая тварь для общества бесполезна.
- Он человек, а не тварь.
- Теперь это тварь. Перед казнью ему стерли кору головного мозга. У него нет ни сознания, ни памяти - ничего. Личности нет, только плоть. Сейчас мы ликвидируем и ее.
Ян ухватился за подлокотники, не в силах вымолвить ни слова, когда его зять вытащил из стола металлическую коробку. С одной стороны из нее выступала изолированная ручка, с другой - два стержня. Тергуд-Смит подошел к заключенному, прижал стержни к его голове и нажал триггер на ручке.
Человек резко дернулся в болезненной конвульсии - и рухнул на пол.
- Тридцать тысяч вольт, - сказал Тергуд-Смит, поворачиваясь к Яну. Голос его был бесцветен. Он подошел к Яну и поднес убийственный электроприбор к его лицу. - С тем же успехом это мог быть и ты. Вот прямо сейчас. Ты все еще не понимаешь, о чем я тебе говорю?
Ян с ужасом, как зачарованный, смотрел на стержни с почерневшими ямочками у концов. Они еще приблизились - он невольно отшатнулся. В этот момент - впервые - ему стало страшно за себя, очень страшно. И за этот мир, в котором он прожил всю жизнь. До сих пор он словно играл в какую-то сложную игру. Другие могли пострадать, но он - нет… Теперь его ошеломило открытие, что правил, по которым он играл, не существует. Это уже не игра. Теперь все по-настоящему. Игры кончились.
- Да, - сказал он хрипло. - Да, мистер Тергуд-Смит, я понял все, что вы сказали. - Он говорил очень тихо, почти шепотом. - Это не беседа, не спор… - Он глянул на тело, распростертое на полу. - Вы хотите мне что-то сказать, не так ли? Я должен буду сделать что-то такое, чего вы от меня хотите?
- Ты совершенно прав.
Тергуд-Смит вернулся на свое место и отложил прибор. Дверь снова отворилась, вошел все тот же полицейский и вытащил тело. Ужасно, за ноги, голова каталась по полу из стороны в сторону. Ян отвел глаза.
Зять снова заговорил:
- Ради Элизабет, и только ради нее, я не буду тебя спрашивать, как глубоко ты увяз в Сопротивлении. Что ты состоишь в нем, я знаю. Советом моим ты пренебрег - теперь будешь выполнять мои приказы. Ты бросишь все немедленно, оборвешь все связи, прекратишь любую деятельность. Навсегда. Если ты снова попадешь под подозрение, если ты снова хоть как-то окажешься замешан в чем-нибудь противозаконном - с этого момента и впредь я пальцем не шевельну, чтобы тебя выгородить. Тебя тотчас же арестуют, доставят сюда, допросят по всем правилам и посадят на всю жизнь. Ясно?
- Ясно.
- Громче, не слышу.
- Ясно! Да, ясно, я все понял.
Но, произнося эти слова, Ян почувствовал, как из страха прорастает бешеная ярость. В этот момент абсолютного унижения он понял, насколько отвратительны люди у власти - и насколько невозможно жить в мире с ними, сделав такое открытие. Умереть он не хотел, но знал, что никогда уже не сможет жить в таком мире, где у власти стоят тергуд-смиты. Он ссутулился и опустил голову. Не потому, что сдался, а чтобы зять не смог увидеть его ярость.
Руки его были в карманах пиджака.
И он нажал кнопку зажигалки.
Сигнал команды ушел с крошечного, но мощного передатчика зажигалки. Команда включила устройство, скрытое в авторучке, торчавшей из кармана сотрудника Безопасности. Весь банк памяти авторучки был передан в память зажигалки за миллионные доли секунды. Ян отпустил кнопку и поднялся.
- Еще что-нибудь - или я могу идти?
- Это только ради тебя, Ян. Я от этого ничего не выигрываю.
- Смитти, прошу тебя. Будь кем угодно - но только не лицемером. - Ян не смог сдержаться, ярость прорвалась наружу. Тергуд-Смит, наверно, ждал этого, потому что только кивнул, не проявив никаких эмоций. И тут Яна осенило: - А ведь ты меня ненавидишь, верно? И всегда ненавидел.
- Совершенно верно.
- Ну что ж, тем лучше. Это чувство взаимно.
