- Депрессия, - объяснил Лазар. - Мне просто повезло - когда моего соседа впервые зацепил синекрылый, я был в медицинских перчатках, бросился к нему, а тут медсестра схватила жучка и тоже….. Проследить - то за ними проследил, но вот только мы - я и еще несколько уцелевших - не могли предвидеть, что последует за первой фазой болезни. Да и сейчас не знаем, как быть. Пока нашли один выход - вязать. Но ведь невозможно держать людей связанными бесконечно. За ними нужно ухаживать, кормить, преодолевать нежелание слушать, есть, жить. Пока единственное, чем их можно привлечь - таракашки. Гипноз это или что другое, не знаю.
Рассказ врача прервал пронзительный женский визг. Денисов оглянулся. Милица?
Дочь старосты, юную красавицу, едва можно было узнать в истощенном существе с трясущейся головой и воспаленными глазами, взгляд которых приковывала банка с синекрылками, зажатая в руке лесника. Андрей вопросительно взглянул на врача.
- А сам Никша?
- Погиб одним из первых, - мрачно сказал врач. - Пытался организовать охоту на жучков.
И никто из нас не застрахован от заражения. Проклятые твари проникают повсюду! А теперь скажи, как тебе удалось их столько поймать? - голос доктора стал обманчиво мягким, просительным, но Андрей, встретив испытующий взгляд, не колеблясь, ответил:
- Не знаю. Просто так.
Денисов протянул руку и, схватив ползущего по подоконнику жучка, накрыл его рукой, а затем протянул врачу. Лазар отшатнулся, Андрей, ругая себя за оплошность, хотел выбросить добычу, но внезапно обратил внимание на воцарившуюся в зале тишину и огляделся. Буйные жертвы эпидемии замолчали, переводя почти осмысленные взгляды с лица Денисова на зажатое в его руке насекомое.
- Мечта каждого из них, - на лице Лазара мелькнула горькая усмешка. - Тянет. Наверное, все-таки химия. А ведь прикосновение проснувшегося больного к жуку вызывает мгновенную смерть. Большинство наших так и погибло. Но сейчас, с жуком в руках, можно было бы что-то сделать для них, заставить выслушать себя. Они бы всему поверили. Вот только знать бы, что сказать!
Андрей молча пожал плечами - к ответу он был не готов, да и изливаться в исповедях не собирался. А кроме того, дома его ожидал собственный больной.
Рассказ о парне со звездолета не вызвал у Лазара интереса.
- Тут со своими бы проблемами разобраться, - пробормотал он. И глухо добавил: - А банку с этими… оставь. Может, еще пригодятся.
Неспособность смертоносных синекрылок выбраться из стеклянной банки доставляла врачу явное удовлетворение.
Терзаемый противоречивыми чувствами, Андрей попрощался и поспешно вышел из импровизированной больницы, зачем-то унося с собой пойманного жучка. На улице Денисов остановился, растерянно посмотрел на зажатое в руке насекомое и выбросил в кусты, кишевшие его собратьями. Какая разница - одним больше, одним меньше.
Когда Андрей вернулся к звездолету, пришелец еще спал. Пока лесник решал, стоит ли перетаскивать больного в дом, парень начал подавать первые признаки пробуждения. Раздался тоскливый протяжный стон. К счастью, веревку Денисов, предвидя осложнения, предусмотрительно прихватил с собой, и связать еще не вполне очнувшегося человека не составило большого труда.
- Эй! - услышав оклик, Андрей обернулся и поразился, встретив полный боли, но здравый взгляд. И слова пришельца были вполне разумными:
- Там, в медотсеке, в верхнем ящичке ампула с желтой наклейкой, эйфорин. Сможешь сделать укол?
- Смогу. Это не яд?
- Нет, - парень криво ухмыльнулся. - Спецсредство, сильнодействующее. Ты даже сможешь меня развязать. И рассказать, что происходит на планете.
Сейчас, без счастливой идиотской улыбки, пришелец выглядел намного старше. А холодный взгляд зеленых глаз вдруг напомнил Денисову полковника Светина.
