Вот о чем поведал собравшимся на поляне постлейтенант Аршавир Кардальян. В какой-то момент подпузырная равнина под гусеницами танков сменилась гладким, белоснежным, явно искусственным покрытием. И тут же выяснилось, что у замыкающего колонну "трицера" бесследно пропала кормовая часть. Танк пришлось оставить, а экипаж разместить в других машинах. Это было сделано вовремя, потому что через несколько секунд обрубок пострадавшего "трицера" почти мгновенно погрузился в белое покрытие и исчез. Затем неведомо каким образом словно испарились сразу шесть роботов. Напряжение возрастало – никто не знал, чем чревато дальнейшее продвижение, но командующий группировкой полковник Жук не давал приказа поворачивать назад. Он сделал это только после того, как прямо на ходу исчезли три машины вместе с экипажами. Однако не только развернуться, но даже остановиться не удалось – хотя двигатели были выключены, некая сила продолжала увлекать танки к огромному фиолетовому кругу, возникшему впереди подобно затянутому бумагой перпендикулярно стоящему обручу, сквозь которые в древних цирках, на потеху публике, прыгали разные хищные звери. Когда между возглавлявшим колонну бронеходом полковника Жука и фиолетовым пятном оставалось каких-то двадцать метров, это пятно словно взорвалось, разбрызгав светящиеся золотистые капли. Они оросили танки, долетели и до боевых роботов – и все окружающее на мгновение померкло. А в следующее мгновение стало понятно, что танкисты со всей своей техникой находятся уже в каком-то другом месте.
– На обдумывание причин такого перемещения не было времени, – сказал постлейтенант Кардальян, обводя взглядом слушателей. – Врубился, не врубился – выполняй команду, вот и все!
Танкисты очутились не просто в другом месте – в этом другом месте кипело сражение. Неподалеку от высоких каменных стен какого-то города, на холмистой равнине, сошлись в схватке две армии пеших воинов, вооруженных луками и разными мечами-копьями-топорами. Собственно, танки и роботы оказались не в гуще битвы, а в стороне, в лощине между холмами, и их до поры до времени не замечали. А заметили лишь тогда, когда полковник Жук приказал малым ходом приблизиться к сражающимся и для демонстрации мощи произвел два выстрела из танковой пушки по безлюдному холму. Для полноты впечатлений боевой робот тут же разнес в щепки из гранатомета пару деревьев на другом холме.
И этого вполне хватило. Участники баталии настолько впечатлились появлением третьей силы и ее возможностями, что у них пропало всякое желание продолжать бой. Ничего удивительного в таком поведении не было, поскольку в этом мире не существовало ни танков, ни боевых роботов – не пришло еще их время. Чтобы заставить здешних воинов остолбенеть, хватило бы и одного "трицера", а их тут появилось сто шестнадцать! Плюс восемьдесят четыре автономных универсальных боевых робота! От такого зрелища ударятся в панику и самые хладнокровные…
Столбняк перешел в бегство, причем нападавшие бросились прочь от городских стен, а оборонявшиеся, напротив, помчались к городу. Полковник Жук вовремя сообразил, что для установления контакта пришлось бы таранить ворота, поскольку торжественную встречу грозным незнакомцам никто устраивать не будет, и дал команду окружить удирающее в город войско. И когда команда была выполнена, взобрался через верхний люк на башню "трицера" и жестами попытался успокоить метавшихся в железном кольце аборигенов. Задача оказалась не из легких, но ее все-таки удалось решить. В ход пошли церебротрансляторы, позволившие обеим сторонам понять друг друга – и правитель Сардан, лично участвовавший в битве, пригласил в город нежданных помощников вместе с их диковинными слугами-роботами. Колонна прогромыхала по вымощенным камнем улицам, расположилась на площади перед дворцом и прилегающей территории, и полковник Жук вместе со своим заместителем и тремя командирами батальонов отправился в тронный зал для обстоятельной беседы с правителем государства Ловаро и его ближайшим окружением. А остальных танкистов, покинувших свои боевые машины, окружила толпа любопытствующих горожан. Горожан можно было не опасаться, поскольку за ними присматривали боевые роботы.
