- Петрова. Простая русская фамилия. В принципе, это сыграло решающую роль при замужестве. У меня тогда многие просили руки. Но я захотела сменить фамилию именно на эту - чистую, исконно русскую. А один из них был Зацапский, представляешь? Наталья Зацапская. Зацапали ее всю.
- А какая была твоя девичья фамилия?
- Проценко.
- Ты украинка?
- Наполовину. По отцу. Этот человек приехал в Москву из западянской деревни. Охмурил мою мать. Заделал меня. Развелся и разменял квартиру. И вогнал тем самым в гроб и мать, и бабушку. Ненавижу его.
- А ты сама давно развелась?
- Порядочно. Девятнадцать лет уже.
- А кто был твой муж?
- Сокурсник.
- Тоже поэт?
- Прозаик. Не будем о нем. Я вот что хочу тебя спросить: нет ли у тебя какой-то тайны рождения?
- Как это? - удивился Влад.
- Я вот о чем. Ты мне назвал точную дату, время и место. Но уверен ли ты, что родился именно в этот день и час? Именно в этом месте?
Влад искренне удивился, почувствовал даже, как вскинулась его левая бровь.
- Точно уверен. Я свой день рожденья праздную ровно в восемь утра. Для начала в одиночестве.
Тут он почти не соврал. Он и вправду отмечал свой час рождения. Только не в восемь утра, как Тарас, а в пять вечера. Все же недаром он тщательно изучил переписку.
- Точно ли ты родился в Москве, а не где-нибудь в дороге, ведь так бывает: роды начинаются, например, на даче, ее везут, она рожает в первой попавшейся больнице… А еще случается, что родители почему-то скрывают истинные обстоятельства…
- Нет! - воскликнул Влад. - Я даже могу тебе паспорт показать. Там точно написано: Москва.
- Не надо… Впрочем, покажи, интересно.
Наталья взяла его новенький фальшивый документ, полистала… От его внимания не ускользнуло, что она открыла страницу 14 - семейное положение - и не сумела скрыть довольную улыбку, поскольку страница эта у Тараса Балашова была пуста.
- Странно, - сказала Наталья, тряхнув паспортом и возвращая его.
- Что именно?
- Я не готова ответить, прости.
Они заговорили о другом. Вдруг Влад заметил вывеску небольшого кафе.
- Зайдем? - предложил он.
- Конечно!
Инкерманского не оказалось, Влад заказал бутылку французского, также красного, самого дорогого из предлагаемых. Первое время он еще помнил о разговоре насчет тайны рождения, о какой-то странности, затем эта мысль отошла на задний план. Он просто был очарован Натальей и говорил с нею, порой даже забывая, что он не Тарас Балашов из Москвы, а Влад Синеухов из Казани.
Миссия невыносима
Влад постепенно пьянел. Интересно, чем кончится этот вечер? Слово за слово он стал замечать, что Наталья испытующе поглядывает на него.
- Это ты за Байкалом набрался местного выговора? - вдруг спросила она.
- Ну да! С кем поведешься, понятно… А что, я как-то не так говорю?
- Окаешь, словно волжанин. Не думала, что можно так заразиться акцентом.
- Ты, видать, никогда надолго не покидала столицы?
- Нет. На море там, недели на две, или во всякие туры.
- Ну, и общалась, видать, только с отдыхающими да тургруппой. Я же несколько месяцев прожил в окружении коренных волжан… То есть, тьфу! Запутала ты меня совсем. Сибиряков забайкальских.
Они давно покинули кафе, дошли до Арбата, углубились во дворы. Пошел дождь и они забрались в резную беседку посередине детской площадки.
- Ну что ж, спасибо за вечер, - сказала Наталья, подняв кверху ладони. - Можешь считать, что ты полностью загладил свою вину.
Влад недоуменно глянул на нее.
- Ты проявил себя таким галантным кавалером, что я готова простить тебе то грубое письмо.
- Какое письмо? - спросил Влад и тут же пожалел об этом.
Ему же говорили: будь внимателен, осторожен! Ведь упоминал Хозяин о каком-то неучтенном "письмеце"… Лицо Натальи вмиг преобразилось. Стало строгим, холодным.