С этими словами Ян вышел, боясь, что и так позволил себе слишком много. На обратном пути никто не пытался его остановить, и, только уже выезжая из гаража, он понял, что это значит.
Он вырвался со своим прибором. У него в кармане запись всех разговоров зятя в высшем руководстве Безопасности за последние несколько недель.
Но ведь это же бомба, которая может его уничтожить. Что делать с ней? Стереть память, закинуть зажигалку в Темзу и забыть, навсегда забыть… Он автоматически свернул в сторону реки. Сделать что-нибудь другое - все равно что самому себе вынести смертный приговор.
Мысли мешались, голова шла кругом - соображал он плохо. Едва не вылетел на перекресток под красный свет - не заметил, - и только бортовой компьютер спас его, вовремя включив тормоза.
Он понимал, что это решающий момент: вот сейчас он определит, какой будет вся его дальнейшая жизнь.
Он заехал на Савой-стрит и остановил машину. В таком состоянии двигаться нельзя. Но и сидеть спокойно он тоже не мог. Вышел, запер машину и зашагал к реке. Потом остановился. Нет, решения еще нет, и это хуже всего. Он все еще не знал, что предпринять. Вернулся, открыл багажник, порылся в ящике с инструментом, нашел пару микронаушников, сунул в карман и снова пошел к реке.
Дул холодный ветер, слякоть снова замерзла бугристой ледяной коркой. На набережной Виктории Ян был совсем один, если не считать нескольких фигур вдали. Он стоял возле каменного парапета и смотрел на Темзу, но не видел ни серой воды, ни льдин, спешивших к морю. Зажигалка зажата в руке. Сейчас вытащить ее из кармана, швырнуть - и все колебания позади… Он достал ее и посмотрел. Такая маленькая, такая крошечная - как человеческая жизнь…
И вставил штекер наушников в отверстие на донышке.
Выбросить он всегда успеет. Но сначала надо услышать, что говорит Тергуд-Смит в безопасности своего кабинета, как разговаривает с такими же, как он сам. Хотя бы это можно себе позволить?
Неслышные снаружи, в ушах зазвучали крошечные голоса. Он почти ничего не понимал: разговоры о неизвестных ему делах, незнакомые имена… Для специалистов это был бы праздник, они смогли бы распутать все эти упоминания и распоряжения, смогли бы извлечь из них смысл. Но для Яна там никакого смысла не было. Он прогнал запись к концу и поймал что-то из сегодняшнего разговора, потом вернулся к началу дня… Ничего интересного… И тут он похолодел, услышав четкие слова:
- Да, верно, эта израильская девчонка. Она нам достаточно напакостила, сегодня вечером будем с ней кончать. Подождем, когда начнется их встреча на канале, а потом…
Сара! Сара в опасности!
Ян принял решение, в тот момент даже не подозревая об этом. Он вообще ничего не решал. Он просто спешил назад к машине - бегом нельзя, это будет бросаться в глаза, - быстро шел сквозь сгущавшийся мрак. Сегодня вечером. Сейчас! Он успеет добраться раньше, чем они?
Он гнал машину внимательно и хладнокровно, выгадывая каждую секунду. На канале. Наверно, тот самый катер на канале Регента, где они встречались в прошлый раз. Как много знает Безопасность? Как они об этом узнали? Как долго они следили за каждым их движением, играли с ними, словно кошка с мышью? Впрочем, это неважно. Он должен спасти Сару. Главное - она… Стало темнеть, включились фары.
Ему нужен план. Сначала обдумать, действовать потом. Машина почти наверняка прослушивается; надо вести себя как ни в чем не бывало. Если поехать прямо к Маленькой Венеции, то тревога поднимется тут же.
Часть дороги придется пройти пешком. На Майда-Вэйл торговый центр - это годится. Ян заехал туда, припарковал машину и зашел в самый большой магазин. Быстро пересек его и выбрался на улицу через другую дверь.
Когда он добрался до канала, уже совсем стемнело. Вдоль набережной горели фонари, навстречу шла какая-то пара. Он отпрянул назад, в тень деревьев, и пропустил их мимо. Только когда они исчезли из виду, он побежал к катеру. Тот был на прежнем месте, ни огонька, ни звука… Когда он прыгнул на борт, из тени шагнул какой-то человек.
- На твоем месте я бы туда не входил.
- Пекарь! Мне надо, это очень срочно!
