– Я вас понял и отвечу на твой вопрос, Артём, так: как жить на планете дальше – решать вам, становиться ли вам изгоями – тоже решать вам. Вера Ивановна, что скажете вы?
– А что, я столько пережила и увидела за последнее время, сколько не переживала за всю свою жизнь, твой дар – одновременно и наказание, и благо, я его оставляю.
Открылись три капсулы.
– Прошу занимать свои места.
– А сколько продлится корректировка? – спросила Надежда.
– Столько, сколько потребуется. Вы торопитесь?
– У нас университет, занятия, – начала Надежда.
– Не смешите меня, – совсем по-людски перебил её Вей, – какой университет, какие занятия? Пустое времяпровождение! Вы сейчас знаете во много раз больше, чем любой земной академик, к тому же ты сама говорила, на землю возвращаться нельзя.
– Ладно, убедил, – ложась в камеру, проговорила Надежда, посылая ему мысленный поцелуй. Он также мысленно в ответ улыбнулся.
Камеры закрылись, по сфере Вея пробежала россыпь зайчиков, запуская программы коррекции людей. "Они уже не люди, – подумал Вей, – а я разве остался полноценным представителем Сейме-с? – задался он вопросом и вынужден был ответить. – Нет, я тоже изменился".
Виртуальная Надежда, наблюдавшая за всем этим процессом, хихикнула:
– Ты был великолепен в своём великодушии.
– Да у меня и души-то нет: душа от слова дышать, дух, а я и не дышу, у меня нет в организме такого метаболизма, – ответил Вей.
– Теперь есть, – ещё раз хихикнула Надежда.
– Что, метаболизм?
– Нет, Вей, душа.
– Душа? И где она?
– Это я, Вей, я теперь твоя душа.
Вей замер: узел связи звездолёта получил сообщение. Он быстро направился в рубку управления, где развернул это сообщение. Оно было с его родной планеты, в нём говорилось о том, что к нему идет патрульный звездолёт Мелькеев с целью досмотра корабля. Также в сообщении спрашивалось о том, сколько ещё продлится ремонт корабля. Новость для Вея, прямо скажем, была безрадостной: Мелькеи – дотошная раса, которой поручено осуществлять карантин реликтовых планет.
"Хорошо бы, конечно, до их появления стартовать, чтобы не давать повода для расследования". А то, что они его затеют, Вей не сомневался. Он осмотрел дальний космос и на самой окраине разрешения системы сканирования увидел отметку корабля Мелькеев. Рассчитал расстояние, курс, время и получилось, что они будут в этой точке через два лерка, или месяца.
– Вей, – раздался голос Надежды в сознании, – мы нарушили всё, что можно нарушить на заповедной планете: добыча руды, контакт с жителями аборигенной планеты, более того, передача высоких технологий. К тому же, у нас на борту люди с изменённым, усовершенствованным строением организма – от Мелькеев нам никогда не отделаемся, и никто нам не поможет.
– Ты права, кругом права, как я мог не предусмотреть всего и как я мог пойти на всё это?
– Ты что, жалеешь?
– Не жалею, но переживаю. Раньше у меня не было возможности вести диалог с самим собой: уровни сознания этого не могли делать, они вырабатывали только оптимальные решения для той или иной ситуации. Зато теперь дискуссия.
– Хватит распускать сопли, давай, включай мозги, будем думать, как выходить из ситуации. И ещё: тебе ведь нравиться Надежда в реальности?
– Да, нравится, у меня уже раздвоение: ты в сознании, и она в реальности.
– Чтобы устранить этот диссонанс, давай назовём меня по-другому?
– Как по-другому?
– Так, как тебе нравилось бы ко мне обращаться, я ведь не обычное сознание, а человеческое. Я же не Надежда, а только копия. Она развивается в реальном мире, а я в виртуальном, поэтому я разрешаю тебе смело дать мне другое имя. Ну, например, хоть Диетесса.
