Хочу спросить, куда мы едем. Не спрашиваю. Мало ли. Пытаюсь представить себе, где живёт этот чемодан, какая у него квартира. Где работает. Куда я буду носить его каждое утро, и откуда буду носить его домой каждый вечер.
На душе становится как-то мерзёхонько, опять начнётся: дом-работа-дом-работа-дом-работа… только сейчас понимаю, как отдохнул за эти дни, когда был предоставлен сам себе.
Только сейчас…
Проклёвывается шальная мыслишка: потихоньку выскочить из газельки, драпануть куда подальше, неважно, куда. А что, говорят, живут где-то в лесах такие вот, которые от сумок сбежали… говорят… говорят, что кур доят. Может, где-то люди и уходят в леса, только не в России, тут на тридцатиградусном морозе не очень-то поживёшь…
Чемодан ведёт меня. Через терминалы. Через таможни. В автобус. И дальше по трапу…
И дальше по трапу…
Чёрт…
От волнения долго не могу найти место, указанное в билете, стюардесса любезно подталкивает меня, да вот же, да что вы как в первый раз… ага, в первый… приятного вам полёта… и вам того же… да какое там, нам-то самая работа начинается…
Хочу спросить, куда мы летим. Не спрашиваю, чтобы не показаться совсем уж идиотом.
Чемодан подсказывает мне.
Вот чёрт.
Осторожно спрашиваю, а Сидней, это где? А это далеко. А вы давно по свету ездите? А-а, работа у вас такая… а я что должен делать? А-а, корреспондент…
– Уважаемые пассажиры, просьба пристегнуть ремни…
Кто-то врывается в самолёт, стюардессы снуют по салону. Люди-граждане, человека не видели, худой такой, высокий, глаза голубые, шерсть тёмная…
Ёкает сердце.
Вижу свой кейс.
Прячу лицо в ладонях, делаю вид, что сплю. Кейс проходит мимо, до конца салона, идёт назад…
Господи, пронеси…
2013 г.
Терминал
– Это ещё что за новости?
Смотрю на таможенника, будто это он виноват. Таможенник тоже на меня смотрит, будто это он виноват, видно, привык уже, что как у кого что просрочено, так бросаются на таможенника с кулаками.
– Ну, это у вас надо спрашивать, что за новости. Как права качать, это мы можем, а как паспорт просроченный продлить, так не судьба…
Действительно хочется качать права. Орать, что у меня самолёт через пять минут. Требовать компенсацию, и всё такое.
И чувствую, что здесь это всё не прокатит. Сам виноват. То есть, от того, что я буду грозить судом и следствием, паспорт мой не продлится.
– И что мне… теперь?
– Ну, запрос посылайте в паспортный стол…
– И долго они там запрашивать будут?
Таможенник разводит белыми крыльями: а я почём знаю…
– А сам я теперь куда?
Таможенник снова разводит крыльями: а я почём знаю… Тут же спохватывается:
– Ну, можете в зале ожидания пока посидеть…
Киваю, а что мне ещё остаётся. Пропади он пропадом, этот аэропортишко, пропади он пропадом, этот зал ожидания, пропади оно пропадом всё… и я в том числе со своим паспортом.
– Большой хоть зал ожидания? Или в четырёх стенах сидеть?
– Да немаленький. Пятьсот миллионов квадратных кэ-мэ будет.
– Нехило.
Пытаюсь представить себе зал ожидания, не могу.
– А вы сходите туда, хорошо там… там у нас лес есть, и море… и пляж…
Киваю, море так море, пляж так пляж. Хоть искупаюсь, нет худа без добра…
– И что там?
– Ваш запрос обрабатывается, – кивает таможенник.