- Какое животное приснилось Тарасу Балашову? - вдруг спросила она.
- Какое животное?
- Что ты повторяешь, словно эхо? Это вопрос: какое животное занималось любовью на глазах Тараса Балашова с девушкой его мечты?
- Издеваешься? - Влад понял, что и она решила провести экзамен на тему прозы Балашова.
- Ты что же - сам не помнишь, что написал? Некое морское животное, со щупальцами, напало на его девушку во сне…
- Осьминог! - воскликнул Влад, и Наталья вдруг плотно сжала губы, сразу сделавшись старше.
- Скажи мне, Тарас! Может ли быть такое, что писатель не помнит, о чем написал?
- О, вполне! - воскликнул Влад с горячностью. - Особенно, это касается меня.
Влад понял, что стоит уже на самой грани провала. Какое еще морское животное со щупальцами могло быть в этой гребаной прозе Тараса? Ну, конечно же!
- Медуза! - выпалил Влад.
Наталья поднялась, поправила юбку, подавила ладошкой зевок.
- Дождь никак не кончится, - сказала она, пристально глядя Владу в глаза. - А ты вовсе никакой не Тарас Балашов.
- Как это не Тарас? - возмутился Влад. - Я же тебе паспорт показывал!
Наталья продолжала смотреть ему в глаза, не мигая. Сказала:
- Ты не тот Тарас Балашов. Да, ты Тарас. Да, ты Балашов. Но другой. Не тот, который написал все эти новеллы на Прозе-ру.
- Не понимаю… - пролепетал Влад, лихорадочно соображая, как вести себя дальше: единственное, в чем он был точно уверен - правду этой женщине он рассказать не сможет, ни сейчас, ни когда-либо позже.
Влад смотрел на нее с немым вопросом, это было все, что он мог сейчас сделать. И она будто бы ответила ему на этот непроизнесенный вопрос:
- Дело в том, что там, на странице Тараса Балашова, есть такое окошко, в котором можно написать письмо автору. Через форму на сайте, а не обычной почтой, как переписывались мы с тобой. И я написала это письмо. Думала, что автор ответит. И он ответил. Но это был вовсе не ты.
- А кто? - глупо спросил Влад.
- Тарас Балашов.
Наверное, они целую минуту молча смотрели друг на друга, а это очень долго, минута. В фильме про желтую подводную лодку есть удивительный момент, когда минута реально демонстрируется на экране - просто сменяются мультяшные числа. Это единственное, что она помнила из фильма, который смотрела очень давно, лет тридцать назад, когда за нею ухаживал одноклассник, предлагал стать его женой. Именно с ним они и ходили на какую-то квартиру, смотреть видео… Тогда видео именно так и существовало: у единиц, на квартирах зажиточных людей. И они смотрели этот фильм, вернее, конечно, мультфильм с нарисованными Битлами в цветных клешах…
За эту минуту Наталья поняла по глазам Тараса, что попала в самую точку. Он вдруг глубоко вздохнул, втянул голову в плечи. Неожиданно повернулся и шагнул из беседки под дождь, медленно пошел по двору, попирая брошенные игрушки, среди качелей и песочниц, полных избитого ливнем песка. Наталья молча смотрела ему вслед: как его высокая фигура освещается то одним фонарем, то другим, словно некий переменный черно-белый Пьеро.
Модернизация
Итак, он провалил свою миссию, в чем бы она ни состояла. Но это было нечестно, нечестный был экзамен! Не было в прозе Тараса Балашова никакого животного со щупальцами. Первой его мыслью было бежать, скрыться от Хозяина, ибо он засунет его в кресло. Он достал свои деньги и стал пересчитывать. После посиделок в кафе у него осталось более десяти тысяч: хватит улететь в Казань даже самолетом. Только вот не хотелось ему уже в Казань.
