– Что-то не так? – прошептала я.
– Все так, – ответил, сузив глаза. – Спокойной ночи, Оливия.
Он встал и быстренько вышел, плотно прикрыв за собой дверь. И что, спрашивается, это было?
Я убрала со стола, подняла с пола подсвечник, поставила его на место, погасила свечу и легла в кровать.
– Знаешь, Мария, – обратилась я к кошке, в надежде, что та слышит, – он единственный отвечает на мои вопросы. Да– умалчивает, да– говорит иногда загадками, но отвечает, искренне, а порой развернуто. Со мной еще никто так не общался. И не думала, что это столь приятно, но в тоже время нелегко. Только снова повис вопрос о моей человечности. Надеюсь, при встрече у тебя будут хоть какие-нибудь предположения.
* * *
"Надеюсь, когда мы встретимся, мои домыслы устареют, Оливия".
Глава 17
Мы тепло распрощались с новыми друзьями. Ушуры одолжили нам лошадей, поэтому до оставленных в лесу животных наша странная компания добралась за полтора дня. Я и Дали хлюпали носами и выглядели вяло, все же холодные ночи не прошли даром. У реки, где паслись наши четвероногие друзья, мы сделали большой привал.
Я, разложив на траве спальник, грелась под лучами палящего солнца. Правая рука все еще была перевязана и пряталась под безразмерной белоснежной туникой с большим вырезом, из-под которого виднелись то бинты, то голое левое плечо, что меня немного расстраивало и стесняло.
Наблюдая за суетящимися над обедом ребятами, вдруг подумала о том, что будет, когда мы вернемся. Почему-то "возвращение" меня встревожило. Как-то верится с трудом, что за совершенный побег нашей влюбленной паре ничего не будет.
Дали переоделась в свой черный костюм, волосы вновь собрала в тугой пучок, и выражение лица приобрело былую строгость. Она подбрасывала в костер сухие ветки так, будто это не дерево, а ядовитые змеи. Это преображение удивило, ведь еще вчера она выглядела мило, и не было ни намека на брезгливость и надменность.
Заметив мой пристальный взгляд, девушка снова преобразилась: глаза засияли, на губах появилась довольная улыбка:
– Оливия, не грусти! Лучше встань и взбодрись.
Я последовала совету– встала. Все же интересно узнать причину столь резкой смены образа. Отряхнувшись, подошла к девушке.
– Куда это они? – спросила я ее, кивнув на мужчин, суетящихся у лошадей.
– На рыбалку, – поморщилась она. – Ларинэль ухи желает, которую я делать не умею.
– И? – засмеялась я. – Кто же ее делать будет?
– Ты тоже не умеешь? – удивилась девушка, подняв на меня свои глаза.
– Нет, – развела я рукой. – Ибо рыбу не очень-то люблю.
– Понятно, – протянула она и, кинув в костер последнюю сухую палку, присела на пенек. – Впрочем, неважно. Макианэль вызвался готовить.
Я удивленно приподняла брови. Что это с ним? Не замечала у него любви к готовке.
– Не отравимся? – спросила я, поморщившись, и Дали громко рассмеялась, от чего ребята стали на нас заинтересованно коситься.
– Нет, конечно, – все еще хихикая, ответила она. – Уж он-то обязан уметь такие вещи делать. Оборотня иногда месяцами приходится выслеживать и жить в лесах.
– Ого, – выдохнула я, посмотрев на улыбающегося охотника, активно копающегося в седельной сумке. – Вот же работенка.
Дали кивнула, улыбаясь, задумчиво вглядываясь в яркое пламя костра. Я хлюпнула носом и, присев на рядом лежащее бревно, снова бросила взгляд на Мака.
Ведь все слышит, о чем я постоянно забываю.
– Дали, – встрепенулась я. – Понимаю, я простыла, но ты-то! Ты же лиэлька!
