Во время правления отца Александры, императора Андрея, интриги в Империи расцвели, как никогда. До открытой гражданской войны, к счастью, так и не дошло, но ситуация нередко балансировала на грани.
- И наш принц тоже вовлечен в Игру? - спросила Ева, тщательно подбирая слова.
Элеонора вздохнула.
- Я... не уверена. Среди его знакомых в спортивных клубах попадаются весьма неприятные субъекты. К примеру, Роджер играет в поло. Один из его товарищей по команде - видный деятель новомадридской клики. Так что, в принципе, не исключено... Но при этом Роджер люто ненавидит политику. Так что как обстоят дела в действительности, я не знаю.
- Но это ваша обязанность!
- Совершенно верно, - подтвердила шеф персонала. - Беда в том, что рассчитывать на доверие принца мне не приходится. Меня приставила к нему мать.
- А он... вынашивает какие-то планы, которые могут не понравиться императрице? - Ева взвешивала каждое слово.
- Вот это мне уж точно кажется сомнительным, - сказала Элеонора. - Он искренне любит мать. Но не исключено, что его используют втемную. Он ведь... такой легкомысленный. Но тоже чушь получается. Роджер ведь не идиот, он должен понимать, что самую невинную связь его с новомадридцами будут изучать под микроскопом. Но нельзя и сбрасывать со счетов его отца. В общем, в каждом втором случае я готова допустить, что принц преследует какую-то цель. А в каждом первом - я ни в чем не уверена.
- А если это двойное прикрытие? - предположила Косутич. - Допустим, он притворяется никчемным бездельником, а на самом деле - далеко, далеко не промах?
Она понимала, что занимается гаданием на кофейной гуще, но ей надо было хоть за что-то зацепиться. Иначе получалось, что морские пехотинцы суют головы под нож гильотины, спасая врага всего, что было для них самым дорогим.
- Не верю, - угрюмо усмехнулась Элеонора. - Хитроумием Роджер точно похвастаться не может. - Она помолчала, уставившись в экран планшета, и глубоко вздохнула. - Впрочем, какой он ни есть на самом деле, он был и останется для императорской семьи паршивой овцой.
Она побарабанила по клавишам, захлопнула планшет и развернула кресло лицом к сержанту.
- Расплата за "малое величие", - сказала она. - Временами Роджер совершенно непереносим, но - если уж говорить до конца честно - не он один в этом виноват.
- Так-так?
На лице Косутич никаких чувств не отражалось, но воображаемые длинные уши встали торчком. Странное дело: Бронзовый батальон создавали с единственной целью - защищать третьего по счету наследника, Бронзовые варвары проводили в компании своего подопечного уйму времени (правда, не испытывая при этом ни малейшего удовольствия) - но никто из них Роджера толком не знал. О'Кейси разбиралась в его характере значительно лучше, и если она решила поделиться своим знанием, в Еве Косутич она обрела более чем благодарного слушателя.
Уж точно не он один, - повторила Элеонора, покачивая головой и криво усмехаясь. - Он ведь Макклинток.
Весь мир знает, что значит быть Макклинтоком - бесстрашным, честным, безупречным, великолепным... на самом деле до идеала им далеко, но все верят, что они идеальны, и этого более чем достаточно. К тому же наследный принц Джон и принцесса Алике - оба в мать - вполне соответствуют народным ожиданиям. Роджеру от этого выть хочется. Наследный принц Джон - блестящий дипломат, его талантами можно только восхищаться. Принцесса Алике добилась признания как один из лучших адмиралов флота. А теперь возьмем Роджера. На несколько десятилетий младше брата и сестры, всегда и во всем лишний, никому не нужный... типичная паршивая овца. Безрукий, испорченный, избалованный барчук... - Она подмигнула сержанту и криво усмехнулась. - Доводилось такое слышать?
- Да уж, - призналась Косутич.
Вообще-то морпехи никогда, ни при каких обстоятельствах, ни в чем не признавались. Ева отступила от этого правила. Возможно, впервые в жизни. О'Кейси холодно улыбнулась.