– Если подробно все расписывать, то и суток не хватит, – продолжал постлейтенант Кардальян. К этому моменту танкисты возглавляемого им отряда уже выбрались на свежий воздух и сидели на башнях своих бронеходов. – Поэтому я только основные моменты, чтобы вы побыстрее поняли, что к чему.
Смертоносная армия железных чудовищ, появившаяся невесть из каких краев, произвела на правителя сильнейшее впечатление. Сардан, просто ошалев от перспектив, с ходу предложил чужеземцам идти войной на весь мир, подчинить все страны и народы, обложить их данью и жить припеваючи. Однако полковник Жук с таким вариантом не согласился. А поскольку уже было ясно, что планета не входит в состав Межзвездного Союза и о дальсвязи здесь не знают (а ДС-коммов у танкистов не было), то полковник внес встречное предложение: вверенная ему группировка останется в столице и обеспечит отпор любым силам, вознамерившимся вторгнуться в Ловаро. И будет это продолжаться до тех пор, пока танкистов не найдут… если найдут.
На том и порешили. Для танкистов ударными темпами соорудили отдельную казарму, где они и жили под охраной роботов, присматривались к местной жизни и набирались сведений о мире, в который их забросила судьба. То бишь ловушка. (Впрочем, они не знали, что угодили именно в ловушку, устроенную на поле решающей битвы древних пандигиев и иргариев.)
Довольно скоро руководящему составу танковой группировки стало понятно, что Сардан предпочитает действовать тираническими методами и ему плевать с высоты своего трона на уровень благосостояния подданных. Такое положение дел никак не устраивало перемещенцев из гораздо более гуманного общества, и полковник Жук, неискушенный во всяких дипломатических тонкостях, открытым текстом предложил правителю перестроиться, провести реформы и коренным образом улучшить жизнь трудового народа. Сардан, понимая, что иномиряне – это большая сила, выплеснул на танкиста добрую цистерну цветистых фраз и туманных обещаний. Реформы, мол, нужно готовить, такие дела с ходу не делаются, это долгая и кропотливая работа. Но в общем и целом он, Сардан, отнюдь не против перестройки и повышения жизненного уровня, и готов день и ночь, не покладая рук, трудиться ради счастья народного.
Удовлетворенный такими перспективами полковник покинул дворец правителя вместе с сопровождающим его танкистом… и на пути в казарму они подверглись нападению группы неизвестных, вынырнувших из неосвещенного переулка. Их не просто били – их явно намеревались убить, но ничего из этого не получилось. Местные понятия не имели о нуциге – тудайском искусстве самообороны, которым в совершенстве владели оба танкиста. Шесть неподвижных тел остались лежать на мостовой, и полковник Жук незамедлительно сделал выводы из этого столкновения.
Вернувшись в казарму, он немедленно собрал руководящий состав – и в течение полутора часов был разработан подробнейший план штурма дворца и свержения коварного правителя государства Ловаро. Этот план был осуществлен той же ночью силами двух десятков танков при поддержке боевых роботов. Дворцовая охрана серьезного сопротивления оказать не смогла, а местное профессиональное войско было блокировано танками и роботами в военном городке. Да и не рвалось оно в бой за своего правителя. Сам Сардан погиб от выстрела, произведенного роботом, когда, убегая из дворца, пытался перелезть через ограждение прилегающего к резиденции сада.