– А, – лукаво улыбнулась девушка, взяв в руки палку, чтобы ворошить угли. – Я и забыла, что ты– человек.
– А при чем здесь я и моя человечность?
– При том, что вы, люди, многого не знаете. Впрочем, и к лучшему.
– Поподробнее, – недовольно потребовала я.
– Оливия, неужели ты сама еще не поняла всего? – растерялась она.
– Не понимаю, о чем ты.
– Мы ушли! – крикнул нам Ларинэль, отвлекая от разговора. – Если что кричите громче. Будем неподалеку.
Семка махнул нам рукой. Макианэль кинул на меня хмурый взгляд, поднял с земли сумку и, развернувшись, побрел за ребятами.
– Неужели после всего, что произошло, ты все еще считаешь, что лиэли всемогущи? – вновь заговорила Дали, повернувшись ко мне. – Мы не так-то сильно от вас отличаемся, Оливия. Да, болеем реже, выносливость лучше, а в остальном… Лиэли долгожители. Мы не бессмертны, как считают люди. Магической энергии в нас с избытком, но чтобы ею пользоваться, нужно учиться. Думаешь, все такие, как эти трое, – кивнула она в сторону зарослей у реки, куда ушли мужчины. – Далеко нет. Я, как ты убедилась, маг посредственный и толку от меня немного. И таких, как я, тут великое множество. Но все это держится в тайне, причину, думаю, ты знаешь. Нам лучше жить обособленно, а людям не знать всего.
– Иначе, мы бы не победили в той войне.
– Верно, – кивнула Дали.
– Странно, что об этом мало кто задумывается.
– Ну, тут главное правильная политика. Ваш государь мудр, он не будет раскрывать тайны и лезть туда, куда лезть не стоит. Его сын, надеюсь, тоже. И в остальных странах пока что спокойно. Да и не забывай, эльфы– наши союзники.
– Зато в глазах людей вы– предатели. И в моих все же тоже, – призналась я. – О причинах ты знаешь. Да и ваша обособленность только все усугубляет. Мы мало о вас знаем, а то, что знаем, увеличивает неприязнь.
– Ты права. Но чем-то приходится жертвовать. А война… я о многом не знаю, и, возможно, не узнаю. Наши Главы тоже умеют хранить тайны. Среди нас ходят слухи, что мы защищали наши интересы. В чем они заключались– вопрос интересный.
Я загрустила. О войне хотелось бы узнать подробнее. Любопытно. И привыкла я к лиэлям настолько, что хочется их оправдать хотя бы перед собой. В остальном– пусть живут, как хотят. Тайна целого народа– не мое дело, и в чем-то она себя оправдывает.
Мы долго слушали треск костра и негромкое щебетание птиц, доносящееся из рядом стоящего леса. Солнышко пригрело, немного разморило. Обстановка не располагала к разговорам, но я вспомнила о забытом вопросе и не смогла промолчать.
– Дали, – позвала я задумавшуюся девушку, – я заметила, что ты сегодня немного изменилась, стала как-то "холоднее".
А хотелось сказать "противнее".
Девушка, посмотрев на меня, нахмурила лоб.
– Не подумай, я не хочу сказать, что это плохо, – залепетала я, – просто странно. Вчера ты смеялась, вела себя непринужденно и легко, а сегодня– будто все вокруг тебе стало противным и…
– Я поняла, – прервала она меня, улыбнувшись. – Ответ прост: мы все живем по законам общества. Не думаю, что кого-то волнует мой внутренний мир и желания. У нас не принято раскрываться. Впрочем, я не считаю правила нашего общества неправильными. Мне нравится. Ларинэль знает меня разную. Его все устраивает– это для меня главное.
– Но вчера ты тоже была в обществе, – усмехнулась я.
– Да, – засмеялась она. – В обществе тех, кто пренебрегает законами общества.
– О, а я-то и не знала, – пробубнила я. – А Ларинэль тоже этими законами пренебрегает?
