Расчет курса на Вейки был произведен заранее конторой "Насио и Кренчер". Он прилагался к контракту. Однако Бугго никогда не доверяла чужим расчетам, предпочитая перестраховываться по нескольку раз. По этой причине она дополнительно запросила лоцию и карты из Вейки, а затем обратилась в независимую Навигацкую Коллегию Треугольника и затребовала десять оперативных сводок из пятого сектора, что обошлось ей в пятнадцать экю. Сводки были присланы по сети и представляли собой схематическое изображение всех небесных тел и всех кораблей, находившихся в секторе на момент фиксации. Естественно, названия и технические характеристики кораблей на сводках не прочитывались - из соображений конфиденциальности они были уничтожены.
Бортовой компьютер, переварив новое блюдо под названием ВЕЙКИ-ПРЕДВАРИТЕЛЬНАЯ, кое-как освоился и теперь помаргивал своему капитану: ПОЛЕТ НОРМАЛЬНО.
- Что это за "полет нормально"? - спросил, входя в рубку, старший офицер.
Бугго отмахнулась:
- Не будьте занудой, Хугебурка.
Он заметил, что капитан щурится, как это делают близорукие люди.
Бумаги и Бугго заняли весь топчан, поэтому Хугебурка присел рядом на корточки. Он ощущал тихую вибрацию корабля, упругую, уверенную. "Ласточка" знает, что делает. Она летит. Старательно и аккуратно, как студентка-отличница, заполняющая клеточки теста.
- Смотрите, - показала Бугго. - В лоции, которую нам дали "Насио и Кренчер", здесь указано пустое пространство. Ни гравитации, ни аномалий. А в лоции, присланной из Вейки, на этом же месте - пояс астероидов, причем довольно неприятный.
- Такое случается сплошь и рядом, - сказал Хугебурка. - Составители лоций - кабинетные картографы на государственном жалованье. В качестве исходного материала у них - неразборчивые каракули космоволков, которые слишком героичны для того, чтобы писать внятно и чертить не криво. Постичь глубинный смысл лоции возможно только путем озарения.
Бугго покачала головой. Прядка светлых тонких волос упала ей на висок, обнажив тоненькое ухо. Оно оказалось не смуглым, как сама Бугго, а желтоватым и забавно светилось. Некоторое время это зрелище отвлекало внимание Хугебурки, и он не сразу понял, что именно говорит ему капитан:
- Когда первые навигаторы только прокладывали пути внутри Треугольника, тогда, конечно, странности лоций не вызывали удивления. Но теперь, когда все тут излетано по всем направлениям…
- Таково фундаментальное свойство лоций, - сказал Хугебурка. - Лоция должна быть неточной, неполной и противоречивой. Иначе из жизни капитанов навсегда уйдет романтика.
Бугго фыркнула, не желая развивать эту тему.
Когда Хугебурка покидал рубку, все оставалось по-прежнему. Бугго перекладывала карты, сопоставляя их под разными углами. Зеленая надпись на компьютере горела успокаивающе, как ночник.
- Господин Хугебурка, - проговорила Бугго, не отрываясь от распечаток, попросите, пожалуйста, Антиквара - пусть принесет мне горячей чоги. Побольше!
Логово Охты Малька таилось в машинном отсеке "Ласточки" - точнее выразиться, машинный отсек порос вещами Малька, которые разместились среди поршней, труб и визоров с естественностью плесени.
Хугебурка сидел у механика уже больше часа. Малёк был из тех, кого всякий раз приходится приручать и прикармливать заново - за время разлуки, сколь бы незначительной она ни была, он успевал отвыкнуть, и потом все начиналось сначала: настороженный взгляд, неловкая; выжидательная поза. Само пространство вокруг Охты преображалось, и вот уже не предметы окружают его, но ловушки, укрытия, тупики и пути к бегству. Тут требовалось заговорить с ним ласково и осторожным движением опуститься на табурет - увечное, преданное дитя хедеянской свалки, умытое, насколько возможно, и покрытое вытертой гидравлической подушкой. Видя, что табурет признал гостя, постепенно успокаивался и Малёк. Он пристраивался на постели и извлекал, из складок "ласточкиной" шкуры очередную бутыль. Выковырять все припрятанное Мальком не удавалось ни Бугго, ни соединенным силам нескольких таможенных служб. После первого глотка взор Малька прояснялся, и в его голове почти ощутимо щелкал переключатель: теперь механик был готов к общению с людьми.
