К ней стали поступать данные от лазерных локаторов, отслеживающих "Черного Скакуна", и она могла теперь вносить поправки в построенную Мартинесом модель движений пляшущей яхты. Качало ее сильно. Похоже на то, что маневренные двигатели то включались, то выключались, усложняя и вовсе запутанную траекторию полета.
Она могла только гадать, что заставляет яхту вести себя так странно. Смысла в этих рывках не было. Если бы автопилот запустил программу борьбы с качкой, двигатели действовали бы более слаженно, ослабляя вихляния яхты - а они их только усиливают.
Может быть, сам Блитшартс пытается справиться с бедой? Приходит в себя и судорожно хватается за управление, но не может совладать с ситуацией и делает только хуже?
Это было самое правдоподобное объяснение.
Она внимательно изучила модель. Съела несколько галет. Немного вздремнула. Терпеть уже не было сил, поэтому она помочилась прямо в костюм.
Она ненавидела отправлять естественные потребности в скафандре. Она отлично знала, что промежность каждого космического костюма наполнена сорбентами, окружена водозащитными пленками и населена бактериями, которые с восторгом переработают мочу в чистую воду плюс безвредные соли, и ее тело станет в итоге "более чистым, чем было до этого" - именно так и было сказано в инструкции к костюму.
До чего этого, злилась она. До того, как ее затолкнули в этот огромный, неуклюжий, устойчивый к вакууму подгузник? Если бы управление обеспечило ей нормальный туалет, она бы и сама могла подтереться, спасибо им за заботу.
Перед тем как катер приступил к торможению, Сула включила радары, чтобы самой полюбоваться на кувыркающуюся в пустоте цель. А потом катер развернулся, подкорректировал курс и начал торможение.
Она снова почувствовала, как скафандр мягко обжимает руки и ноги, направляя поток крови к мозгу. Опять на грудь навалилась тяжесть, во много раз превышающая ее вес. В глазах вновь потемнело, и можно стало разглядеть только то, что находится прямо перед тобой.
Снова начало казаться, что к лицу прижата подушка, загоняющая рвущийся наружу стон обратно в грудь.
Блитшартс, подумала она, только не помирай, чтоб тебе было пусто.
Эндерби уже ушел спать. На рассвете появились сменщики - это были лайоны, нелетающие птицы. Ростом они были выше человека, покрыты серым пухом с черными пятнами, а в их удлиненной пасти сверкали острые зубы.
Лайоны оказались единственной расой за всю историю завоеваний, с которой флоту пришлось повоевать. Всех прочих войска шаа приводили к повиновению, подвергая их планеты бомбардировке из безопасных пространств космоса. Даже те, чья технология позволяла выходить в космос, - например, обитающие на Земле примитивные человеческие племена - не располагали вооруженными силами, способными задержать шаа хоть на несколько мгновений. Но для лайонов, хоть сами они и не могли летать, космос был просто продолжением тех воздушных просторов, которые населяли их предки и родичи. Они уже освоили свою солнечную систему, и у них был военный флот, предназначенный для защиты новых поселений. Если бы они открыли межпространственные тоннели, ворота которых открывались вблизи их звезды, то могло статься, что не шаа добрались бы до них, а наоборот.
Говоря по чести, когда шаа вылезли в их звездной системе из межпространственных тоннелей, лайоны устроили основательную драку. Они были прирожденными тактиками, птицам вообще легче мыслить категориями трехмерного пространства. К тому же у них был опыт междоусобных войн, в ходе которых они вырабатывали свои военные доктрины. Единственным их недостатком оказались легкие, пустотелые кости, приспособленные к полету, но не выдерживающие тяжелых перегрузок, без которых не бывает космических сражений.
Шаа рассчитывали подавить сопротивление за считанные часы. А на деле прошло шесть дней, прежде чем был уничтожен последний военный корабль лайонов и те капитулировали. Именно лайоны придумали использовать для военных действий катера, маленькие маневренные суденышки, с которых так удобно обстреливать цель ракетами, в то время как большой корабль-матка может притаиться на расстоянии нескольких световых минут вне зоны контакта.
