- Насколько я знаю, он там, - ответил адмирал. - Можно позвонить на авианосец… попросите моего секретаря. - Он взглянул на часы. - В половине двенадцатого от главных ворот туда отправляется автобус. Вы еще успеете на него.
Через двадцать минут Питер Холмс уже сидел рядом с водителем в электрическом грузовике, который, выполняя роль автобуса, регулярно курсировал до Вильямстауна и обратно. Когда-то на нем перевозили товары для одного из крупных магазинов Мельбурна, а после войны его реквизировали и перекрасили в защитный цвет. Не встречая никаких помех - движения, по существу, - не было, грузовичок легко делал двадцать миль в час. К двенадцати они приехали на верфь, и Питер пошел на мол, у которого стоял авианосец "Сидней". Поднявшись на палубу, он направился в кают-компанию.
Там он застал человек двенадцать офицеров; шестеро из них были в габардиновой рабочей форме цвета хаки.
Капитан "Скорпиона" тоже был здесь; он с улыбкой встал навстречу Питеру.
- О, лейтенант! Рад, что вы приехали.
- Я полагал, господин капитан, что вы не будете против.
У меня приказ прибыть во вторник, но поскольку я был в Министерстве, мне пришло в голову, что я не помешаю, если заеду к вам пообедать и посмотреть корабль.
- Прошу вас, - сказал капитан Тауэрс. - Я с радостью узнал от адмирала Гримвайда, что он направил вас к нам. Познакомьтесь с нашими офицерами. - Он повернулся к американцам. - Мой заместитель, мистер Фаррелл, и мой инженер, мистер Линдгрен. - Он улыбнулся. - Только высококвалифицированные инженеры могут справиться с нашими двигателями. Это мистер Бенсон, мистер О'Догерти и мистер Хирч. - Молодые офицеры неловко поклонились. - Выпьете чего-нибудь перед обедом?
- О… спасибо, с удовольствием. Пожалуйста, джин с английской горькой. Сколько офицеров на "Скорпионе", господин капитан?
- Одиннадцать, - ответил капитан, нажимая кнопку звонка. - Кроме того, у нас четверо механиков.
- У вас должно быть много места для кают.
- У нас немного тесно, когда мы собираемся все вместе, но на подводных лодках это обычное явление. Однако для вас, лейтенант, местечко найдется.
- Только для меня или будет напарник? - с улыбкой спросил Питер.
Капитана это предположение слегка шокировало.
- Почему? Каждый офицер, да вообще каждый на "Скорпионе" имеет свою собственную каюту.
Явился стюард, и капитан распорядился:
- Один джин с английской горькой и шесть оранжадов. Смущенный Питер не знал, куда деваться. Он задержал стюарда.
- На ваших кораблях не пьют, господин капитан?
- Нет. Дядя Сэм этого не любит. Но ведь это британский корабль.
- Я предпочитаю быть как все, - сказал Питер и обратился к стюарду: - Семь раз оранжад.
- Семь так семь, - небрежно заметил капитан, и стюард вышел. - На одних военных флотах пьют, на других нет, - продолжал Тауэрс, - но, по-моему, это не имеет никакого влияния на конечный результат.
Они пообедали на авианосце - двенадцать офицеров за одним из длинных, пустых столов, а потом спустились на стоявший борт о борт "Скорпион". Это была самая большая подводная лодка, которую когда-либо видел Питер Холмс - корабль водоизмещением около шести тысяч тонн, с ядерным приводом мощностью гораздо больше десяти тысяч лошадиных сил. Команду составляли Около семидесяти человек, не считая одиннадцати офицеров. Все они ели и спали среди лабиринта труб и кабелей, как обычно на подводных лодках, но эта была оборудована исключительно хорошо - с учетом тропических условий: на ней стояли кондиционеры и очень большой холодильник. Питер Холмс, никогда прежде не плававший на подводных лодках, поначалу не сумел оценить технические достоинства "Скорпиона", но капитан обратил его внимание на простую систему рулевого управления и хорошую, несмотря на значительную длину корпуса, маневренность субмарины.
