Мартинес расстегнул рубашку и, вытащив собственный ключ, висящий на груди, вставил его в прорезь на серебристом пульте управления.
- Оружие. Алихан. Поворачивайте ключи по моей команде. Три. Два. Один. Поехали.
Келли расплылась в улыбке, когда оружейный пульт, стоящий перед ней, наконец ожил. На пульте Мартинеса загорелся огонек индикатора, демонстрирующий готовность оружия к бою.
- Алихан, пристегнись к койке.
- Слушаюсь, господин.
Чувствуя, как по всему телу пробегает радостный трепет, Мартинес повернулся к Келли.
- Активировать защитные лазеры! - приказал он. - Это не учения! - Ему приходилось сдерживать себя, чтобы не сбиться на невнятную скороговорку.
- Это не учения, - повторила Келли, сияя улыбкой во все лицо. - Активирую защитные лазеры.
- Сканировать радарами зону за кормой.
- Радары развернуты назад, милорд.
- Это не учение. Зарядить первую ракетную батарею антиматерией.
- Это не учение. Заряжаю первую ракетную батарею антиматерией… ракеты заряжены, милорд.
Ракеты заряжались антиматерией - тем же топливом, на котором двигался фрегат. Антиводород, заряженный дополнительной дозой позитронов, отлично удерживался в статическом поле внутри микроскопических полых кремниевых гранул. Их можно было без опаски хранить десятилетиями, причем гранулы были такими крохотными, что их можно было разглядеть только в микроскоп, а их взвесь вела себя как жидкость. Антиводород был для ракет одновременно и топливом, на котором они летели к цели, и взрывчаткой, которая детонировала в конце их пути.
"Корона" двигалась на том же антиводороде, только гранулы были побольше, что позволяло двигателю развивать большую мощность.
- Наблюдатели, - спросил Мартинес, - каков разброс ракетного роя?
- Летят сомкнуто, милорд, - ответила Трэйси.
Мартинес вызвал на экран показания радара. Приближающиеся ракеты действительно шли сомкнуто, как в строю. Одной встречной ракеты будет достаточно, чтобы разделаться с ними, но, может быть, стоит не рисковать и запустить для верности две.
Он вывел на свой пульт управление орудиями и начал программировать ракеты.
- Мы дадим с первой батареи три залпа по две ракеты, - пояснил он Келли. - Первые две для того, чтобы справиться с догоняющими нас ракетами, а вторые будут разгоняться до тех пор, пока не встретятся с вражескими, после чего, погасив двигатели, они по инерции пройдут через облако взрыва и выйдут с той стороны, неотличимые на радарах противника от осколков. По крайней мере я рассчитываю на это. Следующие две будут направлены прямо на кольцевую станцию, и их, наверное, собьют, но зато они будут отвлекать внимание от второй пары. А четвертую пару мы пока прибережем.
Келли ошеломленно поглядела на него.
- Слушаюсь, милорд, - проговорила она наконец.
- Когда будете перезагружать стволы, загрузите в орудие номер один имитатор.
Не отрываясь от клавиатуры, девушка кивнула:
- Есть, милорд.
На большом судне о таких деталях думал бы тактический офицер. Но сейчас все приходилось делать самому, и разрабатывая план, а потом вводя его в управляющий компьютер, Мартинес опять ощутил, что очень доволен собой и теми сюрпризами, которые он приготовил для наксидов.
"Сожгите все". Последние слова Гарсии до сих пор звенели у него в ушах, и он понял, что не сможет радоваться долго. Ведь он собирался уничтожить не только восставших наксидов, но и команды кораблей, которые они взяли в плен, и еще миллионы штатских жителей планеты. Если его хитроумный план сработает, все они умрут.
Он отчетливо представил себе, как это произойдет: вспышка, огненный шар, потоки гамма-излучения. Кольцевая станция разваливается на куски, одни летят в космос, другие обрушиваются на поверхность планеты…
- Осталось три минуты, милорд, - вернул его к действительности голос Трэйси.