– Ларинэль умеет подстраиваться. Ему не в тягость, это часть его характера.
Все же повезло мне несказанно, что Семинэль и Макианэль ведут себя по-человечески, в прямом смысле этого слова.
– Вас накажут? – спросила я, вставая, стараясь, чтобы вопрос не выдал мое внутреннее напряжение.
– Не сильно, но да. Но ведь мы заслужили, – безмятежно отозвалась Дали, снова залезая палкой в костер. – А Ларинэля полезно вздернуть разок-другой. Он еще мною не прощен.
Я не знала, что на это ответить, поэтому молча вернулась на свой спальник и прилегла на спину. Разговор с девушкой оставил неприятный осадок. Нет, все же понять этих странных нелюдей сложно, да и нет такой необходимости. Осталось еще немного помучиться и будет долгожданное возвращение "домой". Туда, где не нужно подстраиваться под "общество", где тоже все непросто, но это "непросто" роднее и приятнее.
Голубое небо и медленно плывущие облака успокаивали и убаюкивали, но тревога не давала уснуть. Я будто что-то упустила. Но перебирая события предыдущих дней упущенного не нашла.
Вскоре вернулись ребята. В готовке я участия не принимала, точнее, была от нее отстранена. Уха получилась вкусной, за что охотник получил от меня целую тираду из комплиментов. И все это искренне, ведь рыбу я всегда считала чем-то невкусным.
* * *
До Дома Виру Мадэ мы добрались на закате. Улицы были пустынны, лиэли готовились ко сну.
В красных лучах заходящего солнца дом друзей выглядел немного зловеще, и мой живот стало скручивать от страха, будто мне грозит большая опасность.
– Эй! – окликнул меня Макианэль, когда мы медленно пробирались через аллею, ведущую к зданию, причем я впереди всех.
Я притормозила коня и дождалась, когда охотник поравняется со мной.
– У меня вообще-то имя есть, – напомнила ему, смерив грозным взглядом.
– Да, что-то такое помню, – сощурил он глаза. – Оливия, кажется.
Я развернула коня, наклонила на бок голову и прищурилась:
– Что ты хотел, Макушка?
– Хотел попросить не распространять флюиды страха, у меня от него зубы сводит, – нахально улыбаясь, заявил охотник.
Подъехали остальные.
– Потерпишь, – одернул его до этого молчаливый Сема.
Макианэль усмехнулся:
– А может быть, стоит узнать причину и развеять тревожные мысли.
– А может быть, не стоит лезть не в свое дело, – холодно ответил маг, смерив охотника сердитым взглядом. – А то я смотрю, у тебя это входит в привычку.
– А может быть, мы все же доедем наконец-то до дома?! – раздался громкий раздраженный голосок Дали. – Осталось всего несколько метров!
– Ребята, – засмеялся Ларинэль, объехав нашу ставшую в миг недружелюбной компанию, – вы чего вдруг снова за старое?
Я удивленно переводила взгляд с одного на другого.
– А нового и не было, – ответил Семинэль и поехал дальше.
Я растерянно посмотрела на Макианэля, тот пожал плечами и последовал за магом.
К дому мы подъехали в напряженной тишине, зато мой страх сменился недоумением. Я как заблудившаяся в лесу пыталась найти тропинку к выходу. Ведь причина перепалки явно во мне. Только вот непонятно, что на них нашло.
Пребывая в глубокой задумчивости и не замечая ничего вокруг, я достаточно ловко, для человека с одной работающей рукой, слезла с коня.
– Ну ты даешь, – раздался над ухом голос Макианэля. – Вроде маленькая да раненькая, а верткая.
– Учись, пока я еще здесь, – деловито заявила я и, обернувшись, улыбнулась, посмотрев на отчего-то веселого охотника.
