- Алабанда! - завопил кто-то. - А что она говорит? Алабанда проревел какую-то фразу, отчего все сперва притихли, а потом разом начали топать ногами и оглушительно завывать. Бугго чуть переместилась в сторону и ощутила прикосновение Хугебурки. Он был почти бестелесный - как будто под одеждой не скрывалось ничего, кроме духа, угрюмого и упорного.
- Не озирайтесь, - прошипел Хугебурка в самое ухо Бугто. - Не сводите глаз с губернатора.
Бугго пошире, понадежней расставила ноги, позволяя всем желающим любоваться ее коленками и резинками для чулок, и указала на Алабанду подбородком.
- Эй! - гаркнула рна. - Я беру "Птенца" и все его контракты, кроме гнилого!
Последнее слово она произнесла на жаргоне Бургариты. Оно звучало довольно грубо, особенно в устах женщины.
Неожиданно Хугебурка заревел на чужом языке. Алабанда почти перекрывал его срывающийся голос громовым хохотом. Однако теперь многие лица в толпе сделались более осмысленными. Бугто кричала Алабанде в глаза, при каждой фразе дергаясь так, словно вот-вот плюнет:
- Нагабот заказал оружие! Его партнер подставил нас! Но он подставил и Нагабота, подсунув ему меня! Я - плохая жертва! Я убила всех! Теперь груз - мой! Я хочу отдать долги Нагабота и отомстить за него!
Алабанда смеялся и бил кулаками по подлокотникам, толпа шумела. Мужчины - разряженные, пахнущие липкими, масляными благовониями, грязным бельем, араком, кислым молоком, спиртовыми духами, костровым дымом, оплавленным пластиком, - все эти мужчины теснились возле Бугго, толкали ее, хватали за бедра, за руки, целовали в щеку обветренными колючими губами, хлопали по спине, а потом подхватили под локти - ее и Хугебурку - и потащили в гудящий, раскачивающийся кабак. Оглянувшись, Бугто увидела, как над толпой шевелится поднятый на руки золотой трон, а на нем, ерзая вместе с подушкой и взмахивая над головами толстыми ножищами, болтается Алабанда - пьяный, счастливый, безумный.
После попойки Бугго проснулась в незнакомом месте - на полу под столом. Она лежала на пластиковом мешке, набитом комковатым синтепоном. Чуть повернув голову, женщина увидела металлическую тонкую ножку стола, приваренную к полу. Плиточки на полу были, видимо, специально подобраны таким образом, чтобы вызывать страшные пьяные галлюцинации: немыслимое чередование желтых, фиолетовых и черных геометрических фигур, которые, если долго на них глядеть, начинали сливаться в назойливые, застревающие в сознании узоры.
Кроме того, пол явственно покачивался.
Бугго вылезла из-под стола на четвереньках. Несколько человек, с виду довольно мятые, с отвращением завтракали. Никто не удивился появлению Бугто. Она присела с краю, и тотчас к ней подвинулась глубокая плошка с густой кашей серо-зеленого цвета. Бугго поискала глазами ложку или лопатку, но ничего не обнаружила и принялась есть руками. С каждым глотком в голове у нее все больше прояснялось. Когда в помещение вошел, с потерянным видом, Хугебурка, Бугго облизала пальцы и махнула ему рукой, приглашая сесть рядом. От каши он отказался.
- А зря, - сказала Бугго. - Они туда что-то кладут… полезное. Только пол по-прежнему ходуном ходит. Это почему, как вы думаете?
- Потому что здесь многие дома строят на фундаментах с искусственной подушкой невесомости. Очень удобно в сейсмически опасных зонах. Да и вообще, модно.
- А… - Бугго выглядела немного разочарованной. - А где Антиквар? И Малёк?
- На корабле. Я запретил им пока отлучаться.
- Пусть погуляют, - великодушно позволила Бугго. Хугебурка вынул из кармана устройство внешней связи и вызвал корабль. Поговорил немного, затем обратился к Бугго:
- Калмине спрашивает, мы теперь тоже пираты или как?