- Это не учения, - произнес Мартинес. - Огонь из орудий номер один и номер два.
- Залп из орудий номер один и номер два произведен, милорд. Это не учения. - Последовала пауза, в ходе которой ракеты выскальзывали из орудийных пазов, ориентировались в пространстве и включали двигатели. - Ракеты активировались и легли на курс.
На экране перед Мартинесом были видны хвосты уходящих в пространство ракет.
- Орудия, это не учения. Огонь из орудий номер три и четыре.
Ракеты исправно вылетали и исчезали в пустоте. Мартинес решил, что стоит уйти подальше от предстоящего взрыва.
- Двигатели, предупреждение о перегрузке. - Завыла сирена.
- Есть предупреждение о перегрузке, милорд.
Мартинес решил возобновить шестикратное ускорение.
А вот теперь, подумал он, когда свинцовая тяжесть ушестеренного веса навалилась ему на грудь, посмотрим, что они сделают.
Наксиды увидят, как они запускают ракеты, и будут знать, что у "Короны" теперь есть зубы. Они должны сообразить, что плотный строй их ракет будет неизбежно уничтожен ответным залпом "Короны". Но у них еще есть время отреагировать: они могут дать указание своим ракетам разойтись, разделиться, чтобы их нельзя было уничтожить одним ударом.
Ничего подобного не произошло. Первая пара ракет, запущенных с "Короны", взорвалась прямо посреди строя вражеских снарядов и уничтожила их все. В пространстве повисло облако раскаленной плазмы, возникающее, когда антиводород соприкасается с вольфрамовой оболочкой боеголовки. Между "Короной" и Магарией повисло облако жесткой радиации, через которое нельзя было увидеть, что делается на другой стороне.
Но постепенно облако остывало, и поток радиации иссякал. Наконец наблюдатели смогли разглядеть среди дыма огненные хвосты пятой и шестой ракет, уходящих по направлению к кольцу. И почти сразу же стали видны еще восемь ракет, выпущенных "Свирепым".
- До столкновения осталось двадцать четыре минуты, милорд.
Значит, есть еще предостаточно времени, чтобы расправиться с ними.
Не прошло и четырех минут, как радары "Короны" наконец засекли третью и четвертую ракеты, которые с погашенными двигателями шли к Магарии, постепенно ускоряясь под действием силы тяготения.
- Ракеты противника все еще идут строем, милорд.
Потерпев неудачу в первый раз, наксиды пытались повторить тот же самый маневр второй раз. Мартинесу оставалось надеяться, что они будут и дальше продолжать в том же духе.
Мартинес начал понимать, что и он, и наксиды в той или иной степени импровизировали. Базисная тактическая задача, рассматривающаяся обычно во флоте, предполагала, что обе противостоящие стороны двигаются на субсветовых скоростях и идут на относительно сходящихся курсах. Считалось, что самой большой проблемой в бою будет определить реальное положение вражеского судна, поскольку к тому моменту, как луч радара или наблюдающего лазера, отразившись от цели, вернется к наблюдателю, противник может коренным образом сменить курс. В таких условиях пользоваться лазерными пушками фактически бесполезно - при скоростях больше 0,3 световой нетрудно увернуться от светового луча, который распространяется хоть и быстро, но только по прямой, поэтому боевые действия предполагалось вести при помощи самонаводящихся ракет, способных преследовать уворачивающуюся цель. Лазерам отводилась роль защитного оружия, сбивающего приближающиеся ракеты. Ракеты были способны маневрировать, следуя за движениями цели, и уворачиваться от защитных лазерных лучей, прячась за экранирующим радары хвостом корабля.