И власть перешла в руки полковника Жука. А советовался он, как и прежде, со своим заместителем и тремя комбатами. И эта руководящая пятерка взялась за перестройку и реформирование всего и вся в государстве Ловаро. Тут постлейтенант Кардальян был немногословен, ссылался на косность и дремучесть населения, не воспринимавшего новаторские идеи пришельцев, но любой вдумчивый слушатель без труда мог понять, что дело в другом. Безусловно, эти пятеро разбирались в вопросах военной науки и знали, чем, например, отличаются "трицеры" от устаревших "ураганов". Но их познания в экономике не выходили за рамки школьных уроков, да и уроки эти давно забылись за ненадобностью. Поэтому реформаторская работа пошла вкривь и вкось и ни к каким положительным результатам не привела. Единственное, в чем они добились успеха, так это в укреплении вооруженных сил государства. Оружия, боеприпасов и бантина у танкистов было много, но не бесконечно много – поэтому следовало сосредоточиться на производстве холодного оружия. Хоть и жила в перемещенцах надежда на то, что их когда-нибудь найдут, но следовало учитывать и противоположный вариант. А несколько танкистов уже обзавелись тут семьями и все больше врастали в местный быт…
Итак, время шло, жизнь населения не менялась к лучшему – и руководящая пятерка после долгих споров пришла фактически к тому же решению, которое некогда предлагал Сардан. Правда, полковник Жук не собирался воевать со всем миром – был избран другой путь. И отправились в соседние государства танковые отряды в сопровождении роботов, дабы предложить тамошним правителям сделку: вы нам – регулярные платежи в казну, а мы вас будем защищать в случае нападения кого бы то ни было. Такие визиты обязательно сопровождались демонстрацией боевых возможностей танков и роботов, что делало правителей сговорчивыми. Да и нападавшие на столицу Ловаро местные "викинги" – разбойники из северных земель уже успели разнести по свету весть о смертоносном оружии пришельцев. Разбойникам вторили купцы, бывавшие в столице Ловаро, – их время от времени приглашали в военный городок и показывали поражающую воображение автохтонов грозную технику.
Такая практика значительно улучшила экономическую ситуацию в Ловаро и укрепила авторитет перемещенцев с Пятой Точки. И вот дело дошло и до юго-запада континента, где располагалось королевство Воля. Постлейтенант Аршавир Кардальян намеревался от имени правителя Ловаро полковника Жука сделать местному государю предложение, от которого невозможно отказаться. Разумеется, попавшие на Доду танкисты понятия не имели о том, что сюда занесло и зэков из Седлага.
– Вот так мы тут потихоньку и приспособились, – завершил свое повествование Кардальян.
– И как долго вы находитесь на этой планете? – хмуря в размышлении лоб, спросил Шерлок Тумберг.
– Шестой год, если по времени Союза, – ответил командир танкового отряда.
– Ваши пропавшие танкисты объявились на Можае пять месяцев тому назад, – сообщил следователь. – Есть у нас такая планета, из новых.
– С ними все в порядке? – встрепенулся Кардальян.
– Да, все нормально. Они еще и поработали с нами на Можае. А роботов ваших мы обнаружили совсем недавно, в другой планетной системе. Кстати, два сейчас находятся вон в том танке, – Шерлок повел головой в сторону Спинозы, – а остальные на транспортнике, в системе Гренделя. Собственно, я вот о чем: вы прожили здесь пять с лишним лет, то есть время для вас текло обычно. А ваши сослуживцы эти пять лет где-то потеряли: исчезли в двадцатом году, вынырнули в двадцать пятом, а по их ощущениям, прошло всего одно мгновение. И о белоснежной поверхности, насколько я помню, они не говорили, и обрубленный танк не упоминали.
– Ничего особенного, просто разное восприятие, – пояснил Хорригор. – Эта наша ловушка имеет высокую степень вариативности, ее свойства могут меняться в разных точках… В общем, я и сам толком не знаю, как там все устроено, но ее странности в порядке вещей. Одни там видят одно, другие – другое…
– Ваша ловушка? – глаза Кардальяна стали еще больше, занимая теперь чуть ли не четверть лица. – Что это значит? Вы кто?
– Я – Хорригор Гиррохор Роданзирра Тронколен! – выпятив грудь, провозгласил иргарий. – Да, это наша ловушка, только предназначена она была отнюдь не для вас. – Он покосился на Аллатона.
– Ничего не понимаю, – пробормотал Кардальян. – Зачем там, в Пузыре, ловушки?