- Или как, - сказала Бугго. - Пусть не увлекается. Но у нас с ними пока важное дело. Кстати, вы не знаете, где найти Алабанду?
- Капитан велела не увлекаться, - строго произнес Хугебурка в устройство внешней связи. - Можете гулять и все трогать руками. К вечеру встречаемся на корабле.
Он выключил связь.
- Алабанда ждет нас в губернаторском дворце.
Хугебурка выглядел усталым, как будто всю ночь накануне занимался тяжелым физическим трудом. Бугго осмотрела себя, огладила мятую юбку, поправила застежки на блузе.
- Мне переодеться? - спросила она.
- Да. - Хугебурка кивнул в сторону двери.
Там вертелись, подталкивая друг друга боками, четыре женщины довольно потасканного вида. Их черные лица были ярко раскрашены: на щеках красные круги, губы голубые, брови выбелены. На них извивались ленты; безъязыкие округлые бубенцы били их по обнаженным рукам, свисая с крученых серебряных нитей; кружево, плотное, собранное в тугие складки, облепляло их обнаженные плечи, как пена из огнетушителя. В многочисленные разрезы пышных юбок выглядывали ноги в красных, зеленых и золотых чулках; туфель Бугго не заметила.
- Кто это? - спросила она, Поджимая губы немного брезгливо.
- Модистки. - Хугебурка поманил их рукой. - Выберите себе одно из четырех платьев. Они помогут вам одеться и причешут.
- Вы уверены?
- Я ни в чем не уверен, капитан. Большую часть моей жизни я провел в состоянии полной растерянности. Одевайтесь. Я подожду вас здесь.
Бугго, в зеленом и серебряном, в золотых чулках с узором в виде рыбьих чешуек, с бусиной на лбу и восьмиугольными монетками по подолу, шла по улицам портового города, кося глазами по сторонам. Это был обыкновенный городок, каких много во Вселенной - невзрачный, но местами очень симпатичный. Улицы были сплошь вымощены гладким пластиком на подушке с устройством антигравитации; при ходьбе они легонько пружинили под ногой, и Бугго поняла, почему здешние женщины носили мягкие туфли: приятно ощутить подошвой подпрыгивание пластикового настила.
- Здешние мужчины уже издали угадывают настроение женщины по походке, - сказал Хугебурка, как будто прочитав мысли Бугто.
Если она семенит, мелко раскачивая доски, - значит, ищет себе друга. А если шагает широко, медленно - значит, ее лучше не трогать.
- Антиквар об этом знает? - спросила Бугто, останавливаясь.
Хугебурка схватился за устройство внешней связи и вызвал Калмине.
А весть о том, что какая-то худышка, штурман элъбейского торгового флота, уничтожила экипаж Нагабота и зацепила "Птенца" со всем грузом, неслась, спотыкаясь и падая, по портовым барам и всему городку и за ночь распространилась за его пределы.
Бургарита была маленькой планеткой с короткими сутками. Торопливый ритм смены дня и ночи делал здешних обитателей нервными, легко возбудимыми. Некоторые, из числа местной аристократии, содержали изолированные от внешнего мира особняки, где искусственно были установлены более удобные эльбейские сутки. Это создавало для всех дополнительные неудобства.
Губернаторский дворец медленно покачивался в смуглом, разреженном воздухе, доминируя над городом. Высокий фундамент то надувался и выпячивался под тяжестью дворца, то слегка вытягивался, подталкивая здание вверх.
Фасад из белого пластика сверкал в красноватых солнечных лучах. Два огромных пластиковых кренчера, ярко раззолоченных, с зеленой полосой вздыбленной шерсти вдоль спины, карабкались по стене и сталкивались под круглым окном над главным входом. Из двери, как язык изо рта, вывешивалась сплетенная из металлических канатов лестница.
Бутто остановилась перед дворцом, подбоченясь, закинула голову. Фиолетовое небо Бургариты, изливающее густой свет здешнего полудня, как бы почивало на плоской крыше.
Хугебурка поглядел сбоку на Бугго, подергал углом рта. Краем глаза она уловила его гримасу.
- Вам, конечно, вся эта затея глубоко противна? - спросила Бугго насмешливо.
