- Разумеется, если происходит что-то действительно важное, я записываю. Но не эту болтовню.
Впрочем, когда бумага требовалась для чего-то стоящего, Каролина не жадничала. На одном из листков они оформили свидетельство о браке: Ховард Голдштейн, студент-юрист из Теллерского университета, написал официальный текст, а подписали документ сами Бакстеры, Грант Каупер и Род с Каролиной в качестве свидетелей. Каролина, прежде чем преподнести свидетельство молодоженам, еще и украсила его цветочным орнаментом и изображениями голубков.
Были и другие, кому казалось, что новое правительство больше говорит, чем делает. К таким относился и Боб Бакстер, но чета квакеров присутствовала на собраниях не так часто. Как-то в конце первой недели правления Каупера после бесконечных докладов комитетов слово попросил Коротыш Дюмон.
- Господин председатель!
- Что такое, Коротыш? Может, ты подождешь? Перед тем как перейти к следующему вопросу, я хотел сделать объявление.
- Это как раз по поводу отчетов наших комитетов. Когда будет отчитываться конституционный комитет?
- Но я уже отчитался.
- Ты сказал, что готовится новый, доработанный вариант конституции, и поэтому отчет переносится на более поздний срок. По-моему, это не называется "отчитался". Я хочу знать, когда у нас будет постоянная конституция вместо этих временных постановлений, которые плодятся каждый день. Когда прекратится это взвешенное состояние?
Щеки Каупера налились краской.
- Ты возражаешь против моего решения?
- Не то чтобы возражаю, но и не соглашаюсь тоже. Род проиграл, и мы выбрали тебя как раз потому, что ты проповедовал конституционное правительство вместо диктатуры. Я за тебя поэтому и голосовал. Теперь я хочу знать, где наши законы? Когда мы будем их принимать?
- Ты наверняка понимаешь, - старательно подыскивая слова, ответил Каупер, - что конституция не создается за одну ночь. Тут необходимо учесть много разных моментов.
- Безусловно. Но пришло время и нам узнать, что за конституцию вы готовите. Как там насчет Билля о правах? Он-то хоть у вас уже готов?
- Всему свое время.
- А чего тут тянуть? Вношу предложение: для начала давайте примем в качестве первой статьи Билль о правах.
- Не принимается! И кроме того, у нас даже нет его текста.
- Не беспокойся. Я его помню наизусть. Ты готова, Кэрол? Записывай…
- Не надо, - ответила Каролина. - Я его тоже знаю. И уже пишу.
- Вот видишь? Оказывается, ничего сложного тут нет, Грант. Большинство из нас способно прочесть Билль по памяти. Так что хватит откладывать на потом.
- Молодец, Коротыш! Так ему! Поддерживаю предложение! - закричали со всех сторон.
Перекрывая гвалт, Каупер призвал собрание к порядку, затем сказал:
- Сейчас не место и не время. Когда конституционный комитет доложит о своей работе, вы убедитесь, что все демократические свободы соблюдены, а права надежно гарантированы - с некоторыми изменениями, вызванными жесткими и опасными условиями, в которых мы оказались. - Он улыбнулся и продолжал: - А теперь давайте вернемся к делу. У меня есть объявления, касающиеся порядка выхода на охоту. Отныне каждая охотничья группа будет…
Дюмон все еще стоял.
- Я сказал "хватит откладывать", Грант. Ты сам говорил, что нам нужны законы, а не произвол лидера. Но пока ты только приказываешь, а законов что-то не видно. Каковы твои обязанности? Где границы твоей власти? Ты что, истина в последней инстанции? Или у нас тоже есть права?
- Замолчи и сядь!
- Как долго ты можешь находиться у власти?
Каупер сделал над собой усилие и уже спокойным тоном сказал:
- Коротыш, если у тебя есть предложения по этим вопросам, внеси их на рассмотрение комитета.
- К черту комитет! Я настаиваю на прямом ответе.
- Не принимается!
- Ах, не принимается? Я требую, чтобы конституционный комитет отчитался о своей работе. И я не сяду, пока не получу ответ. Здесь общее собрание, и у меня столько же прав, как и у всех остальных.
