Дежурных кадетов использовали на посылках, пока для них не находилась какая-нибудь работа. Если кому-то нужен был посыльный, он мог позвонить сюда и велеть кадету явиться за депешей, что давало одному из этих лоботрясов шанс оторваться от выпивки, привести форму в порядок и превратиться в некоторое подобие подтянутого, энергичного офицера, перед тем как предстать перед начальством.
Никто не заметил, как Мартинес вошел и остановился у дивана. Приятное чувство собственной правоты переполняло его. Еще бы, ведь он выследил лентяя-кадета прямо в его логове, где тот бездельничал и терял человеческий облик, забыв и думать о непосредственных обязанностях.
- Смирр-на! - прикрикнул Мартинес. Офицерское звание этим кадетам еще не было присвоено, и обращаться к ним по уставу на "вы" он не был обязан, хотя все они, конечно же, были пэрами.
Все четыре кадета - одна девушка и трое юношей - мигом вскочили с дивана, браво расправили плечи и выставили вперед открытые шеи.
- Да, милорд! - хором выдохнули они.
Мартинес холодно оглядел их. Совсем недавно старший по званию подверг его чувство собственного достоинства тяжелому испытанию, и теперь он испытывал такое сильное, такое естественное желание выместить обиду на первом попавшемся под руку. Он немного помолчал, давая им возможность расслабиться, поняв, что перед ними стоит простой лейтенант - к тому же явный провинциал.
Кадеты стояли навытяжку. Богатый Фути, как всегда, с растрепанным светлым чубом и надменным выражением лица. Веснушчатая Чаттерджи со спадающими на шею рыжими космами. Оставшихся двоих Мартинес не знал.
Наконец он удостоил их звуками своего голоса:
- Чья очередь сегодня бегать по поручениям?
- Моя, милорд. - Говорил один из незнакомых мальчишек, маленький, тощий, с шоколадным цветом кожи. Поднимаясь с софы, он пролил пиво из жестянки себе на грудь, и в комнате еще сильнее запахло суслом.
Мартинес шагнул поближе, возвышаясь над кадетом. Мартинесу повезло с ростом, и он любил смотреть на людей сверху вниз - у него это получалось очень естественно.
- Как тебя зовут, клоп? - вопросил он.
- Сильва, милорд.
Мартинес продемонстрировал пачку конвертов.
- Эти письма нужно лично доставить на все суда кольцевой станции. И вручить либо капитанам, либо их помощникам. При этом нужно собрать расписки в получении и доставить их в офис господина командующего Эндерби. - Он подчеркнуто оглядел залитые пивом куртку и блузу стоящего перед ним кадета. - Ты достаточно трезв для того, чтобы справиться с этим, кадет Сильва?
- Да, милорд! - Изо рта Сильвы за версту несло хмелем и ячменем, но он даже не покачнулся, стоя навытяжку перед нависшим над ним Мартинесом. Похоже, он был все-таки не настолько пьян, чтобы подвести и сам себя, и Мартинеса, и штаб Эндерби.
- Следующий рейс на подъемник отправляется через полчаса, клоп, - сказал Мартинес. - У тебя еще есть время принять душ и переодеться, - Тут ему в голову пришла новая мысль, и он добавил: - Ты ведь не настолько пьян, чтобы сблевать на подъемнике, а, насекомое?
- Нет, милорд!
Мартинес вручил ему письма.
- Да уж, смотри у меня. Лучше, пожалуй, засунь бумаги в водонепроницаемый пакет.
- Прошу прощения, милорд… - произнесли у него за спиной. Это говорил Джереми Фути, высокий блондин со сбившимся направо чубом. Даже стоя по стойке "смирно", он ухитрялся разговаривать в своей обычной манере, лениво растягивая слова. Наверное, он еще в колыбели научился говорить этим породистым, самоуверенным голосом, навевающим мысли о шикарных курительных комнатах, балах-маскарадах и молчаливых прислужниках. Мысли о мире, в который Мартинесу, хоть он и был пэром, доступа не было, как бы он ни выслуживался перед своими высокопоставленными патронами.