Хугебурку он боялся. Рациональному объяснению этот страх не поддавался. Разве что в прошлой жизни Охта Малёк был слоном, а Хугебурка - мышью.
Оставив Бугго в рубке, Хугебурка спустился к механику. Можно даже сказать, что старший офицер пошел прогуляться и случайно забрел к механику. Тот сперва пометался немного, а после признал гостя, расслабился и даже сделался развязным.
Здесь, внизу, гудело мощнее, увереннее. Голос "Ласточки" сливался с бормотанием Охты и поглощал его, так что Хугебурка почти не разбирал слов, хотя Охта уже рассказывал ему что-то, захлебываясь и сдавленно смеясь.
"Полет нормально", - пульсировало в голове у Хугебурки.
- Нет, ненормально, - сказал он вслух. И, глядя в скачущие глаза Охты, произнес назидательно: - Почему одна карта показывает пояс астероидов, а другая уверяет, будто там ничего нет?
- А? - отозвался Охта, на миг перестав смеяться. Но поскольку Хугебурка в данный момент промолчал, возобновил невнятное веселое бормотание. Хугебурка разобрал на этот раз слова: "ядерный реактор" и "гравитация - ни к черту, это самое, ну, тут он и говорит"… Кто "он"? Что говорит? Где гравитация ни к черту? "У-у-у! - подпевала "Ласточка", съедая голосок механика. - А-а-а!"
- Пустота - стало быть, ничего интересного. Так? - проорал Хугебурка, сопровождая слова жестами. Трубы взирали почтительно, стрелка барометра мелко вздрагивала, как бы порываясь аплодировать.
- Ничего интересного нет в пустоте. Но в таком случае для чего в том же самом месте показывать астероиды?
Он сделал паузу. Пауза получилась выразительная - Хугебурке и самому она понравилась. Он еще раз повторил - и вопрос, и паузу. Охта поморгал, поёрзал на постели, пососал из бутылки, вытягивая губы клювиком, и сказал:
- А я ему, это самое: "А ты веревочкой пробовал?"; И тут мы оба вынимаем шнурки, он и я - оба!
Он опять засмеялся, и "Ласточка" от всего своего доброго брюха подхватила этот смех.
- Вот тебе и шнурочки, - глубокомысленно произнес Хугебурка.
- Астероиды означают, что туда лететь опасно. Итак, - он поднял палец: - Либо там пустота, либо опасность - но в любом случае, "Ласточку" от этого места очень хотят отвадить. Логичный вывод? Да, господин Охта, именно так: кому-то до жути требуется, чтобы "Ласточка" ни в коем случае не интересовалась неким пространством пятого сектора. Ну так ужасно требуется, что они даже перестраховались. И тем самым возбудили мое подозрение.
Малёк на секунду прервал свое бормотание и посмотрел на Хугебурку с опаской, но тот как раз прикладывался к бутыли и выглядел совершенно милым и домашним, так что Малёк отбросил сомнения и зажурчал снова.
- Но почему нас хотят отвадить? Кто это затеял? Что они там прячут? - вещал Хугебурка. - Пока неясно. И, возможно, на данном этапе вообще неважно. На данном этапе, господин Охта, важно одно: старый друг паранойя требует, чтобы я внял ее призывам.
- О! - выдохнул Малек.
Хугебурка покачал пальцем у него перед носом.
- В некоторых случаях голос паранойи и голос разума звучат в дивном согласии. Можно сказать, что это один и тот же голос.
- Ну да, - согласился Малёк. - И вот, это самое, мы спускаемся с ним, значит, к реактору, а там… - Он захохотал и затряс руками в воздухе, как будто кто-то невидимый щекотал его под мышками.
- Логика! - объявил Хугебурка. - Итак, во мне звучат три голоса. Трио! - И Прибавил зловеще: - В этом рейсе есть тайный подвох.
- Я, это самое, так и говорю, - сказал Охта, перестав смеяться. - Тут, это самое, подвох.
