Бедняжка пришла в отчаяние. Она была готова делить Фрэнка с другими женщинами, лишь бы он её не бросал. Девочка мучилась, умоляла, проклинала, но всё было напрасно. В её душе боролись два противоположных чувства. Да, она любила и ненавидела Фрэнка. Этот человек совратил её, разрушил семью, а потом выбросил из своей жизни, как ненужную вещь.
И Пат решилась на последнее средство: она или вернёт его, или отомстит так, что он век будет помнить об этом. Нужно только заманить Фрэнка к себе домой, пустить в ход все женские хитрости и окончательно расставить точки над ї. Манчини нехотя согласился на встречу. "Но это в последний раз, имей в виду!" - предупредил он.
Патриция превзошла себя. Она выглядела так заманчиво, её готовность на всё была так красноречива, что любой другой решил бы, что с такой малюткой ещё рано расставаться. Но Фрэнк не клюнул на эту приманку. Он погасил сигарету и сказал, что ему пора. Тогда, поняв, что последняя надежда рухнула, Пат в отчаянии пригрозила: "Если ты поступишь со мной, как с последней шлюхой, и бросишь меня, я покончу с собой!" Она подошла к окну и вскочила на подоконник.
Фрэнк только усмехнулся - этот шантаж позабавил его: сколько подобных угроз он уже слышал! "Ты хочешь сказать, что прыгнешь с 6-го этажа?" Патрицию спасти не удалось, через полчаса она умерла в больнице. Но Манчини сумел избежать неприятностей. Потом он перебрался в столицу, где его никто не знал, и пытался забыть эту историю, но она вспоминалась ему всё чаще.
…Фрэнк отпил немного из рюмки, подвинулся ближе к Мари, слегка обнял её за плечи и замер, привычно ожидая реакции. Но девушка даже и бровью не повела. Тогда он уверенным и быстрым движением прогулялся ладонью по её бёдрам. Мари не сопротивлялась. Манчини прижал её к себе и с наслаждением вдохнул запах, исходящий от её волос. Сердце его бешено заколотилось. Он поцеловал Мари в губы и понял, что теряет самообладание.
- Что ты там возишься около моего лица? - спросила Мари.
Фрэнк немного растерялся от такого вопроса, правда, ненадолго.
- По-моему, на тебе слишком много надето.
- Думаешь, раздетая я тебе больше понравлюсь?
- Больше понравиться ты мне можешь только в постели.
Мари рассмеялась:
- Ты ведь меня ещё не знаешь, птенчик! И, тем более, ты не знаешь, какая я в постели. Но можешь узнать, если захочешь.
С этими словами она ловко выскользнула из объятий Фрэнка и пересела на кровать, соблазнительно обнажив ноги.
- Все сюрпризы ещё впереди. Ты меня сам разденешь?
…Шёл уже первый час ночи. Манчини отдыхал после бурного штурма тела Мари и копил силы для очередной атаки: крошка доставила ему много приятных ощущений.
Фрэнк сладко потянулся и, повернувшись к девушке, привлек её к себе. Но вдруг он почувствовал, что вместо бархатистой женской кожи его пальцы коснулись чего-то тёплого и липкого!
Манчини включил бра и осмотрел руку; вся его ладонь была в крови! От неожиданности он даже подскочил в постели.
- Вот чёрт! Что с тобой?! Откуда… - Но договорить Фрэнк не смог. Бросив взгляд на Мари, он онемел от ужаса. Рядом с ним лежала совсем другая женщина! Её тело было изувечено страшными ранами, из которых сочилась кровь.
Манчини сразу узнал её: это была Патриция!
Патриция открыла глаза и тихим голосом прошептала:
- Ну вот, Фрэнк, мы с тобой снова вместе. Наконец-то тебя выследила. Как дела? Ты не рад меня видеть? А я страшно соскучилась. Если б ты знал, как я любила тебя, когда была жива.
Каждое слово Патриции громом раздавалось в ушах Манчини. Внутри у него всё похолодело. Не помня себя, он сполз с кровати и попятился от этого кошмара, чувствуя, как дикий животный страх сковывает всё его тело.
Тем временем Пат, опираясь на свои изуродованные члены, с трудом встала на ноги и медленно направилась к Фрэнку. Она подходила всё ближе и ближе, и каждый её шаг оставлял кровавый след на устилавшем пол паласе.
- Я ненавижу тебя! - оскалив зубы, вдруг прошептала девушка. - Ненавижу! Ты - мой убийца! Но я благодарна тебе за несколько приятных минут, которые ты подарил Мари. - Патриция захохотала. - Ведь это была я! Я!!! Мне даже вспомнились дни, когда я была счастлива.