Мартинес развернулся на каблуках:
- Что, кадет Фути?
- Я мог бы сам доставить эти письма, милорд, - произнес Фути.
Мартинес достаточно знал Фути, чтобы понимать, что за этим благородным жестом явно что-то кроется.
- С чего бы это такое великодушие? - осведомился он.
Фути надменно дернул уголком рта.
- Мой дядюшка служит капитаном на "Бомбардировке Дели", милорд, - ответил он. - Я хотел бы позавтракать с ним после того, как разнесу письма.
Вполне в его духе вот так небрежно похвастаться своими связями, подумал Мартинес. Ну и черт с ним, и с его связями тоже.
До того как Фути влез со своим предложением, Мартинес собирался ограничиться короткой лекцией об одежде и манерах, приличествующих кадету, находящемуся на дежурстве. Но теперь он получил отличный повод для того, чтобы ввергнуть во мрак и ужас всех собравшихся в дежурке.
- Боюсь, что тебе придется отложить приватный семейный завтрак на другой раз, кадет Фути, - отрезал Мартинес. Он снова повернулся к Сильве и протянул ему пачку конвертов.
- Отправляйся на вокзал, Сильва, - приказал он. - И если ты не поспеешь к следующему рейсу подъемника, то будь уверен, я об этом узнаю.
- Что вы, милорд! - Сильва схватил приглашения и выскользнул из комнаты, на ходу застегивая куртку. Мартинес пристально оглядел оставшихся троих.
- У меня есть занятие и для вас, - промурлыкал он. - Давайте-ка посмотрим на яхтенную гонку, если вы не против.
Кадеты четко развернулись на каблуках - кроме Чаттерджи, пьяновато пошатнувшейся на повороте. Настенные экраны создавали иллюзию присутствия в трехмерном пространстве, в котором сейчас пытались обогнать друг друга шесть гоночных яхт, несущихся вокруг планеты и ее лун на фоне, очень похожем на звездное небо.
- Дисплей, - сказал Мартинес, обращаясь к стене. - Отключить звук. - Скороговорка комментатора резко оборвалась. - Отключить футбол, - продолжал Мартинес. - Отключить борьбу.
Яхты продолжали теперь нестись в полной тишине, скользя между двенадцатью лунами покрытого желтыми полосами газового гиганта Вандриса, шестой планеты системы Заншаа. Собственно, к лунам маршрут гонки не был привязан. Но каждое судно должно было пройти на определенном расстоянии от искусственных спутников, выведенных на орбиту этих лун. А для того чтобы гонка не вырождалась в элементарное решение навигационной задачки, которую лучше бы поручить бортовым компьютерам, спутники были запрограммированы на то, чтобы время от времени случайным образом менять свою орбиту, что требовало от пилотов моментальной реакции и превращало состязание в скорости между компьютерами в битву характеров.
Мартинес издавна интересовался гонками на яхтах, отчасти потому, что сам собирался ими заняться, и не только потому, что это было престижно, - он считал, что у него это может неплохо получиться. Он получал наивысшие оценки на имитаторе боевых маневров и еще кадетом заработал серебряные нашивки пилота боевого катера. Он постоянно выходил победителем на гонках катеров, проходивших во время его службы на "Бомбардировке Дандафиса", а эти катера не так уж далеки от спортивных яхт - и те и другие были созданными для быстрого передвижения тщательно спланированными конструкциями с местом для одного пилота (прочее пространство было занято запасами антивещества, ходовыми машинами и системами жизнеобеспечения).
Мартинес мог позволить себе завести яхту - отец снабжал его деньгами на карманные расходы и, если попросить, мог и добавить. Но эти небольшие лодки были очень накладными игрушками, нужно было содержать наземную команду обслуживания и постоянно их ремонтировать, к тому же Мартинесу пришлось бы вступить в яхт-клуб, что требовало солидного вступительного взноса и постоянных отчислений в пользу клуба. А еще оплата места в доке и расходы на горючее и на сервис. И, скорее всего, его не примут всерьез самые престижные клубы - вроде того, что спонсировал передаваемую сейчас гонку.
