- Господа в Париже, - парировал робот. - И еще попрошу вас сделать для меня одно важное дело. Его вы упустили в прошлый раз.
- Что такое? - спросил Вольфрам, вложив в вопрос весь свой сарказм.
- Вы обратили отдельное внимание на миску, предназначенную, как вы говорите, для собаки, но не взяли образец ее содержимого. Как только у вас появится возможность, вернитесь, пожалуйста, в квартиру Кулагина и выполните мою просьбу.
- Это так важно?
- Возможно.
- А если не возьмем?
- Это будет неверное решение. Ведь мы - одна команда. А у меня, как вы знаете, нет ног, чтобы пойти в квартиру Кулагина. И нет рук, чтобы…
- Ладно, ладно! Будет тебе простокваша! Целая тарелка! - ответил Вольфрам. Его даже обрадовала вновь начавшаяся перепалка, говорившая о том, что ГРОБ и не думает обижаться на его эскапады.
- Целая тарелка не нужна, агент Вольфрам. Вполне достаточно нескольких граммов.
Глава 9
9-я группа особый отдел КГБ 40-й Армии.
Из допроса сержанта СА Нечаева С.Д. 31 мая 1981 г.
Следователь: майор Тополев А.В.
Следователь: Расскажите еще раз, что случилось в тот день, когда исчез Ляшко?
Нечаев: Да никуда он не исчезал. Духи увозили его. Куда и зачем - не знаю, он нам потом не рассказывал. Да он вообще больше с нами не разговаривал, как подменили человека! Я комсомолец и никогда не верил во всякую чертовщину, а тут гляжу - это не Щебет… не Ляшко вовсе. Выглядит так же, а не он!..
С.: Я вас не об этом спросил, Нечаев! Что произошло, когда Ляшко не было в лагере?
Н.: Я уже сто раз об этом рассказывал. Как всегда, нас с утра загнали в подземелье, и мы вкалывали там часа три, затем, кажется, Сережка ударил кайлом в стену, а она возьми да и осыпься… А там заблестело в факелах, тускло так, мы сперва подумали, мумия замурованная. Костик сразу побежал к капитану докладывать, а мы стали откапывать уже руками. Это была статуя в нише. Странная такая статуя, то ли собака, то ли крыса на задних лапах. Из золота…
С.: Нечаев, что вы опять мне крутите? В прошлый раз вы говорили, что ниша открылась после вашего удара, а к капитану - вы имеете виду Нершина? - побежал Сергей. И статуя у вас, то на крысу похожа, то на лошадь!
Н.: Да, и на крысу, и на лошадь, и на собаку… И на человека еще! Говорю же, страхолюдина полная!
С.: И вы могли хорошо разглядеть эти статуи в пещере?
Н.: Ну, не помню я. Из подземелья нас после этого выгнали - духи налетели как тараканы. Там же целое светопреставление началось. Ну, и капитан Нершин, гнида, тоже был там. Они с Грановским разругались из-за чего-то. Наверное, золото уже делили.
С.: Но ведь Нершин тоже был военнопленным?
Н.: Был, вроде бы. Да какой он пленный. Переметнулся он к ним! Как есть, переметнулся. Щебет с ним много базарил тогда. Я почти не общался.
С.: Куда же делись эти статуи?
Н.: Духи долго базлали вокруг них - то ли ругались, то ли молились, у них не поймешь. Потом стали грузить на машины. Нас к этому делу не подпускали, сами уродовались. А нам, и слава богу. Тяжеленные они.
С.: Ладно. Допустим. Только как вы объясните, что когда колонну грузовиков, о которой вы говорите, накрыли ракетами наши вертолеты, разнесли вдребезги, никаких золотых статуй не нашли. Грузовики шли порожняком.
Н.: Как объясню? Да никак я не объясню. Мне как-то духи не докладывали и своих планах. Может, они их спрятали…
26 мая 1981 г. Афганистан, провинция Герат, афгано-иранская граница.
Помимо четверки меченых, во мрак каменного мешка набилось еще человек десять. Могло быть и больше, но часть людей погибли под завалом у входа, когда посыпались камни сводчатого потолка. Некоторое время сквозь куски породы доносились мучительные стоны, но постепенно затихли.