- Мы не сомневаемся, что герой битвы за Горн продолжит службу на благо Федерации! - не сводя с Андрея холодных глаз, заявил полковник.
Беседа штабистов с героем и жертвой Корской войны транслировалась на все Содружество, и Андрею стоило неимоверных сил и мужества ответить - "нет".
- Нет, не продолжит, - ответил он.
Взрыв кварковой мины во время атаки на Горн разметал первую линию наступления и превратил двадцатитрехлетнего солдата в калеку. Все остальные, бежавшие рядом, погибли. Ему еще повезло, - так говорили врачи. Повезло? Это как посмотреть: Андрей остался без ног, без рук и, как лицемерно выражались СМИ, без других жизненно важных органов. Не солдат, не человек, не мужчина. Несколько операций по вживлению искусственных органов, превратив Андрея в киборга, восстановили почти всё, кроме главного - желания жить. Жить в могучем теле, неотличимом от человеческого, не испытывая ни радости, ни боли, ни любви. Денисова манила только надежда на сон - покой, небытие. Вечный сон.
Впрочем, война не затянулась. После потери Горна корсы, быстро сдававшие позиции, подписали мирный договор.
Последнюю дорогостоящую операцию, по восстановлению гормональной системы, после неудачного собеседования Денисову так и не сделали: армия не терпит бесполезных трат. Впереди маячили поиски тихого местечка, где хотелось бы умереть, уснуть навсегда. Андрей не спешил - его почему-то привлекала мысль о смерти под Новый год, на смене эпох. Хотя, в сущности, какая разница. Впрочем, сейчас он не жалел, что не стал спешить.
Взгляд пришельца, так не вовремя напомнившего о войне, заставил повиноваться и спросить:
- Спецслужба Федерации? Почему ты здесь? Неужели… из-за меня? - неприятная догадка заставила замереть, не спешить с освобождением пленника, хотя укол явно пошел парню на пользу.
- Не говори ерунды и развяжи, наконец, веревки! - пришелец поморщился, с трудом разминая руки - двухдневный сон на полу звездолета не пошел бы на пользу даже тренированному агенту. - Я вообще не знаю, кто ты такой! Хотя что-то… - он всмотрелся в смутно знакомое лицо и тихо присвистнул. - Знаю.
И самоуверенно добавил:
- Вот ты мне и поможешь. Что здесь происходит?
- Сначала объяснишься ты, а потом посмотрим, - ответил Андрей. - Я больше ничего не должен Федерации.
- Меня зовут Валерий Седов, - представился парень. - Служба галактического надзора. Я, в общем-то, сюда попал случайно - профилактический контроль.
Он немного смущенно добавил:
- Я в службе работаю недавно, вот меня сюда и послали. По непроверенным данным, после подписания договора корсы применили биологическое оружие сразу на нескольких планетах этого сектора, но Весна среди них не значилась.
- Считай, что данные проверены, но неточны, - сказал Андрей. - На Весне эпидемия. Ты, наверное, уже сам понял.
В душе Седов уже обозвал себя безмозглым кретином. Он понадеялся на систему обычной профилактической защиты, потому что планета не значилась в списке пораженных, и не воспользовался силовым скафандром. А ведь альтаирские силовики с полной системой жизнеобеспечения, выданные службой контроля, были удобнее и надежнее любой другой защитной системы.
Вообразил себя крутым, но вляпался как самонадеянный мальчишка и подцепил заразу. Теперь Валерию оставалось только просить о помощи и оправдываться перед этим, знакомым по военным кадрам парнем, героем локального межрасового конфликта, в который, по неосторожности, ввязалась Земля.
- Меня сюда послали на всякий случай, - вновь, неизвестно зачем, объяснил Седов. - Мне уже ясно, что здесь неладно, но что именно со мной случилось? Ты можешь не работать на Федерацию, но, наверное, захочешь спасти людей, которые живут рядом. Итак?
Денисов коротко рассказал о происходящем в поселке.
- Значит, синекрылки? И ведь не придерешься - что плохого в счастливых снах? - молодой агент задумался, сопоставляя рассказ с тем, что уже знал. Никто не мог предположить, что воздействие переносчиков инфекции окажется психологическим.