Никому не приходило в голову рассматривать тактическую задачу, в которой одна из сторон убегает с поля боя, а вторая, оставаясь на месте, прямой наводкой бьет ракетами по уходящему кораблю, расстояние до которого не превышает световой секунды. Забавно, что применить к столь простой задаче изощренные тактические наработки военной мысли последних столетий было невозможно. Что здесь подошло бы лучше всего, так это боевые лазеры, увернуться от лучей которых на таком расстоянии было невозможно, но таких больших лазеров просто не существовало. Оставалось вести этот дурацкий поединок - великан против гнома, лупящие друг друга с расстояния в несколько дюймов.
Чтобы выжить, гному стоит думать побыстрее и двигаться попроворнее, решил Мартинес.
Он решил было направить против строя ракет противника две своих, но передумал. Пожалуй, одной будет достаточно. У него было по шесть зарядов на каждую ракетную установку, что в сумме составляло девяносто шесть. Шесть из них он уже потратил. Трудно сказать, сколько ракет у противника, но их количество должно измеряться тысячами, и еще больше хранится на складах магарийского кольца.
Не стоит расходовать больше одной ракеты на приближающийся рой. На каждую его ракету наксиды могут посылать по восемь, и у них еще немало останется в запасе.
Одна ракета, и хватит.
- Еще два ракетных следа, милорд.
Эти, наверное, направлены на перехват пятой и шестой ракет, которые он направил на кольцо. Он знал, что их заметят и уничтожат, и не печалился об этой потере. Вместо этого он определил точку в пространстве, где произойдет пересечение траекторий ракет, и решил, что сможет использовать предстоящий взрыв. Он выпустил ракету навстречу вражеским и запрограммировал ее так, чтобы встреча с ними произошла до того, как перехватчики противника подобьют пятую и шестую ракеты.
А в точке, закрытой теперь от противника густым облаком радиации, образовавшимся при аннигиляции девяти боевых ракет, он запустил прямо по курсу снаряд имитатора, сам взял на двадцать три градуса левее, оставаясь в плоскости эклиптики, и увеличил ускорение до десяти g.
Все находящиеся на борту, включая Мартинеса, потеряли сознание. Когда облако, образовавшееся при взрыве, рассеялось, перехватчики противника подбили пятую и шестую ракеты, еще на несколько минут закрыв "Корону" от наблюдателей. А когда и это облако радиации рассеялось, бортовые автоматы выключили двигатель, и "Корона" легла в дрейф.
Теперь наксиды видели на своих экранах имитатор, ракету, создающую на радарных экранах изображение корабля размером приблизительно с "Корону", идущую прежним курсом с прежним ускорением в шесть g. Конечно, они могли видеть и "Корону", но Мартинес надеялся, что они сочтут ее изображение не заслуживающим внимания. Она была просто точкой на их экранах, и противник мог счесть ее несущественным космическим мусором. То ли дело имитатор, нарочито привлекающий к себе внимание наблюдателей. Может быть, они примут ее за осколок, образовавшийся при взрыве, и им придется специально настроить свои радары, чтобы заметить, что размеры этого осколка как раз совпадают с размерами фрегата.
А тем временем, напомнил он сам себе, третья и четвертая ракеты молча и скромно падают на Магарию. Зеленые снаряды с белыми изображениями футбольных мячей на носу.
Дожидаясь ответа наксидов, он сделал общекорабельное объявление, приказав всей команде облачиться в скафандры. Вскоре отозвался Махешвари, сообщив, что расчет ходовой части уже облачен.
С тех пор как "Корона" отошла от причала, это был первый признак жизни из ходового отсека.
- Отлично, - ответил ему Мартинес, не зная, что еще сказать, и пошел сам надевать скафандр, висящий в шкафчике здесь же, в рубке. Чтобы залезть в него, требовалось снять штаны и пояс, на котором висел пистолет. Пистолет можно было пристегнуть поверх скафандр, но, наверное, он был больше не нужен.