Олег Ляшко старался сохранять прежнее спокойствие, хоть это и удавалось с трудом.
Когда он вбежал сюда, то пропустил вперед остальных "меченых", как бы желая убедиться, что все они проникли в подземелье, и только затем нырнул в отверстие сам. Все четверо, они успели скатиться до самого конца лестницы, где начинался горизонтальный проход, когда в дыру, за несколько секунд до взрыва, полезли остальные. Они тоже попадали вниз, но после того, как крепко встряхнуло, камни начали сыпаться на головы тех, кто вбежал последними. И невозможно было сказать, кому повезло больше: тем, кто погиб сразу, или тем, кто остался жив.
Кто-то из перетрусивших душманов, осознав, что угодил в ловушку, впал в безумство. В панике, с криками и проклятиями бросился разбирать завал, но только зря потревожил камни. Тут же его и накрыло шатко державшейся глыбой - даже пикнуть не успел. Те, кто был с ним рядом, поспешили отползти подальше. У кого-то нашлись спички и зажигалки. Они зачиркали ими, но света едва хватало, чтобы разглядеть лица соседей. Олегу же показалось, что зажглись яркие сполохи. Дар опять напомнил о себе измененным восприятием света. И не только - Олег ощущал, что в голоса людей, произносимые вслух, и в поток их проникающих в его сознание, вмешивается еще что-то не совсем понятное, похожее на дальний зов. Казалось, он исходит из конца тоннеля, где находилась стена, закрывающая вход в таинственную пещеру.
Олегу чудилось, что здесь незримо присутствует еще один голос, на этот раз - внутри него. Как будто желающий что-то подсказать. Он давал понять, что все четверо в сборе - это уже хорошо для дела. И что выход есть. Пусть не для всех, но для "меченых" точно.
Но что это за дело и как его можно провернуть - на эти вопросы ответа пока не было.
Неожиданно он ощутил рядом поток холодного воздуха. Обернулся. Перед глазами чиркнула зажигалка, ярко высветив лицо подкравшегося к нему капитана. Кажется, тот улыбался.
- И что теперь? - прошептал Нершин. Капитан потушил зажигалку, а Олегу все еще чудилось, что он видит его лицо.
- Что? - спросил он.
- Ведь это ты крикнул: "нам туда!", - сказал Нершин, - Значит, это тебе мы должны быть благодарными, что теперь нам остается позавидовать мертвым.
- Но вы же не дадите меня в обиду? - усмехнулся Ляшко.
- Потому и шепчу, дружок. Как говорят, не буди лихо, пока тихо. Так что же нам теперь делать?
- А почему вы меня спрашиваете? Грановский умеет чувствовать меченых, а вы, значит, - тех, кто все знает?
- Я так и понял, что ты слышал наш разговор, - ответил Нершин. - И после этого посмеешь утверждать, что ты не особенный?
Олег расправил плечи. Что-то с болью хрустнуло в позвоночнике.
- Мне сосредоточиться нужно. Скажите Абдулхамиду, чтобы заткнул своих людей. И нашим скажите.
- Все замолчите! Слышите?! - крикнул Нершин на двух языках.
Его приказ был воспринят как должное. Голоса смолкли. Даже те, кого ранило камнями, перестали стонать. Но Олег продолжал воспринимать обрывки их мыслей. Одни шептали про себя молитвы, другие истерично костерили себя за то, что побежали в этот проклятый тоннель. Но заткнуть и эти голоса Ляшко не мог.
Среди прочих Олег выделил мысли Грановского. Старик находился ближе всех к заветной стене. Что-то подтолкнуло Олега пойти туда.
Подвинув Нершина, он направился к странной каменой стене, которую еще недавно пытался взять приступом. Капитан едва поспевал за ним. Даже светя зажигалкой, он спотыкался о закатившиеся в тоннель камни.
- Олег, не торопись? Ты что, как кошка что ли? - раздавался за спиной его раздраженный шепот.