Так что пока Мартинес не торопился становиться яхтсменом, надеясь, что дружба с командующим флотом Эндерби окажется для него не менее полезной, чем спортивная карьера. Но, похоже, теперь, когда после попытки отговорить Эндерби от самоубийства его имя вызывает у командующего одно отвращение, настало время вспомнить о былых замыслах.
Мартинес впился глазами в дисплей. Репортаж шел вживую с места гонки и тем не менее запаздывал на двадцать четыре минуты - столько времени требовалось сигналу, чтобы добраться от Вандриса до Заншаа.
- Кадет Чатгерджи, - обратился к девушке Мартинес, - как можете вы истолковать стратегию гонщика, идущего под номером два?
Чаттерджи облизнула губы.
- В каком смысле истолковать, милорд?
Мартинес вздохнул.
- Объясните нам, что сейчас делает этот пилот.
Гонщик номер два (на дисплее не было указано имя пилота, а Мартинесу было не разобрать сверкающей красной эмблемы на борту судна) просто менял траекторию, и ходовой двигатель его яхты как раз сейчас вспыхнул.
- Он тормозит, милорд, - ответила Чаттерджи.
- А зачем он это делает?
- Он сбрасывает ускорение, чтобы, чтобы… - она облизнула губы. - Для облегчения маневра, - запинаясь, проговорила она.
- А для облегчения какого маневра он тормозит?
Чаттерджи отчаянно впилась глазами в экран.
- Увеличение ускорения увеличивает степень свободы, милорд… - уцепилась она наконец за трюизм, который вдолбили ей в голову в классе тактики; видимо, это было первое, что пришло ей на ум.
- Отлично, Чаттерджи, - похвалил девочку Мартинес. - Я думаю, твой инструктор по тактике был бы горд, узнав, что ты сохранила в голове хотя бы малую толику тех познаний, которыми он вас пичкал. Но, - добавил он вкрадчиво, - наш пилот сейчас сбрасывает ускорение и, следовательно, уменьшает степень свободы. Так зачем же он это делает, кадет Чаттерджи?
Чатгерджи уставилась в экран и не произнесла больше ни слова.
- Я посоветовал бы тебе пересмотреть свою жизненную стратегию, кадет Чаттерджи, - сказал Мартинес. - Настойчивость в конце концов может и окупиться, но в твоем случае это утверждение едва ли верно. Ты там, глист, как тебя? - обратился он к кадету, имени которого он еще не знал.
- Паркер, милорд.
- Понятно, Паркер. Может быть, ты поможешь Чаттерджи разобраться в тактике нашего пилота?
- Он сбрасывает ускорение, чтобы попасть в поле тяготения В9.- Так называлась девятая луна Вандриса, если считать начиная от ближайшей к центру. Шаа не слишком заботились о том, чтобы имена астрономических объектов звучали поэтично.
- А зачем ему попадать в поле тяготения В9, Паркер?
- Он намеревается использовать эффект рогатки, чтобы перелететь к спутнику возле В11, милорд.
- А номер четвертый - это, должно быть, капитан Чии: на борту яхты виднелась очень знакомая серебряная с синим эмблема, - Почему он не сбрасывает ускорения? Почему он разгоняется вместо этого?
- Видимо, - сглотнул Паркер, - видимо, он рассчитывает на что-то другое.
Мартинес демонстративно вздохнул.
- А на что именно, глист ты этакий, он рассчитывает? Ответ перед тобой на экране. Это же очевидно.
Паркер бессмысленно глазел на экран, и затянувшееся молчание прорезал вялый голос кадета Фути:
- Капитан Чии ускоряется, милорд, потому что рассчитывает проскочить мимо В9 и получить очко, пройдя между В11 и спутником. Поскольку у В11 есть атмосфера, он, видимо, попытается затормозить в ней, чтобы отметиться на ее спутнике.
