"Молодчина Джонсон! Как всегда, поставил на верную лошадь. Лорд Корнарвон тоже не был археологом-профессионалом, что не помешало ему открыть золотой клад Тутанхамона. "Лебединая шея" еще покажет себя!" - старый романтик гордился новообретенным поприщем ничуть не меньше, чем фамильным гербом с надщитным лебедем поверх графской короны.
Уверенно сбежав по сходням, он вскочил в пропыленный джип, нимало не заботясь о том, что судьба сподвигла его повторить последний путь фараонов.
Не было ни колесниц со священными символами крылатого солнца, ни саркофага на спинах позлащенных гепардов, ни хора плакальщиц, воздевших заломленные руки.
На Запад, он уходит на Запад…
Некому было спеть прощальную песню, гребцы не обращали на чудаковатого британца внимания, а гиды с мегафонами рассаживали прибывающие группы туристов по другим лодкам. Так Уорвик и остался в полном неведении насчет путешествия в Страну мертвых, барки дневной и барки ночной, смерти и возрождения.
Он просто прибыл на новое место службы, которое называлось "Долиной царей".
Обойдя весь периметр, сэр Грегори возвратился в палатку, добрая половина которой была отведена под офис. Там стояли три рабочих стола с компьютерами, шкаф, в котором хранились планы и карты, и внушительный сейф, предназначенный для грядущих сокровищ. Все свободное пространство занимали ящики и геодезические приборы.
В жилом отсеке были выгорожены четыре спальни с раскладными кроватями под марлевым пологом и что-то вроде холла. Выглядело довольно уютно: телевизор, шахматный столик, электроплита и кофеварка за стойкой. Под брезентовым потолком безостановочно вращались лопасти фена.
Рабочий день кончился, и обитатели брезентового ковчега разбрелись, кто куда. Остались только дежурные и Бутрос Сориал, который, будь на то его воля, готов был дневать и ночевать в гробнице.
Уорвик застал египтолога за раскладыванием тарота. В помещении плавал бередящий душу багровый сумрак.
- Смеркается, - заметил лорд, присаживаясь на раскладной стульчик.
- Скоро дадут освещение.
- А как же компьютеры? Холодильник?
- Они на автономном режиме.
- Бережете энергию? Похвально!.. Надеюсь, найдется что-нибудь выпить?
- Будьте, как дома, милорд, - Сориал указал на стойку. - Лед в морозильной камере.
Уорвик взял початую бутылку "Джи энд Би", стеклянный сифон, бросил в стакан кубик льда. Устроившись возле пожелтевшего от зноя, иссеченного песчаными ветрами окошка, он залюбовался торопливой игрой лучей. Угасающее светило словно стремилось продемонстрировать напоследок неисчерпаемое богатство тонов. Густая венозная кровь заливала тусклую охру каменистого плоскогорья. Марганцовые извилистые тени дымом затухающего костра обволакивали крутые уступы, метавшие колючие искры оранжевых карминно-красных червленных винно-багровых отблесков. В провалах, хмуро поблескивая свежим срезом свинца, сгущался непроглядный мрак.
Где-то там скрывались клепаные врата преисподней. Пылающая сковородка была лишь преддверием ее. Истинный ужас невидим, неизмерим. Он вне образов, вне времени, за гранью рассудка и боли.
- А вы говорили: "Страна молчания", - пошутил сэр Грегори, прислушиваясь к лязгу и грохоту механизмов.
- Так л было, пока мистер Джонсон не нагнал сюда технику и рабочих.
- Молятся, - сочувственно усмехнулся Уорвик, пригибаясь к слюдяному квадратику. Полыхнув зеленоватым золотом, солнечный сегмент высветил согбенные спины. Простирая руки к Востоку и клоня долу чалмы, правоверные землекопы провожали светило молитвой салят аль-магриб. Обласкав их босые заскорузлые пятки, древний Ра, не тая обиды, величаво погрузился в Подземный Нил.
Сразу стало темно, как в фотолаборатории, скупо озаряемой проявочным фонарем. Печально взревели верблюды у бетонной поилки, куда толчками поступала илистая вода. Мерное постукивание движка сливалось с астматическим дыханием насосов и еще с каким-то вовсе неведомым натужным хрипом и посвистом.