– А что оно значит?
– Да какое это имеет значение? Главное, оно мне нравится.
– Ладно, я согласен, теперь ты моё пятое сознание под именем Диетесса.
– Ура! Я вновь родилась в новом качестве, в который уже раз? – с сарказмом спросила она.
– Ты точно не Надежда: она не такая эмоциональная.
– Конечно, нет, а ты, как только она проснётся, должен за ней ухаживать, а то твой соперник совсем её у тебя отобьёт.
– Какой соперник?
– Да-а, в человеческих отношениях ты не понимаешь ничего! Это же Артём! Ему тоже нравится Надежда, и он за ней ухаживает, а девушка, как правило, выбирает того, кто сильней и умней – естественный отбор, знаешь ли.
– Ты меня совсем запутала, что я буду с ней делать?
– Как что, любить, лелеять, баловать.
– Диетесса, я не смогу ей дать главного: физической близости.
– Не спорю, это важно, но есть два вида любви: физическая любовь, предполагающая физическую близость для зарождения новой жизни, и платоническая, основу которой составляет духовная, интеллектуальная близость. Порой, такая любовь даже сильнее. Ну а уж апогей в отношениях – это, конечно, гармония двух этих видов.
– Как у вас, у людей, всё сложно.
– Я уже не человек, а пятое сознание представителя Сейме-с.
– Такими темпами ты скоро станешь не пятым сознанием, а главным процессором!
– Нет, Вей, пока рано: нужно многому учиться. Кстати, запись сознания разумного существа без разрешения – это тоже преступление для Мелькийцев?
– Преступлением больше, преступлением меньше, какая теперь разница?
– Ну, друг, ты и натворил дел, о чём только думал, когда всё это делал?
– О возвращении домой!
– Смотри, отметка звездолёта Мелькеев ускоряется, и курс держат прямо на нас. Как им удаётся в этой каше обломков разглядеть наш звездолёт?
– Высокие технологии, аппаратура с высоким разрешением, – ответил Вей. – Попадать к ним в руки нам никак нельзя.
– А что же тогда делать? На таком расстоянии они могут причинить нам вред, Вей?
– Нет, конечно.
– Если мы начнём двигаться, они кинутся в погоню?
– Да, Диетесса, и непременно догонят.
– А как они нас обнаруживают, Вей?
– На всех звездолётах установлены пространственные маячки – вот их-то и засекает аппаратура.
– Значит, если отключить маячок, то мы исчезнем для них?
– Конечно, это очевидно.
– Тогда чего же мы медлим? Давай отключать!
– Это незаконно, Диетесса, – начал Вей.
– Да ты задолбал! Уже столько законов нарушил! Одним нарушением больше, одним меньше. – Накинулась на него Диетесса.
– Ладно, убедила. – Сдался Вей, предпочитая не спорить с ней.
– Но их такая простая уловка не убедит – нужно отослать информацию о старте и стартовать, а потом мы как бы исчезнем для их систем дальнего обнаружения. Это будет выглядеть естественно.
– У вашей расы большое будущее, Диетесса, вот почему вас не пускают в большой космос – вы слишком изобретательны и любите рисковать своей жизнью не думая о последствиях.
– Ты принимаешь мой план или будешь и дальше анализировать?
– Уже проанализировал, – ответил Вей, – для такого манёвра нам потребуются ваши две недели, – и направился в центр управления, где поднялся на управляющую консоль и приступил к исполнению плана.
Он отправил информацию Мелькеям о том, что стартует. Те возмутились и требовали дождаться их, на что Вей ответил, что такой возможности не имеет. Отметка их звездолёта на радарах звездолёта Вея ещё ускорилась: так они пытались его догнать или перехватить.
– Время разговоров кончилось и наступило время действовать, – возник голос Диетессы в сознании.
– На этот раз ты права, мосты сожжены. Как вы говорите? Теперь только вперёд!