- Конечно доводилось. А теперь представим. Всю жизнь в тебе видят в первую очередь не тебя, а твоего отца. Сам по себе ты никого не интересуешь. Императрица относится к тебе... скажем так: неоднозначно. - Элеонора не сразу сумела подобрать подходящее слово. - С учетом всего этого было бы очень странно, если бы из Роджера получился приличный принц. - Она грустно шмыгнула носом. - Мы с Костасом Мацуги почти всегда спорим, но в одном я не могу с ним не согласиться: с Роджером обошлись далеко не лучшим образом. А вот в чем мы с Костасом никогда, наверное, не сойдемся - это как нам справиться с ситуацией. Вы ведь знаете, я не первая наставница принца. Я работаю с ним чуть больше шести лет, всего-навсего. Меня не было рядом, когда маленький мальчик впервые ощутил, как несправедлива жизнь по отношению к нему, но я отчетливо различаю боль, которую этот малыш испытывает до сих пор.
Да, я знаю о ней, но мне предстояло решать другую задачу: заставить Роджера повзрослеть, научить его достойно принимать несправедливости, из которых складывается жизнь, и вести себя, как подобает Макклинтоку и принцу великой Империи. И, - призналась она с болью, - с этой работой я, похоже, не справилась.
- Да уж, - сказала Косутич, стараясь найти подходящие слова, - вам не позавидуешь. Моя работа тоже не сахар; пока из зеленого сопливого лопуха-лейтенанта воспитаешь толкового офицера морской пехоты, семь потов сойдет, но в Корпусе все организовано так, чтобы мне помочь. А вам и опереться-то не на что.
- Да, я видела, как вы справляетесь с офицерами Панэ - это своего рода дзюдо. Если бы я могла обращаться с Роджером примерно так же... это было бы замечательно. Но - никак. Роджер - гений по части уверток. До целеустремленности брата и сестры ему далеко, зато он унаследовал все знаменитое упрямство Макклинтоков, до последнего миллиграмма.
Она внезапно рассмеялась, и Косутич удивленно подняла брови.
- А что здесь смешного? - спросила сержант-майор.
- Да так, пришло вот в голову, насчет Роджера и его упрямства, - ответила О'Кейси. - У Господа Бога очень специфическое чувство юмора.
- Простите, не поняла?
- Вы когда-нибудь были в Имперском военном музее?
- Да, конечно. И не один раз. Почему вы спросили?
- А коллекцию Роджера Третьего видели?
Косутич кивнула, хотя все еще не могла понять, к чему ведет ученая. Роджер III был одним из многих непостижимо талантливых императоров династии Макклинтоков. Как и большинство его родственников, он был натурой увлекающейся и интересовался подчас довольно странными вещами. В частности, он увлекался военной историей, точнее историей Старой Земли шестнадцатого - двадцатого столетий от Рождества Христова. Император собрал великолепную коллекцию оружия и брони человеческой расы той эпохи - возможно, лучшую в мире. Когда он умер, коллекция по завещанию целиком отошла Имперскому военному музею и стала одной из жемчужин его экспозиции.
- Со времен Роджера Третьего, - продолжила О'Кейси, вроде бы отклонившись от темы, - увлеченность древним оружием превратилась для императорской семьи в своего рода традицию. Конечно, отчасти это делается на публику: имперские традиции - о, какая прелесть! Всеобщее восхищение и прекрасная пресса гарантированы... Но в этой шумихе есть изрядная доля правды. К примеру, императрица и наследник престола могут часами рассуждать на тему готических доспехов и швейцарских алебардистов. Хотя, казалось бы, им есть чем заняться и кроме этого.
Она состроила выразительную гримасу. Косутич хихикнула.
- К Роджеру это никоим образом не относится, - продолжила ученая. - Как я сказала, он может быть упрям как осел. Он ушел в глухую оборону и наотрез отказался заниматься чем бы то ни было "традиционным". Полагаю, это был относительно безвредный способ выразить свой протест, и Роджер... уперся. Возможно, из-за того, что увлечение началось с другого Роджера, тоже Макклинтока, но Макклинтока, которого все уважали - в отличие от нашего Роджа. Так или иначе, несмотря на все ухищрения семьи, Роджер не проявил к предмету ни малейшего интереса. А жаль. В особенности теперь.