Каупер покраснел от злости.
- Ты уверен? - спросил он многозначительным тоном. - Сколько тебе лет, Коротыш?
Дюмон взглянул на него в упор.
- Вот оно что! Теперь все ясно! - Он обвел собравшихся взглядом. - Я вижу, что здесь есть люди даже моложе меня. Вы чувствуете, на что он намекает, а? Граждане второго сорта! Он собирается воткнуть в эту так называемую конституцию ограничения прав по возрасту! А, Грант? Ну-ка смотри мне в глаза и отвечай!
- Рой! Дейв! Усадите его силой!
Род внимательно прислушивался к перепалке: представление оказалось гораздо интересней, чем обычно. Джимми, по своему обыкновению, добавлял ко всему сказанному непочтительные комментарии. Теперь он наклонился и прошептал:
- Ну вот, началось. Мы как, выбираем, на чьей мы стороне, или тихо растворяемся в ночи и смотрим на этот цирк со стороны?
Не успел Род ответить, как Коротыш дал всем понять, что помощь ему не требуется - по крайней мере, сейчас.
- Пусть только попробуют. Кого-то придется откачивать, - сказал он, принимая боевую стойку. Он даже не потянулся за ножом, но и так было видно, что Коротыш всерьез настроен драться.
- Грант, я хочу сказать еще кое-что, а потом уж заткнусь. - Коротыш повернулся и заговорил, обращаясь ко всем сразу. - Вы видите, что у нас нет никаких прав и положение наше неясно, однако мы уже заорганизованы до такой степени, что это напоминает смирительную рубашку. Комитеты для этого, комитеты для того, а что толку? Лучше, что ли, стало после того, как появились эти недопеченные комитеты? Стена еще не закончена, в лагере грязнее прежнего, и никто не знает, что ему положено делать. У нас вчера даже сигнальный костер погас! Когда течет крыша, надо не комитеты назначать, а чинить крышу. Я предлагаю опять отдать правление Роду, разогнать эти дурацкие комитеты и заняться делом. Кто-нибудь меня поддерживает? Подайте голос!
Поднялся страшный гвалт. Кричали, должно быть, меньше половины собравшихся, но Каупер уже понял, что теряет свои позиции. Рой Килрой прокрался сзади Коротыша и вопросительно взглянул на Каупера. Джимми толкнул Рода в бок и прошептал:
- Приготовься!
Однако Каупер поглядел на Роя и покачал головой.
- Коротыш, - сказал он спокойно, - ты закончил речь?
- Это не речь. Это предложение для голосования. И не вздумай сказать, что оно не принимается!
- Я не понял твоего предложения. Будь добр, повтори.
- Ты прекрасно все понял. Я предлагаю снять тебя с должности мэра и отдать ее снова Роду.
- Эй, Грант, - заговорил Килрой. - Так не положено. Это не по…
- Тихо, Рой. Коротыш, твое предложение не принимается.
- Я просто ждал, когда ты это скажешь!
- И на самом деле тут два предложения. Однако я не стану мелочиться. Ты утверждаешь, что никому мои порядки не нравятся? Давай сейчас и узнаем. Кто-нибудь поддерживает это предложение?
- Да!
- Я поддерживаю!
- Ладно, предложение поддерживается. Предлагается отозвать меня и передать правление Роду. Кто-нибудь желает выступить?
Пожелали сразу несколько, но Род добился своего, просто перекричав остальных:
- Господин председатель! Важное заявление!
- Слово предоставляется Роду Уокеру.
- Поскольку вопрос касается меня самого, я хочу сделать заявление.
- Да? Вперед.
- Я понятия не имел, что Коротыш решил меня выдвинуть, Грант. Скажи ему, Коротыш.
- Верно.
- О'кей, о'кей, - произнес Грант, поморщившись. - Еще кто-нибудь? Только не орите, а поднимайте руки.
- Я еще не закончил, - сказал Род.
- И что же?
