- Пытаюсь компенсировать крен внутренними гироскопами. – Голос Тана Ли был спокоен, как всегда, хотя звездолет дергался и скрежетал, словно по нему били в упор из крупнокалиберного пулемета. Стойка с видеокассетами оторвалась от стены и, исполнив посреди кают-компании танец живота, рассыпалась на отдельные части. – Зависание в точке надира. Выжигание зоны безопасности. Половинная мощность реактора – и падает. Выжигание отменено. Высота сто сорок метров плюс-минус десять. Скорость снижения двадцать метров в секунду… Крен пятнадцать. Высота десять… Пять… Ноль-ноль, посадка в точке…
Звездолет завис над землей на огненном столбе, воплощение земной технологии, научной мысли и тяги к неведомому. Затем столб огня исчез, и "Полундра" камнем рухнула с двадцатиметровой высоты, подмяла и раздавила несколько деревьев, пропахала, оставляя за собой пылающий след, состоящий из плиток термозащиты, по пологому склону холма, пару раз перевернулась и застыла, слегка накренившись.
- Ноль-ноль, посадка в радиусе сто пятьдесят километров плюс-минус восемьдесят от заданной зоны, все двигатели стоп. Гироскопы не откликаются на управляющие команды, перехожу на аварийную систему управления…
Где-то внизу звонко чмокнул воздух – это аварийные системы разгерметизировали корпуса гироскопов. Сразу запахло паленым.
- Посадка завершена. Переход к стадии два… Противопожарные системы не откликаются на управляющие команды… Экипажу – пожарная тревога второй степени.
Космонавты поспешно расхватали огнетушители и занялись ликвидацией пожара. Им было не привыкать.
– Молодец Тан! – сказал Богатырь. – Отличная посадка.
Он не шутил. Посадка действительно была проведена неплохо – мягко, точно, и главное – никто не пострадал. Рутина…
Глава 4
Спущен трап, открыты люки, в коридорах бродят глюки…
- В целом системы исправны, капитан, – доложил через час Лом. – Правда, Бутончик говорит, что ему не нравится вторая дюза, но…
- Нам все равно не скоро придется взлетать, – заметил капитан. – Обратно на Землю прыгнем прямо отсюда, там и починимся.
- Так нас отсюда и отпустили, – с надеждой сказал Грег. – Нам придется драться, прорубаясь…
- Торин, отставить!
- Есть, сэр!
- Еще раз назовешь меня сэром…
- Есть, мэм!
- !…
- Понял…
- Внешний обзор? – поинтересовался капитан.
- Камеры вышли из строя сразу, как мы прошли стратосферу, – сказал Лом. – Поставить новые – час, если выйти наружу, и два – если изнутри. Обшивка еще слишком горячая, а система охлаждения – на двадцати процентах.
- Снаружи, – сказал капитан. – Как я понимаю, они все равно могут проникнуть в корабль, даже если мы задраены.
- Поправка, капитан, – сказал Грег. – Уже проникли. Он держал двумя пальцами что-то вроде слабо светящегося розового огурца, который извивался в его руках, пытаясь освободиться. Бутончик поводил около трофея счетчиком Гейгера и отрицательно покачал головой.
- В контейнер! – скомандовал капитан. Был открыт один из разработанных специально для этой цели металлокерамических контейнеров, и глюка поместили в него. Затем тяжелая многослойная крышка закрылась, отсекая пленника от остального мира, а еще через мгновение "огурец" просочился сквозь стенку контейнера и шлепнулся на пол. От удара по нему пробежали волны, и он растаял точно так же, как до этого корабль на орбите.
- Впечатление мое таково, – резюмировал любивший точные формулировки Богатырь, – что хороший удар об пол может надолго освободить человека от глюков. Бутончик?
- Согласно составленной ребенком классификации, – сказал Питер Нори, порывшись в глубинах своей памяти, – это "писк", самая примитивная форма существования здешней… э… технологии и самая слабая по… э… энерговооруженности. Нам повезло – пока. – Напомним, что Бутончик был фаталистом.
- По крайней мере отменяется эта идиотская затея с контейнерами.