- Теперь?
Косутич непонимающе уставилась на собеседницу, потом хлопнула себя по лбу и отрывисто расхохоталась.
- Вы правы, - сказала она, - нам очень не помешало бы, если бы принц разбирался в предмете, соответствующем нынешнему уровню развития Мардука.
- Очень не помешало бы, - со вздохом согласилась О'Кейси. - Но в этом весь Роджер. Если в деле есть хоть малейший шанс лопухнуться, наш принц обязательно им воспользуется.
Роджер понаблюдал, как Панэ пробирается к нему по транцу в центре грузового отсека, и покачал головой. Катер был битком набит пехотинцами, уложенными, словно шпроты в старинную консервную банку. Пересечь палубу можно было только одним способом - по транцу, длинному брусу, на котором были укреплены капсулы морпехов. Этакое путешествие по бревну на уровне полутора метров от пола.
Все бы ничего, но Панэ предусмотрительно надел относительно легкую и гибкую "вторую кожу", а Роджера перед посадкой заковали в хромстеновую броню. Пройти по транцу в этом танке было все равно что прогуляться по канату. И даже будь Роджер уверен в своей фантастической ловкости, на месте своих телохранителей он бы изрядно занервничал. Морпехи, конечно, ребята крутые, но если он свалится кому-то на голову, они точно не обрадуются. Бронескафандр был весом с тиранозавра.
Панэ дошел до конца балки, ловко спрыгнул на палубу и пригласил:
- Прошу, ваше высочество!
- В этой штуке я вряд ли куда-нибудь доберусь, - пожаловался Роджер, стуча себя по бронированной груди.
Панэ что-то прикинул и кивнул.
Снимайте скафандр. Еще часа два он вам не понадобится.
Как я его сниму? В нашем отсеке не повернуться.
Да прямо здесь и снимайте. Панэ указал на крохотный пятачок свободного пространства. Это был единственный клочок палубы, оставленный незанятым, чтобы экипаж катера мог хоть как-то передвигаться. Сюда от маленькой площадки с двумя люками спускалась короткая лесенка. Один люк вел на капитанский мостик, другой в кубрик. По левому борту был расположен еще один люк, закрывающийся герметически, поскольку вел наружу.
- Прямо здесь? - переспросил Роджер и принялся крутить в руках шлем, чтобы выиграть время на размышления.
Морпехи были заняты своими делами. Кое-кто разминался, но большинство сидели неподвижно, освободив небольшое пространство посередине. Многие дремали. Роджер чувствовал себя ужасно - как будто стоял на сцене.
- Я могу вызвать вашего камердинера, - предложил Панэ, незаметно улыбнувшись. - Он сейчас в хвосте, вон там. - И он указал в дальний конец отсека.
- Мацуги? - Лицо Роджера просветлело. - О, это было бы прекра... то есть я хотел сказать, конечно, капитан. А вы правда можете раздобыть моего камердинера?
- Ну, насчет "раздобыть" не знаю, но... - Панэ наклонился и дернул за плечо спящего пехотинца. - Передай дальше, нужен Мацуги.
Морпех зевнул, повернулся к соседу, передал приказ и тут же уснул. Не прошло и минуты, как над грудой рюкзаков появилась крохотная фигурка камердинера. Он нагнулся, разговаривая с кем-то невидимым, затем взобрался на транец и направился к принцу. Балку соединяли с крышей вертикальные опорные стойки. Если бы не они, Мацуги, державшийся на ногах куда менее уверенно, чем капитан Панэ, наверняка грохнулся бы, а так, придерживаясь за стойку, он осторожно продвигался вперед, затем отпускал стойку, пробегал расстояние, отделявшее его от следующего столбика, судорожно хватался за него и восстанавливал равновесие и дыхание, прежде чем двинуться дальше. Используя эту забавную технику, он медленно, но верно добрался до цели.