- Стой, сынок, там очень секретная встреча…
Ян стряхнул руку Пекаря со своего плеча и оттолкнул его так, что тот споткнулся и упал. Ян распахнул дверь и ворвался в каюту.
Сара изумленно раскрыла глаза от неожиданности.
И так же изумленно посмотрела на него Соня Амарильо, начальник сателлитной лаборатории, сидевшая за столом напротив нее.
Глава 20
Ян не успел ничего сказать - его схватили сзади, так что дышать стало невозможно, и потащили.
- Отпусти его, Пекарь, - распорядилась Сара. Тот выпустил его и толкнул вперед. - Закрой дверь, быстро!
- Вам нельзя было приходить, - сказала Соня. - Это опасная ошибка…
- Слушайте, времени нет, - перебил ее Ян. - Тергуд-Смит знает о тебе, Сара, и знает об этой встрече. Полиция уже направляется сюда. Вам надо немедленно убираться.
Женщины окаменели. Молчание нарушил Пекарь:
- Раньше чем через час транспорта не будет. Но ее я могу увести, - он показал на Соню. - Лед на канале еще держится, я знаю, как пройти. Но это только для меня.
- Так двигайтесь, - скомандовал Ян. И повернулся к Саре: - Идем со мной. Если доберемся до машины, мы сумеем от них уйти.
Погасили свет, открыли дверь… Проходя мимо, Соня быстро погладила Яна по щеке.
- Теперь я могу сказать, как замечательно было работать с тобой и как много ты сделал для всех нас. Спасибо, Ян.
Она исчезла во тьме, Ян и Сара стали подниматься по трапу следом. На причальной полосе как будто никого не было.
- Я никого не вижу, - сказала Сара.
- Хорошо, если ты не ошибаешься.
Они изо всех сил побежали к мосту через канал, так быстро, как только можно было бежать по обледеневшему грунту. И уже собирались свернуть на мост, когда из-за поворота вылетела машина и с ревом помчалась в их сторону.
- В кусты! - крикнул Ян, увлекая Сару за собой. - Быть может, они нас не заметили…
Они продирались сквозь ветви, невидимые в темноте, а шум мотора за спиной становился все громче и громче. Взвизгнув рессорами, машина взлетела на горбатый мост, скатилась с него и устремилась прямо к ним, разметая мрак ярким светом фар. Ян бросился на землю, прижав Сару к себе.
Фары пронеслись мимо. Позади раздался лязг металла - это машина сбила знак, закрывавший въезд на причальную полосу, и понеслась вдоль берега.
- Бежим! - Ян поднял Сару на ноги. - Как только они обнаружат, что на катере никого нет, - начнут облаву.
До ближайшего перекрестка они мчались во весь дух. На улице были люди, пришлось перейти на быстрый шаг. Потом людей вокруг стало больше - и никаких признаков преследования - они пошли помедленнее, переводя дыхание.
- Ты можешь сказать, что случилось? - спросила Сара.
- Я, наверно, весь в "клопах". Все, что мы говорили, записано.
- Одежду твою мы уничтожим. Но я должна знать, что случилось. Немедленно.
- Я подслушал своего зятя. "Клопа" ему подсадил, очень кусачего. У меня в кармане запись всех его последних разговоров. Я там мало что понял, но последний кусочек оказался вполне ясен. Сегодня записано. Они собирались захватить людей, которые встречаются вечером на канале. Это его слова. И он упомянул "израильскую девчонку".
Сара тихо охнула и впилась пальцами в его руку.
- Как много они могут знать?
- Ужасно много.
- Тогда мне надо тотчас же убираться из Лондона и вообще из страны. А твою запись надо обязательно передать нашим людям. Их надо предупредить.
- Ты сможешь это сделать?
- Надеюсь. А что будет с тобой?
- Пока они не знают, что я был сегодня здесь, мне ничего не грозит. - Он не хотел говорить ей о смертельном предупреждении Тергуд-Смита. Главное - спасти ее; о себе он позаботится потом. - Я проверил машину, оптических "клопов" там быть не должно. Скажи сейчас, куда тебе надо, а в машине молчи.
- На Ливерпуль-Роуд барьер Безопасности. Найди тихую улочку по эту сторону и выпусти меня. Я пойду в Айлингтон.
- Хорошо.
Какое-то время, кружа по переулкам на Майда-Вэйл, они молчали.