Во время ремонта большую часть вооружения убрали, оставив только два торпедных аппарата. Благодаря этому стало больше места для кают, а в машинном отделении, после того как убрали торпеды с кормы, условия работы механиков значительно улучшились. В этой части корабля Питер провел почти час с лейтенантом Линдгреном, инженером. Он впервые оказался на корабле с ядерной силовой установкой, и многие приспособления были для него в новинку. Много времени требовалось и для того, чтобы понять систему циркуляции жидкого натрия, отводящего от реактора тепло, систему различных теплообменников и циклическую подачу гелия к двум скоростным турбинам, двигавшим корабль с помощью огромных редукторов, гораздо более чувствительных, чем все остальные элементы привода.
Наконец он вернулся в маленькую каюту капитана. Тот позвонил стюарду, попросил принести два кофе и опустил для Питера складное сиденье.
- Вы хорошо пригляделись к двигателям? - спросил он. Австралиец кивнул.
- Я не инженер, - сказал он. - Это превосходит мое понимание, но все же очень интересно. Много у вас с ними хлопот?
- Пока они работают без замечаний. На море мало что можно сделать, если они начнут барахлить. Можно только надеяться, что они не перестанут крутиться.
Стюард подал кофе, и они молча принялись за него.
- Я получил приказ прибыть к вам во вторник, - сказал Питер. - Когда я должен быть здесь, господин капитан?
- Во вторник мы выплываем на пробу, - сказал капитан. - А может в среду, хотя едва ли: это было бы слишком поздно. В понедельник мы грузим запасы, и команда собирается на борту.
- Тогда, может, мне явиться в понедельник? - предложил австралиец.
Можно и так, - согласился капитан. - Пожалуй, мы выйдем во вторник, в полдень. Я сказал адмиралу, что для начала хочу сделать короткий рейс по Бассову проливу и вернуться, скажем, в пятницу, в состоянии оперативной готовности. Поэтому, если вы сможете прибыть в понедельник, меня это вполне устроит.
- А до понедельника я вам не нужен? Я приеду в субботу, если могу чем-то помочь…
- Спасибо, лейтенант, но это ни к чему. Половина команды на берегу, да и вторую половину я тоже отпущу на субботу и воскресенье. Здесь не будет никого, за исключением одного офицера и шести вахтенных. Так что в понедельник перед обедом вполне подойдет. - Он испытующе посмотрел на Питера. - Вам не говорили, чем мы, собственно, займемся? Австралиец остолбенел от удавления.
- Разве вам не сказали, сэр? Американец рассмеялся.
- Ни слова. Похоже, последним узнает содержание приказа именно капитан.
- Адмирал вызвал меня по поводу моего назначения, - сказал Питер. - Он сказал, что это должен быть рейс до Кэрнса, Порт-Морсби и Порт-Дарвина, который продлится одиннадцать дней.
- Ваш капитан Никсон из оперативного отдела спрашивал меня, как долго это может продлиться, - заметил капитан. - Но приказа я еще не получал.
Адмирал говорил еще, что после этого рейса будет другой, гораздо более опасный и долгий, который продлится около двух месяцев.
Капитан Тауэрс замер с чашкой в руке.
- Для меня это что-то новое, - сказал он. - Он не сказал, куда?
Питер покачал головой.
- Нет, сказал только, что это продлится месяца два. Воцарилось молчание, потом американец улыбнулся.
- Думаю, если кто-нибудь заглянул бы сюда в полночь, он увидел бы, как я наношу свои предположения на эту карту. Сегодня, завтра и послезавтра…
Австралиец решил, что нужно придать разговору более легкий тон.
- Вы едете куда-нибудь на уик-энд? - спросил он.
- Нет, - ответил капитан. - Буду сидеть здесь. Впрочем, может, на пару часов выберусь в город, в кино.
- Такого рода виды на уик-энд, да еще когда ты иностранец и далеко от родины, могли нагнать меланхолию на любого.
- А если вам на эти два дня поехать в Фалмут? У нас есть комната для гостей. При хорошей погоде мы проводим время в яхт-клубе, плаваем, ходим под парусом. Моя жена будет рада, если вы приедете.