Его команда, его маленькое царство в девятнадцать человек, шла за ним в этой безумной авантюре. Может быть, причиной тому была привычка повиноваться приказам, может быть - уверенное выражение его лица посреди всей этой неразберихи… а может быть, они просто боялись, что он пустит в ход пистолет. Но теперь обратного пути не было, и пистолет стал просто тяжелой штукой, успевшей набить синяк на бедре Мартинеса.
Он скрутил оружейный пояс и повесил пистолет в шкаф.
Когда он прилаживал к нижней половине костюма гигиенические приспособления, Клер, наблюдавшая за экранами, пока ее напарница переодевалась, неожиданно воскликнула:
- Ракетные следы. Очень много! Они идут от "Свирепого", от "Каилмы", от "Величия" - они все открыли огонь, милорд!
Мартинес схватил скафандр в охапку и влетел в защитную клетку, вызывая на экран показания наблюдающих радаров. Действительно, все корабли наксидской эскадры одновременно дали ракетный залп.
- Сколько ракет нацелено на нас? - уточнил Мартинес.
- А… пока не сказать точно, милорд.
Растопырившись в клетке, Мартинес продолжил прилаживать к скафандру гигиенический пакет, пока позволяло время. Скоро стало очевидно, что его уловка с имитатором особого успеха не имела. Одним залпом были выпущены сто шестьдесят четыре ракеты, и почти все они были нацелены на "Корону", а на имитатор - всего несколько.
Но наксиды все-таки допустили ошибку, выпустив так много ракет сразу. Хотя на некоторых кораблях их и настроили на то, чтобы они не летели сомкнутым строем, как в первых залпах "Свирепого", но в целом снаряды надвигались сплошной волной, что давало Мартинесу возможность каждой ракетой-перехватчиком выводить из строя целую стаю вражеских снарядов.
С их стороны было бы умнее стрелять по очереди, с интервалом секунд в десять. Тогда "Короне" потребовалось бы потратить куда больше ракет на защиту.
Облака радиации заволокли экраны, но ответный удар "Короны" уничтожил почти все ракеты, нацеленные на фрегат. Четырнадцать вражеских ракет все-таки уцелело, и их расстреляли из оборонного лазера. Оказалось, что кадет Келли ловко обращается с лазерами и отлично чувствует обходные маневры, при помощи которых ракеты пытались избегнуть своей участи. Вскоре не осталось уже ни одного вражеского снаряда.
К этому времени вся команда уже облачилась в скафандры, и "Корона" опять начала ускорение, направляясь к четвертому тоннелю. Все те же шесть g. У Мартинеса осталась восемьдесят одна ракета.
И еще оставалось две ракеты, падающие на кольцо Магарии, и за их изображениями на экранах он следил с особым интересом. Если хоть одна из них доберется до цели, с восстанием будет покончено, а можно сказать, что покончено будет с жизнями пяти миллионов разумных существ, оказавшихся сейчас на планете.
Похоже, наксиды наконец заметили, что на них летит что-то похожее по размеру на ракету, поскольку ракета номер четыре была сбита оборонным лазером, а хранящийся в ней запас антиматерии без взрыва разлетелся по пространству, вспыхнув огромным радиоактивным облаком. Видимо, это облако сбило с толку радары противника или наблюдателей за этими радарами, и ракета номер три смогла подойти поближе и включить двигатель, направляясь прямо на кольцевую станцию.
Оборонные лазеры запоздали и сумели зацепить ее только за несколько секунд до контакта с целью. Ракета все-таки взорвалась, на ее месте возник огненный шар почти такого же размера, какой вырастает, если происходит управляемый взрыв боеголовки. Мартинес тревожно грыз пальцы, наблюдая, как радиоактивное облако обволакивает кольцевую станцию подобно морской волне, накатывающейся на берег.
- Первая батарея - огонь, - скомандовал Мартинес. Восемь ракет, нацеленных на кольцо, соскользнули в пространство и включили двигатели. На эти ракеты сведения о пункте назначения загружались уже после запуска, по радио.
