Ее имя прозвучало снова, отрывисто, словно приказ - и его сопроводила резкая пощечина. Значит, это не был приказ, потому что никто из Экипажа не посмел бы ее ударить. Они все прекрасно знали ее, и знали, чего она не потерпит.
- Корбиньи!
Опять тот же голос, резко прозвучавший на грани узнавания. Она открыла глаза - больше из желания увидеть того глупца, которому столь страстно захотелось заиметь сломанную руку, чем из-за приказного тона.
- Так.
Лицо Анджелалти, грязное и осунувшееся, наклонялось над ней - почти на расстоянии поцелуя. "Как это на него похоже, - подумала она устало, выбрать вместо этого удар".
- Так, - с трудом отозвалась она и попыталась сесть. Но удивительно нежные руки удержали ее за плечи.
- Полежи немного, Корбиньи. Ты ударилась головой - и только благодаря удаче ее себе не раскроила. Но этого хватило, чтобы тебя оглушить, и…
- Мой корабль! - бесцеремонно оборвала она его, как только к ней вернулась память. - Что эта проклятая штука сделала с моим кораблем, Анджелалти?
Она оттолкнула его. Он убрал руки, и она села, хотя в ушах у нее зазвенело от напряжения, а в глазах все расплывалось.
- Корабль вроде бы невредим, - отозвался он на удивление мягко.
- А ты был на мостике? - огрызнулась она. - Ты провел проверку систем? Это… чудовище глотает мой корабль, а ты говоришь мне, что он невредим? Скажу тебе прямо, кузен, по-моему, проглочен не только мой корабль.
Его щеки ярко вспыхнули, а губы угрожающе сжались.
- И что эти прямые слова должны означать?
- Только то, что он захватил власть над твоим разумом, сделал свое существование самым главным, так что ты готов рисковать Кораблем, Капитаном и - да! - даже Экипажем, чтобы оказать ему помощь. "Будь проклят твой Корабль", - осмелился ты сказать мне, Анджелалти, помнишь? Ну а я говорю: будь проклята эта глупая палка! Выброси ее в космос и покончи с этим. Прекрати играть с предназначением - у тебя есть предназначение! У тебя есть люди, которым ты нужен, которые ждут твоего появления! Всего семь часов - и ты будешь дома…
- Дома. - Его губы стали жесткими - как и его взгляд. Он повернул голову и бросил через плечо: - Ты слышал мою кузину, друг? Она утверждает, будто Каратель проглотил и ее корабль, и меня.
- Воспоминания не говорят о том, чтобы Каратель проглатывал кого-то, кроме врагов, Анджелалти, хотя Вожди и Искатели мужественно погибали, стремясь вместе с ним согнуть событие.
Последовала короткая пауза, во время которой Корбиньи безуспешно пыталась увидеть его за спиной у Анджелалти.
- Что до корабля - то он весь вокруг нас. То, что Каратель попробовал его вкус, не вызывает сомнения. Только проснувшись к своей полноте, он пожелал получить информацию относительно своего пребывания внутри события. То, что Каратель глотал корабли, - это Память подтверждает. Однако Свидетельство не подтверждает теории о том, что этот корабль был проглочен.
Анджелалти устремил на нее глаза, которые были яркими, как сапфиры, и твердыми, как сапфиры.
- Удовлетворена?
- О, безусловно! - воскликнула она, откатываясь в сторону и поднимаясь на ноги вопреки протестам всего тела. - Я поверю на слово безумцу, который утверждает, будто обладает памятью тысячелетней давности, и приму его утверждение, что мой корабль остался невредимым и что вот это… - тут она указала на Трезубец, который теперь спокойно лежал среди мусора, окруженный пауками, - …мой лучший друг, и я могу доверять ему, как своему Капитану! Мое сердце успокоилось, Анджелалти: видишь, какая я спокойная и безмятежная. Через семь часов ты дома, и я умываю руки от вас обоих!
Она повернулась в сторону коридора, поддев ногой упавшую чашку.
- Корбиньи Фазтерот!
Свидетель смотрел на нее блестящими карими глазами.