- Начнем с очевидного, - продолжал Хугебурка. - В картах - разночтение. При современных методах картографии и с учетом степени изученности сектора такого быть не может.
Охта прочувствованно кивнул, не прекращая невнятного рассказа.
- Отсюда - вывод о непременном наличии некоей гадости. Назовем ее фактор "Икс".
Тут Охта Малёк почему-то замолчал и заморгал с самым жалобным видом. Между тем мысли вылетали из уст старшего офицера, как птицы неведомых миров, одна другой причудливее, и как бы сталкивались в воздухе, обретая почти осязаемую плоть.
- А у этого гладенького Амунатеги губы изменили цвет, - говорил Хугебурка мстительно и гримасничал бровями. - Уже за одно это его бы следовало… И хорошенько! - Он погрозил жилистым кулаком пространству отсека, и Охта медленно вжал голову в плечи. - Он у нас неотразимый. А капитан - женщина, ее это отвлекает. Она не думает о главном.
Хугебурка замолчал ненадолго, а после поправился:
- Нет, все-таки она думает. Она всегда думает о главном. Но недостаточно глубоко!
Он протянул руку и задумчиво взял Охту Малька за грудки. Тот жмурился, как набедокуривший котенок, не зная, чего ожидать: просто назидания или взбучки.
- Почему он испугался? - вопросил Хугебурка и встряхнул Малька. Малёк пискнул:
- Была причина.
- Именно. - Хугебурка выпустил его на миг, чтобы затем обнять за плечо. - Причина у него была. Без причины такие гладенькие не пугаются! Без причины пугаются только параноики… - Он скрестил два пальца: - Фактор "Икс". Видишь? - Охта усердно закивал. - Непонятная точка на карте - раз. Нечто в нашем грузе - два.
Пальцы пошевелились и снова замерли крестом. В памяти Хугебурки отчетливо, как нарисованные, встали ярко освещенные стеллажи, жующий грузчик, господин Амунатеги, который вдруг взял и плюнул на пол.
- Что-то такое он все-таки нам подсунул, этот вояка. Сколько контейнеров мы загрузили?
Малёк безмолвствовал.
- Одних только муляжей гранат - шестьсот ящиков, - сказал Хугебурка. - Люблю свою работу.
Повинуясь Хугебурке всецело, Малёк взял кусачки, и вдвоем они проникли в грузовой отсек. Явился ключ, кодированный замок согласился со всем, что ему предложили, и двое оказались в узком коридоре, а со всех сторон на них смотрели злобно поблескивающие глазки пломб.
- Срывай, - велел Хугебурка сквозь зубы. - Давай, рви. Откусывай их к черту.
- А… э… - сказал Малёк и поднес кусачки к первой пломбе. Металл покорно пережался, кругляшок с печатью сверкнул в последний раз, будто хотел вскрикнуть "не имеете права!", перед тем как сгинуть под ногами во тьме.
Компьютер. Наполнитель. Хугебурка раскусил белый пластиковый шарик - неприятно проскрежетало по зубам, - нет, это был честный наполнитель, без подвоха.
- Следующий, - распорядился Хугебурка.
С каждым вскрытым контейнером он пьянел все больше. Его развозило не от выпитого арака - тот хмель давно выветрился, - а от запредельной недозволенности того, что они делали. Однако ощущение глубинной правильности гнало Хугебурку вперед, не позволяя отказаться от безумной затеи. Они срывали пломбы и копались в ящиках, они нюхали и лизали наполнитель (Охта уверял, что распознает любой наркотик, даже в ничтожно малых дозах: "Я от них сразу пятнами иду", - добавил он простодушно), снимали крышки с корпусов компьютеров и водили фонариком по тонким серебристым кишочкам микросхем; они подносили, к уху планшетки и терли пальцами бумажные бланки. Один Охта даже погрыз с угла.
Затем, кое-как ликвидировав следы разгрома, они перешли во второй грузовой отсек. Уже настало утро, и после бессонной лихорадочной ночи оба окончательно одурели.
Бугго спала в рубке, на топчане, откинув голову к стене. Бумаги были рассыпаны вокруг, как любовные письма. Локти Бугго побледнели.