- Это очень мило с вашей стороны, - задумчиво сказал капитан.
Он выпил еще одну чашку кофе, обдумывая предложение. Люди северного полушария теперь редко чувствовали себя хорошо среди людей южного. Слишком многое разделяло их после последней войны. Жалость создавала непреодолимый барьер, и он отлично знал об этом. Более того, он знал, что австралиец прекрасно понимает это, хотя и пригласил его к себе. Однако ему хотелось лучше узнать Питера Холмса. Коль скоро он будет связан с командованием Военного Флота через него, не мешало знать, что он за человек это говорило за посещение его дома. Кроме того, смена обстановки позволит ему расслабиться после нудного безделья, которое мучало его уже несколько месяцев. Пусть ему будет неловко среди этих людей, это все же лучше, чем слоняться два дня среди гулких стен пустого авианосца в обществе своих мыслей и воспоминаний.
Он слабо улыбнулся и отставил чашку. Хотя такой визит и выглядит глупо, еще глупее было бы отклонить дружеское предложение.
- А я не помешаю вашей жене? - спросил он. - Ведь у вас в доме маленький ребенок.
Питер замотал головой.
- Ей будет приятно, - сказал он. - Теперь она не часто видит новые лица.
- Я с удовольствием приеду на один вечер, - сказал американец. - Завтра я должен быть здесь, но в субботу охотно бы поплавал. Вас устроит, если я приеду в субботу утром, поездом? И вернусь в воскресенье?
- Я встречу вас на станции.
Они обговорили расписание поездов, потом Питер спросил:
- Вы ездите на велосипеде? - Капитан кивнул. - Тогда я возьму с собой второй велосипед. От станции до нас две мили.
- Отлично.
Красный "олдсмобиль" стал уже почти забытым сном. Всего пятнадцать месяцев назад капитан Тауэрс сидел за его рулем, направляясь в аэропорт, а теперь с трудом мог вспомнить, как выглядела приборная доска или с какой стороны был рычажок, передвигающий сиденье. Он полагал, что машина все еще стоит в гараже у его дома в штате Коннектикут, неповрежденная, быть может, со всем тем, о чем он уже научился не думать. Нужно жить в новом мире и по возможности забыть о старом; теперь его будут ждать велосипеды на железнодорожной станции в Австралии.
Питер вышел с авианосца достаточно рано, чтобы вернуться в Вильямстаун грузовичком, курсирующим между верфью и Министерством Военного Флота. Он заглянул в Министерство, забрал письмо со своим назначением и колеса для фермера, после чего трамваем поехал на вокзал. Около шести он вышел из поезда в Фалмуте, повесил оба колеса на руль велосипеда и не спеша поехал домой. Когда через полчаса он добрался, весь мокрый от пота жара стояла невыносимая, - Мэри в летнем платье, прохладная и свежая, поливала газон.
Она бросилась ему навстречу.
- О, Питер, как ты вспотел! Вижу, ты достал эти колеса.
- Да. Мне очень жаль, что я не смог приехать на пляж.
- Я догадалась, что тебя задержали. Мы вернулись домой в половине шестого. Что с твоим назначением?
- Это долгая история, - ответил он, втаскивая велосипед и колеса на веранду. - Я все тебе расскажу, но сначала приму душ.
- Все хорошо или все плохо? - спросила она.
- Хорошо. До апреля в море, потом - ничего.
- Питер, - обрадовалась она, - это просто здорово. Быстренько прими душ, остынь и все мне расскажи. Я вынесу шезлонги. Да, в холодильнике есть бутылка пива.
Через пятнадцать минут, посвежевший, в спортивной рубашке с расстегнутым воротником, он сел в тени и, попивая холодное пиво, рассказал ей все по порядку.
- Ты когда-нибудь встречалась с капитаном Тауэрсом? - спросил он под конец.
- Нет, - она покачала головой. - Джейн Фримен познакомилась с ними всеми во время приема на "Сиднее". Она говорила, что он довольно симпатичный. Но каково тебе будет под его командой?