– Это долгая история, – вмешался Добрыня Кожемяка. – Давайте сейчас о более насущных вещах. Господа, я как старший по званию беру командование на себя. Вы, постлейтенант, – он взглянул на Кардальяна, – по-прежнему находитесь на воинской службе и в данном случае подчиняетесь мне, командиру фрегата вооруженных сил Межзвездного Союза. Взимание дани отменяется и дальнейшие действия таковы: ваш отряд остается здесь, а я связываюсь с руководством и докладываю обстановку. А потом действуем соответственно. Кстати, этих людей, – Кожемяка кивнул на подобравшуюся поближе группу Бени Хипежа, – тоже занесло сюда непонятно каким образом. И они тоже сумели здесь устроиться.
Тумберг протянул ему свой ДС-комм, и командир фрегата, отойдя в сторонку, начал разговор с кем-то из вышестоящих.
– Ничего не понимаю, – повторил Кардальян, устремив пронзительный взгляд на Хорригора и, кажется, пропустив слова о группе Хипежа мимо ушей. – Зачем вы там ловушки понатыкали? Для кого? Вы что – с Пятой Точки? Это ваша планета?
– Это не моя планета, – поморщился иргарий. – А ловушки там появились за миллионы лет до вашего рождения. Не забивайте себе этим голову, лучше скажите, зачем вы семьями тут пообзаводились.
Кардальян молчал, продолжая таращиться на Хорригора и пытаясь осмыслить его слова о миллионах лет.
– Не вижу в обзаведении семьями никакой проблемы, – вновь вступил в разговор Шерлок Тумберг. – По-моему, ничто не мешает вступлению планеты в Межзвездный Союз. Ведущим государством, как я понимаю, сейчас является Ловаро, правит там полковник Жук, и он вряд ли будет возражать против присоединения к Союзу.
– Занимательная ситуация, – протянул Дарий.
– Занимательная, – согласился Тумберг. – Так что возьмут семьи с собой или будут здесь их навещать.
– Я бы взял с собой, – подал голос Тангейзер. – Чего им тут торчать, в темновековых антисанитарных условиях?
– Господин Кардальян, вы не могли бы забрать из моего коридора пару ваших роботов? – вдруг разнесся над поляной голос Бенедикта Спинозы. – Они загромождают мой коридор и мешают свободному перемещению экипажа. Да и лишний груз мне ни к чему.
Кое-кто из Бениных придворных непроизвольно втянул голову в плечи, оба полицейских с любопытством и недоумением уставились на розовую громадину супертанка, оживились танкисты, облепившие башни своих бронеходов, а Кардальян еще больше округлил глаза и спросил севшим голосом, обращаясь неизвестно к кому:
– Кто это?
– Это наша боевая машина, – с гордым видом ответил Дарий. – Собственно, "машина" – в данном случае, название условное, за неимением более подходящего. Не придумали еще или просто я не знаю. Боевая техника с квазиинтеллектуальной системой, прошлого года выпуска. А насчет роботов вопрос правильно поставлен. Я тут в туалет шел и так ударился – до сих пор побаливает, – Дарий потер бок.
– Беня еще и стихи сочиняет, – встрял Тангейзер. – Хорошие стихи!
– Но-но, не гони гонево, фраерок! – с оскорбленным видом повернулся к нему Беня Хипеж. – Если я чем-то на Лермонтова и похож, то одной лишь доставучестью. Я вообще не въезжаю, зачем надо все в рифму лепить – для понтов, что ли?
– Да речь не о тебе, братан, – пояснил Умелец. – Так себя называет эта железяка: Беня Спиноза.
– Бенедикт Спиноза, – поправил его супертанк. – Насчет определения "железяка" мы уже говорили, но, вероятно, у вас плохо с памятью. И можно устроить так, что будет еще хуже.
Это прозвучало столь зловеще, что Дасаль счел за благо промолчать. А у Дария Силвы стало как-то тревожно на душе – никогда раньше Спиноза не позволял себе делать такие угрожающие заявления.