- Ну, что еще умного ты придумал? - огрызнулась она.
- Я только хотел сказать, что Воспоминания, из которых я черпаю, гораздо древнее тысячи ваших стандартизованных лет, - сказал он спокойно. - Мне показалось, что тебе следует об этом знать.
Она закрыла глаза и набрала воздуха, собираясь ответить ему - одним богам известно, что именно.
- Скорее всего Саксони Белаконто уже сейчас направляется на Биндал, - сказал Анджелалти.
Она повернулась к нему, широко открыв глаза.
- Меня не касается, куда эта сука направится - главное, чтобы она не добралась до Корабля.
- Она будет терроризировать Биндальчи, - настаивал Анджелалти, словно это имело какое-то отношение к ней - или к нему. - Она будет убивать ради хезернима, порабощать тех, кто не погибнет…
- Ты забыл о Синдикате, - слащаво напомнила ему она. - Биндал хорошо защищен.
Он нетерпеливо отмахнулся от этих слов, быстро встал на ноги и надвинулся на нее с решительным лицом и взглядом.
- Мы должны лететь на Биндал, - сказал он медленно и мучительно спокойно. - Мы обязаны вернуть Телио Карателя и Свидетеля. Из рядов Биндальчи появится Искатель. Схемы Карателя восстановлены, он функционирует как положено. С ним Искатель и Биндальчи смогут отразить Ворнета. - Он помолчал и повторил: - Мы должны лететь на Биндал.
Корбиньи вздохнула.
- Ну что ж, если ты должен, Анджелалти, то кто я такая, чтобы сказать тебе "нет"? Я только исполняю долг, который поставила передо мной Исполняющая обязанности Капитана и Первый Помощник Мейл Фазтерот. Этот долг состоит в том, чтобы привезти ей Будущего Капитана Анджелалти Кристефиона, чтобы его Экипаж узнал его, а он смог бы заняться делом, для которого он предсказан.
Она пожала плечами и решила не наклоняться за упавшей чашкой. Если она снова потеряет сознание - все пропало…
- А если я потребую передачи управления этим кораблем мне?
- Как ни печально мне противиться Будущему Капитану, он пока еще не стал Действующим Капитаном, - ответила она, хотя ее сердце рыдало из-за необходимости лгать.
Его лицо напряглось, но он все равно задал следующий вопрос, и голос его звучал угрожающе тихо:
- А если я захвачу управление этим кораблем?
- Увы, - отозвалась она, и ее голос был столь же тихим, а взгляд, встретившийся с его взглядом, - совершенно прямым, - боюсь, что я предусмотрела это, кузен. Пульт настроен только на мою руку. Система управления курсом потребует определенных ответов на заданный список вопросов. Если моя рука дрогнет и хотя бы на один вопрос будет дан неверный ответ, этот корабль погибнет. - Она повела рукой, обводя Свидетеля, пауков, Трезубец - и его самого. - И все, кто в нем.
- Мой долг будет исполнен честно, - добавила она, хотя при виде его лица ей хотелось только плакать. - Так было всегда. Что бы для меня ни менялось, это неизменно.
Тишина - только воздухоочистители тихо рокотали, мужественно стараясь убрать запахи эпоксидной смолы и страха. Корбиньи облизала пересохшие губы.
- Семь часов, Анджелалти.
- Семь часов, Корбиньи, - откликнулся он мертвенным голосом и повернулся к ней спиной.
Борясь с тошнотой и головокружением, она вышла из каюты и двинулась по коридору, ощущая только пепел там, где было раньше сердце, и не радуясь, что блеф удался.
Она села в кресло пилота, чтобы провести часы ожидания, и если, сидя там, она плакала, то никто не узнал об этом, потому что даже Номер Пятнадцатый к ней не приближался.
Глава сорок шестая
"Зеленодол", построенный пятым в серии из тридцати шести переселенческих кораблей, сконструированный, запатентованный и заказанный доктором сэром Олби К. Мессенджером со станции Гриффит Л5, Отцом Экипажа, висел в обзорных экранах с шестого по девятый.
Корбиньи решила, что даже может себя поздравить.