В тактическом отношении катера были очень удобны, но победить с их помощью лайонам все же не удалось. Однако теперь, когда война с лайонами ушла в прошлое, все больше становилось кадетов, стремящихся получить серебряные нашивки пилота катера, сделавшиеся и символом статуса, и пропуском в модный и чарующий мир яхтенного спорта.
Конечно, еще не известно, много ли набралось бы желающих стать пилотами катеров, если бы на горизонте маячила новая война. Мартинес считал, что тогда их было бы сильно меньше.
Сидя за монитором в диспетчерской рядом с птичьей сменой, Мартинес пожалел, что команда "Лос-Анджелеса" укомплектована людьми, а не птицами. Лайонам было легче справиться с разработанным Мартинесом планом спасения "Черного Скакуна", такая работа была как раз для них.
А так за дело придется взяться какому-то человеку, почти наверняка неопытному кадету. Мартинес уже почти раскаивался, что разработал этот план - если бы он этого не сделал, не пришлось бы подвергать риску жизнь пилота-спасателя.
За все это время он получил два письма. Во-первых, официальное сообщение с "Лос-Анджелеса", что по запросу господина командующего на спасательную миссию выслан катер. А второе - от пилота этого катера, короткое уведомление голосом, что послание Мартинеса получено.
Кадет Кэролайн Сула. Фамилию Сула Мартинес явно где-то слышал, но не помнил - где. В верхнем городе был дворец Сула, а значит, Сула были старым родом, принадлежащим к пэрам высшего ранга. Но ни в правительстве, ни среди чиновников, ни в военном ведомстве людей с фамилией Сула не было, что необычно для столь высокопоставленного рода. Может быть, эта девушка - последняя в их роду?
Немного помешкав, он воспользовался личным кодом командующего Эндерби, чтобы получить доступ к ее делу. Могут же Эндерби понадобиться сведения о пилоте.
Мамочка моя. Мартинес как сидел в кресле после бессонной ночи, так и подскочил, чтобы получше разглядеть лицо Кэролайн Сулы, появившееся на экране. Какая необычная внешность - бледная, почти просвечивающая кожа, изумрудно-зеленые глаза, золотистые волосы, падающие на воротник. Фотография запечатлела ее с легкой улыбкой, как будто она собирается отпустить остроту по поводу фотографа. А снимок вышел великолепный - Мартинес перевел его в трехмерное изображение и развернул картинку, но подо всеми углами Сула была одинаково хороша.
Только бы она не оказалась замужем - было первой мыслью Мартинеса. А затем он подумал, что и это бы его не остановило.
И только после этого он обратил внимание на украшающий ее официальные документы титул. Кэролайн, леди Сула. Почему он ничего о ней не слышал?
Он быстро просмотрел служебные сведения о ней. Не замужем - так, это хорошо. Происхождение из семьи пэров давало ей право на место в военной академии, там она и училась - в первый год на так себе, второй на "хорошо" и третий на "отлично". Ее выпустили с хорошими рекомендациями - слова "умная" и "способная" говорили о многом, - хотя были и два замечания, касающиеся "неумеренного чувства юмора". Поступила на курсы пилотов катера после первого года обучения и окончила их с отличием, - посмотрев на ее оценки по ориентированию в сложных пространствах и по сопротивлению перегрузкам, Мартинес слегка успокоился насчет ее участия в этой операции.
Казалось, она изо всех сил старается сделаться хорошим, даже отличным офицером. Но Мартинес не понимал зачем. Среди пэров высокого ранга не принято слишком стараться. Тот, у кого есть дворец в верхнем городе, будет расти в чинах и не прикладывая к этому особых усилий.
Он решил познакомиться со сведениями о ее семье и там-то и нашел разгадку.