- Глюка в мешке не утаишь…
- Отставить разговоры! Тан, Лом, Бутончик – я хочу, чтобы эта куча металлолома могла нападать и защищаться, и на все это у вас три часа. Торин – со мной. Мы идем на разведку.
- Простите, сэр, – как всегда, вежливо произнес Тан Ли, – а как мы будем поддерживать связь?
"Ненавижу, когда он прав", – подумал Илья.
- А чего ее поддерживать? – удивился Лом. – Это при открытом-то люке? Выкатим наружу телеантенну – без проблем.
- Да! – обрадованно кивнул капитан. – Давайте, взяли!
Планета выглядела безобидно. Покрытая кустарником холмистая местность постепенно понижалась, и внизу, километрах в пяти, видна была река. Между рекой и холмом, где опустился звездолет, не по прямой, а чуть левее, рос лес, состоящий из странных, перекрученных и раздутых деревьев всех цветов и оттенков, и вокруг леса, похоже, шли бои. А как еще назвать ходящий ходуном – это при полном безветрии – кустарник, яркие, спектрально чистых цветов молнии, бьющие из него во все стороны, и прочие спецэффекты, которые капитан до сих пор считал прерогативой Голливуда.
- Это… город? – шепотом спросил Торин.
- Кто ж его знает… – буркнул капитан. В следующий миг тишина раскололась и безоблачное небо прочертил инверсионный след. Поражала скорость неведомого летательного аппарата – от горизонта до горизонта за пару секунд.
- Что за…
- Полагаю, что это был "свист", капитан, – донесся из наушников голос Бутончика. – По классификации Андрея. Мальчишки этого. У нас все приборы зашкалило.
- Дела… – Капитан направился к стене кустарника, затем с сомнением посмотрел на звездолет. Затем снова на стену кустарника. Сомнения его очень удачно сформулировал Грег.
- У меня такое впечатление, что мы ведем себя как два медведя в супермаркете, – сказал он. – Осторожно, на цыпочках, но народ все равно обращает внимание…
- Мне тоже кажется, что скрываться не имеет смысла, – кивнул капитан. – Потопали в город. – Он засунул пистолет за пояс и решительно полез напролом через кусты. В тот же миг оттуда с визгом и писком прыснуло в разные стороны что-то маленькое, почти невидимое в траве. Капитан красиво кувыркнулся назад, сбив при этом с ног стрелка-радиста, в руках у него снова был пистолет.
- Ну? – сказал он после паузы, ни к кому не обращаясь в отдельности.
- Я сейчас вернусь, – ответил ему Грег. – Я понял, что надо делать.
Он бегом бросился к звездолету и нырнул в открытый люк. Через мгновение оттуда донесся вопль, но не его, а темно-зеленой твари, которая проворно заковыляла к кустам. Они уже в корабле!
- Штурман! Заблокировать пульт.
- Уже… Капитан, тут такое творится… Настоящий зверинец. Некоторые разговаривают.
- Придумай что-нибудь.
- Думаю… Придумал! – Тишина над холмом раскололась, и из корабля в панике бросились во все стороны глюки. – Heavy metall ! – с гордостью провозгласил Лом.
- А потише нельзя?
- Так обратно же сползутся…
Грег показался назад примерно через минуту, и его было не узнать. В руках у него был сверкающий меч, исписанный эльфийскими рунами, а за спиной висел щит. Пистолет, впрочем, по-прежнему находился в кобуре.
- Это что? – Капитану показалось, что он видит глюк.
- Меч-глюксворд, – довольно отозвался Грег, – что в переводе означает – глюкоруб.
- Ты что – спятил?
- Щит-глюкеншилд, – поспешно сказал этот ненормальный. – Мне его ребята заговорили от умертвий и от…
- Торин!
- Капитан, ясно же, что этот мир свихнулся… Я и подумал…
Илья молча повернулся и с треском полез через кусты, не обращая внимания на визги и писки. Торин Оукеншилд шел за ним, вертя в воздухе мечом и напевая песню о похищенных драконом сокровищах. Он жалел лишь о том, что в руках его меч, а не боевой топор, который ему не отдал Тан Ли, топором он чинил маховики системы ориентации.