Хугебурка постоял, озираясь в рубке. Под рукой у него ютился Малёк. Они пошатывались, с одинаково шальными глазами, в поту - причем от Малька почему-то разило чесноком, а у Хугебурки из пор сочился араковый перегар. Оба были облеплены шариками наполнителя, а пальцы их, почерневшие от постоянного соприкосновения с металлом пломб, распухли и кровоточили. Хугебурка держал, словно крыс за хвост, два муляжа гранат.
Каким-то чутьем Бугго уловила в рубке чужое присутствие и быстро открыла глаза. Просыпалась она всегда мгновенно, готовая действовать сразу.
- Ну? - вопросила она и завозила ногами по полу, чтобы обрести опору и сесть прямо. Сводки из пятого сектора зашуршали.
Бугго наклонилась и стала собирать их. Они выглядели теперь куда менее нарядно, чем вчера, - исчерченные, с подклеенными краями, многократно обляпанные сладким печеньем.
- Я тут произвела приблизительный расчет курса некоторых кораблей, - говорила Бугго, складывая бумаги стопкой. - Поскольку интересующий нас участок на сводках вообще не показан, я подклеила дополнительное поле - сбоку…
В этот момент она наконец выпрямилась и увидела своих офицеров. Не просто отметила, что они вошли, а по-настоящему разглядела и оценила.
Хугебурка понял, что миг настал, и шагнул вперед.
- Я вскрыл контейнеры, - сказал он, предупреждая любые вопросы. - Все, до последнего. Кроме зеленых.
Почему кроме зеленых? - уточнила Бугго и подобрала под себя ноги. Она устроилась на топчане поуютнее, словно приготовилась слушать чтение увлекательного романа.
- Не возникло надобности, - ответил Хугебурка сухо. И приблизился еще на шаг. Бугго окатило запахом уставшего мужского тела, вонью долгой истерики.
- Бугго! - сказал Галлга Хугебурка, старший офицер "Ласточки". - Бугго! Понимаете, я неудачник. Я не верю красивым, холеным, удачливым людям. Такие, как я, - навоз для их тщательно возделанного сада. Не было случая, чтобы они не пытались вымостить мною дорогу к своему успеху.
- Вымостить вами дорогу? - повторила Бугго. - Это, простите, как?
Хугебурка махнул рукой, досадуя.
- Не прикидывайтесь дурой, капитан. Вы отлично понимаете, что я имею в виду.
- Может быть, - сказала Бугго и пожала плечами.
- Я сорвал пломбы таможенной службы. Я подверг вторичному, несанкционированному досмотру груз военного министерства. У меня не было никаких разумных оснований делать это. Более того, я был крайне неаккуратен - в грузовых отсеках полный разгром. Я не могу допустить, чтобы нас использовали снова. На сей раз может получиться куда хуже, чем вышло с Гоцвегеном и Тоа Гирахой.
- Аргументируйте, - велела Бугго.
- Амунатеги - гад, - изрек Хугебурка. Бугго подергала уголком рта, но промолчала.
Тогда Хугебурка приблизился к ней вплотную и осторожно положил ей на колени одну из гранат.
- Что это, по-вашему? - спросил он.
- Муляж гранаты, - ответила Бугго. - Наполнитель - песок.
- Правильно, - кивнул Хугебурка. - Какая рука у вас сильнее? Правая? Сядьте как следует.
Бугго безмолвно смотрела ему в глаза.
- Ноги на пол! Спину выпрямите! - заорал Хугебурка. - Нет времени! Ровно сядьте!.
Очень медленно Бугго повиновалась. Хугебурка сунул ей в правую руку муляж. Она взяла с нескрываемой брезгливостью.
- Держите на весу, - приказал Хугебурка. - А теперь вот эту - левую. Держите, держите. Какая легче?
Бугго подбросила и поймала правой рукой гранату, но когда шевельнула левой, чтобы сделать то же самое, Хугебурка сжал ее запястье. Несколько мгновений они испепеляли друг друга взглядом, потом Хугебурка разжал пальцы и спокойно сказал:
- Просто сравните. Не нужно подбрасывать.
- Левая легче, - проворчала Бугго. - И что из этого следует?
- Что наполнитель этой гранаты - не песок. Бугго сощурилась так, что все ее лицо перекосилось.
