Это ниточка, которую протянули от одного сердца к другому. Невидимая, бесконечная, прочнее стали и невесомей мысли...
Холодно... а Денис... ему, наверно, тоже... Он лежал на полу как-то беспомощно и странно, как будто его бросили с высоты... Лицо было немного лиловатого оттенка, особенно вокруг глаз; губы мелко дрожали. На коже, бледной, не знавшей солнца блестели капельки пота, красные звездочки в свете костра. Выцветшая футболка пестрела кровавыми крапинками - это снова открылась рана. Она зияла посередине плеча, как черный провал с клочками рваной кожи по краям, от которого во все стороны, точно лапки паука, тянулись кровавые дорожки. Побуревшая повязка сползла до локтя.
Рон наложила новую, медленно, точно плавала в соленой воде. Думала над каждым движением, заставляла бесчувственные руки слушаться...
...поправляйся скорее... все будет хорошо... Она накрыла Дениса своим одеялом и положила под голову свернутое второе. Поцеловала в лоб, как маленького ребенка. Он что-то сказал, неслышно, одними губами. Вернее, хотел сказать, получился тихий всхлип.
Ему сейчас нелегко, после такой дикой дозы... у Рон, конечно, был антидот, который бы прекратил действие зелья за пару секунд, но сейчас она просто не смогла бы сделать укол, когда так все плывет...
Все будет хорошо. Ему просто надо поспать часок-другой. Он сильный...
Предчувствие... странное... насчет Ива. Может быть, ему нужна помощь? Хотя, что с ним могло случиться?.. с этим любителем выпить...
Рон взяла куртку и поднялась на чердак, благоразумно перешагнув пятую сверху ступеньку.
Окно забыли закрыть... через него намело снега. Он лежал теперь везде, кучками, барханами, больше похожий на пепел. Рон стряхнула снег с раскладушки и свернулась на ней калачиком, очень жалея, что нет одеяла.
Она так и не закрыла окно... да если бы она хотя бы подошла к этой страшной дыре, то уже, наверно, летела бы вниз, всерьез полагая, что умеет летать. А так...
Отсюда видно было часть тропы. Пока пустой. Но скоро, скоро уже по ней устало протопает Ив, под завязку нагруженный трофеями, злой, замерзший и голодный. Настоящий Ив... кажется, именно сейчас пришло то понимание, как неожиданное открытие, что Рон любит своего брата (двоюродного, но это не так важно) именно таким, какой он есть. Это осознают обычно только тогда, когда в разлуке проходит целая вечность. Она прошла. Вместилась в несколько реальных часов.
Странное предчувствие стало... легче... не таким мучительным... отпустило.
Снежный пепел набивался в складки одежды, вырастал в сугробчики, заботливо накрывая белым одеялом неподвижно лежащую девушку. Было тепло... только как этот снег... этот... пепел... мог еще хранить тепло?.. того красочного атомного фейерверка, что отгремел четверть века назад?..
29.
Кто-то позвал. Рон открыла глаза.
Арена...
Жара, воздух пляшет вдали, как над костром. Простолюдины на ступеньках галдят, точно стая ворон, предвкушая зрелище. А здесь, на балконе на все взирают с хладнокровным любопытством, впрочем, нервно барабаня пальцами по спинкам кресел... тррум... тррум... тррум...
- Вы задремали на солнце, юная госпожа, - улыбаясь, сказал высокий раб и поставил рядом узорчатый поднос с фруктами. - Представление скоро начнется.
Он говорил на языке, чем-то похожем на латинский(...мертвый язык... язык медицины...)... но только чем-то. В любом случае, сейчас для Рон этот язык был родной.
Раб... обычно они смотрят преданными глазами, как собаки на любимого хозяина. И, как в собаке, есть в них что-то трусливое, простодушное и всячески стремящееся угодить. А у этого взгляд свободного человека. И в синих, как небо, глазах - глубина, мудрость и грусть...
- Спасибо, Виктор, - сказала Рон, как равному. И даже не удивилась, откуда знала это имя.