Сжимаю кулаки. Вот, блин…
Обустроился я неплохо. Конечно, неплохо – громко сказано. Но что-то лучше, чем ничего. Выстроил себе в лесу хижину, выложил ограду от диких зверей. На днях подфартило, соседняя роща загорелась от молнии, так я даже принёс на свою стоянку огонь. Уже подумывал, как бы найти каких-нибудь коз, будет молоко, будет сыр, будет шерсть, знать бы ещё, как с этой шерстью управляться…
Сколько они ещё будут мой паспорт делать…
Враг отступает, уходит от моего города. Аг-га, струхнул, аг-га, кишка тонка… только не на того ты напал, что, думаешь, я тебя так просто отпущу, что ли?
Чёрта с два.
Выпускаю свои войска, подгоняю коней, пшли, пшли, н-но-оо, посылаю вдогонку врагу тучи стрел, врёшь, не уйдёшь…
Тёмная тень проносится высоко в небе. Замираем все – и наши, и ненаши, и враги, и недруги. Смотрим в звёздные выси, на пролетающий самолёт…
Во, блин…
Прикидываю, когда они доделают мой паспорт…
Покидаю смрадный городишко, ухожу в чистое поле, по которому бегают огни. Тайные силы ждут меня, где-то там, там, где земля встречается с небом.
Тайные силы зовут. Тайные силы сегодня уже посылали мне сигнал: бросай всё, иди к нам, будем с тобой говорить… И это после стольких лет бесплодных поисков, когда я звал тайные силы, а они не отвечали мне…
Дрожащими руками рисую на земле пентаграмму, дрожащими руками зажигаю свечи. Жду.
Ничего не происходит. Нет никакого ледяного ветра, никаких замогильных голосов, разверзшейся земли и бездонной пропасти. Сам не понимаю, как оказываюсь где-то незнамо где, в тёмной комнате за столом, по ту сторону стола сидит кто-то, не вижу его лица…
– Ещё раз, пожалуйста… ваши паспортные данные…
– А?
– Ваши паспортные данные.
С трудом припоминаю.
– Кто имеет ум, сочти число зверя… ибо число это человеческое… шестьсот шестьдесят шесть…
– Большое спасибо. Когда будет готово, мы вам сообщим…
Прячу в подвале библиотечные фолианты, спасаю то, что ещё можно спасти. С минуты на минуту Дрезден запылает, охваченный пламенем. Страшное возмездие за мечты о Тысячелетней Империи. Страшная расплата за всё.
Американцам нет дела до библиотек и картинных галерей. И до людей тоже…
Прячу в подвале то, что ещё можно спрятать. То, что я лет десять назад спасал из костров на площадях, рискуя жизнью. Гёте, Шиллер, Рильке. На глаза попадается неприметная брошюрка, открываю, листаю…
Не понимаю.
Перечитываю.
Всё равно не понимаю. Номер билета, номер посадочного места, паспортные данные, пункт отправления, пункт назначения…
Гудит небо, вздрагивает земля.
Ага, вот оно, началось…
Хватаю фолианты, бегу в подвал, что-то с грохотом врезается в стену библиотеки…
Думаю, что будет, если меня здесь завалит. Совсем. Почему-то чувствую, что моя собственная судьба меня уже не волнует. Книги… может, кто-то найдёт их… может…
Вспоминаю про брошюру, хочется сказать – чёрт с ней, и почему-то не говорится чёрт с ней.
Выбираюсь из подвала в ревущее пламя. Перехватывает дыхание. Брошюра светлеет на полке, огонь уже касается её рыжими пальцами…
Бегу к полкам, хватаю книги, чувствую, как огонь взвивается на моих волосах. Не спускаюсь – падаю в подвал, книги ворохом валятся из рук. Сбиваю пламя, на глаза выкатываются слёзы, хочется разреветься, как в детстве, когда залезал на стол и падал, у, как не стыдно, такой мальчик большой, и плачет…
Снова перелистываю то, что осталось от брошюры…
Ряд, место… пункт назначения…
Чёрт возьми, что-нибудь это да и значит…
– Это он и есть?
Смотрю на человека, щуплого, прыщавого, какого-то неказистого. Не верится, что этот человечек может погубить весь мир.
А ведь чуть не погубил…
– На кого работаешь? – спрашиваю.