- Пожалуй, хорошо, - ответил он. - Капитан знает свое дело. Сначала мне будет неловко на американском корабле, но, должен признать, они мне понравились. - Он рассмеялся. - Я там сразу нарвался - попросил джин, заправленный горькой. - Он рассказал ей об этом, и она согласилась.
- Джейн тоже об этом говорила. Они много пьют на суше, но ни капли - на корабле. Кажется, они вообще не пьют в мундирах. У них там был какой-то овощной коктейль, а все остальные упились так, что ого-го!
- Я пригласил его на уик-энд, - сообщил он. - Он приедет в субботу утром.
Мэри со страхом взглянула на него.
- Он? Капитан Тауэрс?
- Пришлось пригласить. Ему будет у нас хорошо.
О, Питер, едва ли. Они теперь нигде не чувствуют себя хорошо. Это слишком болезненно для них… бывать в семейных домах. Он попытался ее успокоить.
- Капитан не такой. Прежде всего, он гораздо старше. Нет, ему действительно будет хорошо у нас.
- То же самое ты говорил о командире эскадрильи из Королевских Воздушных Сил, - возразила она. - Ну, помнишь… я уже забыла, как его звали. Тот, который расплакался.
Он не любил, когда она вспоминала тот вечер.
- Я знаю, что это тяжело для них, - сказал он. - Входить в чужой дом, где, к тому же, есть ребенок… Но с Тауэрсом все будет иначе.
Хочешь-не хочешь, ей пришлось уступить.
- Долго он у нас пробудет?
- Только одну ночь. В воскресенье ему нужно быть на "Скорпионе".
- Если это всего на одну ночь, все не так страшно… - Нахмурив брови, она на минуту задумалась. - Главное - найти ему занятие, чтобы он не скучал ни секунды. В этом была наша ошибка с тем гостем из КВС. Что он любит?
- Плавать, - ответил Питер. - Он хочет поплавать.
- А парусный спорт? В субботу будут гонки.
- Я не спросил его. Думаю, тоже любит. Она глотнула пива.
- Мы могли бы взять его в кино.
- А что там идет?
- Не знаю. Но это неважно, ведь мы хотим только, чтобы он был все время занят.
- Да, но будет плохо, если фильм окажется об Америке, - напомнил он, - если мы случайно попадем на такой, который снимался в его родных местах.
Она снова со страхом взглянула на него.
- Это было бы страшно. Откуда он родом, Питер? Из какой части Штатов?
- Понятия не имею. Я не спрашивал.
- О Боже! Нам нужно что-то делать вечером, Питер. Английский фильм был бы самым безопасным, но неизвестно, будет ли он английским.
- Можно пригласить еще кого-нибудь, - подсказал он.
- Даже обязательно, если фильм не английский. По-моему, это лучший выход. - Она задумалась. - Он был женат?
- Не знаю. Наверное, был.
- Могла бы приехать Мойра Дэвидсон, - продолжала Мэри. - Конечно, если у нее нет других планов.
- И если она не напьется, - заметил Питер.
- Не всегда же она пьяна, - сказала Мэри. - Во всяком случае, она расшевелила бы компанию.
Он задумался на мгновение, потом сказал:
- Неплохая идея. Я сразу объяснил бы ей, в чем дело. Не должно быть ни секунды скуки. - Он помолчал и добавил: - Ни в постели, ни вне ее.
- Ну, она не такая. Она просто наговаривает на себя. Он широко улыбнулся.
- Пусть будет по-твоему.
Тем же вечером они позвонили Мойре Дэвидсон и представили ей свой проект.
- Питеру нужно было его пригласить, - сказала Мэри. - Понимаешь, это его новый капитан. Но ты же знаешь, какие они, и как чувствуют себя в домах, где есть дети и пахнет пеленками. Мы решили, что нужно прибраться, спрятать все это и постараться, чтобы ему было весело… все это время, понимаешь? Но я буду занята Дженнифер и не многое смогу сделать. Ты не могла бы приехать и помочь нам? К сожалению, это значит для тебя раскладушку в холле или на веранде. Но только на субботу и воскресенье. Нужно следить, чтобы он непрерывно был чем-то занят. Не должно быть ни секунды скуки. В субботу вечером мы устроим прием, пригласим кое-кого.