- Я не только не знал об этом предложении, но еще и не одобряю его. Коротыш, я прошу тебя снять свое предложение.
- Нет!
- Думаю, так будет правильнее. У Гранта была всего неделя, и за такое время нельзя ожидать чудес. Я-то уж знаю. С этим дикарским племенем и у меня забот хватало. То, что он делает, может тебе не нравиться - мне самому многое тут не нравится, - но этого следовало ожидать. И если ты воспользуешься подобными настроениями как поводом, чтобы снять его с должности, тогда в нашей группе наверняка произойдет раскол.
- Так это не я виноват, а Грант! Может, он и старше меня, но если ему кажется, что мое слово от этого меньше значит, то ему лучше хорошенько подумать еще раз. Я его предупредил. Ты слышал, Грант?
- Слышал. Но ты меня неправильно понял.
- Черта с два я неправильно понял!
- Коротыш, - настаивал Род, - ты согласен снять предложение? Я прошу тебя сам. Пожалуйста.
Коротыш Дюмон на уговоры не поддался. Род беспомощно поглядел на Каупера, пожал плечами и сел. Каупер отвел взгляд в сторону и ворчливо спросил:
- Есть еще желающие продолжить прения? Вот там, сзади… Агнесса? Пожалуйста.
Джимми снова наклонился и прошептал:
- За каким чертом ты это сделал, Род? Благородство тебе не идет.
- Благородство тут ни при чем. Я знаю, что делаю, - так же тихо ответил Род.
- Ты потерял шанс на переизбрание.
- Тише… - Род прислушался к выступлению: у Агнессы Фрис, судя по всему, накопилось немало претензий. - Джим?
- Что?
- Встань и предложи разойтись.
- Как? Все испортить, когда началось самое интересное? Сейчас кто-нибудь кому-нибудь еще и в волосы вцепится. Надеюсь.
- Не спорь. Сделай, о чем прошу. Или я тебе сам устрою интересную жизнь.
- Ладно. Обломщик! - Джимми нехотя встал на ноги, глубоко вздохнул и закричал: - Вношу предложение закрыть заседание и разойтись!
- Поддерживаю предложение! - заорал Род, вскакивая.
Каупер даже не взглянул в их сторону.
- Не принимается. Сядьте.
- Предложение закрыть собрание не может не приниматься, - громко сказал Род. - Такое предложение всегда принимается, всегда приоритетно и не подлежит обсуждению. Настаиваю на голосовании!
- Я не давал тебе слова. А предложение о переизбрании я поставлю на голосование, даже если это будет последнее, что мне удастся сделать. - По лицу Каупера было заметно, что он здорово зол. - Ты закончила, Агнесса? Или будешь обсуждать еще и мое умение вести себя во время еды?
- Ты обязан принять это предложение, - настаивал Род. - Я требую голосования!
Его поддержали криками с мест, совершенно заглушившими Агнессу Фрис. Грант даже не мог предоставить слово новому выступающему. Собрание выло и улюлюкало.
Каупер поднял обе руки вверх, призывая всех к тишине, и произнес:
- Поступило предложение закрыть собрание. Кто за это предложение, говорит "да".
- Да-а-а!
- Против?
- Никого, - ответил Джимми.
- Собрание объявляется закрытым, - отрезал Каупер и быстро удалился в темноту за кругом костров.
Коротыш Дюмон подскочил к Роду, встал на пути и посмотрел ему в глаза снизу вверх.
- Хорош друг! - презрительно произнес он, плюнул на землю и пошел прочь.
- Да, - согласился Джимми, - ты что? Приступ шизофрении? Или тебя в младенчестве головой вниз уронили? В правильных дозах это твое благородство могло вернуть все назад - так нет же, ты совсем меры не знаешь!
Джимми еще не закончил свою отповедь, когда подошла Жаклин.
- Я и не собирался ничего возвращать, - сказал Род. - И я говорил совершенно серьезно. Если турнуть капитана сейчас, когда в его распоряжении было всего-то несколько дней, наше поселение расколется на дюжину мелких группировок. И тогда я уже точно не смогу удержать всех вместе. Никто не сможет.