- Очень недурной пилотаж, - похвалила она себя и почувствовала, как Номер Пятнадцатый чуть пошевелился у нее под воротником. Выполнив проверку аппаратуры, она открыла канал вызова. Для разумного разговора дистанция слишком велика, но имя корабля прочтут, и извещение о присутствии Анджелалти будет сделано как только…
- Четкий пилотаж.
Анджелалти уселся в кресло второго пилота. Она взглянула на него, отметив, что он помылся, почистил костюм и, быть может, даже успел отдохнуть. Блестящие волосы стягивал на затылке обрывок ленты. В профиль трудно было рассмотреть выражение его лица. Глаза Анджелалти были устремлены на экраны.
- Спасибо за высокую оценку, Капитан, - отозвалась Корбиньи, но он по-прежнему не поворачивался к ней, а только смотрел на Корабль.
"А почему бы и нет? - вдруг подумала она. - Со своих девяти лет он такого зрелища не видел, пусть теперь наполнит им свое сердце и вспомнит величие своего происхождения. Пусть почувствует гордость - он, забывший, что значит принадлежать к Экипажу. Пусть заплачет при виде этого великолепия, радуясь…"
- Ох и пообтрепался он, - пробормотал Анджелалти, и в его голосе не прозвучало и намека на благоговейный трепет.
Корбиньи вздрогнула, бросила взгляд на экраны - и стремительно повернулась к нему.
- Что ты этим хочешь сказать?
Он моргнул, словно удивляясь ее горячности, снова бросил взгляд на экраны - и пожал плечами.
- Ничего обидного. Без полного увеличения судить трудно, но вот отсюда мне видно: в пятом квадрате шов там, где что-то было вырвано из корпуса - и давно. Не хватает солнечных батарей, а главный стабилизатор в третьем квадрате, кажется, погнулся…
Корбиньи собралась возразить - и промолчала, потому что нельзя же оспорить истину? Она наклонилась к пульту и снова выполнила все проверки, хотя необходимости не было.
- Я вижу его красоту, - сказала она, слыша ноты недовольства в своем голосе и сожалея, что не может их скрыть. - Вижу его былое величие. Это - наш дом, Анджелалти, хотя прошедшие годы обошлись с ним неласково. Мало контрактов с планетниками и постоянные конфликты с Синдикатом, который считает себя хозяином космоса и пытается командовать, кому куда лететь, а кому вообще в космосе не появляться.
Она вздохнула:
- По правде говоря, для многих Членов Экипажа уменьшение контактов с планетниками кажется не злом, а благом.
Он нахмурился.
- Разве у Корабля нет казны?
- Есть вообще-то, - медленно сказала она. Ей было неловко - такие вещи должна рассказывать Фазтерот, исполняющая обязанности Капитана. - Но золото много где ценится… дешево, а драгоценные камни у нас не лучшего качества. Мы работаем за местные валюты или в обмен на ремонт. Возим по фрахту товары с планеты на планету, довольно часто возим руду. Но в последнее время работы стало мало. Я… на это есть несколько причин, Анджелалти, и исполняющая обязанности Капитана тебе их изложит лучше.
- Причины в том, что существуют более быстрые корабли и экипажи, не страдающие столь сильной ксенофобией, - неожиданно ответил он. - И капитаны, готовые разговаривать с планетными торговцами, не настаивая на наличии переводчика.
Она облизала губы.
- Мы - Экипаж. У нас свои обычаи.
- У всех свои обычаи. Можешь справиться у Свидетеля.
Радио зашипело - и из треска донесся голос.
- Эй, на корабле! Назовитесь и сообщите свои намерения!
Корбиньи вздрогнула, чуть не подавилась и щелкнула тумблером:
- Так мне надо назваться, хотя Корабль получил мои позывные уже четверть часа назад? А кто, по-твоему, это может быть, Велн Кристефион? Космические вампиры? И где твоя мать?
- На мостике, - отозвался озорник, и даже сквозь помехи была слышна его хитрая ухмылка. - Долфиата получил ожог, когда отказал второй компьютер, и лежит в лазарете, весь закутанный в желе. Джелби говорит, что он ругается, как планетник. Половина дежурных техников в навигационном отсеке, занимаются ремонтом. Мать и исполняющая обязанности Капитана Фазтерот на пилотировании, и велели мне сидеть на связи и всех прогонять.