- Вы слишком добры, госпожа, - задумчиво произнес он. - Я пойду, если позволите...
- Оставайся. Садись, - совсем по-детски засмеялась "госпожа", указав на ковер возле своего диванчика. Виктор сел, снова улыбнувшись.
На Арене пока никого не было... Наверно, где-то в клетке голодный тигр яростно хлестал себя хвостом по опавшим бокам. И, наверно, в другой клетке, стоял человек... в раскаленных на жаре доспехах, с мечом и щитом... вдыхая, чувствуя, растягивая последние минуты и секунды перед боем... или молясь своим северным богам...
- Что ты делаешь, Виктор?
- Молюсь, юная госпожа... - он обернулся и посмотрел в глаза Рон...
Лязгнули открывшиеся решетки, и вся арена взревела, совсем как... да, как на слете "Невидимок". В ту же секунду все, что было желтым, стало серо-белым. Снег... на слете тоже есть своя Арена... разве что без балкончика для знати...
Рон оказалась в мягком кресле, выдранном из довоенной машины... здесь почти все в таких креслах... оказалась в самой середине толпы. Ив был где-то рядом, Марка... еще несколько знакомых... Дан... все с хищным, радостным, пьяным блеском в глазах...
Виктора рядом нет. Исчез и все...
На Арене двое... люди... враги...
Виктор? И он там. Как пленник, голый по пояс и с одним только ножом. Против точно такого же пленника... похожи оба, как зеркальные отражения.
Виктор... Виктор... Вик-тор... Victor! Победитель по-латински. Это не его имя... как смешно...
Текущая красным рана на плече, и эта глупая полоса через весь затылок...
- Денис!!! - Рон заорала изо всех своих сил.
Пленник обернулся и в удивлении даже выронил нож, глядя, как она бежит через толпу чуть ли не прямо по чужим головам и спинам...
30.
Рон проснулась резко, как будто ее ударили током. Вскочила с раскладушки, и начавший собираться сугроб разлетелся во все стороны. Сон... просто сон...
Вот они, vivid dreams, как говориться... Но так скоро?
Сон, явь, все перепуталось... еще бы, когда сны ярче реальности, начинаешь сомневаться, что они всего лишь сны.
Но бешено стучащее сердце потихоньку успокаивалось, а мысли начинали идти верным размеренным шагом... Разбушевавшаяся река, смыв с десяток деревень, возвращалась в привычное русло... беспорядочная толпа солдат строилась в правильные колонны... ветер разбирал песок по цветам...
За окном серо-белое месиво из ветра и снега... На тропе - никого. Протикало двенадцать часов, если не больше, с тех пор, как ушел Ив.
"Ив... Ваня, братик, ну где ты?" - чуть слышно прошептала Рон.
Стоять, ждать, смотреть в бинокль... или бежать невесть куда с магнумом в руке, звать его, пытаясь перекричать ветер?.. Ну куда Ив денется? Да все с ним хорошо. Просто остался поспать в бункере, и трофеев, наверно, слишком много взял... жадность фраера погубит... Рон попыталась улыбнуться, представив его согнувшимся в три погибели под тяжестью "грифовских" пушек, гранат, шмоток... и водки, конечно... Улыбнуться не получилось...
Он проснулся в пустой комнате, возле догорающего костра. Кто-то заботливо накрыл его одеялом, под голову подложил что-то мягкое, перевязал рану... хаха, кто-то... Рон, кто же еще? Рон... любая мысль о ней, как прилив теплой морской волны...
Море... детская память - долгая... Ярко-голубая вода. Нет, даже с зеленоватым оттенком. Волны, бесконечные, большие и маленькие. Теплые. Горьковато-соленые... на раскаленный песок... Чья-то шустрая яхта вдали. Под белым парусом. Кричат чайки, смеются люди на пляже, шумит море...