По мере того, как Олег приближался к Грановскому, ему вдруг стало зябко, как будто сквозняк, царивший в подземелье, не унялся даже после того, как завалило вход, а теперь внезапно стал еще сильнее.
- Вы чувствуете? - спросил он Нершина.
- Что? - непонимающе спросил тот.
- А вы? - Олег обратился к Грановскому.
Старик прокашлялся.
- Ты говоришь о сквозняке?
- Он стал сильнее, разве вы не ощущаете разницу?
- Да, верно! - тоже заметил Нершин.
Олег приблизился к монолитной стене, закрывающей вход в таинственную пещеру, ощущая, как движется над головой холодный воздух, с легким свистом выходящий из дыры под потолком. В свете крохотного пламени зажигалки, преграда вставала перед ним вполне отчетливо, как будто сама обладала свечением. В особенности заметным был изображенный на ней знак - восемь соединенных в центре ломаных линий.
Олег вновь задумался о природе сквозняка.
"Куда же он, в самом деле, уходит?" - задался он вопросом.
"Как будто растворяется и исчезает".
- Дайте зажигалку! - попросил он Нершина.
Олег поднес пламя к дыре. Его должно было задуть, но огонек даже не шелохнулся.
- Вы видели?! - спросил он Нершина.
- Ага, - словно зачарованный, произнес тот.
Олег снова приложил к дыре руку. А следом пришла догадка - никакой это на самом деле не воздух. Всего лишь обман чувств. Просто таким образом человеческое тело ощущает какую-то особую энергию, вырывающуюся наружу из пещеры. Сквозь стену, сделанную из какого-то невероятно прочного материала, она проникнуть не может, и свободно протекает только через дыру наверху.
Сквозняк - иллюзия. И никому даже в голову не пришло считать иначе.
"Энергия…" - прошептал Олег, совершенно ошеломленный этим открытием.
- Это энергия, - сказал он вслух. - Как если бы мы могли хотя бы немного ощутить поток рентгеновских лучей.
- А свист? - спросил Нершин.
- Сейчас проверим.
Олег подступил вплотную к стене, поднялся на цыпочки и, наклонив голову, вдавившись лбом в потолок, заглянул в отверстие, из которого шел поток.
То, что он увидел за стенкой, заставило его похолодеть от ужаса. Олег тут же отпрянул, чувствуя, что ему приходится сопротивляться какой-то силе, буквально требующей вернуться в прежнее положение, не отпускающей от себя. Но ему все же удалось преодолеть эту силу.
- Охренеть… - произнес он, опускаясь на пол на слабеющих ногах.
- Что там? - чуть не в голос крикнули Грановский и Нершин.
Их вопрос заставил Олега отряхнуться от морока. Видимо он был настолько напуган, что даже не успел понять, что же именно там увидел.
"Глаза… Пасть… Натурально - пасть… Огромная глотка…"
Оказалось, он говорит вслух.
- Какая глотка? - послышался голос Нершина.
Капитан, снова светя зажигалкой, оказался так близко, что Олег отстранился от яркого пламени.
- Что? - растерянно спросил он.
- Ты сказал - глотка.
- Ну да.
- Ты в порядке, Олег? - Голос Нершина звучал испуганно. - Когда ты прильнул к стене, мне показалось… Я что-то почувствовал.
- И я! - сказал Грановский. - Только не могу объяснить, что именно.
- Эй вы, там! Все в порядке? - крикнул Абдулхамид, впервые за это время подавший голос. Возможно, он тоже что-то ощутил.
Мы все связаны - подумал Олег. С тем, что находится там, за стеной.
- Дайте-ка, я тоже посмотрю! - сказал Грановский. - Нершин, помогите мне.
Он поднялся к отверстию.
- Ничего там нет! - Голос старика был разочарованным. - Чернота одна.
Вслед за ним то же самое проделал Нершин.
- Я ничего не вижу!
- Но я-то видел! - сказал Олег, словно оправдываясь.
К ним подбирался Абдулхамид. Не выдержав близости тайны, главарь боевиков шел, бормоча на ходу то ли какие-то заклинания, то ли молитвы. Бубнил что-то про восстание злых джиннов и об их предводителе Иблисе, который презрел волю Аллаха и потому во время судного дня должен быть отправлен в адский огонь.