Мартинес резко повернулся к Фути и бросил:
- Твоего мнения я пока не спрашивал, кадет Фути!
- Прошу прощения, милорд, - протянул Фути.
Мартинес в смятении осознал, что Фути сделался-таки главным героем этой дуэли. Мартинес собирался просто нагнать немного страха на раздолбаев, застигнутых за выпивкой во время дежурства, но Фути каким-то образом смешал ему карты. Как у него это получилось?
В школьных историях всегда присутствовал хулиган, мучивший младших, и герой, пытающийся встать между злодеем и его жертвами. Фути сначала пытался помочь Сильве, а только что поддержал Паркера.
А я как раз и есть этот злодей, подумал Мартинес. Тот самый злобный старший офицер, издевающийся над беззащитными подчиненными, чтобы прочувствовать свою значимость.
Фути, осознал Мартинес, легко раскусил его.
Но если ему суждено сыграть в этой маленькой драме роль злодея, он, по крайней мере, сыграет ее хорошо.
- Паркеру следует понять, что ты не всегда будешь рядом, готовый спасти его от его собственной тупости, - поучительно выговорил он Фути. - Но раз уж ты высказал свое мнение, может быть, скажешь заодно, удастся ли капитану Чии этот маневр?
- Не удастся, милорд, - без запинки ответил Фуги.
- Значит, не удастся? - насмешливо повторил Мартинес. - А почему, собственно?
Голос Фути оставался невозмутимым.
- Спутник В11 сменил курс, но Чии этого не видит, поскольку в этот момент находился по другую сторону луны. А когда он увидит свою ошибку, исправлять ее будет уже слишком поздно. - Фути заговорил почти доверительно. - Похоже, капитан Блитшартс предусматривает такой поворот событий. Он не разгоняется так сильно, и это дает ему больше возможностей для маневра.
Мартинес поглядел на судно номер один и разглядел на его борту блестящий черный рисунок, окруженный желтой каймой, - знаменитую эмблему Блитшартса. Прославленный и удачливый гонщик, глит высшей пробы, он был известен не только победами, но и тем, что всегда брал с собой на борт пса, черного ретривера по имени Апельсин, для которого на "Черном Скакуне" был оборудована специальная амортизационная камера, рядом с хозяйской. Блитшартс утверждал, что собаке по вкусу большие перегрузки, - во всяком случае, по собаке нельзя было сказать, что ей не на пользу космические приключения.
Кроме того, Блитшартс был известен своими шутками. Однажды какой-то яхтсмен-энтузиаст спросил его, почему он зовет пса Апельсином.
Блитшартс посмотрел на любопытствующего и удивленно поднял брови.
- Потому что это его имя, - ответил он.
Ну да, подумал Мартинес, остряки не часто водятся в яхт-клубах.
- Ты полагаешь, что Блитшартс победит? - спросил Мартинес.
- На этом этапе - скорее всего да.
- Я полагаю, что с ним ты не в родстве? - осведомился Мартинес.
Фути впервые помедлил, прежде чем ответить.
- Нет, милорд, - ответил он.
- Он был бы польщен, - заметил Мартинес, - услышав, что ты зовешь его просто по имени, - У кадета густо зарделись уши и открытая шея.
Чии влетел в углеводородную атмосферу В11, и за его судном потянулся светящийся шлейф. Конечно, он слишком поздно сообразил, что спутник, на который он целился, сменил курс. Яхта развернулась и включила подачу антиматерии, пытаясь оставить на мишени пометку. Наверное, кости капитана трещали от чудовищной перегрузки, но на несколько секунд он все равно опоздал.
Блитшартс вошел в атмосферу с безукоризненной точностью, отметил спутник и пронесся мимо, похоже, даже не запыхавшись. И не теряя ускорения, начал удаляться от успешно взятой цели.
- Может быть, кадет Фути, ты сделаешь нам одолжение и проведешь тактический анализ дальнейших действий Блитшартса? - скрывая раздражение, осведомился Мартинес.