- Та женщина на катере. Что будет с ней? - спросил Ян.
- Ты можешь забыть, что видел Соню?
- Трудновато будет. Она очень важный человек?
- Очень. В высшем руководстве лондонской организации. Из самых лучших наших людей.
- Не сомневаюсь. Мы пришли. Теперь молчок.
Ян отпер машину и сел за руль. Завел мотор, включил радио - потом забормотал себе под нос, словно о чем-то вспомнив. Выбравшись из машины, подошел к багажнику, открыл его и начал греметь инструментами в ящике, знаком показав Саре, чтобы она садилась в машину через его дверь. Когда она села, он забрался следом и медленно тронулся с места.
Кратчайший путь пролегал через Мэрилбоун, но Яну не хотелось ехать мимо Управления Безопасности. Вместо того он повернул к Сэйнт-Джон-Вуд и поехал по тихим жилым кварталам, а потом мимо Регент-Парка. Внезапно музыка смолкла, и из радиоприемника раздался громкий мужской голос:
- Ян Кулозик, вы арестованы. Не пытайтесь выйти из машины. Ждите полицию.
Слова еще звучали из динамика, а мотор уже выключился. Машина прокатилась по инерции и встала.
Ян увидел в испуганных глазах Сары тот же ужас, который охватил его самого. Безопасность знает, где он, идет по его следу, вот-вот будет здесь… И ее тоже схватят, вместе с ним.
Ян рванул ручку двери, но она не поддалась. Заперты. Они были в ловушке.
- Ну нет, сволочи, так просто у вас не выйдет! - крикнул Ян.
Он вытащил из бардачка дорожную карту, оторвал от угла большой кусок и прижал к нему спираль зажигалки, раздувая пламя. Бумага загорелась - он скомкал остаток карты, поджег ее и сунул под приборный щиток в сплетение проводов.
В тот же момент завыла сирена пожарной тревоги и все двери распахнулись.
- Бежим!
Они выскочили из машины и снова помчались что было сил, не зная, как скоро появится полиция, сколько времени у них в запасе. Бежали по темным боковым улицам, стараясь уйти от машины как можно дальше; бежали - пока Сара не выдохлась окончательно. Тогда они пошли - так быстро, как только она могла выдержать… Никаких признаков погони пока не было. Они вышли на многолюдные улицы Кэмден-Тауна, где было уже безопасно.
- Я пойду с тобой, - сказал Ян. - Они знают обо мне все. О моей связи с Сопротивлением. Меня предупредили. Ты сможешь меня вытащить?
- Мне очень жаль, что я втянула тебя во все это.
- А я тебе благодарен.
- Одной уходить или вдвоем - разницы никакой. Попытаемся добраться до Ирландии. Но ты должен понять, что, если уйдешь со мной, - станешь человеком без родины. Ты уже никогда не сможешь вернуться домой.
- Я и так не смог бы. Если они меня возьмут - я мертвец. А так я мог бы быть с тобой. Мне бы хотелось. Я люблю тебя.
- Ян, прошу тебя…
- А что? Я и сам этого не знал, пока не ляпнул только что.
Извини, что ничего романтичнее у меня не получается. Наверно, это моя инженерская любовная песнь. А ты?
- Сейчас не надо об этом, не время…
Ян остановился возле какой-то витрины и взял Сару за плечи. Он смотрел ей в лицо, а когда она попыталась отвернуться - легонько придержал пальцами за подбородок.
- Лучшего времени не будет. Я только что объяснился тебе в любви, пылкой и бессмертной. И что же ты мне ответишь?
Сара улыбнулась. Чуть-чуть - но все-таки улыбнулась и поцеловала его пальцы.
- Ты и сам знаешь, что ты мне очень дорог. Но ничего больше я сейчас не скажу. Надо идти.
Они пошли дальше. Ян понимал, что ему придется удовлетвориться этим ответом. Во всяком случае, пока. И удивлялся, какая непонятная сила заставила его заговорить о своей любви вот здесь и сейчас, да еще и высказаться так неуклюже. Но это была правда, хотя и совершенно неожиданная для него самого. Правда - и он был счастлив этим.
Беглецы устали, однако идти было еще далеко, и они не решались задерживаться. Ян шел, обняв Сару за талию и поддерживая, как мог.
- Уже немного… осталось, - сказала она.