- Наркотики?
- Бугго, - сказал Хугебурка тихо и отобрал у нее гранаты, - вторая граната настоящая.
И замолчал, тяжело переводя дыхание. Бугго вдруг взбрыкнула и захохотала.
- Да ну? - выкрикнула она. - Настоящее химическое оружие? Нервно-паралитического действия? Стало быть, вас не отдадут под трибунал! Поздравляю, господин Хугебурка! От души поздравляю вас!
Хугебурка сунул гранаты Мальку, который принял их вполне бесстрашно и даже несколько фамильярно.
- Госпожа Анео, - заговорил было Хугебурка, усевшись рядом с Бугго, но капитан, не слушая, обхватила его шею костлявыми руками и громко крикнула прямо в ухо своему старшему офицеру:
- А я-то уж с вами простилась! Думала, все, отправят моего Хугебурку к черту на рога - отделять свинец от урана вручную.
- Вручную это невозможно, - с глупой серьезностью сказал Хугебурка. - А в сводках вы что нашли?
Бугго вытерла лицо ладонью и, низко нагнувшись с топчана, аккуратно разложила листы сводок - одну за другой, в ряд.
- Курсы двух или трех кораблей стабильно сходятся в одной точке. Там, где пустота, она же пояс астероидов.
- Предположения?
- Там находится некая база, существование которой от нас пытаются скрыть.
- В принципе, - молвил Хугебурка, - вояки вполне имеют право завести в пятом секторе некую базу и не оповещать о ее наличии торговых капитанов. Но в сочетании с химическим оружием… - Он скрестил пальцы. - Фактор "Икс"!
Бугго с торжественным видом кивнула.
Любое лицо из прошлого услужливо вставало в памяти Бугто - яркое и отчетливое, словно изображение на кругляше из колоды. И только на месте того лица неизменно оставалось белое, мутное пятно. Тот человек. Человек, который подвесил на нитке все то необъятное богатство прошлого и еще не наступившего, что называлось "Бугго Анео". Это невнятное пятно проступило в стереовизоре в полдень второго дня полета на Вейки и велело готовиться к стыковке.
- Вы нам слишком очень полюбезничаете, если переложите груз с вашенского корабля на нашенский, - заученным тоном, без единой интонации, произнес человек-пятно.
Он подготовился к встрече. Выучил фразу, составив ее заранее по разговорнику. И это, казалось бы, малозначительное обстоятельство погрузило Бугго в странное оцепенение: ей показалось, что незнакомец знает о ней все, что он окружил ее, взял в клещи, и пути к бегству нет.
- Сколько до стыковки? - деловито осведомился Хугебурка, слегка отталкивая капитана. Она споткнулась, отступила в сторону на пару шагов.
- Двадцать минута, - бесстрастно ответило пятно, после чего экран погас.
У Бугго онемели кончики пальцев, лунки ногтей посинели. Как будто из мира разом, без намеков и предупреждения, изъяли и Ангела-хранителя, и будущее Бугго. Все то, что она называла своим "домом", своим "внутренним островом". Только Бугго и пустота, никого третьего.
Без единого слова Хугебурка метнулся прочь. Бугго поглядела ему вслед и машинально сунула в рот шоколадку. Сонными верблюдами протянулся в уме караван мыслей. Дать знать на Вейки? (Первый верблюд, с приветливой мордой.) Помощь не успеет. До Вейки больше суток полета. А до стыковки двадцать минут (напомнил, шевеля губами, полными слюны, второй). Кто эти люди? Мятежники из какого-нибудь отдаленного сектора? Договориться с ними? Сослаться на диктатора Гираху? (Белый верблюд с узким ковром на спине, между горбами.) А если это (что наиболее вероятно) пpocтo пираты?
Бугго задумчиво жевала, глядя в пустой экран стереовизора, и сама себе представлялась верблюдом. Тощим таким верблюдиком, один горбик клонится со спины влево, второй - вправо, мяконькие.
Минуло всего ничего, когда вернулись Хугебурка с Мальком и Антикваром. Все трое о чем-то возбужденно лопотали, потом Хугебурка остался с Бугго, а Малёк и Калмине Антиквар скрылись в транспортном отсеке.