Вей задал управляющей программе звездолёта координаты старта, время включения маршевых двигателей и стал ждать. От него больше ничего не зависело.
– Да не волнуйся ты так, всё будет нормально, Мелькеи к такой наглости не привыкли, особенно, как я успела понять, от вас.
– Диетесса, ты не представляешь, это страшная раса, всегда готовая ко всему и сейчас: мышь дразнит льва.
– И, конечно же, мышь – это мы?
– Мы конечно, что тут непонятного?
– С таким настроем нам не выиграть, Вей, где азарт, где запасной план на случай, если не сработает основной?
Огромная глыба звездолёта Вея выходила из пояса астероидов Сатурна, преодолевая притяжение планеты, разбрасывая своими защитными полями мелкие каменные глыбы и уничтожая крупные. Наконец многокилометровый левиафан "Звёздный ветер" вышел на чистое пространство. Маневровые двигатели отработали последний раз, положив звездолёт на курс, и замолкли. Бархатная чернота космоса, окружающая звездолёт, вдруг разорвалась мощной вспышкой заработавших двигателей. Звездолёт сорвало с места, и он прыгнул в пространство с невообразимой скоростью.
– Ну и силища, – восхитилась Диетесса.
Отметка корабля Мелькеев стала отползать к границе видимости, а через некоторое время исчезла совсем. Они пролетели ещё немного.
– Всё, пора, отключай маяки, – нетерпеливо посоветовала Диетесса.
По поверхности управляющего центра заплясали зайчики. Маяк не отключался: такая функция для него предусмотрена не была.
– Ну и что будем теперь делать? – спросил Вей.
– Где расположен маяк?
– На корме, в двадцати километрах отсюда, – ответил Вей.
– Нужно его заставить замолчать.
– Как, Диетесса?
– Очень просто! Пошли туда ремонтного робота и отключи.
Вновь заплясали зайчики по управляющему полю. Ремонтный робот, получив задание, устремился в указанном направлении. А вот и цель! Маяк работал исправно, периодично посылая сигнал в космос. Робот, похожий на паука, подполз к маяку и открыл панель управления на его корпусе, затем набрал необходимые последовательности, но ничего не произошло, маяк продолжал работать.
Вей запаниковал:
– Маяк извне заблокирован от вмешательства в его работу.
– Ну что ты паникуешь, отсоедини его и уничтожь механически, – посоветовала Диетесса.
Он дал команду роботу снять маяк – робот выполнил.
– Что теперь?
– Теперь… Просто взорви его к чертям.
– Что, прямо на корабле?
– Ну что ты такой… Рассчитай мощность заряда, прикрепи и выброси в космос – и подорвёшь там дистанционно.
– Что бы я без тебя делал!
Маяк катапультировали в космическое пространство.
– Давай, Вей, взрывай, – за кормой сверкнула вспышка взрыва, и маяк перестал работать. – А запасной у тебя есть?
– Конечно, но я его активирую только тогда, когда покину эту галактику.
– Разумно, – одобрила Диетесса. – Как там наши пациенты?
– С ними всё в порядке, – ответил Вей, делая огромную дугу и ложась на обратный курс.
Пассивное сканирование показывало, что патрульный звездолёт Мелькеев тормозил и, маневрируя, менял курс.
– Получилось! – воскликнула Диетесса.
– Да, получилось, но только оттого, что мы вели себя нестандартно. Ни один капитан Сейме-с не сделает того, что сделали мы.
– Вей, согласись, обстоятельства заставили.
– Конечно, обстоятельства, а также моё пренебрежение инструкциями и ты.
Так, за спорами и разговорами, незаметно они подлетали к Сатурну. Погасив скорость, Вей отключил маршевые двигатели и стал с помощью маневровых заводить звездолёт в астероидный поток, подбирая окружение из огромных глыб под стать своим размерам.
– А не лучше ли совершить посадку на планету и переждать какое-то время там?