Родители Сулы, высокопоставленные чиновники в министерстве труда, были признаны виновными в махинациях, направленных на кражу в размере нескольких миллионов у правительственного подрядчика. Девять лет назад они и их подельники были публично казнены в нижнем городе - с них содрали кожу и четвертовали. Имущество было конфисковано, а остальных членов семьи изгнали с Заншаа.
Мартинес мысленно присвистнул. Дворец Сула больше не принадлежал семейству Сула.
Может быть, ему больше ничего не принадлежало.
Кадет Кэролайн Сула глядела во все глаза на яхту капитана Блитшартса, кувыркающуюся перед ней в ледяной пустоте. Она направила на нее свои прожекторы и смотрела, как та рыскает и дергается из стороны в сторону. На первый взгляд с "Черным Скакуном" все было в порядке, никаких внешних повреждений, которые могли бы подсказать, почему яхта вышла из-под контроля. Снаружи все было чисто.
Что бы ни было причиной этого безобразия, искать эту причину нужно внутри. Проклятье.
Она развернула катер так, чтобы он оказался точно на оси, вокруг которой вращался "Скакун". Теперь, осторожно двигаясь вперед, она должна состыковаться с беглой яхтой. Сигнализация надрывалась, предупреждая о недопустимом сближении, и Сула выключила ее.
Хотя, может быть, сигнализация права. Этот мотающийся по кругу нос яхты, которая делается все ближе с каждым ударом сердца, и вправду действует на нервы.
Сула решила не глупить и принять препарат, противодействующий укачиванию. Когда адреналиновая атака закончится, будет хотеться спать, но лучше сонливость, чем тошнота.
Или смерть.
Она заполнила шприц стандартным противорвотным препаратом и приставила его к шее, прямо к сонной артерии. Замерла.
Прошло несколько секунд. Трясущимися руками Сула оторвала шприц от шеи.
Что угодно, только не это.
Она вернула шприц обратно в аптечку и вынула пару медикаментозных пластырей. Сняв шлем, содрала с пластырей защитную пленку и налепила их на кожу, за ушами.
Эти примочки действуют не так быстро, но зато потом хоть кошмары не будут мучить.
Во рту пересохло. Она отпила глоток воды из торчащего возле сиденья патрубка, надела и закрепила шлем и нагнулась к связному устройству, готовясь передать свое решение диспетчерскому управлению.
Она еще раз обдумала свое положение. Она здесь одна. Ее послали сюда одну. Ее сообщение полчаса будет добираться со скоростью света до диспетчерского управления, а ответ возвратится сюда не раньше, чем через час. Они уже ничем не могут помочь ей.
"Вам нужно просто ввести его внутрь этой фигуры". Эти слова всплыли из памяти Кэролайн, и она рассмеялась.
Ну, лейтенант Мартинес, кем бы ты ни был, получай.
Она нажала на кнопку "передача", включающую и звук, и изображение.
- Кадет Сула лейтенанту Мартинесу, диспетчерское управление. Собираюсь сблизиться с "Черным Скакуном". В ходе маневра буду вести постоянную телеметрическую передачу. - Она пристально поглядела в глазок камеры. - Учтите, пожалуйста, что в такие фигуры мне еще не случалось ничего вводить.
Она оборвала связь и назначила на постоянную передачу координаты судна и данные радара, недвусмысленно отключив и телекамеры внутри катера, и датчики скафандра. Если ей случится вырубиться, сморозить какую-нибудь глупость, запачкать штаны или просто удариться в панику, по крайней мере господину командующему Эндерби нечего на это любоваться.
Сула глубоко вдохнула безвкусного воздуха из дыхательного аппарата скафандра. Во рту опять пересохло.