Молчит. Ладно, молчи дальше, не моё дело, на кого работаешь… Моё дело, вернуть на место заряд, который ты спёр. А уж кому ты его нёс, это не мои проблемы, террористам, или какой малоразвитой стране, или ещё кому.
Мне, главное, успеть вернуть заряд на базу. Пока весь этот мир не полетел ко всем чертям. А он полетит, можете не сомневаться, мне уже ясно сказали, что на базе сработала машина судного дня, отсчитывает минуты до конца света.
Гоню машину, выжимаю из неё остатки лошадиных сил, скорей, скорей… а на кого всё-таки работает этот типчик, а то, может, и ни на кого, есть такие, которые мечтают уничтожить мир… сейчас всякие есть… сейчас, когда люди валятся из окон, как спелые груши, не оставляя предсмертных записок. В мире, который сошёл с ума и сам вот-вот бросится из окна…
Выскакиваю из машины. Кто-то хватает меня: пустите-пустите-пустите, да я должен штуку эту вернуть, пока вся база к чертям на воздух не взлетела и весь мир за собой не грохнула…
Что-то происходит. Вижу себя в самолёте, только не в обычном самолёте, а в прозрачной капсуле, которая стремительно удаляется от земли. Что-то приближается ко мне, сияющий глаз с белыми крыльями, протягивает мне кровяно-красный кристалл.
– Ваш паспорт… пожалуйста.
Ничего не понимаю.
– Спасибо.
– Просим прощения за задержку… можете продолжать свой путь.
– Спасибо.
– Счастливого пути.
– И вам того же… а-а, то есть, счастливо оставаться.
– Надеемся, в нашем зале ожидания вам было… комфортно.
– Спасибо… хорошо было…
Память возвращается ко мне. Память веков. Её не надо вытаскивать из закромов подсознания, прошли времена, когда чтобы вспомнить что-то важное, нужно было жевать мухоморы или глотать едкий дым. Память наваливается вся, разом, жестоко, беспощадно, от неё не отбиться.
Чёрт, я уже опаздываю к квазарам… ничего, там простят, а вот по ту сторону вселенной опаздываю, вот это хуже…Чёрт… прицепилось это словечко из зала ожидания…
Зал ожидания…
ЧЁЁ-Ё-Ё-ЁР-РРРТ!
Вздрагиваю. Вспоминаю. Проводник понимает моё замешательство по-своему, добавляет:
– Не беспокойтесь, билет получили все… семь миллиардов, или сколько вас там было…
– Да нет же… там, в зале ожидания осталось…
– Вам ничего не понадобится…
– Да нет же… там…
Проводник смотрит презрительно:
– Пентхауз ваш на Манхэттене? Или роллс-ройс?
– Да нет же… мне нужно вернуться…
– Это невозможно.
Теряю счёт времени. Чувствую, не могу объяснить, что такое Машина Судного Дня…
2013 г.
Установление отцовства
Часть третья. 2013 год.
– Мамка, ты мне айпад обещала!
– Хорошо, хорошо, Кирюшенька… будет тебе айпад…
– Ну ма-аам!
– Да будет, будет…
– Ма-а-ам, а чё ты всё Кирюшке да Кирюшке, а мне когда плеер?
– Да сейчас, сейчас… пойдёмте…
– Ма, а чего мы через лес идём?
– Так короче.
– Да ни фига себе короче…
– Ма-аа, я пить хочу!
– Сейчас, сейчас, Ирочка…
– Ма-ам, Фанты купи-и!
– Сейчас, сейчас… пойдёмте… да вы идите вперёд…
Вчера в 17:30 по местному времени гражданка Синицына В.С. увела в лес и убила своих детей, 7-летнего Кирилла и 8-летнюю Ирину. По предварительным данным…
ОСТАВИТЬ СВОЙ КОММЕНТАРИЙ
Да стрелять надо таких мамаш без суда и следствия…
Вот-вот, кто-то тут на форуме вякал, видите ли, бездетные все мегеры, а детные белые и пушистые… вон они что белые и пушистые делают…
По головке погладят и отпустят. У нас же так…
Где отец????