– Не лучше, куда садиться? Это газовый гигант, а астероидные потоки – всё, что осталось от планеты.
Наконец, Вей выбрал оптимальное положение в пространстве, уравнял скорости с потоком, включил автоматику и облегчённо вздохнул.
Полковник Путов сидел в кабинете у высокого начальства ФСБ и неторопливо рассказывал о происшествии, подробно отвечая на вопросы по ходу рассказа. Рассказ его вызывал сомнения, но был подтверждён фактами, вещественными доказательствами и свидетельскими показаниями. Сотрудники опросили всех причастных к этому делу людей, и теперь назревал вопрос: докладывать об этом в Москву или нет? Генерал Петров сомневался. С начала всех этих событий прошло пять часов, и нужно было решать: докладывать руководству, или всё замять, сославшись на мнительность полицейских.
"Ведь засмеют, – думал он, – а не доложи – и всё вскроется, уволят", – он тяжело положил трубку на аппарат прямой связи с руководством, вздохнул и поднёс к уху.
– Слушаю вас, генерал.
– Здравствуйте, Василий Петрович, тут такое дело…
– Петров, не тяни кота за хвост, докладывай, а то у меня нет времени.
Петров изложил ему все необычные события, произошедшие в городе.
– Понятно, – ответило высокое начальство, – что предлагаете?
– Предлагаю проверить дочь подозреваемой и её окружение. Данные я выслал.
– У тебя всё?
– Да.
– Будут новости, свяжемся с тобой, – и высокое начальство отключилось.
Петров вытер рукой пот со лба: "Пронесло, никто не смеялся, а получись так, что, я официально доложил, прикрылся", – подошёл к бару, налил рюмку коньяка и залпом выпил. Потом вернулся к столу, нажал кнопку селектора и распорядился:
– Отпускайте Путова, только возьмите подписку о неразглашении.
"Ну, вот и всё, теперь проблема исчерпана".
Но он ошибся: через три часа позвонило высокое начальство и сообщило, что к нему едет специальная комиссия по этому делу. Петров загрустил: не любил он этих комиссий. Но делать было нечего.
Комиссия разбирались целую неделю – в итоге Веру Ивановну и её дочь официально объявили пропавшими без вести. А неофициально установили наблюдение за квартирой, где они жили, институтом. На этом видимая часть работы закончилась и началась невидимая, кропотливая и долгая, из которой следовало, что, возможно, был контакт с внеземной цивилизацией. Веру Ивановну, Надежду и Артёма объявили в розыск, впрочем, особо не рассчитывая найти их.
Вею отдых был не нужен. Он бесцельно просматривал информационные кристаллы, систематизируя их.
– Сколько можно бездельничать? – накинулась на него Диетесса. – Давай подготовим ребятам место жительства на Земле.
– Как?
– Сделаем документы, напечатаем денег – и пусть занимаются тем, чем хотят.
– Я уже напечатал – в итоге меня чуть не арестовали, объявив преступником и фальшивомонетчиком.
– Согласна, теперь у тебя есть эксперт.
– Да, ты права.
– Давай купим им остров в тихом океане, и поселим там? Поживут немного, пока всё не уляжется, а дальше сами разберутся, как им поступать.
– Давай попробуем.
Они выбрали остров в тихом океане, где круглый год было лето, нашли небольшое поселение и в нём приличный дом, напечатали достаточно денег, сделали документы на троих.
– Вей, тебе нужно поменять скафандр, ну то есть внешность.
– Это легко, скафандр может трансформироваться и принимать любую внешность и фигуру.
– Себе документы тоже сделай.
Как только всё было готово, Вей отправился на Землю. На этот раз ошибок не было. Он вошёл в компьютерную сеть, взломал правительственные базы данных и поместил туда необходимую информацию о ребятах и о себе.
– Всё, с этого момента ты находишься на Земле легально, поехали в банк. – Не унималась Диетесса.