- Добрый... - камердинер приостановился - видимо, проверяя по зуммеру, который час, - вечер, ваше высочество. Вы хорошо выглядите.
- Благодарю вас, камердинер, - чопорно ответил Роджер, посчитав, что при таком количестве свидетелей следует придерживаться всех формальностей. - Как вы себя чувствуете?
- О, замечательно, ваше высочество, спасибо за беспокойство. У сержанта Дэпро, - Мацуги жестом указал в хвост катера, - обнаружилась весьма полезная информация.
- Дэпро?
Роджер прищурился и подался вбок, вглядываясь в шеренгу морпехов. Возможно, ему показалось, но на мгновение перед глазами мелькнул знакомый профиль.
- Она командует отделением в третьем взводе. Очень милая молодая леди.
- Насколько я представляю себе их биографии, - улыбнулся Роджер, - характеристика "милая" не слишком уместна по отношению к молодой леди из Императорского особого.
- Как скажете, ваше высочество, - улыбнулся в ответ Мацуги. - Чем могу быть полезен?
- Я хочу снять броню и переодеться во что-нибудь приличное.
На Мацуги стало жалко смотреть.
О, простите, ваше высочество, я должен был предусмотреть. С вашего разрешения, я вернусь к багажу. Он начал карабкаться на транец, собираясь повторить маршрут в обратном направлении.
Подожди! - воскликнул Роджер. - В командном отсеке в моих вещах есть военная форма. Но мне нужна помощь, чтобы выбраться из скафандра.
О, тогда все отлично, - обрадовался Мацуги, снова соскальзывая на палубу. - Капитан Панэ, вы не согласитесь мне кое-что подсказать? Я не очень хорошо разбираюсь в устройстве доспехов, но я хотел бы научиться.
Когда они справились с большинством многочисленных застежек и переключателей, Роджер решил полюбопытствовать.
- Мацуги, я не ослышался? Ты уложил со своими вещами запасную форму для меня?
- Видите ли, ваше высочество, - застенчиво сказал камердинер, - сержант Дэпро сказала мне, что вы не смогли захватить весь ваш багаж. И объяснила почему. Я посчитал неприемлемым, что в вашем распоряжении окажется только один бронескафандр и один комплект униформы, вот я и захватил несколько ваших платьев. Просто на всякий случай.
- А вам по силам все это унести? - скептически поинтересовался Панэ. - Конечно, если это все, что вы собираетесь на себя нагрузить...
- Я признаю, капитан, - дерзко ответил маленький слуга, - вашим солдатам придется нести на себе значительно больший груз личного снаряжения, чем мне. Но все, что касается моих личных вещей, я решаю сам - и не уклоняюсь при этом от посильной помощи в переноске общего груза. Одежда его высочества, если так можно выразиться, тоже мой вклад в общее дело.
- Но вам по силам нести эти вещи? - угрюмо переспросил Панэ. - День за днем, много дней подряд?
- Скоро мы это узнаем, капитан, - спокойно ответил Мацуги. - Я думаю, да. Но очень скоро мы все узнаем в точности.
Он снова занялся принцем, и вскоре Роджер оказался на свободе - стоя посреди груды деталей скафандра.
- Уже целую вечность я то снимаю эту штуковину, то надеваю.
Мацуги полез по ступенькам в командирский отсек, а принц принялся отряхивать воображаемую пыль с фуфайки, которую надел под броню.
- Потерпите еще немного, ваше высочество, - сказал Панэ. - После приземления вы сможете обходиться и без брони. Но уж если припечет, придется вам снова ее надевать.
ГЛАВА 12
- Так, что мы еще забыли? - пробормотала О'Кейси, в сотый раз пролистывая список снаряжения.
- Лучше бы что-нибудь легонькое, - отозвалась Косутич. Она как раз закончила перерасчет топлива, необходимого для посадки, и скорчила кислую рожу. - Резервов у нас практически нет.
- Мне казалось, в этих штуках можно совершить мягкую посадку и без топлива, - неуверенно сказала Элеонора. В технике она разбиралась плохо, но знала, что катера с изменяемой геометрией крыла обладают качествами превосходного планера.