Ау, Астахов!
А что Астахов, это же не в Америке, и не приёмные родители, так что ничего страшного…
– Вы можете объяснить, почему убили своих детей?
– Это были не дети… не дети…
– А кто?
– Это были не люди…
– И чего ей не жилось, Вальке-то…
– Да не говори… дом полная чаша, денег куры не клюют… не работает, ни хрена не делает…
– С жиру бесится.
– Не говори… откуда у неё вообще хоромы все эти…
– Вроде как в девяностые чего-то там учудила…
– Украла где что?
– Навроде того… да хрен чего докажешь… или мужик еёный чего ей оставил…
– А он откуда чего взял?
– Украл, вестимо…
– Это ж надо так было деточек своих…
– Стерилизовать таких на хрен…
– Отрезать ей там всё…
– Ну… говорят, долбанутая она какая-то на всю голову… чего-то там про детей своих говорила, что и не люди вовсе…
Часть вторая 2009 год.
…местные активисты продолжают подписывать петицию против жестокого обращения с животными. Напоминаем, на прошлой неделе наблюдался уже третий случай, когда дети обливали бензином и поджигали уличных кошек. В настоящее время…
– Тебе чем эти кошки-то мешали?
– …
– Кирилл, отвечай, когда с тобой говорят!
– А не твоё дело…
– Какое не моё дело, я тебе всё-таки мать родная!
– Дай доиграть уже… отгребись…
Возбуждено уголовное дело по факту появления в Интернете видео с избиением школьницы. Сверстницы завели одноклассницу за гаражи, заставили на коленях просить прощения за…
– Ирка, это что такое?
– Где?
– Да вот же…
– Ага, круто мы её отделали?
– Да ты с ума сошла, чего тебе эта девчонка сделала?
– Да она сама дура… она прикинь, овца такая, спалила, что мы контроху списывали… и правильно этой твари врезали… ты гляди, дальше вообще прикол будет, она нам туфли лизала… Ма, а ты нам когда скутер купишь?
– Да тебе за такое не то что скутер, тебя вообще в чулан запереть, не выпускать никогда!
– Ну и ладно, мне папа купит…
– Чтобы я про папу вашего больше не слышала, ты поняла?
– Кирилл, это что у тебя на скутере, кровь?
– Ну…
– Кирилл, откуда?
– Да… так…
– Что так, поранили кого-то?
– Да собаку там какую-то сбили… чего она на дорогу вылезла… это знаешь, анекдот есть, едет поезд, тут раз, с рельсов сходит, по лесу проезжает, потом опять на рельсы…
– Кирилл, откуда у вас вообще скутеры?
– Откуда-откуда, от верблюда… папа подарил. Он-то, в отличие от некоторых, нам всё покупает…
Часть первая 2000 год.
– Сатана… помоги мне в безмерной беде…
– Слушаю вас, барышня…
– А-А-А-А-АА-А!
– Барышня, вы уж сами определитесь, что хотите, а то сначала вызываете, потом… вот я сейчас с вас штраф за ложный вызов…
– А… это….
– Попробую догадаться. Денег?
– Ага.
– Ну вот видите, как я угадал. Да что тут угадывать, люди только денег и просят. Квартиру?
– Дом.
– Правильно, чего там по квартирам этим… сразу дом. Работу хорошую?
– Не, чтобы доход был…
– Тоже верно. Чего там с этими работами париться, на чужого дядю спину гнуть. Лучше счётец в банке, и на проценты жить. Ага?
– Ну…
– Мужика хорошего?
– Не-е.
– Правильно, беда одна с мужиками. Что мы взамен берём, знаете?
– Ага… душу…
– Ну вот видите, как мы друг друга понимаем…
– Ой, барышня, не хочу я вас расстраивать, а придётся. Мы тут с вами договорчик подписали, расторгнуть придётся.
– А что так?
– А то… вы мне душу обещали…
– Ну… мне не жалко…
– Да понимаю я, вам не жалко… да только я тут посмотрел… души-то у вас и нет.