Море... детская память - долгая... И второе воспоминание последовало за первым неотступно: гулкий бум, и над ярко синей волнистой поверхностью вырастает гигантский гриб. Все, что было рядом, превратилось в пар... вода, камни, живое... в пар, который поднялся столбом под самый купол неба. А по воде побежали уродливые бугры. Во все стороны. Как притаившиеся чудовища. Чтобы вынырнуть у самого берега и накрыть его волной, горячей, как кипяток... накрыть, разбить на кусочки и потянуть назад, в море...
Это было ужасно и... красиво...
Ну, что это такое... что за бессмысленная цепочка ассоциаций?.. и хватит об этом вспоминать...
Денис встал, прошелся по комнате. Он казался себе слишком легким, как будто наполовину летел над полом. Даже страшно - вдруг и вправду взлетишь?..
Ничего, все вернется... как только голова начнет нормально соображать... а пока... ха, не улететь бы куда ненароком...
Осторожно подобравшись к камину, Денис сел возле него, подбросил угля. Уголь... будь Денис лет на... тридцать помладше, тут же полез бы исследовать шахты под погребом. Ему и сейчас было любопытно. Кто знает, что в сердце этой горы... Просто куча ходов, а может быть, забытое Убежище? Или один из подземных бункеров со знаменитой "красной кнопкой"?..
...огонь вспыхнул десятком радужных переливчатых языков. Странно. Это что, последний глюк на прощание? Проверим...
Неизвестно, что он хотел проверить и как. Не думал об этом. Просто взял с ящика книгу "Художники XX века"(вторую любимую книгу Рон) и открыл на первой попавшейся странице. Арена. Денису показалось, что он просто провалился в картину, как в воду. Вынырнул уже с тем неведомым свертком эмоций, который называют впечатлением... словно он жил и умер там... в этом нарисованном мире...
Ему не верилось, что такое может быть. Здесь, по крайней мере... Денис перелистал всю книгу, всматриваясь в каждую картину до боли в глазах. Нет. Больше ничего подобного. Только презрительное чувство, почти отвращение к примитивным, как ему казалось, картинам и узорам. Это чувство накопилось, перелилось в ненависть и гордое "Я могу лучше!"...
Последним страницам, которые оставляют "для заметок", суждено навеки остаться чистыми, пока их не съедят влага, грязь и книжные черви... Что ж, этой не повезло...
Денис ровно срезал ее ножом, чтобы не портить остальную книгу, и, не долго думая, потянулся за куском угля...
31.
- Притормози, парень...
Ив послушно остановился.
- М-да... неплохая хибара... - сказал "Гриф", глянув в бинокль, и добавил: - и симпатичная девчонка возле окна...
- Это моя сестра... она врач... не убивай ее... - почти взмолился Ив. - Даже "Грифы" не убивают врачей...
- Посмотрим... Врач, значит... И по совместительству снайпер, да?
- Нет!
- Уже интересней... - хитро протянул "Падальщик". - Сложную задачку ты передо мной ставишь, малыш... Я вот тоже подкину тебе мысль... Эта тропа явно хорошо просматривается, а нам с тобой нужен менее заметный путь. Думай.
- Поклянись не убивать мою сестру, - потребовал Ив, - честью, жизнью... чем у вас там клянутся...
- Ничего не могу обещать. Если она наставит на меня пушку, то уж извини... если нет, ладно, я дам ей шанс...- "Падальщик" звонко щелкнул пальцами.
- Пошли... надеюсь, ты все-таки грохнешься где-нибудь по дороге! Чтоб тебя...
Ив столько раз ожидал получить прикладом по башке... и столько раз не получал... оборзел в конец. И вот... хррясь, да так, что искры из глаз посыпались. Черт... ведь когда меньше всего ждал! И этот урод еще и улыбается!.. смешно ему...
- Ты попался на старый трюк, - хохотнул "Гриф". - Иди давай...
"Старый трюк" - это метод, каким сопляков учат всегда быть начеку...
Ив попался не только на старый трюк, он вообще попался. И теперь до него это доехало. "Гриф" сыграл на человеческой слабости - желании жить. Чтобы выжить, человек становится трусом, предателем, рабом... кем угодно... А все эти его разговорчики... ясно теперь... Надо было отказаться, хоть погибнуть с честью... но сейчас поздно думать. Привел. Все...