Пат остановилась, на секунду умчавшись мыслями в прошлое, но потом её глаза снова сверкнули гневом и ненавистью.
- И это счастье отобрал у меня ты! Из-за тебя я покончила с собой, и теперь настало время с тобой расквитаться.
Но этих слов Фрэнк уже не слышал: он потерял сознание.
Когда Манчини очнулся, в комнате было темно и тихо. Рядом лежала Мари и мирно посапывала. Всё было спокойно и ничто не говорило о том, что некоторое время назад здесь разыгралась страшная сцена.
"Уж не приснилось ли мне всё это?" - подумал Фрэнк и негромко позвал девушку.
- А? - спросонья ответила та.
- Ты спишь? - негромко спросил Фрэнк.
Мари открыла глаза и словно кошка потянулась всем телом.
- Ты хочешь предложить что-нибудь более интересное?
- Скажи, что это было?
- Ты о чём?
- Сам не знаю. - Фрэнк помолчал. - Мне страшно.
- Давай, я спою тебе колыбельную.
- Включи свет, пожалуйста… Нет, подожди! - Манчини схватил её за руку.
- Да в чём дело?
- Мари, а это ты?
- Послушай, птенчик, тебе, по-моему, больше не следует заниматься любовью. Ты плохо переносишь. - Мари встала с постели и включила свет. - Ну что, убедился, что это - я? Прекрасно. Теперь, может быть, мне будет позволено снова лечь спать? Всё равно от тебя проку сегодня не будет. - В её голосе звучала издёвка.
Фрэнк ощутил неловкость за свой страх.
- Понимаешь, мне такая чушь привиделась. Я думал, что сойду с ума. - Манчини попытался улыбнуться. Вдруг, поймав на себе её пристальный взгляд, он испуганно спросил: - Ты что на меня так смотришь?
- Что с твоими волосами?
- А что с моими волосами?!
- Да ты, кажется, поседел.
- Как поседел? Мари, как поседел?! Да что же сегодня такое? Ты смеёшься надо мной, да? Скажи, ведь ты шутишь?
- Нет, не шучу. Ты можешь убедиться в этом сам. Иди, посмотрись в зеркало.
- Нет! Я не могу. Я… боюсь.
Но Мари уже рылась в своей сумочке. Достав кругленькое зеркальце, она протянула его Фрэнку. Он нерешительно взял его и после долгих колебаний всё же заставил себя в него посмотреть. Но тут же застыл от ужаса! Из глубины зеркала на него смотрела Пат и, скаля зубы, улыбалась страшной, нечеловеческой улыбкой.
Манчини вскрикнул и, вскочив с кровати, швырнул зеркало подальше от себя. Оно упало и разбилось.
- Это плохая примета. Очень плохая, - прозвучал за его спиной голос Патриции. - Ты разбил свою душу!
Фрэнк резко обернулся и увидел, что девушка быстро приближается к нему, вытянув вперёд переломанные руки.
- Не подходи ко мне! Прочь! Ведьма! Господи, спаси меня!!! - закричал Манчини. - Пат, дорогая, прости! Пожалуйста! Я умоляю тебя. Ты же видишь, как я раскаиваюсь.
Но Патриция была неумолима. Тогда он кинулся к двери, надеясь выскочить в коридор, но девушка ловко преградила ему дорогу и оказалась лицом к лицу с обезумевшим от ужаса парнем.
- Куда же ты, птенчик? - прохрипела она и вцепилась ему в шею холодными пальцами.
Собрав последние силы, Фрэнк вырвался, бросился в соседнюю комнату и, распахнув окно, выпрыгнул в ночную тьму.
VI
Чуть свет комиссар Крюшон отправился в управление. Не заходя к себе, он сразу же заглянул к своему заместителю.
- Как самочувствие Манчини? Когда с ним можно будет побеседовать?
Всю ночь не спавший, Джексон устало ответил:
- Врачи говорят, что не раньше, чем через неделю. Они опасаются за его рассудок. Он всё время бредит: зовёт Бога, гонит какую-то ведьму. В общем, парень сейчас в тяжёлом состоянии. Кстати, часто выкрикивает женские имена.
- Что за имена?
- Мари, Пат. С Мари ещё понятно, а вот кто такая Пат?
- М-да, - произнёс комиссар. Он задумчиво посмотрел на капитана и спросил: - А что там с этой чёртовой Мари? Где она сейчас, дома?