- Идемте, - с отвращением сказал Хугебурка. - Ненавижу выяснять отношения в разгар боевых действий.
Бугто повернулась к нему.
- А мы ведем сейчас боевые действия?
- Вот именно. Идемте же.
Внутри особняк был голым, как яичная скорлупа: гладкие пластиковые стены, кое-где размалеванные абстрактными узорами в две и три краски; пол, мало отличающийся от мощения улиц. Все это непрерывно покачивалось и ходило ходуном.
- Как здесь можно жить? - изумлялась Бугго, привыкшая к полумраку тесных, густо населенных вещами комнат. - Человеку свойственно любить шероховатое, обладающее фактурой, а не эту синтетику. Чем ее смазывают?
- Вы не правы, - возразил Хугебурка.
Бугго вскинула брови. Хугебурка схватил ее за руку.
- Как вы не понимаете! Помните, что я вам говорил о женской походке? Алабанда угадывает любое настроение своих подчиненных и визитеров. Он знает о нас гораздо больше, чем вы предполагаете. В таком доме ему не нужны камеры слежения. Любое техническое устройство можно обмануть, но нельзя имитировать биение сердца.
- А если тренироваться? - строптиво спросила Бугго.
- Бургарита - пиратская база. Здесь живут по большей части нетерпеливые люди, не склонные к созерцательности и самоконтролю.
- Какой вы умный! - сказала Бугго.
В приемной губернатора имелись приваренные к полу кресла и столик на колесиках, весело катавшийся от кресла к креслу. Для того, чтобы он направился к любому из присутствующих, достаточно было потопать по полу - и тотчас столешница со всеми имеющимися на ней напитками и угощеньицами оказывалась возле желающего.
Алабанда был сегодня трезв, одет в серое и вовсе не выглядел безумным.
Стоило Бугго занять кресло, как к ней стремительно рванулся столик, на котором между прозрачными, вмотнированными в доску столешницы бутылями лежала маленькая планшетка.
- Это вам, капитан, - Алабанда указал толстым цальцем на планшетку. - Включите.
Бугго активизировала экран. Высветились столбцы цифр общепринятого начертания и буквы чужого алфавита.
- Что это?
- Расчетные схемы "Птенца", списки контрактов, имена подруг Нагабота, адреса партнеров, карточные долги. Сбоку есть переход на универсальный переводчик.
Бугго нашла и погладила подушечкой пальца маленький выступ. Буквы поблекли, сменились другими, менее четкими. Бугго мельком глянула на строчку "приборная доска, пластик - рассчитанная стоимость 30 экю", отложила планшетку.
- Я правильно понял, - заговорил снова Алабанда, глядя на Бугго пристально и доброжелательно (зрачки в глазах пляшут, один словно бегает по кругу, другой мечется взад-вперед, но оба то и дело впиваются в капитана Анео). - Вы хотите отдать долги, получить поживу и забрать месть?
- Да.
Хугебурка рядом с Бугго наливал себе вино. Густая жидкость с громким, назойливым бульканьем капала в стакан из маленького крана. Этот звук раздражал Бугто и вместе с тем помогал ей собраться с мыслями.
Алабанда сцепил пальцы на животе. У него была весьма широкая талия, что еще больше подчеркивалось покроем одежды, но рыхлым или жирным он не выглядел. Плотным - да. Вылепленным из сырой глины. Такой, что самая острая сабля застревает.
- Расскажите о гнилой сделке, - потребовал он.
- Разве у вас нет информации?
- Мне важна ваша точка зрения.
- Почему? - в упор спросила Бугго.
Хугебурка опять тревожно забулькал вином почти над самым ее ухом. Алабанда пояснил, вращая пальцами над серо-парчовым брюхом:
- Потому что именно эту точку зрения я буду поддерживать.
- Хорошо, - сказала Бугго. - Чиновник военного ведомства Вейки, некто Амунатеги, договорился с покойным Нагаботом…
Алабанда прервал ее оглушительными аплодисментами. Он хлопал в ладоши, подскакивая на своем кресле, и столик, конвульсивно дергался перед Хугебуркой, мешая тому цедить вино в стаканчик.