Андрей не удержался от вопроса:
- У тебя есть лекарство? Ты можешь спасти людей?
- Лекарство? С чего ты взял? - Валерий посмотрел на него с удивлением.
- Но ведь ты не бьешься в корчах, как те больные, в поселке. Значит, что-то тебе помогло. Может и остальным… - растерянно сказал Денисов.
- Это временно. Когда пошли слухи о новом оружии, нам сделали кучу прививок, ну и кое-что укрепляющее, как бы это сказать, стрессоустойчивость, что ли. Эйфорин, конечно, тоже помог, но, думаю, ненадолго: меня уже тянет к жучкам, - парень внимательно поглядел на Андрея. - Надо быстрее что-то решать.
Пока Валерий связывался из звездолета с центром, сообщая о положении на Весне, Андрей пытался обобщить факты, чувствуя, что решение рядом, только не достает какого-то звена, чего-то важного.
- Послушай, - неуверенно спросил он, когда "агент" вернулся. - А что собственно ты видел во сне? Ты казался таким счастливым. Или не помнишь?
- Не помню? - Валерий искренне удивился вопросу. - Как такое можно забыть? За два дня во сне ты проживаешь жизнь. Жизнь своей мечты. Абсолютное счастье. Это невозможно представить! Ну, как наркотик, - он запнулся и тихо добавил: - Неудивительно, что потом людям не хочется больше жить.
- Абсолютное счастье? И всё? - Денисов едва удержал смешок. Для него, не способного почувствовать вкус хлеба, голод, жажду, влечение к женщине, сон об абсолютном счастье казался смехотворной приманкой.
- Всё? - огрызнулся было Валерий, но Андрей не дал ему договорить.
- Я знаю, что нужно делать, - решительно заявил он. - Вернее, что нужно сказать. Сейчас мы пойдем в поселок и проверим. Только нужно поймать несколько жучков, чтобы заставить людей слушать. Можно было бы и там, но не хочется терять время.
Порывшись в куче старого хлама, оставшегося от прежнего лесника, Денисов нашел старые варежки для нового знакомого. Тот, брезгливо поморщившись, натянул рванье на руки.
- Ты уверен? Может быть, расскажешь? - с жадным интересом спросил Седов, наблюдая, как Андрей ловит удирающих таракашек голыми руками, руками киборга, невосприимчивыми к убийственному воздействию.
- В поселке услышишь, - Денисов пошел по тропе, не оглядываясь, не обращая внимания на ругань посланца Координационного Совета, торопливо укладывающего в сумку оборудование. Андрей обдумывал простые слова, которые собирался сказать больным, и не находил ошибок. Люди должны были понять и поверить. Главное - поверить! Впрочем, поверить их заставят жучки - слов для этого было бы недостаточно.
В здании совета ничего не изменилось, но появление лесника с копошащимися в ладонях синекрылками произвело ожидаемый эффект. Рыдающие, стонущие люди умолкали, завороженно глядя на насекомых, на их хозяина. Андрей жестом остановил Лазара, пеленавшего очередного бедолагу, вытянул вперед руки и заговорил. Просто и понятно:
- Люди! Посмотрите на меня. Видите? Вот те, кто дал вам счастье, исполнил вашу мечту. Сейчас с вами говорю не я, а они. Они избрали меня, чтобы сказать главное.
Не отрывавшие от жучков взглядов больные торопливо закивали. Кому-то даже удалось выдавить слова: - Да, верим, слушаем.
- Слушайте, - Денисов внимательно уставился на ползающих по рукам жучков, как будто и сам на мгновение поверил, что перестал быть обычным человеком, а стал пророком, провозвестником Великого послания. Он повторил:
- Слушайте! Вы - избранные, уже прожили две жизни. Одна, первая, была обыкновенной, вторая, дарованная богами снов, - радостной и счастливой. Сейчас вам предстоит третья, полная мук и страданий. Но ее тоже нужно прожить. И тогда те, только те, кто пройдет путь до конца, получат награду - другую жизнь. Жизнь, где смогут обрести настоящее счастье! - Андрей поднял вверх руки, усеянные блестящими насекомыми:
- Я, посланник, сказал. Те, кто верит, должны смириться с жизнью. Что вам следует делать сейчас, объяснит Лазар.