- Боже, Джекки, ну скажи ему.
Она нахмурилась.
- Джимми, ты просто прелесть, но по части сообразительности…
- Et tu, Джекки?
- Ладно, я научу тебя уму-разуму. А ты, Род, молодец. Завтра они это поймут. Сегодня все еще на взводе.
- Я только одного не понимаю, - сказал Род задумчиво, - Коротыш-то из-за чего так завелся?
- А ты не слышал? Впрочем, может быть, ты в это время был на охоте. Я сама не видела, но знаю, что он поцапался с Роем, а Грант отчитал его на глазах у всех. Видимо, у него комплекс из-за маленького роста, - задумчиво сказала Жаклин. - Он не любит, когда ему приказывают.
- Боже, да кто же это любит?
На следующий день Грант Каупер вел себя скорее как Царь Чурбан, нежели Царь Журавль, и делал вид, что ничего не случилось. Однако гонора у него поубавилось. Во второй половине дня он отыскал Рода.
- Уокер, ты не уделишь мне несколько минут?
- О чем речь.
- Тогда давай отойдем поговорим.
Грант отвел его подальше, где их никто не мог слышать, и они уселись прямо на землю. Род ждал, а Грант, видимо, не знал, с чего начать.
- Род, я понял, что на тебя можно положиться, - сказал он наконец и улыбнулся, только улыбка получилась немного вымученной.
- С чего ты так решил?
- С того, как ты вел себя вчера вечером.
- Ясно. Но можешь не обольщаться: я сделал это не ради тебя, - сказал Род. - Если уж начистоту, то ты мне не нравишься.
На этот раз Каупер даже не улыбнулся.
- Это взаимно. Ты мне совершенно не нравишься. Но мы должны ладить друг с другом, и я думаю, тебе можно доверять.
- Может быть.
- Ладно, я рискну.
- Хочу сразу сказать, что я согласен со всеми претензиями Коротыша. Меня не устраивает только его решение.
Губы Каупера изогнулись в кривой ухмылке, совсем не похожей на его обычную сияющую улыбку.
- Самое печальное здесь, что я тоже согласен со всеми его претензиями.
- В смысле?
- Род, ты, видимо, думаешь, что я полный идиот, но дело в том, что я действительно кое-что смыслю в теории государственного управления. Труднее всего ее применять в такой вот… переходный период вроде нашего. У нас здесь пятьдесят человек, и ни один из них не имеет практического опыта руководящей работы, даже я. Однако все считают себя крупными специалистами. Взять хотя бы это предложение насчет Билля о правах - ну ведь полная ерунда! Я достаточно знаю об этих вещах и понимаю, что комплекс прав и обязанностей, необходимых для нашей колонии, нельзя копировать слово в слово с документа аграрной демократии, и в такой же степени они отличаются от прав и обязанностей, необходимых для индустриальной республики. - На лице его появилось обеспокоенное выражение. - И мы в самом деле хотели ввести ограничение на право голоса по возрасту.
- Только заикнись об этом, и тебя сбросят в реку.
- Знаю. И это одна из причин, по которой конституционный комитет до сих пор не отчитался. Другая причина… Черт бы все побрал! Ну как можно подготовить что-то вроде конституции, когда практически нет бумаги? Это кошмар!.. Однако насчет права голоса: самому старшему из нас двадцать два, самому младшему шестнадцать, и самые молодые как раз больше всех и лезут. Каждый - ну прямо гений или почти гений. - Каупер поднял взгляд. - Я не имею в виду тебя.
- Слава богу, - торопливо сказал Род, - потому что я никакой не гений.
- Ну, тебе и не шестнадцать уже. Но этот гениальный молодняк меня очень беспокоит. Все до одного - доморощенные юристы. У каждого всегда наготове какая-нибудь колкость, но ни одного дельного предложения. Мы думали, что с ограничением по возрасту - вполне разумным - старшая часть населения будет чем-то вроде противовеса, а они тем временем подрастут. Но, похоже, ничего из этого не выйдет.