Глава 5
Скажи мне, кто твой глюк, и я скажу. кто ты…
Станьте дети, станьте в круг,
Станьте в круг, станьте в круг!
Жил на свете старый глюк,
Старый добрый ГЛЮК!!!
- Торин, ЗАТКНИСЬ! Это разведка, а не ваши игры! – Я не вижу разницы, капитан… Пригнитесь! – Богатырь пригнулся, и над головой у него прошуршало что-то похожее на летящую задом наперед птицу.
- Как ты думаешь, это было нападением? – поинтересовался капитан, провожая странный объект взглядом.
- Не знаю… Вроде не возвращается… – отозвался Грег. – Мальчишка этот упоминал что-то такое в своих интервью. Чем ближе к городу, тем их больше, потому что в городе они в основном образуются, а их оттуда вышвыривают коты с помощью своей магии.
- Торин!
- Виноват, капитан! Но ведь как-то мы должны это называть? Мальчишка называл магией, коты, похоже, тоже…
- Да хоть горшком назови… Я даже не уверен, что нам надо в этот… город. Лом!
- Я! – прозвучало в наушниках.
- Закончишь с ремонтом, запускай зонд на спиральный поиск, только над городом его не проводи. Нам надо все-таки найти Кондор…
- Я могу запустить его прямо сейчас, – предложил бортинженер, – вот только отскребу эту пакость с потолка…
- Какую пакость?
- Не знаю, капитан. Она туда залезла и висит…
- Ладно… Запускай зонд. Потом возьми Тана, и топайте по прямой от города. Я хочу найти в этом мире хоть каплю логики.
- Тогда я лучше возьму Бутончика. Логика – это по его части.
- Не возражаю. Только на корабле чтоб кто-нибудь все время оставался…
- Капитан! – подал голос Грег. – Вы уверены, что будете возражать, если я запою?
- Черт с тобой, пой…
Никакой на свете глюк,
Хитрый глюк, страшный глюк,
Не был доктором наук…
НУ – А ВДРУГ?
Планета невзлюбила капитана с первого взгляда, она не поддавалась логике и систематизации. После двадцати лет службы в армии это очень угнетало. Неправильный мир. Неправильность окружала капитана со всех сторон, она аукала и перекликалась в чаще почти что человеческими голосами, она ложилась под ноги зеленым ковром цветов, которые хихикали, когда их задевали рубчатые ботинки космического волка, и вообще – нервировала. Этот мир, казалось, не подчинялся законам природы, а вместо этого населен был волшебниками… Да собственно, так оно и было… Сначала они послали ему на орбите этого сексуально озабоченного глюка – порноглюка, по классификации Бутончика, но глюк оказался стар и туп и не мог предложить им ничего, кроме непотребщины. Затем волшебники осознали свою ошибку и выпустили из кустов сиреневый туман, холодный и липкий, и капитану сразу захотелось бежать со всех ног, схватив в охапку Торина вместе с его дурацкой амуницией, перепрыгивая через глубокие ямы, наполненные чем-то зеленым, копошащимся… Просто чтобы согреться. Разумеется, бежать капитан не стал, он все-таки был военным. Но волшебники не сдавались. Они положили поперек дороги огромное страшилище, поросшее бурой шерстью, с пятнистой перекошенной физиономией. Увидев его, Торин поволок из ножен тяжелый меч с волнистым лезвием – самодельный, но очень острый, и запел свое любимое: "А, Элберет…" Страшилище рвануло прочь, словно ему пятки подпалили.
Капитан с уважением посмотрел на своего спутника, затем глаза его округлились и он крикнул "Берегись!".
Грег резко обернулся, и серая туша, маячившая у него за спиной, не успела сместиться. Воробей. Килограммов на восемьдесят. Шустро перебирая лапами, птичка переместилась Торину за спину и замерла, мрачно нахохлившись и поглядывая искоса.
- Что он там делает? – шепотом спросил радист.
- Стоит… – также шепотом отозвался капитан. – Смотрит.