– Стихи сочиняет? – чуть ли не с благоговением переспросил постлейтенант Кардальян. – И что, может и про танкистов сочинить?
– Про танкистов я уже насочинял достаточно, – сказал Бенедикт Спиноза. – И господин Диони явно преувеличил мои поэтические способности – хорошими свои стихи я бы не назвал, как бы мне этого ни хотелось. Поэтому я лучше вам не свое прочитаю, а несколько строчек писателя и поэта Темных веков Киплинга. Они не о танкистах конкретно, но вообще о тех, кто служит в армии. По-моему, вот эти стихи можно назвать хорошими.
Нет, мы не грозные орлы, но и не грязный скот,
Мы – те же люди, холостой казарменный народ.
А что порой не без греха – так где возьмешь смирней:
Казарма не растит святых из холостых парней!
Сидящие на башнях танкисты засмеялись, захлопали в ладоши и стали выкрикивать что-то одобрительное.
– Про нас, про нас, – закивал постлейтенант Кардальян.
И тут, закончив разговор по ДС-комму, вернулся Добрыня Кожемяка.
– Так, все согласовано и разложено по полочкам, – деловито начал он. – Транспорт уже готовят, с вашими делами, постлейтенант, будут разбираться на месте с участием представителей Управления по контактам. Так что вы оставайтесь тут, потом вас перебросят назад, в вашу столицу. Там и будут решать вопросы по эвакуации и прочему. Вы, господа полицейские, как я понимаю, намерены ждать прибытия… э-э… группы по вашей линии. А мы закончим ремонт – и к Гренделю. Теперь уже без экскурсий. Вот и все задачи.
– И еще "будку" надо забрать, – добавил командир спецназовцев.
– Да, и "будку" забрать, танограф ей в печенку, – кивнул Кожемяка. – Кто сажал, тому и стартовать. – Он посмотрел на понурого Хельмута Балдиса. – И ждать на орбите.
– А надо бы, чтобы он эту "будку" сюда на своем горбу притащил, – жестко сказал Хапсалис.
– И роботов из меня выгрузить, – напомнил Спиноза.
– Этим пусть подчиненные постлейтенанта займутся, – решил Кожемяка. – Еще четыре робота на транспортнике остались, потом разберетесь.
Беня Хипеж, оставив свою свиту, сделал несколько шагов к командиру фрегата и поднял руку, привлекая его внимание.
– Тут вот какой расклад получается, начальник, – сказал он. – Я же не какой-то фраерок, а правитель, местная власть, да? Значит, не полиция со мной работать должна, а другая контора: контактеры эти, которые сюда припилят. Совсем другая контора, начальник!
Кожемяка выставил перед собой открытую ладонь:
– Это не по моей части, и не мне с вами разбираться.
– Кый сюлем! – процедил Беня. – Кыед губи!
Судя по выражению его лица, это были какие-то местные ругательства.
Шерлок Тумберг усмехнулся и покосился на Умельца. Тот в свое время пытался провернуть нечто подобное на Можае – и в конце концов ему удалось избежать места на нарах. Но у Бени Хипежа такое не пройдет, подумал Тумберг. Не тот случай. Скоро всех повяжут – и вернут назад, в Седлаг, добывать архамассу на благо Межзвездного Союза…
В кармане у Кожемяки запиликал комм. Командир фрегата вытащил аппарат:
– Слушаю, Гриша.
– Командир, вот уже третий раз пытаемся связаться с транспортником, а он молчит! – раздался взволнованный голос бортинженера.
– Кувалдой по кардану! – не сразу отреагировал Добрыня Кожемяка. – Что там у них могло стрястись?
Бортинженер ничего не ответил, и вместо него высказался Умелец:
– Может, местные что-то подстроили?
– Или же это молчание как-то связано с Основой, – задумчиво добавил Шерлок Тумберг.
Командир фрегата задумался, крепко потирая шею и устремив взгляд в пространство. А потом отдал приказ:
– Готовиться к старту, Гриша!