- Пожалуйста, милорд. Он… - Голос Фути прервался. Под судном Блитшартса вырос огромный столб аннигиляционного пламени, и он стремительно уходил из плоскости эклиптики. Фути пораженно глядел на экран. Похоже, что Блитшартс направлялся совсем не в сторону следующей цели - он уходил вообще от всех своих целей.
- Блитшартс теперь… он… - Фути никак не мог найти нужных слов. - Он…
- Проклятье, - выговорил Мартинес и вылетел за дверь.
Глава 2
Диспетчерское управление было расположено вне терранского крыла штаба, но в это время там дежурили терранцы, и они ничего не знали о произошедшем - до тех пор, пока в дверь отдела не ворвался Мартинес. Дежурный офицер, лейтенант Арт Абаша, развалился, задрав ноги на стол, и виртуозно срезал кривым ножичком кожуру с яблока. Спираль кожицы сползала на платок, расстеленный у него на коленях, а три дежурных техника дремали над своими экранами, демонстрирующими работу автоматической системы управления полетами.
Мартинес смел с пути ноги Абаша и устремился к свободному столу. Завитки яблочной кожуры брызнули на пол, и Абаша наклонился за ними. На одном из дисплеев на столе суетились футболисты, - Мартинес припомнил, что Абаша был заядлым фанатом Андирона.
- В чем дело, Гарет? - раздался из-под стола голос Абаша.
- Гонки на Вандрисе. Яхта вышла из-под контроля. - Мартинес упал в кресло, рассчитанное вообще-то на лайонов, и включил дисплеи.
- Да? - удивился Абаша. - А чья?
- Блитшартса.
Абаша вытаращил глаза.
- Вот черт, - сказал он и, вскочив со своего стула, встал у Мартинеса за спиной.
Телеметрическая связь с "Черным Скакуном" была порвана, и Мартинесу пришлось разыскивать яхту при помощи локаторов с кольца ускорителя Заншаа. Основной двигатель на яхте Блитшартса был выключен, но корабль не останавливался. Судя по тому как яхту бросало из стороны в сторону, можно было предположить, что маневренные двигатели работают на всю катушку. Может быть, таким образом Блитшартс пытался справиться с управлением, но ему это явно не удавалось. Каждый новый маневр только усугублял ситуацию.
И все это, напомнил себе Мартинес, происходило двадцать четыре минуты назад, и задержка только увеличивалась по мере того, как "Черный Скакун" уходил на юг в глубь галактики.
Мартинес попросил компьютер рассчитать, какой должна быть перегрузка, приходящаяся сейчас на Блитшартса. Ответ был - не больше 7,4 - тяжело, но не смертельно, особенно для тренированного гонщика. Может быть, Блитшартс еще жив.
На столике Абаша зазвенел сигнал вызова. Абаша подскочил к столу и переключил связь на нарукавный монитор.
- Диспетчерское. Лейтенант Абаша.
В нарукавном дисплее Абаша раздался голос:
- Милорд, это Панжит Сисс из редакции передачи "Спортивные Новости Заншаа". Вы в курсе, что яхта капитана Блитшартса "Черный Скакун" вышла из-под контроля?
- Да, мы как раз занимаемся этим вопросом.
Краем уха прислушиваясь к разговору, Мартинес дал компьютеру задание вычислить, где может оказаться "Черный Скакун" через полчаса, и подсветить этот квадрат пространства лазерами низкой энергии, установленными на кольце. Так спасателям будет легче обнаружить судно.
Снова прорезался голос репортера:
- Кто занимается этим вопросом, милорд?
Абаша посмотрел на экраны через плечо Мартинеса.
- Прямо сейчас этим занят лейтенант Мартинес.
- Всего лишь лейтенант, милорд?
- Он служит помощником сеньора командующего флотом Эндерби, - в голосе Абаша послышалось нетерпение. Чего им еще надо - в конце концов, два пэра заняты этим делом.