- Зар-раза! – Торин выхватил меч, перебросил щит со спины на грудь и подхватил его левой рукой. – Смерть глюкам! – воскликнул он, лихо крутанулся на пятке и сделал красивый выпад, который должен был снести недругу голову. Капитан проворно отпрыгнул и выразительно постучал себя пальцем по виску. Воробей же подумал немного и вдруг клюнул глюкоборца в самый центр щита. По металлу прошла волна, словно щит на мгновение ожил, и оба космонавта в изумлении уставились на результат.
- Ну ладно, – сказал наконец капитан и положил руку на рукоятку пистолета.
- Ты что! – возмутился Грег. – Не обижай моего глюка! Ты видел, что он с моим щитом сделал? Ты представляешь, за сколько я такую красоту продам? Хорошая птичка…
- Чирик!
- Вот клюнет он тебя в задницу… И придется тебе сидеть на такой же красоте.
- Не клюнет! Пойдем, птичка. Будешь моим глюком.
- Твой глюк – тебе решать.
Они пошли дальше, первым шел капитан, за ним, размахивая мечом, шел стрелок-радист, а сзади, метрах в пяти, вышагивал глюк – ближе он не подходил, опасаясь схлопотать мечом. Этого не любят не только люди.
Глава 6
Homo homini glucus est.
(Человек человеку – глюк)
До города они не дошли. Ожила рация. – Капитан. – Голос Тана Ли был озабоченным, что, вообще говоря, было гораздо удивительнее, чем все, что они до сих пор встретили на планете. – Лом притащил одного из телохранителей дона де Вито… Я думаю, вам лучше это видеть, капитан.
- Возвращаемся. – Капитан быстрым шагом направился к кораблю, следом за ним потрусил Грег, и замыкал колонну жирный воробей. Непривычный к кроссам, он тяжело дышал, но не сдавался, хотя отставал все больше.
- Доклад, Тан!
- Он вроде бы не в себе, сэр, – отозвался китаец. – Все время дергается и очень… напряженный, сэр! И глюки…
- Что – глюки?
- Они из него так и лезут, – вмешался в разговор Лом. – Что-то с ним тут произошло, не иначе. И предметов почти не узнает.
- Это похоже на амнезию после хорошего удара по голове, – задумчиво сказал Бутончик. – Подобные случаи происходили в пространстве…
- А как ты объяснишь это свечение? – возразил Лом.
- Какое свечение? – Капитан уже мог видеть звездолет, стоящий на вершине холма, и то, что он видел, очень ему не понравилось. – И кто догадался развесить белье на антеннах?
- Никто, капитан, – хихикнул Лом. – Само… повесилось.
- Дурдом. Лом и Бутончик! Берите следопостановщик и топайте по прямой от корабля. Мне нужно логическое объяснение того, что здесь… творится, – закончил он после паузы. Паузу он сделал потому, что осознал, что последние несколько шагов идет по воздуху, в метре над землей.
- Торин!
- Я…
- Стащи меня вниз!
Грег воткнул меч в землю, обошел стоящего в воздухе капитана кругом, ухватил его за ногу и потянул. Безрезультатно.
- Помоги, что смотришь! – крикнул он подоспевшему воробью. Тот помог. Сначала упал Грег, затем – капитан, а сверху не упал, а скорее присел виновник торжества. Всего-то надо было склюнуть какого-то мелкого глюка, сидевшего под кочкой и управлявшего, по всей вероятности, полетом Богатыря.
- Пошли на "Полундру", – мрачно сказал Богатырь, поднимаясь. – Что-то я… уставать начал.
Они подошли к кораблю, и стало видно, что то, что капитан принял было за висящее на антеннах исподнее, было на самом деле живым… Впрочем, на кошачьей планете понятие жизни было очень растяжимым. Воробей опять отстал по дороге, и капитан, злорадно усмехаясь, захлопнул за собой люк. Пусть погуляет снаружи.