- Не выйдет.
- Но делать-то что-то надо! Этот запрет на охоту смешанными парами… Он не был направлен, скажем, против вас с Кэрол, но она решила, что это именно так, и устроила мне жуткий скандал. А я лишь пытался защитить этих ребятишек. Черт! Лучше бы они все скорее выросли, попереженились и успокоились. Вот с Бакстерами, например, никаких проблем.
- Не волнуйся. Через год или около того девяносто процентов колонии будут составлять семейные люди.
- Надеюсь. Послушай… А ты сам, часом, не подумываешь?
- Я? - Род даже удивился. - И в голову не приходило.
- Да? А я думал… Впрочем, ладно. Я тебя отозвал не для того, чтобы расспрашивать о твоих личных делах. То, о чем говорил Коротыш, не так-то легко проглотить, но я собираюсь ввести кое-какие изменения. Большинство комитетов распускаются.
- В самом деле?
- Да. Ну их к черту! Все равно ничего не делают, только готовят доклады. Я собираюсь назначить одну из девушек главным поваром и одного из парней - главным охотником. А тебе я хотел предложить стать начальником полиции.
- Что? За каким дьяволом тебе начальник полиции?
- Ну как же… Кто-то же должен следить, чтобы распоряжения выполнялись. Сам знаешь - уборка лагеря и прочее. Кто-то должен следить за тем, чтобы всегда горел сигнальный костер: мы пока не досчитываемся тридцати семи человек - это без тех, про кого точно известно, что они погибли. Кто-то должен распределять ночные дежурства и проверять посты. Эти ребятишки просто с ума сходят, если за ними не присматривать. Как раз для тебя работа.
- Почему?
- Ну, если быть практичным, Род… Сторонники есть и у меня, и у тебя. Но когда все увидят, что мы заодно, неприятностей и беспорядков в лагере будет гораздо меньше. Колония от этого только выиграет.
Род не хуже Гранта понимал, что их группа должна жить сплоченно. Но Каупер просил поддержать его шаткую администрацию, а Род мало того что относился к нему неприязненно, но еще и был уверен, что, кроме болтовни, от Каупера ожидать нечего.
И дело не только в том, что стена до сих пор не достроена, - нужно, просто необходимо было заняться еще множеством других дел. Кто-то должен искать соль каждый день. Надо организовать регулярные поиски съедобных кореньев, ягод и прочего - сам он, например, уже просто устал от мясной диеты. Конечно, если разнообразить добычу и не есть только постное мясо, на здоровье это не отразится, но кому охота всю жизнь питаться одним лишь мясом? И эти вонючие шкуры… Грант распорядился, чтобы охотники обязательно снимали с убитых животных шкуры и приносили их в лагерь для использования в хозяйстве.
- Что ты собираешься делать с этими протухшими шкурами? - спросил Род неожиданно.
- А что?
- Воняют. Если ты назначишь меня на эту должность, я первым делом велю выбросить их все в реку.
- Но нам нужны шкуры. Половина лагеря уже сейчас ходит в лохмотьях.
- Шкур у нас будет предостаточно, но нам нужны дубильные вещества. При такой погоде одного солнца мало.
- Но у нас нет танина. Не говори ерунды, Род.
- Значит, надо отправить кого-то жевать кору, пока его не найдут. На вкус танин определяется совершенно безошибочно. И выброси эти шкуры, наконец!
- Если я сделаю так, ты согласишься на мое предложение?
- Может быть. Ты сказал "следить, чтобы выполнялись распоряжения". Чьи распоряжения? Твои? Или Килроя?
- Обоих, видимо. Рой - мой заместитель.
Род покачал головой:
- Нет, благодарю за честь. У тебя уже есть Рой; значит, я тебе не нужен. Слишком много генералов и слишком мало солдат.
- Но, Род, мне действительно без тебя не обойтись. Рой не умеет ладить с молодыми ребятами. Он их раздражает.
- Меня тоже. Ничего не выйдет, Грант. И кроме того, мне не нравится этот титул - просто глупо звучит.