- Великолепно! - воскликнул Алабанда. - О, продолжайте, умоляю! "С покойным Нагаботом"… Как в книге! Обожаю!
Хугебурка подсунул Бугго выпивку. Она взяла, пробежала пальцами по стеклопластику стакана, как будто пробовала на звук музыкальный инструмент.
- …о поставке нескольких сотен единиц оружия массового поражения, - невозмутимо продолжила Бугго.
- Конкретней! - крикнул Алабанда, стараясь ей подыгрывать.
- Гранаты с химической начинкой. - Бугго вызывающе положила ногу на ногу и покачала туфлей.
- Так вот как вы их убили? Гранатами с химической начинкой?
- Да, - подтвердила Бугго. - Именно так. - И перестала качать ногой.
- Почему вы обвиняете в гибели Нагабота и всего экипажа "Птенца" этого чиновника, как его… - Алабанда сделал вид, что забыл имя. Однако у Бугго возникло стойкое убеждение в том, что губернатор притворяется. Он знал о существовании Амунатеги еще до появления Бугго. Просто ему не хотелось произносить это имя вслух.
- Потому что он столкнул нас в открытом космосе, - сказала Бугго, также избегая называть чиновника. - Потому что он представил нас Нагаботу как беззащитных дураков, которых он возьмет голыми руками.
- Милая красавица, но ведь он мог добросовестно заблуждаться на ваш счет, - Алабанда незаметно переместился в кресле. Столик, как дрессированная собачка, покатился к нему и начал ездить от одного колена губернатора к другому, взад-вперед, взад-вперед. Алабанда поймал со стола сочный фрукт и впился в него крашеными зубами.
- В любом случае Амунатеги не предупредил Нагабота о том, что в моем экипаже находится опытный боевой офицер, отличник Академии, - стояла на своем Бугго.
Она четким жестом указала на Хугебурку. Тот вскочил, коротко поклонился, сел. Алабанда направил столик к нему.
- Угощайтесь! Угощайтесь! - вскричал он.
Хугебурка криво улыбнулся и взял комок сладкого лакомства, облепленного маленькими кислыми ягодками.
- Сразу в рот! - разволновался Алабанда" - Прекрасный выбор! Мое любимое! Кладите в рот целиком, немного пососите, а потом раздавите зубами несколько ягодок. Вот так едят шнеги.
- Шляпа Господня! - сказал Хугебурка. - Это какую надо иметь пасть!
Алабанда рассмеялся. Хугебурка кушал шнеги с таким видом, как будто руководил погрузкой и распределял контейнеры по трюмам. Шнеги полностью склеил его челюсти и вывел старшего офицера "Ласточки" из общения на добрый десяток минут.
Алабанда вновь обратился к Бугго.
- Но этот ваш Амунатеги мог и не знать о присутствии боевого офицера на борту "Ласточки".
Бугго передернула плечами, разметав бубенцы на шнурах по спине и груди.
- Капитан Алабанда, - холодно произнесла она, - готовя операцию такого масштаба, пренебрегать деталями - преступно.
Она прямо сочилась презрением. Алабанда созерцал ее с немного снисходительным восхищением.
- Послужной список членоэ моего экипажа - вполне доступная информация, - продолжала Бугго напористо, - а господин Амунатеги поленился ознакомиться с ним. В результате капитан Нагабот был введен в заблуждение, за что поплатился жизнью.
Алабанда подал вперед свое массивное тело.
- Отлично! Полагаю, вы уже состряпали план?
- Во всех деталях, - уверенно ответила Бугго.
Работа по ликвидации Нагаботова наследства взорвалась, словно бомба, и разметала экипаж "Ласточки". Антиквар готовил корабль к аукциону, наскоро проводя инвентаризацию и забирая все интересное, если оно не было включено в список. Уже были вывешены объявления о торгах. Губернатор Бургариты объявил о своем личном покровительстве госпоже Анео.
Хугебурка связался с представителем заказчика и занимался завершением сделки по ауфидиям.
В разгар его переговоров по стереовидению в рубку вошла Бугго. На капитане была серая майка и комбинезон со спущенными лямками.