– Боюсь, чтобы передать мне свой опыт тебе придется остаться здесь. Я плохо обучаем, – невозмутимо заявил он.
И я растерялась. Ведь не задумывалась о том, что уехав, больше его не увижу.
– Извини, придется тебе учиться самому, потому что остаться здесь я не могу, – ответила, с трудом скрыв накрывшее меня расстройство.
– Агитация закончена? – зло раздалось за моей спиной.
– Как видишь, – усмехнулся Макианэль, посмотрев поверх моей головы на Семинэля. – К сожалению, пока безуспешно.
Я до боли закусила нижнюю губу, чтобы не улыбнуться. Почему-то внимание со стороны охотника оказалось приятным, а реакция Семинэля удивительной.
– Отстань от нее, предупреждаю в последний раз, – спокойно, но как-то грозно ответил Сема.
– Чего ты боишься, Семинэль? – спросил Мак, в миг посерьезневший.
– Я ничего не боюсь, поэтому можешь не стараться. Ничего не выйдет.
Макианэль улыбнулся и не ответил.
За спиной скрипнула дверь, и мы с Семеном обернулись.
– С вами, конечно, весело, но, кажется, нас ждут, – сказал Ларин и пошел к застывшим на пороге родителям.
Мы последовали за ним, но я шла так медленно, что оказалась за спинами друзей. Впрочем, меня это только обрадовало.
Очень часто, когда я училась в ВШМ, нас гоняли на практику в леса, где можно было найти редкие растения. Походы эти могли длиться неделю, а то и две, поэтому возвращалась домой я всегда в предвкушении приятной встречи с родными, как после долгой разлуки. Те мои надежды оправдывали, организовывая праздничный ужин, за которым я рассказывала обо всем, что с нами произошло. Даже тогда, когда приезжала с глубокими порезами или ожогами от ядовитых растений, мне никто не закатывал истерик, не грозился держать взаперти, хотя почему-то я этого каждый раз ждала. В своих бедах я была виновата сама, это все понимали, но ни разу никто на это не намекнул. Мама рассуждала так: "Вернулась и хорошо, остальное переживем. Себя ты уже наказала". Конечно, в напутствие при очередной вылазке, мне читали занудную лекцию на тему "Как вести себя в лесу", но это такой пустяк. Куда важнее встреча. Для меня это будто ритуал, который показывает, что несмотря ни на что родные любят и ждут. Тут же… сбылись мои самые худшие опасения.
Пощечина, которую отвесила "мама" Ларинэлю, было меньшее из зол. Отец грозно сказал пару предложений на незнакомом мне языке. Наш друг опустил голову и что-то забормотал в ответ. Краем глаза я заметила, как Дали прикрыла ладонями лицо и, не выдержав, тихонечко подкралась к Макианэлю, который стоял ко мне ближе всех, чтобы узнать в чем, собственно, дело.
– Что он говорит? – шепотом спросила я.
– Он дает клятву о полном повиновении, – тихонько ответил тот.
– Зачем?
– Потребовали, в наказание.
– И надолго? – ужаснулась я, схватив охотника за руку.
Макианэль скосил глаза на мое лицо, потом на руку, которую я поспешно одернула, и, усмехнувшись, сказал:
– Не волнуйся. Всего на месяц. Это не так много. Наказание редкое и жестокое, но ничего не поделаешь.
– Не понимаю я этого, – выдохнула расстроенно. – Неужели ребята мало пережили? Лучше бы поинтересовались, как они себя чувствуют. Само бегство– уже достаточно сильный шаг, лишивший многого. Да и не просто так они это сделали.
– Каждый смотрит с той стороны, с которой ему удобно, – усмехнулся охотник. – Ларинэль знал, на что идет, и понимал что его ожидает по возвращению. Он мог и не принять наказание, тогда пришлось бы отречься от Дома и уйти, как это сделал Семинэль. А Ларинэль на подобные глупости не способен, впрочем, и не тот случай.
