Глава десятая
Пламенный привет с Земли
Агния, надменно усмехнувшись, опустилась на табурет.
– Как же так? – ошарашено произнёс Вогул. – Это же не честно! Это же…
– Помолчи, жрец, – велел Борх.
Над переговорным столом повисла напряжённая тишина.
"На фига бабочкам понадобилось столько золота?", – задумался внутренний голос. – "Вернее, поставим-повернём вопрос по-другому. Что – в обмен на десять таунов золота – пообещал доверчивым морским амазонкам коварный граф Родэн? Вопрос, понятное дело, является риторическим. Скорее всего, неограниченное количество дельных молодых мужичков…".
Демонстративно сведя брови к переносице, Игорь принялся настойчиво и целенаправленно "прожигать" Родэна пристальным взглядом. Сперва-то граф держался бодрячком, то есть, сидел неподвижно, забросив одну благородную, слегка кривоватую ножку на другую. А потом занервничал и, смущённо уставившись в бревенчатую стену, завертелся на табуретке – как на раскалённой сковороде.
Наконец, Борх, прерывая тягостное молчание, попросил:
– Гарик, наполни-ка всем чаши. Не будем – ради такой мелочи – звать женщин…
Игорь, крепко обхватив ладонями пузатый керамический жбан, принялся, обходя вокруг переговорного стола, наполнять ёмкости хмельным светло-жёлтым напитком.
"Так-с, а эта светленькая Агния – будущая Королева бабочек – только что подмигнула", – сообщил наблюдательный внутренний голос. – "Тебе, братец, подмигнула, ясный перец. Теперь же – якобы невзначай – прижалась к твоей коленке бедром. Попрошу заметить, горячим бедром! Ну-ну, лиха беда начало…".
Когда Игорь вернулся на прежнее место, Борх провозгласил тост:
– За предстоящую встречу – по весне!
Чуть пригубив из стеклянного бокала, Родэн уточнил:
– Значит, вы согласны – выплатить островным бабочкам десять таунов жёлтого железа?
– Мы попробуем это сделать, – устало прикрыв глаза, пообещал славянский вождь.
– Попробуете? Следовательно, существуют некие трудности и сложности? Сомнения?
– Конечно же, существуют. Как же без них? Я не уверен, что в Жёлтом ущелье наберётся затребованное вами количество жёлтого железа. За многие годы вятичи добыли в заветном месте, дай Бог, только около трёх таунов. Сколько ещё там осталось? Не знаю. Но мы сделаем всё, что сможем. Тридцать восемь людских жизней стоят дороже, чем всё железо Ровены, даже вместе взятое. И обычное, и жёлтое, и белое…. Итак, уважаемая Агния, как мы договоримся окончательно?
– Очень просто, – мечтательно и беззаботно улыбнулась зеленоглазая амазонка. – Весной к вашему берегу подойдёт шняга. Остальные же суда (в том числе, и с тридцати восьмью вятичами на борту), будут курсировать по морю в отдалении. Если первая шняга заберёт десять таунов жёлтого железа, то и остальные корабли встанут на якоря в обычном месте.
– А если, допустим, жёлтого железа будет только шесть таунов? – спросил Игорь. – Что произойдёт тогда?
– Ровным счётом – ничего.
– То есть?
– То есть, шняги – вместе с товаром и пленниками – уйдут на Острова. Осенью корабли вернутся – за следующей порцией жёлтого железа. И так будет продолжаться до тех пор, пока не наберётся ровно десять таунов…. Всё понятно?
– Всё, – хмуро откликнулся Борх. – Спасибо вам, бабочки, за доброту вашу безграничную! За ласковое, доброе и честное отношение к соседям!
– Не за что, – нагло усмехнулась Надин. – Заходите ещё. Отсыплем по первое число…
Амазонки и граф Родэн, гордо вскинув головы, покинули переговорную избу.
– А куда они отправились? – забеспокоился Игорь.
– Без понятия, – равнодушно передёрнул плечами Борх. – Мне до этого нет никакого дела. За гостями присмотрят охотники и молодые жрецы.