- Джаханнам - место им назначенное всем… - шептал Абдулхамид, с трудом превозмогая страх. До остальных "меченых" ему оставалось каких-то два шага.
- Капитан, ваша зажигалка! - произнес вдруг Грановский.
Нершин поднял руку. Все заметили, что пламя потухло. Но, меж тем, света было достаточно, чтобы разглядеть лица.
Все трое, а с ними Абдулхамид, уставились на стену. От изображенного на ней знака исходило легкое холодное свечение, как будто он только и ждал, когда все "меченые" приблизятся к нему. Но и сейчас не было ответа - что делать дальше.
- Смотрите - свет!.. Свет!.. Свет!.. - вдруг забегали по тоннелю голоса остальных, солдат и душманов. Страха в их голосах было больше, чем удивления.
- Заткнитесь! - с какой-то невероятной для него жесткостью, рявкнул им Нершин, и Абдулхамид тоже бросил что-то не менее гневное своим.
- Олег. Ты точно уверен, что видел что-то там за стеной? - спросил Грановский.
- Думаете, я вру? - возмущенно ответил Олег. - Вас это удивляет. А то, что стена сама собой светится, нет? Я попробую еще раз. Уверен, мне не показалось.
На этот раз ему не удалось вывернуться. Его словно схватили в тиски и с силой прижали к стене. Он только сипло выдавил из себя остатки воздуха. Задергался в ужасе, что задохнется, но чужая сила держала его крепко. Ощущение было такое, будто кто-то с треском начал разрывать его плоть, но он даже не мог пискнуть. Льющаяся через отверстие энергия проникала в него, а Олегу казалось, что ему сверлят голову, намереваясь углубиться в его мозг, в самые глубины сознания. Наступившая боль была сравнима с той, что он пережил, когда его пытали черной жидкостью.
Когда все случилось, и чужая сила все же проникла в его сознание, Олег услышал голоса - хор их. На него словно посыпались вопросы, но ему даже не пришлось отвечать на них. Казалось, что все это очень похоже на допрос, но в отличие от этой процедуры, нельзя было ничего скрыть, как бы ты ни пытался. Кто-то против его воли находил ответы, таящиеся в его сознании. И эти ответы вроде бы удовлетворяли неведомого "спрашивающего", хотя при этом Олег не смог бы повторить ни один из заданных ему вопросов.
Чужая хватка ослабла, и теперь Ляшко мог вздохнуть. Он дышал с таким наслаждением, как будто вынырнул из глубокого омута. В глазах его, полных слез, прояснилось, и он понял, что увиденное им в отверстии - конечно, никакие не глаза. И не пасть. То, что он сначала принял за морду ужасного существа, оказалось сетью огней.
Ляшко проморгался, чтобы прогнать слезы (откуда их так много? - удивился он), и впился глазами в огни. Их были тысячи, они теперь хаотично перемещались, то сбиваясь в кучки, то разбегаясь вновь. От них исходил холодный зеленоватый флуоресцирующий свет, как от планктона в океане. Огни завораживали. Они казались суетившимися живыми существами, как будто радующимися тому, что кто-то пришел их освободить. Ожидая новой порции боли, Олег заскользил вниз по стене, прячась, как ребенок, хотя понимал, что от этих существ, от их силы, даже если захочет, уже вряд ли сбежит.
- Ты ведь что-то там увидел?! - жадно спросил главарь, первым приблизив лицо к Олегу. - Огонь?!
- Если и огонь, то совсем не горячий, - ответил Ляшко.
- Ты понял, что он спросил? - воскликнул Нершин. - Ты когда этому научился?!
- Да, из меня теперь вышел бы неплохой шпион. Вроде поручика Виткевича.
Олег заметил, что после его слов, по лицу Нершина пробежала гримаса изумления.
- Вас до сих пор еще что-то удивляет?
- Да что там такое? Что? - нащупав, затряс его плечо Грановский.
- Не знаю, - прошептал Олег. - Но нам нужно попасть туда. Они нас все равно не отпустят.