Продолжая грызть пальцы, Мартинес глядел, как медленно рассеивается облако вокруг кольца. Оно по-прежнему было невредимо, на серебристой полоске, обегающей планету, не было видно ни единого изъяна.
Но и ответного удара не последовало. Пусковые установки наксидских кораблей безмолвствовали.
Восемь запущенных "Короной" ракет были сбиты оборонными лазерами кольца, даже не успев приблизиться к планете.
Но ни одно судно не пустилось в погоню. Мартинес пытался понять, не удалось ли ему все-таки ненароком убить их.
Проходили часы. Теперь, когда угроза близкой смерти отодвинулась, Мартинес вспомнил о своем намерении сообщить в империю о произошедшем. Гражданские суда, находящиеся в системе, только что стали свидетелями сражения. Мартинес послал им всем при помощи лазера обращение, в котором сообщал, что восставшие наксиды захватили кольцевую станцию и флот, что ретрансляционные станции при межпространственных тоннелях, возможно, тоже подчиняются мятежникам, и просил капитанов кораблей передать его сообщение ближайшему флотскому подразделению, как только они выйдут из системы Магарии.
Прошло пять часов, и стало ясно, что противник еще вполне жив. "Величие праксиса", флагманское судно Фанагии, разразилось залпом из дюжины ракет, каждая из которых летела к "Короне" по своей траектории. Они были выпущены одна за другой, и у Келли с Мартинесом, управляющих защитными лазерами, было достаточно времени, чтобы сбить их все, кроме одной, которая благополучно долетела до ставшего уже бесполезным имитатора и взорвала его.
Ракеты, запускаемые с неподвижного корабля, не успевали набрать в пути достаточную скорость, чтобы прорваться через защитную систему "Короны". Охота за ними на ходу превращалась в некий спорт: Мартинес получал огромное удовольствие от той слаженности, с которой он и Келли разбирались каждый со своей мишенью; кроме того, ему нравилось смотреть на сияющую улыбку, с которой она прицеливалась и стреляла, и слушать короткий восторженный возглас, которым она сопровождала каждое попадание.
Когда со всеми ракетами было покончено, Мартинес снизил ускорение до половины g и, позвонив коку, осведомился, что сталось с праздничным обедом, который готовился для трапезы после фестиваля. Кок ответил в том смысле, что ужин, предназначавшийся капитану и офицерам и состоящий из нежных салатов и приправ, за время пребывания корабля в невесомости равномерно размазался по стенам кухни и спасти его нет никакой возможности; а вот более плотные блюда, которыми предполагалось кормить остальную команду, можно попробовать реанимировать. Мартинес велел ему заняться этим, и когда с камбуза доложили об успехе, объявил команде, что можно снять скафандры и пообедать.
Сам он поел во вторую смену, поставив Вондерхейдте стоять на вахте и велев в случае любой неожиданности срочно вызывать его, Мартинеса. За столом их было всего восьмеро плюс три повара в качестве прислуги. Обедали в столовой для срочнослужащих, и офицеры, и рядовые, все вместе. Едоков было немного, а шума предостаточно, все были в приподнятом настроении по поводу только что избегнутой опасности. Только один из присутствующих, секретарь капитана Сааведра, говорил мало, хмурился за трапезой и сосредоточенно размышлял о своем.
Мартинес оказался за столом напротив Келли. С ее лица еще не сошла радостная улыбка, которой она сопровождала каждое попадание по вражеской ракете, да и Мартинес еще полон был недавней победой, и они вместе обсуждали каждую ракету противника и каждый свой выстрел. Они воодушевленно рисовали в воздухе траектории особенно удачных выстрелов и, перебивая друг друга, делились впечатлениями от прошедшего боя.
Жив! - думал Мартинес. Только теперь он позволил себе поверить в это чудо. Да, я жив!
- Я так боялся, что ты не пустишь в ход ключ, который я тебе дал, - признался Мартинес. - Думал, вдруг вспомнишь про инструкции и откажешься.