Вогул вскочил на ноги и, нервно – круг за кругом – обходя вокруг стола, ворчливо забормотал:
– Жрецы, конечно, присмотрят, а потом расскажут – как и что…. Всё в этом неверном и призрачном мире держится на жрецах. Они – слуги Сварога и Перуна – незаменимы…. А ты, Великий вождь, неправ. Не надо было соглашаться – на требования наглых бабочек.
– Ты хочешь сказать, что…
– Вот, именно! Подумаешь, тридцать восемь мужиков. Бабы и девки новых нарожают. Причём, без особых проблем и с радостью…. А жёлтое железо? Если всё отдать, то где взять новое? Что молчишь-то, вождь?
– Заканчивай нести….
– Хрень хреновую, – подсказал Игорь.
– Во-во, хорошо сказано. Спасибо, сынок…. Подойди-ка ко мне Вогул, – приторно-медовым голосом попросил Борх. – Ближе. Ещё ближе…. А теперь нагнись, шепну тебе парочку слов. По большому и страшному секрету, так сказать. На ушко.
Раздался характерный звон, сопровождавший мощную оплеуху. Верховный жрец, отлетев метров на пять в сторону, смачно приложился головой о бревенчатую стену и, болезненно охнув, опустился на пол.
– Уже давно хотел это сделать, – облегчённо вздохнув, признался Борх. – Да, всё как-то руки не доходили. Вот, понимаешь, дошли…
Медленно поднявшись на ноги, Вогул старательно помассировал ушибленный затылок и, вытащив из ножен кинжал, пообещал – зловещим донельзя голосом:
– Это тебе, вождь, дорого будет стоить. Ой, дорого…. Кровушкой, гнида, умоешься!
– Ножик, сукин сын, убрал, – небрежно вертя в ладони правой руки тяжёлый дубовый табурет, вежливо попросил Игорь. – Ну, долго я буду ждать? Считаю ровно до трёх. Один, два…. Вот, молодец. А теперь – пшёл вон отсюда, пёс шелудивый! До трёх считаю. Один, два…
Когда за Верховным жрецом захлопнулась входная дверь, Борх поинтересовался:
– А что обозначает слово – "пёс"?
– Ну, это приручённый волк.
– Слыхал о таком. Мол, некоторые фландрийские чудаки умудряются подружиться с этими клыкастыми и злобными Демонами. Думал, что сплетни…
– А ты, отец, здоров, – одобрил Игорь. – От души вмазал Верховному жрецу. У бедняги правое ухо приобрело ярко-малиновый цвет, а по размеру стало в два раза больше левого.
– Да, ладно тебе, сынок, – засмущался вождь славян. – Скажешь тоже…. Какой из меня здоровяк? Вот, ты – совсем другое дело…. Спасибо – за "отца". До слёз – спасибо! Я душой чувствую, что ты, действительно, мой сын. Сердце подсказывает, ощущая могучий зов крови…
"Ага, конечно, зов крови. Как же", – насмешливо захмыкал зловредный внутренний голос. – "Небось, без вмешательства "учёного странника" Зорго и его приятелей здесь не обошлось. Внушили, морды межзвёздные, бедному старику – с помощью своих хитрых зондов – всякого и разного. Ладно, дело не наше. Гребём, благословясь, дальше…".
Тихонько проскрипев, отворилась дверь, ведущая в кухонное отделение переговорной избы, и в образовавшейся щели показалось чернобровое лицо Заряны.
– Что это за шум образовался? – лукаво улыбнувшись, спросила женщина. – И куда подевался Вогул? Вы, что же, отлупили этого надменного урода? А чем завершились переговоры с бабочками? Что с морскими водорослями? У меня моющий состав уже заканчивается…
"И эта барышня, братец, строит тебе глазки", – предостерёг внутренний голос. – "Вернее, так посмотрела, блин! Таким жаром пахнуло…. Может, и здесь подсуетился коварный Зорго? Типа – пока летели на космическом челноке? Например, облучили – между делом – всякими хитрыми лучами, повышающими сексуальную привлекательность. Вот, теперь все ровенские бабы и бросаются на тебя, словно зелёные мухи – на свежее коровье дерьмо…. А, что такого? От "мыслящих субстанций", судя по всему, всего можно ожидать. У них, чудаков инопланетных, своя логика и мораль. Свои – цели и задачи…".