Вей слушался ее, особо не вникая в детали. В банке они открыли четыре счёта на приличную сумму и поехали покупать остров. Покупка прошла без эксцессов, они не торговались, согласившись с условиями продавца. Покончив с делами, наняли смотрителя в дом и отправились на орбиту.
– Как же у вас всё сложно, – посетовал Вей.
– А у вас проще?
– У тебя будет возможность – это узнать, – ответил он. – Раз мы уже на орбите Земли, нужно проверить работу горнопроходческого комплекса по добыче руды на дне океана.
– Это так интересно, полетели, – радостно откликнулась Диетесса.
Вей изменил орбиту модуля и в режиме маскировки начал входить в атмосферу Земли, стараясь не оставлять инверсионный след в атмосфере планеты. По касательной приблизившись к поверхности океана, он осторожно, без всплеска, вошёл в воду и стал погружаться на глубину. Диетесса с восторгом рассматривала морских обитателей, но чем глубже они погружались, тем становилось темнее. Вею темнота не мешала, а вот Диетесса привыкла к визуальному восприятию и попросила включить прожектора.
– Зачем? – возмутился Вей. – И так можно ориентироваться.
– Ориентироваться, может быть, и можно, но ничего не видно, я хочу визуально увидеть обитателей морских глубин.
– Диетесса, мы себя демаскируем светом, – не сдавался Вей.
– Да кому мы нужны на такой глубине.
– Ну ладно, – сдался, наконец, Вей и включил круговое освещение вокруг модуля.
Темнота отступила, и в свете прожекторов стали проступать силуэты рыб и различных мелких обитателей глубин. Неожиданно на глубине пять километров мелькнула огромная тень животного.
– Кто это? – спросила Диетесса.
– Сама посмотри.
Она задействовала ультразвуковое сканирование и была удивлена, увидев стометровое чудовище с пастью крокодила.
– Вот это да, реликт! Вот где они скрываются от людей.
– А может, люди от них сбежали на сушу, а? – весело заметил Вей.
– Всё может быть, – философски ответила Диетесса, продолжая наблюдать за окружающей средой.
Дно приближалось. Модуль подошёл к его куполу и пристыковался. Вей прошёл в шлюзовую камеру, а оттуда в комплекс. Всё работало в автоматическом режиме. Проходческие комплексы почти подошли к пласту залегания руды, и вскоре должна была начаться её добыча. Грузовой модуль находился в исправном состоянии и был готов к загрузке руды. Присутствия и вмешательства Вея в процесс добычи не требовалось, удовлетворённый состоянием дел, он пошёл обратно к модулю, собираясь стартовать.
– Как у вас всё просто, – иронично заметила Диетесса, – даже неинтересно: никаких трудностей.
– А зачем они?
– Как зачем? Чтобы преодолевать.
– Мы не ставим перед собой такой задачи, всё планируется и рассчитывается заранее, учитываются всевозможные штатные и внештатные ситуации, так что, Диетесса, мы просто работаем, привыкай.
– Попробую.
Модуль отстыковался от горнопроходческого комплекса и стартовал. Выйдя за пределы атмосферы, взял курс на Сатурн.
"Ну, вот и всё, добываю последние пятьдесят клантов руды, и можно стартовать к родной планете", – думал Вей, но не испытывал чувства удовлетворения, скорее, наоборот, ему не хотелось улетать отсюда. Он стал привыкать к людям, более того, Надежда ему очень нравилась. Вряд ли он в своей очень долгой жизни встретит такой чистый и одновременно горячий разум, способный на эмоции и научивший его таким эмоциям.
– Диетесса, мне сказать Надежде о том, что твой разум живёт во мне?
– Ни в коем случае, я не она, а она не я. Будет лучше, если об этом вообще никто ничего не будет знать.
– Если она меня спросит, я не смогу ответить неправду.
– И не надо, она не спросит, потому что ничего подобного от тебя не ожидает. Вей, давай договоримся.
– О чём?