Обошли дом с другой стороны, по узенькой обледенелой тропке. "Гриф" даже не поскользнулся. Хранил же его Бог Войны!..
"Гриф" остановился шагах в десяти от двери.
- И что же нам с тобой делать? - размышлял он вслух. - Ладно, поживи пока. Давай, руки за спину.
Ив равнодушно заложил за спину руки, через секунду их намертво стиснул кожаный ремень. Его теперь вообще не развязать, только резать. А пофиг...
- Ремень, - хмыкнул пленник. - Штаны-то не потеряешь?.. падаль...
У Ива даже мелькнула мысль, как было бы хорошо получить еще раз по башке и на этот раз хотя бы потерять сознание. Чтобы ничего не видеть и не слышать... Больше всего на свете хотелось деться куда-нибудь, исчезнуть, испариться... и забыть...
В ответ "Гриф" только снисходительно улыбнулся, почти по-дружески взял Ива за плечо и подвел к двери.
- Давай, крикни, чтоб открыли...
- Она открыта, - зевнул Ив и пнул дверь ногой, так что она сразмаху хлопнула о стену...
32.
Денис смял в руке лист, послушал, как он хрустит и резко разжал кулак. Бумажный комок упал на пол, запрыгал по прогнившим доскам, остановился...
Состояние своей души Денис мог бы выразить всего двумя словами: "Все плохо". Вот так - из эйфории в полную депрессию. Сразу нашлись тысячи грехов, за которые вовсю взялась корить одичавшая совесть... Чувства собственной ничтожности, тоски, одиночества терзали сердце, как голодные волки, дорвавшиеся до теплой крови... Тянуло то ли по-детски разреветься, то ли покрушить тут все к чертовой матери, то ли убить себя...
Уже ничего не плыло перед глазами, и тело не казалось чужим. Вернули с небес на землю...
Была мысль пойти наверх, к Рон. Все-таки не так паршиво на душе, когда кто-то рядом... но остатки здравого смысла велели сидеть на месте и не пытаться переложить свои проблемы на другого человека.
Денис плюнул в огонь, который раздражал его своей беспорядочной пляской и треском. Огонь злобно шикнул в ответ и хлопнул раздувшимся от жара значком. Человек равнодушно усмехнулся; пламя продолжало гореть и потрескивать...
Да, теперь стало все равно. На душе полный штиль. Как иногда на море... так спокойно... так тихо... и время останавливается... и Вселенная уменьшается до полукруга, куда достает свет, идущий из камина...
Он почти задремал, сидя, с забытым ножом в руке, чувствуя, как все возвращается на круги своя. Ровнее бьется сердце... правильнее текут мысли... и штиль... штиль...
Стук, с каким распахнутая дверь ударилась о стену, был равен взрыву атомной бомбы в спокойном море...
Денис в долю секунды вскочил на ноги, в левой руке нож, правая сжата в кулак... глаза дикие, с "танцующими" зрачками...
В открытую дверь ворвался ледяной ветер со снежным крошевом. Ледяная волна, разрушившая привычный тихий мир, согретый теплом камина, который еще секунду назад был центром Вселенной...
Первым порог переступил Ив. "Падальщик", толкнув своего пленника дулом автомата в спину, зашел в дом и захлопнул за собой дверь...
- Денис? - искренне удивился "Гриф".
- Влад... - обреченно произнес Денис, выронил нож... разжал кулак...
Ив как будто стоял между зеркалами. Эти двое были похожи, как отражения. Как близнецы... почему "как"? Знаменитые Близняшки, Денис и Влад. Один снайпер, другой - солдат атаки. Профессиональные убийцы... с тридцатилетним стажем...
- ...Ив пришел? - донесся с чердака голос Рон.
- Сиди наверху!!! Это приказ!!! - рявкнул Ив изо всех сил. К его удивлению, "Гриф" на это никак не отреагировал... а Рон, похоже, послушалась.
- Ты здесь пленник? - сурово сказал Влад, краем глаза следя за Ивом.