Поднявшись из-за стола, Борх, ласково и понимающе подмигнув младшей жене, заверил:
– Всё хорошо, родная. Не беспокойся. Завтра – с самого раннего утра – шняги бабочек разгрузятся. Получишь и водоросли, и прочее…. Верховный жрец? Нечаянно споткнулся и ударился головой о стенку. Бывает. С каждым может случиться…. Мы с Гариком, пожалуй, пойдём, а вы тут приберитесь. Недоедки? На твоё усмотрение, моё сердечко.
– Спасибо за угощение, – смущённо отводя глаза, пробормотал Игорь. – Всё было очень вкусно…
Они вышли на крылечко переговорной избы.
– Пойду, прогуляюсь по лесу, – тоскливо глядя в сторону деревенских ворот, сообщил Борх. – Надо побыть одному. Хотя бы немного….
– А это не опасно? – насторожился Игорь. – Я имею в виду – после ссоры с Верховным жрецом? Не натравит он, часом, на тебе своих молодых родственников, обожающих разгуливать по Веснянке в чёрных вотолах?
– Исключено. Видишь ли, я единственный в племени (кроме отсутствующего Михая), кто знает, где находится Жёлтое ущелье. Эта тайна передаётся в нашем роду от отца – к сыну. Нельзя меня убивать. Нельзя…. Кстати, поговорить с Деяном не получилось. Умер варг. Шейные позвонки у него сломаны. Думаешь, что это сделал Вогул? Не обязательно. И ты вчера мог не рассчитать силу удара. И младшие жрецы, перетаскивая неподвижное тело варга в темницу, могли – с пьяных глаз – уронить его пару-тройку раз на землю…. Ещё один важный момент. Никому не рассказывай, чем – на самом деле – завершились сегодняшние переговоры. Если же будут приставать с назойливыми вопросами, то отвечай коротко, мол: – "Всё – как и всегда…". Понятное дело, скоро многие поймут, что морские бабочки, оставив груз на берегу, ничего не взяли взамен. Ничего, я что-нибудь обязательно придумаю. Вогул и Родэн? Будем надеяться на их благоразумие…. Иди, сынок, к дому. Отдыхай, поспи…
Дом встретил Игоря чуткой обманчивой тишиной. Почему – обманчивой? Потому, что как только его голова коснулась подушки-валика, тут же – толком не пойми и откуда – раздался громкий трубный рёв-зов.
"Пумбо балуется", – сонно прошелестел внутренний голос. – "Да и, пускай. Не жалко…. Ага, а как же теперь уснуть? Трубит и трубит, засранец ушастый. А подремать было бы неплохо. Учитывая, что ночью толком поспать не получится, надо выходить на связь с Зорго…. Да, уж. Шум-то не стихает. Поднимайся, братец…".
Игорь, натянув кошулю, прошёл во внутренний дворик.
"Картина маслом, принадлежащая кисти неизвестного, но – несомненно – талантливого художника", – провозгласил неутомимый внутренний голос. – "Из знаменитой серии: – "Не было печали, но купила глупая и неосторожная баба – порося…". Ну, или что-то очень похожее…".
На утоптанной площадке – возле дубового сруба колодца – стоял берёзовый чурбак, на котором восседал худой, неряшливо одетый старик. Вокруг – старика, чурбака и колодца – как угорелый, увлечённо пиная передними ногами круглую репку, носился розовый слонёнок.
– Остановись, малец, – уговаривал пожилой человек. – Передохни немного. Почитай, с самого утра бегаешь…. И зачем я только связался с тобой, шустриком? Зачем внял просьбам Ждана?
– Доброго здоровья тебе, дедушка Ведун! – поздоровался Игорь.
Слонёнок резко остановился, обернулся и, издав традиционный радостный вопль: – "Пр-р-р! Хр-р-р!", – бросился к Игорю.
– Отстань, Пумбо! Опять начинаются слоновьи нежности? Обслюнявить меня хочешь? Ничего не получится. Для начала – догони…
"Неплохо пробежались, право слово!", – минут через пять-шесть одобрил внутренний голос. – "Может, хватит? Дыханье уже сбилось, а этого розового Демона, судя по всему, нам не перебегать.… Кстати, братец, в небе – прямо над внутренним двориком – висит крохотное светлое пятнышко. Старина Зорго, наверное, наблюдая за этими "слоновьими бегами", сейчас покатывается со смеху…".