Он вспомнил, как изо рта дочери вываливается кусок гамбургера, как она вытирает губы, размазывая соус по всему лицу и меж пальцев глядит на отца, вспомнил, как бородатый в длинном шарфе, когда Ленка скрылась за углом, вышел из машины и помочился на колесо. Космонавт, тоже мне! И ростом такой же мелкий, и шарф чуть ли не волочится по земле. Эх, подбежать, схватить его за этот шарф, раскрутить над головой, словно в песне…
Или просто исчезнуть от их всех. Исчезнуть в любом городе страны, устроиться на работу, начать новую жизнь. Впрочем, почему в каком-то городе? Исчезнуть и начать лучше всего прямо здесь, в Москве. Многолюдный город. Вавилон. Как Хозяин найдет его, какого-нибудь разнорабочего на строительстве небоскреба, в сером комбинезоне, где-то под облаками метущего бетонный пол, живущего в двухэтажном вагончике вместе с другими гастарбайтерами?
За этими мыслями, за этим занятием (листанием денежных купюр посреди тротуара) его и застал Хозяин. Машина бесшумно въехала колесом на бордюр. Следовало догадаться, что он мог наблюдать за свиданием издалека. Влад покорно влез в распахнутую дверь. Протянул Хозяину деньги, которые держал в руках. Тот покачал головой. Влад пожал плечами и спрятал купюры в бумажник.
- Рассказывай, - прозвучал короткий приказ.
Машина неслась по мокрым улицам, Влад уныло поведал о событиях последних часов. Замолчал, уставившись на Хозяина, когда дошел до странного вопроса Натальи о тайне его рождения.
- А, не бери в голову! - отмахнулся Хозяин. - Ерунда. Продолжай.
Влад понял, что эта пресловутая "тайна" вполне известна Хозяину, и не представляет для него интереса. Он передал как можно подробнее и суше все свои разговоры с Натальей, стараясь ничем не выдать тот совершенно неуместный факт, что чувствовал себя уже по уши влюбленным в женщину, которая была намного старше его.
- Как ты мог сказать "медуза"? - возмутился Хозяин, когда Влад закончил свой рассказ.
- Но она же тоже со щупальцами!
- Да. Но тебе же ясно сказали: животное занималось любовью с девушкой Тараса. А медуза, что - лесбиянка? Какой же ты тупой. Я бы сразу сказал - кальмар. Только вот одно не ясно: что-то я ни помню в прозе Тараса Балашова ни медузы, ни кальмара. Ладно. Не твоя вина, что ты провалился, Штирлиц. Мне надо немного подумать. Помолчим.
Молча и доехали до Измайлова, молча вошли в квартиру. Влад принялся готовить кофе на двоих, Хозяин ходил из угла в угол по комнате, заложив руки за голову. Приближался к окнам, разворачивал и сворачивал роллеты, будто проверяя их надежность.
Владу вдруг показалось, что он понял все: и смысл этих непроницаемых штор, и смысл всей истории, и его собственной роли в ней… Чудовищно! Он хотел было сейчас же завести об этом разговор с Хозяином, но тот перебил его, остановившись посреди комнаты:
- Вот что. Твоя жизнь продолжается. Ставки будут повышены, игра станет более рисковой.
Он прошел на кухню и, откинув фалды пиджака, плюхнулся на табуретку. Резко придвинул к себе чашку, выплеснув кофе на клеенку. Продолжил:
- Теперь ты расскажешь ей часть истории. Ты действительно лежал за Байкалом. Выходил с компа доктора. Случайно набрел на рассказы Тараса Балашова, своего полного тезки. Там было про велосипед. Твоя тема, твоя любовь с детства. Случайно нашел Наталью в инете. У нее в интересах тоже был указан велосипед, и стихи ее тебя потрясли, и внешне она тебе, ну просто очень понравилась! Ну вот, и представился Тарасом Балашовым, тем самым, что написал рассказы. Каешься, что соврал. Очень, очень виноват перед нею. Кофе ты сварил ужасный, - Хозяин глянул на часы. - Сейчас она, скорее, вернулась домой. Подождем еще полчасика и позвони ей. Повтори для верности то, что ей скажешь.
- Хорошо. Только сначала вопрос. По существу, - поспешно добавил Влад, увидев, что Хозяин сердито вскинул на него глаза. - Где я живу?
- То есть… Ты о чем? - не понял Хозяин.
- Если я Тарас Балашов, однофамилец и тезка того Тараса, то почему я живу в его квартире?