- Вообще-то можно. - В голосе Косутич энтузиазма не наблюдалось. - При наличии взлетно-посадочной полосы. - Она ткнула пальцем в экран с изображением плохонькой Фодоровской карты. - А с аэропортами здесь тяжеловато. Для посадки в режиме скольжения катеру нужна старая добрая взлетно-посадочная полоса. Попробуете приземлиться без нее - и его злодейшество с удовольствием приберет вашу душу.
- Тогда что же нам делать, если топлива все же не хватит?
- Если бы мы входили в атмосферу в обычных условиях, мы могли бы подкорректировать курс и использовать для торможения саму атмосферу. Сложность в том, что на орбите нас могут засечь. Тогда наш план пойдет насмарку - весь местный гарнизон плюс крейсер в придачу будут гоняться за нами по всем джунглям, пока не отыщут. С другой стороны, если мы войдем в атмосферу под острым углом - что, кстати, мы и собираемся сделать, - а топлива нам все же не хватит, мы превратимся в лепешку.
- О!
- И проделаем в крыше преисподней симпатичную дырку, - фыркнула Косутич.
- Могу себе представить, - еле слышно отозвалась Элеонора.
- Полагаю, мы приближаемся к критической точке, сэр, - доложил младший лейтенант Сегедин. - Еще немного, и мы окажемся в радиусе действия их датчиков.
- Понятно. - Капитан Красницкий перевел взгляд на рулевого. - Приготовьтесь к перемене курса. Квартирмейстер, предупредите морских пехотинцев, чтобы готовились к разделению.
- Они уже должны были нас обнаружить, - сказал капитан Делани. - Почему они сбрасывают скорость?
- Возможно, они все-таки намереваются высадить свою морскую пехоту? - спросил капеллан, наклоняясь к тактическому дисплею.
При этом он почти коснулся капитана, и Делани поморщился, ощутив кислый запах давно не стиранной рясы. К стирке истинно верующие прибегали крайне редко, поскольку она тоже требовала неоправданного расхода ресурсов. А уж вредоносные химические вещества типа дезодорантов и вовсе находились под запретом.
- Вероятно, да, - размышлял Делани. - Но они все еще слишком далеко от планеты.
В этот момент изображение на экране изменилось, и капитан улыбнулся:
- Ага! Теперь ясно, до какой степени повреждены их сенсоры. Они легли на новый курс.
- Приготовиться к запуску! Пятиминутная готовность! - прогрохотал громкоговоритель.
Роджер пребывал в приятном удивлении от разговора с сержантом Чжином. Как ни странно, кореец прекрасно разбирался в последних веяниях мужской моды, и после краткого променада по отсеку (в лучших традициях вечеринок на открытом воздухе, которые очень любила императрица) принц решил отвести душу в приятной беседе. В любом случае Чжин был более предпочтительным собеседником, чем очаровательная сержант Дэпро. Внутреннее чувство подсказывало принцу, что в нынешних обстоятельствах проявлять личную "заинтересованность" в одном из своих телохранителей - не самая блестящая идея. Она и в другой ситуации никого бы не вдохновила, капризно подумал он.
- Лучше бы вам снова надеть броню, сэр, - посоветовал Чжин, деликатно указывая на Роджеров скафандр. - Это займет много времени.
- Верно. Поговорим позже, сержант.
Роджер, уже приноровившийся к ходьбе по транцу, легко вспрыгнул на брус и двинулся вперед, не без изящества лавируя между опорными стойками.
- Сплошной выпендреж, - пробормотал Джулиан, укладывая рюкзак на колени.
Основной вес принимал на себя скафандр, так что из-за тяжести морпехи неудобств не испытывали, но сидеть долго, почти не меняя позы, было утомительно.
Принц в своих блужданиях по отсеку разбудил его и стал задавать какие-то дурацкие вопросы. Спросонок сержант отвечал не слишком приветливо, но этот хлыщ даже не обратил внимания. Теперь Джулиану никак не удавалось снова уснуть.