- Какофония ада, - сказал Уорвик, щедро разбавив виски струей из сифона.
- Великая кобра Мерит-Сегер любит молчание. Завтра мы проедемся с вами куда-нибудь подальше и вы услышите дыхание тишины. От этих тарахтелок и у меня разболелась голова.
- А ветер?
- Самум ушел.
- Откуда вы знаете?
- По голосу. Слышите, как плачет и жалуется Сетх - демон пустыни?
Уорвик раздраженно дернул щекой. В Каире Сориал производил более выгодное впечатление. И чего с ним так носится Пи Ди Ди? Сентиментален, как все азиаты, и почти наверняка вероломен. Пустозвон.
- Когда мы сможем осмотреть гробницу? - в голосе сэра Грегори отчетливо прозвучала хозяйская нотка.
- Как только дадут свет, - пообещал Сориал. - Хоть сейчас! - возрадовался он, вскинув лицо на вспыхнувшую лампу.
- В шахту уже провели электричество? Я и не знал, что вы так далеко продвинулись.
- В самом деле? Неужели мистер Джонсон вам ничего не сказал?
- Нам не удалось повидаться, - смущенно объяснил Уорвик, начиная догадываться, что и на сей раз ему была уготована номинальная роль, еще одна почетная синекура. - Он, видите ли, был вынужден внезапно уехать… И много нашли в гробнице? - спросил он упавшим голосом, скрывая горькое разочарование.
- К великому сожалению, она оказалась разграбленной, как, впрочем, и следовало ожидать. Я с самого начала не поверил, что в "Долине царей" остались нетронутые могилы. Картеру просто неслыханно повезло с Тутанхамоном.
- Картеру? Я считал, что захоронение нашел Корнарвон?
- Вы ошибаетесь, сэр. Все сделал Картер. Лорд Корнарвон был всего-навсего талантливым меценатом… Итак, вы желаете спуститься?
- Но вы же сказали, что могила разграблена?
- В некотором смысле. Не до конца. Грабители побывали там в очень давние времена, поэтому кое-что все же осталось.
- Не совсем улавливаю. Какая разница, когда именно расхищены ценности: за тысячу лет до нашей эры, или только вчера? Главное, что мы остались с носом.
Египтолог деликатно отвел глаза. Старый джентльмен, обликом и манерой напомнивший британских офицеров времен "Битвы в пустыне", ничегошеньки не понимал в археологии. Для таких, как он, существует одна-единственная ценность - золото. Остальное просто не берется в расчет. Как объяснить, что клочок папируса с несколькими иероглифами может оказаться дороже алмазов и изумрудов? Кругозор у лорда ничуть не шире, чем у тех древних гробокопателей. Они тоже первым делом кидались на золотой гроб. Мумию просто выкидывали, не утруждая себя поисками амулетов и скарабеев. Время, и только оно, придало ценность всему: жукам из аметиста и керамическим бусам, бронзовой шпильке и даже истлевшим сандалиям. Поэтому нынешние молодчики выгребают все подчистую. Слепому, и то ясно.
Сориал не находил подходящих слов.
- Завтра, когда из города вернется мистер Шанити, я смогу продемонстрировать наши достижения, - он указал на сейф. - Второй ключ у него.
- Как в солидном банке, - понимающе кивнул Уорвик. - Выходит, что какая-то часть сокровищ уцелела? Воры оказались не на высоте?
- Они взяли только то, что искали: золотые диадемы, пекторали, инкрустированные кораллом и лазуритом, драгоценную утварь, музыкальные инструменты из слоновой кости и серебра.
- Откуда известно, что там было? - подозрительно прищурился Уорвик. - Нашли опись?
- Описи не нашли, - тонко улыбнулся египтолог. - Просто я знаю, как снаряжали в последний путь царских жен, дочерей и наложниц.
- При чем тут жены! - вспылил Уорвик. - Какие еще наложницы? Мы заключили контракт на могилу фараона девятнадцатой или двадцатой? - не помню точно, какой - династии! Разве его похоронили вместе с гаремом?