- Нет, - встрял Ив, неожиданно для себя, - он снайпер. НАШ снайпер.
- Молчи, мелочь, - беззлобно сказал "Гриф", потом подумал секунду и съездил чересчур разговорчивому "Невидимке" по лицу. Так просто и равнодушно, как будто руками развел.
Ив упал, неуклюже, потому что руки были связаны за спиной. Лицо залила кровь...
- За правду бьешь, - тихо сказал Денис. - Я их снайпер.
- К "Невидимкам" перебежал... брат... к салагам этим, да? - в голосе Влада не было ненависти, только какое-то разочарование, что ли...
- Не в клане дело, Влад... Не могу объяснить. Уходи... Я вернусь... через месяц или даже меньше.
- Не темни, что случилось? - с какой-то надеждой спросил Влад. - Зачем своих стрелял? Не знал? Эти двое запудрили тебе мозги?..
- Я знал... Влад... уходи, - взмолился Денис. В его душе творилось что-то ужасное, если судить по голосу. - Можешь взять еду, патроны, все, что тебе надо... Уходи.
Влад подошел ближе... на шаг...
- Ты весь синий, как... нарк, - бросил он. Денис вздрогнул и отступил.
Еще ближе... и еще один шаг назад...
Ив, сжав зубы, пытался вывернуть посиневшие руки из ремня. Безрезультатно. Он чувствовал, как уходит время, но ничего не мог сделать... Случайно обернувшись, Ив увидел сидящую на третьей сверху ступеньке Рон. Еле удержался, чтоб не крикнуть чего-нибудь... Рон поднесла палец к губам, показала Иву раскладной ножик, блеснувший в ее руке. Ив кивнул на ремень... она покачала головой и медленно повела ножиком в сторону "Грифа".
Снайпер... да, она же снайпер. Всего лишь надо кинуть этот кривой и совсем не предназначенный для метания ножик на расстояние в пять шагов и попасть точно в незащищенную шею... шанс есть... небольшой, как говорил этот "Гриф"... Все бы ничего, только спуститься бы на пару-тройку ступенек ниже... и Рон спускалась, молясь, чтоб не скрипнула ни одна... "Пятая сверху," - беззвучно, одними губами говорил Ив...
Денис отступал, пока не наткнулся спиной на стену. Дуло автомата смотрело теперь прямо ему в лицо.
Влад... Как будто собственное отражение наставило на тебя пушку. Похож до мелочей... только покрепче телосложением, потому что солдат атаки, и...
- У тебя глаза другого цве... - начал было Влад. Серебристая молния пронеслась возле его шеи, прочертив на ней мелкую царапину, и звякнула о стену совсем рядом с лицом Дениса.
Потом трудно было что-то понять. Все произошло мгновенно. Влад забылся всего на долю секунды. Он обернулся. Инстинктивно. Но этой доли секунды хватило, чтобы Денис сбил его с ног. Потом прогремела автоматная очередь, хотя с ней Влад явно опоздал... пули вышибли штукатурку с потолка...
Денис слышал, как кричала Рон. Неизвестно, была она ранена или просто испугалась, но в него как будто вселился демон. Он плясал на волнах крови, ненависти и боли, не видя и не понимая ничего. Боль... боль была двойной, как будто бы он бил сам себя...
Влад был сильнее, и самообладания не потерял, хотя ему стало по-настоящему страшно. Необъяснимая, дикая волна страха, которая кого хочешь ввергнет в панику... Так бывает, когда бьешься с диким зверем... или машиной, которая не реагирует на боль...
Страх и... отвращение... Влад видел не своего брата, которому еще недавно смотрел в глаза, пусть странные, синие, но живые... он видел, душой чувствовал что-то бездушное и бесчувственное, для которого внешность Дениса - всего лишь оболочка...
Чушь, чушь! Это просто свихнувшийся нарк! Влад вмазал ему по челюсти и ухитрился сбросить его с себя... Денис всегда был слабее... да, даже сейчас это просто разъяренный сопляк...