В корабле было относительно чисто, если не считать упоминавшейся Ломом фиолетовой пакости, сосульками свисающей с потолка, и подозрительного шуршания из-за пульта. Бутончик при этом был вне подозрений – нахлобучив на голову шлем виртуальной реальности, он управлял полетом зонда. На шлеме сидел, скрестив ножки, зеленый крокодильчик размером с ладонь. Торин немедленно схватил его за шкирку и открыл рот, как бы собираясь проглотить добычу. Несчастный глюк пришел в ужас, он рванулся, шлепнулся на пол и зигзагами устремился к двери.
- Ловко у тебя получается, – с завистью сказал Лом.
- Дык – глюк, дело привычное… – начал было объяснять Грег, и в этот момент кто-то робко постучался в наружный люк. Взяв меч на изготовку, Грег отправился открывать.
- А, это ты! – донеслось снизу. – Заходи. – Через минуту он вернулся в рубку в сопровождении уже знакомого капитану воробья.
- Ты зачем его сюда привел? – мрачно поинтересовался Богатырь.
- О! Класс! – одновременно с ним воскликнул Лом. – Как – зачем? Это же круто! Где взял? Там еще есть?
Смущенный таким вниманием, глюк засунул голову под крыло.
- это будет наш общий глюк? – робко спросил Лом.
- Мой глюк -твой глюк!
- Класс!
Капитану показалось, что он спит – и видит кошмарный сон.
- Где этот… телохранитель? – спросил он наконец.
- Там… в радиорубке, – с трудом отрываясь от созерцания "коллективного глюка", отозвался Лом. – Я его связал.
Капитан направился в радиорубку. Вслед ему неслось восторженное сюсюканье, сменившееся затем криками экстаза – похоже, глюк опять что-то клюнул.
Телохранитель был плох. Он сидел, пристегнутый ремнями к креслу второго пилота, и тупо таращился перед собой. Это был атлетического сложения брюнет лет тридцати, с квадратным подбородком, в том, что когда-то, вероятно, было модным красным пиджаком, но без брюк. В трусах. Шею телохранителя украшала толстая золотая цепь, а на пальце красовалась "гайка" – золотое кольцо с печаткой. Последний писк моды – одеваться в стиле ретро.
Капитан провел ладонью перед его лицом – медленно, с опозданием, но взгляд несчастного все же последовал за рукой. Прекрасно. По крайней мере он не в коме.
- Меня зовут Илья Никитин, – произнес капитан, глядя прямо в глаза телохранителя. – Я капитан этого судна. Вы здесь в безопасности.
- А как вас зовут? – спросил он, когда понял, что не дождется ответа.
- Я… – с трудом произнес телохранитель. Капитан готов был поклясться, что ему невыносимо стыдно. – Я не помню…
- Лом!
- Иду, – неохотно отозвался Лом и действительно тут же вошел в радиорубку, правда, не один. Увидев воробья, телохранитель рванулся, но не смог разорвать удерживающих его ремней. Воробей, понурившись, вышел вон.
- Что-нибудь удалось узнать?
- Физически, капитан, он абсолютно здоров. Но Бутончику не нравится, как дергается его щека. Он говорит, что клиент – ну вот этот – находился под длительным воздействием сильного стресса.
- Глюки! – прошептал "клиент". – Лес! Высота падает! Приборы отказали…
- Это не самое худшее. Я послушал немножко, – Лом вздохнул и почесал в затылке, – похоже, что они приземлились нормально и даже развернули свое… посольство. Но вот с экстерриториальностью были проблемы… глюки… – Он замолчал на полуслове, поскольку при слове "глюки" несчастный снова выгнулся дугой.
- Вот так он всегда, – сказал Лом. – Вот смотрите, капитан: ГЛЮКИ! Вот видите?
- Прекрати! – Капитан осуждающе посмотрел на своего бортинженера. – Мучаешь человека.
- А как он может нашего воробушка бояться? – пожал плечами Лом. – Представляете, капитан, он клюнул Грегов меч, и он теперь – булатный, ручной ковки! Такие – на вес золота! И руны на клинке изменились…
- И что эти руны теперь гласят? – спросил капитан, думая о другом. Ясно было, что толку от их "спасенного" будет немного.
- Рунами, – сказал Лом, – эльфийскими причем, написано: "Не люблю я Фармера, дурак он". И правда…