Чтобы лучше разглядеть, что происходит снаружи, она решила переключиться на визуальную реконструкцию. Контуры рубки катера исчезли, сменившись четкой картиной, создаваемой бдительными камерами внешнего обзора. Она даже подумала, что напрасно это сделала - изображение "Черного Скакуна" сделалось даже немного более четким, чем в реальности, а ощущение того, что все это происходит внутри твоей головы, делало картину еще более пугающей. Лучше было бы просто смотреть на нее из иллюминатора. Она чувствовала тяжесть раскачивающегося носа яхты, в движении этой железной махины было что-то недоброе, направленное лично против нее…
Возьми себя в руки, сказала себе Сула. Она решительно подавила охвативший ее страх и глубоко вдохнула, чтобы успокоить отчаянно бьющееся сердце. Потянулась к пульту управления, расположенному перед соседним креслом. Попыталась определить частоту раскачивания носа "Черного Скакуна". И наконец включила маневренные двигатели.
Начнем с одного измерения. Маневр сближения предусматривал синхронизацию вращения, раскачивания и биения. Она начала с вращения, сжав рукоять управления в левой руке. Когда ее судно закувыркалось, она почувствовала легкую тошноту, но сумела быстро подавить ее. Теперь движения "Черного Скакуна" уже не казались такими резкими. Она удерживала внимание на экране внешнего обзора и на индикаторе вращения, все увеличивая скорость своего катера, пока тот не стал крутиться с такой же скоростью, что и яхта Блитшартса на модели Мартинеса.
Очень хорошо. Но это было самое простое. Ее внутреннее ухо довольно быстро освоилось с вращением вокруг одной оси, но когда она начнет добавлять раскачивание и биение, рубка катера - расположенная, как и на яхте Блитшартса, прямо в носу судна - начнет выписывать кренделя, словно эксцентричный маятник.
Сула осторожно потянула рычаг, зажатый в правой руке. Сначала она почти ничего не чувствовала, но по мере того как диаметр кругов, которые описывал нос катера, возрастал, у нее закружилась голова. Ей стало страшно. Она же не сможет выдержать это, если ей придется последовательно раскачивать нос катера, а потом усиливать биения.
Сделаем все сразу, подумала она. Работая обеими руками, она усилила раскачивание носа и добавила движения вправо-влево. Теперь она глядела только на "Скакуна", пытаясь не обращать внимания на звезды, бешено пляшущие перед глазами. Движения яхты начали замедляться, пока "Черный Скакун" наконец не замер перед ней, его нос больше не дергался, а ровно висел на фоне танцующего звездного неба.
Мир несколько раз перевернулся вокруг своей оси и нехотя встал на место. Скафандр мягко обжал руки и ноги, чтобы кровь поскорее добралась до головы. В глазах прояснилось. Пора было заканчивать с этим делом.
Она взялась за рукояти управления и, двигаясь кормой вперед, начала приближаться к яхте. Подавив порыв внутренностей вывернуться наизнанку, Сула судорожно вздохнула и почувствовала, что на глаза ей навернулись слезы. Еще несколько секунд, и она состыкуется с яхтой, и тогда можно будет попытаться остановить вращение яхты.
В этот момент она увидела расцветающее пламя, которое затмило даже свет ее прожекторов, и по-настоящему испугалась. Включились маневренные двигатели - двигатели на яхте Блитшартса. Нос яхты начал раскачиваться. Кэролайн в ужасе рванула рукояти на себя, пытаясь убрать катер подальше, и услышала, как тяжелая яхта ударила носом по ее катеру. Тот жалобно загудел, по всему его корпусу пробежала дрожь. По напряженным нервам резанул сигнал ожившей аварийной сигнализации. Несколько секунд она всем телом чувствовала, как давят друг на друга два корабля, а потом внезапно обнаружила, что ее катер освободился от объятий "Скакуна".
Какое-то время она просто ничего не видела. Ей пришлось на ощупь бороться с болтанкой, трясущей катер, одновременно подавляя мучительное головокружение. Она поняла, что выровняла движение судна, когда темнота отступила от глаз и она снова смогла войти в видимый мир.