Послышался тихий смешок. Корбиньи решила, что это тоже помехи, хотя это вполне мог оказаться Велн.
- Мне тебя прогнать, кузина?
- Лучше дай разрешение на стыковку и сообщи исполняющей обязанности Капитана, что Будущий Капитан Анджелалти Кристефион возвращен на Корабль.
Молчание на этот раз было более долгим, словно ее объявление заставило онеметь даже болтливого Велна - хотя прежде он замолкал только на время сна.
- Велн Кристефион? - негромко спросил Анджелалти, и, бросив на него взгляд, она увидела, что он продолжает смотреть на экраны.
- Сын Индемиона Кристефиона и Сиприан Телшовет, - сказала она. - Ему сейчас… девять или десять стандартных лет, как мне кажется. Возможно, одиннадцать. Меня тут довольно долго не было.
- Да, - только и сказал Анджелалти.
- "Зеленодол" - вестовому кораблю "Гиацинт". - Теперь связь шла уже почти без помех. Женский голос был четким и деловым. - Ваше местонахождение определено, корабль опознан. Корректируйте направление и скорость на стыковку в тридцать два ноль-ноль, второй уровень, первый причал. Передаю данные для ориентировки.
Пульт дал зуммер, и Корбиньи переправила информацию в навигационный компьютер.
- Данные получены. - Она чуть помедлила. - Докладываю: помимо меня и Будущего Капитана Кристефиона на борту еще один пассажир.
- Его характеристика?
- Планетник… - Она закрыла рот прежде, чем у нее вырвалось добавление "дикарь", и посмотрела на Анджелалти, который теперь наблюдал не за экранами, а за ней. - Он называет себя Свидетелем Телио.
- Какие у него права перед Кораблем? Анджелалти пошевелился - и замер. Корбиньи перевела дыхание:
- Он сопровождает Будущего Капитана.
- Так. - Промежуток, заполненный только треском помех, а потом ответ: - Корабль его примет.
- Благородно со стороны Корабля, - пробормотал Анджелалти.
Корбиньи бросила на него укоризненный взгляд, хотя он говорил не настолько громко, чтобы быть услышанным сквозь помехи.
- Прошу сообщить Будущему Капитану о нашей большой радости по поводу его возвращения, - проинструктировало радио. - Конец официальной части. Корбиньи?
- Да, мама?
- Ты здорова?
Она поколебалась, посмотрела на мягкие руки, которые с неподобающей им быстротой двигались по пульту. Наклонив голову, почувствовала, как качнулась тяжелая коса, ощутила тяжесть грудей. У нее была мысль… но одна мягкая рука нажала на кнопку передачи.
- Я здорова.
- Голос не похож на твой.
- Прошло несколько лет - а связь плохая.
- Да, правда. Тогда до стыковки, дочь.
- Мама…
Индикатор связи погас.
Она сидела, застыв на месте, глядя на погасший глазок и пытаясь думать…
- Корбиньи!
Это ее окликнул Анджелалти. Она глянула на него.
- Для стыковки нужно ввести коррективы, - сказал он осторожно. - Я сделал бы это сам, но ты говорила, что пульт может счесть мое прикосновение… отталкивающим.
- Да, - сказала она, отдавая приказ мягким незнакомым рукам.
В конце концов это ее долг. Тот же долг, который отправил ее из дома, оторвал от привычной жизни и заставил оказаться среди планетников на десятке миров - и в итоге в Синем Доме. Долг - это единственное, что у нее оставалось. И она будет выполнять свой долг с честью, пока ее не лишат даже долга.
Глава сорок седьмая
Стыковка была проведена под стоны и скрипы различных механизмов Корабля. По ее окончании Корбиньи осталась сидеть в кресле пилота с потными и холодными руками, глядя на пульт управления, где индикаторы один за другим меняли зеленый цвет на желтый - это "Зеленодол" постепенно брал на себя функции "Гиацинта".