Я изумленно посмотрела на Макианэля. Не замечала ранее таких выпадов с его стороны. Что-то Дом на них плохо влияет.
Семинэль обернулся. Его губы были плотно сжаты, а взгляд не предвещал ничего хорошего. Мне почему-то захотелось к нему подойти и успокоить. Не привыкла я к злому Семинэлю.
– Это мое мнение, – безмятежно отозвался охотник. Сема отвернулся.
– Я хотела бы с тобой поговорить, при первой же возможности, – раздраженно прошептала Маку, хотя хотелось отвесить подзатыльник. Но это только мечты, думаю, этот предугадает мои действия заранее.
– К вашим услугам, Оливия, – насмешливо отозвался тот.
Наконец-то нас впустили в дом, в котором ждал очередной сюрприз– родители Дали. Они стояли посреди залитой ярким магическим светом гостиной. Высокий плотный мужчина, человеческих лет тридцати пяти на вид, одетый в черный дорожный костюм, и стройная, со знакомым надменным выражением лица, молодая женщина, облаченная в длинное темно-зеленое бархатное платье. Оба впились в Дали неприветливыми взглядами, от чего по моей спине побежали мурашки, я аккуратненько спряталась за спину Семинэля. Смотреть еще и на то, как будут наказывать Далиранэль, у меня не было сил. Но к счастью ничего подобного не последовало.
– Я рад видеть тебя живой и здоровой, дочь, – раздался низкий с легкой хрипотцой голос, и я выдохнула, уткнувшись лбом в спину мага.
– И я рада видеть вас, – серьезно ответила Дали. – Простите, что заставили волноваться.
– В жизни бывает всякое, – вдруг заговорила женщина с еле заметным раздражением в голосе, – но хотелось бы взять с тебя слово, что подобного больше не произойдет.
– Конечно, – спокойно ответила Дали. – Обещаю.
– Что же, – снова заговорил мужчина, – думаю, вам нужно отдохнуть. Встретимся позже.
Все стали расходиться. Семинэль обернулся и, молча взяв меня за руку, повел к лестнице.
– Приятного отдыха, – насмешливо раздалось нам в след. Мы притормозили. Вечер сюрпризов не иначе.
Обернувшись, я мило улыбнулась:
– Благодарю, Макианэль.
Тот отчего-то помрачнел и, развернувшись, пошел в сторону входной двери.
– Семинэль, – дернула я мага за руку, – да что вообще происходит?
– Идем, объясню в более укромном месте, – нарочито громко отозвался он, от чего охотник немного притормозил, но все же вышел, так хлопнув дверью, что бедная чуть не слетела с петель.
– У меня такое чувство, что все резко сошли с ума, – сердито пробубнила я, отняв у мага руку.
Я была так зла, что до комнаты летела со скоростью боевого магического шара, ни на секунду не задумываясь о правильности направления, но у двери притормозила:
– Это все еще наши комнаты? – спросила немного раздраженно.
– Да.
Открыв дверь, я вошла внутрь комнаты, в которой тут же загорелись магические лампы. За окном сгущались сумерки. Я присела на гостевой диванчик, закинула ногу на ногу и забарабанила пальцами по коленке. Маг тут же оказался рядом.
– Что происходит? – требовательно спросила, заглянув в серые колдовские глаза.
– А ты не видишь? – спокойно спросил он.
– Я много вижу и столько же не понимаю. Потрудись объяснить!
– Дело в том, что сейчас они сделают все, чтобы я здесь остался, – серьезно сказал он.
– Кто они? И причем здесь Макианэль? И зачем "им" это нужно.
Ну вот, опять взгляд отвел, значит, не ответит. Как же с ним порой сложно! Нет, я добьюсь ответа!
– Семинэль, почему ты мне не доверяешь? – пошла напролом.
– Доверяю.
Прорычав, я вскочила с дивана и засеменила перед магом.