- Да, приехала на такси несколько часов назад. Спит, наверное, а наши парни её караулят около подъезда. Предлагаю с арестом больше не тянуть. Я уж хотел сам распорядиться, но решил дождаться вас. Думаю, прокурор санкцию даст. Зря я тогда не послушался Фарелла.
В квартире Мари раздался звонок в дверь.
- Откройте, полиция!
- Минутку, только накину халат.
Через некоторое время щёлкнул замок.
- Входите!
Грин и Фарелл, переглянувшись, зашли в прихожую. Из комнаты послышалась музыка. Грин толкнул дверь и обомлел: в кресле, положив ногу на ногу, сидел сержант Броуди и, как ни в чём не бывало, просматривал магнитофонные кассеты.
- Броуди?! Какого чёрта ты здесь ошиваешься?
Лейтенант был поражён. Из-за его плеча выглянул Фарелл и тоже замер от удивления.
- Хэлло, парни! Рад вас видеть. А неплохое здесь гнёздышко, а? И птичка тут летает тоже ничего.
В комнате повисло напряжённое молчание.
- По-моему, он рехнулся. Как ты считаешь, Лу? - наконец вымолвил Грин и покрутил пальцем около своего виска. Затем, давая волю гневу, он заорал: - Ты что, решил поиздеваться? Мы с ног сбились - тебя ищем! Жена каждый день звонит, спрашивает, что с мужем. А ты, ублюдок, музыку слушаешь?!
Но Броуди только махнул рукой. Потом, поразмыслив немного, он произнёс:
- Вот что, парни. Шли бы вы отсюда, пока не поздно. По-хорошему прошу.
Грин рассвирепел. Не помня себя от ярости, он выхватил пистолет, направил его на сержанта и тихим, но страшным голосом сказал:
- Если ты произнесёшь ещё хоть одно слово, я пристрелю тебя, как собаку.
Но Броуди, казалось, не обратил на его угрозу никакого внимания. Он только криво усмехнулся и, глядя на оружие, спросил:
- Ты не наложишь в штаны, если я переверну кассету?
Чувствуя, что лейтенант может не сдержаться, Фарелл решил немного разрядить обстановку. К тому же он вдруг вспомнил, для чего они сюда пришли.
- Говори, где Мари?
- Посмотри в ванной.
Фарелл взял Грина за локоть и силой вывел его из комнаты. Но в ванной никого не было.
- Он что, шутить с нами вздумал?! - снова взорвался лейтенант. - Нет, я сейчас продырявлю эту скотину.
Взбешенные полицейские бросились в гостиную. Броуди преспокойно лежал на диване, уткнувшись лицом в пуфик.
- Это уж слишком! - прошипел Эл Грин. Он прыжками приблизился к нему и, схватив за плечо, попытался стащить с дивана.
Но Броуди и не думал шевелиться. Более того, его тело показалось лейтенанту каким-то неестественно неподвижным. Это было странным, хотя Грин ещё не понял, в чём дело. Но интуиция подсказывала ему, что здесь не всё чисто.
Вдвоём с Фареллом они повернули Броуди лицом вверх и озадаченно посмотрели друг на друга.
- Что это с ним?
Тут было чему удивиться: лицо Броуди казалось осунувшимся, каким-то застывшим, с неправдоподобным жёлто-голубым оттенком.
- Да он же мёртв! - вскричал Грин.
- Как - мертв? Не может быть! Он только что разговаривал!
Лу быстро схватил его за запястье, нащупал место, где должен биться пульс, но кроме холода мёртвого тела, ничего не почувствовал.
- Холодный уже…
- Холодный? Когда он успел остыть? - изумился Эл и тоже взялся за пульс. Кисть руки была окоченевшей и явно неживой. - Ну и ну…
Полицейские были так поражены скоропостижной смертью своего коллеги, что и думать забыли о Мари.
- Надо позвонить Джексону, - произнёс после долгого молчания Грин.
- Да, сейчас позвоню, - машинально отозвался Фарелл и рассеянно поплёлся к телефону.
Через полчаса в квартиру Мари уже входили комиссар, Джексон, врач и эксперты.
- Смерть наступила примерно сутки назад, - сделал заключение врач. - Более точное время и причины смерти покажет вскрытие.
- О чём это вы тут толкуете? Какие сутки?! - Фарелл вытаращил глаза. - Вы, наверное, сговорились: полчаса назад покойник слушал музыку и позволял себе над нами издеваться.
- Не знаю, кто тут над вами издевался, - раздражённо ответил врач, - но только смерть наступила около суток назад! Если бы он умер только что, тело не успело бы остыть. Здесь же я ясно вижу окоченевший труп.