Денисов умолк и, боясь увидеть прежнее буйство, оглядел зал. Люди смотрели на него молча, у многих по лицу текли слезы, взгляды, просветленные и очеловеченные, были полны веры. Андрей кивнул пораженному лекарю и тот, все еще не сознавая произошедшего, освободил нескольких больных. Освобожденные начали помогать остальным. Лица многих были по-прежнему сумрачны, но буйство, стремление к немедленной гибели исчезли.
Некоторые, робко улыбаясь, подходили к Денисову и пытались коснуться его руки, одежды. Андрей, не зная, что делать, оглянулся. Валерий, деликатно оттеснив колонистов, вывел его из зала.
- Уходим. Им нужно дать время подумать, но я думаю, все будет в порядке. Даже на меня подействовало! - с кривой усмешкой признался Седов. - Я все записал и думаю, что смогу разослать записи на остальные планеты. Придется, конечно, поездить, повторить демонстрацию, но проблема решена. Люди согласились жить! А это, после исполнения великой мечты, очень непросто, - в голосе его прозвучало неподдельное уважение. Денисов лишь натянуто улыбнулся в ответ. На него тоже подействовало.
Сказка о новой жизни оказалась целительным средством. Во всяком случае, убеждать стоило до тех пор, оправдывался Андрей, чувствовавший себя обманщиком, пока врачи не найдут другого, медикаментозного средства лечения болезни.
Месяц, оставшийся до Нового года Денисов и сопровождавший его повсюду, по приказу центра, "федеральный агент" провели в поездках по пораженным планетам, неся утешение и исцеление. Трехтысячный год они встретили на Весне, в лесной избушке. Андрею по-прежнему не хотелось видеть людей.
- Ты положил начало новой эпохе. Когда-нибудь, возможно, ее назовут эпохой Иной жизни, а тебя пророком или богом, - Валерий поднял стакан и усмехнулся, внимательно глядя на друга.
- Я не хочу быть богом, - Андрей пожал плечами, глядя в бокал с шампанским, вкуса которого он не мог ощутить. - Я хочу того же, что и все остальные. Хочу поверить, что после этой жизни обязательно придет новая, лучшая. Выпьем за другую жизнь!
- Выпьем, - согласился Седов.
И мысленно добавил: - Может, она и придет, другая, но ты меня спас в этой жизни, и за мной должок. Конечно, сейчас я пешка, никто, но если когда-нибудь, в будущем, у меня появится возможность рассчитаться, я о тебе не забуду.
Андрея Денисова человечеству смело можно было записывать в плюс.
ГЛАВА 6
Подарок из космоса
- Понимаешь, Саша, отец этой собаки - дворняга.
- Мама! Даю тебе честное слово, я совершенно точно знаю, что никакого отца там вообще не было.
К.Чуковский "От двух до пяти".
Валерий прилетел в Москву под Новый год. После окончания эпидемии на Весне, когда, галактические медики, наконец, синтезировали лекарство, он вернулся на Гуэргу и, пройдя короткую реабилитацию, попросился в отпуск. Одной из важнейших причин было желание встретиться с Денисовым. Валерий и сам не знал, что собирался сказать. Слова благодарности, утешения, обещания? Наверное, то же, что и остальные жертвы "охоты на жучков". Сейчас Валерка впервые пожалел о решении, принятом на Пандоре. Только одно желание!
С космодрома рейсовый флаер доставил пассажиров на Альтаирский проспект. После долгого перелета Валерий с удовольствием прошелся пешком от остановки до многоцветного небоскреба, где посредническая фирма сняла для него квартиру. В просторном фойе гостю выдал ключи любезный портье, похожий на банковского клерка. Двое охранников в черной форме проводили равнодушными взглядами из стеклянной клетки. Лифт взлетел на двенадцатый этаж.