– К-как?
– Ну так… вон, сами гляньте… это у вас тут деньги в голове, это у вас тут шмотки, это у вас тут туфельки новые, которые вы в "Идиоме" присмотрели, они вам не подошли… это вот про Светку думаете, которая сволота и жаба паршивая… это… ой, не краснейте. Все мы люди, все мы человеки… А души я у вас и не наблюдаю…
– Во, блин…
– Согласен. Чёрт, с вами и расставаться-то не хочется… ничего, как-нибудь сообразим, что к чему… что вы мне можете дать…
– Ну… это самое могу…
– А вы меня спросите, мне это самое нужно? Ой, барышня, вы как угадали, что у меня чертовки нет…
– Ага-ага, Валька, сегодня же прилечу… да как не прилечу, раз дело такое… как назвала? Ирка? А-а, Ирэн… да я в этих килограммах не понимаю ничего, можешь и не говорить… Ирке привет, я ей гостинцев привезу… Ну жениться на тебе не могу, сама понимаешь… ага, ещё предложи в церкви повенчаться…
Часть четвёртая 2013 год.
…гражданка Синицына В.С. признана невменяемой, утверждает, что отцом её детей является…
Возбуждено уголовное дело по факту убийства школьницами своей одноклассницы. По предварительным данным, школьницы завели девочку за гаражи, и…
– …ты это всё ещё и на видео, что ли, записала? Откуда у тебя этот айпад вообще?
– Папа подарил, а чё?
– Чтобы я про твоего папу не слышала больше…
2013 г.
Деловой этикет
Умение одеваться – одна из главных составляющих делового этикета. Из глубины веков пришла к нам пословица: встречают по одёжке. Сегодня, дорогие читатели, мы расскажем вам, как подобрать эту самую одёжку, чтобы вас встретили достойно.
Прежде всего, поговорим про головные уборы. Конечно, шлем является важным атрибутом вашей одежды. Многие люди признаются, что чувствуют себя раздетыми без шлема. Но всё-таки, если вы заходите в помещение (в бункер, в укрытие), шлем рекомендуется снимать. То же самое касается и противогазов. Снимая головные уборы, вы тем самым показываете хозяину бункера, что доверяете ему полностью.
Отдельно надо поговорить об оружии. Конечно, самым верным признаком хорошего тона будет, если вы оставите оружие у входа. Однако мало кто не побоится войти в дом даже самых близких друзей без оружия. Лично я в таком случае поступаю так: крупное оружие (автоматы, ручные пулемёты) оставляю на входе, с собой беру кольт.
При этом имейте в виду: хозяин должен видеть, что вы берёте с собой кольт. Не стоит прятать его под одеждой. Конечно, пару раз такой спрятанный кольт спасал мне жизнь, когда начиналась перестрелка. Но однажды я попал в неловкую ситуацию: меня пригласила в гости одна женщина, за которой я долго и безнадёжно ухаживал. Я вошёл в её дом, по привычке оставил кольт… под рубашкой. Можете представить удивление женщины в романтический вечер. Надо ли говорить, что больше мы никогда не встречались.
Напомню, что проверять чужие дома дозиметром – дурной тон. Представьте, что кто-то из ваших гостей начнёт придирчиво прозванивать ваш дом. Хотя, если жилище выглядит очень уж бедно, можете прозвонить. Правда, бедняки, как правило, сами проверяют свой дом в присутствии гостя, показывают, что радиация не зашкаливает.
Вешать на себя всё оружие, какое у вас есть – тоже дурной тон. Люди могут подумать, что у вас нет собственного дома. Кроме того, большое количество оружия затрудняет его применение.
По понятным причинам не рекомендуется угощать гостей – если вы едите радиоактивное мясо, не факт, что его будет есть кто-то ещё. Поэтому в гостях вы можете отказаться от угощения, не объясняя причин.
Когда вы идёте по улице города, держитесь правой стороны улицы. О том, что не надо подходить близко к домам, я уже и не говорю.