Англичанин был безнадежен. Сориал с глубоким вздохом пожал плечами. Знать заранее, кто именно покоится в той или иной могиле, может один всемогущий Бог. Ни имен, ни хронологических привязок в лицензиях не указывают. Только место на плане, как при аренде земли.
Мистер Джонсон купил, причем наверняка неофициально, фальшивый секрет. Возможно, по неведению, но не исключено, что он сознательно пошел на риск, потому что представился шанс вытянуть счастливый билет. Вход в гробницу был отлично замаскирован, а на прикрывавшей его плите не обнаружилось характерных следов вскрытия. Винить некого. Кому теперь предъявлять претензии? И на каком основании? Раскопки увенчались несомненным успехом. По крайней мере, в аспекте науки. Погребальная камера в отличном состоянии, сохранились гранитные саркофаги, а мумии, хоть их и выбросили из гробов, остались не поврежденными. Пусть исчезло золото и самоцветы, но "Книги мертвых", алебастровые канопы с внутренностями, деревянные и фаянсовые ушебти - намного дороже. Даже в узко утилитарном смысле. Египетское правительство может праздновать победу.
- Вы идете? - Сориалу не терпелось еще раз взглянуть на дивные росписи. Кобры с красным солнечным диском на головах словно загипнотизировали его своим магнетическим взглядом.
- Смотреть гарем фараона? С удовольствием!
- Остроумно, сэр, вполне подходящее название для фильма.
- Я в некоторой растерянности, профессор, - Уорвик поднялся, зачем-то похлопал себя по карманам и снова опустился на раскладное сидение, заскрипевшее под ним всеми дюралевыми суставами. - Не знаю, что и сказать мистеру Джонсону. Надо во что бы то ни стало доложить ему обстановку.
- Так он в курсе! - всплеснул руками Сориал. - И, по-моему, не слишком разочарован. Смею уверить, что хороший папирус не уступает в цене посмертной маске из благородного металла. Считайте, что сенсация обеспечена.
- Но как же без маски и прочего? Мы вложили такие средства, а самые ценные вещи, оказывается, давным-давно утекли?
- Вы же не намеревались извлечь прибыль? Ведь все, что там есть, останется в Египте! - впервые повысил голос Сориал. Лорд не понимал самых простых вещей, а он не понимал тупого упрямства лорда. - Ваша компания ничего не теряет. Фрески практически не пострадали, и вы можете приступить к съемкам в любой момент.
- К съемкам? - у бедного сэра Грегори голова шла кругом. - Да, съемки… Как быть с похищенной атрибутикой?
- Сделаете муляжи.
- Муляжи? Верно… Однако постойте, мистер Сориал! Мы отвлеклись от главного! Кому в конце концов принадлежит ваша могила? Не фараону?
- Моя могила, милорд, - египтолог не скрывал иронии, - не принадлежит фараону в том смысле, как вы это понимаете. На самом же деле она принадлежит именно фараону.
- Оставьте ваши шутки, мистер Сориал. Я не любитель софистики. Жду от вас прямого и ясного ответа.
Вы старый человек и должны понимать, что мы попали в сложное положение.
- Мы оба с вами не молоды, сэр. У меня и в мыслях не было морочить вам голову. Позвольте, однако, объясниться по существу. Вы хотите знать, принадлежит ли гробница фараону?
- Именно так, ибо успех предприятия в конечном счете зависит от вашего ответа. Нам нужен фараон!
- Не сочтите меня за педанта, но мне придется дать некоторые пояснения. Слово "фараон" пришло к нам, как известно, из Библии. Оно образовано от египетского пер-о, что значит "высокий дом". Обнаруженные нами мумии - их оказалось две, мистер Уорвик, - безусловно, принадлежат к "высокому дому", т. е. к августейшей семье. Не хочу вас разочаровывать, но это женщины, сэр.
- Женщины! - вскричал Уорвик. - Вы уверены?!
- Смею напомнить, что существуют неоспоримые признаки, позволяющие отличить мужчину от женщины, - в том же сдержанно-почтительном, но на грани подтрунивания, тоне отвечал Сориал. - На арабском их названия звучат вполне благопристойно: "зебб" И "фардж". Автор "Тысячи и одной ночи" оперирует ими с неподражаемой простотой. Так вот, если вам угодно взглянуть на рентгеновские снимки, вы сможете убедиться, что я не ошибся: это, безусловно, "фардж", милорд. По предварительной оценке - мать и дочь. Царица Египта и юная принцесса.