На этаже только одна квартира, неплохо. Прикосновение магнитного ключа заставило дверь услужливо распахнуться. Нажатие кнопки "Сервис" у входа - и в номере зажегся теплый неяркий свет, зазвучала музыка. Сразу же включилась и информсеть - экран располагался прямо напротив входа под настенным зеркалом модной шестигранной формы. Два сообщения? Уже? Валерий машинально включил коннект.
На комме зажглась записка Денисова: "Встретимся на Земле". Седов расстроенно щелкнул кнопкой, переключаясь. Письмо опоздало на два дня. Он уже успел навести справки еще на корабле, и знал, что Андрея не застанет. Герой, пророк и спаситель, которому воздвигли памятники на Весне и еще на четырех спасенных планетах, сменил имя и фамилию и вернулся в гражданский Космофлот. Два дня назад Сашка Жуков, никому неизвестный пилот торгового дальнобойщика "Кукла", вновь покинул Землю.
Что тут еще? "Привет, Валерий!" - второе письмо. Послание от Рика Диксона, секретаря галактического дипкорпуса, старого знакомого еще по студенческим временам, когда Валерий от нечего делать брался за переводы юридической документации.
Рик предлагал перевести "кое-что любопытное" для Управления космических перевозок. "Если предложение интересует, сегодня в 20.00 на полигоне УКП, у бункера в секторе 61а258 тебя встретят. Пропуск заказан. Напарник - Егор Поспелов", - писал Диксон.
Удивляло не только странное место, выделенное для работы - полигон Звездного космодрома, но и предложенный управлением партнер - Егор Поспелов. Какой напарник может понадобиться переводчику на полигоне? Еще один переводчик? Солдат? Дипломат? Космонавт?
Соглашаться Валерий не спешил. Дома - впрочем, Седов никогда не считал Землю домом - ожидали другие незаконченные дела. Давно уже нужно было забрать в Академии драгоценный диплом, хотелось встретиться со старыми приятелями, просто погулять по Москве. Да и чего таить - он очень надеялся встретить Анну.
Работа не убежит, подумаем.
Седов отключил сеть, стянул с плеча дорожную сумку, сделал шаг вперед, к зеркалу и… на несколько мгновений выпал из бытия.
Вспышка, удар, оглушающий грохот. Все по законам физики - сначала свет, потом звук, - мелькнула в сознании глупая мысль, когда подоспевшая служба охраны вытащила опомнившегося Седова из-под обломков. Взрывом разнесло не только квартиру, но и лестничную площадку. Похоже, пострадал весь этаж.
Седов осторожно поднялся, стараясь не касаться осколков "небьющегося" стекла и оперся на покрывшуюся трещинами стену. Громко визжали сирены, слепила глаза, вспыхивая, какая-то сигнальная мигалка. Кто бы ни готовил ловушку, средств на взрывчатку он не пожалел.
Трое незнакомцев в черных формах что-то говорили про первую помощь, но оглушенный взрывом Валерий ничего толком не слышал. Он отрицательно покачал головой. Лица охранников вытянулись. Несмотря на пережитый шок, Седов невольно усмехнулся - на нем не было ни царапинки. Наследие Весны - сработала благоприобретенная привычка перестраховываться. Мотаясь с Андреем по зараженным мирам, Валерка приучился по несколько дней не отключать силовой скафандр, а прибыв на Землю, просто не вспомнил сразу о защитном поле.
Скафандр спас его и ещё раз. Седов ничего еще не успел объяснить, когда один из парней, высокий и светловолосый, вдруг выхватил из нагрудного кармана пищащую желтую коробочку и, сдавив ее в ладони, замахнулся для броска. Дипломат резко отскочил в сторону, а на обезумевшего охранника набросились товарищи. Коробочка полетела в сторону разрушенной квартиры. Еще несколько взрывов, теперь уже глуше и дальше.
- Что ж, ты, Федька, гадина, - замахнулся для удара краснорожий здоровяк, но не успел ни ударить, ни договорить. Белобрысый захрипел, сопротивляясь, и застыл, скованный смертельной судорогой.
- Готов, - растерянно констатировал краснорожий. - Яд, что ли, принял? Что ж это такое делается? Значит, он бомбу подложил, Федька? Вот уж никогда бы не подумал!