- Вообще-то это довольно скучно, - заметила мисс Дэвидсон. - Скажи, это какой-нибудь плакса? Начнет рыдать у меня на плече и уверять, что я как две капли воды похожа на его покойную жену? Такое с ними бывает.
- Может, и с ним тоже, - неуверенно ответила Мэри. - Я не знаю, ведь я его даже не видела. Подожди немного, я спрошу у Питера. - После паузы она продолжала: - Мойра? Питер говорит, что он, вероятно, начнет за тобой волочиться, когда напьется.
- Это уже лучше, - сказала мисс Дэвидсон. - Хорошо, я приеду в субботу утром. Да, кстати… я покончила с джином.
- Покончила с джином?
- Джин пожирает внутренности. Прожигает кишки и вызывает язвы. Поэтому я с ним покончила. Теперь пью коньяк. Думаю, на этот уикэнд нужно бутылок… шесть. Коньяка можно выпить много.
В субботу утром Питер Холмс поехал на велосипеде в Фалмут и на вокзале встретился с Мойрой. Мисс Дэвидсон, стройная девушка с прямыми светлыми волосами и белой кожей, была дочерью торговца скотом, владельца небольшого имения Гарквей, что лежало неподалеку от Бервика. Она подъехала к станции в элегантной четырехколесной коляске, год назад купленной на каком-то складе подержанных вещей и отреставрированной за большие деньги. Коляску тащила красивая резвая кобыла. На девушке были ярко-красные брюки и такая же рубашка, причем даже цвет губной помады и маникюрного лака идеально гармонировал с одеждой. Она издалека помахала Питеру рукой, подождала, пока он привязывал поводья к перилам, вдоль которых когда-то шли к автобусам пассажиры.
- Здравствуй, Питер. - Сказала она. - Он еще не появился?
- Приедет этим поездом. Когда ты выехала из дома?
- В восемь. Чудовищно, правда?
- Завтракала?
Она кивнула.
- Я пила коньяк. И выпью еще, прежде чем снова сяду в эту телегу.
Это его обеспокоило.
- Тебе нечего было поесть?
- Поесть? Яйца с ветчиной и прочую гадость? Дорогой мой, у Сэймов была вчера вечеринка, и меня до сих пор тошнит от еды.
Они вместе вышли на перрон.
- Когда ты легла спать? - спросил Питер.
- Около половины третьего.
- Как ты только выдерживаешь? Я бы не смог.
- А я могу. Всем нам осталось немного, так стоит ли терять время на сон? - Она рассмеялась.
Он не ответил; в принципе, она была права, хотя сам он подходил к этому иначе. Они постояли еще; подошел поезд, из вагона вышел капитан Тауэрс. Он был в сером гражданском пиджаке и светлых тиковых брюках. Своим американским стилем он заметно выделялся из толпы.
Питер Холмс представил его Мойре. Когда они направились к выходу со станции, американец сказал:
- Я уже давно не ездил на велосипеде. Наверное, упаду.
- Вы поедете с комфортом, - сказал Питер. - У Мойры здесь фура.
- Не понимаю, - чуть нахмурился капитан.
- Спортивная машина, - объяснила девушка. - "Ягуар-JX140". Птица-Молния, как вы это называете. Новая модель мощностью в одну лошадиную силу, но делает восемь миль в час по ровной дороге. О Боже, у меня горло пересохло!
Они подошли к коляске; Мойра начала отвязывать поводья, а американец отошел на несколько шагов, разглядывая сверкавший на солнце экипаж.
- Ну и ну! - воскликнул он. - Да у вас настоящий вездеход.
- Вездеход! - Мойра рассмеялась. - Подходящее название. В гараже у нас есть порядочный автомобиль… "форд-кастомлин", однако я не взяла его с собой. Поедем на вездеходе. Садитесь, а я буду газовать, чтобы показать вам, как он ходит.
- Господин капитан, у меня здесь велосипед, - сказал Питер. - Я поеду сам по себе. Встретимся дома.