- Вот что, мистер Гиппократ, или как вас там! - зло проговорил Грин. - Сначала вам следовало бы научиться отличать градусник от простуды, а уж потом общаться с покойниками, в которых вы ни черта не смыслите! Господин комиссар! Кого это нам сюда прислали? Сдаётся мне, что этот аптекарь принимает нас с Фареллом за сумасшедших. Как тебе это нравится, а, Лу?
- Сэр, действительно, тут нужно разобраться. Ведь не рехнулись же мы в самом деле с Грином! Броуди был жив полчаса назад и мало походил на мертвеца. Во всяком случае, он не говорил, что собирается на тот свет. Когда мы сюда пришли, чтобы накинуть наручники на Мари… - Фарелл вдруг осёкся. Затем, взглянув на Грина, растерянно спросил: - Послушай, Эл, а где Мари?
Но в квартире её не было.
Утро следующего дня началось у комиссара с телефонного звонка.
- Это дежурный, сэр. Капитан Джексон до вас не дозвонился?
- Нет. А где он?
- В морге, - ответил дежурный.
- Что?!! - Комиссар вскочил.
- То есть я хотел сказать, что он поехал в морг за результатами вскрытия Броуди и просил передать, что скоро будет.
Крюшон выругался и швырнул трубку. Он тяжело задумался. Новый звонок заставил его вздрогнуть. На этот раз звонила жена.
- Ты не забыл, что у тебя есть семья? Третий день не появляешься! Чем ты там хоть питаешься?
- Мертвецами! - рявкнул Крюшон. - Я намазываю их на хлеб и пожираю всухомятку.
- Ты в своём уме? Ты что несёшь?
- Я занят по горло, и мне не до твоих дурацких вопросов! Всё, пока, вечером позвоню.
Наконец-то появился Джексон, у комиссара упало сердце: вид у капитана был такой, что Крюшон не сомневался - опять что-то случилось.
- Ну, выкладывай.
- Исчезло тело Броуди. Прямо из морга.
- Нет, я всё-таки уволю к чёртовой матери эту секретаршу! Опять кабинет не проветрила! Чувствуешь, какая духота?
Комиссар встал из-за стола, сорвал с себя галстук и расстегнул верхнюю пуговицу рубашки. Затем он открыл бар, достал бутылку виски и сделал глоток прямо из горлышка.
- Так что, говоришь, из морга исчезло?
Капитан сочувственно посмотрел на шефа.
- Броуди. То есть его тело. Труп, одним словом.
- Та-ак, - протянул Крюшон. Некоторое время он молчал, пытаясь осмыслить случившееся, потом подошёл к окну и долго смотрел на оживлённую улицу. - Тебе не кажется, что во всей этой истории нет ни одного более-менее ясного эпизода? Сначала от нервного потрясения погибают четыре здоровых молодых парня, затем бесследно пропадают ещё двое, в том числе сержант полиции. Спустя некоторое время от нервного шока чуть не протягивает ноги Манчини. Мы выходим на Мари, хотим её арестовать, как вдруг в её квартире объявляется живой и невредимый Броуди. Сама Мари исчезает, а Броуди неожиданно умирает. Причём через несколько минут после его смерти врач, осмотрев труп, утверждает, что смерть наступила сутки назад. Тело увозят в морг, но оно таинственным образом пропадает. Что ты на всё это скажешь?
Комиссар пристально посмотрел на Джексона.
- У самого голова пухнет. Больно уж всё неправдоподобно. Если честно, то я очень надеюсь на показания Манчини.
- Кстати, как у него дела?
- Врачи пока к нему не пускают.
Крюшон вздохнул и вытащил из пачки сигарету.
- Дело врачей - не пускать, а наше дело - ловить преступников. Ждать выздоровления Манчини мы не можем. - Комиссар щёлкнул зажигалкой. - Ты Мари уже в розыск объявил? Хорошо, действуй, а к 15.00 приходи ко мне со своими предложениями, захвати всех своих ребят. Помозгуем, что делать дальше.
В назначенное время вся группа собралась в кабинете комиссара.
- Я позвал вас, парни, чтобы обсудить наши дальнейшие планы. Необычность дела, которое мы расследуем, требует от нас высокого профессионализма. Иначе нам не справиться. Я не буду перечислять все то, что произошло за последнее время - вам это известно. Давайте-ка лучше обсудим, как изолировать жителей столицы, а может быть, и всего острова от этой Мари, которая нам пока что не по зубам. Ну, у кого что на уме? Выкладывайте. Капитан Джексон, наверное, начнёт первым?
Джексон поднялся из-за стола.