Слегка пообнимавшись со слонёнком, Игорь перенёс от поленницы с дровами ещё один берёзовый чурбак и, установив его рядом со срубом колодца, уселся. Пумбо – словно маленький сиамский котёнок – устроился-улёгся возле его ног.
– И тебе, юноша, всего хорошего, – приветливо улыбнулся старик. – Извини, что здороваюсь с опозданием, но тебе было не до этого.
"Он же слепой!", – подсказал внутренний голос. – "Глаза прикрыты светло-серыми бельмами…".
– Слепой, – подтвердил старик. – От старости ослеп. Ещё десять лет тому назад.
– А после этого научился "слышать" мысли других людей? – уважительно уточнил Игорь.
– Не то, чтобы слышать…. Просто иногда в моей голове мелькают разные странные "картинки". Или же звучат негромкие голоса, рассказывающие о всяком и разном. Протяни-ка, Гарик, ладонь левой руки…. Хорошая ладонь, сильная и тёплая. Линия жизни – прямая и очень длинная…. А ведь ты, отрок, будешь не из наших. То есть, пришёл издалека…
– Я – варг.
– Ну-ну. Хотя…. Слова, слова. Что скрыто за ними? Если понимать, что "варг" и "странник" – суть – одно и то же, тогда ты – варг.… Хочешь о чём-то спросить меня? Спрашивай.
– Какие "картинки", уважаемый Ведун, мелькают сейчас в твоей мудрой голове? Я имею в виду – "картинки", связанные с моей скромной персоной?
Выпустив руку Игоря, старик крепко обхватил ладонями свою седовласую голову, сосредоточился и через пару минут – механическим голосом – забормотал:
– Вижу мрачное и узкое ущелье, заросшее густой травой, над которой клубится лёгкая туманная дымка. Капель размеренно стучит по чёрным гладким камням. Наверное, это Хмельная долина. Трое подростков сидят в засаде. Ждут, когда над долиной пролетят птицы…. Чу, слышны хлопки крыльев! Ага, появился белый голубь. Две стрелы летят мимо цели. Из пещеры появляется Ждан и резко взмахивает правой рукой. Камень, выпущенный из пращи, попадает голубю прямо в грудь. Птица – замертво – падает на землю…. Другая "картинка". Морское побережье. Три шняги стоят возле берега на якорях. Морские бабочки. Одни находятся на кораблях, другие бесцельно бродят по жёлтой песчаной косе. М-м-м…. Четыре женщины думают о тебе, Гарик. Разное думают – и хорошее, и плохое….
– Целых четыре? Зачем мне столько?
– Не перебивай, пожалуйста. Иначе "картинки" исчезнут…. Да, их четверо. Рыжая, черноволосая и две светленьких…. Новая "картинка". Веснянка. Между славянских домов, обгоняя девиц и женщин, нагруженных плетёными коробами с грибами, шагает нарядно-одетый человек. Широкополая чёрная шляпа, украшенная пышным белым пером. Длинная шпага на левом боку. Это – высокородный граф Родэн. Он ищет тебя. Скоро подойдёт к нашему дому. Выйди, Гарик, на крылечко. Поговори с человеком. Всё, "картинки" ушли…
– Ещё один вопрос.
– Задавай, странник, – кротко улыбнулся Ведун. – Отвечу. Если, конечно, смогу.
– Каким образом у морских бабочек появляется новая Королева? Имеется в виду – когда умирает старая…
– Я понял тебя, отрок. Королеву избирают "старшие" бабочки. То есть, заслуженные и уважаемые морские воительницы, совершившие – в былые годы – кучу героических подвигов. Естественно, подвигов – в понимании бабочек.
– А если имеется несколько достойных претенденток на королевский трон, и мнения "старших" бабочек разделяются?