Наконец весь пульт заполнился янтарными огнями, она сидела и смотрела на индикаторы, пока они не слились воедино, сияя, словно маленькое солнце. Уже скоро.
- Корбиньи?
Это опять был Анджелалти, вернувшийся от своих - неизвестно каких - дел, которыми он отправился заниматься, как только убедился, что стыковка идет нормально. Он вздохнула и закрыла глаза, чтобы не видеть расплывающегося сияния индикаторов пульта.
- Корбиньи!
В его голосе звучало упрямство и нотки приказа. Он вздохнула, развернула кресло и открыла глаза.
Он стоял в дверях, держа в одной руке Трезубец, а в другой - аварийный бакен. Свидетель Телио маячил у него за правым плечом.
- Стыковка завершена?
- Мы соединены с Кораблем, - сообщила она ему, слыша, как усталость звучит в голосе, который ей не принадлежит. Она махнула рукой на пульт. - В мирном союзе.
- Нам разрешено входить?
- О. Да. - Она встала и нахмурилась на бакен. - Зачем ты его взял?
- Память мне говорит, что на Корабле всюду, кроме Сада, темно, а у меня глаза всегда были слабыми. Позволь мне воспользоваться средством, с помощью которого я смогу ясно разглядеть лица Экипажа.
Темнота. Она об этом не подумала. Для нее на Корабле прежде никогда не было темно. Она кивнула.
- Тогда идем, кузен.
Она открыла люк и вылезла первой, попав в темноту настолько густую, что она громко вскрикнула, выбросила вперед руки - и чуть было не упала. Чьи-то пальцы больно впились ей в запястье и чей-то голос у нее над головой отрывисто приказал молчать. А потом ее отпустили, но ничего не было видно, хотя она напрягала глаза так, что темнота стала сочиться радугами…
Свет - великолепный и золотистый, дрожащий от подсевших аккумуляторов - залил причал.
- Гораздо лучше, - сказал Анджелалти и легко спрыгнул на причал.
Следом за ним вылез Свидетель со второй лампой с "Гиацинта".
- Так. - Анджелалти высоко поднял свой бакен и секунду смотрел, прищурившись, на выстроившийся перед ним Экипаж. - Ага.
Он шагнул вперед, неся в руке Трезубец, и встал перед женщиной с измученным лицом, которая была чуть выше остальных - и чуть более худой.
- Полагаю, вы - моя тетя Мейл. По крайней мере так я вас называл, верно? Лучшая подруга моей матери.
- Да, правда, - согласилась Мейл Фазтерот. - И надеюсь, ее сына тоже.
Она помедлила. "Дело в синих глазах, - подумала Корбиньи. - Или в том, что он так похож на планетника…"
- Вряд ли вы найдете во мне большое сходство с ней, - ответил Анджелалти будто извиняющимся тоном. - Мой дядя всегда говорил, что я похож на отца.
- Не совсем так, - возразила Мейл. - Хотя я припоминаю, что у него глаза были голубые… Его звали Иова Флэнри. Я покажу тебе, где о нем написано в Вахтенном журнале.
- Это будет очень любезно, - откликнулся Анджелалти, и Корбиньи удивилась, как мягко говорит этот человек, проклинавший Корабль и Экипаж.
Он еще раз обвел взглядом кольцо лиц.
- Боюсь, что больше никто…
- Меня ты не знаешь, да?
Озорник вышел из-за других. Волосы у него топорщились, одежда была смята. Анджелалти посмотрел на него сверху вниз.
- Велн Кристефион, - негромко сказал он и поклонился, не выпуская из рук Трезубец и фонарь. - Кузен.
Озорник моргнул, несколько опешив, но быстро пришел в себя и указал на бакен.
- А зачем тебе это?
- У меня слабые глаза, - ответил Анджелалти. - Учись проявлять снисхождение к чужим недостаткам.
Мальчишка снова моргнул и открыл рот, намереваясь выпалить еще бог знает какую бестактность. Какая-то женщина поспешно сжала ему плечо:
- Велн!
Он замолчал, а Анджелалти перевел взгляд на эту женщину.