Хозяин нахмурился. Сказал, повысив голос:
- С чего ты это взял? Квартира и все. Какая разница?
- Дело в том, что именно эта квартира, этот двор, рябина под окном, и даже надпись на стене - все это описано в рассказах Балашова. Тарас из четвертой квартиры дурак.
- Да? - искренно удивился Хозяин, потом сдвинул брови: - Да! - уже с другой интонацией то же слово, - А я и забыл… Это прокол, конечно. Впрочем, ну и что? Я же не говорил тебе, чтобы ты привел ее сюда.
- Тогда все это - абсурд какой-то. Зачем капитальный ремонт? Зачем эти роллеты? Мне казалось… Что вы…
Влад замолчал. И чего это он начал эту тему с Хозяином? Не надо было.
- Что - я? А ну, говори, что ты там такое придумал! Гипотезы свои! - он вдруг сгреб Влада за воротник, нависнув над столом. - Ну! Я слушаю.
Влад испугался. Сильно, до испарины на лбу. Футболист, с прекрасной реакцией и трехсоткилограммовым ударом ноги, он мог бы легко справиться с этим тщедушным человеком, но даже и представить не мог, что решится на это.
- Мне показалось… - пролепетал он. - Да отпустите вы меня! Сейчас сформулирую.
Хозяин отбросил руки:
- Ну?
- Я подумал, - начал Влад, - что вы просто любите эту женщину. Что использовали мою страницу, мою аватарку и другие фото, когда вступили с нею в переписку от моего лица.
- Гм! - усмехнулся Хозяин. - Забавная теория. И что дальше?
- Ну… Где-то вы ее видели. Ваши люди снимали ее скрытой камерой. Также и старые ее фотографии раздобыли, в молодости. А теперь зачем-то вам понадобилось внедрить в эту игру меня. И почему нельзя просто подойти к ней и сказать: так мол и так. Вы человек богатый. Неужели Наталья не смогла бы… Не понимаю.
Хозяин какое-то время угрюмо смотрел на Влада, затем расхохотался.
- Ну, ты даешь, сыщик Каменская! Более глупой версии я даже бы и вообразить не смог.
- А зачем тогда эти непроницаемые роллеты? - не унимался, совсем обнаглев, Влад.
- Ну, и зачем же по-твоему роллеты? - насмешливо спросил Хозяин.
- Скажу, если в рукопашную опять не полезете.
- Не полезу. Слово честного вора.
Ну, да, вор, разумеется, бандит - кто ж еще? - мысленно произнес Влад. Сказал:
- Я подумал, что вы хотите с помощью меня эту Наталию соблазнить и привести сюда. Затем опустить роллеты. И подменить меня собой. А меня - дубинкой по башке.
Хозяин с изумлением посмотрел на него, затем расхохотался:
- Ну, и фантазия у тебя! Прямо, будто писатель Маринина. Или сам Тарас Балашов! Я что - похож на сумасшедшего?
- Нет, - выдавил из себя Влад, которому было совсем не до смеха.
- Ты и представить себе не можешь, какова моя истинная цель. Сколько бы ты ни фантазировал. Но даю слово: рано или поздно ты обо всем узнаешь. И не пожалеешь ни о чем. Твоя жизнь круто изменилась с тех пор, как тебя усадили в мою машину. И поверь: изменилась она не в худшую сторону. Хотя бы потому, что, благодаря вознаграждению, которое ты получишь, тебе до конца дней не придется заботиться о хлебе насущном. Если будешь экономным, конечно.
Эти последние слова, насчет экономии, сказали Владу о многом. Они были произнесены деловым, будничным тоном. Это значило, что Хозяин не только оставит его в живых, но даже уже посчитал сумму, которая ему причитается за его странные, уму непостижимые услуги.
Он уже не хотел домыслов и предположений. Беспрекословно исполнил то, что ему предлагалось. Наскоро отрепетировав разговор с Натальей, вызвал ее номер.
Программный сбой
Как ни странно, уговорить Наталью не составило большого труда, более того, она почему-то сразу взяла инициативу в свои руки, тыча во Влада через пространство зонтом, который он забыл в беседке.