- Только арабских сказок не хватало на мою голову! Я должен увидеть собственными глазами. Немедленно!
- Что именно? "Фардж"? Боюсь, что это сопряжено с некоторыми трудностями. Мы не смеем обнажать царственные останки. Даже грабители оставили нетронутыми внешние покровы. Вполне достаточно снимков, уверяю вас. Снять бинты возможно только в лаборатории. Это весьма длительный и кропотливый процесс.
- Вам виднее, - как-то сразу сник Уорвик. - А мистер Джонсон знает, что это?.. Я имею в виду женщин.
- Едва ли. Он приезжал сюда только на один день, когда мы подняли камень, скрывавший вход в погребальную камеру. Последующие исследования, включая рентген, проходили уже без него. Они заняли около трех недель.
- Обидно. Я как раз находился тогда на борту моей яхты… где-то между Сицилией и Мальтой.
- Вы прибыли сюда на своем корабле?
- В Луксор? - Уорвик изумленно поднял брови. - Слишком трудный фарватер. У меня нет даже навигационных карт Нила. Нет, яхту пришлось оставить в Александрийской гавани… Как же нам связаться с мистером Джонсоном? Женщины абсолютно меняют первоначальный сценарий. Абсолютно… Я должен без промедления возвратиться в гостиницу и дать факс.
- Почему бы не сделать этого здесь? Вам набрать на компьютере?
- Да, будьте любезны.
Они прошли в офисный отсек к терминалу.
- "Эпсилон-Пикчерс"? - спросил Сориал, включая компьютер.
- Нет, в Бостон, главную резиденцию.
- Давайте текст, сэр. Номер и код у меня под рукой.
- Доктору Питеру Д. Джонсону, Бостон, штат Массачусетс, - начал диктовать Уорвик, нервно расхаживая вдоль узкого прохода между обитыми стальной полосой ящиками. - Дорогой Питер! Спешу засвидетельствовать Вам мое почтение… К сожалению, у меня для вас неважные новости… Найденные в вашем присутствии объекты, по мнению эксперта, принадлежат к другому… Нет, мистер Сориал, зачеркните "к другому"… Лучше - "к противоположному полу". Меняет ли это первоначальный план? Срочно жду указаний. Искренне Ваш Грегори Уорвик… Готово?
- Готово, сэр. Можно посылать?
- Посылайте, Сориал, с Богом.
Через несколько минут поползла бумажная лента с ответным посланием.
- "Грегори Уильфриду лорду Уорвику, - прочитал Сориал, небрежно оборвав лист. - Дорогой сэр! Как я уже имел честь сообщить, мистер Джонсон находится в настоящее время в отъезде. Я оповестил его о Вашем телефонном звонке, и он заверил меня, что свяжется с Вами при первой возможности. Мне поручено поставить в известность Вас и профессора Бутроса Сориала, что на следующей неделе в Луксор прибывает группа со специальной аппаратурой. Прошу организовать встречу. О дополнительных подробностях Вы будете проинформированы по мере их поступления. Ваша последняя информация в данный момент уже передается мистеру Джонсону. С неизменным почтением Стенли Ф. Резор. "Эпсилон X,", Бостон, Массачусетс.
- Готов биться об заклад, что это пройдоха Гринблад! - обрадовался Уорвик. - По-моему, наши дела не столь плохи, как это могло показаться?
- По-моему, тоже, милорд.
- В таком случае я позволю себе еще один глоток виски.
- Надеюсь, это не помешает вам совершить небольшую экскурсию?
- В город?
- Нет, сэр. В подземелье.
- Я не застряну в вашей пустыне?
- Лодки дежурят всю ночь, но я советую переночевать у нас. Есть свободная комната, если можно так назвать.
- Но я еще даже не обедал!
- Думаю, у меня найдется, чем вас угостить. Свежую рыбу и овощи привозят каждое утро.