Рот был заполнен желчью. Она отключила сигнал опасной близости, вырубила виртуальные дисплеи и опять очутилась в рубке своего катера. После этого она легла на амортизационную койку и стала глубоко дышать, подавляя неудержимые позывы ко рвоте. Ей все же удалось остановить тошноту, напомнив себе, что со рвотными массами ее скафандр справляется куда хуже, чем с мочой.
Наконец ей стало немного полегче, а сердце перестало так бешено биться о ребра. Она сняла шлем и вытерла с лица пот, и лишь затем подумала, что стоило бы сперва проверить целостность корпуса после столкновения и только потом расстегивать скафандр.
Она бросила взгляд на дисплеи и включила диагностер. Никаких повреждений не было. Включив экраны внешнего обзора, она увидела длинную царапину на корпусе катера там, где по нему скользнул нос яхты; голубая эмблема - гордость Кандинского - оказалась соскоблена, вместо нее сиял светлый материал остова.
Сула еще раз промокнула лицо. Переключив внешний обзор на "Черного Скакуна", она увидела, как тот не спеша удаляется от нее. Было видно невооруженным глазом, что траектория движения яхты сделалась еще более сложной после столкновения с катером и очередного включения маневренных двигателей.
Проклятье. Она опять вытерла лицо, пытаясь привести себя в порядок. Не хотелось в очередном сообщении представать перед Эндерби испуганным новичком с вытаращенными глазами.
Она включила связное устройство и прижала подбородок к груди, чтобы не дрожал голос.
- Кадет Сула - диспетчерской службе. Сближение не удалось, поскольку Блитшартс запалил двигатели в момент выполнения маневра. Произошло столкновение, но целостность корпуса не нарушена, и механизмы корабля исправны. Я исследую движение "Черного Скакуна" и попытаюсь решить, возможно ли еще раз попытаться сблизиться с ним.
Сула закончила передачу, поглядела на кувыркающегося в пустоте "Скакуна" и пришла к выводу, что теперь-то она уже никому ничего не должна. На записи телеметрии, которую она непрерывно посылала в диспетчерское управление, видно, что двигатели Блитшартса зажглись во время сближения, сорвав тем самым маневр. Едва ли ее можно обвинить в том, что она не станет пытаться повторить маневр теперь, когда движения яхты стали еще более непредсказуемыми.
Операция провалилась, и это не ее вина. Ей оставалось только посмотреть теперь вслед уходящему "Черному Скакуну" и решить, что приближаться к нему слишком опасно.
И виноват будет только сам Блитшартс. "Никто не обвинит вас…" На этот раз, может быть, впервые за всю ее служебную карьеру, это заявление может оказаться правдой.
Она вольна отказаться от этого поручения.
Прислушиваясь к легкому шуму кондиционера, она удивилась тому, что не чувствует радости. Взявшись за рычаги управления, она направила катер вслед яхте и опять пристроилась к оси, вдоль которой та описывала круги. Да, движения яхты действительно стали более сложными. И более опасными.
Если еще раз попробовать сблизиться, придется делать это быстрее, чтобы голова еще работала к концу маневра.
Что значит "если", спросила она у себя. Я же не собираюсь этого делать.
- Дисплей, в виртуальный режим, - приказала она.
В голове возникла картина внешнего пространства, а стены рубки померкли и растворились в пустоте. Перед ней была кувыркающаяся на фоне звезд яхта.
- Дисплей, показывать только предметы, находящиеся в пределах одной световой секунды.
Звезды, и даже самая яркая из них (это был Вандрис), погасли. Когда катер начинает крутиться, бешеная пляска звезд только отвлекает и укачивает.
- Дисплей, остановить движение. Дисплей, связать указатель с рукоятями управления. Дисплей, указатель наведен на цель. Дисплей, связать гирогоризонт с целью под указателем. Дисплей, возобновить движение. Дисплей, связать рукояти управления с маневренными двигателями.