- Да не забыл, - сказал Влад. - Просто оставил тебе, ведь дождик шел сильный.
Женщина коротко помолчала в трубке, оценивая его благородство. На самом деле Влад и вправду забыл на лавочке зонтик, купленный сегодня по пути на свидание, когда небо вдруг стало угрожать пятнами черноты.
Покончив с вопросом о зонтике, Наталья потребовала немедленно прояснить ситуацию о двух Тарасах Балашовых. Хозяин выпрямился, подал Владу успокаивающий знак ладонью и в дальнейшем дирижировал, немо нашептывал рыбьим ртом, круто взмывал большим пальцем… В итоге запланированное объяснение состоялось и прошло с неожиданной легкостью.
Они условились встретиться завтра, но, для разнообразия, не у Пушкина, а у Герцена.
Встреча на "Кропоткинской", как выяснилось на следующий вечер, была не случайной: Наталья увлекла Влада в ближайший музей, смотреть картины. Вот чего он больше всего на свете не любил и не понимал! Так называемый импрессионизм вызывал у него лишь усмешку. Эти господа просто не умели рисовать, но пиар и технологии промывки мозгов исправно работали даже в прошлые века.
Это было глубокое убеждение Влада, но в данной ситуации надо соответствовать и надувать щеки. Не получилось. Теперь уже рассмеялась Наталья:
- Ну уж, не прикидывайся. Скажи-ка лучше, Тарас номер два Балашов! Настоящий-то писатель в шоу бизнесе трудится, а ты кем работаешь?
- Я это… Менеджер в автосалоне.
- И где же твой автосалон?
- Да так, в Казани… - тем же жалким тоном мог бы сказать Влад, и это прозвучало бы очень смешно, по крайней мере, для него самого.
Он живо представил себе, как рассказывает Наталье про увлекательное путешествие на джипе через всю Российскую Европу, про кресло в тенистом подвале…
- На Окружной, - определил Влад местоположение автосалона, полагая, что в любом городе есть какая-то Окружная дорога или улица, правда, в Москве это оказалось не совсем так:
- Платформа "Окружная"! Это ж так далеко тебе ездить…
- Зарплата компенсирует, - с напыщенной серьезностью сказал Влад.
- Ну, ладно, Тарас номер два. Давай смотреть картины. Будем с тобой дружить, хоть ты и не тот совсем.
Эту тему она продолжила после, когда они сидели в маленьком ресторане, расположенном на той же улице, что и музей. На сей раз инкерманское красное было в наличии, и женщина чуть ли не мурлыкала, посасывая свое любимое вино.
- Выпьем за трагическое несовершенство нашей реальности, - предложила она.
- Это в каком смысле?
Наталья опрокинула свой бокал и протянула его над столом: налей-ка еще.
- Дело вот в чем. Я, понимаешь ли, чуть было не влюбилась в одного виртуала. Ты не знаешь такого? Его зовут Тарас Балашов.
Влад неуверенно улыбнулся, кивнул.
- Он писал мне такие теплые, нежные письма. Я читала такую теплую, нежную прозу в инете. И внешне он мне очень даже нравился, - она оглядела Влада снизу доверху, с его крупных рук, лежащих на столе, до светлых, уже достаточно пьяных глаз. - Признаться, я была счастлива аж целый месяц, предвкушая встречу со своим виртуальным мужчиной.
Руки Натальи так же лежали на столе, прямо напротив рук Влада. Тонкие, изящные пальцы. Они непреодолимо тянули его. Влад накрыл их своими ладонями, сказал:
- Так за чем же дело стало? Встреча состоялась в реале.
- Не совсем, - Наталья медленно вытащила руки. - Дело в том, что образ слегка разрушен, образу чего-то не хватает. Гарный хлопец, который писал мне письма, сидит передо мной. Теплые, нежные письма. А вот такой теплой и нежной прозы этого хлопца - нет. Потому что ее писал не тот гарный хлопец, а другой. В чем как раз и есть трагическое несовершенство нашего бытия. За что мы с тобой и выпьем, Тарас.
Наталья подняла бокал, они чокнулись. Вино действительно было хорошим. Влад довез Наталью домой на такси. Приглашения не последовало.