– Тогда всё решает честный поединок…. Мне лично – очень много лет тому назад – выпала честь наблюдать за такой схваткой. Сразу четыре морские бабочки сражались на мечах. Причём, каждая – сама за себя. Победила, убив трёх соперниц, воительница по имени – "Альмина". Нынешняя островная Королева, которая скоро умрёт…. Кстати, Гарик, возьми с собой Пумбо. Пусть прогуляется. Да и я от него, неутомимого, отдохну немного…
Родэн, выглядевший слегка смущённым, снял с головы шляпу и, вежливо помахав ею туда-сюда, сообщил:
– У меня к тебе дело, сын Великого вождя южных вятичей.
– Наверное, граф, хочешь вызвать меня на поединок? – с надеждой в голосе предположил Игорь. – Сиречь, на дуэль?
– Нет, конечно. Ты же справишься со мной – одной левой…
– Это точно. Зелёной соплёй перешибу. В том плане, что хребтину – на раз – сломаю, а головёнку – вместе с худенькой шеей – набок сверну и засуну в благородную задницу…. Ну, чего надо?
– Пр-р-р! – подхватил Пумбо, недоверчиво косясь на Родэна. – Хр-р-р!
– А маленький Демон не набросится на меня? – забеспокоился граф.
– Это, смотря, как ты будешь себя вести…. Говори по делу, ваше благородие!
– Ваше – что?
– Ладно, проехали. Просто – говори…
– Прекрасная Агния, дочь Королевы Альмины, приглашает тебя, Гарик, на свидание. Приходи – на завтрашней утренней зорьке – в дубовую рощу, что находится севернее стоянки островных шняг.
– На свидание, говоришь? – удивился Игорь. – Это – в каком смысле? На деловые переговоры? Или для всяких плотских глупостей?
– Не знаю, честное слово. Меня попросили передать. Я – передал…. Так как, придёшь?
– Вряд ли.
Водрузив на голову чёрную шляпу, украшенную пышным белым пером, граф спросил:
– Могу ли я дать тебе совет, сын Великого вождя?
– Можешь, ваше благородие.
– Если ты не придёшь на рассвете в дубовую рощу, то Агния смертельно обидится. Она скоро станет новой Королевой бабочек. Зачем тебе нужен такой могущественный враг?
– А я их коллекционирую. Блажь такая…
– Прекращай шутить, варг недоделанный! – вспылил Родэн. – Всё очень серьёзно!
"Напрасно он, чудак легкомысленный и недальновидный, голос повысил", – презрительно поморщился внутренний голос. – "Ох, напрасно…".
Слонёнок, уловив в графском голосе агрессивные нотки, принялся бодро и целенаправленно спускаться по ступеням крылечка.
– Э-э, что такое? – отступая, насторожился благородный посетитель. – В чём дело? Что Демону надо от меня?
– Пр-р-р! – воинственно известил Пумбо. – Хр-р-р!
Родэн, развернувшись, трусливо побежал по направлению к деревенским воротам. Длинная шпажонка, отчаянно болтаясь и подпрыгивая на худом аристократическом бедре, громко задребезжала в чрезмерно-широких ножнах.
Впрочем, далеко убежать представителю славной Фландрии не удалось, метров через тридцать-сорок розовый слонёнок догнал графа и ловко – гибким хоботом – подцепил его левую ногу. Отчаянно взвизгнув, Родэн неуклюже растянулся на пожухлой траве.
– Пумбо, ко мне! – присаживаясь на ступеньку крылечка, строгим голосом велел Игорь. – Отойди-ка от дяденьки в сторону! Кому я сказал? Смотри, уши надеру…. А ты, граф, шёл бы отсюда. Типа – от греха подальше. Бабочкам от меня – низкий и почтительный поклон…
Родэн поднялся на ноги, старательно отряхнул – от пыли и прилипших травинок – нарядный камзол и, тихонько бормоча под нос проклятья, заковылял прочь.
– Пумбо, ты – настоящий боец. Храбрый и отважный, – похвалил слонёнка Игорь. – А чего же тогда ждать, когда ты подрастёшь? Даже подумать страшно – чего…
Минут через семь к крыльцу подошли Ждан, Гридя и Колун.
– Здорово, Гарик! Привет, Пумбо! – поздоровался – за всю троицу – Ждан. – Как прошли переговоры с бабочками? И что случилось с графом Родэном? Попался нам на встречу. Злой – как весенняя оголодавшая пчела. Ругается последними словами…. Это не вы, охламоны, обидели благородного фландрийского гостя?