- Что ж, - задумчиво протянул сэр Грегори, выискивая новые аргументы. Теперь, когда все как будто устроилось, ему вовсе не улыбалось лезть в шахту. И, главное, ради чего? Чтобы полюбоваться перебинтованными мощами? Положение, однако, обязывало. Noblis oblige! - Давайте, если вам так уж хочется.
В павильоне, разделенном переносными щитами на отдельные секции, судорожно попыхивали далеко разбросанные одна от другой газосветные трубки. В синеватом мерцании на лице Сориала обозначились глубокие тени. Оно показалось Уорвику незнакомым и неживым.
- Идите за мной, - предупредил египтянин. - В нашем лабиринте можно и заблудиться.
Миновав несколько складских помещений - поворот следовал за поворотом, но всегда под прямым углом, - они остановились перед большой бронированной дверью, на которой висел внушительных размеров амбарный замок.
- Вход в сокровищницу?
- В преисподнюю, так будет вернее, - без тени улыбки произнес Сориал. Прежде чем отпереть замок, он отворил дверцу жестяного пенала. - На всякий случай наденьте каску, - указал на полку, где лежали шахтерские шлемы с фонариками и сумки с аккумуляторами.
- Зачем? Вы же говорили, что там есть свет?
- А если вдруг вырубят? И вообще мало ли что может свалиться на голову в таком месте.
Замок открылся с омерзительным скрежетом.
Авентира пятнадцатая
Москва, Россия
- Многократная виза на шесть месяцев, - сказал Джонсон, выложив перед Борцовым стопку каких-то бумаг с красным общегражданским паспортом сверху. - Ваш билет: летите первым классом в субботу.
- Успею ли собраться? - обмерев сердцем, затосковал Ратмир. Он был растерян и смят. Все случилось настолько скоропалительно, что его на мгновение обуял страх. Но тотчас спасительная мысль промелькнула: Гавайи! Верные, испытанные друзья: профессор Никколс, аббат Ким Вон Ки, Линда Кинг и Линь, чудесный дзен-мастер и заклинатель дождя. Еще раз увидеть Гавайи, и пусть будет, что будет.
- Ваш вклад в Нью-Йоркском банке, - словно не расслышав, продолжал перечислять Джонсон, методично разбирая сколотые оранжевыми скрепками бланки. - Это формы на кредитные карточки. Они уже заполнены, - объяснил он, передавая анкетку с каким-то античным героем в зеленом овале. - Вам остается только поставить подпись… Здесь и здесь. - На другом листке фирменная марка изображала две пересекающиеся окружности: оранжевую и желтую. - Для начала, думаю, этого хватит. С "Америкэн Экспресс" и "Еврокард" вы в любой стране будете чувствовать себя, как рыба в воде. Банкоматы работают круглые сутки, без выходных и праздников.
Борцову не раз приходилось видеть, как прямо на улице из латунных щелей вылетают новенькие банкноты. Проносятся автобусы, пролетают машины, снуют прохожие, а какой-то юнец в затрапезных джинсах, знай себе, нажимает на кнопки, вылавливая денежки из стены дома. Сцена напоминала кино из другой жизни: "Не для меня, не для нас". Даже теперь, когда в России тоже появились кредитные карточки, он остался почти на той же позиции: "Не для меня". И в самом деле, лично для него это была такая же недоступная и, главное, ненужная роскошь, как собственный факс, телефон сотовой связи или какой-нибудь пейджер. Судьба, выкинув негаданный фортель, распорядилась, однако, по-своему.
Подпиравшая горло тоска куда-то отхлынула. Не в деньгах дело и не в удобствах. Пластмассовая таблетка с магнитным шифром сулила нечто больше - независимость и свободу.
Он бегло просмотрел заполненные графы: имя, фамилия, год рождения. С этим все было ясно. Банковские номера и место работы - Джонсон указал "Эпсилон-Пикчерс" - тоже не вызывали вопросов: "Ему виднее". Не то, чтобы удивление, но некоторую настороженность вызвал лишь домашний адрес: 1017 Парк Авеню, Бостон, штат Массачусетс.
- Я буду жить в Бостоне?
- Там живу я, - улыбнулся Джонсон. - Но к чему зарекаться? Возможно, вам и придется погостить у меня пару дней. Обещаю, что будет ничуть не хуже, чем в нью-йоркской "Плаза".