- Э-э, - обратился Хугебурка к представителю заказчика и метнул на Бугго быстрый взгляд. - Одно мгновение. Мой капитан хочет мне что-то сообщить.
Он успел как раз вовремя, чтобы оттеснить Бугго и не впустить ее в поле зрения собеседника.
- Вы что? - возмутилась Бугго.
- А вы что? - разъяренным шепотом проговорил Хугебурка и стал, как снежная туча - черным. - Это пираты! Они презирают голодранцев! В каком вы виде, госпожа Анео?
Бугго смерила его гневным взглядом.
- Аристократизм нельзя надеть или снять, господин Хугебурка. Он безнадежно махнул рукой.
- Неважно. Что вы хотели сказать?
- Что к моменту приемки груза они должны подготовить червячью пастушку.
- В каком смысле - подготовить? - не понял Хугебурка. - Она вполне подготовлена.
- В том смысле, что им следует подыскать какого-нибудь франта, который захочет размалевать свое тело узорами. Вероятно, стоит ввести на это моду… Пусть подготовят рекламу, что ли…
- Погодите! Но ведь у нас уже есть пастушка! Зачем создавать лишние сложности? Сделка и без того непростая.
- Не вижу никаких особых сложностей, - возразила Бугго. - Я же сказала, достаточно установить моду на раскрашенную кожу. При здешней манере одеваться это плевое дело. А Нагаботову червячью пастушку я забираю себе. Это мой капитанский приз.
- Капитанский каприз, - поправил Хугебурка.
- Называйте как хотите, - фыркнула Бугго. - Мне необходима горничная. Я хочу, чтобы кто-то следил за моей одеждой и подавал мне кофе в постель. Ну, что стоите? Идите, договаривайтесь! У меня куча дел.
И ушлепала, босая, оставив Хугебурку разбираться с заказчиком, которого истерзали подозрения, что его пытаются облапошить.
- Назовите конкретное количество червячков, - наседал он. - Вы их перецифровали?
- Их продают на вес, - устало отбивался Хугебурка. - Послушайте, мы ведь снизили цену.
- А почему вы требуете, чтобы пастух был наш? Это опасно? Ваш пастух скончался? Может быть, он был болен и заразил их?
Хугебурка послал Бугго мысленное проклятье. Не мог же он сказать правду. Что Бугго не желает оставлять у пиратов эту женщину, у которой отрезали, язык. Что капитана наверняка попросил об этом Калмине. И что он сам, Хугебурка, считает необходимым ограничивать количество тяжких испытаний, выпадающих человеку в жизни.
Поэтому он сказал своему партнеру по переговорам:
- Нет, просто наш капитан хочет иметь на корабле женскую прислугу, а эта рабыня не значится ни в инвентарном списке корабля, ни в описи груза и, следовательно, является капитанским призом.
- Понятно, - хмуро отозвался собеседник, чувствуя, что его все-таки обвели вокруг пальца.
За ауфидиями прислали погрузчик с большой, герметично закрывающейся цистерной из прозрачного сверхпрочного пластика. По дну цистерны переступали двое голых подростков. Они глупо ухмылялись сквозь стенки и надували щеки. Над цистерной переливался ядовито-яркими красками большой рекламный стенд.
Хугебурка подбежал к цистерне, хлопнул по ней ладонями. Из кабины погрузчика высунулась косматая черная голова.
- Хугебурка? - крикнула голова.
- Шланг! - потребовал Хугебурка, не тратя времени на знакомства и разговоры.
Из кабины выскочил коротышка-эльбеец в желтых штанах с бантом на заду, полуголый и босой. Вдвоем они совладали с широким проворным шлангом, который норовил ухватить людей за ноги гофрированными кольцами. Цистерну соединили с грузовым трюмом "Птенца".
- А перегонять их как будем? - деловито осведомился коротышка и сплюнул, попав себе прямо в босую ногу. - Под давлением или как?
- Они сами полезут, - сказал Хугебурка. - Мы эвакуируем нашу пастушку, и они поползут на тепло человеческого тела. Скажи этим двум - пусть попрыгают и разогреются.