- Да как попасть-то? - спросил Грановский. - Мы даже взорвать теперь не можем эту дурацкую стену!
Абдулхамид вновь затянул свою песню:
- …а те, которые изгнаны в ад, они под властью Аллаха, - напевно твердил он, - …их уста будут запечатаны, а говорить будут части их тела…
Слушая его, Олег отодвинулся от стены.
- Кажется, я знаю.
"Говорить будут части тела…" - пробормотал он вслед за Абдулхамидом.
Теперь он как-то совершенно по-новому взглянул на рисунок, находя подсказку в особой форме ломаных линий. Две части большие, одна, на конце, маленькая. Он поднял свою руку и посмотрел на нее. Похоже, или нет? Вероятно, что руки - ключ к замку. Но как их приложить? Согнуть в локте и кисти - это понятно. Лягут ли обе руки на линии? Так и так… Нет, вот так…
Он пробовал по-разному и не мог понять, должен ли он первым приложить руки поочередно к каждой ломаной, а затем то же самое должен сделать другой. Или один человек прикладывается к двум линиям, следующий к двум другим и так далее? И даже если так, то в какой очередности они должны были это проделать?
Олег понял, что вариантов так много, что бесполезно искать среди них верный. Он призвал на помощь всю свою интуицию и так внезапно открывшуюся сегодня способность к предвидению. Ничего не получалось. Быть может, подскажут голоса?
"Голоса?!" - он со страхом представил, что будет, если снова попадет под их силу.
И все же любопытство, как главная движущая сила, которая имеет власть над любым существом, обладающим хотя бы зачатками разума, заставила его вновь приблизиться к отверстию, из которого щедро точилась, лилась, извергалась ни на что не похожая энергия чужих существ.
Они снова "схватили" его. И снова Олегу казалось, что он не сумеет освободиться сам. Он не знал, получилось ли у него задать им вопрос, но ответ он получил, быть может, и без своего участия.
"Да именно так!.." - радостно вспыхнуло в голове, что даже боль отступила.
Руки не нужно прикладывать, достаточно расположить их веером - вчетвером встать в ряд друг за другом и изобразить что-то вроде фигуры многорукого существа.
"Ключ во мне!" - радостно вспомнил Олег голос из своего сна.
Он совершенно не думал о том, что последует за этим ритуалом. Не думал о том, что совершает, вероятно, серьезную ошибку. Что будет, если существа вырвутся на свободу? Что станет с теми людьми, жалкими и несчастными, на которых нет метки, и которые угодили в ловушку только из-за невероятного стечения обстоятельств.
Ему не нужно было долго себя убеждать. Никаких последствий, никаких угрызений совести - все отринуть. Ради одной единственной цели: открыть путь в глубины пещеры, где мельтешили и кувыркались существа из холодного огня.
Он расставил их, - Грановского, за ним Нершина, Абдулхамида, - как живые послушные статуи, не сопротивляющихся, размякших и оторопевших от его решительных действий. Первым Олег поставил к стене Грановского, а остальных - за ним, лицом в затылок друг другу. Они послушно держали руки, как он сказал. Сам встал замыкающим и, глубоко вздохнув, поднял одну руку вверх и немного в сторону, другую опустил вниз под таким же углом, как будто с желанием вытянуть их обе до самых дальних пределов. Он ткнулся грудью в спину Абдулхамида, человека, которого должен был там, наверху, до своего обращения, считать врагом, и закрыл глаза.
Трудно было сказать, что он сумел понять за ту долю секунды, после которой все вокруг взорвалось холодным светом, проникающим даже сквозь закрытые веки. Треск и гуд стоял в ушах, дрожала земля под ногами и сам воздух вокруг. Ляшко услышал дикие голоса за спиной, но даже не понял, что это кричат те, кого он оставил без шансов…
На мгновение солдаты и душманы увидели странную восьмирукую фигуру на фоне ярко засветившейся стены. Монолитная преграда перед ней заколыхалась и лопнула. Холодный свет стал еще более жгучим, превращаясь в ледяной огонь, будто намереваясь превратить все вокруг в лед, ослепляя и давя вливающимся в сердца ужасом.